Книга публикуется с письменного разрешения Р. Х. Уразгильдеева

Убежден, что Кубанычбек Токторбаевич Арзиев был человеком щедрого человеческого сердца и добрейшей души, открытой людям. Высочайший интеллектуал, владеющий энциклопедическими знаниями, он не сумел полностью найти им применение в его непростое время. Арзиев был непритязателен в быту. В его тесной, двухкомнатной и далеко не комфортабельной квартире, одна из комнат была заставлена уникальными книгами от потолка до пола. Он всегда был со вкусом, подчеркнуто элегантно, одет, изыскан, интересен для собеседника, внимателен к любым проектам и предложениям. Лично для меня Кубанычбек Токторбаевич Арзиев – это идеальный портрет человека и гражданина, театрального режиссера 21-го века. Это пример, достойный уважения и подражания!!!

Будучи человеком независимого характера, человеком самостоятельным, не идущим на компромиссы с совестью, Арзиев не всегда удачно выстраивал административные отношения с руководством, с начальством определенного ранга. Как всегда усмехаясь, он говорил: “Я получу звание только после своей смерти”. И действительно, Постановление Правительства Киргизской ССР о присвоении Арзиеву Кубанычбеку Токторбаевичу звания “Заслуженный деятель искусств Киргизской ССР” появилось на другой день после его ухода из жизни.

Так получилось, что я работал почти со всеми режиссерами Киргизского театра оперы и балета. Владимир Матвеевич Шахрай привлек меня к работе над танцевальными сценами в опере “Черевички” П.Чайковского. По четко разработанному режиссерскому плану, конкретным мизансценам для артистов хора, солистов оперы и артистов балета, я ставил разнообразные танцевальные сцены, ощущая большую поддержку самого Шахрая. Детские оперные спектакли “Кот в сапогах” Вальдгарта и ”Кошкин дом” Хаэта, и поныне идущие в репертуаре Киргизского театра оперы и балета, были поставлены одаренным певцом и молодым режиссером Владимиром Михайловым и мною. По настоятельной просьбе дирекции Киргизского театра, в рекордно короткий срок, за шесть сценических репетиций, я поставил развернутые массовые танцевальные сцены в опере С. Рахманинова “Алеко” режиссера Меера Исаевича Ахунбаева. Премьера этого спектакля состоялась в 1990 году. В 2003 году была проделана новая режиссерская редакция оперы, но поставленные мною танцевальные сцены вошли в спектакль без каких-либо изменений. Думаю, что успешное решение творческих задач при постановке столь различных спектаклей было обусловлено тем, что я на практике узнавал весь танцевальный потенциал балетной труппы. Вне сомнения, это было обусловлено тем, что еще в 1965 году только что назначенный главным балетмейстером театра Уран Отунчуевич Сарбагишев предложил мне работать не только ведущим солистом балета, но и педагогом-репетитором. Наша совместная творческая работа исчисляется десятилетиями. Не могу сказать, что у нас были совершенно идеальные отношения. Такого не бывает в театре. У нас были различные споры, но мы всегда находили, говоря нынче модным словом, “консенсунс” ради общего дела развития нашего театра.

Артистическим открытием для меня стало искусство Бибисары Бейшеналиевой. Эта удивительно красивая и обаятельная женщина словно мощным магнитом притягивала к себе самых разных людей. Я очень много наблюдал за ней из-за кулис театра, танцуя рядом и вместе с ней. Заметив это, она стала меня спрашивать: “А как вот в “Чолпон” я танцую сцену появления волшебницы-колдуньи?”. Я отвечал, что это невозможно описать, поскольку каждый раз в пределах сценического рисунка, созданного балетмейстером, появляются все новые артистические детали, которые делают ее образ еще более весомым и значительным. В те годы я много выступал в периодической печати со статьями по вопросам музыкально-хореографического искусства. В газетах “Советская Киргизия”, “Вечерний Фрунзе”, “Кыргызстан маданияты”, журналах “Советский Союз”, “Узбекистан”, “Литературный Киргизстан”, “Ала-Тоо”, “ Советский балет” были опубликованы мои обширные статьи о хореографическом искусстве Киргизии, о Бибисаре Бейшеналиевой, Нурдине Тугелове, Сафарбеке Кабекове, Уране Сарбагишеве, Рейне Чокоевой, Светлане Молдобасановой, Асымгуль Баетовой, Борисе Суслове, Берике Алимбаеве. Айсулу Токомбаевой, Чолпонбеке Базарбаеве, Арстанбеке Ирсалиеве, солистах оперы Артыке Мырзабаеве, Хусейне Мухтарове.

При всей своей занятости, ежедневной “текучке” самых неотложных, как мне казалось, повседневных дел, я все-таки нашел время для поступления в аспирантуру Академии наук Киргизской ССР на заочное обучение. Желание это формировалось постепенно, под влиянием ряда обстоятельств. Еще в 1964 году я познакомился с удивительным человеком, участником Великой Отечественной войны, видным ученым в области философии и эстетики Азизом Абдыкасымовичем Салиевым. Однажды он привел меня в небольшую аудиторию, в которой я услышал выступление великого киргизского манасчи Саякбая Каралаева. И когда я, совершенно потрясенный увиденным и услышанным, поделился своими впечатлениями с Салиевым, то он стал мне очень подробно рассказывать об этом удивительном явлении культуры киргизского народа. Почти каждое воскресенье мы совершали трех-четырех часовые прогулки в Дубовом парке нашего города. Для меня это было время вхождения, познания киргизской культуры и искусства. Салиев – замечательный собеседник. Наверно и он присматривался ко мне, отечески поучая меня и корректируя мои слишком завиральные идеи, наставляя меня на путь истины. Как-то самим собой решился вопрос о моей учебе в аспирантуре, а тему исследования мне подсказал мой московский научный руководитель, Заслуженный деятель искусств России, профессор Николай Иосифович Эльяш. Именно в это время у меня возникла дерзкая мысль написать книгу о Бибисаре Бейшеналиевой. И я, очень гордясь тем, что я аспирант, попросился на прием к секретарю ЦК Компартии Киргизии Мураталиеву Б.Т. и рассказал ему о своем желании. Тут же, при мне, Бейшенбай Тоголокович позвонил в издательство “Кыргызстан” и со мной был подписан договор на издание этой книги. Почти год я, находя свободные часы от работы, увлеченно писал эту книгу. В моем небольшом кабинете были повсюду разложены фотографии Бибисары в различных танцевальных партиях. Наша маленькая дочь Наташа все время настойчиво спрашивала меня: “Папа, ты эту тетю любишь? А маму тоже любишь?”. 30 декабря 1971 года стало для меня знаменательным днем. В издательстве “Кыргызстан” я получил сигнальный экземпляр своей книги. Меня растрогали слова старейшего наборщика, который, сдерживая слезы и поглаживая переплет книги, cказал мне: “Какие мы, наконец, книги стали выпускать”. На черном, глянцевом фоне обложки книги в горделивой, жизнеутверждающей классической позе героини балета “Лебединого озера “ Одетты стояла Бибисара Бейшеналиева. Один из старейших журналистов республики Александр Ильич Боров, прочитав книгу, сказал мне: “Вы как автор выложились полностью и больше уже ничего и никогда не напишите о балете”. К моему счастью, он оказался не совсем прав.

С этой книгой я пришел в дом на улице Киевской к своей героине. И сейчас у меня в памяти благодарственные слова признательности великой балерины и актрисы за столь необычный новогодний подарок, Книга “Бибисара Бейшеналиева” была издана тиражом в три тысячи экземпляров и в 1974 году вновь переиздана. С грустью вспоминаю нашу последнюю встречу. 3 декабря 1972 года, в этот удивительно теплый и солнечный день, мы встретились у театра и, присев на лавочку, около часа проговорили на всякие темы, Через два дня я по вызову Министерства культуры СССР улетал в Москву, а затем на работу в Египет. “Вот ты уедешь, а я умру, - сказала Бибисара. – Да бросьте Вы, запротестовал я, не надо таких мыслей”.

К несчастью, это была действительно наша последняя встреча.

Наверное, есть какая-то правда в том утверждении, что в жизни человека каждые семь лет происходят знаменательные события. Мне кажется, что эту загадочную магию чисел я испытывал и на себе. В те годы я много и напряженно работал в театре, будучи ведущим солистом балета и педагогом-балетмейстером, преподавал в музыкально-хореографическом училище имени М.Куренкеева, учился сам и учил других, много писал и публиковался, немного работал над кандидатской диссертацией. Конечно, я не уделял внимания домашним, хозяйственным делам, благо родные Инги Евгеньевны, мама- Галина Леонидовна и бабушка – Зинаида Николаевна, воспитывали нашу дочь- Наташу, уделяя ей максимум материнского тепла и внимания.

Учителями и воспитателями арабских балетных артистов были ведущие деятели советского хореографического искусства – Л.Лавровский, А.Жуков, С.Павлов, К.Шатилов, А. Кузнецов и многие другие, с именами которых неразрывно связано становление и развитие классического балета в Египте, создание балетной труппы и Высшего балетного института, который ряд лет возглавлял талантливый руководитель и педагог Юрий Михайлович Павлов. Работы, как говорят, было “не впроворот”. Сложность была в том, что у балетной труппы отсутствовала своя сценическая площадка, так как знаменитый Каирский оперный театр, располагавшийся в самом центре столицы, в 1970 году сгорел дотла. Советским специалистам, руководимым педагогом и балетмейстером Большого театра Союза ССР Анатолием Владимировичем Кузнецовым, пришлось реконструировать огромный 4-х тысячный конференц-зал знаменитого Каирского университета, а также выступать на различных, не всегда приспособленных для этого, сценических площадках. Хорошо, что вся педагогическо-репетиторская работа балетной труппы проходила в специально оборудованном для занятий хореографии просторном помещении Высшего балетного института, расположенного вблизи комплекса знаменитых египетских пирамид, дух которых как бы незримо присутствовал среди всех нас. Если за деятельность балетной труппы и советских специалистов, а их было около 25 человек, среди которых – педагоги – репетиторы балета, концертмейстеры, мастера по пошиву балетной обуви и костюмов, гример-парикмахер, заведующий постановочной частью, я отвечал полностью, то с арабской стороны чрезвычайно плодотворную деятельность вела бессменный директор госпожа Анаят Азми, которая была влюблена в искусство классического балета и активно способствовала его утверждению в Египте. Ежедневно встречаясь с ней при помощи очень чуткой переводчицы мадам Умаймы, я не уставал удивляться и восхищаться терпением и мудростью госпожи Анаят Азми, ее умению очень дипломатично и конкретно решать многие спорные вопросы, которые, конечно же, возникают в любом творческом коллективе. Определенным испытанием на профессионализм руководителя стала для меня тарификация артистов арабской балетной труппы, когда надо было точно распознать профессиональные качества каждого артиста балета, оценить его нынешние успехи и спланировать его творческие перспективы. Заработная плата арабских артистов была не высокой, а разница между ставкой ведущего артиста и артиста кордебалета составляла 25-30 фунтов. С помощью наших специалистов мне удалось справиться с этой непростой задачей и успешно выдержать этот сложнейший административный экзамен.

В начале сентября месяца 1973 года, после отпуска, мы всей семьей снова прилетели в Каир. Инга Евгеньевна Левченко (за рубежом Уразгильдеева) стала работать педагогом-репетитором в балетной труппе, дочь Наташа пошла учиться в 4-ый класс советской общеобразовательной школы, работавшей при Посольстве СССР в Египте. А я с головой ушел в работу по подготовке предстоящего балетного фестиваля. И вдруг неожиданно 5 октября 1973 года грянула война между Египтом и Израилем. Казалось, что жизнь столицы замерла, закрылись школы, Каирский университет, торговые предприятия. Взлетели цены на продукты, было введено военное положение. Из-за постоянных налетов израильской авиации на пригородные районы столицы в Каире был введен комендантский час и повсеместное затемнение. Как писал позднее в журнале “Советская музыка” за 1974, N 11 очевидец этой войны, преподаватель Высшего балетного института В.Землемеров: “Однако балетная труппа и учащиеся старших классов института продолжали свои занятия. Репетиции и уроки зачастую проходили под оглушительный грохот артиллерийских выстрелов и завывание сирен гражданской обороны. В первые же дни войны группа артистов балета ушла в действующую армию. От всех остальных участников труппы потребовались максимальная собранность и организованность. Вдохновляющим примером для них был самоотверженный труд советских специалистов – заведующего балетной труппой Р.Уразгильдеева, педагогов-репетиторов Л.Сафроновой и И.Уразгильдеевой (Левченко), концертмейстеров Е.Барышевой, М.Городищевой, А.Путятиной”. Конечно, с учетом продолжающейся огромной репетиционной работы по намеченному репертуару спектаклей фестиваля в этот процесс включились педагоги Высшего балетного института А.Николаев и О.Сурков, ведущие мастера арабского балета Алея Абдель Разек и Абдель Монейм Камель, художник Мустафа Салех, З.Курыш (костюмы), модельеры Н.Товстоляк и В.Кудрявцева, машинист сцены Ю.Боровков, концертмейстеры Г. и А.Андроповы. Война есть война. В ней было все. И эвакуация семей, в первую очередь, детей на Родину, и бомбежки, и грохот израильских танков, стоявших вблизи Каира. И все же и эта война закончилась в конце ноября 1973 года. В декабре 1973 года в городе было снято затемнение и постепенно все стало возвращаться к довоенной жизни.

В начале января 1974 года в зале знаменитого Каирского университета торжественно открылся Фестиваль балета, посвященный 15-летию создания египетской балетной труппы и Высшего балетного института советскими специалистами. Среди присутствующих – почетные гости: министр культуры АРЕ г-н Юсеф Эс Сибаи, представители египетской творческой интеллигенции, чрезвычайный и полномочный посол Советского Союза в Египте В.Виноградов, советские и иностранные дипломаты, журналисты. Среди почетных гостей фестиваля были министр культуры СССР Е.Фурцева, главный балетмейстер Большого театра Союза ССР Ю.Григорович, директор Московского академического хореографического училища С.Головкина, ответственные сотрудники министерства культуры СССР Л.Ильина и А.Панюшкин. На открытии фестиваля мы показали свою новую постановку – балет “ Бахчисарайский фонтан” Б, Асафьева в режиссерской и хореографической редакции балетмейстера-постановщика А.Кузнецова. Переполненный зрительный зал восторженно аплодировал артисту Реда Фариду, создавшему великолепный образ крымского хана Гирея, красавцу Хасану Шита, танцевавшему партию Вацлава, ослепительно яркой артистке Алее Абдель Разек, исполнившей партию страстной жены Гирея – Заремы, артистке Ханзаде Файзи, создавшей лирически проникновенный образ Марии, всей египетской балетной труппе и учащимся старших классов балетного института. Балет “Бахчисарайский фонтан” был показан в сопровождении Симфонического оркестра

Каира под управлением дирижера Шааб-ан Абуль Саада. С таким же огромным успехом были показаны и другие наши спектакли – балеты “Жизель” А.Адана, “Дон-Кихот” Л.Минкуса (музыкально-хореографическая редакция Л.Фейгина и А.Кузнецова), “Шопениана” Ф.Шопена, “ Франческа да Римини”

П.Чайковского, “Болеро” М. Равеля, первый национальный египетский балет “Стойкость” на музыку М.Ашрафи в постановке премьера национальной балетной труппы Абдель Монейм Камеля, который одновременно выступал и как автор либретто этого балета, разнообразные концертные программы. Конечно. в “Дон-Кихоте” мы радовались и гордились блистательными выступлениями наших воспитанников – молодой балерины Соньи Саркис – Китри. Музыкально, артистично и технически сильно танцевали Ахмед Щукри главного героя – Базиля, юные подруги Китри артистки Руайда Ашур и Сихем Махмуд, любимица каирских зрителей, танцовщица редкого дарования Эглель Галал, исполнители характерных и комедийных партий в “Дон-Кихоте” Хасан Шита, Юсри Селим и Эсмат Яхья.

Подлинными спектаклями-праздниками стали балеты “Жизель” и “Дон-Кихот”, в которых совместно с египетскими артистами выступали звезды советского балета Наталья Бессмертнова, Малика Сабирова и Вилен Галстян. “Незабываемое впечатление…изумительно, …мастерство, не имеющее себе равных”,- такие отзывы можно было услышать после каждого спектакля в кругах театральной общественности и среди рядовых зрителей. “Бессмертнова в ‘Жизели” божественна и неповторима, - делилась своими впечатлениями первая классическая танцовщица каирского балета Майя Селим..- А в “Дон-Кихоте” Cабирова просто волшебница, чародейка! Технические трудности для нее не существуют. Она делает все! Танец ее сверкает как бриллиант”.

Праздником настоящего творческого содружества cоветских и арабских исполнителей стал балет “Дон-Кихот”, в котором главные партии в первых двух актах исполняли Сонья Саркис и Ахмед Щукри, а в последнем – Малика Сабирова и Вилен Галстян. Великолепному танцу всех участников этого спектакля восторженно аплодировали многочисленные зрители.