Контрольная работа протопоп аввакум как вождь старообрядчества протопоп Аввакум

Фигура протопопа Аввакума в ракурсе исторических событий.

Движение ревнителей благочестия, или, как их еще называли, боголюбцев, зародилось, как можно полагать, вскоре после освобождения Москвы от поляков нижегородским ополчением, с воцарением на Руси новой династии Романовых, и, скорее всего, первым царственным его вдохновителем был патриарх Филарет, отец нового царя Михаила Федоровича, но наиболее ярко выраженного воплощения оно достигло в самые первые годы царствования второго Романова — Алексея Михайловича. Большую часть ревнителей благочестия составляли нижегородцы. Это было связано с особой ролью Макарьевского Желтоводского монастыря в зарождении боголюбческого движения, так как преподобный Макарий был патроном нижегородского ополчения, освободившего Москву.

В Москву к Неронову, своему духовному отцу, и перебрался Аввакум из Юрьевца Повольского в 1652 году, когда в Юрьевце у него случился конфликт с взбунтовавшимися против непреклонного в своем благочестии пастыря прихожанами. В еще молодые свои годы, будучи только сельским священником, он уже обнаружил в словах и действиях тот чрезвычайно дерзкий, задорный, ничем не укротимый характер, которым отличался потом во всю свою жизнь и из-за которого претерпел в продолжение ее столько страданий².

В Москве Аввакум был представлен царю другим своим покровителем и, возможно, первым духовным отцом, самим Стефаном Вонифатьевым. Иван Неронов дал Аввакуму право служить в одном из приделов Казанского собора – во имя Гурия и Варсонофия, Казанских чудотворцев, и с этого момента он сделался постоянным участником кружка боголюбцев, в который к тому времени входил и новый любимец царя, по происхождению тоже нижегородец, новгородский митрополит Никон, будущий патриарх.

Когда умер патриарх Иосиф и духовенству русской церкви предстояло избрание нового патриарха, Аввакум был уже настолько влиятелен среди членов приближенного к царю кружка, что вместе с другими его участниками подписал челобитную царю о будущем патриархе. Человек, за которого они хлопотали, был Никон. Видеть Никона в патриархах жаждал в первую очередь сам царь Алексей Михайлович, и в 1652 г. митрополит Никон сделался патриархом.

А Великим постом 1653 года он начал претворять в жизнь ту церковную реформу, которая и привела к расколу русской церкви, не преодоленному и по сей день. Великим постом, в марте 1653 года патриарх прислал в Казанский собор, центр боголюбческого движения, «память» - т. е. распоряжение о замене двуперстного крестного знамения на троеперстное и о сокращении земных поклонов при чтении покаянной молитвы Ефрема Сирина. Вскоре на русскую церковь обрушились другие обрядовые новшества по образцу порядков, существовавших в то время в греческой церкви, на современный уклад которой возымел намерение равняться Никон. На Печатном дворе по распоряжению патриарха стали править тексты богослужебных книг, приводя их в соответствие с современными греческими. Все это вызвало активное неприятие со стороны огромной части народа и духовенства, не пожелавших в одночасье принять эти новшества и отказаться от многовековых русских традиций. Власти ответили на неприятие реформы репрессиями. Аввакума арестовали в августе 1653 года, а в сентябре по указу Никона и с согласия царя сослали в Сибирь, где он сначала около двух лет жил в Тобольске, а затем по новому Никонову указу был включен в отряд сибирского землепроходца — воеводы Афанасия Пашкова и был вынужден пройти вместе с ним тяжелейший многолетний путь от Енисейска до Нерчинска по еще не покоренной Сибири, испытывая жестокие притеснения от воеводы. Вместе с Аввакумом сибирские скитания терпела и вся его семья – жена, сыновья и дочери.

В начале 60-х годов ситуация по отношению к опальным старообрядцам ненадолго изменилась. Властолюбивый Никон сам оказался в опале, и возмужавший царь попытался привлечь к себе тех, кого в 50-е годы преследовал вместе с Никоном. Аввакум из Сибири был призван в Москву, в 1664 году и встретил здесь ласковый прием при дворе. Но, увидев, что, отвергнув Никона, царь не отвергает Никоновой реформы и последовательно прививает ее к русской церковной жизни, Аввакум снова стал бесстрашно убеждать царя отказаться от новшеств и выступать в защиту старой веры, за что снова был сослан, на этот раз на север, по указу царя, в Пустозерский острог, близ устья реки Печоры, до которого его с семьей не успели довезти, задержав в печорском городке Мезени. В феврале 1666 года Аввакум был вновь доставлен в Москву на суд церковного собора, созванного по инициативе царя для осуждения старообрядчества, решения дела опального Никона и избрания вместо него нового патриарха. Все эти пункты собор 1666—1667 годов выполнил. Никона осудили и сослали, нового патриарха Иосифа II избрали, а старообрядцев предали анафеме, расстригли тех, кто принадлежал к духовенству, подвергли многих как еретиков урезанию языка и разослали по тюрьмам. В конце 1667 года Аввакум вместе с четырьмя своими соузниками, симбирским священником Никифором, священником Лазарем, дьяконом Федором и иноком Епифанием, был сослан в Пустозерск, посажен там в земляную тюрьму и томился в ней до 1682 года. 14 апреля 1682 года Аввакум вместе с тремя своими соузниками был казнен в Пустозерске сожжением в срубе³.

Общественные факторы, способствующие удачной проповеди идей Аввакума, и их идеологи

В народно-психологическом составе старообрядства надо различать три основные элемента: 1) церковное самомнение, по вине которого православие у нас превратилось в национальную монополию (национализация вселенской церкви); 2) косность и робость богословской мысли, не умевшей усвоить духа нового чуждого знания и испугавшейся его, как нечистого латинского наваждения (латинобоязнь), и 3) инерция религиозного чувства, не умевшего отрешиться от привычных способов и форм своего возбуждения и проявления (языческая обрядность).⁴ (Такова позиция Ключевского).

С другой стороны лишения Аввакума, его мучения, а также экспрессивные обличительные риторские и проповеднические способности сделали его героем и святым. Во время почти 11-летней сибирской ссылки довелось ему вытерпеть невероятные лишения и голод, преодолеть много опасностей, пережить смерть 2 сыновей. В Сибири родилась слава протопопа как героя и мученика за «старую веру», развился его талант проповедника. Позднее он вспоминал, что, возвращаясь в Москву, «по всем городам и селам, в церквах и на торгах кричал», обличая «никонианские» новшества. В Сибири осталось немало его учеников и последователей, а теперь в Москве Аввакум вел полемику с Симеоном Полоцким и Епифанием (Славинецким), беседовал с царским духовником Лукьяном Кирилловым, Рязанским архиепископом Иларионом, окольничими Р. М. Стрешневым и Ф. М. Ртищевым, спорил с ними «о сложении перстов, и о трегубой аллилуйи, и о прочих догматах», стал духовным отцом боярыни Ф. П. Морозовой, ее сестры княгини Е. П. Урусовой и множеством других московских «старолюбцев». ⁵

Здесь действовали: диакон Благовещенского Собора Федор, игумен московского Златоустова монастыря Феоктист, архимандрит Покровского за Яузой монастыря Спиридон, уставщик Симонова монастыря Серапион, юродивые – Федор, который всучил царю текст Аввакумовой челобитной, юродивый Киприан.

Значительная роль, в религиозной смуте, принадлежала женской группе агитаторов. Ученицами Аввакума были видные боярыни: Феодосья Прокопьевна Морозова и сестра ее, княгиня Евдокия Урусова, вместе с их подругой, женой стрелецкого полковника Марией Даниловой. Эти три боярыни по слову Аввакума составляли “троицу, тричисленную единицу.” Овдовевшая с 1662 года боярыня Морозова все свои связи в высшем обществе покинула и значительное богатство отдала на служение старообрядческой оппозиции. Она держала приют для всех агитаторов. Юродивые Федор, Киприан, Афанасий были ее приживальщиками и сотрапезниками. Тут же группировались и изгоняемые из монастырей инокини за приверженность к старым книгам. Это был целый штат для агитации по домам и семьям. Сама боярыня Морозова ходила облаченная в рубище с благотворительностью по богадельням и тюрьмам, превращаясь в «вождя» для части народа. к этому боярскому женскому центру тянулись и представители иерархии, как например, епископ Вятский Александр, Златоустовский архимандрит Феоктист и другие. Аввакум говорил своей излюбленной «троице»: «вы моей дряхлости жезл и подпора». Над всей этой женской группой, при одобрении Аввакума, начальствовала как бы игуменья, способная к тому, Мелания. Аввакум величал ее: «материю великой, начальницей». Ядро этой женской общины сосредоточивалось в самом кремлевском Вознесенском женском монастыре. Уставщица монастыря Елена (Хрущева) приказала даже и петь по старому Служебнику. А когда власти запретили, то богослужение стало у них совершаться по кельям «с крылошанками».

Женская твердость и вдохновение, как известно, и в жизни самого Аввакума, играли большую роль в критические моменты. Аввакум рассказывает, как на обратном пути из Сибири, посещая тамошние церкви, Аввакум смутился, видя, что всюду служат по новым книгам. Он стал смущаться, уж не пора ли принять их? Жена его, Настасья Марковна, допрашивает: «Что, господине, опечалился?» — «Жена, что делать? Зима еретическая на дворе: говорить ли мне или молчать — связали вы меня!» — «Что ты, Петрович, говоришь! О нас не тужи! Силен Христос и нас не покинут! Поди, поди в церковь, Петрович, обличай ересь». Аввакум рассказывает, что он бил за это жене челом, «да и пошел, как прежде, учить везде и всюду».⁶

«Житие» и иные творения протопопа Аввакума.

Сочинения Аввакума, общее число которых доходит до 60, можно разделить, помимо его автобиографии, на три части: 1) истолковательные беседы, 2) челобитные и 3) полемические и учительные послания к отдельным лицам и группам единомышленников. Главное произведение Аввакума — «Житие» — представляет величайшую ценность и как свидетельство о жизни Аввакума, и как исторический источник, характеризующий русское общество середины XVII века. Единственный обнаруженный автограф его «Жития» был подарен И.Н. Заволоко в Древлехранилище Пушкинского дома РАН в С.-Петербурге.⁷

Инициатива создания «Жития» принадлежит духовному отцу Аввакума – иноку Епифанию, как об этом свидетельствует его запись в автографе: «Аввакум протопоп понужден бысть житие свое написати иноком Епифанием, чтобы «дело Божие» — жизнь Аввакума— не было забыто.

Писать свое «Житие» и другие крупные сочинения Аввакум стал в Пустозерске, когда лишился прямого общения с широкой аудиторией единомышленников и противников. Арестованные его ученики и приверженцы, характеризуют в это время Аввакума уже как выдающегося вдохновителя старообрядческого движения. Для старообрядцев при жизни Аввакум был вождем, а после смерти — учителем, священномучеником, которого призывали в молитвах и почитали как святого. Вот что они сами пишут о его сочинениях:

Когда вы читаете сочинения Аввакума, именно его автобиографию, его «Книги бесед», толкований и обличений, его записки, челобитные и письма — перед вами выясняется необыкновенно страстная натура, острый ум, властная воля и горячая вера не только в Бога, но и в свою правоту и силу, в свою богоизбранность, в свое учительство. Великолепным, колоритным, сильным языком, не признающим над собой никакой цензуры и стеснений приличия, Аввакум учит, обличает, утешает, легко меняя учительный тон на шутку и сарказм и восходя обратно от бытовой простоты до библейской серьезности и важности. Его изложение настолько увле-кательно и покоряет, что нельзя оторваться от его произведений и нельзя легко позабыть его стиль, его картинные описания, его полемические выходки. Это исключительно сильный писатель... Его духовная сила и секрет его влияния заключались в его необыкновенно страстном темпераменте, в его горячем и стойком убеждении, в его литературном таланте. Писания Аввакума и теперь действуют на читателя неподдельным пафосом, реально-бытовым колоритом и живостью речи и юмора. На современников же его, привыкших к мертвенно-риторическому стилю назидательных писаний и к их книжно-архаическому языку, живая, кипучая речь Аввакума, яркие картины его страданий за веру, его стойкости и отвага в борьбе с еретиками, его грубая, но острая шутка должны были действовать неотразимо. Он был для них несравненный писатель, великий учитель и наставник, несокрушимый защитник правой веры. Нельзя удивляться тому, что Аввакума писали на иконах, чтили как «смиренномученика» и земно кланялись не только его лику, но им самим писанному тексту (автографу) его «жизни».⁸

Кроме «Жития» Аввакуму принадлежат сочинения в виде бесед, толкований, посланий. В частности до нас дошли несколько выдержек из «Книги бесед», из «Книги толкований», из «Книги обличений или Евангелия вечного», из статьи «Списание и собрание о божестве и о твари и како создал Бог человека», множество челобитных писем и посланий, втом числе письма семье, а также «О трех исповедницах слово плачевное».

Значение протопопа Аввакума для современного старообрядчества.

Память о протопопе Аввакуме глубоко почитается всеми старообрядцами. В конце XVII века появились первые иконописные изображения Аввакума, предстоящего Спасителю. Такую икону можно видеть в собрании Государственного исторического музея. В начале XVIII века была составлена служба святым исповедникам и новым российским страдальцам — протопопу Аввакуму, епископу Павлу Коломенскому и другим. Служба опубликована в 1912 году, в № 41 журнала «Церковь». Со временем стал вопрос и о формальной канонизации протопопа Аввакума старообрядческой Церковью. Освященный собор российских епископов Древлеправославной Церкви Христовой (старообрядцев, приемлющих белокриницкую иерархию) в сентябре 1912 года поднял вопрос о канонизации епископа Павла, протопопа Аввакума и других старообрядческих мучеников, но по требованию Министерства внутренних дел этот вопрос был изъят из повестки дня. Тем не менее епископ нижегородский Иннокентий 5 августа 1912 года освятил в заволжском мужском Спасо-Преображенском монастыре придел во имя святых мученик и исповедник протопопа Аввакума, иерея Лазаря, диакона Феодора и преподобномученика Епифания. В 1913 году старообрядцы Древлеправославной Церкви Христовой на нижегородско-костромском епархиальном съезде приняли решение о поминовении в молитвословиях мучеников, пострадавших в XVII веке за древлее благочестие. Официальная канонизация святого евященномученика и исповедника Аввакума состоялась на Освященном соборе в 1916году. Составлена и особая служба Аввакуму и иже с ним пострадавшим. По решению собора 1927 года празднование святым угодникам Божиим, пострадавшим за правоверие в XVII веке, совершалось в неделю перед днем святых отец VII Вселенского Собора. Нынче служба совершается в неделю, следующую после празднования святым отцам VII Вселенского Собора.

В селе Григорово 5 июня 1991 года состоялось открытие памятника Аввакуму (скульптор В. Клыков). С этого же времени в селе ежегодно происходит аввакумовский праздник, на который съезжаются старообрядцы со всей страны. В районном центре, селе Большое Мурашкино, в 1993 году старообрядческий митрополит московский и всея Руси Алимпий освятил храм во имя святого священномученика и исповедника Аввакума.⁹

Таким образом мы видим что память протопопа Аввакума для современного старообрядчества велика и по сей день. И до сегодняшнего дня его идеи живут и с явным упорством и противлением противостоят «никонианской ереси». Опыт его жизни, являясь подвигом в глазах начинателей раскола, их продолжателей и наших современников – один и тот же. Его страдания и горячая проповедь все также привлекает людей, уводя их в заблуждение раскола и заменяя догматику и жизнь истинной Церкви – стоянием в «истинной» вере благочестия и обряда. Таков феномен Аввакума, доживший до сего дня, свидетельствующий, что и три века не могут залечить историческую рану раскола, нанесенную на живое тело церковное.

Источники и литература:

1. 
   Житие протопопа Аввакума им самим написанное и другие его сочинения. Под общей ред. Н.К. Гудзия. – М. Государственное издательство художественной литературы, 1960.
   
2. 
   Каптерев Н.Ф. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Т.2 – М. Изд-во Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1996.
   
3. 
   Карташев А.В. Очерки по истории Русской Церкви. Т.2. – Париж: YMKA-PRESS, 1959.
   
4. 
   Ключевский В.О. Курс русской истории. Ч.3. – М. «Мысль», 1988.
   
5. 
   Литература Древней Руси: Библиогр. словарь / сост. Л.В. Соколова ; Под. Ред. О.В. Творогова. – М. Просвещение, 1996.
   
6. 
   Макарий (Булгаков) митр. История Русской Церкви. Ч.7. – М. Изд-во Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1996.
   
7. 
   Мельников Ф.Е. Краткая история древлеправославной (старообрядческой) Церкви. Изд-во БГПУ, 1999.
   
8. 
   Православная энциклопедия. Научный центр. – М. «Православная энциклопедия». Т.1, 2000.
   
9. 
   Старообрядчество. Лица, предметы, события и символы. Опыт энциклопедического словаря / сост. С.Г. Вургафт, И.А. Ушаков. – М. Церковь, 1996.
   
10. 
    Уманьский. А. Старообрядчество и протопоп Аввакум. – Нижний Новгород. 1919.
    

1 Макарий (Булгаков) митр. История Русской Церкви. Ч.7. – М., 1996. стр. 293

2 Макарий (Булгаков) митр. История Русской Церкви. Ч.7. – М., 1996. стр. 293

3 Литература Дравней Руси. – М. Просвещение, 1996. стр.6-7

4 Ключевский В.О. Курс русской истории. Ч.3. – М. «Мысль», 1988. стр. 295

5 Православная энциклопедия. – М. Т.1, 2000. стр.84

6 Карташев А.В. Очерки по истории Русской Церкви. Т.2. – Париж: YMKA-PRESS, 1959. стр. 167-168

7 Старообрядчество. Лица, предметы, события и символы. Опыт энциклопедического словаря. – М. Церковь, 1996. стр. 8

8 Мельников Ф.Е. Краткая история древлеправославной (старообрядческой) Церкви. Изд-во БГПУ, 1999. стр. 45

9 Старообрядчество. Лица, предметы, события и символы. Опыт энциклопедического словаря. – М. Церковь, 1996. стр. 8-9

жүктеу/скачать 126.01 Kb.

Достарыңызбен бөлісу: