Литература Петровской эпохи. Проза. Проблема барокко в русской литературе XVIII века. Драматургия

1. 
   Реформы Петра I, их содержание и культурно-историческое значение.
   
2. 
   Литература Петровской эпохи.
   

2.2. Проблема барокко в русской литературе XVIII века.

2.3. Драматургия.

2.4. Стихотворство.

3. 
   Феофан Прокопович – просветитель и литератор.
   

В начале XVIII века, в эпоху Петра I (1672–1725), Россия вернулась в число европейских народов, из которых оказалась исключенной в силу трагических исторических событий: татаро-монгольского нашествия. До сих пор не утихают споры «западников» и «славянофилов» о петровских преобразованиях, о путях развития русской нации, русской культуры после Петра. А.С.Пушкин в поэме «Медный всадник» блестяще выразил мысль о противоречивом, сложном характере реформаторской деятельности Петра I:

О мощный властелин судьбы!

Не так ли ты над самой бездной

На высоте, уздой железной

Россию поднял на дыбы?

(«дыба» − средневековое орудие пытки, на котором растягивали тело обвиняемого; «на дыбы» − 1) становиться на задние ноги, 2) подниматься вверх, принимать вертикальное положение, 3) (перен.) резко проявлять несогласие, протест, противодействие). Страна, влекомая неукротимой энергией самодержца, поднималась в муках, в тягостном надрыве к новой жизни.

Исследователями отмечается двойственность целей (разрыв с традиционной древнерусской культурой ↔ создание нового единого национального секулярного государства европейского типа) и методов (революционность ↔ укрепление абсолютизма; цивилизация ↔ рабство; прогресс ↔ насилие) петровских преобразований, которые имели огромное значение для судеб русской культуры XVIII века. Важную роль в формировании личности Петра как реформатора сыграла длительная поездка по европейским столицам в 1697–1698 гг., предпринятая им в составе Русского посольства с целью найти союзников для антитурецкой коалиции. Петр ехал без официального статуса, инкогнито, он долго жил среди голландцев и англичан, работал на верфи, знакомился с образом жизни и достижениями европейских народов. Он впервые увидел европейскую цивилизацию во всей ее впечатляющей силе, ощутив ее дух. Именно тогда окончательно оформилась ориентация Петра на западноевропейский путь развития, сопряженная с полным отрицанием уклада старой России, с ожесточенным неприятием русских традиций.

Осуществляя преобразования, Петр I стремился выработать какие-то общие принципы, руководствуясь которыми должна была жить обновленная страна, и во многом использовал, приспособил к русским условиям те идеи, которыми жила Европа конца XVII – начала XVIII вв.

А это были рационалистические идеи: выдающиеся успехи естественных наук, математики создавали иллюзию, что человеческие возможности неограниченны, что просвещенный, обладающий точными знаниями человек может перестроить, изменить согласно своим взглядам окружающий мир. Христианские идеи блага на небе за страдания на земле, господствовавшие в средние века, уже не удовлетворяли людей. Благо на земле, благо для всех казалось вполне возможным. Философы Нового времени (Спиноза, Локк, Гассенди, Гоббс, Лейбниц) оформили концепцию «общего блага» как великой цели человечества. Двумя непременными условиями достижения «общего блага» являлись: 1) государство и 2) наличие абсолютной власти. Именно тогда идея прогресса через насилие, достижения счастья через принуждение прочно вошла в сознание людей. Петр же видел в насилии чуть ли не единственный способ преображения страны и не раз высказывался по этому поводу. Некоторые его указы, по словам

Идеалом Петра I было «регулярное» – правильное, четко организованное и управляемое – государство. Весь смысл деятельности такого государства сводился, во-первых, к изданию многочисленных и подробных законов, регламентов и инструкций, определявших все стороны общественной и многие аспекты личной жизни подданных; и, во-вторых, к подробному и детальному наблюдению за исполнением этих законов и уставов с помощью полиции и других государственных учреждений. На создание новой государственности и был направлен ряд судьбоносных реформ Петра, осуществленных им в первой четверти XVIII века.

Петровская «Табель о рангах» (1722) была значительным шагом в практической реализации просветительских идей (и прежде всего – идеи внесословной ценности личности): закон о делении чиновников всех ведомств на 14 классов устанавливал равенство всех в службе; предпочтение заслуг «породе»; зависимость общественного положения человека от его места в служебной иерархии, которое можно было получать только посредством личной выслуги. Чины в «Табели о рангах» делились на воинские (сухопутные и морские), гражданские (статские) и придворные. Установленный порядок продвижения по службе предоставлял неродовитым дворянам условия для получения высоких чинов, а выходцам из «подлых сословий» – возможности для проникновения в ряды дворянства. Все, кто получал первый офицерский чин на воинской службе, становились потомственными дворянами. На гражданской службе потомственное дворянство предоставлялось с 8 ранга (коллежского асессора). Петр стремился привести в соответствие должность и оказываемый почет, а должности распределять в зависимости от личных заслуг перед государством и способностей, а не от знатности рода («знатность по годности считать», – гласит одна из его резолюций). Однако, вопреки замыслам Петра, в стране очень скоро произошло «отделение» чина от человека и характерной чертой русской жизни стала ее глубокая бюрократизация. В бюрократическом государстве право на уважение и многие реальные привилегии распределялись по чинам.

В том же, 1721-м, году во время празднования по случаю заключения Ништадтского договора Петру от благодарных за мир после долгой Северной войны соотечественников был поднесен титул «Отца Отечества, Великого императора Всероссийского». Петр становится символом обновленной России, и вокруг его личности складывается особая атмосфера возвеличения, граничащая с обожествлением. С культом Петра, с обожествлением монарха в русскую культуру вошло новое для нее явление (чисто русское), которое академик А.М. Панченко назвал «светской святостью», когда «приостанавливается» святость религиозная и цари уравниваются в духовном плане с отцами Церкви. Впоследствии в России «светскими отцами», духовными наставниками нации самой нацией признаются Поэты – Пушкин, Гоголь, Некрасов, Достоевский, Толстой. Основания «светской святости» заложил Петр своей церковной реформой.

С конца 1702 г. в Москве, а впоследствии и в Петербурге стала выходить первая русская печатная газета «Ведомости», при помощи которой правительство Петра I разъясняло свою политику и пропагандировало необходимость и важность преобразований, военные успехи России. В ней систематически освещались и события международной жизни. Созданная по инициативе Петра (сам Петр правил некоторые номера и был автором ряда материалов) газета просуществовала двадцать пять лет, оставаясь все эти годы единственным периодическим изданием в России. Важную роль сыграли «Ведомости» в развитии публицистических и документальных жанров в русской литературе.

В 1708 году в России был введен гражданский шрифт. Буквы стали выглядеть гораздо проще, их начертание приблизилось к латинскому алфавиту. Для петровского времени характерно глубокое культурное расслоение и соответственно культурное «двуязычие», проявившееся в параллельном существовании в русской словесности кириллицы, сохраненной для церковных книг, и гражданского шрифта, созданного для светских книг. Царь-реформатор рекомендовал светским авторам писать «как в приказах», т.е. «простым» языком. Он сам изобрел новый шрифт гражданской русской печати, предприняв попытку устранения из русской азбуки ненужных, по его мнению, букв и надстрочных знаков («от», «омега», «пси», «юс», «ижица» и др.). Петр санкционировал появление точного, почти без церковнославянизмов и с незначительным количеством иностранной лексики языка, ставшего языком деловой прозы первых десятилетий XVIII века (переводной литературы, русских исторических и публицистических сочинений). Печатные книги стали входить в обиход русской жизни.

В целях образования и просвещения осуществлялась массовая посылка молодых людей на учебу за границу, сочетавшаяся с не менее активной политикой привлечения в Россию специалистов из Европы. Создавались светские, преимущественно технические, учебные заведения, где обучали математике, инженерному и военному делу, мореходству и кораблестроению, медицине, горному делу: Инженерная, Навигацкая, Артиллерийская, Хирургическая, Горные (на Урале и в Карелии) школы. Выходила из печати научно-учебная литература (более 600 наименований). С 1714 г. во всех губерниях открылись «цыфирные» школы, где обучение грамоте, арифметике и началам геометрии должны были проходить не только дворянские дети, но и «ребятки изо всяких чинов людей» (кроме крепостных крестьян). В крупных городах существовали епархиальные школы для детей священнослужителей, в провинциях – гарнизонные школы для солдатских детей. До Петра в России было лишь одно высшее учебное заведение – Славяно-греко-латинская академия, образование в ней носило церковный характер, светских школ вообще не было. В 1715 г. Петр учредил Морскую академию на базе Навигацкой школы, открытой в 1701 г. В год смерти (1725) Петр I подписал указ об организации Академии наук – «собрания ученых и искусных людей» (в январе 1724 г. царь утвердил ее устав; в проекте предусматривалось привлечение крупнейших ученых Европы). При Академии наук в Санкт-Петербурге были открыты университет и гимназия. Основание Академии наук как бы увенчало титанические усилия монарха (уже посмертно) по распространению в стране просвещения. Однако, хотя в целом ситуация в сфере образования коренным образом изменилась, согласно достоверным статистическим данным, которыми располагает современная наука, «в петровскую эпоху, когда европеизация достигла апогея, грамотность русского населения напротив понизилась: силы нации были отвлечены на флот, регулярную армию, постройку новой столицы и т.д.» (А.М. Панченко).

Существенные изменения претерпел быт русских дворян. Петр приказал сбрить бороды и запретил носить долгополое и широкорукавное традиционное древнерусское платье (считая, что такая одежда стесняла движения и мешала в работе). С 1718 г. в Санкт-Петербурге для приобщения российского дворянства к европейской культуре стали организовываться ассамблеи – общественные увеселительные собрания (главными развлечениями во время которых были танцы, шахматы и шашки, рассуждения и дружеские разговоры), где верхи общества проходили школу, по выражению А.М.Панченко, «секуляризированного и западнически ориентированного бытового поведения». Благодаря ассамблеям женщина освобождалась от «теремного затворничества» и получала возможность вступать в непринужденные отношения с противоположным полом.

Новые нормы общения регламентировались переводными учебниками и практическими пособиями. Письмовник «Приклады, како пишутся комплименты разные» (1708) содержал образцы писем, галантных и деловых. В учебнике хорошего тона «Юности честное зерцало, или Показание к житейскому обхождению, собранное из разных авторов» (1717) были представлены новые идеалы цивилизованного светского поведения и воспитания, сословного достоинства. При Петре «Юности честное зерцало» печаталось трижды, что свидетельствует об огромном спросе на него. Неизвестный составитель этого сочинения воспользовался несколькими иностранными произведениями, из них он перевел те части, которые считал полезными русскому читателю: правила поведения молодых людей в семье, в гостях, в общественных местах и на службе. «Юности честное зерцало» внушало дворянской молодежи скромность, трудолюбие, послушание, учтивость и благоразумие. Вот некоторые из рекомендаций:

«отца и матерь в великой чести содержать»;

«в доме ничего своим именем не повелевать, но именем отца или матери»;

«у родителей речей перебивать не надлежит и ниже прекословить»;

на зов родителей отвечать: «что изволите, государь батюшко», или «государоня матушка», или: «что мне прикажете, государь», а не так: «что, чего, што, как ты говоришь, чего хочешь»;

«никто себя сам много не хвали и не уничижай и не срами»;

«всегда недругов заочно, когда они не слышат, хвали, а в присутствии их почитай и в нужде их им служи, также и о умерших никакого зла не говори»;

«не бывай празден, от лени разум затмится, а тело становится дряхлым и тучным»;

«младые отроки должны всегда между собою говорить иностранными языки, дабы тем навыкнуть могли, – а особливо, когда им что тайное говорить случится, чтобы слуги и служанки дознаться не могли и чтоб можно их от других не знающих болванов распознать»;

«над ествою не чавкай, как свиния, и головы не чеши; не проглотя куска, не говори, ибо так делают крестьяне. Часто чихать, сморкать и кашлять не пригоже» и т.д. и т.п.

Если юноша должен был обладать тремя добродетелями – «смирен, приветлив и учтив», то девице их надлежало иметь значительно больше: смирение, трудолюбие, милосердие, стыдливость (особенно ценилось умение краснеть как признак нравственной чистоты), бережливость, верность, чистоплотность.

В 1719 г. была основана Кунсткамера – музей редкостей, в котором наряду с раритетами (чучела, кости вымерших животных и птиц, предметы старины, древние грамоты, рукописные и печатные книги, пушки старинного литья и т.д.) хранились монстры (уроды: младенцы с тремя ногами и двумя головами, овца с четырьмя глазами и двумя языками и т.п.). Первые экспонаты для музея Петр приобрел, когда совершал заграничное путешествие 1697–1698 гг. Над музеем, на втором этаже, размещалась библиотека. Ко времени смерти Петра она насчитывала около 11 тысяч томов и являлась одной из самых богатых в Европе. Кунсткамера и библиотека были открыты для бесплатного обозрения и пользования. Обоим учреждениям царь с самого их возникновения придавал просветительский характер. Для того чтобы привлечь посетителей в Кунсткамеру, специальным царским указом предписывалось каждому из пришедших в музей бесплатно подносить рюмку водки.

Секуляризация («обмирщение» общества, независимость его духовной жизни от церкви) способствовала возрастанию в светской культуре роли искусства слова, воспринявшего культурно-историческую функцию традиционной церковной литературы – носительницы общественной нравственности, хранительницы социальной гармонии. В Петровскую эпоху происходила смена писательского типа: писательство было выведено за круг обязанностей ученого монашества. Писатель, сочиняющий по обету или внутреннему убеждению, сменяется грамотеем, пишущим по заказу или прямо «по указу». Это самый распространенный писательский тип петровского времени. Литературе позволялось выполнять не только практические функции, которые Петр считал важнейшими. Она должна была также развлекать. Писатель стал частным человеком, частный человек стал писателем. За этим превращением последовала «реформа веселья» (по выражению А.М.Панченко): были сняты запреты на смех и на любовь.

Преобразования Петровской эпохи сделали Россию великой европейской державой. В России появились всесторонне образованные люди, знакомые с последними достижениями европейской цивилизации, у которых зародилось новое мировосприятие и самосознание. Однако, как известно из истории, русский культурный архетип оказался настолько мощным и устойчивым, что в результате петровской реформаторской деятельности в России произошел разрыв между этнической (духовно-религиозной) и национальной (секулярной) культурами. Государственно и культурно доминирующим сословием стало дворянство. Новая европеизированная культура, с такими ее основными качествами, как практицизм и светская направленность, оказалась чужда простому народу, хотя деятели Петровской эпохи любили подчеркивать общенародный смысл осуществляемых в тяжких трудах реформ. Современный исследователь

В Петровскую эпоху в русской культуре, и в литературе в частности, зачиналось многое из того, что воплотилось и получило завершение в течение последующих столетий.

Петр I видел главный инструмент преобразования России в создании светской цивилизации, в ее материальном процветании, основанном на развитой экономике и передовой технике, а слово должно было служить прежде всего делу. Широкое, по тем временам, распространение получили переводы с европейских и древних языков, в основном научного или практического характера (учебники и практические пособия по математике, военному делу, праву, «политесу», в том числе «Приклады, како пишутся комплименты разные», «Юности честное зерцало»), а также переводные авантюрно-рыцарские романы. Для пропаганды идеи государственного переустройства путем прямого воздействия на народ Петр I, не любивший романов и поэзии, обратился к церковному ораторскому искусству и к его прославленным, признанным людьми мастерам. Видными церковными деятелями и ораторами петровского времени были Димитрий Ростовский, Стефан Яворский, Феофан Прокопович, Феофилакт Лопатинский, Гавриил Бужинский. Призванные царем-преобразователем на архиерейские кафедры в России с Украины, они стали создателями русской идеологической ораторской прозы. В проповедях этих и других церковных иерархов, зачастую отредактированных самим Петром, теоретически обосновывалась идея о том, что монархи суть «Бози и Христы». Сравнения Петра с Христом встречаются в «Приветствии Петру» Д. Ростовского, в «Слове о победе над королем Швеции под Полтавою» и «Слове благодарственном» (по случаю взятия Выборга) Ст. Яворского, в сочинениях Ф. Прокоповича («Панегирикос, или Слово похвальное о преславной над войсками свейскими победе…», «Слово похвальное о Баталии Полтавской») и Ф. Лопатинского («Служба благодарственная о великой Богом дарованной победе под Полтавой»). В проповедях Г. Бужинского (слово «В похвалу Санкт-Петербурга и его основателя, государя-императора Петра Великого», «Похвальное слово, произнесенное в празднуемый в 52-й раз день рождения всепресветлейшего и державнейшего Петра Великого…») доказывается, что в Петре воплотился божественный промысел. Традиционные речи («похвальные слова») церковных проповедников приобретали светский публицистический характер. В жанре тенденциозной «политической проповеди» осуществлялось единение духовной и светской литературы в прославлении новой государственности и в создании императорского культа.

В публицистике наиболее активно протекал процесс осознания человеком того времени своего изменившегося положения в обновленном мире. Именно публицистика становится формой идеологического утверждения новых начал государственной жизни, с ней были связаны основные достижения в области литературы. При этом одной из отличительных особенностей развития публицистики этого периода является ее тесная связь с практикой церковного проповедничества. Официальные проповедники Петровской эпохи вошли в историю литературы как яркие и талантливые публицисты. Их проповеди, произносившиеся в присутствии царя или лиц его окружения, не могли не заключать в себе откликов на происходящие в стране события, давая им определенную трактовку, естественно в положительном для официальной политики духе. По существу высшие иерархи православного духовенства включались Петром I в проведение его преобразований, становясь идеологическими сподвижниками царя. Проповеди представителей высшего духовенства, затрагивавшие политические события времени (военные успехи Петра и проводимые им преобразования) служили наглядным образцом осознания в умах современников тех новых реалий, которые определяли новый лик России. Проповедническая традиция петровского времени во многом предопределила содержательный пафос поэзии и прозы эпохи классицизма.

Еще одной разновидностью прозы Петровской эпохи была бытовая проза, ориентированная на переводные романы, – светские анонимные «гистории» (повести). Образцами этого нового типа русского сюжетного повествования служат «Гистория о российском матросе Василии Кориотском и о прекрасной королевне Ираклии Флоренской земли», «Гистория о храбром российском ковалере Александре и о любителницах ево Тире и Елеоноре», «Гистория о некоем шляхетском сыне, како чрез высокую и славную свою науку заслужил себе великую славу и честь и ковалерский чин и како за добрые свои поступки пожалован королевичем в Англии». В них нашли отражение новые веяния русской жизни. Наибольший интерес, с этой точки зрения, представляет «Гистория о российском матросе Василии Кориотском…», явившаяся переделкой переводной «Гистории о гишпанском шляхтиче Долторне». Сын мелкого дворянина Василий Кориотский, получив родительское благословение, отправляется на модную в то время службу матросом, быстро овладевает знаниями в Кронштадте и едет в Голландию «для наук арихметических и разных языков». Острый ум, изворотливость и знания позволяют Василию добиться успеха в любой обстановке, куда забрасывает его судьба. Он блестяще выполняет коммерческие поручения голландского купца, у которого квартировал, не растерялся и на острове, где оказался у разбойников, обнаруживших в нем «молодца удалого и остра умом». Разбойники тут же избрали Василия своим атаманом. Перед плененной разбойниками флорентийской королевной герой выступает в новом

Герой этой и других повестей-«гисторий» типичен для своего времени: незнатный молодой человек (чаще всего – обедневший мелкий дворянин), обученный наукам и «политесу» (вежливости, хорошим манерам). Судьба его тоже типична: он достигает счастья, богатства, высокого положения в обществе благодаря не своему происхождению, а личной инициативе, «разуму», «наукам» и т.п. Типична и форма этих произведений, где своеобразно соединились традиции и мотивы русского фольклора, повестей XVII века, деловой прозы Петровской эпохи и западных романов. Язык «гисторий» характеризуется неупорядоченным сочетанием книжной (церковнославянской), разговорной и заимствованной лексики и фразеологии. Это светские произведения, их сюжеты вымышлены и развиваются по линии раскрытия характеров главных героев, чья судьба – результат их поступков, а не действия неизбывного рока (ср.: «Повесть о Горе-Злосчастии», «Повесть о Савве Грудцыне»); центром внимания в них становится человек сам по себе. В «гисториях» начинает оформляться идеал нового литературного героя, включающий светские элементы: жизненная активность, деятельный труд, стремление к научному знанию, образованию, к благосостоянию, развлечениям, путешествиям… Сюжет, который основан на похождениях сына, покинувшего отчий дом, в принципе не нов. Но если в литературе XVII в. похождения сопровождаются неудачами и раскаянием блудного сына, возвращающегося к покинутым устоям, то в петровское время герою повести, воспитанному в новых условиях, повсеместно сопутствует признание. Новый литературный герой – это успешная инициативная личность с новым, светским мировоззрением; «частный человек», обладающий частной жизнью, правом выбора образа действий и поведения вне церкви, вне этикета-«чина» («чин» поведения был выработан религиозной идеологией в соответствии с социальной принадлежностью человека, «благочиние» вплоть до XVIII в. считалось одним из основных человеческих достоинств). Ставший жить не по домостроевской мудрости, поправший устои патриархального быта, он не только не терпит крах в жизни (как Молодец или Савва Грудцын), а наоборот, преуспевает в ней, выходит победителем из всех жизненных трудностей.

Авторы русских повестей начала XVIII в. уже совсем не так, как было принято раньше, эстетически оценивают явления жизни. И в частности, совершенно по-новому разрабатывают любовную тему. Официальная литература XVII в. рассматривала любовь не иначе, как проявление греховности человеческой плоти, «падение блудное» (см., например, «Повесть о Савве Грудцыне»). В «гисториях» же любовь понималась в ренессансном духе: как естественная страсть, присущая человеку, толкающая его на подвиги и служение даме. Любовь нового героя далека от любви-«похоти», которую древнерусские повести призывали всячески подавлять. Речь теперь идет о высоком чувстве, облагораживающем героя, раскрывающем такие его качества, как храбрость, находчивость, остроумие, преданность, честность и т.п. Стремление к внешней красоте сурово осуждалось религиозной идеологией и противопоставлялось «внутренней красоте». Новым героям свойственна внешняя красота (они всегда «зело прекрасны»), сочетающаяся с умом и образованностью и дополняющаяся музыкальностью.

Значимая композиционная особенность повестей Петровской эпохи ― включение в них песен-«арий», которые по ходу действия исполняются героями. Эти «арии» ― типичные образцы ранней русской любовной лирики. В них сочетаются черты ренессансного и барочного стилей (аллегоризм, гипертрофированная эмоциональность, упоминание античных богов или богинь: Купидона, Марса, Фортуны и др.).

В повестях петровского времени впервые начали складываться некоторые характерные черты романа, они сыграли значительную роль в дальнейшей эволюции русской прозы XVIII века: Ф. Эмин, М. Чулков,
М. Комаров, В. Лёвшин унаследовали и развили их повествовательную манеру.