Магический реализм как отличительная особенность латиноамериканской литературы

МАГИЧЕСКИЙ РЕАЛИЗМ КАК ОТЛИЧИТЕЛЬНАЯ ОСОБЕННОСТЬ ЛАТИНОАМЕРИКАНСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

В процессе развития латиноамериканская литература сохраняет многие структурные принципы европейской литера­туры. Она преодолевает отчуждение, вызванное отсутствием связи с мифологическими и эпическими народными традициям, и приходит к магическому реализму.

Магический реализм противостоял позднему романтизму и экспрессионизму. Термин был введен немецким критиком Францем Ро как способ описания «новой вещественности» в отношении работ молодых художников-авангардистов.

Новая вещественность, также новая предметность (нем. Neue Sachlichkeit) - художественное течение в Германии 1920 годов, охватившее живопись, литературу, архитектуру, фотографию кино, музыку. Сторонники этого течения относились с повышенным интересом к окружающей их действительности и стремились воспринимать реальные вещи без идеализации и без придания им романтической окраски.

Применительно к литературе термин «магический реализм» (фр. réalisme merveilleux, réalisme magique) был применен французским критиком Эдмоном Жалу в 1931 году. Жалу указывал, что роль магического реализма заключается в поиске реальности того, что есть в ней странного, непредсказуемого или сказочного, то есть тех моментов, благодаря которым в повседневную жизнь допускаются поэтические, сюрреалистические и даже символические элементы [3].

Родоначальниками «магического реализма» в самой латиноамериканской литературе стали кубинский писатель Алехо Карпентьера-и-Вальмонт (исп. Alejo Carpentier y Valmont) направления стали Алехо Карпентьер с его повестью «Царство земное» и Мигель Анхель Астуриас с романом «Люди маиса» (оба произведения датируются 1949 годом).

Алехо Карпентьер использовал термин «lo real maravilloso» (исп. «чудесная реальность») понимая под этим своего рода изображение обостренной реальности, в которой могут появляться выглядящие странно элементы чудесного.

«Магический реализм» как весьма самостоятельное течение литературы второй половины XX века представлен в странах латинской Америки следующими именами. В Перу - это Х.М. Аргедас, показавший в романе «Глубокие реки» (1958) жизнь перуанской провинции сквозь призму индейского мировоззрения. В Парагвае таким писателем стал А. Роа Бастос, наполнивший роман «Сын человеческий» (1959) фантастическими мотивами мифологии индейцев-гуарани. В Мексике - Хуан Рульфо и Карлос Фуэнтес. В Колумбии программу «магического реализма» прекрасно осуществил Г. Гарсиа Маркес в своем знаменитом романе «Сто лет одиночества» (1967).

«Классическими» представителями жанра магического реализма являются латиноамериканские авторы, чьи произведения появились в 50-70 годы ХХ века: Карлос Фуэнтес, Аугусто Роа Бастос, Хулио Кортасар, Габриэль Гарсиа Маркес, Марио Варгас Льоса, Хорхе Луис Борхес.

В современной литературе представителями магического реализма можно назвать французских писателей Марселя Эме, Луи-Фердинанда Селина, Сильви Жермен, Гюнтера Грасса, Патрика Зюскинда, Эрнста Ю́нгера, Джонатана Кэрролла, Одри Ниффенеггер, Марка Хелприна, Милорада Павича, Горана Петровича, Банану Ёсимото и других.

В русской литературе классиками магического реализма считаются Николай Гоголь, Даниил Хармс, Михаил Булгаков, Абрам Терц, Виктор Пелевин, Андрей Столяров.

Остановимся кратко на основных элементах магического реализма.

Фантастические элементы в произведениях этого направления могут быть внутренне непротиворечивыми, но они никогда не объясняются автором в тексте самого произведения, а действующие лица принимают и не оспаривают логику магических элементов.

В произведениях часто присутствует внутренний монолог, раскрывающий взаимоотношения и общие воспоминаний героев. События могут представляться с альтернативных точек зрения – повествование «переключается» с третьего на первое лицо, точки зрения разных персонажей могут смешиваться.

Время, вернее искажение течения времени, является важным художественным приемом. Время может отсутствовать или повторяться, авторы часто используют «коллапс времени» - когда настоящее повторяет или напоминает прошлое.

Многочисленные контрасты - когда меняются местами причина и следствие (герой уже может страдать до начала трагических событий), астральное контрастирует с физическим, персонажи соперничают друг с другом. Прошлое описывается так, что становится явным его противоположность настоящему – требуют от читателя обострённого сенсорного восприятия. Эмоции и душевные порывы человека как существа социального описываются очень подробно, часто используются символы и образы, элементы фольклора и легенд [2].

Особое значение имеет открытый финал произведения, позволяющий читателю самому определить, что - фантастическое или обыденное – имеет право на существование и соответствует строению мира.

Причиной выделения критикой произведений латиноамериканских авторов 50-70 годов в отдельный жанр стали определенные черты, сделавшие эти произведения не похожими на любую другую прозу мировой литературы:

• 
  изображение коллективного сознания народа через личность главного героя;
  
• 
  описание форм дорационального сознания;
  
• 
  изучение влияние прогресса и науки на коренных жителей Латинской Америки.
  

Дорациональное сознание главных героев произведений магического реализма заключается в придании различным магическим и фантастическим проявлениям статуса реальных и обыденных вещей. Именно в этом сплаве реального и фантастического и проявляется, по мнению латиноамериканских авторов, наиболее адекватный способ художественного отображения южноамериканской культуры.

Особое место в произведениях представителей магического реализма занимает исследование разрушительного влияния прогресса науки на жизнь людей, долгое время изолированных от большого мира, живущих вековыми устоями предков, верящих в чудеса, имеющих богатую фольклорную традицию и особое видение мира.

Таким образом, смешение рас, цивилизаций и верований народов Латинской Америки привело к появлению нового течения в послевоенной латиноамериканской прозе – литературы «магического реализма». Проведенное исследование приводит к выводу, что термин «магический реализм» в европейской латиноамериканской критике и культурологии следует рассматривать в онтологическом ключе - как имманентную константу латиноамериканского художественного мышления.

1. 
   Ильина, Л. Е. Страноведение Испании [Электронный ресурс] : электронный курс лекций / Л. Е. Ильина. - Оренбург : ОГУ, 2013.
   
2. 
   Кофман, А.Ф. Проблема «магического реализма» в латиноамер. романе / А.Ф. Кофман // Совр. роман: Опыт исследования. М., 1990.
   
3. 
   Шаршун, С. Магический реализм/ С.Шаршун // Числа. - 1932. - № 6. - С. 229.