Муса джаруллах бигиев

Казанское ханство, также является частью названного региона и представляет собой государство, возникшее на месте Великой Золотой Орды. Казанские тюрки, добровольно вошедшие в лоно Ислама в Х в. от Рождества, господствовали в течение долгого времени пока в XVI веке не оказались под властью Русского государства. Каждого историка удивляет тот факт, что живя под чужим игом, вопреки тирании и притеснению этот народ смог во всей полноте сохранить свою религию, культуру, обычаи и традиции. Главной причиной этого являются усилия и рвение религиозных ученых, которые родились и сформировались на этой земле.

Выше всяких оценок движение за религиозное возрождение, начавшееся здесь в XVIII—XIX вв. В эти годы в тюрко-татарском мире происходила настоящая революция, которая затронула все социальные сферы: политику, экономику, управление, литературу, философию и мировоззрение.

Зачинателем этого движения был почивший с миром Абдуннаср Курсави (1776-1812). Он с выдающимся мужеством первым приступил к активной деятельности на этом поприще. За свое выступление против слепого подражания религиозным авторитетам давно ушедших эпох он был обвинен в вероотступничестве бухарскими улемами, которые в тогдашней России пользовались большим влиянием и авторитетом. Именно они вынесли фетву, в которой Курсави был приговорен к смертной казни посредством сбрасывания его с верхушки минарета. Этот человек прожил короткую жизнь и умер молодым. По этой причине он оставил после себя лишь несколько трактатов и учеников.

Покоящийся с миром Шигабуддин Марджани (1818-1889) был тем, кто в дальнейшем сыграл самую большую роль в развитии и укреплении этого движения. Над входом в основанное им медресе висел девиз, который гласил: «Мой мазхаб в том, что доводы и аргументы — из рациональных наук, а религиозные науки — из Сунны и Корана». Марджани был в равной степени великим специалистом не только в исламских науках, но и великим историком, снискавшим признание в мире западной науки. Поскольку свои книги он писал на арабском и на тюрки, весьма близком к османскому языку, то он был доступен для массового читателя и его труды получили широкое распространение. Именно благодаря его деятельности начавшееся в Казани движение смогло пустить глубокие корни и обрести силу.

Кроме них в этом движении принимали участие такие деятели, как Абу Бекир Мукри, Али Эмишан и Камаледдин-хазрат. Также среди личностей, развивавших движение после Курсави и Марджани мы можем видеть Ризаэддина б. Фахреддина, который в 1922-1936 гг. исполнял обязанности главного муфтия Волго-Уральского региона и Зияэддина Камали. Наряду с этими именами обязанностью всякого, кто возьмется писать историю революции этого народа является непременное упоминание и имен второстепенных персон, таких как кадий Абдрашит Ибрагимов, Закир Кадир, Каюм Насыр и Галимджан Баруди.

Последний выдающийся представитель этого движения — Муса Джаурллах Бигиев. И он же тот, кто стремился сделать достоянием всего мира свою интеллектуальную деятельность, но не смог этого. Муса Джаруллах Бигиев является наиболее выдающимся и уникальным ученым из всех признанных туркестанских религиозных мыслителей прошедшего века. Сто двадцать больших и малых трудов, написанных им за семидесятичетырехлетнюю жизнь, полную страданий и трудностей, являются бессмертными свидетелями его научной силы. Те, кто познакомится с его биографией будут удивлены тому, как мог быть предан забвению такой выдавющийся ученый, который в начале ХХ века прославился во всем исламском мире. Большим недостатком является то, что в Турции до сих пор не появилось серьезного научного исследования, посвященного этому мыслителю, кроме одной диссертации, о которой нам стало известно лишь спустя много времени после окончания работы над рядом статей и этой книгой.

Для заполнения этой лакуны в 1988 году под руководством моего уважаемого учителя профессора Мехмета Саида Хатибоглу была подготовлена диссертация под названием: «Муса Джаруллах Биги: жизнь, идеи и труды». По причине того, что диссертация была далеко не способна закрыть данный вопрос, мы продолжили исследование. В настоящее время для нас остается недоступной большая часть его трудов и поэтому мы не говорим о каких-то серьезных выводах. Однако веря в то, что Муса Джаруллах непременно станет объектом внимания и научной дискуссии в нынешней Турции, мы сочли своим долгом представить научному сообществу нашей страны имеющуюся у нас информацию о его жизни, идеях и трудах.

Дело, за которое я взялся тогда осложнилось еще и тем, что речь шла о биографии Мусы Джаруллаха, жившего в сложную и запутанную историческую эпоху, в которой произошли как опаляющие огнем, так и холодные войны, о человеке, выросшем и сформировавшимся в России, которая стала ареной двух революций, об ученом, являющимся автором около ста двадцати трудов. В сущности, люди, посвятившие себя исследованию и написанию биографий, являются великими людьми. Наиболее интересные биографии это такие, которые описывают значительные события из жизни знаменитых людей².

В начале мы решили назвать наш труд «Жизнь, идеи и личность Мусы Джаруллаха Бигиева». Но оказалось, что жизнеописание Мусы Джаруллаха не сможет осветить все измерения его личности. Выдвижение же на первый план описания личности, в свою очередь, приводит к возникновению глубоких психологических исследований. Понятно, что тот или иной человек может иметь личные архивы, включающие в себя результаты его деятельности и труды, но не существует самого понятия архива личности как таковой¹.

Как заявлял бельгийский историк Халкин, самым древним биографам были неведомы муки получения информации, они предпочитали преувеличенно рассказывать о вкусах и личностных особенностях описываемых ими людей. Поэтому первые в истории мировой литературы биографии начинались как оды-славословия или как прямопротивоположные им сатирические памфлеты. Если в исламской литературе мы отделим труды мухаддисов, которые писали биографии с целью уязвления или исправления, то невозможно говорить о том, что жанры доисламской литературы, такие как риджал, тараджим, табакат и манакиб² были совершенно лишены восхвалений или насмешек.

Муса Джаруллах, биографию которого мы написали, так же время от времени касался этой особенности и подвергал серьезной критике наши книги в жанре риджал, тараджим и манакиб. Он верил в то, что великие личности, прежде всего, должны быть выведены из ореола легендарности и только после этого представлены и исследованы как люди. По мнению Мусы Джаруллаха, при написании биографии какого-либо человека было бы неверно говорить о его набожности, благочестивости и богобоязненности. Поскольку набожность и богобоязненность являются глубоко интимными личностными качествами человека, характеризующими его внутренний мир. Этими своими качествами человек может сколь угодно приближаться к Создателю, но это не поможет ему достичь признания и величия в глазах людей. Если человек чего-то и достигнет благодаря этим своим качествам, то только признания у Аллаха. Кем бы ни был человек, сколько бы он не совершал молитв, все его служения будут иметь ценность только перед Создателем. Служение и поклонение человека Богу будут записаны в свитке его деяний, находящемся в руках ангелов, но не на страницах книги истории¹.

Например, Муса Джаруллах пишет: «Если я при написании биографии имама Абу Ханифы скажу о том, что он не ступал и шагу без совершения ритуального омовения,.. что на протяжении пятидесяти лет он совершал утренний намаз в состоянии ритуальной чистоты, сохранившейся от вечернего намаза, что он в течение одного намаза полностью прочитывал Коран, пятьдесят раз совершил хадж, то с человеческой точки зрения, я не докажу какое-то достоинство, присущее этому Величайшему-из-Имамов... Но если я скажу, что миллионы мусульман, продвигавшиеся в темноте жизни, достигли божьей милости благодаря свету знаний этого имама и сиянию его божественного дара, то, вероятно, окажется, что я показал хотя бы одно из присущих этому Учителю Ислама тысяч достоинств. Из этих моих слов станет ясно, что имам был великой опорой в здании всего человечества»². Таким образом, по мнению Мусы Джаруллаха, от биографа требуется показать какое место в жизни человечества занимал тот или иной человек. А если же человек не достиг такого положения, то пусть молитвы и поклонения, которые он совершал дома останутся втайне.

Говоря так, Муса Джаруллах не подразумевал полный отказ от хвалебных од и сатиры. Там, где есть критика и признание достоинств так или иначе присутствуют оба эти жанра. Он требует только чтобы восхваляемые или высмеиваемые явления были освещены в разрезе вышеуказанного принципа. Он также говорил, что более чем кто-либо еще уважает, почитает и восхваляет великих имамов. Но Муса Джаруллах был против практики, присущей некоторым дервишам, которые превозносили кого-либо словами: «Он всегда был в молитве и поклонении, днем постился, а по ночам молился». Поскольку, если речь идет о благотворном влиянии того или иного человека в сфере общественной жизни, то не следует говорить о молитвах, которые он совершал в свою пользу. Прежде всего, согласно Мусе Джаруллаху (и этого мы еще коснемся далее), благие деяния это не есть молитвенное усердие, проявляемое на молитвенном коврике, при котором человек отрешен от положения дел в окружающем его мире. Муса Бигиев считал, что выражение: «Наши муджтахиды совершали благие деяния своими знаниями», означает, что «они подготовили шариатские и религиозные знания, которые были необходимы для достижения счастливой жизни мусульманами. Они показали пути достижения благополучия в этом мире, приложили титанические усилия для того, чтобы вывести из Писания Аллаха и Заветов Пророка справедливые каноны управления обществом». Вот это и есть благодеяние. Но отрешение от мира путем заключения себя в стенах монашеских келий ради молитвы не является благодеянием»¹.

Муса Джаруллах считал, что пренебрежение реальной действительностью в биографических трудах, которые для будущих поколений имеют огромное поучительное значение, вместо пользы принесет только вред. Поэтому он так говорит о двух больших бедах, проистекших из наших книг, написанных в жанре риджаль, табакат, тараджим и манакиб: «В мире Ислама появились великие личности как в сфере политики, так и в сфере наук и просвещения. Они являются высокими образцами для подражания. Но когда мы читаем жизнеописания этих людей, то первые из них предстают перед нами как тираны, не знавшие ничего, кроме развлечений и праздного времяпровождения; другие же представляются монахами, всю жизнь проведшими в уединении. Из-за подобного подхода мы оказались ввергнутыми в два порока:

Первый: наше сердце, эта опора веры и нашей религиозности, страшащееся порока и угнетения начинает ненавидеть политику и политические науки. Таким образом мы предпочитаем самостоятельности жизнь в плену тирании, а позор и унижение мы чистосердечно считаем наслаждением.

Второе: наш разум, этот фундамент нашей человеческой природы, который стремится к знаниям и просвещению, вынужден монашествовать ради того, чтобы быть похожим на древних ученых мужей. В монашеском затворничестве гаснут лучи разума. Глаза таких людей не могут узреть красоты окружающего мира»¹.

Вот и мы, работая над биографией Мусы Джаруллаха, постараемся, по мере возможности, не отступать от провозглашенных им самим принципов. Учитывая то, что биография является портретом человека, сформировавшегося в определенную эпоху и отвечающего ее реалиям, автор жизнеописания не может не преступать границы эпохи, в которую жил описываемый им человек. Поэтому мы, говоря о его достойных подражания важных качествах, тем не менее, не будем избегать представления на суд читателей его идей, которые должны быть подвергнуты критическому анализу.

Наш труд состоит из четырех частей. В начале первой главы мы хотим коротко рассказать о том регионе, где жил Муса Джаруллах, о казанских краях и местных тюрках. Так мы поступаем для того, чтобы дать читателю возможность самому оценить время и место, которые стали ареной становления Мусы Джаруллаха как личности и как мыслителя. Затем, не вдаваясь в подробности, мы исследуем жизненный путь Мусы Джаруллаха по его работам. Те, кто прочитает его биографию, напоминающую приключенческий роман не смогут не воскликнуть: «Сколько событий вместила эта жизнь, продолжавшаяся семьдясять четыре года!». Поэтому хочу предупредить, что было очень трудно изложить все события его жизни в строгом хронологическом порядке. Для облегчения этой задачи, мы решили рассказать о жизни Мусы Джаруллаха, поделив ее на три этапа. Первый этап охватывает период времени от рождения, обучения в Казани и за границей до возвращения на родину. Второй этап рассказывает о его жизни и борьбе в России. Третий этап заключает в себе его жизнь на чужбине после эмиграции из России вплоть до самой кончины.

Во второй части мы остановимся на богословской деятельности Мусы Джаруллаха. Здесь мы сочли нужным выделить фикх, основы фикха, тафсир и Коран, хадис и сунну в самостоятельные главы, поскольку этим темам Муса Джаруллах посвятил основную часть своих трудов. С одной стороны мы описали его труды и деятельность в этих областях мусульманских наук, а с другой стороны постарались представить читателю его мысли, идеи и критику, касающуюся этих дисциплин.

В третьей части мы постараемся найти дверь в мир идей Мусы Джаруллаха. В этой же части мы попытаемся рассмотреть принципы, на которых он основывал свою методологию, как он понимал Ислам, а также его учение о женщине и ее месте в обществе.

В последней же части мы представим читателю список известных нам трудов и статей Мусы Джаруллаха. В начале мы упомянем труды, которые имели возможность изучать непосредственно, а затем те из них, которые мы исследовали опосредованно. Что касается тех трудов, о которых нам ничего неизвестно, то мы удовлетворимся только перечислением их названий.

Нельзя не сказать и о том, какой язык мы будем применять после вводной части книги. Одной из граней деятельности Мусы Джаруллаха, которой он занимался вплотную была работа по распространению среди тюрков единого языка. Поэтому он, будучи казанским тюрком, свои труды, тем не менее, писал на языке, близком к османскому. А поскольку он был мастером литературного слова и даже поэтом, то иногда он применял очень своеобразные, оригинальные формы и обороты речи. Мы же, исходя из заложенных им самим принципов, предпочли несколько упростить его стиль, но там, где у нас не поднялась рука, мы сохранили его собственную манеру повествования. Собственно говоря, лично я думаю, что современное состояние Турецкой Республики вынудило нас сделать шаг назад в вопросе языка.

От нас зависит труд, от Аллаха — успех.
РАЗДЕЛ 1.

ЖИЗНЕННЫЙ ПУТЬ
Родина Мусы Джаруллаха; Казанские края и казанские татары

Казанское ханство, получило свое название от самого крупного поселения в стране, города Казань, воздвигнутого в северо-западной области тюрко-мусульманских земель, в среднем течении реки Волга, которая представляла собой наиболее важный торговый путь, пролегающий между Восточным миром и Северо-Восточной Европой, на землях древного Булгарского государства. Сегодня эти земли входят в состав современной Республики Татарстан, Чувашской, Удмуртской и Марийской Республик, бывших Симбирской и Пензенской губерний, а также являются частью Башкирской Республики, Пермской области, Вятских территорий, Нижегородской, Самарской, Саратовской, Волгоградской, Тамбовской областей и Мордовской (Зырянской) Республики. На юге Казанское ханство граничило с Астраханским ханством, на востоке и юго-востоке с Ногайским ханством, на юго-западе с Крымским ханством, на западе с землями Московского княжества, на севере с бескрайними территориями, населенными финскими племенами. Северо-восточные окраины ханства граничили с уделами Сибирского ханства¹.

Поначалу основное население Казанского ханства было представлено булгарами² и другими тюркскими племенами, которые издавна вели оседлую жизнь, полукочевыми уйгурами, которые время от времени приходили в эти края во время военных походов. Кроме этого в состав племен, проживавших в Казанском ханстве, входили и фино-угорские племена, которые сблизились с тюрками во времена совместных войн против славянских племен. Современная Республика Татарстан хотя и не включает в себя все земли прежнего Казанского ханства, но имеет в составе своей территории некторые районы, которые не входили в состав более поздней Казанской губернии. Одним словом, всем тюрки, проживающие в историческом Казанском крае и говорящие на Средневолжском (казанско-турецком) наречии были названы казанскими тюрками¹.

Казанские земли стали ареной возникновения двух, получивших историческую известность, мусульманских государств. Первое из них это Булгарское государство, основанное в пятом веке по христианскому летоисчислению, второе же — Казанское государство².

Окончательное формирование этих территорий завершилось с приходом Ислама в середине VII в., когда пала империя Сасанидов, правившая Римом и Византией. В эпоху правления Йезида в эти края пришли муджтахиды под руководством Кутайбы ибн Муслима (ум. 97 г. хиджры). В это время солидная часть населения региона приняла Ислам³. Но в те области, о которых мы ведем речь, Ислам пришел несколько позже.

В 921 г. булгарский хан Алмуш Шилки-оглу обратился с просьбой к аббасидскому халифу Муктадиру Биллаху (908-932), прося халифа прислать в булгарские земли знатоков Ислама и мусульманского культа для обучения подданных этой религии, строителей для возведения мечетей и пограничных городов с целью защиты подданных от нашествия со стороны иудейского Хазарского каганата. Но и до этого официального обращения большая часть населения государства приняла Ислам, благодаря активной торговле с мусульманскими странами. Ибн Даст, который посетил Булгарское государство в Х веке, писал, что основная масса населения страны уже приняла Ислам, а в селениях имеются мечети и медресе¹.

Халиф Муктадир Биллах, направил в Булгар посольство во главе со своим верховным писцом Ахмедом Ибн Фадланом. В 310 г. хиджры (922 г. н.э.) Ибн Фадлан достиг цели и написал первую известную историю этого государства². Булгарский правитель Алмуш Шилки-оглу принял Ислам и по своей воле поменял имя своего отца и собственное имя на мусульманское имя Джафар (имя Муктадира Биллаха) Ибн Абдуллах. Это событие ныне ежегодно отмечается Казанскими тюрками как праздник³.

В середине XIV в. Булгарское государство попало под управление могущественной Золотой Орды и в противостоянии различным племенам потеряло возможность оставаться независимой от нее землей. В середине ХV в. мы обнаруживаем, что эта нация полностью исчезла систорической арены. Само слово «булгары» перестало применяться в отношении какого-нибудь из племен, населявших Поволжье. Вместо него стали использоваться такие названия как «казанлы», татарин, чуваш. Некоторые историки считают чувашей прямыми потомками волжских булгар⁴.

Вторым исламским государством, возникшим на этих землях было Казанское ханство и основано оно было сыном золотоордынского хана Джалаладдина Токтамыша (1377-1395) Улуг Мухаммедом, правившим в Орде в 1426-1436 гг. После ослабивших страну междоусобных войн между Тимуром и Токтамышем, Улуг Мухаммед не смог навести в стране порядок и в результате внутренних смут 1436 г. покинул ее, направившись в Крым. Затем, вняв просьбам народа, он отправился в пределы древнего Булгара и, прибыв в Казань, объявил себя правителем самостоятельного Казанского ханства. Он организовал ряд военных походов на Москву, разгромил русских и обложил их данью¹.

Династия Улуг Мухаммеда правила Казанским ханством до 1521 г., а затем правление перешло в руки клана Сахиб-Гирея. В состоянии постоянного кровавого противостояния с русскими Казанское ханство смогло просуществовать только лишь до 1552 г. В этом году Казань стала ареной самой кровопролитной войны в своей истории. В ней на стороне русских участвовали и английские наемники под командованием Батлера. Захватчики уничтожили не только воинов, защищавших город, но и женщин и детей. Было вырезано все население Казани. Оставшихся в живых женщин отдали в руки русского войска, вписав тем самым еще одну страшную страницу в книгу истории геноцида. Думается, что именно после этого варварства предводитель русской армии царь Иван получил прозвище Грозный. Резня, учиненная русскими в Казани, как и то, что ныне происходит в Боснии-Герцеговине, является событием, нечасто встречающимся в истории. Все русские историки, касающиеся этой страницы истории русского государства, рассматривают данное событие как позорный факт. В результате этого варварства погибли не только массы местного населения, но и копившиеся в течение веков духовное и культурное достояние этого тюркского уголка исламского мира. Город и казна были разграблены. В этом важном центре, в котором издавна проживало около сорока тысяч человек, в 1557 г. обитало всего шесть тысяч русских колонистов и примерно столько же тюрков, рассеянных по пригородам. Русско-христианский фанатизм в полную силу проявил себя в отношении мусульманских институтов. Все казанские соборные мечети-джами и квартальные мечети-махалла, все медресе были стерты с лица земли. Надгробные плиты были вырваны со своих мест¹.

Вплоть до 1750 г. казанцы проживали в состоянии абсоолютного рабства. После Второй русско-турецкой войны Екатерина I приняла ряд мер, облегчивших их положение. В результате исконное население края принялось, по мере своих сил и возможностей, восстанавливать национальную среду. Процесс длился до конца XIX в. Казанские тюрки немного пришли в себя и, даже стали развиваться в политическом, социальном и экономическом отношениях².

В 1904 г. Россия потерпела поражение в войне против Японии. В результате произошла революция, основной целью которой было преобразование абсолютной монархии с Николаем II во главе в конституционную монархию. Эта революция оказала сильное воздействие как на самих русских, так и на казанских тюрков, став поворотной точкой в их жизни. Уже в первые месяцы революции казанская интеллигенция во главе с видными религиозными учеными вместе с такими же представителями других тюрко-мусульманских регионов России образовали политическую партию под названием «Союз мусульман» («Мөселман иттифакы»). Первый съезд партии был тайно проведен на борту прогулочного парохода. Второй съезд прошел в 1906 г. в Петербурге, третий — в Нижнем Новгороде. На этих форумах были приняты важные решения, было обеспечено участие мусульман в выборах под лозунгом национальной автономии³.

В 1917 году совершился Большевистский переворот, который максимально приблизил к достижению независимости не только казанских тюрков, но и остальные тюркские народы. Сразу же после переворота в распространенных ими декретах большевики объявили, что предоставят всем российским народам независимость. В добавление к этому казанские тюрки еще шире развернули начатое ими раньше движение и организовали «Национальная автономия» («Милли кавемият»). Позже эта организация получила название «Национальный Совет» («Милли Шура»). 1-2 мая 1917 г. она провела в Москве «Первый всеобщий конгресс российских мусульман». В июле 1917 г. было проведено еще три мусульманских конгресса: «Второй конгресс российских мусульман», «Конгресс религиозных ученых» и «Первый военный конгресс». На общем заседании членов этих конгрессов, проведенном в казанском городском театре была организована Национально-культурная автономия и Совет из семи членов во главе с Садри Максуди Арсалом¹.

Весной 1918 года властями были закрыты все мусульманские организации и бросили в тюрьмы их руководителей. Право на свободу было дано только Духовному Управлению с условием его неучастия в политике. Кроме этого были закрыты все национальные газеты и журналы, издательства были конфискованы. Спустя некоторое время Казань была захвачена Красной Армией².

В 1919 г. после переговоров и совещаний на башкирских землях была создана Башкирская республика, а в 1920 г. на казанских землях была создана Татарская республика. Но все же это были лишь формальные акты, поскольку эти республики оставались в полной зависимости от России и не были независимыми, подобно Литве, Финляндии и Польше. Эти две республики были напрямую привязаны к Москве и были вынуждены жить по ее указам и постановлениям³.

Наконец, объявленная в 1992 г. гласность и перестройка развалила Советскую империю, но и это не принесло пользы для коренного населения Казанского края. Они и поныне продолжают жить в качестве россиян.