«Начало понятной вам катастрофы – дело пары дней». Анализ действий 38 армии в августе-сентябре 1941 года погибшим красноармейцам и командирам посвящается

«Как изучать, описывать опыт? Не заниматься восхвалениями, критически разбирать операции. Дела сами за себя будут говорить. Подхалимов подальше держать от этой работы».

«Опыт Великой Отечественной войны, локальных войн, в которых участвовало старшее поколение ветеранов, нужно изучать и осваивать сугубо критически, творчески, с учетом современных условий, объективно вскрывая ошибки прошлого. Без этого невозможно извлечь должных уроков из опыта войн, необходимых в современных условиях.»

Генерал армии М.А. Гареев (Независимое военное обозрение 2006).

В сентябре 1941 года произошла катастрофа, какой доселе не знала история русского оружия. В ходе операции групп армий «Центр» и «Юг» вермахта, были окружены и полностью разгромлены части и соединения Юго-Западного фронта РККА. Только по официальным данным советского Генштаба, безвозвратные потери составили свыше 700 тысяч солдат и офицеров.

Киевская оборонительная операция, несмотря на масштабность происходивших событий, не стала объектом серьезного военно-исторического исследования в послевоенные годы.

Это было продиктовано стремлением советской военно-исторической науки обойти молчанием трагические поражения 1941-42 годов и придать истории ВОВ в целом агитационный характер. Учитывая также, что ошибочные решения, приведшие к гибели фронта принимались непосредственно в Ставке, всерьез анализом событий происходивших на Ю-З фронте в августе-сентябре 1941 года никто не занимался. Все без исключения крупные советские военноначальники, вовлеченные в череду трагических событий на Ю-З фронте и оставившие послевоенные воспоминания, либо обходят их молчанием, либо ограничиваются одной-двумя страницами (Жуков, Василевский), значительную часть которых занимает сокращенная запись телефонного разговора Кирпоноса с Шапошниковым и Сталиным.

Непосредственные участники боев (Баграмян, Поппель, Рябышев) также обходят стороной анализ неудач, а зачастую стараются переложить ответственность и собственные ошибки на сослуживцев.

Автор статьи постарается, на основе имеющихся у него данных, проанализировать события на южном фасе обороны Ю-З фронта в полосе 38 армии, и рассмотреть причины, приведшие к прорыву 1-й Танковой группы немцев и окончательному разгрому фронта.

ИЮЛЬ-АВГУСТ 1941. КИЕВСКОЕ НАПРАВЛЕНИЕ. УМАНЬ. ОБОРОНА НА РУБЕЖЕ ДНЕПРА.

«Все были чем-то встревожены. Что случилось? — спросил я. Фашистские танки у Киева! Да, невеселые дела.» И.Х.Баграмян.

Группа армий “Юг” под командованием генерал-фельдмаршала Герда фон Рунштедта, в первые три недели войны не достигла ближайшей стратегической цели на южном крыле советско-германского фронта, поэтому перед ней стояли прежние задачи: овладеть Киевом, захватить плацдармы на восточном берегу Днепра и одновременно правым флангом (1-я танковая группа и 6-я армия) совершить глубокий охватывающий маневр через Белую Церковь в юго-восточном направлении, а затем всеми своими силами окружить, расчленить и уничтожить советские войска на Правобережной Украине.

По поводу численности группы армий «ЮГ» и находящихся у неё в подчинении войск союзников существуют противоречивые данные.

Официальный сайт Министерства обороны РФ приводит следующие данные:

«В группу армий “Юг” входили 1-я танковая группа, 6, 17 и 11-я немецкие армии, 3-я и 4-я румынские армии, венгерский, словацкий и (с 20 июля) итальянский корпуса. Всего в середине июля в ней насчитывалось 63 дивизии и 16 бригад, из них: немецких - 45 дивизий, румынских - 16 дивизий и 10 бригад, венгерских - 5 бригад, словацких - 2 дивизии и бригада. Во второй половине июля в группу армий “Юг” прибыли еще восемь немецких пехотных дивизий из резерва ОКХ и три итальянские (20 июля).» (1)

При этом надо отметить, что 1 августа немецкий Генштаб оценивал свои силы на Юге следующим образом: «Группа армий “ЮГ” – 41 пехотная, 6 танковых, 4,5 венгерских, румынских, итальянских и словацких дивизий. Итого 51.5 дивизии.

Силы РККА действовавшие против группы армий ЮГ немцы оценивали в 29 стрелковых, 8 танковых (две танковые дивизии - без танков) и 2 кавалерийские дивизии. (Т.е. почти в три раза ниже реального состава Ю-З и Южного фронтов. При этом надо отметить, что в разведсводках фронтов и Ю-З направления силы немцев преувеличиваются примерно в полтора раза. Подобные ошибки германской и советской разведок, базируются скорее на оценке силы сопротивления противника, с которой проходилось сталкиваться каждой из сторон). (2), (16).

По собранным мной данным в составе группы армий «ЮГ» и её непосредственном подчинении, к началу августа находилось 47 немецких дивизий, 15 румынских дивизий и 6 бригад, 3 итальянских (с 20 июля) дивизии, 2 словацких дивизии и 1 бригада, 3 венгерских бригады. Надо отметить, что войска союзников имели значительно меньшую боеспособность, нежели немецкие части и зачастую (например, словаки) практически не участвовали в боях.

Итого: 67 дивизий и 10 бригад.

(10), (2).

На 1 августа 1941 года в боевом составе войск Ю-З и Южного фронтов РККА было 106 дивизий, 9 бригад, 4 бригады ПТО, 3 отдельных танковых полка, гарнизоны 17 укрепрайонов, 6 бронепоездов, части НКВД и ополчения (Кременчугская ДНО), корабли Пинской военной флотилии. (3)

По количеству соединений соотношение 1,6 к 1 в пользу советских войск. ( к 22 августа в составе Южного и Ю-З фронтов осталось с учетом вновь поступивших соединений лишь 69 дивизий) (15)

Части были в разной степени комплектности и боеготовности. Свежесформированные соединения РККА и части, переброшенные из других округов, отличались по численности от соединений понесших большие потери в первый месяц войны, часть соединений вступила в войну имея штаты мирного времени. Следует отметить также, что некоторые немецкие части (особенно танковые дивизии) также понесли серьезные потери, доходившие до 60 процентов состава ( например 16 тд).(2) Все пехотные дивизии имели некомплект вследствие потерь от 2 до 5 тысяч человек. (10)

Подавляющая часть немецких войск группы армий «Юг» (1-я танковая группа, 6-я и 17-я армии) наносила главный удар на киевском направлении в полосе Юго-Западного фронта. Южнее Каменец-Подольского, на первомайском направлении, против Южного фронта наступали 11-я немецкая и 3-я румынская армии, венгерский корпус, словацкие дивизии, к которым позднее присоединился итальянский корпус. С территории Румынии в сторону Одессы наступала 4-я румынская армия.
Командование группы армий “Юг” в начале июля месяца считало (доклад начальника штаба группы армий «ЮГ» генерала Зоденштерна, от 6 июля 1941), что для наступления непосредственно на Киев и захвата плацдарма на левом берегу Днепра достаточно будет 3-го моторизованного корпуса Макензена. А также, что главные силы 1-й танковой группы после прорыва обороны советских войск в районе Бердичева (изначальный план наступления, предполагал удар по прорыву советских укреплений на старой границе, нанести севернее, в брешь между УР№5 и №7, но успешное продвижение Клейста, позволило внести коррективы и нанести удар «в лоб» линии советских укрепрайонов.) осуществят глубокий охватывающий маневр через Белую Церковь, в общем направлении на Кировоград, а 6-я и 17-я армии, наступая от Бердичева в юго-восточном направлении (справа от основных сил 1-й Тгр, параллельно им), соединятся с правофланговой 11-й армией и замкнут кольцо окружения вокруг советских войск западнее Днепра.

Германское командование располагало достаточно полной информацией (данные аэрофотосъёмки) о наличие западнее Киева укрепленной полосы (КиУР, УР №1), но способность советских войск организовать успешное сопротивление на этом участке ставилась под сомнение (2), особенно с учётом быстрого прорыва соединениями 1ТГр одной за другой трёх линий советских укреплений (УР №2, №15, №7, №14, №16.).

Немецкое наступление развивалось успешно. Уже во второй половине дня 7 июля немецкие танки вошли в Бердичев (11-я тд.). Наступавшие севернее, части 3-го армейского моторизированного корпуса (13-я, 14-я танковые и 25-я моторизированная дивизии) в ходе трёхдневных боёв прорвали полосу Новоград-Волынского УР (УР №7) и 9 июля взяли Житомир, оседлав трассу Житомир-Киев. Тем самым у немецких войск появилась возможность оперативного прорыва в восточном и юго-восточном направлениях по линиям Бердичев-Умань и Житомир-Киев, и проведения операции по окружению основных сил Ю-З фронта западнее Днепра и быстрого захвата Киева с выходом на восточный берег Днепра.
Этот успех войск группы армий «ЮГ» стал возможен, в том числе в силу крайне неудачного руководства Ставки и командования Ю-З фронта. Уже в первые дни войны для командования ЮЗФ наметилось направление главного удара 1-й ТГр., по линиям Дубно-Острог и Луцк-Ровно.

Удар немецких подвижных соединений (25-27 июня) пришёлся на смежные фланги 5-й и 6-й армий ЮЗФ и отрезал их друг от друга. Противник занял Дубно и подошёл к городу Острог. В тылу ЮЗФ в районе Шепетовки, Изяслава, Острога в это время находились основные соединения 16-й отдельной армии резерва Ставки, под командованием генерала М.Ф.Лукина, переброшенные накануне войны в КОВО. А именно 5-й механизированный корпус и части 32-го стрелкового корпуса. (2 танковые, 2 стрелковые и 1 механизированная дивизии). Этих сил было достаточно для локализации прорыва, но 26 июля Лукин получил приказ Ставки о передислокации армии в район Смоленска. Кирпонос обратился к Жукову с просьбой задержать отправку этих частей на Западный фронт, ибо наличных сил в этом районе для локализации прорыва ЮЗФ не имел. Все подвижные резервы были сосредоточены на флангах основной моторизированной группы немцев. В результате Жуков принял «соломоново решение» оставить на этом направлении лишь одну дивизию (109-я механизированную) из состава 5-го МК 16-й армии и поручил генерал-лейтенанту Лукину «организовать на месте оборону», а потом незамедлительно отбыть в район Смоленска. Несмотря на то, что командование ЮЗФ уже с 26 июня оценивало направление Острог-Шепетовка, как направление главного удара немцев, какого либо усиления т.н. «группа Лукина» в течение следующей недели боёв, не получила. Все силы фронта были брошены на организацию фланговых ударов силами 5-й и 6-й армий. Организация обороны непосредственно перед фронтом немецкого наступления была странным образом упущена командованием ЮЗФ из вида. Шепетовский УР №15 вообще не был занят войсками, а ещё более мощный Новоград-Волынский УР №7 в полосе наступления немцев обороняли лишь малочисленные гарнизоны. Оборона Новоград-Волынского УРа попеременно назначалась 5-й, а затем 6-й армиям, это привело к тому, что 3 июля части отходившей в полосу этого укреплённого района 5-й армии получили (директива штаба ЮЗФ от 3 июля) новую разграничительную линию с 6-й армией на стыке Новоград-Волынского и Коростеньского УРов и оставили часть уже занятых ими позиций в укрепрайоне, которые соединения 6-й армии в условиях немецкого наступления просто не успевали занять.(25)

Также достаточно странным выглядит решение штаба ЮЗФ по выводу из боя в самый критический момент, 19-го МК по просьбе (!) его командира генерала Фекленко. 3-4 июля это соединение было единственным, способным быстро занять оборону на линии Гульск-Новоград-Волынский. В итоге, немцам удалось отразить разрозненные и плохо организованные удары на флангах, отбросить 109-ю механизированную дивизию (на 3 июля в её составе оставалось всего 500 человек л/с) и продолжить 3 июля наступление по линиям Острог-Бердичев и Ровно-Житомир. 6-7 июля Новоград-Волынский УР, несмотря на героическое сопротивление его немногочисленных защитников, был прорван в нескольких местах соединениями 48-го танкового и 3-го армейского моторизированного корпусов вермахта.
Советское командование приняло срочные меры для устранения угрозы, нависшей над Киевом: были усилены войска Киевского укрепленного района (там ранее располагалась 19-я армия Конева, также срочно переброшенная на Западный фронт); активизировала действия 5-я армия, наносившая удары с севера во фланг 6-й немецкой армии и 1-й танковой группе; началось наступление 26-й армии Юго-Западного фронта против этой же танковой группы с юга. В результате к середине июля попытка противника использовать разрыв между 5-й и 6-й армиями Юго-Западного фронта для захвата Киева с ходу была сорвана. Определённую роль здесь сыграло сопротивление советских войск. 10 июля войска Киевского укрепленного района остановили передовые части мотопехоты и танков 3-го армейского моторизированного корпуса (13-я тд) противника на реке Ирпень.(17)

Но основную роль в остановке 3-го армейского моторизированного корпуса немцев в его «броске на Киев» сыграл личный приказ Гитлера от 10 июля, повернувший основные усилия всей 1-й ТГр на юго-восток и ограничивший «поиски в сторону Киева» разведывательными частями.

18 июля начальник Генштаба вермахта запишет:

«Прибытие крупных свежих сил противника с севера в район Киева вынуждает пас подтянуть туда пехотные дивизии, чтобы облегчить положение танковых соединений 3-го моторизованного корпуса и в дальнейшем сменить их». (2)

При этом не стоит недооценивать мощь оборонительных сооружений КиУР. 750 ДОТ (это почти в 3 раза больше чем на «линии Маннергейма») с достаточно развитой, в отличие от других УР на старой границе, системой полевых сооружений.

Для овладения столицей Украины германскому командованию пришлось выделить вместо одного моторизованного корпуса большую часть сил 6-й армии, сохранив за 1-й танковой группой проведение охватывающего маневра в юго-восточном направлении.

Однако войска Юго-Западного фронта тоже предпринимали активные действия и старались перехватить инициативу. 5-я армия под командованием генерала М.И.Потапова, отступившая в Коростеньский УР, наносила фланговые контрудары, и смогла сковалть 6-ю немецкую армию и часть сил 1-й танковой группы. Первая из них была лишена возможности наступать на Киев, а вторая - высвободить свои дивизии для маневра по окружению 6-й и 12-й армий Юго-Западного и 18-й армии Южного фронтов, действовавших на линии старых укрепленных районов.

18 июля генеральный штаб немецких сухопутных войск отмечал, что для удержания северного участка фронта (против Коростеня) по-прежнему требуются значительные силы и поэтому обходящий фланг группы армий “Юг” вынужден топтаться в районах Бердичева и Белой Церкви. Но 20 июля, в связи с успешным продвижением 11-й немецкой армии в сторону Первомайска, положение советских войск на Правобережной Украине снова ухудшилось. Возникла угроза охвата правого крыла Южного и левого крыла Юго-Западного фронтов с юга. Поэтому Ставка разрешила отвести 6, 12, 18 и 9-ю армии на линию Белая Церковь, Гайсин, река Днестр. Одновременно она приказала нанести на киевском направлении контрудар по 1-й танковой группе с севера одним корпусом 5-й армии и с юга - двумя корпусами 26-й армии. Войска 26-й армии под командованием генерала Ф.Я.Костенко начали наступление 20 июля и вынудили дивизии 1-й танковой группы перейти к обороне на рубеже Фастов, Белая Церковь, Тараща. Гальдер в своем дневнике от 21 июля 1941 года отмечает, что главные усилия группы армий ЮГ должны быть направлены на создание «сильной группировки в районе южнее Киева с целью форсирования Днепра и наступления в восточном направлении»(2)

При этом он постоянно указывает, что основной целью немецких войск, является окружение и уничтожение русской группировки противостоящей группе армий ЮГ, а не вытеснение её за Днепр.

Когда немецкие войска попытались возобновить наступление, 26-я армия ответила новыми контрударами.

28 июля командующий Ю-З направлением маршал Буденный докладывал в ставку. «Последние два дня боевые действия на Юго-Западном и Южном фронтах получили наибольшее развитие на направлениях: 1) Белая Церковь, Канев; 2) Гайсин, Умань; 3) Вапнярка, Кодыма, Первомайск.

Непосредственно в окружении участвовали до 8 дивизий 1-й ТГр и 17-й армии вермахта.

6-я и 12-я советские армии (15 сд, 4 тд, 3 мд - или до 40% всех наличных сил Южного фронта. Примерно 140-150 тысяч чел.) оказались в окружении. Части с самого начала окружения испытывали острый недостаток боеприпасов и продовольствия. Несмотря на все усилия, наладить полноценное снабжение по воздуху не удалось. Фронт просто не располагал нужным числом транспортных самолётов и опытом по снабжению окруженной группировки. Запланированный (в полосе 26 армии) на 8 августа деблокирующий удар так и не состоялся, а собранные для этого соединения были частично использованы для удара по наступавшим на южный фланг КиУРа войскам 6-й немецкой армии и при создании новой 38-й армии, призванной закрыть образовавшуюся, вследствие уже понятного разгрома 6-й и 12-й армий, брешь на линии Черкассы – Кременчуг. Также не удалось наладить взаимодействие частей оказавшихся в окружении, для организованного прорыва. Боевые действия в районе Умани продолжались до 13 августа. Немцы взяли в плен до 100 тысяч человек. Общие безвозвратные потери фронта составили до 120 тыс.чел. л/с.

Связь штаба фронта с группой генерал-майора Понеделина (остатки 6 и 12 армий) была окончательно потеряна 6 августа 1941 г. В оперативной сводке штаба Южного фронта №98 к 8 часам 11 августа 1941 г. указано:

Выход подвижных немецких соединений в район Первомайска и дальнейшее их наступление в южном и юго-восточном направлениях создали угрозу охвата и остальных войск Южного фронта. Поэтому Ставка дала указание отвести их на рубеж Чигирин, Вознесенск, Днестровский лиман. В ее директиве от 5 августа говорилось:

Командование группы армий “Юг” решило, во что бы то ни стало сломить сопротивление Киевского и Коростенского укрепленных районов и, несмотря на более чем двухнедельную задержку 1-й танковой группы под Киевом, по-прежнему намеревалось ударом ее соединений в южном направлении перерезать пути отхода войск Южного фронта, окружить и уничтожить их в междуречье Днестра и Южного Буга. Для этого моторизованные корпуса, действовавшие против советской 26-й армии, были заменены группой войск генерала Виктора фон Шведлера. 30 июля 6-я немецкая армия пятью дивизиями перешла в наступление на Киев и 31 июля частью сил - на Коростень. Одновременно 1-я танковая группа начала наступление в южном направлении. 1 августа передовые отряды 6 армии вышли к Днепру южнее Киева и перекрыли судоходство по реке. (2)

Удар противника в стык войск Киевского укрепленного района и 26-й армии, действовавшей южнее Киева, вначале имел успех. Правофланговые дивизии армии не выдержали натиска немцев, и отошли частично в укрепленный район, частично - за Днепр.

Юго-западнее и южнее Киева вновь разгорелись жаркие схватки. Лишь на шестой день, подтянув тяжелую артиллерию и бросив в бой большое количество бомбардировщиков, противник сумел ударом сил четырех дивизий на узком участке прорвать первую полосу укрепленного района юго-западнее Киева.

Командованию Юго-Западного фронта в тех тяжелых условиях удалось усилить войска укрепленного района. Для удобства управления они вместе с прибывшими резервами были объединены в 37-ю армию. 6 августа в южной части укрепленного района продолжались ожесточенные бои. Многие населенные пункты неоднократно переходили из рук в руки. Стремясь овладеть Киевом и захватить мосты через Днепр, противник 7 августа ввел в бой еще одну дивизию. Командование Ю-З фронта в своих сводках отмечает, что атакующие немецкие подразделения несли зачастую потери до 100% своего состава, но за ними шли новые группы и атаковали в сомкнутом строю в рост. (14) По немецким же данным 6-я немецкавя армия несла в эти дни потери до 2тыс человек в день.(2) Остановить немецкие атаки удалось лишь на последней линии обороны укрепрайона. Советские части, активно поддерживаемые авиацией, начали контратаки с третьей и второй полосы обороны. В ходе боев немцы смогли лишь вклиниться на отдельных участках во вторую полосу южного сектора укрепленного района. За 12 дней они продвинулись на 8-10 км, но ворваться в город и на этот раз не смогли. А 11-12 августа на южном участке наступления на КиУР немцы были вынуждены отступить на исходные позиции. При этом были деблокированы несколько дотов Киевского укрепленного района, продолжавших держаться, несмотря на полное окружение (доты №205, 206, 207).

5-я армия Юго-Западного фронта под натиском второй ударной группировки 6-й немецкой армии вынуждена была оставить юго-западный и южный секторы Коростенского укрепленного района. Но к 7 августа, закрепившись вдоль железной дороги Коростень - Киев, она остановила врага.

Активные действия и упорное сопротивление 5-й армии в июле-августе сыграли значительную роль в обороне столицы Украины. Ее войска почти на полтора месяца сковали на своем участке фронта не менее 10 немецких дивизий.

Большое значение в защите Киева имели также активные наступательные действия 26-й армии. Сдержав удар группы генерала Шведлера, сформированной из правофланговых дивизий 6-й немецкой армии и резерва (пять пехотных дивизий), она 7 августа нанесла контрудар и на следующий день заняла город Богуслав. Одновременно отошедшие ранее за Днепр ее дивизии вновь форсировали реку и захватили плацдарм у Триполья.

Создавшаяся угроза для понесших большие потери немецких войск с юга, прочность положения 5-й армии Юго-Западного фронта и ее активные действия северо-западнее Киева, заставили немецкое командование принять 10 августа решение о прекращении штурма. При этом было начато наступление на позиции 26-й армии, вынужденной под сильным давлением немцев оставить каневский плацдарм, и взорвав мосты, отступить в ночь на 16 августа на восточный берег Днепра. На штурм Киева противник больше не решился. Ему так и не удалось взять город лобовой атакой. Большие потери и ожесточенное сопротивление русских приводили немцев к мысли о том, что осада Киева может затянуться. Гальдер получил личное указание Гитлера превратить Киев «в пепел и развалины» используя для этого авиацию и осадную артиллерию.(2) Семнадцать дивизий 6-й немецкой армии остановились на подступах к городу. Войска ее правого крыла смогли выйти к Днепру лишь 23 августа, после того, как 5-я армия Юго-Западного фронта по указанию Ставки 19 августа оставила Коростенский укрепленный район.

Войска Южного фронта, которым командовал генерал И.В.Тюленев, и Отдельной Приморской армии (командующий генерал Г.П.Сафронов) отходили, ведя тяжелые бои. Их преследовали 11-я немецкая, 3-я и 4-я румынские армии, венгерские, словацкие и итальянские соединения. Пути отхода им стремились перерезать дивизии 1-й танковой группы, наступавшие восточнее реки Южный Буг.

К 5 августа Приморская армия отошла на дальние подступы к Одессе, войска Южного фронта отводились на рубеж Южного Буга. К 19 августа, ведя непрерывные бои, они согласно приказу командующего направлением маршала Буденного отошли за Днепр от Никополя до Херсона. Советское командование срочно восстановило на Днепре (от Переволочной до Запорожья) из резервных дивизий (директива от 25 августа 1941) 6-ю и 12-ю армии Южного фронта. На левом крыле Юго-Западного фронта была развернута 38-я армия под командованием Рябышева.

СОЗДАНИЕ 38 АРМИИ. ЗАДАЧИ, СОСТАВ.

«Левый берег Днепра от Черкасс до Днепропетровска протяженностью почти 300 километров оказался открытым. Предстояло срочно его прикрыть, чтобы не допустить беспрепятственного вторжения противника на Левобережную Украину». Рябышев.
В начале августа 1941 года катастрофа 6-й и 12-й армий Южного фронта образовала огромную брешь на стыке Ю-З и Южного фронтов. В своем боевом донесении в Ставку от 4 августа Буденный так охарактеризовал обстановку на южном фланге Ю-З фронта:

«  По вопросу об организации обороны Днепра дело обстоит так: участок Киев, Черкассы является сравнительно обеспеченным; участок от Черкассы вниз по течению сейчас почти открыт.»

В целях прикрытия образовавшегося разрыва и недопущения форсирования немцами Днепра южнее Черкасс, Ставка отдает приказ о создании на основе корпусного управления 8-го мехкорпуса, отведенного для переформирования в тыл, 38-й армии, подчиняемой командованию Ю-З фронта. Командующим армией был назначен генерал-лейтенант Д.И.Рябышев.

командующего войсками

Юго-Западного фронта

на оборону 38-й армии

(3 августа 1941 г.)

ОПЕРАТИВНАЯ ДИРЕКТИВА №1 ШТАБ ЮЗФ БРОВАРЫ.

3.8.41 16.00

1. Считать законченным формирование Полевого управления 38 армии с дислоцированием Черкассы.

2. Приказываю изъять 116 сд и 212 мсд из состава 26 армии и с 17.00 3.8 включить их в состав 38 армии. О передаче и приеме командующим армиями донести.

3. 38 армии ставлю задачу прочно обеспечить за собой черкасский плацдарм, удерживая фронт Староселье, Болото Ирдынь, Бузуков.

Границы: справа – (иск.) Золотоноша, (иск.) Драбовка, м. Стеблев, Косяковка; слева – Полтава, Черкассы, Смела, Монастырище.

Штарм 38 – Черкассы. (7)

Тут я хотел бы прервать свой рассказ о боевых действиях и остановиться на боевом состоянии свежесформированных соединений второй волны, к числу которых относилась, например и 297-я стрелковая дивизия, которой было суждено сыграть заметную роль в действиях 38-й армии по обороне восточного берега Днепра. 31 июля (за 5 дней до переброски на фронт) Буденный в своем очередном докладе Ставке, так оценивал её состояние: «297…дивизия, несмотря на то, что срок готовности истек, не готова…совершенно не имеет автоматического оружия, последнее только 27.7 отгружено: Москве: материальной части артиллерии и амуниции в дивизии совершенно нет, и неизвестно, откуда и когда будет получено…полностью отсутствуют вещевые мешки, полотенца, портянки, стальные шлемы, плащ-палатки, котелки, поясные ремни, продуктовые сумки.»(8) Но обстановка была такова, что в уже упоминавшемся докладе от 4 августа командующий направлением предлагает Ставке:

Директивой командующего направлением от 10 августа в состав 38 армии помимо 116-й и 212-й дивизий, включались дополнительно 297-я, 300-я сд, 37-я кд и сводный полк Полтавского тракторного училища. Армии ставилась задача – прочно оборонять левый берег р. Днепр на участке Черкассы, Кременчуг, Переволочная, удерживая при этом плацдарм на правом берегу р. Днепр у Черкассы. Граница слева – Переволочная, Красноград, Змиев.

Вновь передаваемые в армию войска находятся: 297-я сд обороняет р. Днепр на участке (иск.) Градижск, Кременчуг, Воровского. Штаб – Кременчуг. 300-я сд перебрасывается по железной дороге из Краснограда в район станций Потоки, Козельщина и занимает оборону на участке Воровского, Кишеньки. 37-я кд перебрасывается по железной дороге на станцию Глобино и занимает оборону на участке Москаленки, Градижск. (В кавалерийских дивизиях полностью отсутствуют шашки, автоматическое оружие, артиллерия, амуниция, инженерное имущество, имущество связи, шаровары, гимнастерки, стальные шлемы, плащ-палатки, походные кухни, котелки, санитарное имущество) (8)

Сводный полк Полтавского училища по смене 300-й сд сосредоточивается в резерве армии районе Потоки ( 10 км сев.-вост. г.Кременчуг )

Также, армии передавалась сильно поредевшая 196-я стр. дивизия, в которой осталось всего около 1500 штыков и 12 орудий. Большие потери ( до 50% личного состава) понесла и 212-я дивизия, в частности вся артиллерия дивизии, насчитывала всего 4 орудия. 116-я дивизия была полностью укомплектована ( кадровая 1939 года формирования ) и имела всё штатное вооружение, но в боях участия пока не принимала. Пополнение частей армии происходило, в том числе за счет выходящих из окружения и отступающих к переправе у Черкасс красноармейцев из состава разгромленных 6-й и 12-й армий. На переправе и в тылу были развернуты загранотряды собиравшие отступающих бойцов и командиров. Из их состава командование армии создает сводный армейский резервный мотострелковый полк численностью в 7 тысяч человек. Непосредственно в самих Черкассах происходил призыв новобранцев. На строительство укреплений вокруг города были брошены все, кто мог работать. (9)

Подобные импровизированные решения стали для командования РККА суровой необходимостью, учитывая чудовищные потери лета 1941 года. Необходимо отметить, что эти вновь сформированные уже в ходе войны соединения не получали не только необходимого по штату вооружения, но и соответствующей подготовки, на которую просто не было времени. В условиях почти полного отсутствия резервов и огромных потерь, это была единственная мера «латания дыр» на Ю-З и Южном фронтах.

ПЛАНЫ ВЕРМАХТА.

«Это решение освобождает каждого мыслящего солдата от ужасающего давления сверху, наблюдавшегося за последние дни, которое ввиду непреклонной позиции фюрера создавало перспективу полной приостановки боевых действий на Востоке. Наконец-то снова проблеск!» (Гальдер о директиве фюрера № 34)

23 июля появилось дополнение к этой директиве, где в том числе говорилось, что: «как только позволит оперативная обстановка и состояние снабжения, сосредоточить восточнее р. Днепр 1-ю и 2-ю танковые группы».

Точка зрения фюрера свелась к тому, что закрепившись на центральном участке Восточного фронта следует, прежде всего, разгромить советские войска на стратегических флангах, захватить Украину, Крым и Ленинград. Группы армий начинали действовать по расходящимся направлениям, при этом группа армий «Центр» теряла не только свои подвижные соединения, но и лишалась оперативного прикрытия своего южного фланга, что делало захват Москвы труднодостижимой целью, и предполагало, по сути, захват столицы СССР, лишь по завершению операций на юге и севере. Таким образом, вопрос захвата Москвы отошел для Гитлера на второе место и: «Аргументы о значении Москвы были отклонены фюрером без каких-либо серьезных доводов.» (2)

Директива ОКВ № 34 от 30 июля в очередной раз подтвердила намерение Гитлера отказаться временно от наступления на Москву и разгромить русских на флангах.

Уже в конце июля 1941 года в Генеральном штабе сухопутных войск в общих чертах стал намечаться план по окружению и разгрому частей Ю-З фронта РККА.

25 июля Гальдер проводит совещание с начальниками штабов групп армий генералами Зоденштерном, Грейфенбергом и Бреннеке.

Запись в дневнике гласит: «Командование группы армий «Юг» планирует начало наступления 6-й армии по обе стороны Киева к Днепру в конце июля и надеется, что к этому времени 1-я танковая группа завершит выполнение стоящих перед ней задач в районе западнее Днепра и сможет форсировать Днепр у Кременчуга и Черкасс с целью последующего соединения со 2-й танковой группой в районе северо-западнее Харькова.

Пока еще не ясно, достигнем ли мы к концу июля решающего успеха против 5-й русской армии совместным наступлением войск групп армий «Юг» и «Центр» в районе западнее или непосредственно восточное Днепра.»

Таким образом, место удара 1-й танковой группы было определено, и начало наступления с юга ставилось в зависимость от успехов группы Гудериана ( 2-й Танковой группы ).

БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛОСЕ 38 АРМИИ. АВГУСТ 1941.

«Рябышев, не спеша прихлебывая щи, подвигал к себе то один лист, то другой и наказывал:

— О Кременчуге не забывай. Там германец что-то затевает... Так-то, милый мой...» Н.К. Попель.

В начале августа 38-й армии Ю-З фронта была поставлена задача: «прочно оборонять левый берег р. Днепр на участке Черкассы, Кременчуг, Переволочная, удерживая при этом плацдарм на правом берегу р. Днепр у Черкассы.» (12)

7 августа Кременчугская ДНО под командованием А.С. Платухина ( около 3 тыс. человек и артдивизион ) и подходившие части 297-й дивизии вступили в бой с частями немцев (13-я тд и части дивизии СС «Викинг») стремившихся захватить переправы через Днепр у Кременчуга. 9 августа 13-я тд в ходе тяжелого боя захватила поселок Крюково (пригород Кременчуга на восточном берегу реки) и вышла к мостам через Днепр.(17)

Надо отметить, что на участке Днепра от Киева до Днепропетровска, железнодорожные ветки пересекают реку лишь в трех местах. Это Канев, Черкассы и Кременчуг. Поэтому неудивительно желание немцев захватить в первую очередь именно эти переправы.

( Характерно, что не по черкасским мостам, ни по кременчугским, немецкая авиация не наносила ударов.) (18) В ночь с 9 на 10 августа части ополченцев и 297-й дивизии отошли за Днепр и взорвали мосты. Командование Пинской военной флотилии решило перебросить в район Кременчуга часть кораблей своего Днепровского отряда в составе монитора и двух канонерских лодок для противодействия возможным попыткам немцев форсировать реку. Но правый берег на всем протяжении от Черкасс до Кременчуга уже контролировался частями 3-го армейского моторизированного корпуса ( дивизией «Викинг» ). На полпути от Черкасс корабли попали под артиллерийский огонь немцев. Кораблям удалось проскочить опасный участок. Но командовавший отрядом капитан-лейтенант Павлов (командир канлодки «Передовой») решил вернуться и вступить в дуэль с артиллерией немцев. Итог был плачевным. Немцам удалось артиллерийским огнем тяжело повредить (11 августа) монитор ПВФ «Жемчужин» и канонерскую лодку «Передовой». Лишившиеся хода корабли приткнулись к берегам реки и были взорваны на следующий день экипажеми. Канлодка «Верный» вернулась в Черкассы.

12 августа немцы начали разведку боем на участке обороны 441-го полка, 116-й дивизии.

В этот же день в районе Кременчуга выгрузилась 300-я дивизия с целью занять оборону на участке Кременчуг-Переволочное. 18 августа в своем докладе главкому направления, командующий Ю-З фронтом Кирпонос отмечает слабость участка обороны Днепра южнее Кременчуга и выражает опасение, что именно здесь немцы попытаются форсировать Днепр. С 16 августа связан интересный эпизод. На участке 116-й дивизии из окружения в районе Подвысокое, прорвался на танке(!) начальник штаба 6-й армии комбриг Н. П. Иванов.

17 августа немцы начали атаки на участке 116-й дивизии и в нескольких местах вклинились в оборону. Днем 17 августа обеспокоенные отсутствием докладов от комдива, на позиции 116-й стр. дивизии выехал командарм Рябышев и обнаружил командира дивизии Якова Филипповича Еременко в пьяном состоянии спящего в блиндаже.(9) По воспоминаниям Рябышева, он тут же отстранил Еременко от командования дивизией, хотя по документам фронта, это произошло лишь 7 сентября и в связи с другими событиями, а именно захватом немецкой пехотой 22 августа части острова Королевиц, за оборону которого отвечала всё та же 116-я дивизия. 19 августа немцы силами 3 пехотных дивизий начали массированную атаку частей 38-й армии (116, 212, 196-я дивизии) обороняющих Черкасский плацдарм и оттеснили их на вторую линию обороны. Бои носили ожесточенный характер и доходили до рукопашных схваток. Не имея в своем составе танков, командование 38-й армии было вынуждено бросать в контратаки, в качестве усиления артиллерийские тягачи «Комсомолец» (13) Разведка фронта вскрыла переброску немецких резервов в район Черкасс и в 38-ю армию из состава 26-й армии были переданы 97-я стрелковая дивизия и 4-я воздушно-десантная бригада, тут же вступившие в бой (20 августа). Немцы, тем не менее, наращивая наступление, смогли к 7 часам вечера 21 августа ворваться в Черкассы и завязать уличные бои. Для отражения прорвавшихся танков был использован прикрывавший мосты 6-й отдельный зенитный дивизион, поставленный на прямую наводку. Потеряв несколько танков, немцы откатились назад.(9) Части армии с реки были удачно поддержаны огнем нескольких кораблей Пинской военной флотилии. Несколько раз красноармейцы переходили в успешные контратаки. Но удерживать Черкасский плацдарм армия больше не могла. Плацдарм и переправы находились под постоянным огнем немцев и самое главное, сохранялась опасность прорыва немцев вдоль берега реки к переправам с последующим окружением всей черкасской группы 38-й армии. В ночь с 21 на 22 августа Черкассы были оставлены и советские части скрытно переправились на восточный берег Днепра, взорвав мосты и основные сооружения города. В связи с отводом частей 38-й армии с черкасского плацдарма следует отметить следующий эпизод. При отходе на восточный берег не удалось избежать определенной сумятицы. А именно, уже упоминавшийся комдив Еременко не получил своевременно приказ на отход за Днепр (оставил «красный пакет» с приказом в оперативном отделе дивизии на восточном берегу реки ?!) (18), дивизия отходила неорганизованно и не заняла вовремя указанные ей позиции на острове Королевиц.

Краткая справка: Остров Королевиц находился посередине Днепра напротив Черкасс и был образован разделением русла на два рукава. Остров был достаточно большой. Длина пять километров, ширина четыре.

Итогом этой неорганизованности стал захват южной части острова оперативно переправившимся на него батальоном немецкой пехоты, усиленном артиллерией. Попытка сбросить немцев в реку не удалась. Они успели окопаться и любые попытки их атаковать срывались немецкой артиллерией из района Черкасс. Несмотря на наличие в 38-й армии достаточного количества артиллерии ( 441, 445 кап, 555 пап РВГК) поддержать действия пехоты не удалось. Сказался недостаток боеприпасов. «Полковник Еременко засыпал штаб армии просьбами поддержать утреннюю атаку артогнем и авиацией. Что касается воздушной поддержки, то в ней ему сразу же отказали. «Птиц» в распоряжении армейского командования не было. А вот «дынями» и «огурцами» обещали помочь. Однако в самый последний момент выяснилось, что и артиллерийской поддержки не будет и что 116-я стрелковая дивизия должна полностью полагаться на собственные силы. Расстроенный и обескураженный, Яков Филиппович позвонил мне и сказал, что переносит начало атаки с восьми на десять утра. «Ну как тут воевать, майор Шатилов?».(18)

Желание, во что бы то не стало отбить Королевиц, привело к тому, что один батальон немцев, по сути, сковал три дивизии (116, 97, 196-ю) 38-й армии. Сводная группа, образованная из частей трёх дивизий несла тяжелые потери, но сбросить немцев с острова не могла. 25 августа произошло ещё одно событие, не лучшим образом сказавшееся на боеспособности 38-й армии. Командующий Южным фронтом генерал Тюленев был ранен и на его место командующий Юго-Западным направлением маршал Буденный решил назначить Д.И.Рябышева. Вместо него командармом 38-й назначался генерал-майор Н.В.Фекленко.

На конец августа в составе армии были следующие соединения и части:

38 армия - 97, 116, 196, 212, 297, 300, 304 сд (передана из резерва фронта, разгрузилась в районе Кременчуга 31 августа), сводный осп Полтавского тракторного училища, 5 кк (3, 14, 34 кд), 37 кд, 441, 445 кап, 555 пап РВГК, 558 ап ПТО, 6 озад 89, 94 отб, 21 мцп – 56 оиб, 45 миб, 28 пмб, 277 осб, 1 отбп «Маршал Буденный». Остатки Кременчугской ДНО были сведены в один полк и включены в состав 297 стр. дивизии.

За левым флангом 38-й армии разместились резервные части командующего Ю-З направлением. 5-й кав. корпус и 47-я тд. На подходе были две танковые бригады.

СИТУАЦИЯ НА ЮЖНОМ ФЛАНГЕ ЮГО-ЗАПАДНОГО ФРОНТА К НАЧАЛУ СЕНТЯБРЯ 1941 ГОДА.

БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛОСЕ 38 АРМИИ. СЕНТЯБРЬ 1941.

«Николай Владимирович Фекленко — человек общительный, простой в отношениях, популярный среди командиров. Правда, мне казалось, что для командования армией он еще не созрел.» Н.К.Попель.

Немецкая армия ( группы армий «Центр» и «Юг» ) в своих действиях и планах руководствовалась приказом Гитлера от 21 августа. В этом приказе говорилось, что осью наступления 2-й армии и 2-й ТГ ( Группа армий «Центр» ) должна

была стать линия Конотоп-Ромны, а для 17-й армии и 1-й ТГ ( Группа армий «ЮГ» ) линия Кременчуг-Миргород-Ромны. При этом, дабы не терять темпа, было решено, что северная ударная группа начнет наступление на несколько суток раньше южной не закончившей ещё передислокацию ( 1-й ТГ ).

Тут необходимо отметить, что Генеральный штаб во главе с маршалом Шапошниковым ещё за два дня до выхода приказа Гитлера, предполагал подобное развитие событий. Даже удивительно насколько точно. Все три направления предполагавшихся ударов немецких войск были названы. ( 1.Чернигов-Конотоп 2.Кременчуг-Полтава 3. Крым ) (19)

Направление удара гр.армий «ЮГ» по левому флангу Ю-З фронта «угадывалось» легко, на всём протяжении от Киева до Днепропетровска железная дорога пересекала Днепр только в трех местах. Это Канев, Черкассы и Кременчуг. В условиях отрыва от основных баз снабжения, железнодорожный транспорт становился для вермахта основным средством доставки боеприпасов, снаряжения, пополнения и эвакуации раненых, при этом удар на Черкассы или Канев не приводил к окружению ЮЗФ, а максимум, выдавливал советские войска на восток. Хочу отметить, что директива ставки была РУКОВОДЯЩИМ документом для командования Ю- З фронтом. Посему, направлению Кременчуг-Полтава должно было быть уделено особое внимание. Утром 23 августа произошло два важных события. Во-первых, 11-я тд вермахта неожиданно для советского командования захватила окуниновский плацдарм, приковав к себе все внимание командования фронта и его резервы. Во-вторых, вновь организованная для прикрытия левого фланга Ю-З фронта (после катастрофы под Уманью) 38-я армия, оставив Черкассы, окончательно закрепилась на левом берегу Днепра. На этот момент армией командовал Дмитрий Иванович Рябышев. Спустя годы Рябышев писал о своих действиях в роли командарма 38:

«Противник после занятия Черкасс особой активности не проявлял, но через пару дней сделал попытку форсировать Днепр южнее города, однако понес большие потери и отказался от своих намерений. Небольшой группе гитлеровцев удалось закрепиться на островке, но вскоре эта группа была уничтожена нашими частями, после чего наступил период относительного затишья. ( Тут явная «ошибка памяти», как мы знаем бои на Королевице продолжались вплоть до отвода частей армии от Днепра. Авт.)

Но затишье беспокоило, поэтому Военный совет армии требовал от командиров всех степеней быть бдительными, непрерывно вести наблюдение за действиями врага. Мы считали, что наиболее слабым местом нашей обороны был район Кременчуга на стыке с Южным фронтом. Начали намечать необходимые меры ( Какие меры, так и осталось тайной. Авт. ) по укреплению стыка, но во второй половине дня (25 августа) мне принесли шифротелеграмму, в которой предписывалось сдать командование армией начальнику штаба и к 26 августа прибыть в штаб Юго-Западного направления. Я быстро оформил документы о сдаче войск 38-й армии своему начальнику штаба (на тот момент полковник М.И.Потапов), дал ему несколько советов, еще и еще раз особое внимание попросил обратить на район Кременчуга…Пожав всем крепко руки, я остался на несколько минут наедине с Н. К. Попелем (на тот момент член военного совета 38армии. Авт.) — Что бы это могло значить? — участливо спросил он. ( Характерная для этого времени фраза. Вызов в штаб мог означать и арест. Авт. ) — Ума не приложу. Стали, как говорится, на ноги становиться, крепнуть, отпор давать фашистам, и на тебе...» (9)

Попель вспоминал это разговор несколько иначе:

Таким образом, и командующий армией и член военного совета сходятся в одном. Левому флангу армии угрожает опасность. Но ни тот ни другой не предпринимают никаких действий по этому вопросу. На этот момент армия занимала фронт по левому берегу Днепра на протяжении примерно 160 километров. В подчинении у Рябышева находились 7 стрелковых дивизий, одна кавалерийская дивизия, сводный полк Полтавского училища, 4 отдельных атртполка, 2 отд. Танковых батальона, мотоциклетный полк и другие части. Для сравнения соседняя 26-я армия Костенко, занимала также за Днепром, фронт в 80 километров, имея в своем составе 9стр.див, 4 в первой линии, по 20км на дивизию, и 5 в резерве )

При этом, самое главное! Левый фланг 38 армии, а именно 54километровый (30% фронта обороны) участок от устья Ворсклы до Кременчуга (пресловутый участок Псел-Ворксла, наиболее удобный для наступления подвижных соединений во фланг Ю-З фронта. На всем протяжении вплоть до Ахтырки, это равнина, прикрытая с флангов реками Псел и Ворксла.) занимала совершенно не обстрелянная, и только месяц назад сформированная в Краснограде 300-я стрелковая дивизия полковника Павла Ионовича Кузнецова (к этому моменту в боях ещё не был. Буденный в докладе Ставке от 10 августа, называет дивизию «незавершившей формирование» ). Район непосредственно Кременчуга прикрывает 297 дивизия, о которой я уже писал выше. Все остальные силы Рябышев сгруппировал ближе к Черкассам и не предпринял никаких попыток усилить свой левый фланг или вскрыть противостоящую группировку немцев. Единственный подвижной резерв армии

( 37-я кав.дивизия ) мог быть переброшен на левый фланг достаточно быстро, но это всего лишь 3 тысячи человек без средств усиления. Западный, занятый немцами берег Днепра, почти на всем протяжении фронта господствовал над восточным пологим и местами заболоченным берегом. Войска 38-й армии были вынуждены строить оборонительные рубежи на определенном удалении от берега. Резкое командование правого берега и широкая и низкая пойма левого берега реки затрудняют выбор переднего края обороны непосредственно по берегу и сильно осложняли создание глубины обороны. Большим препятствием дли возведения оборонительных сооружений с углублением в грунт является высокий уровень грунтовых вод. Это вынуждало к возведению надземных сооружений и усложняло вопросы маскировки. В целом левый берег реки в сравнении с правым являлся весьма невыгодным для организации обороны.

В своем докладе командующему направлением от 18 августа штаб Ю-З фронта прямо указывает: «Судя по сложившейся к настоящему времени оперативно-стратегической обстановке, следует предполагать, что после выхода противника к нижнему течению Днепра его основные усилия могут быть направлены против обоих флангов и глубокого тыла ЮЗФ. Наиболее вероятными для этих ударов противника явятся направления: с севера – из района Гомель на юго-восток и с юга – с фронта Кременчуг, Днепропетровск на север. Исходя из этой оценки, необходимо в первую очередь и наиболее надежно укреплять левый берег реки на участке Градижск, Переволочная. Здесь же должна быть построена и более плотная оборона. Расположение фронтовых резервов должно отвечать в первую очередь парированию ударов противника на этом направлении.»

Здесь надо отметить, что командование Ю-З фронтом всё своё внимание сосредоточило на своем правом фланге, где сложилась трудная ситуация, и ожидаемой переброски фронтовых резервов на участок Градижск – Переволочная, на котором и прорвались позже немцы не произошло. Вот что пишет по этому поводу Баграмян: (в тот момент нач.оперативного отдела штаба Ю-З фронта. Авт.)

При этом разведка фронта отмечает переброску на юг от Черкасс дивизии «Викинг», 13-й тд (обе входили в 1 ТГ.) и соединений пехоты. Поступает разведсообщение о поступлении в Крюков (напротив Кременчуг а) большого числа надувных (штурмовых ) лодок, и перебазировании в этот же район итальянских частей, а также разведки боем на том же кременчугском направлении (прямо в районе взорванных мостов ) и постоянном проникновении на восточный берег резведгрупп немцев. Разведсводка фронта от 31 августа, оценивает кременчугскую группировку в 4-5 дивизий, а Черкасскую в 3 дивизии. Должной оценки командованием фронта и 38-й армии эти разведывательные сведения не получают. У Рябышева было три дня (с 22 по 25 августа, море времени в этот момент) на перегруппировку сил, но он ничего не сделал («совершенствовал оборону». Авт.).

Как войска переправились с Черкасского плацдарма (наиболее его боеспособные 4 стр.дивизии.), так по сути и остались в районе Чапаевка-Еремеевка

(60км от Кременчуга). Рябышев лишь ограничился советами своему начальнику штаба, и другу комиссару Попелю. Единственные, кого постоянно беспокоило Кременчугское направление, это главкома Ю-З направления маршала Буденного и особенно его начштаба ген-майора Покровского. Надо отметить, что генерал Покровский был видимо самым информированным советским военноначальником на юго-западе. Хрущев вспоминал, что Покровский буквально часами заставлял начштабов соединений давать отчет по ситуации на фронте.(22) За левым флангом 38-й армии усилиями Буденного началось формирование подвижного резерва из 5-го кавкорпуса и 47-й тд. Также начата переброска и переподчинение 38-й армии двух свежих стрелковых дивизий ( 304-й и 199-й стр.див.). В контексте этих усилий непонятно неуместное перемещение более или менее освоившегося Рябышева (он не прокомандовал армией и месяца) на должность командующего Южным фронтом. Зачем Буденный в такой напряженный момент переместил Рябышева, не понятно. Тюленев объективно не справлялся с обязанностями, но можно было получить замену из Москвы.

Фекленко всегда отличался тем, что очень долго «входил в дела», первый раз прославившись этим своим свойством ещё на Халхин-Голе, когда Жуков прибыл в штаб 57-го корпуса ( 5июня 1939 г.) и потребовал доложить обстановку. Сам Жуков события в Монголии описывает так: "Докладывая обстановку, А.М. Кущев сразу же оговорился, что она еще недостаточно изучена. Из доклада было ясно, что командование корпуса истиной обстановки не знает... Оказалось, что никто из командования корпусом, кроме полкового комиссара М.С. Никишева, в районе событий не был(!). Я предложил командиру корпуса немедленно поехать на передовую и там тщательно разобраться в обстановке. Сославшись на то, что его могут в любую минуту вызвать к аппарату из Москвы, он предложил поехать со мной товарищу М.С. Никишеву… Возвратившись на командный пункт и посоветовавшись с командованием корпуса, мы послали донесение наркому обороны. В тот же день был получен приказ наркома об освобождении комдива Н.В. Фекленко от командования 57-м особым корпусом.» (23)

С началом войны против Германии, Фекленко командовал 19-м механизированным корпусом. Корпус в ходе приграничного сражения понес потери и был отведен по просьбе Фекленко в тыл фронта 3 июля.

Вот такой командир прибыл 27 августа на командный пункт 38-й армии в село Глобино.

Попель: «Обстановка эта усложнялась день ото дня. Мы чувствовали, что над нашим левым флангом нависает тяжелый кулак. Но не знали точно силы, не знали, когда противник нанесет удар (армия неделю не воюет, разведка отдыхает? Авт.). Вместе с Калядиным и Петренко, который стал заместителем начальника армейской разведки, поехал в Кременчуг. Державшая здесь оборону дивизия(297-я) не могла похвастаться сколько-нибудь надежными сведениями о противнике. В разведгруппу отобрали коммунистов и комсомольцев. С ними весь день занимался Петренко.

К рассвету разведчики вернулись. На дне лодки лежали три связанных немца.

Группировка противника в районе Кременчуга была установлена. Начала вражеского наступления следовало ждать через сутки.»

( Определили точно. В ночь с 29 на 30 августа первые штурмовые группы немцев начали переправляться через Днепр в полосе 300-й стр.див. Авт.)

Определили и…ничего не сделали. Точнее сказать сделали не то, что было нужно. 28 числа у командования 38-й армии была последняя возможность парировать форсирование частями 17-й армии вермахта Днепра. Вместо переброски сил на левый фланг Фекленко и Попель дают не первое уже по счету боевое распоряжение войскам фронта силами трех дивизий отбить у немцев (как раз в ночь с 29 на 30) остров Королевиц. Тактическая задача берет верх над соображениями оперативного порядка.

27 августа 1941 года командующий группой армий «ЮГ» генерал-полковник Герд фон Рунштедт доложил в Ставку, что намерен, захватив плацдарм в районе Кременчуга, нанести 17-й армией под командованием генерала пехоты Карла Генриха фон Штюльпнагеля, удар через Лубны на северо-запад с целью вступить во взаимодействие с 6-й и 2-й армиями, а 1-й танковой группой наступать между реками Ворксла и Псел на соединение со 2-й танковой группой. (11)

Характерным моментом этой атаки является использование немцами прожекторов (!) для подсветки позиций советской роты и ослепления защитников.

Командир 300-й дивизии полковник Кузнецов не смог сманеврировать резервом и не получил помощи от командования армией. В итоге, утром 31 августа сконцентрировав на захваченном острове до одного пехотного полка, немцы переправились на восточный берег Днепра и захватили плацдарм. В течение 31 августа – 2 сентября немцы переправились через Днепр ещё в двух местах по соседству с захваченным плацдармом и расширили его в ширину и глубину.

Таким образом, к моменту начала форсирования Днепра частями 52-го армейского корпуса вермахта (командир генерал пехоты Курт фон Бризен.), у командарма-38 не было подготовленного резерва для переброски на угрожаемый участок. Более того. В штаб Ф-З фронта утром 31 августа, идет откровенно лживый отчет о том, что «попытка высадится на левом берегу отражена». Следующий отчет Фекленко посылает более чем через сутки (вечером 1 сентября )! Из него командование фронтом узнает, что у немцев уже есть плацдарм на левом берегу Днепра. Дальше храбрый и не раз смотревший смерти в лицо Попель начинает в своих мемуарах откровенно придумывать:

100-я дивизия из состава 52 армейского корпуса вермахта (17А) уже в первую ночь с 30 на 31 августа взломала оборону 300-й стрелковой дивизии и закрепилась на противоположном берегу. За ней начала переправляться и 76-я дивизия этого же корпуса. 1 сентября налажена паромная переправы, а к исходу 4 сентября немцы навели понтонный мост грузоподъемностью 8 тонн (А потом и 16 тонный мост). В данном случае отдельных слов заслуживают действия советской авиации. 30 августа в результате успешного налета советских бомбардировщиков на аэродром базирования немецких истребителей Белая Церковь, I и III/JG3 группы потеряли до 2/3 своих машин и в течение нескольких дней не участвовали в прикрытии своих войск. К сожалению, советская авиация не смогла воспользоваться представившейся возможностью для нанесения ударов по переправившимся немцам и разведки. Ниже всякой критики остаются действия воздушной разведки, так и не вскрывшей сосредоточение 1-й ТГ как перед форсированием Днепра, так и на самом Кременчугском плацдарме.

Успешное форсирование немцами Днепра на участке 38-й армии стало результатом многочисленных ошибок допущенных командующими армией Рябышевым и Фекленко не сделавших ничего для укрепления левого фланга армии и разведки противостоящей группировки противника. Даже имея четкие разведданные о начале немцами форсирования Днепра, командование армией не сумело подтянуть на угрожаемый участок артиллерию, по сути, единственный свой инструмент для срыва немецкого наступления.

Подходящие резервы (5-й кк и 47-я тд) без подготовки частями вступали в бой и переломить ситуацию не смогли.

Командование же фронтом все силы и все свое внимание сосредоточило на северном фланге, где также сложилась критическая ситуация. Командующий направлением, в свою очередь, собрал основную часть своих резервов для контрудара по 3-му моторизированному корпусу немцев, захватившему небольшой плацдарм в районе Днепропетровска, и не смог вовремя перебросить силы на направление главного удара немцев, разведка которых ещё в середине августа отмечала, что в районе Кременчуга на восточном берегу Днепра нет «достойного упоминания противника». (17)

Все эти ошибки и промахи, в общем ряду которых и действия капитан-лейтенанта Павлова и нераспорядительность комдива Еременко, бездействие командования 38-й армии увлекшейся «битвой за Королевиц» и посчитавшей прикрытие кременчугского направления делом командования фронта и направления, но никак не своим, все эти ошибки выстроились в одну цепочку, итогом которой стало образование кременчугского плацдарма и прорыва 1-й ТГр Клейста в тыл фронта.

Командование фронта не могло получить от Фекленко вообще никакой информации о ситуации на фронте армии. Командарм просто не выходил на связь три дня.

Ту информацию которую получал штаб, начштаба Ю-З фронта Тупиков 7 сентября назвал «запоздалой и нечленораздельной», «вызывающей тревогу за круг вопросов управления и целеустремленность понимания», а 11 сентября прямо указал Фекленко на «нарушение управления войсками» м «полное отсутствие связи на уровне штаб фронта- штаб армии-штабы дивизий.» Убийственные характеристики!

Авиационная и войсковая разведка армии так и не смогли выявить выдвижение и переброску 1-й ТГ на плацдарм севернее Кременчуга. А это сотни танков и автомобилей! Фекленко же, продолжал собирать приходящие из резерва ставки и фронта силы ( подошел 5кк, 304стр.див, 47т.д. и две танковые бригады ) и готовил контрудар против южного плацдарма на котором находились только пехотные части. В итоге враг перехитрил Фекленко ещё раз….Баграмян: «Во второй половине дня (12 августа) позвонил генерал Фекленко и попросил меня срочно вернуться на его командный пункт. Здесь я услышал неприятную весть. Пока мы пытались очистить плацдарм у Дериевки, генерал Клейст скрытно (!) переправил в район Кременчуга свои танковые и моторизованные дивизии. Утром 12 сентября они навалились на один из полков 297-й стрелковой дивизии, рассекли ее фронт и устремились на север, в общем направлении на Хорол. В полосе их наступления у нас было совсем мало сил. И конечно, нетрудно было догадаться (!) — Клейст. устремился навстречу Гудериану, передовые части которого к тому времени были уже далеко южнее Ромн.» (21)

С которым Клейст и соединился днём 14 сентября, замкнув окружение огромной массы советских войск. Безвозвратные потери войск Ю-З фронта в Киевской оборонительной операции составили, по данным советского Генштаба, составили 704 000 человек. (24)

Попытка маршала Буденного 11 сентября (с полного согласия Военного совета фронта и Кирпоноса) добиться от Ставки приказа на срочный отход Ю-З фронта не нашла понимания у Сталина и Шапошникова, тем более, что Кирпонос в разговоре со Сталиным

этой же ночью отказался от идеи отвода войск фронта на запасную позицию

« У нас и мысли об отводе войск не было до получения предложения дать соображения об отводе войск на восток с указанием рубежей, а была лишь просьба в связи с расширившимся фронтом до восьмисот с лишним километров усилить наш фронт резервами... Захватаев потом рассказывал, что Тупиков, слушая Кирпоноса, схватился за голову».(21)

Прошло всего два дня и Ставка получила телеграмму, в которой была известная фраза:

(*) Из телеграммы в Ставку, направленной 13 сентября от имени командования Юго-Западным фронтом и подписанной начальником штаба фронта генерал-майором Василием Ивановичем Тупиковым.

(1) - Данные официального сайта Минобороны РФ

(2) – Франц Гальдер «Военный дневник 1941 год»

(3) - «Боевой состав Советской армии за 1941-1945 гг.» состав на 1 сентября 1941.

(4) – РГВА Ф. 251, оп. 646, д. 482, лл. 104, 105

(5) – РГВА Ф. 251, оп. 2606сс, д. 30, лл. 158-160

(6) – РГВА Ф. 208, оп. 2535сс, д. 36, лл. 207, 208

(7) – РГВА Ф. 229, оп. 161, д. 11, л. 178.

(8) – Доклад главнокомандующего войсками Юго-Западного направления Ставке Верховного Командования о низкой обеспеченности вооружением и имуществом

формируемых соединений (31 июля 1941 г.) Ф. 251, оп. 2606сс, д. 30, лл. 133, 134.

(9)– Рябышев «Первый год войны»

(10) - Мюллер-Гиллебрандт «Сухопутная армия Германии 1939-1945 гг»

(11) - А.Филиппи «Припятская проблема»

(12) - РГВА Ф. 251, оп. 646, д. 482, л. 262.

(13) – РГВА Ф. 229, оп. 9776сс, д. 63, лл. 353-355

(14) - «Разведывательная сводка штаба Юго-Западного фронта № 45 к 6 часам 9 августа 1941 г». РГВА Ф. 229, оп 7047сс, д. 17, лл. 147, 148.

(15) – «Справка о боевом составе войск направления на 22 августа 1941г.» РГВА Ф.229, оп. 646, д. 18, лл. 35-37

(16) – «Справка разведотдела Ю-З направления от 1 сентября 1941г». Ф. 251, оп. 4120сс, д. 383, л. 43

(17) – Эберхард фон Макензен «От Буга до Кавказа. 3 танковый корпус в компании против Советской России»

(18) - В.М.Шатилов «А до Берлина было так далеко»

(19) - Оперативная директива Ставки Верховного Главнокомандования № 001084

РГВА Ф. 229, оп. 2146сс, д. 7, лл. 292-295.

(20) – Н.К.Попель «В тяжкую пору»

(21) – И.Х.Баграмян «Так начиналась война»

(22) - Н.С.Хрущёв «Воспоминания»

(23) Г.К.Жуков «Воспоминания и размышления»

(24) Г.Ф.Кривошеев «Россия и СССР в войнах XX века. Потери вооруженных сил. Статистическое исследование».