Надеюсь на то, что представленный сборник станет первой частью книги написанной нами
жүктеу/скачать 0.75 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- КНИГА НАПИСАННАЯ НАМИ
- КИНОТЕАТР «СПУТНИК»
- ПРО ТО, ЧЕМ ЗАНЯТЬ РЕБЕНКА, ИЛИ ЧЕМ МЫ БЫЛИ ЗАНЯТЫ САМИ А.
| ПРЕДИСЛОВИЕ
«Пусть это будет черновик того сборника и доступный и написанный специально как бы (дурацкое слово) для МОСТовиков, но который рано, ли поздно будет собран и опубликован для тех, кто там был и еще помнит, для тех, кто там не был, и сможет понять и пережить, прочитав все эти "бредни"». Эти слова в теме «По волнам моей памяти» на форуме МОСТа и стали началом написания всеми нами НАШЕЙ книги. И к счастью, что в НАШ сборник больших и маленьких рассказов, а также просто заметок из тех далеких Грозненских времен вошли воспоминания наиболее активных участников МОСТа не только этой темы а, на мой взгляд, всего форума. Все работы, включены в сборник в том виде, в котором их сотворил автор. Исправлениям подвергались только ошибки, за исключением, тех, которые были задуманы автором. Сам сборник «складывался» на удивление легко и просто. Наверное, это влияние форума, как инструмента коллективного труда. В этом, на мой взгляд, и уникальность сборника. А вот заглавие долго не приходило на ум. И было желание вынести на всеобщее обсуждение. Однако, когда сборник был построен, все сразу стало на свои места. Я не знаю участников форума подобного сайта, такого или не такого института, которые через много лет пишут одновременно, вместе и порознь свои воспоминания о том, чего больше нет. А пишут ведь об одном, а пишут ведь книгу, не подозревая того. Здесь все, от эпиграфа, до послесловия написано на форуме и не добавлено ни слова. Отдельной и весьма интересной частью сборника стала работа Владимира Газаряна, которую было бы неправильно оторвать от переписки его друзей. В сборник не вошли заметки и рассказы из темы «Туризм в горах». Это отдельная и ёмкая тема для последующей работы. И еще один «нюанс». В сборник включены некоторые статьи из газеты «За нефтяные кадры», кстати, тоже написанные НАМИ. И это, на мой взгляд, стало удачным дополнением. Надеюсь на то, что представленный сборник станет первой частью КНИГИ НАПИСАННОЙ НАМИ. Олег Розанов
ЭПИГРАФ
я его обожаю и дорожу каждой минутой, проведенной ТАМ. Это не отнять, не изменить, не стереть. Это мое детство и юность. Они НАВЕЧНО
Тогда я был еще маленьким. По улице Ленина не ходили троллейбусы, а ходили телята, лениво роняя лепешки на горячий послеполуденный асфальт. Лишь изредка во двор залетал темно-зеленый газик с «мягким» верхом увозя отобедавшего командира рядом расположенной воинской части. Одним словом «военный» городок им. Ленина. И жили в нем в основном семьи военнослужащих, съехавшиеся со всего Советского Союза. Солнце медленно переваливало через зенит, в воздухе стоял запах пыли и амброзии. Скучающие дети сидели на отполированной мягким местом деревянной скамейке в густой тени канадских кленов и медленно перебирали ногами.…Ничего не хотелось. Вот именно сейчас, и вот именно здесь. Нагло протискиваясь между пятиэтажками «военного» городка и приводя в ужас звуком воздушного сигнала изнывающих от зноя дворовых собак, выползал старенький автобус марки «ЗИС». На его, много раз перекрашенных боках, яркой краской играла надпись «Детский кинотеатр СПУТНИК». Временами сигналу не хватало воздуха и его гортанный звук больше походил на крик Тарзана. Подняв изрядную тучу дорожной пыли и собрав горстку босоногих пацанов, кинотеатр припарковывался во дворе у крыльца соседнего дома номер 207 по улице Ленина. Жизнь моментально оживала. - Дяденька! А, мультфильмы будут? - Да, падаждите! Из автобуса, оборудованного под кинотеатр, разматывая черный резиновый кабель вылезал водитель-киномеханник. Обутый в шлепанцы «на босу ногу» кряхтя и обливаясь потом он карабкался по газовой трубе на подъездный козырек и прилаживал там провод. Есть контакт! Обычно сеансов было два. Детский – за десять копеек. И взрослый – за двадцать пять. Окна «кинотеатра» были завешаны черной материей. Открывалась только вручную, и только передняя дверь, у которой выстраивалась очередь из белобрысых, выгоревших на августовском солнце детских чубчиков и косичек. Водитель-киномеханник не торопясь выдавался каждому по обрывку сине-зеленого билета, взамен получая пятаки и синьтики. Все это чем-то напоминало театр Карабаса-Барабаса на гастролях по Северному Кавказу. Киноаппарат марки «Украина» устанавливался прямо на капот, поворачивался включатель. И,…. сеанс начинался! Поперек салона-кинозала стояли деревянные лавки, и пробираться в первые ряды можно было только перешагивая через них, наступая на чьи-то ноги и руки. Конечно, в каждой семье был телевизор, и кинотеатров в городе было немало. Однако, передвижной кинотеатр, это незабываемое событие для каждого двора. А какие сцены разворачивались на небольшом экране! То, по железной крыше бегала осмелевшая Татьяна Пельцер из фильма «Приключения желтого чемоданчика», то пытался спасти команду вратарь Карасик из одноименной комедии. Иногда пленка обрывалась, и … «Сапожник !!!». Успокоить нас было невозможно, и тогда автобус-кинотеатр был похож на барабан, в который стучали босыми пятками изнутри. Было жарко и тесно. Ноги липли к чьим-то ногам. Но в этом был тот неповторимый и до боли незабываемый момент грозненского детства. Вторым сеансом был - взрослый. Это совсем другая жизнь. Из динамиков лилось индийское песнопение, доносились вздохи и рыданья. Понемногу солнце садилось где-то в Заводском районе, а во дворе становилось все темнее; и звонче от детских голосов. Из кухонных окон, задернутых непонятно для чего полуметровыми занавесками, доносилось шипение лука на чугунной сковородке возле которой хлопотала молодая хозяйка в прилипшем халате. Где-то пятый раз крутили любимую пластинку и лилась задушевная песня – «…Но я знаю, что день настанет, и в глазах твоих лед растает». - Саа-шаа! Голосила чья-то мама. Разбредались по подъездам влюбленные парочки, расходились по квартирам семейные пары в деталях обсуждать все прелести индийской жизни. Во дворе становилось все тише, но еще продолжалось – «… Летним зноем вдруг станет стужа, ты поймешь, что тебе я нужен…». То здесь, то там, на кухнях гасили свет и все ярче становился свет голубых экранов. - Саа-шаа! Голосила чья-то мама. - А-я ! Передразнивал ее чей-то хулиганистый мальчишка. - Саа-шаа! Вновь слышался голос сверху. - Да, да, да! - Что, да, да, да? Я тебя третий час кричу! Во время последнего сеанса водитель-киномеханник успевал поужинать, так как жил в том же подъезде, ну и как водится - «принимал на грудь». Мы любили автобус–кинотеатр, но как-то по-своему. И каждый раз под каждое колесо подкладывали битый кирпич, палки, какие-то железяки. Иногда заталкивали кляп в его «прямую кишку». Зачем мы это делали? А кто его знает? Спросите у мальчишки в выгоревших шортах, сандалиях протертых до асфальта и руками в пыльных арбузных потеках. Происходило это регулярно, и предчувствуя это, водитель-киномеханник покачиваясь на поворотах, обходил свой кинотеатр и убеждался в неизбежном. Водитель-киномеханник мягко говоря был недоволен. Автобус заводился не сразу и не всегда. Поэтому, нехотя поковыряв «кривым стартером» в его металлическом чреве, водитель-киномеханник очередной раз чертыхнувшись, с чувством выполненного долга, шел отдыхать, чтобы рано утром продолжить начатое дело. Во дворе становилось все тише и тише, а звезды становились все ярче и ярче. И соседи за стеной перестали ссориться, придушив на ночь телевизор. В открытое окно уже не слышны душераздирающие вопли котов и только изредка стук чьих-то запоздалых каблуков мог нарушить окутывающий меня летний сон. Олег Розанов ПРО ТО, ЧЕМ ЗАНЯТЬ РЕБЕНКА, ИЛИ ЧЕМ МЫ БЫЛИ ЗАНЯТЫ САМИ А. Чем занять ребёнка? Эта проблема возникла у нас в стране примерно поколение назад - в связи с урбанизацией и высвобождением времени родителей. Нашим родителям было не до того, их чаще мучили другие вопросы - чем накормить и как одеть ребёнка? Конечно также как и сейчас им было важно дать своему чаду профессию, но к нашему счастью у большинства из них не хватало времени таскать нас по всяким престижным кружкам. Зато те из нас кто хотел, мог ходить и в спортивные секции и во всевозможные кружки. Чаще всего это было добровольно, т.е. без нажима родителей. Одним словом свободного времени у нас было достаточно, кроме того мы жили в менее урбанизированной среде. В 50-е годы полностью асфальтированный центр Грозного ограничивался радиусом не более полукилометра от площади Ленина, дальше начинались дома частного сектора, которые медленно вытеснялись новостройками. Хотя я жил в 15-25 минутах пешего хода до центра наш район никак не мог считаться центром. Правда такого количества живности как на дальних окраинах города у нас не было, район был давно заселён людьми, однако недалеко от нас проходила железная дорога - это подступы к вокзалу. Дорога проходила по глинистому оврагу и на его склонах было много ласточкиных гнёзд и норок в которых как утверждали друзья жили летучие мыши. Эти склоны были весьма привлекательны, но практически недоступны для нас, из-за двойного заслона, во-первых подступы к пути, а по сути к станции охранялись, т.к. там стояли вагоны с грузом, а во-вторых, что было более серьёзно для нас - это была вотчина ребят Тепловозки и проникнуть туда без солидной поддержки ребят постарше нам не удавалось. Но ласточки оттуда к нам прилетали, и по их низкому полёту мы предсказывали летний ливень. Прилетали и летучие мыши и не только оттуда, но и с чердаков старых домов. Пока не заасфальтировали нашу улицу там водилось много лягушек, встречались и ужи и медянки, а иногда кто-нибудь притаскивал с ближайших улиц убитую гадючку. В 60-е годы улицы заасфальтировали, а дома стали перестраивать - облицовывать кирпичом, покрывать крыши черепицей. После этого практически исчезли летучие мыши, заметно меньше стало лягушек. В это же время шла активная застройка новых районов, мои дальние родственники в конце 50-х-начале 60-х строились в посёлке Ташкала - вот там было раздолье, летом мы часто ездили к ним в гости (поездом от Грознефтяной), долго шли пешком по степи. Потом то посёлок плотно застроился, а тогда дома стояли с большими просветами. Вот там мои ровесники -родственники впервые показали как ловят сусликов. Мне не хотелось идти на это мероприятие -было противно, и чтобы не быть уличённым в трусости я пытался убедить их в бессмысленности занятия - Зачем вам суслики? - А мы шкурки сдадим, а мясо отдадим Васе, он их или сам съест, он говорит они вкусные, или свою собаку накормит. Они заливали норы горячей водой из чайника, суслик выскакивал через другой выход метрах в трёх от первого, возле всех дыр его ждали и у него не было шансов на спасение. Мне это показалось нечестным в чём я пытался убедить своих компаньонов. Наша охота оказалась безуспешной - большинство нор оказалось пустыми, а один оказался везучим - выскочил на меня, и я упустил его - и от страха и от неумения. Поскольку за водой надо было возвращаться домой километра за два , то к моему облегчению мы перешли к футболу. Нельзя сказать что я был таким уж праведником, лет в 14 мы с другом увлеклись стрельбой из воздушек, сначала в тире, потом у друга дома появилась воздушка и он тайком от отца таскал её в наш двор где тайком от взрослых мы сначала стреляли по мишеням из купленных в том же тире пулек и краденых там кисточек, но кисточки быстро тупились, а пульки были дороги, в охотничьем магазине (возле базара) пульки продавали недорого и без всяких документов, но не детям, однажды мне удалось купить пачку - 100 пулек и мы за два дня расстреляли их - сначала по мишеням, потом - безрезультатно - по воробьям, а потом очередь дошла до бродячих кошек. В кошку попасть оказалось проще и мы перешли на них, но их визг привлёк внимание соседей, которые быстро нас вычислили и доложили родителям. Кроме суровой чистки мозгов у нас временно конфисковали ружьё, да и пульки уже кончились, а больше мне почему -то не продавали. На этом и закончилась моя охотничья практика. Но было и другое садистское занятие - опыты с увеличительным стеклом. Мне нравилось поймать лучом бегущего муравья и преследовать его до того момента как он едва задержится и этого времени хватит, чтобы зажарить его. Бедняга скручивался а я был доволен успехом - своим и научного прогресса придумавшего такой замечательный прибор. Мне ни разу не пришло в голову пожалеть муравья, для меня он был не совсем живым существом, я не смог бы делать это с мышью, птицей, той же кошкой ( и стрелял -то я в неё не видя её глаз). Остановил меня кто-то из двоюродных сестёр простым вопросом - А ты не подумал, что ему больно? - Нет -ответил я, и - подумал, после чего потерял интерес и к этому занятию. Но чем же всё-таки занять ребёнка? Когда я занимался воспитанием своих детей и интересовался этим вопросом, прочитал исследование советских педагогов. Они исследовали вопрос - сколько времени ребёнок может занимать себя сам без участия взрослых? Дети конечно очень разные, поэтому использовали статистику по детским садам. Оказалось, что в 50-е годы дети в среднем могли играть самостоятельно 30 минут, а в середине 70-х - всего 10 минут. Я своих пытался занять рукоделием - пилить, строгать, выпиливать, забивать гвозди - это до школы, а потом паять, делать модели самолётов и кораблей. Ничего этого я сам не умел - учил по книжкам и инструкциям. Результат не очевиден - один из сыновей уже к десяти годам умел всё это делать гораздо лучше меня, а у другого выработалось стойкое отвращение к этому, хотя кое-чему он конечно научился - по современным меркам неумехой не назовёшь. Видимо это врождённое - характер заложенный в генах. Главная проблема как бы им внушить: делать - интереснее, чем потреблять. Играть на муз. инструментах, петь самому интереснее, чем слушать магнитофон, хотя там исполняют настоящие мастера. Играть в футбол на поле интереснее, чем на компьютере. Даже поорать на стадионе интереснее, чем смотреть тот же футбол по телевизору. По моему это сейчас самая большая проблема - уход детей в виртуальную жизнь, более удобную и красивую чем реальная, но твоя. Владимир Газарян Б. Я жила в квартире, только у бабушки на Чернореченской после школы была до родительского прихода. А дух сорванца был хоть на этаже, хоть на земле. У нас за домом на общежитии была улица Расковой, на которой к нашему большому удовольствию местные власти решили провести центральную канализацию. Раскопали огромные рвы, навезли труб здоровенных. Всё это строительство длилось конечно же целое лето и осень, а нам лафа такая была. Мы играли в войнушку, в прятки, кто перепрыгнет через ров, укладывали доски через ров и такие крендели выкидывали, что родителей это приводило просто в ужас. Домой придёшь без сил, а колонка уже не зажигается, горячей воды нет (газа почему то не хватало), вытрешь лицо, ноги и руки мокрым полотенцем и как убитая спать. Хотя моя старшая сестра всего на два года старше меня, такой жизнью не жила (вот тебе и характер в полном проявлении), я во рву колени с локтями разбиваю (они у меня никогда не заживали в этом возрасте), а из окна музыцирование Маринки. И всё у неё было по полочкам разложено в портфеле, в шкафу и в голове. Мне всё время приводили её в пример, а я злилась, но всегда ею гордилась. Маринка наш институт на отлично закончила и всё такая же умница как и в детстве была, старые привычки остаются навечно. У моих родителей всегда спрашивали: - «Bы Ирку из приюта что ли взяли?». Столько лет спустя от тех дней, я только здесь почувствовала себя как из приюта, ни мамы, ни папы, ни сестёр - одни воспоминания и мечты. Ирина Шуткина (Борковская) В. На улице Марины Расковой когда-то в конце 70-х годов жил мой товарищ и однокашник Саша Мазепин. И на стройке в канализационных трубах мы тоже играли в «войнушки». Правда, эти игры закончились не очень хорошо. Один товарищ хотел в ней развернуться и застрял. Плотно застрял. Часа два мы пытались его освободить самостоятельно, потом позвали взрослых. Они тоже пытались не менее двух часов. Сначала привязали ему верёвку за ноги, пытались тянуть. Заклинило ещё сильнее. За шею привязывать не стали, побоялись. При этом взрослые в эти трубы вообще не пролазили, приходилось нам, под советы и причитания наших мам. Предлагали уже и разбить трубу и распилить. Потом всё-таки обвязали как-то за грудь и «расклинили». Сам он уже идти не мог. Нам всем родители (а собрались все) пообещали «поотрывать головы» если ещё здесь играть будем. Досталось и строителям: - «Сколько ещё будете здесь муру водить, пока дети все не поубивались?». Через несколько дней трубы закопали. А мы себе нашли новое занятие. Наши игры не всегда были безобидными. Володя Газарян уже упоминал про «воздушку». Была и у нашего товарища такая. Пулек к ней как всегда не было, использовались дробинки подходящего размера, обёрнутые в мокрую промокашку. Попасть таким «снарядом» куда-либо было проблематично, поэтому такая стрельба нам быстро надоедала: - «Я из рогатки точнее стреляю». А вот стрелок-рогаток было по нескольку на каждого. На дальность, на точность, для больших камней, для стрельбы на уроках жёваной промокашкой и прочее. И хотя друг в друга мы не стреляли специально, но синяки и шишки не проходили. То «рука дрогнула» то «камешек соскочил». И полные карманы этих камешков. Асфальт был в диковинку, улицы были мощёные гравием из ближайшего карьера, и камней на улицах хватало. Однажды к нам в гости из Киева приехал дядя с сыном лет пяти. Увидев на улице такое изобилие камней, этот брат тут же стал набивать ими карманы и затем складывать папе в чемодан. «Папа, посмотри, это же все драгоценные камни». А когда мы поздно вечером показали ему, что некоторые камни относятся к разряду «сверкачей», то есть могут ещё и «сверкать», если их ударить друг о друга, категорически отказался выбросить хоть один. Кажется несколько «особо ценных» ему таки удалось провезти «через таможню». Может и не «волна», но и круги по воде от брошенного камня тоже красиво. По крайней мере, в детстве находили удовольствие и от такого, совершенно бесполезного занятия. Сергей Федоренко Г. Эх, "Военный городок им. Ленина"! Где ты? А был ли ты вообще в мои 12 лет? Наверное был, поскольку и у моего товарища "была такая". Папа товарища привез из очередной командировки в Германию. Почти все товарищи были детьми военнослужащих, а я вот нет. Меня это сильно задевало и поэтому о собственной воздушки или немецком велосипеде я мог только мечтать. Моих же товарищей это волновало мало, и они охотно делились со мной своими подарками. Пуляли после занятий в школе. Пуляли с балкона в капусту, лежавшую на балконе соседнего дома. Потом в трехлитровые банки (баллоны) на том же балконе, на спор. Разобьются, или нет. Баллоны звонко звякали, но биться вовсе не хотели. Становилось досадно и наш взор перешел на открытый гараж, внутри которого под капотом "Запорожца" трудился его счастливый обладатель. В каком месте у "Запорожца" находится двигатель, пояснять не буду. Именно из этого места на нас глядело тоже самое место, но только более мягкое "место" водителя. Нельзя сказать, что шлепки по бедрам были похожи на звон стеклянных баллонов, но удовольствия нам это зрелище явно прибавляло. После нескольких удачных попаданий, нас все же вычислили и воздушку посадили "под арест". Товарищу здорово попало, а я этот случай держал в тайне и рассказал только Андрею из дома напротив. Андрею товарища было жалко, но больше всего было жаль, что он сам не смог присутствовать при этом историческом событии. От переполнивших чувств Андрюха выбежал на балкон, достал из сетки проросшую картофелину и с презрением метнул ее в сигналившую внизу, у подъезда "Волгу"- такси. Мы залегли на пол... Олег Розанов Д. А помните кошелёк на ниточке и засада в кустах, до тех пор как поздний прохожий начинал прыгать как лягушка за ним. Главное было найти место под фонарём поярче и рядом кусты погуще, остальное было дело техники и вовремя сорваться, что бы уши не оторвали. Один раз на наш крючок попалась наша соседка, кличка у неё была «Жулька», одинокая старушка, которая очень любила выпить. От неё мы не убегали, она когда поняла, что мы её разыгрываем, смеялась вместе с нами, а потом спросила детки, а кошелёк-то пустой или что-то всё-таки в нём есть. К сожалению нам нечем было её обрадовать, денег у нас не водилось никогда, только если бутылки сдашь, да и то надолго они никогда не задерживались. Ирина Шуткина (Борковская) Е. Хоть и не каждый год, но и в Грозном иногда бывала зима. Мы даже иногда умудрялись играть в некое подобие хоккея. Пришло это увлечение когда начались прямые трансляции центрального телевидения с чемпионата мира (кажется в 1967 году). Играли не на льду, а обычно на утоптанном снегу. И не на коньках, а в старых кирзовых сапогах. Обязательно в старых, они лучше скользили. Играли самодельными деревянными клюшками резиновым мячиком. Пытались играть и настоящей шайбой, купленной специально в спортивном магазине, но она оставляла уж очень большие синяки на «мягких частях» тела. В этих сапогах можно было либо бежать прямо, либо скользить, опять таки прямо. Чтобы повернуть, нужно либо просто упасть, либо за что-то (кого-то) зацепиться и оттолкнуться. Естественно, после игры снег доставали даже из нижнего белья. А кошелёк на верёвочке у нас как-то не прижился. Иногда вечером просто натягивали белую нитку поперёк дороги. Ребята постарше в это время рассекали по улицам на своих «Минских» и «Восходах». С включенными фарами и снятыми глушителями. И в свете этих фар тонкая нитка казалась то толстым канатом, то стальной струной. Кто-то пытался резко затормозить, кто-то свернуть в сторону или пригнуться и «проскочить». А кто-то просто падал. И здесь уже «кто не спрятался, я не виноват». Сергей Федоренко Ё. Недавно на рынке увидел такую картину – посреди площади стоит мужичёк с вытянутой вперёд рукой. Ну, прямо памятник Ленину. Посмотрев в направлении вытянутой руки, увидел трепещущую на ветру «птицу» с хищным силуэтом. Воздушный змей! Сразу вспомнилось детство. У нас, правда, этих «магазинных» змеев не было. Змеи изготавливались вручную самостоятельно, от щипания дранки-лучинки перочинным ножичком, до изготовления змеиного хвоста. Змей клеился иногда из кальки, а чаще из простой газеты «Грозненский рабочий». Для прочности иногда пропитывался самодельным клеем (целлулоид + ацетон). Тщательно подбирались нитки для «бечевы». Должны были быть и лёгкими и прочными. Обычно использовались обычные швейные нитки 10 или 12 номера. Более тонкие рвались. Как только наши «поляны» немного просыхали от непролазной Грозненской грязи, мы начинали ловить «попутный ветер». Ветер должен был быть ровный, устойчивый и не очень сильный. Телефонов не было, просто договаривались после школы: - «Ветер классный, собираемся на поляне через полчаса». Полчаса как раз хватало, чтобы бросить в угол портфель, наскоро перекусить и на бегу крикнуть бабушке: - «Я на часок с ребятами». На поляне наши «произведения» тщательно осматривались, оценивались. Иногда делались замечания: «Хвост тяжеловат, центровка смещена, нитка тонкая, порвётся». А потом змеи запускались в небо. Как можно выше, туда, к журчащим жаворонкам. Когда рекорд по высоте фиксировался специальным «независимым наблюдателем», начинались соревнования по «воздушному пилотажу». Главное, чтобы не перепутались бечёвки. Иногда это всё-таки происходило и «воздушные соревнования» превращались в наземную потасовку. Потом выяснялся виновник, все мирились, остатки змеев разбирались, оценивались: - «Этот можно починить, а тот придётся заново делать, давай его спалим в костре. Классно гореть будет, пропитанный». И через пару дней мы снова ждали на поляне подходящего ветра. Сергей Федоренко Ж. Мы собирались в нашем тёплом подъезде зимой. Самое интересное, придёшь с улицы накатавшись на коньках и санках, ноги еле несут домой, а на прощанье договариваешься -через полчаса в подъезде. В моём подъезде моего детства (дом магазина Прогресс на общежитии по ул.Ленина) проживало 6 детей приблизительно одного возраста 2-1 год разницей и в другом 2-е. Если собирались одни девчонки, играли в куклы. Я учила вязать на спицах и крючком кофточки куклам, если была компания вместе с мальчиками, играли в прятки в подъезде. Мастерства такого набирались прыгая через лестничные перила, у родителей или задержавшегося родителя проходящего по стеночке домой, просто дух захватывало. Но никто никогда ничего не переломал и не покалечился. Домой приходили лица как после «БАНИ». Позднее, наша лафа закончилась, нас стали разгонять, жителям подъезда и моим родителям тоже, гром в подъезде поднадоел. Потом пионервожатые сделали детскую комнату прямо рядом с городковской мусоркой, в бывшем здании домоуправления, но там была совсем другая атмосфера и «Чужаки» тоже наведывались частенько, указать место каждому в нашей детской безоблачной жизни. А подъезды всё равно процветали, там была другая аура, подростки играли на гитарах и пели, влюблённые целовались у тёплой батареи, кому то постарше надо было найти приют раздавить бутылочку и заесть селёдкой, купленной в нашем же магазине, а потом на память, в связи с отсутствием туалета оставить роспись о себе… Ирина Шуткина (Борковская) жүктеу/скачать 0.75 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|