Найджел Латта Пока ваш подросток не свёл вас с ума
жүктеу/скачать 1.48 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- Когда всё пошло наперекосяк
- Как можно улучшить ситуацию
- Как добиться желаемого
- Исправление положения
- Что мы из этого усвоили
25 СтервоградНеистовство девочек, грубость, родители чувствуют себя беспомощными, отсутствие направленияИнформация о пациентах Семья: Джеймс и Келли (родители), Джейн (10 лет), Кейт (12 лет) и Милли (14 лет). Проблема: В семье правят девочки. Они грубые, злые, игнорируют родителей. Много крика и воплей. Джеймс и Келли были трижды благословлены. У них три дочери: десятилетняя Джейн, двенадцатилетняя Кейт и четырнадцатилетняя Милли. Джеймс и Келли были трижды прокляты. У них три дочери: десятилетняя Джейн, двенадцатилетняя Кейт и четырнадцатилетняя Милли. «После рождения третьей девочки мы решили, что больше не будем пытаться родить мальчика», – сказала Келли, когда мы разговаривали у нее в гостиной. «О, здорово, – сказала Джейн с досадой, которой можно было ожидать от самой старшей сестры. Она закатила глаза, демонстрируя, какой невыносимой может быть. Мне сразу стало понятно, какие испытания выпали на долю ее родителей. – Так предполагалось, что я буду мальчиком? Отлично». Кейт и Милли просто сидели в комнате, яростно строча эсэмэски на розовых мобильных телефонах и время от времени получая в ответ дин дон. Келли хотела заговорить, но потом просто посмотрела на меня и вздохнула так, как умеют только матери. Ей не нужно было ничего говорить. Я всё знал. «Вообще то, – сказал Джеймс, – я хотел собаку, но у твоей сестры аллергия». Джейн взглянула на отца и презрительно фыркнула. Я засмеялся и тут же решил, что Джеймс мне очень нравится. Он был словно 101 я воздушно десантная дивизия при обороне Бастони во время Второй мировой войны – со всех сторон окруженный превосходящими силами противника, без снабжения, измотанный, но не теряющий чувства юмора. «Итак, в чем у вас тут дело?» – спросил я родителей. Келли рассказала, какие чудесные у нее малышки, просто прекрасные девочки – большую часть времени, ну, или иногда… На самом деле, они вовсе не были такими. Слушая ее, я понял, что она просто замечательная мать. Это сразу становилось ясно. Но еще я понимал, что она мучается из за того, что творится в доме. «Вы даже не представляете, – сказала она. – Иногда мне просто хочется собрать чемодан и уехать. Они вспыхивают из за любой мелочи, а потом вас словно засасывает в черную дыру. Соседи, наверное, думают, что мы режем девочек, такой иногда стоит в доме визг и крик». Я улыбнулся: «Единственные люди, которые действительно знают, насколько вы выжили из ума, – это ваш супруг и ваши соседи». «Точно», – ответила она. Тем временем Кейт и Милли сидели и писали эсэмэски, так, словно это было так же естественно, как дышать. Они были блондинками с голубыми глазами, похожими на ангелочков. Просто воплощение девчачести, розовые и с рюшечками. Сама невинность. «Милли, – сказал я, – ты старшая, верно?» Она удостоила меня сдержанным, почти снисходительным взглядом и вернулась к эсэмэскам. Интересно. «Мне просто кое что интересно». «Что?» – спросила она, не отрываясь от своего занятия. «Ты не боишься, что у тебя палец будет как у русских штангисток?» Она прекратила писать и бросила на меня презрительный взгляд: «Что?» «О да, я такое уже видел. Ты пишешь столько эсэмэсок, что в конце концов твой большой палец станет как у огромных русских штангисток, которые сидят на стероидах. Знаешь, тех, что похожи на рестлеров?» Она насупилась. «У тебя будут такие славные накачанные большие пальцы. Боже, возможно, тебе даже придется брить их». (Моя теория заключается в том, чтобы привлечь внимание. Обычно я оцениваю обстановку и говорю первое, что приходит в голову, – в данном случае по поводу непрекращающейся переписки, которая была ловким и незаметным способом сказать мне «отвали, придурок». Нужно было только немного надавить. А если говорить доброжелательно, они не поймут, смеяться или обижаться.) Младшая сестра Милли, Кейт, похихикала над ней и стала следующей жертвой. «Тебе не стоит смеяться, – сказал я Кейт. – Ты начала писать раньше нее, а значит, к тому времени, когда тебе будет столько же, сколько Милли сейчас, ты уже прославишься как девочка с громадными большими пальцами. „Кто эта девочка с громадными большими пальцами?“ – будут спрашивать люди, когда ты будешь проходить мимо. „Не знаю, но ты бы видел ее младшую сестру Джейн, которая начала писать эсэмэски в десять лет, и теперь вся правая сторона ее тела – одна огромная кнопконажимательная мышца. Ее приходится кормить из садового шланга – какая гадость“». Стервозное презрение Джейн сместилось влево и нацелилось на меня. «Так дела идут довольно плохо?» – спросил я Келли. «Знаете, это похоже на пищевое бешенство акул33. Как только одна начинает есть – все сразу тут как тут». «А вы что обо всем этом думаете?» – спросил я Джеймса. Он пожал плечами, и это было классическое пожимание плечами отца, поставленного в тупик. «Я не знаю, с чего всё начинается, и не знаю, как это остановить. Кейт может взять какой нибудь диск Милли, и Милли начинает кричать на Кейт. Потом в ссору ввязывается Джейн. Иногда это превращается в настоящий сумасшедший дом». Я мог своими глазами убедиться, что жизнь в доме с тремя девочками подростками иногда похожа на сумасшедший дом. «Вот, например, как то утром, – продолжал Джеймс, – я зашел на кухню, когда Милли ела тосты. Я могу поклясться, что сказал только, „доброе утро“, а она взяла банку варенья, бросила ее в раковину и выбежала прочь».
Телефон Кейт вновь выдал дин дон – она получила еще одно сообщение из космоса и стала невозмутимо писать ответ, как будто разбить банку варенья вместо утреннего приветствия – совершенно обычное дело. По законам девчачьей вселенной это именно так. «И что вы делаете, когда их поведение выходит за рамки? Как вы с этим справляетесь?» Джеймс пожал плечами и посмотрел на жену, что точно соответствовало моим подозрениям о том, как всё устроено в этой семье. Келли совершенно беспомощно посмотрела на меня. «Мы просто не знаем, что нам делать», – сказала она голосом человека, который чувствует, что битва уже проиграна. А теперь я должен сказать, что Келли добилась очень больших успехов в бизнесе и карьере. Помимо воспитания трех девочек, она управляла собственной компанией, превосходной маленькой фирмой, где работало несколько человек. Но она не была отсутствующей мамой – Келли всегда была рядом, она усердно работала, но дочери всегда были для нее на первом месте. И всё же эту умную, успешную, энергичную женщину поставили в тупик собственные дети, а всё, что мог делать их отец, – пожимать плечами. Дин дон сказал один маленький розовый телефон. Дин дон вторил ему другой. Когда всё пошло наперекосяк?Кто то может не согласиться, но в данном случае всё пошло наперекосяк, когда количество девочек достигло критической массы, и слово «критическая» я использую во всех его смыслах. В девочках нет ничего плохого, по крайней мере до тех пор, пока вы не соберете их в группу. В этом доме соотношение сил было 3:2, перевес на стороне девочек. Трудная ситуация. У родителей не было основ, способных внести ясность в то, что творилось вокруг, и они были потрясены, столкнувшись с половым созреванием и злой физикой девчачьей вселенной. Сомневаясь, правильно ли они делают, они ничего не делали, лет на семь раньше срока передав полномочия трем милым девочкам. Дядюшка Джек спятил, не говоря уже о том, что его было трое и это был не «он», а «они». Милые девочки были мастерами по использованию ОМН, таких как уход от темы, сбивание с толку, отвлечение внимания, изматывание и раскол. Родителей превосходили числом и вооружением, так что они просто сдались. Они стали родительским аналогом ООН: слабым, нерешительным и не знающим, что делать. Такое случается во многих семьях. Столкнувшись с убедительными проявлениями желаний, многие родители просто отступают. Они позволяют детям быстро захватить власть на корабле и превращаются в беспомощных пассажиров. Все, что они могут, – в страхе наблюдать за приближением айсберга.
«Что было бы лучше по сравнению с тем, что есть сейчас?» – спросил я. «Что угодно», – ответил Джеймс. Но я не собирался позволить Джеймсу отделаться таким ответом. Проблема многих матерей в пунктуации, а классическая уловка отцов – стоять с потерянным видом, пока не примчится жена и не разберется. Я иногда и сам так поступаю. К счастью, в центре внимания было не мое поведение. «Вам нужно быть поконкретнее, – сказал я. – „Что угодно“ – это как то туманно. „Чем угодно“ может быть, например, военная школа интернат, обмен девочек на верблюдов, набивка чучел…» Джеймс на минуту задумался. «Я бы хотел, чтобы они проявляли к нам больше уважения, – сказал он, – и слушались, когда мы говорим „нельзя“». Я кивнул. Хорошо. «А вы, Келли?» «То же самое, – ответила она. – Если бы они уважали нас и слушались, когда мы что то запрещаем, я была бы счастлива». Все это было очень хорошо. Была поставлена реальная достижимая цель.
В ситуациях, когда корнем проблемы является чрезмерный контроль, обычно лучше его не усиливать, но в ситуациях, похожих на эту, когда девочки стоят у штурвала, нужно именно это. Шторм начался, и море наполнилось хаосом и криком. Здесь необходима какая нибудь структура, нужно ввести ограничения. Помните, что быть не слишком мягкими также важно, как быть не слишком строгими. В данной ситуации три ключевых момента. Джеймсу и Келли необходимо разобраться в том, как устроен мозг девочек подростков и как это связано с девчачьей вселенной. Они должны пересмотреть свое отношение к происходящему и вернуть управление кораблем в свои руки. Чтобы добиться этого, им понадобится выбрать несколько базовых принципов. I. О3 – Д. II. Помните о сумасшедшем дядюшке Джеке. III. Не будьте Большой Джесси. IV. Не слишком свободно и не слишком тесно. V. Находите точки соприкосновения. VI. Пунктуация – это всё. VII. Будьте скалой, а не морем. VIII. Не превращайте их проблемы в свои. IX. Продолжайте принимать решения. X. Жизнь – это страдание. Им нужно ввести четкую структуру с понятными правилами и последствиями, связанными с их нарушением. В такой ситуации обычно полезно использовать средства вроде Лестницы судного дня.
После того как мы спровадили девочек, у нас с Джеймсом и Келли состоялась долгая беседа о том, что я думаю об их положении. Мне не пришлось их долго убеждать. «Ладно, – сказала Келли, – что же нам делать?» Мы поговорили немного о применении принципов из второй части этой книги. Особенно подробно мы обсудили сумасшедшего дядюшку Джека, то, что им нужно быть больше похожими на скалу, следить за пунктуацией и, самое главное, сделать грубость девочек их проблемой, а не своей. Кроме того, я дал советы, как устанавливать правила и вести переговоры. «Но как нам сделать это их проблемой?» – спросила Келли. Я спросил, что можно забрать у девочек такого, что было бы для них особенно болезненно. Ни секунды не раздумывая, Джеймс и Келли ответили одновременно: «Их телефоны». Великие умы думают одинаково. Затем я объяснил им принцип действия ЛеСД. Джеймсу он очень понравился. Он ведь мужчина, а мужчины любят всякие устройства. Мужчинам нравится воздействовать. Келли это тоже пришлось по душе. Мамам нравится все, что действительно срабатывает. Мы договорись, что встретимся примерно через месяц. Сколько всего можно изменить за двадцать восемь дней! Конечно, не всё встало на свои места, но многое заметно улучшилось. Родители применили ЛеСД, и она полностью себя оправдала. Приманкой оказалось то, что эсэмэски были необходимы девочкам как кислород. Без сотовых телефонов они слабели. Как только девочки поняли основную идею «хорошее поведение = время пользования мобильным телефоном», они тут же научились себя сдерживать. Временами еще случалось, что одна из них просто теряла контроль над собой (что вполне объясняется возрастом), но не так часто, как раньше. Кроме того, у потерявшей контроль девочки был достаточно мощный стимул найти его как можно быстрее. Не то что раньше. «Главные изменения произошли с нами, – сказала Келли. – Мы чувствуем себя гораздо лучше и комфортнее, правда, Джеймс?» Он кивнул: «Безусловно». «Так что же изменилось?» – спросил я. «Я думаю, мы просто стали решительнее и тверже и взяли управление в свои руки, – сказала она, – и перестали терпеть дрянное поведение, как это было раньше». «Например?» «Ругательства, неуважение. То есть, я хочу сказать, у девочек еще случаются заскоки, но теперь мы справляемся с ними гораздо лучше, чем раньше. Мы как будто снова сели на водительское сиденье. Даже когда страсти накаляются, мы помним, что мы здесь главные». «Что помогло вам больше всего?» – спросил я. Я всегда задаю этот вопрос, потому что это важно и об этом я смогу рассказать другим родителям с похожими проблемами. «Для меня – две вещи, – сказала Келли. – Во первых, в дом вернулся порядок в виде правил и Лестницы судного дня. Во вторых, я стала держать у себя в голове образ скалы. Я просто решила, что меня теперь будет не так то просто сдвинуть». «Со мной случилось то же самое, – сказал Джеймс. – Структура и скала всё изменили». «А девочки теперь ненавидят вас из за того, что вы ввели все эти правила и средства?» Джеймс засмеялся: «Иногда ненавидят, но в этом вся прелесть – скалы вряд ли переживают из за таких вещей и лишаются сна». И это абсолютная правда.
Девчачья вселенная – странное и хаотичное место. Там действуют законы, которых никому из нас не понять. В девчачьей вселенной вы говорите «доброе утро!» – и разбивается банка варенья. Худшее, что вы можете сделать перед лицом темных сил, выползающих из девчачьей вселенной, – сдаться. Это приведет к абсолютному хаосу. Лучше вернитесь к основам: структуре, принципам, действиям. Не говорите о том, что вы собираетесь делать, а просто сделайте это. Найдите вещи, которые важны для ваших детей, и заставьте их понять, что это привилегия, а не право, и вам удастся продвинуться вперед. Пока ваши действия справедливы, дети не будут вас ненавидеть. жүктеу/скачать 1.48 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|