Наш мозг способен на невероятные вещи, но ему мешает сознание
жүктеу/скачать 2.08 Mb.
|
| Об эксперименте Либета с каждым годом выходит все больше научных статей. Он дал жизнь целой академической отрасли, изучающей свободу воли с нейробиологической точки зрения.
Нет недостатка и в критике применимости эксперимента к повседневной свободе выбора. Даже сторонники Либета вынуждены признать, что ситуация, использованная в его эксперименте, возможно, слишком искусственна для того, чтобы достоверно моделировать реальные ситуации выбора, с которыми все мы сталкиваемся каждый день. Но этот простейший эксперимент продолжает питать научные споры и побуждать ученых к выдвижению новых гипотез относительно связи между свободой выбора и мозговой деятельностью. А все потому, что Либет наглядно показал, насколько более сложен человеческий ум, чем он нам представляется. Прочитать оригинал этой статьи на английском языке можно на сайте BBC Future. Финансовых посредников становится все меньше» REUTERS/Lucas Jackson Инвесторы и создатели стартапов о том, как будут развиваться финансовые технологии в России и мире Финансовые технологии (финтех) развиваются колоссальными темпами. Согласно исследованию The Future of Fintech and Banking компании Accenture, в 2014 года венчурные инвестиции в этот сегмент утроились в сравнении с 2013 годом, достигнув $12,2 млрд. И это только начало. В прошлом году состоялись первые – и успешные – IPO в финтех-индустрии: сервис онлайн-кредитования LendingClub привлек $870 млн при оценке в $5,42 млрд, OnDeck — $200 млн по оценке $1,3 млрд. На очереди — размещение сервиса мобильных платежей Square, очередного проекта создателя Twitter Джека Дорси. Российские инвесторы тоже реагируют на глобальный тренд. Так, Юрий Мильнер 32 совместно с западными партнерами недавно вложился в немецкий проект SavingGlobal, венчурный фонд iTechCapital проинвестировал в bitcoin-проект BitFury. Forbes спросил у представителей российских венчурных фондов и основателей стартапов о трендах развития финансовых технологий в России и мире и о том, за какими проектами будущее. Виктор Лысенко, сооснователь и гендиректор Рокетбанка: Я бы выделил три области. Первая – сервисы, которые помогают существующим компаниям и банкам лучше работать – например, принимать электронные подписи через планшет или телефон, улучшать скоринг или опознание клиента, связь с ним. Это такой рынок b2b. Вторая большая часть, к которой, я считаю, относится Рокетбанк – это сервисы, начинающие по-новому предоставлять финансовые услуги, с новыми подходами. К примеру, LendingClub или британская Zopa, которые предоставляют кредиты. Они экономят на инфраструктуре, у них хороший скоринг, взаимодействие с клиентом идет через дистанционные каналы, поэтому у них меньше затраты и они могут давать кредиты как банки, но на более выгодных условиях. И они очень хорошо растут. Мы взяли очень узкую область – банковское обслуживание через мобильный телефон, удаленное. По сути, мы такая надстройка над банком. Иногда звучат упреки, мол, вы не банк. Но если посмотреть на Uber или на GetTaxi – у них нет ни одной собственной машины, но при этом они – самые большие сервисы такси в мире. У Airbnb нет ни одного своего квадратного метра, не считая их офисов. При этом Airbnb по количеству мест размещения этой зимой заняла около 10% всего количества номеров гостиниц в мире. Третья область – это все, что касается криптовалют. Биткойны – самая известная из них, которая радикально, с моей точки зрения, изменит финансовый сектор в ближайшие 10-15 лет. Только вот в России самое драконовское законодательство пока, мы даже Китай переплюнули существенно. Там финансовые компании ограничены в работе с криптовалютами, а у нас и физические лица, и за это может последовать наказание. Но есть надежда, что это в каком-то обозримом будущем отменят. Я знаю, что Герман Греф поддерживает идею, есть люди в Центробанке, которые выступают за то, чтобы смягчить условия. Но даже если Россия на какое-то время из этой технологии выпадет, мир от этого не остановится. Нужно понимать, что Россия – это три процента рынка вообще, и если здесь ничего не происходит, весь мир не стоит и не ждет. Глеб Давидюк, управляющий партнер венчурного фонда iTech Capital: В России финансовые технологии мало чем отличаются от финансовых технологий во всем мире: используются те же продукты и инструменты. Мы платим кредитными картами, пользуемся банковскими счетами и услугами, которые, кстати, во многом более продвинуты, нежели консервативные банковские технологии Старого Света – просто потому, что они создавались недавно и с нуля, в то время как старые американские и европейские технологии надо было переделывать под новые тренды. Поэтому если вы зайдете в какой-нибудь интернет-банк – АльфаБанка, или ТКС, или Сбербанка – он будет намного более удобен, нежели аналогичные инструменты в традиционных западных банках – с одной стороны. С другой стороны, в России есть очень много государственного регулирования, которое, собственно, имеет больше отношения к политике, чем к технологиям. Мы определили, что нам интересен финтех с точки зрения именно продуктовых и сервисных идей, новых сегментов, которые сегодня в нем возникают – например, криптовалют. Мне кажется, что с развитием криптовалют и технологий, которые на которых они основаны, время, когда консервативный финансовый сектор поменяется, уже не за горами. Она станет менее дорог, более гибок и более технологичен. Одной из наших последних сделок стала инвестиция в компанию BitFury, развивающую инфраструктуру технологии Blockchain – будущее финансовой системы. Это глобальный проект, компания является лидером в секторе, который, во-первых, только зарождается, во-вторых, меняет традиционное отношение к сектору финансовых услуг, предлагая новую технологию, новые продукты и новые правила игры участникам финансовой экосистемы. Blockchain, по сути, составляет угрозу для банков и для традиционных платежных систем вроде Visa, MasterCard, предлагая те же самые услуги, только бесплатно, более надежно и более прозрачно. Потому если мы говорим о трендах, то они очевидны: финансовый мир становится более прозрачным, экономным и быстрым. Количество финансовых посредников становится все меньше, качество предоставляемых услуг становится все выше. Идеальное, с моей точки зрения, время для входа на рынок с инвестиционным капиталом. Мы также инвестировали в проект TraidingView.com, совсем недавно объявили об этой сделке. Это тоже новый элемент финансовой экосистемы, только в части брокерских услуг и трейдинга, который дает возможность пользователям получать, анализировать данные с биржевых площадок в реальном времени, обмениваться инвестиционными идеями, составлять собственные торговые стратегии, становиться популярными и профессиональными участниками рынка без существенных капитальных затрат. TradingView.com включает элемент социальности в традиционный консервативный brokerage, привнеся в него удобный и недорогой интерфейс с большим количеством информации. Рынок изголодался по такого рода продуктам, и, как результат, компания растет очень большими темпами, и растет глобально. При наличии технологий сегодняшнего дня – смартфонов, переносных компьютеров, планшетов и так далее, – уже не нужно иметь несколько терминалов Bloomberg, чтобы осуществлять какие-то сложные финансовые транзакции, все можно делать намного проще, быстрее и экономичнее. За последние двадцать лет очень сильно изменились темпы технологического развития. Примеры наших последних инвестиций в Blockchain или Social Traiding, как в проекте TraidingView, – это одни из тех областей, в которых, мы считаем, изменения будут происходить очень быстро, и общество будет быстро адаптироваться к этим продуктам. Соответственно, там есть большой потенциал для роста и возможности, чтобы заработать. Есть еще много других сегментов финансового рынка, которые будут меняться уже в ближайшем будущем и где мы как инвесторы сможем быть полезным дополнением для молодых и смелых покорителей мира. Константин Стискин, старший ассоциат венчурного фонда FinSight Ventures: Чтобы определить, какие проекты наиболее успешны, наверное, нужно смотреть на последние финтех-проекты, которые за 6-7 лет своего существования стали публичными компаниями с высокими оценками – LendingClub, OnDeck. А если говорить насчет трендов, то я бы выделил два направления. Первое – платформенные площадки по различного рода кредитованию. Модель LendingClub, когда компания осуществляет весь процесс работы с заемщиком (поиск, скоринг и коллекшн) и берет себе небольшой процент, а инвесторам предоставляет доступ к инструментам с высокой доходностью. В итоге риски на балансе инвестора, а компания служит технологической площадкой. Такие площадки существуют не только в кредитовании физических лиц, но и в факторинге, кредитовании малого и среднего бизнеса, ипотеке. Второе направление – платежи, их процессинг, обработка. Здесь рынок зиждется на банковской неэффективности, которая до сих пор существует, с одной стороны – а с другой стороны, появляются различные компании, которые осуществляют те же функции, но более эффективно, например, переводы денег в рамках протокола биткоин. Надо уточнить, что тренды возникают на неэффективностях текущей модели. Мы инвестируем на всех стадиях, как в pre-IPO, так и в рамках ранней стадии. С недавнего времени мы взяли фокус на Штаты, поскольку в России нет, скажем так, удовлетворяющей нас инфраструктуры – и партнеров, и инвесторов, и предпринимателей. В нашем российском портфеле всего две компании. Это Platiza, которая начиналась как сервис онлайнового микрокредитования, а сейчас развивается как сервис альтернативного кредитования в России. И Gillbus, которая строит дистрибутивную сеть по автобусным билетам. Эта компания заметила рыночную неэффективность в том, что любой человек может купить билет на самолет онлайн, а купить билет на автобус онлайн невозможно. Мы видим, что альтернативное кредитование имеет большой потенциал к росту. У нас есть масса недообслуженных сегментов на этом рынке. Большим сегментом видится возможность выдачи кредитов для банковских заемщиков низкого (относительно) качества, которые не могут получить кредиты в банках в силу высоких издержек со стороны банков в виде резервов, сильно закрученного скоринга и отсутствия гибкости при первых признаках проблем. Сергей Негодяев, управляющий портфелем ФРИИ: Финтех сейчас является одной из самых «горячих» тем на рынке венчурных инвестиций. ФРИИ этот сегмент также чрезвычайно интересен. Мы с готовностью рассматриваем все проекты, которые обладают сформированной командой и прототипом. Наиболее перспективными направлениями финтеха в мире являются решения в сфере цифровых и мобильных переводов денег; различные виды автоматизированных платформ и платформ-посредников; решения в сфере оптимизации и упрощения банковской деятельности для клиентов; хранение, анализ и обработка больших данных в финансовой сфере, а также решения, так или иначе эксплуатирующие концепцию Blockchain. В России сейчас заметен бум микрофинансовых организаций. У ФРИИ в портфеле уже есть такой проект, он называется АФК – это программная платформа для развертывания сервиса онлайн-микрофинансовых организаций. Очень хорошо развиваются p2p-платформы, например, MoneyMan, который начал международную экспансию. У нас в стране есть несколько решений для автоматизации систем скоринга, построенные на базе анализа профилей соцсетей физических лиц, и многие другие. Вячеслав Семенчук, серийный предприниматель, создатель компаний LifePay и My-Apps: (Оба его проекта проинвестированы фондом Life.Sreda, созданном группой «Лайф» специально для инвестиций в финтех. Недавно у входящего в группу Пробизнесбанка отозвали лицензию. Как уверяет в своем посте на странице Пробизнесбанка в Facebook управляющий партнер Life.Sreda Владислав Солодкий, на деятельность фонда отзыв никак не повлияет, как и на бизнес конкретно LifePay: «В России компания давно дифференциировала свой бизнес – и интегрирована с процессингами 3 банков и сетями продаж 4 разных банков. На Пробизнесбанк на пике приходилось 25-30% оборота» — Forbes). Сейчас кризисное время, к сожалению или к счастью. Инвесторы переключаются на те проекты, которые имеют выручку прямо сейчас или хотя бы выходят в ноль. Финтех – это вещь не столь однозначная, проекты окупаются не в первый месяц, им нужно построить довольно-таки крупную экосистему и накопить клиентскую базу. С точки зрения трендов – все еще огромная проблема с теми же платежами, и платежи по самой своей сути – это следующий прорыв. У нас все еще конверсия платежей по пластиковым картам в магазинах падает на 30% от кассы из-за всяких 3D-secure'ов. То есть человек платит в интернет-магазине картой, уже все ввел, готов на покупку – но в 30% случаев система дает сбой. Поэтому любые проекты в сфере платежей будут популярны как в оффлайне, так и в онлайне. У меня своеобразное отношение к различным коинам, я бы все-таки говорил о финтехе как о более классической механике – улучшении, оптимизации, ускорении существующей системы. К примеру, у нас сейчас в лаборатории находится проект, который называется CarPay. Это инструмент, который превращает сам автомобиль в средство платежа. Можно платить из кошелька, можно платить кредитной карточкой, можно платить телефоном, можно платить машиной – к примеру, на заправках, на мойках. Я бы еще упомянул область взаимодействия стартапов и денежных вещей, основанную на Uber-механике. Пока очень мало стартапов могут довести уровень приема платежей через карты в своем приложении до 50%. Uber – это только карты. Вот такие проекты могут быть неким ориентиром, на который можно равняться. Но, к сожалению, стартапы, которые создают хорошие приложения с точки зрения user experience в той же сфере услуг, по платежам сильно проигрывают. Природа инвестиционных ошибок: жив ли в нас зов предков REUTERS /Nikola Solic Как гены, унаследованные нами от собирателей и охотников, влияют на принятие финансовых решений Можно по-разному относиться к процессу эволюции. Но трудно отрицать, что окружающая среда и опыт предшествующих поколений влияют на нас и формируют наше поведение. Согласно археологическим исследованиям, развитие человека как биологического вида продолжается последние 6-8 миллионов лет. Большую часть этого времени человек провел, занимаясь охотой и собирательством — эпоха сельского хозяйства началась лишь около 10 тысяч лет назад. Таким образом, более 99% своего времени наш вид провел в охотничьей среде. Поэтому наш мыслительный аппарат и модели поведения были сформированы и адаптированы для выживания в обществе охотников и собирателей. В современных условиях эти механизмы часто приводят к ошибкам и сбоям, которые в особенной степени присущи инвесторам — ведь их окружающая среда меняется особенно быстро. Зато то обстоятельство, что в сфере инвестиций последствия ошибок наблюдаемы и могут быть измерены, делает инвесторов идеальными объектами наблюдения для анализа природы иррациональных решений. Причины подобных психологических ошибок можно разбить на несколько основных типов: следование группе, слишком быстрая реакция, краткосрочный временной горизонт, ассиметричное избегание потерь и склонность к поиску простых закономерностей. Это разделение достаточно условно — многие ошибки имеют сразу несколько причин. И, разумеется, разрыв между современной средой и условиями прошлого хоть и помогает объяснить целый ряд типичных психологических сбоев современных инвесторов, не является их единственной причиной. Следование группе В небольших охотничьих сообществах одобрение группы было жизненно важным — без помощи соплеменников наши предки не могли охотиться на крупную добычу и защищаться от хищников. Поскольку изгнанники не имели шансов на выживание и не оставляли потомства, мы все являемся потомками людей, научившихся автоматически следовать поведению большинства. В современном мире наша зависимость от окружающих выражена намного менее остро, но мы по-прежнему копируем поведение людей вокруг нас, даже нам незнакомых. В повседневной жизни это особенно ярко проявляется в ситуациях неопределенности. Действительно, когда нет времени или ресурсов для принятия собственного решения, копирование поведения окружающих является наиболее эффективной стратегией в большинстве случаев. Например, всем нам известна ситуация, когда, выходя из вагона поезда в незнакомом месте, мы автоматически следуем за толпой — у нас нет времени узнавать, где выход, и мы просто полагаемся на других людей. Также характерен пример с фальшивым смехом, приведенный профессором Чиалдини — продюсеры юмористических программ специально добавляют звук смеха и изображения смеющихся людей. Звук чужого смеха заставляет нас смеяться, даже если мы знаем, что он ненастоящий. В сфере инвестиций следование группе является причиной наибольшего числа ошибок, поскольку инвесторы склонны слепо копировать поведение друг друга. Этот эффект усиливается высоким уровнем неопределенности — инвестиции всегда сопряжены с недостатком качественной информации. Также стратегия следованию общему тренду до определенного момента показывает хорошую доходность — увеличение группы за счет новых инвесторов приводит к росту прибыли существующих членов группы, что подтверждает правильность сделанного выбора. Еще одним психологическим преимуществом копирования инвесторами поведения большинства является защита от критики — ошибаться со всеми безопаснее, чем в одиночку. Характерна аналогия с леммингами, которые, как считается, склонны слепо следовать за группой, даже если это ведет к гибели. Уоррен Баффетт однажды заметил, что «как группа, лемминги имеют очень дурной имидж, но в тоже время ни один индивидуальный лемминг не был раскритикован общественностью». Любой инвестиционный аналитик стоит перед дилеммой: если он действуют как большинство и ошибается, то получает выговор, но сохраняет работу — ведь все остальные тоже ошиблись. Если он действует в одиночку и оказывается прав, то получает лишь одобрение и небольшой бонус. Если же он оказывается неправ в одиночку, то теряет работу. Риски быть неправым в одиночку непропорционально высоки, по сравнению с выгодой от правоты в одиночку. Поэтому для инвестиционных аналитиков оптимальной стратегией является конформизм. Как птицы находятся в большей безопасности в стае, так и инвестиционные аналитики чувствуют себя более комфортно в окружении себе подобных. Почти каждый раз, когда формируется очередной финансовый пузырь, за этим стоит слепое подражание действиям группы. Скорость реакции В охотничьих сообществах для выживания была необходима мгновенная реакция. Любой шорох в кустах требовал незамедлительного решения. Тот, кто начинал тратить время на размышления, либо оставался без обеда, либо сам становился им. Наши предки передали нам эту склонность мгновенно реагировать на происходящее, и мы инстинктивно стараемся принять решение как можно быстрее. Именно это объясняет, например, нашу склонность делать выводы, исходя из первого впечатления. В агрессивной и примитивной среде прошлого такая стратегия была оправдана. Но в современных сложных ситуациях быстрые решения часто приводит к ошибкам. Более того, сразу после получения первых впечатлений и принятия решений автоматически включается дополнительный психологический механизм — склонность к подтверждению. Мы намеренно ищем факты, подтверждающие правильность принятого нами решения и бессознательно отвергаем те из них, которые его не поддерживают. Мы не любим признавать ошибки и готовы обманывать себя, лишь бы избежать этого. В результате первое решение в подавляющем числе случаев становится окончательным. Парадоксально, но мы готовы уделить инвестиционным решениям намного меньше времени, чем, например, покупке автомобиля или смартфона. Получив неожиданные новости, инвесторы стремятся отреагировать мгновенно. Краткосрочный временной горизонт Охотники, в отличие от крестьян, не занимаются планированием. Им не надо решать, чем засевать поле — их успех зависит от тактических решений. 10 тысяч лет жизни в аграрной среде не успели изменить нас — мы по-прежнему редко заглядываем дальше сегодняшнего дня. Мы придаем диспропорционально высокое значение тем событиям, которые либо только что произошли, либо должны произойти в самом ближайшем будущем. Проведем простой эксперимент. Предположим, у нас есть возможность получить либо миллион долларов прямо сейчас, либо два миллиона через год. Несмотря на высокую ставку процента (100% годовых), большинство предпочтет получить деньги прямо сейчас. Теперь предположим, что мы можем получить миллион долларов через год, либо два миллиона долларов через два года. Структурно ничего не изменилось —разница между выплатами по-прежнему составляет один год, и процентная ставка осталась неизменной. Но на этот раз большинство предпочтет подождать и выберет два миллиона долларов. Это потому, что в первом случае мы выбирали между «сейчас» и «потом», а во втором — между «потом» и «потом». Одним из важных результатов краткосрочного временного горизонта является склонность экстраполировать события последнего месяца на будущее. Недавние события наиболее ярко сохранены в нашей памяти, и они формируют наши ожидания. Если недавно был сильный экономический рост, мы начинаем считать его нормой и ожидаем его повторения в будущем. Это все равно, как если бы летом мы считали, что далее всегда будет лето, а зимой — что зима. Ассиметричное избегание потерь В охотничьих сообществах наши предки не могли делать значительных запасов пищи. Большая часть пойманного мамонта или оленя неизбежно пропадала — люди успевали съесть лишь небольшую его часть. Выгода от большой добычи всегда была ограничена. В тоже время риск потери запасов мгновенно ставил выживание под угрозу. Поэтому главной задачей было сохранение запасов, в то время как попытки заполучить бОльшую добычу были нерациональны. Мы унаследовали это свойство и потому воспринимаем потерю чего-либо намного более остро, чем радость от его приобретения. Этот эффект, названный ассиметричным избеганием потерь, был обнаружен Канеманом и Тверски, получившими Нобелевскую премию по экономике в 2002 году. Простой эксперимент показывает этот эффект в повседневной жизни. Если мы дадим ребенку конфету, он будет рад. Если же после этого мы отнимем конфету, ребенок расстроится. Причем он расстроится намного сильнее, чем он был рад вначале. То есть мы переживаем потери намного сильнее, чем испытываем радость от приобретения. Этот эффект оказывает неожиданно сильное влияние на инвесторов на фондовом рынке. Как показывает статистика, в среднем акции компаний испытывают какие-либо серьезные ценовые изменения только 10% времени. Оставшиеся 90% времени их курс просто колеблется вокруг какого-либо относительно стабильного уровня. Большую часть времени инвесторы, проверяя котировки, видят то небольшой рост, то небольшое падение. Фактически ничего не меняется, но психологически падения воспринимаются более остро. Колебания оказывает на инвестора такое же влияние как постоянное повторение процесса дарения и отнимания конфеты на ребенка — они испытывают диспропорциональное негативное ощущение от потерь. В результате около 90% времени инвесторы находятся под психологическим давлением, хотя в реальности ничего не происходит. Склонность к поиску простых закономерностей Неопределенность заставляла наших предков искать модели, объясняющие сложный окружающий мир. Даже если эти модели были неверными, они с психологической точки зрения все равно были лучше, чем полная неизвестность. Одним из примеров такому поведению является эксперимент профессора Гарвардского университета Скиннера, который наблюдал за поведением голубей. Еда в клетки подавалась через промежутки времени, которые определялись случайно и никак не зависели от поведения голубя. Однако большинство голубей выработало определенные модели поведения, которые, как голуби полагали, вызывает подачу корма. Разные голуби вырабатывали разные модели: некоторые полагали, что для получения корма нужно вертеться против часовой стрелки, другие приседали. То, какая именно модель поведения принималась, часто зависело от того, что делал голубь в момент первой подачи корма. После того как модель поведения принималась, каждое появление еды воспринималось как подтверждение её правильности. Этот эксперимент был назван «Суеверные голуби». жүктеу/скачать 2.08 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|