Новая философская энциклопедия в четырех томах научно-редакционный совет
жүктеу/скачать 10.52 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- ВОЗРОЖДЕНИЯ философия-совокупность
- Однако
- Гераклитом. В
- в свою очередь
- гражданского правления;
- феномен
ВОЗМОЖНОСТЬ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ- в широком смысле действительность трактуется как мир в целом, объективная реальность в единстве ее настоящего, прошлого и будущего, включающая и все возможности. В узком смысле действительность, противопоставляемая возможности,—это реальность, существующая в настоящее время. Р. Декарт определял возможное как мыслимое ясно и отчетливо: законы мышления, в частности логики, являются
==422 ВОЗМОЖНЫХ МИРОВ СЕМАНТИКА первичным фильтром, отделяющим возможное от невозможного. Именно по этому критерию Декарт исключает из числа возможного круглый квадрат (такую возможность называют логической). Более конкретна теоретическая возможность, которая вытекает не из законов познания, а из законов природы и общества, взятых в чистом виде. Теоретическая возможность соотносится не с действительностью, а с миром абстрактных объектов и выражается диспозиционными предикатами: «делим», «растворим», «смертей» и т. д. Третья разновидность возможности, эмпирическая, является самой конкретной. Она определяется всем содержанием действительности: как показала синергетика, в точках бифуркации макровозможности зависят даже от процессов, совершающихся на микроуровне. Возможность соотносится не только с действительностью, но и с будущим. .Будущее одно, возможностей—множество. Ту из них, которая всегда превращается в действительность и для которой не существует противоположности, называют необходимой. Необходимость контрарно противоположна невозможности. Невозможность, как и возможность, может быть теоретической (напр., невозможность вечного двигателя) и эмпирической (напр., невозможно, находясь на Земле, увидеть обратную сторону Луны). Если необходимости поставить в соответствие 1, а невозможности (которую иногда трактуют как вырожденный случай возможности) — 0, то все множество оставшихся возможностей будет соответствовать числам, находящимся между 0 и 1. В истории философии активно обсуждался вопрос, существуют ли эти «промежуточные» возможности, или есть только две крайние — необходимость и невозможность. Согласно одной точке зрения, никакой однозначной предопределенности будущего настоящим нет: любая из возможностей может стать действительностью благодаря т. н. свободной причинности. Согласно второму подходу, будущее однозначно предопределено настоящим, которое в свою очередь столь же однозначно предопределено прошлым. Следовательно, возможность, отличаемая от необходимости,—это понятие, констатирующее не объективное положение вещей, а уровень нашего знания о нем. Чем большее число факторов мы учитываем при предсказании будущего, напр. при прогнозе погоды, тем больше возможностей исключаем. В пределе остается одна — та, которая совпадает с будущим и является необходимой. Противостояние этих двух концепций носит антиномический характер. Эксперимент, который позволил бы предпочесть одну из них, предполагает всеведение, что невозможно. Поэтому выбор между ними определяется не конкретно-научными знаниями, а мировоззренческими постулатами. По предсказательной же силе они равноценны. Такими предсказаниями занимается специальная наука—теория вероятностей. Категории «возможность», «действительность» и «необходимость» играют фундаментальную роль не только в философии, но и в логике, являясь основанием для различения суждений возможности (проблематических), действительности (ассерторических) и необходимости (аподиктических). Для их определения используют введенное Лейбницем понятие возможного мира. При этом необходимость приравнивается к истинности в каждом возможном мире, а возможность—к истинности в одном из возможных миров: Г. Д. Левин ВОЗМОЖНЫХ МИРОВ СЕМАНТИКА-метод логического анализа модальных и интенсиональных понятий, основу которого составляет рассмотрение мыслимых положений дел (идеальных альтернатив, описаний состояний, точек соотнесения). Дунс Скот (1265—1308) первым предложил уточнять смысл модальных понятий в процессе анализа альтернативных состояний дел. В его теории «возможное» понимается как области концептуальной непротиворечивости. Среди логических возможностей (possibile logicum) выделяются классы эквивалентных областей на основе отношения их совозможности (compossibilitas). Из них выделяется один класс—«действительный мир». При этом некоторые логические возможности понимаются как реальные альтернативы действительному миру (possibile real). Идею возможных миров использовал Лейбниц для толкования «необходимо истинного» как того, что имеет место во всех возможных мирах, а случайно истинного как того, что имеет место в некоторых из них. Р. Карнап (1946), исходя из идей Лейбница, строит первую содержательную семантику для модального языка, уточняя понятие возможного мира в понятии «описание состояния». Его система содержит исчерпывающее определение полных и непротиворечивых описаний состояний атомарных фактов. Точные методы семантики возможных миров были созданы к сер. 50-х гг. благодаря независимым работам С. Кангера («классы структур», «свойства модальных операторов»), Р. Монтегю (отношения между «идеальными моделями», «точки соотнесения», «окрестностные семантики»), Б. Джонсона, А. Тарского (связь алгебраических характеристик со свойствами бинарных отношений), Я. Хинтикки («модельные множества», отношение «соразрешения», отношение альтернативности), К. Мередита, И. Томаса, А. Прайора («мировые скачки», «worldjumping») и—в особенности—работам С. Крипке (1959) по реляционным семантикам, в которых вводится отношение достижимости (relation of accesibility) между мирами. Метод семантики возможных миров используется для определения значения выражений, семантический статус которых зависит не от единственного положения дел, а от многих возможных положений дел, как, напр., в языках модальной логики. Модальный язык содержит следующие символы:/», q, r—пропозициональные переменные; &, ν, э, -ι—логические связки (конъюнкция, дизъюнкция, импликация, отрицание, соответственно); D—оператор необходимости, а также скобки. D А читается: «необходимо А», где Л—любая правильно построенная формула модального языка. Под модельной структурой понимают пару ==423 ВОЗРОЖДЕНИЯ ФИЛОСОФИЯ φ M читается: в модели М, в возможном мире w при приписывании φ истинно А Понятие истины в модели при данном приписывании определяется следующим образом: 1. M, w, φ \·ρ, если и только если (сокращенно е.т.е.) w б φ(ρ) (мир w принадлежит множеству миров, где имеет место факт, описываемый р); 2. M, w, φ {•Α&ΰ, е.т.е. Μ, w, φ l'A и Μ, w, φ 1s β; 3. Μ, w, φ \Ά ν 2?, е.т.е. M, w, φ Μ или At, и», φ \·Β; 4. At, w, φ \·А~зВ, е.т.е. если Л^, w, φ h A, то АГ, w, φ ^S; 5. At, w, φ h-iA, е.т.е. неверно, что М, w, φ Μ. 6. M, w, φ [Ι DA е.т.е. для всех w' таких, что wRw' имеет место М, w, φ h A Понятие истины в модели и общезначимости определяются следующим образом. Формула А истинна в модели М, если А истинна в любом мире w при любом приписывании φ. Формула А общезначима в модельной структуре Данного типа семантики называют реляционными по той причине, что в них отношение между мирами понимается как достижимость определенным способом. Каждой модальной аксиоме (аксиомной схеме), синтаксически заданной, в семантике соответствует отношение достижимости R с определенным набором свойств. Напр., в нормальных системах модальной логики принятие аксиомной схемы ОА ~зА («Если А необходимо, то А») влечет принятие такого свойства отношение R как рефлексивность; При принятии аксиомных схем D (А ~эВ) э (DA э D B), DA эА и правила вывода: если h А, то ("DA, отношение R становится отношением эквивалентности (^—рефлексивно, симметрично и транзитивно). В современных неклассических логиках понятие возможного мира обогащается новыми смыслами. Возможные миры по количеству и качеству подразделяются на полные (неполные) и непротиворечивые (противоречивые). Понятие полного возможного мира предполагает построение моделей, в которых все константы (индивидные и предикатные) всюду определены. Этот факт означает, что можно вычислить значение любой правильно построенной формулы. Семантически различаются «твердые десигнаторы» (rigid designator—в терминологии Крипке) и «нетвердые десигнаторы». В каждом возможном мире w индивидная константа как «твердый десигнатор», скажем т, именует индивид, причем константа т указывает на единственный индивид а, какой бы возможный мир ни рассматривали. Примером нетвердого десигнатора может служить имя «Мисс Европа», которое в зависимости от возможного мира (времени и ситуации) указывает на разные индивиды. Возможно положение дел, в котором индивидная константа не указывает ни на один индивид (провал в значении). Скажем, если значение т не определено в мире w', тогда и истинностное значение формулы Р{т) не определено (истинностно-значный провал). Мир w' представляет собой неполное описание состояния. Противоречивые миры (описания состояния) включают в себя логически противоречивые формулы. Неполные и противоречивые миры
В неклассических логиках смыслы понятия «возможный мир» варьируются от области и задач исследования. Можно различать логическую и физическую необходимость, полагая в последнем случае, что D φ означает, что « φ есть следствие законов физики». При таком прочтении отношение wRv имеет место, если ν есть научная альтернатива w, т. е. мир, в котором выполняются все научные законы мира w. В эпистемической логике О φ трактуется как «познающий знает, что φ», wRy означает, что ν есть эпистемическая альтернатива к миру w, ν должно быть совместимо со всем тем, что известно познающему в мире w. В деонтической логике D φ понимается как «должно быть так, что φ истинно», а wRy означает, что ν есть идеальная нравственная альтернатива w, т. е. ν—мир, в котором сохраняются все нравственные законы мира w. Современные исследования по неклассическим логикам идут по пути структуризации истинностного значения. Конструируются комплексные модели, сочетающие понятия возможного мира, момента времени, субъекта произнесения (миры наблюдателя), субъектов пропозициональных установок (миры познающих). Иногда различают возможные миры как глобальные описания состояний, включающие все рассматриваемые точки соотнесения, и как локальные описания (возможные миры в узком смысле). Структуризация значения предполагает конструирование многоуровневых семантик возможных миров.
философских направлений и учений 14—16 вв., сложившихся первоначально в Италии, а затем и в других странах Европы (гл. о. Западной). Родоначальником гуманистического движения считается поэт и философ 14 в. Петрарка, проявивший огромную активность в поисках (преимущественно в монастырских библиотеках) неизвестных его современникам произведений античной литературы и философии. Итальянские гуманисты кон. 14—первой пол. 15 в. Π. С. Салюта™, Л. Бруни, П. Браччолини и др. осознают принципиальное отличие их эпохи от периода Средневековья, (medium aevum — сам этот термин введен ими). Переход от средневекового геоцентризма на позиции антропоцентризма происходил в течение всего 15 в. Он связан, в частности, с произведением Манетти, резко заостренным против средневекового церковного аскетизма, с антиклерикализмом и эпикуреизмом Л. Баллы. Активным и влиятельным антисхоластическим направлением 15 в. стал платонизм, в значительной мере обязанный своим возникновением в Италии деятельности византийского платоника Шифона. В 1459 во Флоренции появляется Платоновская Академия — кружок гуманистов, фи-
==424 ВОЙНА лологов и философов, крупнейшими из которых стали М. Фичино и Дико делла Мирандола. Огромное влияние платонизма в 15—16 вв. объясняется принципиальной неприязнью гуманистов к схоластизированному аристотелизму Фомы Аквинского, ставшему официальной доктриной Католической церкви. Флорентийские платоники выдвинули идею универсальной религии (наиболее близкой ей все же признавалось христианство) и провозгласили принцип веротерпимости. В произведениях Николая Кубанского преломились многие идеи античной и средневековой философии — вяофдтическок теологии, неоплатонизма, пифагореизма, номинализма. К кон. 15 — нач. 16 в. гуманистическое движение становится общеевропейским. Однако центр философии Возрождения по-прежнему находится в Италии. Идеи аристотелизма в сочетании с теорией двойственной истины отстаивал П. Помпонацци. Крупнейшим представителем социальной философии Возрождения в нач. 16 в. был Я. Макиавелли, сформулировавший свою индивидуалистическую концепцию человеческой природы. В Лондоне в кон. 15 — нач. 16 в. вокруг теолога Дж, Колета (1467—1519) сложился оксфордский кружок христианских гуманистов. Активнейшими членами этого кружка были Эразм Роттердамский, критик схоластики (сатирическая «Похвала глупости»), и его близкий друг Г. Мор, автор знаменитой «Утопии». Кризисная ситуация в Католической церкви и воздействие идей Эразма и других гуманистов стимулировали движение Реформации в Германии, Швейцарии и др. странах, приведшее к появлению лютеранства, кальвинизма и других течений, получивших общее название протестантизма. Среди различных проявлений внеконфессионального христианства наиболее влиятельным стало т. н. антитринитарное движение, отвергавшее догмат триединства христианского Бога. В Польше, а затем в Нидерландах и других странах антитринитарии-унитарии именовались социанианами, применительно к которым был употреблен (1564) термин «деист». Философское осмысление деизма как естественной религии было осуществлено французским социальным мыслителем Ж. Боденом; оно стало одним из главных направлений религиозного вольнодумства. Успехи реформационных движений привели к перестройке католицизма, принявшей форму Контрреформации; важнейшим ее философским результатом стало появление т. н. второй схоластики — видоизмененного томизма, осуществленного гл. о. Ф. Суаресом. Антисхоластическая и антидогматическая направленность гуманистической мысли усилилась к кон. 16 в. и нашла яркое выражение в «Опытах» М. Монтеня. Усиление идей скептицизма сочеталось в этом произведении с натуралистическим истолкованием природы человека, что отличает антропологию Монтеня от антропоцентристских воззрений итальянских гуманистов 15 в. Первостепенным фактом стала гелиоцентрическая концепция Коперника, противостоящая прежнему геоцентрическому пониманию Вселенной. Важнейшей составной частью философии Возрождения в 16 в. стала натурфилософия — (Парацельс, Б. Телезио, Дж. Кардано, Ф. Патрици, Дж. Бруно, Т. Кампанелла), в контексте которой возникло понятие естественной магии, сыгравшее большую эвристическую роль в становле нии естественно-научного подхода. Органическая трактовка бытия сочеталась здесь уже с механистическим его истолкованием (отчасти у Николая Кузанского и особенно у Дж. Бруно), развитие естественно-научной мысли шло параллельно натурфилософии Возрождения и в тесном переплетении с ней (открытие Кеплером законов движения планет вокруг Солнца, эпохальные открытия Галилея в астрономии и механике и др.). Аналитическая методология и идеи механицизма фиксировали уже новый этап развития научно-философского знания 17 в. Лит.: Лосев А. Ф. Эстетика Возрождения. М., 1978; Горфункель А. X. Философии эпохи Возрождения. М., 1980; Гарин Э. Проблемы итальянского Возрождения. М., 1986; Культура эпохи Возрождения, под ред. Л. М. Брагиной, А. X. Горфункеля, А. Н. Немилова и др. М., 1986; Петров М. Т. Проблема Возрождения в советской науке. М., 1989; Рутенбург В. И. Титаны Возрождения. СПб., 1991; Соколов В. В. Европейская философия XV—XVII вв. М., 1996; The Cambridge History of Renaissance philosophy, ed. G. Skinner and E. Kessler. Cambr., 1988.
Философское значение понятию «война» было придано Гераклитом. В войнах, распрях и вражде феноменологически проявляется универсальный закон единства и борьбы противоположностей: «Должно знать, что война общепринята, что вражда—обычный порядок вещей и что все возникает через вражду и заимообразно» (цит. по: Поппер К. Открытое общество и его враги, т. 1. М., 1992, с. 46). «Война (Полемос) — отец всех, царь всех», есть парадоксальное условие целостности мира, природного и человеческого. К возникновению космоса как организованной структуры ведут, по Гераклиту, именно война и распря, согласие же и мир, напротив,—к его сгоранию. Идея войны как всеобщей вражды находит свое выражение в концепции Т. Гоббса «войны всех против всех». Пока люди живут без общей власти, они находятся в состоянии войны, каковое заключается не только в происходящих боевых действиях, но и в устремленности к ним. По Дж. Локку, естественное состояние, в котором находятся люди в силу отсутствия общего судьи, обладающего властью, может в принципе быть состоянием мира и безопасности и потому не тождественно состоянию войны. Стремление избежать состояния войны—главная причина объединения индивидов в общество и отказа
==425 ВОЙТЫЛА от естественного состояния. По мнению И. Канта, естественное состояние есть состояние не мира, но войны (в смысле не только беспрерывных враждебных действий, но и в смысле постоянной их угрозы). В отличие от Локка и других сторонников теории общественного договора (см. Договор общественный) Д. Юм выводил институт правления из войны как вооруженной борьбы между различными сообществами, во время которой происходит возвышение одного из соплеменников, тогда как другое приучаются к подчинению. Война оказывает противоречивое влияние на жизнь общества, ведет к становлению новых социальных институтов. А. Э. К. Шефтсбери считал, что на войне (при том, что это самое дикое явление в обществе) упрочиваются узы человеческой солидарности. Юм полагал, что гражданские войны, в особенности опирающиеся на принципы свободы, не только не препятствуют искусству красноречия и литературного творчества, но и, предоставляя им новые темы, с лихвой восполняют беспокойство, причиненное музам. Г. В. Ф. Гегель сделал еще более сильное утверждение. По его мнению, нации обретают внутреннее спокойствие благодаря внешним войнам. Изменения в социальных институтах в свою очередь влияют на характер войн. Английский историк 18 в. Э. Гиббон считал, что само развитие военного дела требует улучшений в мирных занятиях и делах гражданского правления; поэтому Европа может не опасаться нового варварского нашествия, ибо, чтобы победить, варварам пришлось бы перестать быть таковыми. С усилением начал цивилизованности, укреплением экономических связей между государствами, установлением внутреннего порядка в республиках и принципов если не свободы, то умеренности в монархиях в 18 в. связывались, по Гиббону, надежды на утверждение более продолжительного и прочного мира. Русский просветитель 18 в. С. Е. Десницкий убежден, что в Европе никто не может овладеть цельм государством или разорить его, ибо прочие державы, скрепленные купечеством более, чем каким-либо другим средством, восстают против зачинщика, поэтому же в Прусскую войну (1756— 62) «многие державы переведались оружием без всякого почти завоевания знатного и без всякой корысти». В 19—20 вв. надежды на «вечный мир» сменяются представлениями о неизбежности все более разрушительных и кровопролитных войн. Марксизм связывал феномен войны с социальным антагонизмом и борьбой классов; искоренение войн возможно лишь после революционного переустройства мира. В 20 в. обострение межгосударственных, политических, идеологических и др. противоречий, борьба за передел мира и сфер влияния, развитие военной техники нашли свое выражение в двух мировых войнах и множестве региональных войн и локальных вооруженных конфликтов. В настоящее время военно-технический потенциал сил сдерживания достиг такого уровня, что в сочетании с должной политической ответственностью государств позволяет надеяться на недопущение крупномасштабной войны, которая стала бы катастрофой глобального масштаба. В. М. Быченков жүктеу/скачать 10.52 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|