Глава 8 Специфические проблемы взаимоотношений

При изучении трудов Фрейда и таких его последователей, как Фенихель, Фромм-Райхманн, Александер, Френч и других, скла­дывается представление, что термин «перенос» имеет несколько значений. В широком смысле он обозначает любые чувства по отношению к терапевту, выражаемые или испытываемые клиен­том, будь то рациональная реакция наличностные качества тера­певта или бессознательная проекция прежних установок и сте­реотипов.

Мы предпочитаем точку зрения экзистенциальных терапев­тов [198]. Невротический клиент реально не осуществляет пе­ренос своих чувств по отношению к своим родственникам на терапевта. Скорее, как говорит Мэй, «невротик — это человек, в определенном смысле так и не вышедший за пределы узких и ограниченных форм инфантильного опыта. Поэтому он воспри­нимает свою жену или своего психотерапевта с теми же искаже­ниями, которые сопровождали его восприятие отца и матери» [198, р. 79]. Соответственно, проблема переноса для невротика заключается, в первую очередь, в его отношении к событиям настоящего и его восприятии своей нынешней ситуации через призму прошлого опыта.

С психоаналитической точки зрения перенос представляет со­бой процесс, заключающийся в том, что прежние установки кли­ента в отношении значимых для него людей бессознательно пере­носятся, «проецируются» им на консультанта. Например, чувст-валюбви, ненависти, амбивалентности или зависимости, некогда направленные на родителей, теперь иррационально воспроизво­дятся в отношениях с психоаналитиком.

Интенсивно протекающий процесс переноса психоаналити­ки называют «трансферентным неврозом» или «неврозом пере­носа». Перенос неизбежно является составной частью психо­аналитического процесса, в ходе которого человек переносит свои интрапсихические конфликты на отношения между собой и терапевтом таким образом, что в них воспроизводятся иные невротические взаимоотношения в прошлом или в настоящем. В этом случае психоаналитик использует перенос как средство для терапии.

При таком терапевтическом использовании невроза переноса психотерапевт рассматривает перенос не в качестве проблемы, а в качестве полезного обстоятельства, благодаря которому для терапии оказывается доступен как бы «невроз в миниатюре». С экзистенциальной точки зрения, чувства, выражаемые в этом случае клиентом, дают психотерапевту ценную информацию о том, как он воспринимает и контролирует свой мир.

Иногда термин «трансфер» употребляется в качестве сино­нима взаимоотношений, как во фразе «трансфер установился довольно быстро...». Мы считаем такое словоупотребление слишком вольным. В таком смысле психотерапевтические вза­имоотношения, описанные в предыдущих главах, можно было бы рассматривать как разновидность переноса — в связи с на­личием в них чувств взаимного принятия. Настолько же неадек­ватным нам представляется называть переносом любое прояв­ление чувств по отношению к другому человеку.

Как утверждает Роджерс [249], трансферентные чувства воз­никают, когда клиент ощущает, что другой человек понимает его лучше, нежели он сам понимает себя. Понимание переноса, основан ли он на враждебности или зависимости, обусловлено, в основном, мерой имеющейся угрозы.

Наша позиция в понимании феномена переноса — промежу­точная между классическим фрейдистским подходом, с его ак­центом на прошлом, и той позицией, будто бы все чувства, в данный момент выражаемые клиентом по отношению к консуль­танту, являются переносом. Таким образом, перенос рассматрива­ется как проекция, например на психотерапевта, неурегулирован­ных и неосознанных прошлых или настоящих установок клиента по отношению к авторитетным фигурам и объектам любви. Эта проекция осуществляется таким образом, что клиент реагирует на психотерапевта примерно так же, как он реагирует на другие объ­екты любви. В результате процесса переноса у клиента формиру­ются определенные ожидания относительно психотерапевта и его роли. Клиент, например, может ожидать, что психотерапевт будет оказывать помощь и поддержку или возьмет на себя функции на­казания и контроля. Иначе говоря, перенос — это термин, описы­вающий, как клиент воспринимает терапевта, и как он себя ведет по отношению ктерапевту.

Интенсивный перенос, часто встречающийся в психотера­пии, рассматривается в качестве одного из видов взаимоотно­шений, заходящих дальше того, что для консультирования можно было бы считать желательным или оптимальным. Представления о стадиях переноса во взаимоотношениях про­иллюстрированы на рис. 19. Клиент приходит к консультанту с обычными смешанными чувствами, которые люди испытыва-; ют при встрече с незнакомцами. Поскольку консультанты и пси­хотерапевты, как правило, отличаются сердечностью и эмоци­ональной теплотой, мост взаимоотношений начинает расши­ряться, и чувства клиента свободней перетекают в направлении консультанта. В этот момент возникают отношения переноса. Клиенты с сильной потребностью в любви или зависимости иногда могут проецировать их так интенсивно, что восприятие консультанта клиентом сильно искажается. Примером крайно­сти здесь может послужить необычный клиент, который бук­вально льнет или бросается с объятиями к психотерапевту. Не­редко клиентам со слабой эго-системой приходится использо­вать «эго» психотерапевта и черпать в нем силы. В этом смысле перенос может оказаться необходимой прелюдией для обрете­ния силы собственным «эго» клиента.

Отметим, что шаг 4 на рис. 19 иллюстрирует фундаменталь­ное различие между консультированием и психотерапией. Кон­сультант устанавливает со своим клиентом близкие личные вза­имоотношения, однако он не допускает и не поощряет возник­новение сильных чувств, как это делает психотерапевт.

Урегулированные, прекращенные отношения переноса пони­маются на рис. 19 как полное эмоциональное разъединение, ког­да вектор чувств клиента переводится с консультанта, каклично-сти, в направлении возможного объекта чувств в других зрелых взаимоотношениях с людьми.

Перенос может быть как позитивным, так и негативным. Пози­тивный перенос осуществляется клиентом, когда он проецирует на консультанта чувства любви и зависимости, возможно, восприни­мая его как любящего, готового помочь отца. Негативный перенос осуществляется клиентом, когда он проецирует свои чувства враж­дебности и агрессии. Чувства способны менять свой знак, иногда совершенно неожиданно. Например, клиент может питать самые теплые чувства к консультанту, пока расписывает ему свою пробле­му, однако почувствовать страх или возмущение из-за того, что рас­сказал «все» и раскрыл свои воображаемые «слабости». Нередко позитивный пернос клиента сменяется негативными чувствами, если он не услышит от консультанта всех ожидаемых им заверений и со­ветов. Иногда клиент реагирует на консультанта в манере, напоми­нающей то, как он вел себя во время своих детских «исповедей» пе­ред свои м и настоя щи м и родителя ми.

Происхождение трансферентных чувств. Как мы уже пояс­няли, трансферентные чувства уходят своими корнями в жиз­ненный опыт клиента. Личная реакция консультанта на кли­ента или его институционная роль (например, священнослу­житель, декан, врач) вызывает у клиента особые чувства. Консультанту следует также помнить о других чувствах, кото­рые он может вызвать у клиента. Чувства клиента могут быть вполне нормальной социальной реакцией на то, что собой пред­ставляет консультант, что он говорит и делает. Как отмечалось при обсуждении природы взаимоотношений в главе 7, чем слож­нее личность консультанта, тем больше у клиента возможнос­тей для проецирования своих внутренних потребностей и уста­новок вместо социализированной и рациональной реакции на ситуацию. Характер обстановки в кабинете консультанта, по всей видимости, тоже выступает значимым фактором для эмо­циональных реакций клиента на консультанта, хотя известно об этом феномене не слишком много.
Значение переноса для консультирования и психотерапии

Так как консультант полагается в основном на отношения взаимного доверия и приязни, активный перенос — особенно негативного, враждебного типа — скорее всего снизит эффек­тивность работы.

Однако психотерапевт не рассматривает перенос как помеху. Он использует трансферентные чувства для того, чтобы помочь своему клиенту осознать, во что тот стремится превратить отно­шения с терапевтом, то есть как он пытается манипулировать те­рапевтом или какую роль пытается ему навязать. Требования кли­ента помогают терапевту понять, какого рода личностью старает­ся или хочет быть клиент. Трансферентные взаимоотношения, таким образом, дают полезные сведения для дальнейших адресо­ванных клиенту интерпретаций по поводу того, как работают его механизмы выстраивания межличностных отношений.

Например, бывают клиенты, которые боятся консультанта, зависят от него, любят его, приписывают ему самые разные роли. Такиереакции могутбыть проекцией установок самозащиты или могут быть обусловлены ранним опытом взаимоотношений с родителями. Тем не менее, они должны быть выделены и под­вергнуты терапевтической проработке, пусть даже не такой пря­мой, как в психотерапии.

Клиенты часто осознают подобные чувства и выражают их открыто. Вуд [324] проанализировал пять консультаций, по­строенных в клиентцентрированном стиле. Из 1900 высказы­ваний клиентов он обнаружил только 61, прямо относящееся к обсуждению взаимоотношений. Однако, если перейти к их качественным аспектам, то встретился целый ряд высказы­ваний, свидетельствующих о глубокой эмоциональной при­вязанности к консультанту. Примером служат следующие выдержки.

(Вторая беседа) «...Мне показалось, пока мы об этом говорили, что вас — не только в качестве консультанта, но просто как человека — все это тоже как-то затронуло, как и меня. И что вы... ну, на какое-то время, вы для меня были уже не консультантом, а просто еще одним человеком, с которым я обсуждаю эту проблему» [324, р. 74].

(Четвертая беседа) «Честно говоря, одна странность тут в том — не хо­чется в этом признаваться (смешок) — в том, что, не считая последних двух бесед, меня, по-моему, не слишком волновало, как вы это все восприни­маете. Вы, наверно, заметили, что я продвигался вперед довольно быстро и по временам как бы наступал вам на пятки, сам того не понимая, просто стараясь вырваться вперед. Своего рода маниакальная эйфория (смешок). Но сегодня я, похоже, достаточно для вас сделал» [324, р. 74].

Как нам представляется, в этих примерах отношения ослож­нены переносом и, возможно, свидетельствуют о ранних фазах настоящего «трансферентного невроза». Консультанты, при более коротких формах психологического консультирования, редко пытаются анализировать такие «трансферентные неврозы». Консультанты, в особенности консультанты клиентцентриро-ванного стиля, не считают подобную ситуацию серьезной те­рапевтической проблемой. В результате специалисты, практику­ющие ориентированный на клиента, недирективный стиль консультирования, редко сталкиваются с интенсивным перено­сом и воспринимают его так же, как любое другое чувство. У Роджерса рассматривается именно такая ситуация:

«Впрочем, в клиентцентрированной терапии подобные трансферент­ные отношения — отношения привязанности и навязчивой зависимос­ти — не имеют тенденции к развитию. Тысячи клиентов были у тех кон­сультантов, с которыми автор имел личный контакт. И лишь ничтожная доля консультаций, проведенных в клиентцентрированной манере, отли­чалась тем, что клиент выстраивал взаимоотношения, которые хоть в ка­кой-то мере можно было назвать соответствующими описанию Фрейда. В большинстве случаев характеристика взаимоотношений была совсем иной» [249, р. 201].

Еще одной причиной малой интенсивности феноменов перено­са в консультационных взаимоотношениях может оказаться дру­гой подход консультантов к трансферентным чувствам. Обычно они не стремятся глубоко анализировать способы, с помощью ко­торых клиентрегулируетличные взаимоотношения в своей жизни. Вместо этого консультанты применяют методы отражения чувств и выражения приятия, помогающие клиенту понять, что трансфе­рентные чувства обусловлены неадекватностью его собственного восприятия, а не личностью консультанта.

Консультанты склонны расценивать выражаемые клиентом негативные чувства (враждебность, чувство вины и другие), ско­рее, как проявления сопротивления в ходе незавершившегося процесса личностного развития. Психотерапевты обычно регу­лируют трансферентные чувства посредством интерпретации для клиента бессознательной импульсивной природы этих чувств. Консультанты, работая с точно такими же чувствами клиента на более поверхностных уровнях, предпочитают реа­гировать множеством разных способов, в том числе в рамках такого косвенного подхода, как отражение чувств. Более того, консультант видит свою задачу в помощи клиенту, который не смог стать зрелой личностью под руководством собственных родителей. Консультант стремится, чтобы клиент понял и при­нял свои чувства и осознал, чего он пытается достичь посредством своих установок. Обретя более рациональное понимание, кли­ент сможет отказаться от проекций вотношении консультанта и, следовательно, сможет стать менее зависимым. Клиенту также помогают понять, почему его прежнее поведение было неэффек­тивным.

Нередко клиент с упорством проверяет искренность кон­сультанта или психотерапевта, повторяя критические выска­зывания, подчеркивая свои нереалистические ожидания, про­являя агрессивность, сопротивление и раздражительность. Однако постепенно клиент проникается чувством «безопасно­сти», отказывается от своей защиты и изменяет восприятия самого себя и консультанта. Клиент, например, выясняет, что способен удовлетворительно перестроить взаимоотношения как с консультантом, так и с другими людьми, поскольку узнал, что не обязательно встретится с контрагрессивными действиями, когда проявляет свою враждебность к другим.

Негативный перенос часто следует за позитивным. Когда кли­ент неожиданно осознает, что идеализировал консультанта (те­рапевта) или зависел от него, он начинает воспринимать консуль­танта таким, какой он есть на самом деле, не обожествляя. Для консультанта и психотерапевта это признаки личностного роста клиента. Однако терапевт должен помочь клиенту проработать эти чувства утраты иллюзий, возвращая его проекции. Ситуация аналогична разводу. Например, любовник, честный по отноше­нию к своей бывшей возлюбленной, возвращает ей ее проекции идеализированного образа себя (романтическая любовь), чтобы ее эго-система вернулась к устойчивому состоянию.

Не все негативные чувства, выражаемые во время сеанса, яв­ляются трансферентными. Чувства могут быть направлены и внутрь себя. Например, интрапунитивная враждебность или чув­ство вины могут вести кдепрессии. Консультант должен опасаться патологических форм депрессии, которые требуют интенсивной терапии. Тревожность и слабо депрессивные чувства можно по­рой истолковать как признак того, что внутри клиента происхо­дит борьбазначимыхчувств. Например, консультант, посути дела, говорит: «Если мы сейчас объединим усилия, мы сможем извлечь пользу из этих чувств, так как они нам показывают, что мы вплот­ную приблизились к чему-то очень важному».

Перенос способствует выстраиванию взаимоотношений, позволяя клиенту выражать искаженные чувства, не встречая при этом обычную контрзащитную реакцию. Например, раз­дражительный клиент привык, что его агрессивность вызывает ответную враждебность окружающих. Когда консультант не ре­агирует так, как ожидалось (то есть не сердится), клиент может с безопасностью отказаться от своей защиты и таким образом избавиться от необходимости испытывать чувство вины за свои агрессивные импульсы, а также освободиться от потребности проецировать свою враждебность на окружающих. Такой отказ консультанта реагировать в соответствии с проекциями клиен­та служит одним из главных средств для достижения терапевти­ческих целей. Например, если в прошлом межличностные от­ношения у клиента характеризовались отвержением его или недооценкой, то консультант относится к нему с душевной теп­лотой. Если клиент чувствовал, что его эксплуатируют или дур­но с ним обращаются, консультант крайне сдержан в предъяв­лении требований к клиенту. Общий принцип состоит в том, что консультант не должен подстраиваться под проекции кли­ента, что удовлетворяло бы невротические потребности послед­него. Когда консультант вполне соответствует ожиданиям кли­ента, не исключено, что за счет такого подкрепления они будут только фиксироваться.

Вторая функция переноса сводится к тому, чтобы упрочить уверенность клиента в консультанте посредством разумного управления трансферентными чувствами. Подобные чувства в конечном итоге усиливают эмоциональную увлеченность кли­ента своей проблемой, благодаря чему он глубже втягивается в консультации.

Третья функция переноса — облегчить клиенту путь к ин-сайту, благодаря интерпретации подобных чувств относительно их происхождения и значения в его нынешней жизни. Транс-ферентные чувства, вместе с соответствующим неадаптивным поведением, после инсайта имеют тенденцию к угасанию, так что клиент получает возможность установить с людьми более удовлетворительные и более зрелые взаимоотношения.

1. Первичная техника регулирования трансферентных чувств сводится к методам выражения обычной приязни, как и в случае любых других чувств клиента. Эта процедура помогает клиенту «прожить» свои чувства, убрать свои проекции и с большей сво­бодой продолжить выражать свои чувства в беседе. Клиент при этом осознает, что трансферентные чувства присущи ему само­му, а не обусловлены личностью консультанта.

2. Психотерапевт (иногда и консультант) может задавать про­ясняющие вопросы, рассматривая формы тревоги, которые про­являются у клиента. Можно привести такой пример: «Похоже, вы сегодня выплакались мне в жилетку. Как, по-вашему, поче­му это произошло?». Данное высказывание вполне может по­служить прелюдией к последующим интерпретациям. Сначала, однако, выявляются установки клиента, и ему предоставляется возможность привести собственные интерпретации.

3. Трансферентные чувства в высказываниях клиента можно отражать. Например, психотерапевт может сказать: «Вы пола­гаете, что нам не следует обсуждать данный вопрос, потому что это может оказаться дискомфортным для меня».

4. Психотерапевт может прямо интерпретировать трансфе­рентные чувства. Например: «Иногда, когдалюди чувствуют, что рассказали слишком много, у них появляется ощущение опас­ности отношений с данным собеседником. Не думаете ли вы, что у нас происходит что-то подобное?». Отметим, что терапевт, даже прибегая к интерпретации, стремится получить ответ о чувствах клиента, так как именно искажения в сфере человече­ских взаимоотношений и чувств, скорее всего, и стали причи­ной испытываемых им затруднений. Главная цель интерпрета­ции переноса состоит в том, чтобы указать на связь между пред­шествующим опытом межличностных отношений у клиента и его нынешним поведением. Дополнительная цель — заверить кли­ента, что подобные чувства и их регулирование являются состав­ной частью процесса.

Интерпретации, как правило, сосредоточены на нынешних проблемах и кризисах, не фиксируясь на раннем опыте. Кроме того, интерпретации появляются на сравнительно поздних ста­диях процесса, тем самым позволяя психотерапевту накопить достаточно материала, чтобы его интерпретации были валид­ны. Временами интерпретации играютроль «шоковой терапии», когда психотерапевт, по сути, говорит: «Поздравляю, теперь вы в состоянии оценить эти проекции и увидеть, что они сущест­вуют лишь внутри вашего я» (затем консультант может продол­жить разъяснение сущности и функций переноса).

5. Консультанту следует сосредотачиваться на вопросе «что», а не «почему» — по утверждению Мея, такой подход приводит к наиболее плодотворному методу решения трудных проблем пере­носа.

«В экзистенциальной терапии переноса помещается в новый контекст события, происходящего в реальных взаимоотношениях между двумя людьми... единственное, что может захватить клиента и в конечном счете делает для него возможным личностное изменение — это возможность почувствовать во всей полноте, что именно он делает для реального человека, для меня, и именно в этот реальный момент... Отчасти это понимание своевременности... сводится к тому, чтобы позволить пациенту почувствовать, что он делает, пока это ощущение действительно его не захватит. Тогда и только тогда могут помочь объяснения почему.

Это тезис, на котором постоянно настаивают приверженцы феноме­нологического подхода, а именно — до конца узнать, что мы делаем, прочувствовать это, испытать это всем своим существом, гораздо важнее, нежели знать почему. Ибо, убеждены они, когда мы до конца узнаем что, тогда знание почему придет само собой» [198, р. 83-84].

6. Вообще говоря, привлечение внимания к переносу прово­цирует клиента реагировать в духе противоречия. Поэтому те­рапевты обычно привлекают внимание только к негативным трансферентным чувствам, но не к позитивным. Однако, когда достигнут такой уровень отношений, что отношения переноса начинают мешать терапии, можно прорабатывать и позитивные трансферентные чувства. . »

7. Консультант может направить клиента к психотерапевту высокой квалификации для более интенсивной терапии, если проблемы клиента выходят за пределы компетентности и ответст­венности консультанта.

Ниже мы рассмотрим дополнительные проблемы переноса и практическое применение изложенных нами принципов.

При переносе на консультанта очень часто проявляются чув­ства амбивалентности к авторитету. Для американцев средне­го класса, которые составляют основную массу клиентуры кон­сультанта-психолога, весьма характерны смешанные чувства по отношению к авторитетам. Клиент, кроме того что испытывает по отношению к авторитетным фигурам одновременно чувства зависимости и враждебности, начинает тревожиться, раскры­вая консультанту глубоко личные сведения о себе. Эмоциональ- . ный материал может выплескиваться слишком быстро, клиент не успевает с этим справиться, в результате повышается тревож­ность и возможны сбои механизмов контроля. Чувства клиента внезапно могут обернуться враждебностью, направленной на консультанта, который спровоцировал его рассказать слишком много.

Следующий пример иллюстрирует перенос связанных с ав­торитетами чувств. Клиентка — девятнадцатилетняя незамуж­няя женщина, посвятившая две предыдущих беседы описанию переживаний собственной неадекватности и враждебности по отношению к своему отцу.

Кл.: Я просто не могу больше говорить.

Коне: Чувствуете себя так, словно в часах завод кончился?

Кл.: Нет, мне просто все труднее и труднее рассказывать вам.

Коне: Вы чувствуете, что затруднения связаны со мной, как личностью?

Кл.: Ну, в общем, так. (Долгая пауза и признаки дискомфорта.)

Коне: Вы имеете в виду, что я чем-то вам напоминаю другого человека — вашего отца, например?

Кл.: Да, знаете, я никогда об этом не задумывалась; но я бы сказала, мне почти все мужчины его напоминают; и вот то, что вы просто сидите и смотрите на меня (пауза), меня беспокоит.

Коне: Когда вы думаете обо мне, как мужчине, у вас возникают те же самые смешанные чувства, как в том случае, когда вы думаете о своем отце. Так?

Кл.: Если действительно об этом задуматься, то у меня нет никакой серьезной причины (пауза), ну, думать о вас так же, как о моем отце. Это звучит глупо, но мне лучше, когда я понимаю, почему я испытываю такие чувства. (Далее следует обсуждение ее взаимоотношений с отцом.)

Консультант в этом примере старается сохранять установки на понимание и принятие. На протяжении двух сеансов он вы­слушивал ее излияния. Мягкая интерпретация со стороны кон­сультанта помогла ей понять, что нарастание у нее трудностей в самовыражении связано в основном не с суровыми патерналист­скими установками консультанта, а с проекциями ее собствен­ных чувств. Она осознала, что может оставаться в безопаснос­ти, и что у нее нет никакой серьезной причины для чувства, будто бы консультант порицает ее или представляет для нее фигуру отца. Такая перестройка восприятия наряду с рассудочным по­ниманием ситуации помогли снизить ее защиту. Таким образом, она смогла увидеть в консультанте того, кем он в действитель­ности и старался быть — человека, который понимает и при­знает ее, а не оценивает. Роджерс подчеркивает значение опи­санной перестройки восприятия у клиента:

«Взаимоотношения целиком построены на "я" клиента, а консультант для целей терапии воплощается в "другое я" клиента. Именно такая готов­ность консультанта временно отойти от своего "я", чтобы войти в мир пе­реживаний клиента, является совершенно уникальным опытом, отличаю­щимся от всего, что клиент испытывал прежде» [249, р. 208].

Следующий пример служит иллюстрацией трансферентных чувств, обусловленных зависимостью (первая беседа с девятнад­цатилетней девушкой).

Кл.: У меня не слишком хорошо с успеваемостью. Коне: Угу.

Кл.: Я думала, вы сможете мне помочь, сказав мне, что я делаю непра­вильно.

Коне: Вы уверены, что я смогу вам помочь лучше учиться, проана­лизировав ваши действия?

Кл.: Ну, в общем, да. Я слышала, что у вас есть тесты и всякие такие штуки.

Кл.: Я твердо рассчитываю, что эти тесты дадут мне ответ. Я знаю, что они не слишком точны но вы, с вашим опытом работы с ними, вы навер­няка сможете мне сказать, что я должна делать.

Коне: Хотя вы осознаете, как ограничены возможности тестирования, вы по-прежнему полагаете, что я смогу предложить строго определенный план действий. Однако я собираюсь интерпретировать результаты для вас

и обсудить их с вами таким образом, чтобы у вас было больше возмож­ностей решать самой.

Кл.: Ладно, вы ведь для этого здесь и сидите, правильно?

В данном случае скоро стало ясно, что клиентка целиком полагается на консультанта в решении своих проблем. Несмот­ря на терпеливое принятие консультанта и последовавшие ин­терпретации ее зависимости, клиентка продолжала реализовать свою потребность в дополнительной поддержке, не демонстри­руя особых признаков понимания. Усилия консультанта мягко вернуть бремя ответственности на ее плечи были встречены не­гативными трансферентными высказываниями. Консультант, понимая, что его личные качества или применяемые им методы могут провоцировать агрессивный перенос, в конце концов ре­шил, что продолжение этих взаимоотношений будет лишь под­креплять личностную зависимость клиентки и, скорее всего, вызовет какие-либо контртрансферентные чувства. Он приме­нил технику «закупоривания» для мягкого выхода из консуль­тационных взаимоотношений и направил клиентку к психоте­рапевту, располагающему большими возможностями для рабо­ты с таким типом клиентов.

В то время как трансферентные чувства, относящиеся к ка­тегориям враждебных и аффективных, обычно регулируются консультантами вполне адекватно, больше всего хлопот достав­ляют им различные формы зависимости. Зависимый клиент настаивает, чтобы консультант взял на себя его функции при­нятия решений и самоуправления. Эта установка на зависимость обычно проявляется в консультационном процессе довольно рано, так что консультант имеет возможность решить, достаточ­но ли он искусен, чтобы справиться с тем чередованием апатии и агрессии, которое нередко сопровождает зависимость. Кли­енту зачастую не удается получить от консультанта такого ре­шения проблемы и такой поддержки, которые он ищет; поэто­му у него усиливается защита. Возрастающая агрессивность кли­ента становится суровым испытанием для консультанта, в частности его способности справиться с развитием собственных негативных чувств и сохранить установки принятия и понима­ния до того момента, когда клиент достигнет инсайта. И напро­тив, психотерапевт обычно выражает свои ответные чувства бо­лее открыто, так как у него больше времени и опыта для прора­ботки неосознаваемых аспектов взаимоотношений.

Другая опасность проявления зависимости в отношениях пе­реноса состоит в том, что желание клиента продолжить кон­сультации может пересиливать намерение клиента решить свои проблемы. Зачастую бывает необходимо «затормозить» разви­тие такой регрессивно-зависимой разновидности трансферент-ных чувств в самом начале консультаций, прежде чем эта реак­ция зафиксируется.

Согласно выдвинутому Роджерсом [249] предположению, перенос зависимого типа возникает, когда клиент ощущает, что его оценивают, и видит, что эта оценка точнее, нежели его соб­ственная оценка себя. Конечным результатом становится умень­шение уверенности в себе и усиление личностной зависимости. Применение таких технических методов, как интерпретация результатов тестов, подбадривающие высказывания типа «Ис­пытывать такие чувства — вполне нормально», интерпретаци­онные замечания типа «Может быть, вы не обиделись на нее так сильно, как вам казалось», для клиента может означать, что консультант едва ли не всеведущ; поэтому клиент с облегчени­ем перекладывает ответственность за принятие решений на кон­сультанта. В психотерапевтических ситуациях терапевт не бо­ится перекладывать на свои плечи с плеч клиента дополнитель­ную долю ответственности в течение длительного периода — до окончания проработки бессознательных эмоциональных аспек­тов переноса.

Кроме того, Роджерс [249] предположил также, что клиент, чем глубже исследует свои чувства, тем большую угрозу для себя ощущает. Затем обычно возникает тенденция перемещать или проецировать ощущение угрозы на консультанта. Ощущение угрозы и сопровождающая его тревога нередко усиливают зави­симость, с которой может работать только квалифицированный психотерапевт и притом довольно продолжительное время.

Третий распространенный тип трансферентных отношений — это привязанность. Такие чувства по большей части возникают как производное от проявляемых консультантом понимания и приятия. Клиенты с сильной потребностью в любви и внимании нередко будут откликаться на «тепло» консультанта или психоте­рапевта чувствами, которые варьируют от дружеского интереса до интенсивной эротической любви.

Поскольку консультационная беседа может оказаться пер­вым случаем взаимоотношений, в которых клиент ощутит подлинное принятие и в которых раскрывает самые сокровен­ные свои чувства, легко понять, насколько сильные — даже ин­тимные — ответные чувства могут у него возникнуть. Такое раз­витие чувств, если вовремя не распознано, в дальнейшем все труднее и труднее поддается регулированию со стороны как клиента, так и консультанта. Это именно тот тип ситуации, который породил столько сплетен об отклонениях в поведе­нии психотерапевтов. Для консультанта это еще одна причина для ограничения развития отношений переноса. Тем не менее, позитивные чувства, вызванные приязненными установками терапевта, могут быть использованы для лучшего понимания не­удовлетворенных бессознательных потребностей клиента.

Три категории чувств — враждебности, зависимости и при­вязанности — взяты здесь только для наглядности. Читатель, од­нако, помнит, что чувства существуют в огромном разнообра­зии их типов и сочетаний. Впрочем, базовые техники при рабо­те для всех в целом сходны.

На заключительной фазе курса психотерапии или консуль­таций необходимо, чтобы все более-менее сильные чувства ос­таточного переноса были откровенно обсуждены с клиентом и тщательно проинтерпретированы. Клиент, например, должен узнать, что ему надлежит стать менее зависимым от консуль­танта и консультационных или терапевтических взаимоотноше­ний, так как существующие взаимоотношения подходят к кон­цу. Кроме того, привязанность к консультанту или психотера­певту должна перейти в некую неличную форму, заполнить пространство общения и распространиться на всех окружающих людей. Любые затаенные клиентом обиды на консультанта должны быть полностью осознаны клиентом в свете общего те­рапевтического обсуждения отношений с родителями, братья­ми и сестрами и другими людьми. Благодаря этому клиент не будет оставлен на произвол неурегулированных чувств, которые активизировались за время консультаций или просто не были затронуты.

В консультировании угасание чувств переноса достигается благодаря лучшему осознанию клиентом своего прежнего опы­та, ранее отрицаемого, искаженного, отчасти даже неизвестно­го. В психотерапии же обычно происходят более глубокие лич­ностные изменения, и регулирование проблемы переноса идет параллельно таким изменениям.

Предшествующее обсуждение работы с трансферентными чувствами не предназначалось для того, чтобы служить адек­ватным руководством по проблемам регулирования глубокого переноса, которые часто встречаются у невротических и пси­хотических людей. Поскольку консультанты редко занимают­ся терапией таких клиентов, мы не включили сюда терапевти­ческие методы регулирования глубокого переноса. Психотера­певту, который столкнется с подобными проблемами при углубленной психотерапии, следует ознакомиться с такими ис­точниками, как Александер [2], Фромм-Райхманн [118] и Воль-берг[323].

Итак, мы рассматривали перенос в основном в качестве ир­рациональной составляющей консультационного процесса, в ходе которого клиент проецирует на консультанта собственные внутренние установки и неурегулированные чувства из своих прежних взаимоотношений. Сила переноса зависит, как пред­ставляется, от типа клиента, обстановки и продолжительности консультаций, ихэмоциональной интенсивности, личности кон­сультанта и применяемых им методов. Хотя выражение и прора­ботка трансферентных чувств имеют терапевтическую ценность, именно эти интенсивные чувства и соответствующие им взаи­моотношения создают для консультантов проблемы. В психотерапии, впрочем, возникновение и проработка перено­са считаются важной составной частью глубинных личностных изменений.

Регулирование и проработка трансферентных чувств проис­ходят благодаря тому, что консультант сохраняет установки при­нятия и понимания, а также применяет методы отображения, опроса и интерпретации, в связи с чем консультирование при­обретает более выраженный терапевтический оттенок.