Поведение волка

Заключительное слово

Б.П. Мантейфель ИЭМЭа имени А.Н. Северцова АН СССР

Прежде всего, говоря об «экологии поведения» (как мы назвали свою монографию вышедшую в 1980 году), мы рассматриваем поведение животных в природе, как мощнейшую универсальную адаптационную систему, обеспечивающую существование популяции вида на определенном уровне численности. Эта адаптационная система преимущественно направлена по линии «трио-трофа» и построена в основном по принципу оборонительно-пищевого поведения, где поведение каждого звена пищевой цепи отражает в себе, с одной стороны, поведение их пищевых объектов, а с другой, поведение их врагов. Насытиться, не погибнуть и дать полноценное потомство – вот основные жизненные стимулы, определяющие мотивацию животных в природных условиях. Интересно, что для волка основным и почти единственным врагом (кроме дальневосточного тигра) является сейчас человек. С человеком волк обычно тесно связан и по линиям питания (сельскохозяйственные животные, собаки) и особенно по линии оборонительного поведения. А поскольку способы охоты человека на волков постоянно меняются и совершенствуются (обклад, флажки, охота с поросенком, на приваде, яды, капканы, с автомашин и на мотоцикле, мотонарты, с самолетов и вертолетов и т.д.), постольку волки довольно быстро вырабатывают свои поведенческие ответы на эти способы. Кроме того, человек неоднократно менял свой способ преследования волка, что также немедленно сказывалось на особенностях его поведения. Если вспомнить историю, то сначала:

1. В далекие времена, когда еще не было изобретено огнестрельное оружие или когда оно еще только изобреталось (ХУП-ХУШ в.), валки охотились на людей, «терроризируя целые губернии» (Гусев, 1978).

2. Затем в связи с широким распространением огнестрельного оружия (XIX в.), а также капканов и ядов, охота на волков развивалась более широко, постоянно, но относительно умеренно.

3. После Великой Октябрьской революции эта охота приняла еще более широкие формы, вызвав значительную осторожность волка по отношению к человеку.

4. Далее, в годы Великой Отечественной войны, когда почти все охотники – волчатники воевали на фронтах, пресс охоты для волков резко уменьшился, причем одновременно уменьшилась осторожность волков к человеку. Более того, по материалам, собранным Я.П.Павловым в Кировской области, например, снова было отмечено массовое появление волков-людоедов.

5. После войны, когда снова усилилась охота на волков о применением ружей, самолетов, вертолетов в т.д., вновь резко возросла боязнь волков, причем появился ряд приемов оборонительного поведения, способствующих сохранению их численности.

6. И здесь человек сам уменьшил пресс охоты на волков; началась поднятая некоторыми научными работниками и подхваченная журналистами и людьми, падкими на сенсации, компания по защите волков, как якобы санитаров и регуляторов численности промысловых животных. Как писал. О.К.Гусев (1978): «В 70-е годы нашего века пагубную роль сыграла «мода» на волка, идеализация этого вредного и опасного хищника, как санитара в природе, широчайшее распространение идеи о полезности и даже необходимости волка». В результате этой компании снова резко уменьшилась интенсивность борьбы с волком и соответственно изменилось его оборонительное поведение в отношении человека.

7. И хотя сейчас вновь начинает вступать в свои права охота на волка, но увеличивается она медленно и осторожно. Ее характерная черта – применение новой техники (вертолеты, автомашины, мотонарты и т.д.), соответственно начинает меняться поведение волков.

Вот на эти особенности следует обратить особое внимание при тех естественных «экспериментах», которые осуществляет человек с волком в исторических масштабах.

Необходимо обратить внимание на очень лабильный характер поведения волков, который чрезвычайно осложняет вопросы регулирования их численности и лимитирования их вредной деятельности, Такой лабильный характер поведения, как мне представляется, в значительной степени обеспечивается тем, что мы называем «опосредованным обучением», т.е. наличием обучения животных друг от друга, возникновением новых форм поведения путем подражания менее опытных более опытным. Начинается это, конечно, с «сигнальной преемственности» – обучения молодых зверей их родителями. Последнее продолжается длительное время, поскольку волчата и переярки держатся с родителями долго – до двух лет. А затем новые особенности поведения формируются в результате обучения в стае (групповое обучение). Все это характеризует волка, как животное с весьма развитым групповым «сведением – с весьма развитым «интеллектом». И не даром человек избрал волка, как одного из родоначальников домашних собак, которые после многовекового искусственного отбора и обучения стали нашими основными помощниками в ряде разделов деятельности человека.

О пищевом поведении волков в неволе

Е.Н. Мычко, А.В.Губкина ИЭМЭЖ им.А.Н. Северцова АН СССР

Различные авторы достаточно резко расходятся во мнениях о суточной потребности волка в мясе. Поэтому расчеты реального ущерба, наносимого волком охотничьему хозяйству, оказываются нередко далекими от истины, мы специально подчеркиваем необходимость разработки способов оценки ущерба в охотничьем хозяйстве, так как в районах интенсивного животноводства в соответствии с региональным подходом волк и человек несовместимы. В данном сообщества мы приводим конкретные собственные наблюдения о количестве поедаемого волком мяса и обсуждаем изменения этого показателя.

Можно встретить сообщения о поедании тремя волками за месяц лося, двух оленей самцов, шести стельных и одной яловой оленух и нескольких свиней, т.е. по самым скромным подсчетам не менее 12 кг на одного зверя ежедневно (Герасимов, 1977). С.П.Кучеренко (1977) говорит о 1,5-1,7 т мяса, съедаемого одним волком в год (6-8 кг в день). А.Рыковский (1978) также указывает на достаточно большую цифру: 4-5 кг ежедневно.

8-10 кг мяса, примерно, соответствуют одной четвертой части массы волка. Нам неизвестны работы, экспериментально подтверждающие способность крупных хищников регулярно усваивать такие количества пищи. Подобное количество мяса составляет рацион тигров и львов, учитывая, что они тяжелее волка в 5-6 раз. Нельзя не отметить, и того, что в природе достаточно сложно определить истинное количество корма, съеденного волком, т.к. часть мяса, нередко значительную, он прячет.

(Семенов, 1978, Бадридзе, 1979) мясо зачастую используется не только волком, который, еще несколько суток может питаться за счет этих запасов, но и птицами, другими хищными зверями, например, кабанами, многое из того, что традиционно расценивается, как съеденное волком, идет на питание других животных и не должно наверное, считаться потерянным в охотничьем хозяйстве (Казневский, 1979,. Семенов, 1979).

Мы наблюдали за поведением волков в течение 1972-1980 годов. Наши животные получали мясо по рационам Московского, зоопарка, т.е. 2 кг в сутки на одного волка. Отметим, что существует несколько различные рационы кормления. В уголке им. В.А. Дурова, например, на волка полагается 2,5 кг костей, тогда как Таллинский зоопарк определяет суточную норму в 3 кг мяса.

Наши волки содержались двумя группами в уличных вольерах. Под наблюдением всего было 20 животных. В 1972-1976 годах зверей кормили каждый день, давая нарубленное на куски мясо. При этом в клетках всегда оставались плохо обглоданные кости, мясо съедалось не полностью, особенно в теплое время года. Таким образом, норма 2 кг мяса ежедневно была, по-видимому, избыточна.

В последние годы мы изменили систему кормления. Животные стали получать сразу трех, семидневную норму в виде части коровьей туши. Кормление соответственно производили не каждый день. В подобной ситуации волки съедали кусок туши в зависимости от его величины, степени голодности зверей, также особенностей структуры группы и, следовательно, отношений между ее членами в интервале от 40 минут до 20 часов, оставляя после этого лишь осколки крупных костей. Упитанность волков сохранялась в пределах нормы.

На следующий день после кормежки двигательная активность волков была крайне низкой. Большую часть дня они лежали, вставая редко и неохотно. Во многих местах клетки была спрятана мясная отрыжка. Подобная низкая активность наблюдалась еще, как правило, в течение 5 дней. При увеличении периода голодовки двигательная активность возрастала. К этому времени количество экскрементов было минимальным. Нам пришлось наблюдать случай голодания, у 6 волков в течение 16 дней. Их активность была крайне высока и не обнаруживала тенденции к спаду.

Таким образом, при получении сразу трех дневной нормы пищи волки проглатывали по 4-6 кг мяса, не отходя от туши. Сразу же после еды волк стремился отрыгнуть излишек мяса, иногда после этого он вновь возвращался к туше. Часто у одного животного отрыжку наблюдали 3-4 раза подряд в течение только трех минут. Волк отходил в сторону от туши и очень быстро, за несколько секунд отрыгивал порцию от 0,5 до 1,5 кг мяса. В ряде случаев мы давали корм явно сытым животным с промежутком между кормежками в 48 или в одном случае – в 24 часа. При этом к мясу приближались лишь доминирующие особи, которые из-за крайне низкой пищевой заинтересованности не столько ели, сколько охраняли пищу. Все прочие члены группы к туше подойти не пытались. На следующий день в клетке лежало практически не тронутое мясо.

Для измерения двигательной активности нами был использован механический счетчик шагов. Волк со средней двигательной активностью и, соответственно, пищевой заинтересованностью проходил за ночь около 20км. Днем в наших условиях двигательная активность была выше, т.к. зверей беспокоили проходившие мимо вольер люди, на которых животные реагировали достаточно сильно.

Количество потребляемого мяса различается по сезонам. Заинтересованность наших волков сильно уменьшалась к марту (около I кг мяса в сутки), сохраняясь на низком уровне в апреле, мае, части июня. Это явление мы наблюдали в 1977,1978, 1979, 1980 годах.

Потребность в корме несколько увеличивается после появления щенят, но остается все равно достаточно низкой, по нашим данным, немногим более I кг в июне-июле. К началу августа заинтересованность в пище возрастает. Далее она сохраняется на достаточно стабильном уровне и достигает максимума в декабре, после чего опять уменьшается к марту.

Колебания пищевой заинтересованности по месяцам могут быть достаточно значительными. Определенную роль играет температура воздуха, Сталине похолодания может проявиться в том, что волки начнут есть больше обычного за несколько дней до его наступления, иногда во гремя холодов, даже спустя 2-3 дня после них. По-видимому, температура и вообще весь метеорологический комплекс действует на пищевую заинтересованность крайне сложным образом.

По нашим данным, суточная потребность волка в мясе составляет один-два кг, что соответствует мнению В.Г. Гептнера в Н.Ц. Наумова (1967). Нам могут возразить, что волки, содержащиеся в неволе, лишены тех физических и психических нагрузок, которые испытывают животные в естественной среде обитания. Однако двигательная активность наших волков в ночное время, когда она значительно выше, чем днем, вполне сопоставима с таковой у диких, поэтому мы полагаем, что физические нагрузки у них отличаются незначительно. Закономерность изменения двигательной активности, а именно, падение ее после кормления и дальнейшие наблюдения, нами, согласуются (сообщением Н.Москвина (1978), что в природе не потревоженные волки остаются у крупной добычи от двух до четырех суток, отходя лишь на расстояние 40-50 метров на лежку.

Это позволяет поставить вопросы том, что волки охотятся не ежедневно. Одним из факторов, провоцирующих учащение охот, является использование для привад туш, зарезанных волками копытных. Потревоженные волки не возвращаются к остаткам своей добычи. В основе такого поведения лежит традиция. передающаяся как внутри групп (по устному сообщению М.П.Павлова матерые уводили группу от привады), так и от одной группы к другой.

Факты уменьшения потребления пищи и падения живого веса для лисиц, песцов, норок в период с марта по июнь хорошо известны в практике пушного звероводства (В.А. Афанасьев, Н.Ш. Перельдитс, 1966). Вероятно, не случайно сокращение пищевой заинтересованности а марте-апреле и у волков. Эти месяцы особенно тяжелы для копытных: сложные погодные условия, ослабление организма после зимы, конец беременности и отел самок. Мы допускаем, что уменьшение потребности в пище у волков может быть одной из адаптации, возникших при эволюции хищника и жертвы. Поэтому, однако, противоречит, на первый взгляд, сложившееся мнение, что именно весной волки наносят наибольший урон популяции копытных. Тем не менее, при возросшей численности волка в Новгородской области после тяжелой зимы 1979 года весной было обнаружено большое количество трупов кабанов, погибших от холода и а не от хищников (Г.И. Ширинков, личное сообщение). Этот вопрос крайне интересен, требует специального изучения и однозначно решен быть не может.

Резюмируя, можно заключить:

1. Среднесуточная потребность волка в пище составляет 1-2 кг мяса в зависимости от времени года.

2. Потребность в корме изменяется по сезонам и минимальна весной.

3. Волк способен отрыгивать часть проглоченного мяса, чтобы освободить желудок для следующей порции.

4. Волк не в состоянии регулярно съедать 4-10 кг мяса в сутки, оно может лишь быть спрятано во время отрыжки, как запасы.

5. Волк может вести крайне активный образ жизни, будучи длительное время голодным, сытый он движется мало.

Литература.

1. Афанасьев В.А., Перельдик Н.Ш. 1966. Клеточное пушное звероводство. Изд-во «Колос», М.