Проблема теневого образования в Южной Корее
жүктеу/скачать 31.49 Kb.
|
| УДК 37(4/9)
Р.Е. Кудайбергенова Казахский национальный университет имени аль-Фараби Республика Казахстан, г.Алматы e-mail: Renata.Kudaibergenova@kaznu.kz
В данной статье рассматривается одна из наиболее актуальных проблем современной системы образования Южной Кореи – проблема теневого образования. Анализируются основные формы теневого образования, негативные и позитивные стороны, рассматриваются меры политического воздействия на нормализацию ситуации в сфере теневого образования. Ключевые слова: теневое образование, репетиторство, доступ к образованию, социальное неравенство, государственная политика.
Shadow education in South Korea This article discusses one of the most urgent problems of modern education system in South Korea - the problem of shadow education. Analyzes the main forms of shadow education, negative and positive aspects are considered measures of political influence on the he normalization of the situation in the informal education. Keywords: shadow education, tutoring, access to education, social inequality, public policy. Р.Е.Кудайбергенова Оңтүстік Кореядағы жасырын білім мәселесі. Берілген мақалада Оңтүстік Кореяның қазіргі заманғы білім жүйесінің ең өзекті мәселелерінің бірі – жасырын білім мәселесі. Жасырын білімнің негізгі формаларын, жағымды және жағымсыз жақтарына талдау жасаланык, жасырын білім саласындағы жағдыйды саяси ықпал мен жөнге салу. Кілт сөздер: жасырын білім, жеке сабақ, білімге алу жетімділігіб әлеуметтік теңсіздікб мемлекеттік саясат. Терминологический оборот «теневое образование» был введен в научный оборот Д. Стивенсоном и Д. Бейкером в 1992 г. [1] для обозначения такого рода деятельности, как репетиторство, подчеркивая параллельное существование официальных учреждений образования и так называемых курсов дополнительного обучения. Марк Брей объясняет использование термина «теневое образование» в отношении репетиторства, дополнительного обучения следующим образом. Во-первых, оно существует только потому, что существует общепринятая система. Во-вторых, оно отражает общепринятую систему: как только меняется по ориентации или по размеру общепринятая система, сразу же меняется и теневая система. В-третьих, почти в любом обществе больше внимания уделяется основной системе, а не теневой. И, в-четвертых, характеристики теневой системы намного менее отчетливы, чем характеристики основной системы. [2] По мнению Н.С.Мациевского, причина того, что теневая деятельность существует не только в финансово-кредитной системе, торговле и т.п., но и в таких сферах, как образование, наука, медицина, заключается в потребности в выполнении неформальных функций. Что, в свою очередь, провоцирует людей на создание соответствующих теневых институтов во всех отраслях экономики и социальной системы общества, а удовлетворение этих потребностей через возникшие теневые институты приводит к распространению «тени» практически повсеместно. [3] Об истинных масштабах и финансовых вливаниях в так называемое теневое образование, или репетиторство зачастую можно только догадываться. По экспертным оценкам, например, в Германии услуги репетиторов обходятся семьям в 1,5 миллиарда евро в год, во Франции — в 2,2 миллиарда, в Турции — в 2,9 миллиарда. И с каждым годом эти суммы увеличиваются, превосходя в некоторых странах объёмы государственных вложений в образование. В ряде стран это поставлено на профессиональную основу: репетиторы объединяются в ассоциации, создают компании. Например, во Франции очень популярна Acadomia, а в Японии успешно развивается фирма Kumon, у которой уже есть представительства в разных странах мира. Особенно популярно сейчас репетиторство по интернету - новое явление. Преподаватель может контактировать с учеником, вообще находясь с ним в разных странах. Одно из преимуществ, по мнению тех, кто предоставляет такие услуги, — возможность общаться с преподавателем из дома, не тратить время на дорогу. [4] Южная Корея, по мнению корейского исследователя Бюн Су Ёна, является в данном контексте привлекательным объектом для исследования. В 2010 г. семь из десяти корейских студентов пользовались услугами репетиторов и расходы на оплату репетиторов составили 21 триллион корейских вон, или 19 миллиардов долларов США, что, в свою очередь, составляет десятую часть бюджета страны.[5] Также в Таблице 1 представлены данные об уровне расходов семьи на теневое образование в разрезе ступеней обучения.
http://index.go.kr/potal/main/EachDtlPageDetail.do?idx_cd=2938 Таким образом, на сегодняшний день Южная Корея является государством с теневой системой образования, в которой задействовано огромное количество финансовых и человеческих ресурсов. Данное явление обусловлено, в первую очередь, мировоззрением корейцев. Сутью конфуцианской модели миропонимания является вера в совершенствование человеческой натуры. Этим объясняется вниманием к образованию, главным образом, посредством воспитания определенных моральных и этических принципов, что не менее важно, чем обретение знаний. Реализацию такого понимания можно обнаружить на протяжении всего постколониального периода корейской истории и на более ранних этапах. Рост расходов на частное образование детей вызван традицией предпочтения при приеме на работу выпускников наиболее престижных университетов в Корее или за рубежом. Образование в Корее — это пропуск в средний класс и главный канал социальной мобильности. Связи, полученные университетские годы, в Корее имеют особое значение и сохраняются на всю жизнь. [6] Южнокорейская система оказания репетиторских услуг характеризуется также разнообразием форм и представлена, в частности, хаквонами (cram schools), хаксыпджи (correspondence courses), онлайн курсами. Хаквоны аналогичны нашим так называемым курсам, где обучение группы студентов проходит в аудиториях. Обучение на курсах хаксыпджи заключается в том, что обучающиеся получают по почте задание и, выполнив его, отправляют обратно. Онлайн курсы обычно ведутся инструкторами, преподающими на курсах хаквон и, стоит отметить, что лучшие инструкторы, преподаватели хаквонов являются «звездами» в своей стране наравне со «звездами» кино и музыки (аналогичная ситуация наблюдается, например, в Гонконге). [7] Повсеместный рост индустрии репетиторства вызвал озабоченность у специалистов, в первую очередь, в связи с тем, что репетиторство способствует возникновению неравенства в отношении доступа к образованию. Безусловно, у детей из семей с низким доходом чаще всего нет финансовой возможности оплачивать услуги репетиторов. Предполагается, что теневое образование существенно обостряет образовательное и социальное неравенство, так как становится причиной прямой зависимости результатов учебы от социального положения.[8] До недавнего времени практически не рассматривалось влияние теневого образования на уровень успеваемости учащихся. Однако, не смотря на то, что в последнее десятилетие этот аспект теневого образования был подробно изучен, ученые не пришли к однозначным выводам. В связи с этим большой интерес представляет работа южнокорейского исследователя Бюн Су Ёна, в которой для измерения эффективности теневого образования были использованы статистические модели. Автором был обнаружен позитивный эффект на успеваемость учеников, обучающихся в хаквонах, что может быть объяснено следующими обстоятельствами: следование учебному плану общеобразовательных школ и разработка собственного плана и системы оценки. Кроме того, у учеников, обучающихся в хаквонах, есть еще одно преимущество – накопление так называемого «социального капитала». Что касается других форм теневого образования, то исследование показало, что успеваемость в большей степени зависит от личности ученика, его семьи и школы, в которой он обучался. Боле того, положительный эффект хаквонов, выявленный в ходе исследования, вовсе не оправдывает их повсеместное распространение. Так как многие из них нацелены на обучение запоминанию на короткий промежуток времени, «зубрежку», и не направлены на развитие критического мышления. [5] Индивидуальные и образовательные институциональные факторы, способствующие тому, что учащиеся и их родители обращаются к услугам репетиторов, рассматриваются в работе Чон Джэ Ли. Эти механизмы спроса в исследованиях рассматриваются на трех уровнях: макро-, мезо- и микро-. На макроуровне диплом о высшем образовании служит приобретению определенного социального статуса, и эта прямая зависимость приводит к усилению конкуренции за право обладания благами, которые дает образование, что, в свою очередь, способствует социальной напряженности. На мезоуровне спрос на услуги репетиторов провоцируют экзамены, как механизм для отбора студентов и для определения итоговых оценок. Другими словами, соревновательный аспект, присутствующий во время экзамена, приводит к увеличению спроса на дополнительное, теневое, образование. И, наконец, на микроуровне вовлеченность в систему теневого образования вызвана верой в то, что обращение к репетитору поможет улучшить успеваемость, поступить в престижный вуз и, как следствие, получить высокооплачиваемую работу. Анализ механизмов спроса на дополнительное обучение применяется не только для лучшего понимания функционирования системы теневого образования, а также для построения политики реагирования на его распространение. Проблема теневого образования существует в Южной Корее с 1960-х гг. и, практически, с момента своего появления, занимает определенную роль в политическом курсе руководства страны. К наиболее существенным мерам, принятым за более чем полувековой период можно отнести: 1968 г. – отмена вступительных экзаменов в средней школе; 1978 г. – введение политики равного доступа к обучению, выразившаяся в отмене вступительных экзаменов в старшей школе; 1980 г. – «Реформы 7.30» 1980-1990 гг. – реформы системы вступительных экзаменов в колледжи и реформы государственной системы образования, направленные на снижение расходов населения на теневое образование; 2000 – 2004 гг. – введение образовательной политики, направленной на снижение расходов на теневое образование путем совершенствования системы государственного образования; 2009 г. – снижение расходов на теневое образование путем расширения автономии школ. «Реформы 7.30» были направлены на обретение полного контроля над теневым образованием и заключались в введение системы единого экзамена для поступления в вуз. Также была увеличена квота для поступления. Студентам и преподавателям было запрещено заниматься репетиторством, однако, не смотря на запрет, частные репетиторы продолжали работать, но уже нелегально. К слову, в 2000 г. Конституционный суд Республики Корея постановил признать неконституционным запрет Президента Чон Ду Хвана на посещение репетиторских курсов. Реформы 1980-90-х гг., в отличие от предыдущего этапа, были направлены не на прямой запрет теневого образования, а на улучшение системы государственного образования, улучшение условий обучения путем снижения соотношения ученик – учитель, распространение системы образовательного вещания (Education Broadcasting System) в качестве дешевой альтернативы репетиторам и др. За период с 2000 по 2004 гг. были приняты План по предотвращению расширения сети репетиторских услуг и усовершенствования системы государственного образования в 2000 г. и План по уменьшению расходов на теневое образование путем нормализации системы государственного образования в 2004 г. В планах были поставлены задачи по диверсификации учебных планов и методов оценки, финансовой поддержке студентов из провинции и малообеспеченных семей, внедрению системы аттестации преподавателей (План 2004 г.). В 2009 г. правительство Президента Ли Мен Бака приняло образовательную политику сокращения теневого образования путем повышения конкурентоспособности системы государственного образования. В контексте данной Программы необходимо выделить такие задачи, как предоставление автономии школам, развитие системы e-learning, открытие «школы без репетиторства» (사교육 없는 학교). Для разрешения психологической стороны проблемы, а именно обеспокоенности родителей в том случае, если их ребенок не занимается дополнительно с репетиторами, рассматривался вопрос о создании специальных консультационных центров.[7] Экономический и политический масштаб проблемы теневого образования позволяет говорить об актуальности данной проблемы, а на основе анализа распространения данного явления можно предполагать, что в скором времени она станет актуальной и для Казахстана. На сегодняшний день нет официальной статистики, которая бы отражала ситуацию, сложившуюся на данном этапе развития отечественной системы образования. Полагаем, что назрела необходимость проведения соответствующих исследований для прогнозирования дальнейшего развития ситуации с целью своевременного реагирования.
Литература:
References:
http://www.strf.ru/material.aspx?CatalogId=221&d_no=33447#.VK5Y4slqPcs
http://www.rusnano.com/upload/images/infrastructure/Otchet_EUSPb_South-Korea.pdf
жүктеу/скачать 31.49 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|