Р. И. Тихонова языковая ситуация и языковая политика

ЯЗЫКОВАЯ СИТУАЦИЯ и

ЯЗЫКОВАЯ ПОЛИТИКА

как понятия социолингвистики

В отечественном языкознании сложились традиции рассмотрения социальной обусловленности языка: «Влияние общества на язык может быть стихийным и сознательно регулируемым, социально обусловленным. В той или иной мере все изменения в языке вызываются потребностями общества и служат его удовлетворению… Влияние общества на язык не осуществляется прямо, непосредственно, автоматически, а проявляется в его внутренней структуре» [1]. На это обращали внимание В. А. Аврорин, Р. А. Будагов, В. В. Виноградов, Ю. Д. Дешериев, Б. А. Ларин, Л. П. Якубинский и др. И хотя социолингвистические направления современного языковедения, разрабатываемые учеными, придерживаются различной методологической ориентации, социолингвистика в целом опирается на теорию социальных систем, социологию личности, социальную структуру общества.

Подчеркивая факторы сознательного воздействия общества на язык, Л. П. Крысин обращает внимание на сознательное и при этом целенаправленное воздействие государства (и общества в целом) на развитие и функционирование языка, то есть на то, что и принято обозначать термином языковая политика, которая может касаться разных сторон жизни общества. Например, в многоязычных странах выбор языка или диалекта, который должен стать государственным, осуществляется не стихийно, а сознательно, при непосредственном участии и целенаправляющих усилиях власти и других социальных институтов [2]. Революционные преобразования в жизни российского общества, обусловленные событиями 90-х гг. ХХ в., вызвали значительные изменения в самом обществе за последние десятилетия, в совершенствовании лингвистических идей о самом русском языке, его материальной структуре и коммуникативной функции. Материальная сторона языка обусловлена как внутренними, лингвистическими, законами его развития, так и внешними, экстралингвистическими факторами, способными оказывать воздействие на развитие структуры языка именно за счет его коммуникативной функции, то есть его функционального развития.

Языковая политика является составной частью национальной политики государства, представляя собою совокупность мер для целенаправленного воздействия на развитие языка.

Каждая из сторон языка: материальная структура, с одной стороны, и коммуникативная функция, с другой, – имеет существенные особенности.

Материальная структура языка связана и зависит не только от функциональной стороны, но и от особенностей изменения в самой структуре языка. Так, звуковой состав языка никаких изменений в жизни общества не отражает. Например, явления монофтонгизации дифтонгов, палатализации задненебных согласных, падения редуцированных индифферентны к истории общества, к его экономике и культуре и не зависят от семантики лексических единиц. По словам Б. А. Серебренникова, никто не может сказать, в какую конкретную эпоху сложилось выражение пространственных отношений в русском языке. Эти отношения сами по себе не отражают какого-либо конкретного этапа в экономическом развитии общества. Гражданский строй может отражать влияние других языков, но это отражение эпизодическое, а не органическое [3]. Возвращаясь к рассмотренным выше примерам, отметим, что все эти фонетические процессы обусловлены внутренними законами развития языка (а именно: процесс монофтонгизации дифтонгов обусловлен действием закона открытого слога; явление, например, второй палатализации задненебных вызывает возникновение новых гласных переднего ряда [i], [e] теперь - дифтонгического происхождения).

Связь материальной и функциональной сторон языка однонаправленная: структурная сторона языка зависит от функциональной, тогда как обратной зависимости не наблюдается. Это означает, что изменения в структуре языка не могут влиять на его функциональное развитие. Например, никакие изменения в структуре языка не оказывают воздействия на его литературные формы, на переход от бесписьменного состояния языка к письменной форме. Эти две стороны языка: 1) материальная и 2) его коммуникативная функция – различаются также и в том, как каждая из них соотносится с возможностью сознательного регулирования. Структура языка лишь в некоторой, ограниченной, степени может испытывать на себе воздействие воли человеческого коллектива или даже отдельных индивидуумов (в частности, речевых особенностей популярных писателей, литераторов, ученых, общественных деятелей в словоупотреблении или создании новых слов и т.п.). Действие осознанной воли на структуру языка в сравнении с его стихийным развитием имеет весьма ограниченные пределы. А функциональное развитие языка все же обнаруживает тенденцию ко все большему подчинению регулирующей силе общества (его классов, политических партий, государственных чиновников и т.п.).

Таким образом, на функциональное развитие языка возможно воздействие некоторой регулирующей воли. И в роли такой регулирующей воли может выступать, по В. А. Аврорину, «система мер сознательного регулирующего воздействия на функциональную структуру языка, а через ее посредство в известной мере также и на его структуру…» [4].

В большинстве стран языковая ситуация неодноязычная – ее особенностью следует признать наличие иерархии отношений между языками, обусловленной определенными иерархическими отношениями носителями языков в данной стране. В таком случае более высокое положение занимают носители господствующего языка, среднюю часть иерархии таких отношений занимают «двуязычные» граждане (носители господствующего и своего, родного языка), а представители одноязычных меньшинств составляют нижнюю часть этой структуры (несомненно, что социальное положение носителей языка тоже актуально). Некоторые носители негосподствующих языков в своем стремлении занять более высокое общественное положение осваивают господствующий язык, забывая родной (например, языковая ситуация в США для переселенцев чаще оказывается именно такой). Подобная языковая ситуация оказывается подчас печальной для языков, представляющих небольшие народы, – такие языки постепенно забываются и исчезают. Так, уже в ХХ столетии исчезают языки мэнский в Великобритании, айнский – в Японии, убыхский – в Турции, керекский (на Камчатке), югский (сымский) на Енисее, ительменский, юкагирский и др. – в России, многие индейские языки в США, Канаде, Австралии.

Следует все же отметить факты бережного отношения к сохранению языков наряду с государственным: это делают некоторые малые народы Уэльса, например, валлийцы, в Великобритании.

Есть в мире и такие страны, в которых некоторые языковеды языковую ситуацию называют образцовой. Такая языковая ситуация сложилась исторически в Швейцарии. В этой стране население составляет 7,1 млн. человек; федерация имеет 23 кантона (административные области), из которых 17 немецких, 4 – французских, 1 – итальянский и еще один разделен на две части: с одной стороны говорят по-немецки, с другой – по-французски. Таким образом, население Швейцарии говорит на немецком, французском, итальянском и ретороманском языках. В этой стране нет двуязычия (имеется в виду – принудительного): каждый житель имеет право знать лишь один язык (из четырех названных выше), а чиновники обязаны отвечать гражданину на его вопрос на том языке, на котором его спрашивают.

Аналогичную языковую ситуацию установили в Бельгии и Канаде – по образцу швейцарской. А, например, в Финляндии, где проживает свыше 90% финнов и лишь 6% шведов, оба языка – и финский, и шведский – являются официальными. В Словении официальный язык словенский, но в пограничных областях официальным признаны также венгерский и итальянский. В республике Беларусь государственным является белорусский язык, однако официальным признан и русский язык.

В жизни возможны ситуации, когда между двумя людьми, говорящими на разных языках, возникает потребность общения. Использование жестов в подобных случаях не всегда результативно: люди не в состоянии понять друг друга, такое общение неполноценно. Возможность же общения с помощью переводчика весьма ограниченна: не всегда можно найти такового и не в каждом отдельном случае это возможно. Иногда в таких случаях прибегают к использованию какого-то третьего языка, имеющего больший авторитет, чем родные языки собеседников. Так, на территории бывшего Советского Союза, нынешней России самым распространенным средством межнационального общения является русский язык, на территории Индии – английский язык. Конечно, в таких ситуациях общения национальные чувства собеседников (или одного из них) ущемлены, один из них ощущает дискомфорт, который в известной мере компенсируется тем, что достигается взаимопонимание. «Неравенство» в общении, в некоторых случаях все же может стать и причиной конфликта.

В стремлении достичь взаимопонимания люди обращаются к овладению иностранными языками. В тех случаях, когда знание другого языка обусловлено социальными причинами, принято говорить о вынужденном двуязычии (изучение иностранных языков в школе трудно признать вынужденным двуязычием, хотя неудовлетворительная успеваемость по иностранному языку может стать причиной повторного года обучения в школе, или закрыть доступ в высшее учебное заведение, или стать препятствием к овладению какой-либо профессией). Но в целом знание иностранного языка, например, английского, в России добровольное; однако если этот человек переедет на постоянное жительство в США или Великобританию, его двуязычие станет вынужденным: с плохим знанием английского языка жить будет невозможно – сама жизнь потребует овладения английским языком. Аналогична судьба русских в странах Прибалтики, входивших ранее в состав СССР. Языковая ситуация в этих странах изменилась с изменением государственной политики: знание государственного языка – литовского, латышского, эстонского – стало условием получения места работы, избрания в органы государственной власти и т.д. Двуязычие национальных меньшинств стало вынужденным.

В ряде случаев языковая ситуация может быть и многоязычной. Так, например, абхазы, проживающие на территории Грузии, должны знать не только русский язык как средство межнационального общения, но и грузинский язык как региональный; аналогично – гагаузы (Приднестровье) владеют, кроме родного, гагаузского, еще и молдавским и русским языками; армяне, проживающие на территории Азербайджана, владеют армянским, азербайджанским и русским языками.

В любом случае заслуживает уважения языковая ситуация как совокупность равноценных культур и языков, обслуживающих общение в определенной этнической общности или административно-территориальном объединении.

3.

Для распространения единого для всей страны государственного языка языковая политика имеет целью обеспечить именно ему привилегированное положение, закрепить его статус как государственного языка специалистами законодательными актами.

В тех странах, где ни один язык не является языком большинства населения, языковая политика может быть различной (например, в Швейцарии – 4 официальных языка, в Канаде – два). Иногда выстраивается особая система государственных языков: например, в Индии их 16 (кроме английского языка и санскрита, узаконены как официальные языки разных штатов – хинди, ассамский, бенгали, кашмири, марахти, панджаби и др. В некоторых странах роль государственного (официального) языка выполняет язык меньшинства: например, в Индонезии – малайский язык (малайцы составляют меньшую часть населения страны); в Танзании и Кении, странах Восточной Африки, роль официального выполняет суахили, известный представителям многих национальностей этих стран как язык торговых отношений.

Стихийно складывающаяся в продолжение длительного времени языковая политика формирует ту или иную языковую стратегию, учитывающую все противоречивые потребности людей в общении на основе максимальных их стремлений к безболезненному компромиссу в этих вопросах.

Языки, существующие в пределах одного государства, определенным образом взаимодействуют (они могут контактировать и «через» границы – это находит свое выражение в заимствовании слов) – при этом за одним из языков формально закрепляется статус официального, то есть используемого в средствах массовой информации, в суде, в армии, в образовательных учреждениях, в административном общении. Принято иногда различать язык официальный и язык государственный, то есть выполняющий представительские функции в отношениях с другими государствами. Оценивая языковую ситуацию в странах с многонациональным составом населения носители, разных языков должны соблюдать осторожность и такт. Понимая это, ученые предупреждают об опасности непродуманных декретов, приказов, тем более предполагающих сжатые сроки. Необходимо учитывать и разный престиж языков на международной «арене», их разный «вес» и перспективы развития.

В условиях многонационального государства языковая политика должна учитывать такие факторы, как многоязычие, своеобразие национального состава и межнациональных отношений, роль отдельных языков и их носителей в общественной жизни. А поскольку языковая политика является составной частью национальной политики, она в основных чертах и определяется ею. В центре внимания языковой политики находятся наиболее крупные национально-языковые проблемы.

Равенство граждан многонациональной страны, независимо от их национальности и языка, утверждено в Конституции Российской Федерации и Конституциях ее субъектов.

Реализация этого принципа языковой политики находит свое выражение в конституционно закрепленном праве на обучение в школе на родном языке. Другие факты действенности этого принципа языковой политики проявляются и в научной разработке и во введении в практику новых, соответствующих фонетическому строю алфавитов для многих ранее бесписьменных языков. Усилилась роль и значение национальных языков республик в составе РФ. Обратим внимание на некоторые статьи государственных актов.

Статья 2. Государственные гарантии равноправия языков народов Рос­сийской Федерации

1. Равноправие языков народов Российской Федерации – совокупность прав народов и личности на сохранение и всестороннее развитие родного языка, свободу выбора и использования языка общения.

2. Российская Федерация гарантирует всем ее народам независимо от их численности равные права на сохранение и всестороннее развитие родного языка, свободу выбора и использования языка общения.

3. Российская Федерация гарантирует каждому право на использование родного языка, свободный выбор языка общения, воспитания, обучения и творчества независимо от его происхождения, социального и имуществен­ного положения, расовой и национальной принадлежности, пола, образо­вания, отношения к религии и места проживания.

4. Равноправие языков народов Российской Федерации охраняется зако­ном. Никто не вправе устанавливать ограничения или привилегии при ис­пользовании того или иного языка, за исключением случаев, предусмотрен­ных законодательством Российской Федерации. Нормы, устанавливаемые настоящим Законом, распространяются на граждан Российской Федерации, а также на иностранных граждан и лиц без гражданства, находящихся на территории Российской Федерации… [6].

Использование терминов государственный язык и официальный язык регламентируются рекомендациями экспертов ЮНЕСКО: государственный язык – это язык, выполняющий интеграционную функцию в политической, социальной и культурной сферах, язык – символ государства; официальный язык характеризуется как язык государственного управления, законодательства, судопроизводства. Отметим, что в практике употребления они выступают часто как дублетные. Употребителен и термин титульный язык – язык, название которого совпадает с обозначением народа (этноса) или национально-территориального образования. Титульный язык может одновременно выступать и как государственный, но может и не быть таковым: например, язык коми титульный и государственный, а язык коми-пермяцкий – титульный негосударственный.

Название языка	Его статус	Отношение к языковой семье (группе) и литературные формы
Аварский	государственный	иберийско-кавказская семья, (дагестанская группа / литературный)
Адыгейский	государственный	иберийско-кавказская семья, (абхазско-адыгская группа)
Алтайский	государственный	алтайская семья (тюркская группа)
Башкирский	государственный	алтайская семья (тюркская группа)
Бурятский	государственный	алтайская семья (монгольская группа)
Даргинский	государственный	иберийско-кавказская семья, (дагестанская группа / литературный)
Ингушский	государственный	иберийско-кавказская семья, (нахская группа)
Кабардино-черкесский	государственный	иберийско-кавказская семья, (абхазско-адыгская группа)
Калмыцкий	государственный	алтайская семья (монгольская группа)
Карачаево-балкарский	государственный	алтайская семья (тюркская группа)
Карельский	титульный	уральская семья (финно-угорская группа)
Коми (коми-зырянский)	государственный	уральская семья (финно-угорская группа)
Коми-пермяцкий	титульный	уральская семья (финно-угорская группа)
Кумыкский	государственный	алтайская семья (тюркская группа)
Лакский	государственный	иберийско-кавказская семья, (дагестанская группа / литературный)
Лезгинский	государственный	иберийско-кавказская семья, (дагестанская группа / литературный)
Марийский (луговой и горный)	государственный	уральская семья (финно-угорская группа)
Мордовский – мокша	государственный	уральская семья (финно-угорская группа)
Мордовский – эрзя	государственный
Ногайский	государственный	алтайская семья (тюркская группа)
Осетинский	государственный	индоевропейская семья (иранская группа)
Русский	государственный	индоевропейская семья (славянская группа)
Табасаранский	государственный	иберийско-кавказская семья, (дагестанская группа / литературный)
Татарский	государственный	алтайская семья (тюркская группа)
Тувинский	государственный	алтайская семья (тюркская группа)
Удмуртский	государственный	уральская семья (финно-угорская группа)
Хакасский	государственный	алтайская семья (тюркская группа)
Чеченский	государственный	иберийско-кавказская семья, (нахская группа)
Чувашский	государственный	алтайская семья (тюркская группа)
Якутский	государственный	алтайская семья (тюркская группа)

__________________________________________

1. Березин Ф.М., Головин Б.Н. Общее языкознание. – М.: Просвещение, 1979. – С.368.

2. Крысин Л.П. Язык и общество / Русский язык. Энциклопедия. Изд. 2-е, переработанное и дополненное. Гл. ред. Ю.Н. Караулов. – М.: Научное издательство «Большая Российская энциклопедия»; Издательский дом «Дрофа», 1997. – С.662-663.

3. Серебренников Б.А. О материалистическом подходе к явлениям языка. – М.: Наука, 1983. – С. 206.

4. Аврорин В.А. Принцип языковой политики // Русский язык. – 1970. – №6. – С. 6.

5. Швейцер А.Д. Социолингвистика / Русский язык. Энциклопедия. Изд. 2-е, переработанное и дополненное. Гл. ред. Ю.Н. Караулов. – М.: Научное издательство «Большая Российская энциклопедия»; Издательский дом «Дрофа», 1997. – С.624.

6. Закон Российской Федерации «О языках народов Российской Федерации» // Государственные и титульные языки России. Энциклопедический словарь-справочник / Гл. ред. В.П. Нерознак. – М.: Academia, 2002. – С. 470-471.

7. Нерознак В.П. Языковая ситуация в России. 1991-2001 годы // Государственные и титульные языки России. Энциклопедический словарь-справочник / Гл. ред. В.П. Нерознак. – М.: Academia, 2002. – С. 10-12.

8. Нерознак В.П. Языковая ситуация в России. 1991-2001 годы // Государственные и титульные языки России. Энциклопедический словарь-справочник / Гл. ред. В.П. Нерознак. – М.: Academia, 2002. – С. 17-18.

2. Языки каких языковых семей распространены на территории РФ?

3. Назовите славянские языки на территории РФ.

4. На языках каких языковых семей говорят народы Кавказа?

5. Какие языки распространены на территории Урала? Алтая? Севера РФ? Сибири? Дальнего Востока?

6. какие языки финно-угорской семьи языков распространены на территории РФ?

7. Назовите языки тюркской семьи языков на территории РФ.

8. Объясните значение терминов языковая ситуация, языковая политика.

9. Охарактеризуйте основные принципы языковой политики РФ.

10. Объясните значение терминов государственный язык, официальный язык, титульный язык.

11. Каково значение терминов билингвизм? полилингвизм? двуязычие?

12. Какое двуязычие называется вынужденным? невынужденным?

13. Охарактеризуйте специфику двуязычия в РФ?

14. Как, по вашему мнению, в условиях равноправного положения языков и народов РФ происходит взаимообогащение и сближение народов и их культур в РФ?

Государственные и титульные языки России. Энциклопедический словарь-справочник / Гл. ред. В.П. Нерознак. – М.: Academia, 2002.

Языки народов России. Красная книга. Энциклопедический словарь-справочник. – М.: Academia, 2002.