Рассел Хоуп Роббинс

Так писал сэр Вальтер Скотт, впервые рассказавший о казни Маргарет Барклей в 1618г. на основании городских отчетов Ирвина (Эйршир). Однако, несмотря на известность, ее процесс был не лучше и не хуже тысяч других судов над ведьмами в Шотландии.

Маргарет Барклей, жена Арчибальда Дина, гражданина Ирвина, была не в лучших отношениях со своим деверем и его женой. Наконец, после слишком уж язвительной выходки деверя, Б. возбудила иск против своих родственников по мужу в церковном суде. Церковь посоветовала им помириться. Однако Маргарет жаждала мести и, когда ее деверь отплыл во Францию с Эндрю Траном, мэром их города, она якобы высказала пожелание, чтобы корабль затонул и «крабы съели его команду на дне моря».

Некоторое время спустя бродяга Джон Стюарт, проходя через Ирвин, рассказал о корабле, затонувшем около Падстоу в Англии; его гибель позже была подтверждена двумя спасшимися матросами. Джон Стюарт был арестован за предсказание, а Б. — за колдовство. В тюрьме и, очевидно, под пыткой, Стюарт рассказал, как Б. просила у него помощи против «тех людей, что причинили ей зло», и как он посещал ее в заброшенном доме, где она делала восковые подобия Грана и корабля. Стюарт назвал ее сообщницей Изобель Инч (или Тэйлор). 8-летняя дочь Изобель была арестована и «призналась», что она также находилась в покинутом доме. Ребенок добавил, что когда стемнело, засветились ноздри и зубы дьявольской собаки, и женщины смогли продолжить работу над своими фигурками. Б. будто бы заставила ребенка поклясться хранить все в тайне, пообещав купить ей новую пару башмаков. Хотя до того Джон Стюарт не упоминал ни о каком ребенке, позже он признал, что с ними была «оборванная девчонка».

Такими же были и показания свидетелей, и все было готово для суда.

Во-первых, пытке до признания была подвергнута Изобель Инч. Она была заключена в колокольне, но ей удалось сбежать через крышу церкви. Она поскользнулась и упала. Спустя пять дней она умерла.

Во-вторых, нищий Джон Стюарт, хотя и находился под мощной охраной и был закован в ножные кандалы, ухитрился в день суда задушить себя лентами своего берета.

В-третьих, Б. теперь была единственной из обвиняемых, оставшейся в живых. Она предстала перед местным дворянином графом Эдингтонским, применившим «наиболее безопасную и деликатную пытку», поместив «две ее голые ноги в пару колодок с последующим наложением на них нескольких железных болванок». Наконец, когда она не смогла более терпеть, она закричала: «Уберите это! Уберите! Перед лицом Господа, я все расскажу вам». Железные болванки сняли и поставили перед ней с тем, чтобы ее признание было формально принято судьей как сделанное «безо всякого рода принуждения, добровольно». Во время суда появился ее муж с адвокатом, и это позволило Б. отказаться от своих показаний. «Все, в чем я призналась, было сделано под угрозой пыток, и перед Господом я заявляю, что все, о чем я говорила, было ложью и неправдой». Тем не менее она была признана виновной, задушена и сожжена.

Оставалась четвертая жертва. Под пыткой Б. вовлекла некую Изобель Грауфорд. Она также подверглась пытке и призналась, но проявила при этом необычайную выдержку. Изобель совершенно «замечательно, без всякого крика или восклицаний, страдала под тридцатью камнями [около 420 фунтов], наложенными на ее ноги, не произнося угроз ни в чей адрес, но оставаясь такой, как была, непоколебимой». Но вес увеличивался и увеличивался, пока она не признала то, что от нее требовалось, включая сношения с дьяволом. По окончании пытки она отреклась от всего и умерла, не раскаявшись, наотрез отказавшись простить палача.
Барроус, Джордж
«Самый известный из казненных в этот период (1692, Салем) и одна из наиболее примечательных жертв охоты на ведьм в мире». Так писал Винфельд С. Невинс, общепризнанный авторитет по салемским судам над ведьмами.

Если в Европе многие священники приняли смерть по обвинению в чародействе, то в Англии и Америке казнь священнослужителя была исключением. В Америке (но не в Англии) обвиняемые чаще были из среднего или высшего сословия, и преподобный Джордж Барроус был единственным священником, обвиненным в служении дьяволу. В течение ряда лет, с 1680 по 1682 гг., он был священником в пригороде Салема. Приход был создан незадолго до этого, выделившись из города Салема в 1672г. В отчетах сохранился спор о жаловании между священником и прихожанами. От своего предшественника, Джеймса Бэйлера, Б. унаследовал раздор среди прихожан и враждебное отношение к пастырю. Когда он вернулся в свой приход из Мэна в 1683г., по прошествии половины срока своего официального контракта со старостами деревни, он был арестован на основании жалобы Джона Патнема за неуплату долгов. Поскольку приход был должен Б. сумму, в несколько раз превышающую сумму долга, обвинение было снято. Церкви потребовалось 2 года, чтобы преодолеть его дурную репутацию; затем пост священника занял Де-одат Лоусон. В 1688г. он вышел в отставку, и прихожане вновь оставались без священника, пока в ноябре 1689г. не прибыл преподобный Самуэль Пэррис.

Семья Патнем была в высшей степени противна Б. Поскольку дом приходского священника не был отремонтирован, Б. пришлось временно поселиться у Патнема и его жены, которые вмешивались в его личную жизнь. Когда в 1681г. умерла вторая жена Б., Патнем намекнул священнику, что он не был с ней так добр, как следовало бы. В 1682г. Б. возвратился в свой дом в Мэне, оставив у Патнема свою воспитанницу, молодую девушку Мерси Льюис, которую он принял в свой дом в Портленде. Девочка, к которой он испытывал дружескую привязанность, и дочь Томаса Патнема, (племянница Джона) были двумя главными обвинителями против Б. и ответственны за его повешение.

Обвинения были предъявлены «пораженными» девушками из Салема за 2 месяца до того, как «маленький черный священник, живший в Каско Бэй», был отождествлен с Б. Перед этим были разговоры между девочками о собраниях на пастбище у Самуаля Перриса и признания обвиняемых ведьм о ночных полетах на помеле, праздниках с «поджаренным и сваренным мясом», нечестивых причащениях «красным хлебом ц красным вином, похожим на кровь» (большинство пуритан считали превращение одного вещества в другое происками дьявола) и проповедях, призывавших к обращению в иную веру. На последующих допросах пытались установить, кто был этим «худым черным человеком в высокой шляпе, похожей на корону».

20 апреля 1692г. 12-летняя Анна Патнем заявила, что она была «серьезно испугана призраком священника, которой душил ее и принуждал расписаться в своей книге». «[Я] сказала ему: очень скверно, что он, будучи священником, который должен бы учить детей бояться Господа, пришел, чтобы убеждать бедные создания отдать свои души дьяволу». Она продолжала: «О мерзкое создание! Назови мне свое имя, чтобы я знала, кто ты. Тогда он снова мучил меня и принуждал писать в своей книге, но я отказалась. И только тогда он сказал мне, что зовут его — Джордж Барроус.» 3 мая Анна развила свое первое показание, прибавив к обвинению Б. умерщвление им как первой, так и второй жены [см. Патнем Анна].

Мерси Льюис, 19 лет, сделала признание 7 мая и отождествила «дьявольскую книгу имен» с одной из тех книг, «что были в кабинете [Б.], когда я жила у него. Я сказала, что не верю ему, потому что я часто бывала в его кабинете, но никогда не видела там этой книги. Но он сказал, что у него в комнате много книг, которых я никогда не видела, и что он может вызвать дьявола». Она также подтвердила, что Анна видела призраки его мертвых жен, но добавила: «На следующую ночь он сказал мне, что, пока это в его силах, он не позволит мне видеть своих покойных жен, потому что я могла бы свидетельствовать против него».

Затем Мерси пересказала историю из Библии и продолжала:

«Девятого мая мистер Барроус принес меня на необычайно высокую гору и показал мне все царство земное и сказал, что даст мне все, если я распишусь в его книге, а если я не захочу, то он бросит меня вниз и сломает мне шею. Но я сказала, что ему нечего мне дать, и я не буду ничего подписывать, даже если он бросит меня на тысячу вил для сена». Изо всех одержимых обвинительниц самое оригинальное заявление сделала Абигайл Хоббс, признавшаяся, что 12 мая дьявол в облике Б. принес ей кукол, чтобы вонзить в них иголки.

В.: Кто принес тебе эти изображения? О.: Это был мистер Барроус. В.: Как он это сделал? О.: Сам, лично.

Являвшиийся девушкам Б. был не простым призраком или видением, его можно было потрогать рукой. В это время Абигайл была в тюрьме, а Б. находился в Мэне, на расстоянии восьмидесяти миль. О том, что ее показания не были пересказом сновидений, можно судить из дальнейших расспросов:

В.: Был ли там с тобой Б. в образе человека?

О: Да, и таким же он был, когда явился, чтобы заставить меня положить руку на книгу. Он появился как человек, и я тут же почувствовала его руку.

Другое нелепое показание было представлено на суде 5 августа Бенджамином Хатчинсоном, который повторил, что 21 апреля Абигайл Уильяме видела признак Б. перед гостиницей Ингерсолла.

«Я спросил ее, где стоит маленький человечек. Она сказала: «Как раз там, где прошли колеса телеги». В моей руке были трехзубые железные вилы, и я метнул их туда, где, по ее словам, он стоял. И она [тотчас] забилась в легком припадке и, когда он прошел, сказала: «Ты разорвал его сюртук, и я слышала, как он рвется». «Где?» — спросил я. «С той стороны», — ответила она».

Хатчинсон вошел в «большую комнату» гостиницы, и Абигайл закричала:

«Он стоит там!» Я спросил: «Где, гДе?», и тут же выхватил свою шпагу. Но она сказала, что он уже исчез. «Теперь, — сказала она — там серый кот». Тогда я спросил: «Где он стоит теперь?» «Там, — сказала она, — там». Тогда я ударил туда своей шпагой. Затем у нее начался припа-Док, и когда он прошел, она сказала: «Ты Убил его, и тотчас появилась Сара Гуд и Унесла его». Эту историю Абигайл услышала от Мери Уолкотт, рассказавшей ее 19 апреля на процессе против Бриджит Бишоп. Джонатан, брат Мери, якобы ударил призрака так, «что разорвал его верхнюю одежду, и она слышала, как рвется ткань».

На основании таких показаний шести «ведь-минских сук», восьми признавшихся ведьм и девяти свидетелей (из них только двое были очевидцами), упомянувших о феноменальной силе Б. (несмотря на свой небольшой рост, он был известным атлетом в Гарварде), тот был осужден. Окончательные показания были даны во время суда над ним, когда девушки обвинили Б., содержавшегося в тюрьме, в том, что он покусал их. Они показали отметки зубов, и судьи заставили Б. открыть рот, чтобы сравнить отпечатки, «которые могли отличаться от принадлежавших другим мужчинам». Зафиксировавший это показание Коттон Мазер отметил 30 свидетельств против Б., «вполне достаточных, чтобы обьявить его колдуном» («Wonders of the Invisible World»).

Вердикт был, конечно, утвержден еще до начала суда. Цитируя скептически настроенного Томаса с)йди, Б. открыто разоблачил бредовость предъявленных обвинений: «Не существует и не существовало никогда ведьм, которые, заключив договор с Дьяволом, способны посылать его в отдаленные места, чтобы он мучил людей». Подобное заявление было сочтено столь же красноречивым, как и полное признание.

На эшафоте Б. продолжал уверять в своей невиновности и безупречно произносил молитву Господню, (которую ни одно «исчадье ада» — по словам пастора Нуайе — якобы не может проговорить без запинки) — и это столь возбудило собравшихся, что Мазер, наблюдавший за повешением, вынужден был успокаивать их, заявляя, что дьявол наиболее опасен, когда является в обличьи ангела света (Калеф, «More Wonders of the Invisible World»). [См. также Салемские суды над ведьмами, Патнэм Анна].
Бартонский мальчик
Мальчик из Бартона, Томас Дарлинг, один из многих английских подростков, которые, корчась в конвульсиях, обвиняли старых женщин в колдовстве. В этом смысле он продолжает дело дочерей Трокмортона [см. Уорбойские ведьмы] и предвещает «ведьминских сучек» Салема. В заключение Томас был разоблачен в затяжной памфлетной войне между архиепископом Самуэлем Харснеттом и Джоном Даррелом, защищавшим «экзорсизм» юного Дарлинга. В описаниях тех лет сохранились поразительные примеры многочисленных убийственных фантазий мальчика.

Обвинения Томаса против Алисы Гуд-ридж, 60 лет, и ее матери, Элизабет Райт, в любой другой период истории привели бы его к основательной порке или психиатрическому освидетельствованию. Но в 1596г. судьи принимали нелепейшие выдумки злых или неуравновешенных детей как весомый аргумент не ради установления истины, а ради подтверждения своих собственных предубеждений. Не занимаясь немецкой юридической акробатикой, английские судьи собственным прагматическим путем достигли аналогичного результата: обвиняемая была казнена за колдовство.

14-летний Томас Дарлинг 27 февраля 1596г., отбившись от своего дяди во время охоты в лесу, вернулся домой, чувствуя себя больным. На следующий день начались припадки: он видел зеленого кота и зеленых ангелов, а через некоторое время «человека, выходящего из ночного горшка, адское пламя и открывшиеся небеса». Диагноз врача, нашедшего у мальчика глистов, был отвергнут; мальчику подробно обьяснили, что его околдовали. Припадки Дарлинга продолжались, и через несколько недель Томас уже мог детально обьяснить их происхождение. Потерявшись, он якобы нечаянно испортил воздух, а в это время «маленькая старушка с тремя бородавками на лице» проходила мимо. Она обиделась и околдовала его, вызвав припадки следующими словами (на основании показаний Томаса):

«Иди к черту на рога,

Я уйду в рай, ты — в преисподнюю».

Тогда родственники мальчика начали искать возможную виновницу и к 8 апреля вышли на Алису Гудридж. Через два дня она призналась, что была в лесу в тот день, но она бранила совсем другого мальчика, который когда-то разбил ей корзину яиц. Позже она призналась, что встретила Томми, который дразнил ее «ведьмой из Стапенхилла.» Она ответила ему:

«Каждый мальчик может назвать меня ведьмой,

Но разве у кого-нибудь от этого чешется задница?»

Дело против Алисы Гудридж было построено по традиционным пунктам. Томми обвинил ее в околдовывании; когда ее уводили от него, его конвульсии прекращались. Однажды у него было 27 припадков за 6 часов; он «жалостно вопил, высовывая язык, а шея была так перекручена, что лицо казалось вывернутым назад». Конечно, Алису обыскали на предмет ведьминской метки, и она не смогла правильно прочитать «Отче наш». Ее сосед добавил, что она околдовала его корову. Чтобы заставить ее признаться, была применена пытка, редко упоминаемая в английских отчетах: палач надел на нее пару новых башмаков и «посадил ее близко к огню, чтобы башмаки нагрелись... Ее невыносимо жгло, и она потребовала пощады в обмен на обещание все рассказать, но после прекращения пытки ни в чем не призналась». Однако, позже она рассказала, что ей помогал дьявол, «в обличьи маленькой пятнистой собачки бело-рыжей масти, и я называла ее Минни». Соседская собака, якобы похожая на Минни, была освобождена, когда Алиса сказала, что получила свою от матери Элизабет Райт.

В связи с этим были привлечены к суду Элизабет Райт, дочь и муж Алисы. Элизабет тоже была обвинена, поскольку при виде ее у Томми тоже начинались припадки, которые теперь сопровождались адскими видениями. «Вон идет матушка Красная шапка! Посмотрите, как ей выбивают мозги! Посмотрите, каково быть ведьмой! Посмотрите, как жабы обгрызают мясо с ее костей !» Кульминационная точка наступила 27 мая 1596г. с прибытием известного специалиста по изгнанию дьявола Джона Даррелла. Обладая даром чревовещателя, он инсценировал следующую беседу, между «злобным духом и святым ангелом»:

Тонкий голос: «Брат Глассап, мы не можем противиться, его сила так велика, и они постятся и молятся, и священник молится с ними».

Грубый и глухой голос: «Брат Радольфус, я схожу к моему хозяину Вельзевулу, и он прикрутит им языки».

Другой голос: «Мы не можем противиться. Дайте нам выйти из него и войти в кого-нибудь из находящихся здесь».

Наконец, голос: «Мой сын, встань и иди, злой дух покинул тебя. Поднимись и иди».

Подобный экзорсизм якобы вылечил Томаса, поскольку он поднялся и пошел (хотя и был частично парализован в первые три месяца), но, по крайней мере, ни о каких припадках не сообщалось. Вскоре после этого Дарлинг был подвергнут допросу Харснеттом, которому он признался в мошенничестве.

Даррелл, однако, возразил, что признание было вырвано у его пациента после семи недель заключения и угроз «удушить и высечь его», и что Дарлинг подписал чистый лист, заполненный потом Харснеттом. Однако твердая убежденность Даррелла в том, что Алиса Гудридж вызывала припадки у Дарлинга, гораздо сильнее заставляет усомниться в истинности признании последнего, чем его собственный отказ от прежних показаний.

Алиса Гудридж умерла в тюрьме в Дерби, проведя там 12 месяцев. Судьба ее матери Элизабет Райт неизвестна. Томас Дарлинг «прославился» вновь, когда в 1603г. в Оксфордском университете был приговорен к бичеванию и отрезанию ушей за оскорбление вице-канцлера.
Баскские ведьмы
Когда Пьер де Ланкр писал свой «Tableau» (1612), он имел намерение обратить в истинную веру людей, «отрицавших принципы колдовства, веривших, будто оно не более чем заблуждение, сон и самообман», и потребовать принятия более строгих мер против ведьм. Ланкр исходил из своего опыта исследовательской работы в 1609г. в баскоязычных провинциях (Па-де-Лабур, Беарн), примыкавших к испанской границе. Вследствие этого в «Tableau» дается подробное описание типичной массовой охоты на ведьм во Франции в начале ХУПв., аналогичной тем, которые возглавляли Реми в Лотарингии и Боге в Франш-Конте.

Во всех наиболее масштабных охотах на ведьм как во Франции, так и в Германии создавались независимые трибуналы, обладавшие правом опровергать решения местных и региональных судов. Так, де Ланкр получил свое назначение от короля, и, когда он признался, «что допрос о действиях подозреваемого является уловкой, чтобы заставить его признаться», никто не мог опротестовать это нарушение процессуальной этики.

Как утверждал де Ланкр, Лабур стал пристанищем дьяволов, занесенных из Японии и Западной Индии христианскими миссионерами. Английские виноторговцы видели их, роем летящих в облаках. К 1576г. ведьм преследовали повсеместно, и 40 из них было сожжено. Но дьяволы быстро обратили в свою веру большую часть тридцатитысячного населения провинции, включая священников, так что провинция стала «скопищем ведьм». Шабаши проводились на центральной площади Бордо; иногда 12000 ведьм собирались в Генуе, а иногда все они летали на Ньюфаундленд! На некоторых шабашах собиралось по 100000 ведьм и среди них 2000 детей. Шабаши были хорошо организованы, и за неприсутствие был установлен штраф в 1/8 кроны или 10 су.

Было записано (и Переведено на французский язык) множество признаний, полученных под пыткой; весьма вероятно, что многие из них были подсказаны де Ланкром. 17-летняя Мари Диндар описала, как в ночь на 27 сентября 1б09г., натеревшись мазью, она взлетела в воздух. Она не могла предъявить мазь суду, потому что дьявол рассердился на нее за то, что она раскрыла его тайну, и спрятал мазь. Сабатина де Субье и ее 16-летняя дочь Мари де Нажиль рассказали, как дьявол всегда будил их, когда наступало время шабаша, и открывал окна, чтобы они могли вылететь. Мари де Маригран, 15 лет, и три ее подруги ездили на дьяволе, принявшем обличье осла, в Биарриц. Отец Пьер Бокаль из Сиборо признался в совершении дьявольской мессы на шабаше, за которую ему заплатили вдвое больше, чем за обычное богослужение.

Следует отдать должное искусству де Ланкра извлекать из девушек мельчайшие подробности их сексуальных сношений с дьяволом. Генри Ли отозвался о ценности подобных вынужденных признаний в колдовстве следующим образом:

«Признания, которые он добывал из обвиняемых, приведут непредвзятый ум к заключению, что обвиняемые просто изобретали истории которые могли бы удовлетворить судей».

Но де Ланкр отверг все сомнения в достоверности показаний, утверждая, что католическая церковь совершила бы преступную ошибку, наказывая ведьм за иллюзии, а не за реальное посещение настоящего шабаша Таким образом, любой, кто оспаривал казни оспаривал церковь и впадал в грех.

Массовые сожжения, производившиеся де Ланкром, привели Лабур в состояние всеобщего хаоса. Он видел неистовую враждебность населения, но считал ее происками Дьявола. Влиятельные семьи предпочитали спасти колдуна от казни, если он был их родственником; 500 рыбаков, вернувшихся с Ньюфаундленда, превратились в ревущую толпу, жаждущую правосудия, когда узнали, что их возлюбленные сожжены. Наконец, после того, как де. Ланкр сжег 3 священников, епископ Байонны Бертран де Эшо освободил 5 других священников из тюрьмы и присоединился к оппозиции, выступавшей против охоты на ведьм. Дс Ланкр знал о той ненависти, которую он вызывал, и жаловался, что в ночь 24 сентября 1609г. черная месса совершалась в его спальне, когда он спал. Судья по ведьмам прилагал все усилия, чтобы теоретически убедить лабуржцев и других французов в существовании Дьявола. Превознося дель Рио как первого, кто установил реальное существование шабаша, «и в это должен верить каждый истинный христианин, хотя сегодня и кажется некоторым людям, что это сомнительно», он обнаружил, что большинство здравомыслящих людей и «большинство судей по-прежнему имеют некоторые сомнения» в том, что преступное колдовство действительно существует.

колдовства была изобретена папством, чтобы «поддержать огонь чистилища и наполнить карманы духовенства», которое сжигало ведьм, чтобы конфисковать их имущество и платить жалование инквизиторам».

В английском переводе 1695г. об этом говорится так:

«Дошло до того, что люди считают добродетелью и высшей доблестью приписывать множество чудес дьяволу; и считают скверной и ересью, если человек не верит, что дьявол может совершить то, о чем говорят сотни людей. Считается неоспоримым, что добродетельный человек, который боится Господа, боится также и дьявола. Если он не боится дьявола, он должен считаться безбожником, который не верит в Господа, ибо он не верит, что есть два бога, один добрый, а другой — злой. Но такую веру, я полагаю, вполне резонно было бы назвать дитеизмом. Что же касается меня, то, если кто-то захочет назвать мою позицию новым именем, пусть назовет меня монотеистом, верующим в единого Бога».

Как и предвидел Б., его назвали безбожником за то, что он подверг сомнению всю систему веры в колдовство; на него нападали кальвинистские священники. «Они ратовали за выживание языческих предрассудков, чтобы спасти будущее от утраты веры в откровение Господне» (Андриан Дж. Варноу). Отказавшись Публично отречься от своих убеждений, 21 августа 1692г. Б. был выслан реформаторской церковью Голландии, но магистрат Амстердама воспрепятствовал публичному сожжению его книги и продолжал выплачивать ему жалованье священника. Он умер, отлученный от церкви, 11 июня 1698г.

Бальтазар Беккер. «Околдованный мир» (1691) стал одной из последних работ, направленных против колдовства. Из «Furstellung vier neuer Welt», Weisen (1702).

Многие писатели были вовлечены в дискуссию, опровергая и защищая взгляды Б., особенно его отрицание демонической одержимости. Сам Б. отказался участвовать в дискуссии, но выступил в свою защиту в 1692г. в «Die Friesche Codgelehrheid». После его смерти распространились слухи, что он переменил свои взгляды, но это предположение было опровергнуто его сыном Яном Генрихом Беккером. Дело Б. продолжил Кристиан Томасиус.