С. Е. Кузьмина проявления «обратной» интерференции в речи билингва

Не менее интересно было бы проанализировать обратный процесс, то есть интерферирующие воздействие иностранного языка на речевую деятельность билингвов на родном языке.

Следует оговориться, что не все исследователи считают влияние иностранного языка на речь билингвов на родном языке разновидностью интерференции. Иногда для обозначения этого явления вводится термин «интеркаляция» [1]. В качестве одного из основных различий интерференции и интеркаляции, помимо направления языкового влияния (от родного языка на иностранный в случае интерференции и от иностранного на родной в случае интеркаляции), указывается обычно неконтролируемость интерференции сознанием билингва при контролируемости механизма интеркаляции. Однако наблюдения показывают, что влияние иностранного языка на речевую деятельности билингва может иметь место и помимо воли билингва, происходить неосознанно.

Неконтролируемое же влияние родного языка на речевую деятельность на иностранном языке и неконтролируемое влияние иностранного языка на речь билингва на родном языке, представляется, сходны по своей сути и поэтому могут трактоваться как разнонаправленные процессы в рамках одного явления – явления межъязыковой интерференции. Необходимым условием и для того и для другого является наличие языкового контакта, ситуации взаимодействия языков; предпосылкой для проявления влияния служат типологические различия языков (при некотором их сходстве); причина же обоих явлений, представляется, кроется в психологическом механизме переноса навыка. Действительно, «обратная» интерференция, как правило, имеет место тогда, когда билингв хорошо владеет иностранным языком, часто и свободно его использует. Иными словами, когда у билингва сформированы навыки речевой деятельности на иностранном языке. Нет ничего удивительного в том, что при интенсивном, активном использовании иностранного языка происходит перенос навыков речи на этом языка в деятельность на родном языке. Как следствие, в родной речи билингвов (например, эмигрантов, студентов языковых вузов, преподавателей иностранного языка, переводчиков и т.п.) проявляется влияние иностранного языка, выражающееся в тех или иных отклонениях от нормы в речи.

В настоящей статье рассматриваются некоторые проявления интерференции английского языка в речевой деятельности «искусственных» билингвов – русскоязычных людей, тем или иным способом изучающих (изучивших) английский язык¹. Интерференция английского языка, как показывают наблюдения, проявляется на разных языковых уровнях.

Большое распространение в русскоязычной письменной речи получают графические интерференты. В текст на русском языке очень часто «проникают» элементы латиницы, и нет сомнений в том, что явление это обусловлено влиянием английского языка, в том числе его американского варианта. Отдельные буквы в русских словах заменяются буквами латинского алфавита. Так, одно из московских издательств выпускает серию брошюр, называющуюся «Полный zачет»; название книги модной писательницы пишется на обложке как «Zамуж за миллионера», книга знаменитого фигуриста озаглавлена НАPROЛОМ; передача на одном из музыкальных каналов называется PROКИНО и т.д. В этих случаях речь идет об осознанной подмене букв, применяемой, по-видимому, с целью достижения определенного выразительного эффекта. С этой же целью в оформлении переводных изданий используется стилизация шрифтов, например стилизация кириллицы под арабскую вязь, современного русского шрифта под старославянский и т.п. Вряд ли здесь можно говорить о переносе навыка, имеет место сознательное заимствование. Явления сознательного привнесения особенностей иностранного языка в речь на родном языке, часто обусловленные причинами социального и индивидуально-психологического характера, обычно не относят к интерференции.

Собственно интерференция на уровне графики наблюдается в том случае, когда часто пользующийся английским языком билингв вместо букв русского алфавита «машинально» пишет соотносимые буквы латинского алфавита (например, при составлении списка в обозначениях его подпунктов вместо а, б, в пишет a, b, c), когда билингв читает русские слова так, как если бы они были написаны по-английски (например, русское слово сор читает как английское cop [kop] и т.п.). В последнем случае можно говорить о перцептивной межъязыковой графической интерференции.

Интерференция английского языка проявляется также и в орфографии. Случается, что написание слов, к которому привыкает билингв, интенсивно использующий иностранный язык, или которое он непосредственно наблюдает при переводе письменного текста, оказывает влияние на написание соответствующих слов родного языка. Так, под влиянием английской орфографии в текстах на русском языке появляются такие ненормативные написания, как *аппеляция (ср. англ. appeal), *каннонада (ср. англ. cannonade), *бизнесс-ланч (последнее написание можно увидеть в рекламе ряда нижегородских кафе и ресторанов) и др.

По тем же причинам иногда пишутся с заглавной буквы названия месяцев и дней недели. Под влиянием английского языка в русском языке компоненты названий организаций также начинают писаться с большой буквы: Центр Научных Исследований, Арзамасский Риэлторский Центр, Современный Гуманитарный Университет и т.п. Ср. нормативные написания: Российский государственный гуманитарный университет, Нижегородский областной клинический диагностический центр.

Фонетическая «обратная» интерференция, как правило, выражается в переносе ударений в интернациональных терминах. Под влиянием английского произношения произносят апостроф вместо апостроф (ср. англ. apostrophe), сенсорный вместо сенсорный (ср. sensory) и т.п. Интонационная же интерференция все же чаще наблюдается у русских, долгое время проживших за рубежом, а не тех, кто изучает английский язык в искусственной среде.

Лексическая «обратная» интерференция приводит к возникновению ненормативных высказываний на родном языке, в которых обнаруживаются «чужеродные» лексические единицы.

Следует сказать, что в большинстве случаев употребление иноязычных слов в русской речи является намеренным и имеет своей целью достижение определенного выразительного эффекта. В случае намеренного введения в речь иноязычных слов, такие слова принято называть «цитатными» словами: Утро вернется из памяти – только сплошное reality. Забыть его нету сил («Братья Гримм». Песня «Reality»).

Однако появление в речи «чужеродных» слов может происходить и по-другому: билингв может испытывать некоторые затруднения, связанные с поиском адекватного выражаемой мысли слова на родном языке, когда в его сознании возникает «подходящее» слово на иностранном языке. Обычно это случается, если билингв часто пользуется иностранным языком, постоянно находится в иной языковой среде, например, проживая за рубежом. – Это мистер Мэлвин Скотт, – шепотом пояснил Кузьма Кузьмич. – Говорящая фамилия – скотина-скотиной. Бывший аутло, грабитель с большой дороги. А потом получил пардон от губернатора и стал работать на эйдженси Пинкертона. (Б. Акунин. Долина мечты). Однако и «искусственные» билингвы нередко «бывают замечены» в ненамеренном употреблении иноязычных слов: Вот это была интересная информейшн. Часто английские слова в русской речи билингва являются материально избыточными элементами, наподобие well и, конечно, okay.

Иноязычные слова, вне зависимости от причин и условий их употребления билингвами, в большинстве случаев остаются в неизменном виде (не учитывая неизбежное изменение в артикуляции звуков), хотя и могут связываться со словами окружающего контекста по образцу того или иного из взаимодействующих языков. Так, в примере со словом reality английское слово включается в русскую модель словосочетания и получает согласование с определяющим прилагательным в роде и числе.

«Проникшие» в речь носителей того или иного языка слова либо не принимаются языком и не задерживаются в нем, либо закрепляются в его лексиконе, подвергаясь частичной или полной фонетической, графической, грамматической, семантической ассимиляции. В последнем случае лексическая интерференция оказывается первой стадией заимствования и постепенно перестает быть интерференцией как таковой.

Разновидностью интерференции иностранного языка на лексическом уровне можно считать лексико-семантическую интерференцию, выражающуюся в неправильной идентификации лексического значения слова и, как следствие, в его неправильном использовании в речи. Явление интерференции при этом чаще всего формальную основу: лексическое значение или одно из значений слова, фонетико-графическая форма которого либо совпадает, либо ассоциируется с фонетико-графической формой другого слова, ошибочно отождествляется с известным лексическим значением последнего.

Объекты межъязыковой интерференции на основе фонетико-графического сходства в лингвистике называются «ложными друзьями переводчика». Обратная интерференция на основе фонетико-графического сходства имеет место, когда, например, русскоязычный билингв переводит слово intelligent (в предложении He is an intelligent young man) как «интеллигентный», упуская из виду тот факт, что в русском языке это слово имеет иное значение, отличное от английского intelligent «умный», «сообразительный». В качестве еще одного примера можно привести отрывки из телевизионной рекламы известной иностранной марки шампуня: Ваши волосы теряют естественный межклеточный цемент; Новый … с цемент-керамидами поможет восстановить … Слово cement обладает значениями, отсутствующими у сходного по звучанию русского слова цемент. Например, в английском языке cement, помимо цемента как такового, означает еще и клей, связующую ткань, вяжущее вещество, скрепляющее вещество, консолидирующую силу и т.п. Игнорирование этого различия, произошедшее, очевидно, ненамеренно, приводит к появлению в тексте рекламы странных для русского уха выражений, способных вызвать у носителя языка состояние, известное под названием «лингвистический шок».

Интерференция на уровне лексики может проявляться также в нарушениях закономерностей предпочтительного использования языковых единиц, то есть в нарушениях узуальных норм. Примером интерференции узуальных норм английского языка на уровне лексики являются предложения наподобие Его дочери восемнадцать месяцев, появляющиеся в русскоязычных текстах в результате дословного перевода английских предложений. Для английского языка подобные высказывания звучат естественно, в то время как носителям русского языка они представляются хотя и вполне правильными, но неестественными. Более уместным было бы сказать его дочери полтора года, поскольку узуальная норма русского языка не требует в данном контексте столь точной детализации времени.

В речи билингвов на родном языке часто имеет место пословный перевод, калькирование целостных фразеологических выражений. Суть пословного перевода фразеологических выражений аналогична сути процесса лексико-семантической интерференции на уровне отдельных слов и заключается в неоправданном разделении фразеологизма на элементы и отождествлении этих элементов с семантически сходными единицами другого языка. Как следствие в тексте на родном языке появляются «странные» выражения наподобие У нее была пчела в чепчике (ср. англ. to have a bee in one's bonnet («иметь навязчивую идею»)), Ты лаешь не на то дерево (ср. англ. to bark up the wrong tree («идти по ложному следу»; «обратиться не по адресу» и т.п.)). Следует, однако, заметить, что в истории языка известны случаи, когда обратная интерференция в сфере фразеологии оказывалась первым этапом заимствования, когда дословно переведенные, «калькированные» фразеологизмы становились частью языковой системы. Так произошло, например, с фразеологизмами место под солнцем, разбить наголову, пришедшими из немецкого языка.

Обратная интерференция обнаруживается не только на уровне значений слов, но и в их употреблении в составе предложения и словосочетания, соединении в речи, то есть на уровне грамматики.

Отмечены случаи, когда употребление единицы в английском языке влияет на ее использование в русской речи. Так, например, в переводе одной американской видеопрограммы по аэробике встречаются такие выражения как *Поднимите руки до уровня Ваших плеч, *Положите руки на Вашу талию. По нормам русского языка следует говорить Поднимите руки до уровня плеч и Положите руки на талию. Очевидно, ошибка в речи переводчика была вызвана межъязыковой интерференцией, основывающейся на расхождениях в правилах употребления притяжательных местоимений в русском и английском языках. В английском языке притяжательное местоимение употребляется в сочетании с обозначением части тела, в русском языке притяжательные местоимения в подобных контекстах не используются.

Отметим также некоторые случаи влияния иностранного языка на синтаксическое оформление речи на родном языке. Так, в частности, под воздействием английского языка в русской речи (обычно в переводах, выполненных начинающими) в безличном предложении появляется формальное подлежащее: *Это поздняя ночь, *Это раннее утро (ср. англ. It is late night, It is early morning), в сложноподчиненном предложении с придаточным изъяснительным появляется неправильный союз (и не происходит изменение порядка слов: Он спросил меня, если его жена была там вместо Он спросил, была ли там его жена (ср. англ. He asked if his wife was there). В рассмотренных случаях имеет место пословный перевод, так же как и в следующих примерах: Это он, кто скрывает от нас правду (ср. англ. It is he who conceals the truth), он рад был быть награжденным этой медалью (ср. He was glad to be awarded...). Применительно к последним примерам вряд ли стоит говорить о нарушениях языковых грамматических норм, скорее здесь имеет место нарушения узуальной нормы: приведенные высказывания вполне правильны, но носители русского языка обычно так не говорят.