Синяя летопись
И он снова стал умолять его еще раз навестить Пагмодупу, и Учитель пообещал
жүктеу/скачать 7.18 Mb.
|
| И он снова стал умолять его еще раз навестить Пагмодупу, и Учитель пообещал. [72а] Вскоре они отправились в Пагмоду. Догён, решив, что он подавил гордость Парпувы в его знании, совершил благоприятный ритуал. Он сделал отпечаток прекрасного цветка лотоса на куске неочищенного сахара и дал его Парпуве. Тот восхитился отпечатком и не стал есть его. Тогда лама Елпа разбил этот кусок и дал Парпуве со словами: «Ешь!» И тот съел сахар1. Затем Догён сказал:
— Сутры, представляющие Учение причинности, такие как праджняпарамита, мадхьямика и ваджраяна, учение Плода, такие как различные формы упаямарги, наставления махамудры — все они проповедовались только как метод постижения природы ума. Цель всего этого — только созерцание. Вы должны сосредоточить свой ум! Но Парпува подумал: «Что это? Он не дает мне никаких наставлений, а только велит созерцать». Парпува еще немного подумал и понял значение состояния природы ума. Тогда он сочинил молитву Догёну под названием «'Dod-'Jo Ва-mo». Позднее основал монастырь в Парпу. У него было много видений идамов и богов, и он прославился как сиддха. Вокруг него собралось около пятисот монахов. Он считал, что нет различия между его пониманием и пониманием будд. В соответствии с этим он развивал собственную теорию о том, что понимание не может быть усовершенствовано. Поэтому он говорил, что четыре стадии йоги2 различаются по их методам созерцания, а не пониманием. Многие братья по вере, такие как сиддха Линрэ и другие слушали у Парпувы «Дохакошу». Ему служили Ньенрэ Гэндунбум, Елпа. Ученик Догёна Сангье Ньен-рэ был уроженцем Камсума в Самье. Он принадлежал к роду Ньен. Он слушал тайные наставления у Лирэ, ученика Пагмодупы, и Лорорэпы (Рэчунвы). Девять лет он занимался созерцанием в пещере Дорантан (Ma-юл в Роне). В Ma-юле он основал монастырь, исполняя предсказание дакинь. Позднее он основал также монастырь в Лоропаре и поселился там. [726] Его племянник Гьялва тоже девять лет занимался созерцанием в монастыре Ma-юл, не покидая своего сиденья, так что его волосы и подстилка стали гнездом насекомых. Он достиг сиддхи Джняна-натхи (имя Махакалы). У Ньенрэ было много учеников, принадлежавших к его линии созерцания, включая ламу Дзонпу и др. Лама Шан сначала был братом3 Догёна по Дхарме. Позднее он преисполнился преданности и стал его учеником. Он основал большую вихару Сэсэб и вихару Ангьял и пригласил монахов. Когда Догён умер, он трудился для этого монастыря. Ньенрэ стал упадхьяей Дхармасвамина Дихуна. Получив от Сачена (Кюнги Ньинпо) наставления по Ламдэ, он написал к ним комментарий. Линия, хранящая эти наставления, продолжается. Линия преемственности настоятелей Пагмоду Рассказ о главных учениках Пагмодупы будет дан позднее. Общее повествование о них приведено выше. Теперь — история настоятелей.
3 Учеников, вместе получивших посвящение, называют братьями. Драгоценное изображение, найденное после его смерти в травяной хижине, было создано его учениками, замешавшими в глину лекарственные вещества, драгоценные камни, шелк, а также его пепел. Велико было его благословение. Несколько раз это изображение произносило слова. Когда мыши утащили немного глины с одного из углов постамента, статуя привлекла внимание алтарного служителя, и тот устранил повреждение. Они сделали много маленьких изображений из глины, унесенной мышами. Эти изображения известны как мышиная глина. Много изображений было сделано также из остатков глины, и они стали известны как глиняные останки. Изображение, поставленное на сиденье проповедника, было создано человеком по имени Марпа Лханьин из Мангаргана. [73а] Когда работа была вчерне завершена, туда пришла монахиня, неизвестная в тех местах, и сказала: «Мой Учитель похож на это изображение! Не прикасайтесь к нему!» Все удивились ее словам. Они поместили изображение на сиденье проповедника и оставили его там. После смерти Догёна лама Шан занял место во главе общины, но он просто читал благословения. С конца года Железа-Тигра (1170) до года Огня-Обезьяны (1176) в течение семи лет не было настоятеля. Три года, с года Огня-Курицы (1177) до года Земли-Свиньи (1179), настоятелем был Дхармасвамин из Дихуна, но из-за его крайней бедности монахи, включая упадхьяю и других, мало верили ему и выказывали великую жадность. Когда он помолился Догёну, тот появился перед ним и произнес предсказание: — Там есть старый покров золотой парчи, отдай его им. Тебе самому следует отправиться на север, в У-ру. Поэтому в полночь в сопровождении четырех слуг он покинул это место. Они попили чаю в доме Нэй-по Допы, который услужил им и преподнес Дхармасвамину новую мантию. В год Земли-Свиньи (1179) он добрался до Дихуна через Санпу. Поэтому с конца Земли-Свиньи (1179) до года Огня-Зайчихи (1207) в Дэнса Тэле не было настоятеля. Когда Дхармасвамину из Таглуна было 57 лет, а Дхармасвамину из Дихуна — 56, в год Земли-Коня (1198).была построена великая вихара в Дэнса Тэле. Дихунпа сказал: — Если вы построите вихару в Мангаргане, то монахи соберутся сюда со всех сторон, даже из Ваджрасаны. Но Таглунпа ответил: — Нехорошо оставлять изображение моего Учителя под открытым небом! Давайте построим вихару над травяной хижиной Пагмодупы. Затем они взяли две скальных плиты и построили вихару. Туда поместили многочисленные изображения и книги (Дихун, или Дэнса Тэл, известен своим книжным собранием). Позднее, во время распри между двумя царями Амшо, крестьянки сказали: «Давайте разрушим монастырь и пусть место, где стоят наши ткацкие станки, будет покрыто кусками меди от разбитых изображений». Дхармасвамин из Дихуна увез с собой большое богатство и хранил его отдельно для перестройки Самье. [736] Он также раздал богатство двум царям и сделал попытку рассудить спор, но не смог привести их к согласию. Благодаря ему 18 лет не было волнений. Кроме того, Дхармасвамин из Дихуна, взяв в помощники много монахов, перенес книги Дэнса Тэла в монастырь Гампо. Это вызвало недовольство мирян, а йог Чансэн из Тоса зло говорил, что Дхармасвамин разрушил монастырь Учителя. Дхармасвамин из Таглуна тоже был недоволен и сказал ему: — Почему Вы не оставили книги в монастыре моего Учителя? Говорят даже, что Дхармасвамин из Таглуна умер по этой причине от сердечного приступа. На это Дхармасвамин из Дихуна, зная учение о зависимом происхождении, обычно отвечал: — Действия, противоречащие действиям мирских людей, превосходны! Вообще же, хотя в этот период и Дихунпа, и Таглунпа приняли великое бремя ведения этого монастыря, они не смогли остановить его упадок. Затем в год Земли-Дракона (1208), когда Дихунпе было 66 лет, Учитель Чен-а в 34 года был возведен на пост настоятеля. Однажды, разостлав дорогой ковер на высоком сиденье, Дхармасвамин заставил Учителя Чен-а сесть на него и, простершись перед ним, сказал: — Лишь несколько дней назад ты был моим сыном (моим учеником). Теперь же ты будешь моим Учителем, моим Отцом. И послал его в Пагмоду. Теперь об Учителе Чен-а. Он принадлежал к семье Лан Лхасиг из местности }-[этут, из которой вышли местные старшины (дэпён) и сиддхи, включая Кампа Гочу, ученика Кенпо-бодхисаттвы, и Ами Жанчуб Дэкола, непосредственного ученика ачарьи Падмасамбхавы. Он родился в год Дерева-Овцы (1175). Отцом его б"ьіл Кончен Гьялвакьяб, а матерью — Додогса Гьюгучам (т.е. госпожа из Додога). [74а] Это был шестой год после ухода Пагмодупы. В 13 лет Чен-а стал послушником в Чинэ-гьогу в присутствии упадхьяи Дзонгопа и ачарьи Танпочева по имени Тонпа и получил имя Тагпа Чжуннэ. После посвящения он в течение трех дет получал некоторые толкования «Thun-'jog» (книга о созерцании) от ламы Епугпы, а также Lhan-cig skyes-sbyor и другие учения. В 15 лет он сказал отцу, что хочет пойти служить ламе Епугпе, и, взяв хорошую лошадь, осеДлал се и поскакал в Каршо. Учитель послал слугу на лошади, чтобы встретить его и доставить все, что было ему нужно на каждый день. Он присоединился к Рагши, который собирался совершить подношения, и они отправились в Дихун. Его кузен, упадхьяя Еше-лама, вышел встретить их и очень обрадовался его приезду. Вместе с ним он навестил Дихунпу, сидевшего на красном сиденье проповедника. Дхармасвамин улыбнулся ему и, положив руку ему на голову, сказал: — Ты — мудрый юноша! Велико твое накопление заслуг, а, судя по тому, как ты носишь маленькую шапку, когда-нибудь ты осмелишься стать аскетом. Просто от того, что Дхармасвамин Дихунпа положил ему руку на голову, в его уме ясно проявилось сосредоточение, называемое сарва-дхарма-самата-випрапан-ча-самадхи-раджа^. Затем во время собрания он подарил Дхармасвамину лошадь, чем сильно его порадовал. После этого три года он и Пен Чан-вё вместе занимались созерцанием в хижине, подаренной им Дхармасвамином. В 17 лет он как слуга сопровождал Дхармасвамина в Дагпо. Когда Дхармасвамин жил в Санлуне, он возносил молитвы перед статуей Гампопы и увидел свет, появившийся в межбровье изображения и наполнивший всю долину Даг. Его здоровье было расстроено, и Дхармасвамин сказал: — Среди детей Тибета он самый дорогой. Если он теперь не умрет, то позднее станет прибежищем школы дагпо-кагыо\ Сказав это, он совершил религиозный обряд римда. [746] Дхармасвамин сказал: — Теперь в твоей жизни не будет несчастий. Главное для йога быть победоносным. Когда Дхармасвамин ушел в Пагмоду, он был его слугой, а когда Дхармасвамин ушел в Вён на встречу с Лхади Ганпой, он сказал ему:
— Я знаю Винаю! В этом возрасте ты можешь принять полное монашеское посвящение! Поэтому он принял полное монашеское посвящение в 18 лет. Шан Сумтогпа был упадхьяей, Лха Диганпа — карма-ачарьей, а Драгоценный упадхьяя был тайным наставником2. В Дихуне он был личным слугой Дхармасвамина и стал известен как Ченнава (Слуга). Когда Дхармасвамин проповедовал Учение, он обычно сидел справа от Дхармасвамина и слушал его проповедь. Закончив свою повседневную работу слуги, он в сумерках обычно повторял все, что слышал в течение дня. В полночь он занимался созерцанием. Дхармасвамин, приняв подно- Самадхи, характеризующийся беспристрастием ко всем элементам феноменального бытия. Согласно обычному правилу, но в особых случаях разрешается принять полные обеты в 18 лет и в м случае к возрасту послушника добавляются два года, называемые mnal-bshol; mnal — год, проведен-в утробе матери, и bshol — дополнительные месяцы в лунных годах. шения во время собрания, обычно уходил к себе и сидел в созерцании. В это время он выпивал немного чая. После этого он помогал Драгоценному упадхьяе, Чово Амшопе и другим, объясняя им слова Учителя, которые они не поняли. С 18 лет и до 34 он постоянно служил Учителю. Когда Дхармасвамин перенес книги из Пагмоду в Гампо, Таглунпа и Амшопа осудили его за это, сказав:
— Первую часть общины, которую я поддерживаю, сын Ама, следует преподносить Владыке Пагмодупе1. Хотя Учитель Чен-а из-за этого не мог посвящать свое время занятиям созерцанием в уединенном месте, он ни на мгновенье не усомнился в том, что Дхармасвамин — будда. [75а ] Однако он никогда не считал, что поскольку Дхармасвамин — будда, то он ни в чем не нуждается, напротив, он всегда делал ему даже небольшие подношения того, в чем тот нуждался: еду, одежду, обувь и т.п. По этой причине он стал лучшим среди всех. Дхармасвамин, вручая подарки (шелк и чай) важным людям, таким как царь Амшо и Кугом, говорил: — Учитель собирался отправиться на Кайласу, но я, ничтожный, послал его в этот монастырь. Он стал несравненным в этом мире и на небесах. Вам, уроженцам Амшо, следует склонить головы к его ногам! Сразу же по прибытии в-монастырь Чен-а послал Дхармасвамину запечатанный свиток. Дхармасвамин распечатал его и прочел следующее: «У того, кого потревожили в созерцании внутреннего блаженства, тело, речь и мысль наполнены смятением, он не может благотворно воздействовать на умы других, поэтому молитесь, чтобы ваше ясное созерцание не было сброшено в воду». Поэтому, хотя Чен-а и жил в монастыре, следуя примеру Дхармасвамина, он не нарушал заветов Винаи, прославленных Владыкой подвижников (Муниндрой, т.е. Буддой). Он проводил большую часть времени в уединении, уделяя лишь часть дня проповеди Учения, и никогда не занимался посторонними делами, например, не участвовал в диспутах. Он настаивал, чтобы монахи проводили время в созерцании. Глядя на его возвышенные поступки, уроженцы Амшо говорили: — Благодаря указаниям Дхармасвамина, монастырь стал лучше в сто, даже в тысячу раз. У нас такой Учитель! И гордились им. Когда заболел сын 1Пива-вё, священнослужителя царского происхождения из Самье, из Лама пригласили Тушу Ригдзина. Он изучил его гороскоп и сказал:
— Если Вашу мать послать вместо него, это может помочь. И они послали мать вместо него, и она умерла. Когда мальчику исполнилось шесть лет, он снова заболел и царь вновь спросил у астролога:
— Если Вы пошлете вместо него величайшего в долине Амшо кальянамитру, это может помочь. — Кто лучший кальянамитра? — поинтересовался царь.' 1 Это значит, что пищу следовало сначала подносить Владыке Пагмодупе в знак благодарности. Все сошлись на том, что лучший — Чен-а. [756] Они сказали астрологу: — Мы пригласим Ченнаву и перенесем несчастья, угрожающие мальчику, на него. Туша сказал: — Он — знаток благоприятных ритуалов. Нам, должно быть, не удастся перенести на него несчастья, угрожающие Вашему сыну. Они не прислушались к его словам и продолжали наставлять: — Мы должны пригласить и перенести на него несчастья, угрожающие жизни мальчика. И они послали Чен-а приглашение. Все умоляли Учителя Ченнаву не ходить туда, но он сказал: — Все в порядке! Как лев подчиняет всех четвероногих, так сын Ама, будучи йогом, победит всех. И он пошел туда. Туша тем временем сделал разные приготовления. Сначала он заполнил водой желудок овцы и положил его при входе на мост. На этом желудке он начертил разные знаки, и он болтался на ветру. При входе на мост он положил фигурку волка, а на нее этот желудок. И на крыше дома он поместил разные фигурки. Под сиденье он положил два собачьих скелета, соединив их шеями, а в череп с оскаленными зубами он положил фигурку. Когда Учитель Чен-а приближался, Туша сказал: — Если во главе процессии будет всадник на черной лошади, то несчастья нельзя будет перенести. Ачарья Тисэва (слуга Ченнавы) ехал первым на черной лошади, и Туша заметил:
— Достаточно! — сказал Чен-а и, вместо того чтобы вести лошадь на мост, он пересек реку вброд. Между тем фигурка волка, положенная на мост, упала, обратившись лицом к Туше. Учитель сказал своим слугам: — Сначала вытряхните это сиденье для меня, а потом поставьте на него эту нищенскую чашу. Это сокрушит его магию. Когда он поставил левую ногу на сиденье, оно издало звук цаг-цаг и опустилось. Они поставили сиденье лицом к востоку, но Учитель Чен-а сел на него лицом к югу. Туша был лишен силы. Его магия ударила по ним обратно. Он сказал: . — Разве я не говорил вам раньше, что нам не удастся перенести на него несчастья, но вы не слушали меня! Теперь я умру, едва добравшись до родных мест, или даже раньше. А теперь Вы, Владыка, если собираетесь что-то сделать, то делайте, иначе Вы тоже умрете. Туша умер через семь дней; царь, поддерживавший астролога, был убит одним человеком через три месяца. А с Учителем Чен-а и с сопровождавшими его ничего дурного не случилось. [76а] Когда эту историю узнали в Дихуне, Дхармасвамин Дихуна сказал: «Если положить "Санчаю" (т.е. книгу "Праджняпарамита-санчая-гатху") на трон вме-- сто нищенской чаши, действие магии ыло бы лишено силы». Поскольку магия царя Самье не одолела Чен-а, он прославился как Владыка Всезнающий. Гьялва Янгёнпа написал стотру «Великий святой Ченнава, покоритель демонов». Короче, этот Владыка Всезнающий, помимо того что обладал моральными заветами и следовал примеру старших, даже не отведал супа на бараньем жире. Тот монастырь пришел в упадок, некоторые члены монашеской общины стали распущенными. Он заставил их соблюдать моральные заветы и заниматься созерцанием. Своим сосредоточением, исполненным сострадания, он не только прекратил ссоры жителей Тэла, но привел к завершению все распри в %луне и других местах, вплоть до самого Ньела. Прекратился голод, и все повторяли моление о прибежище для Ченнавы. Так он провел в этом монастыре 26 лет. Затем отправился в Дихун принести соболезнования по поводу кончины Вен Ринпоче и совершить жертвенные ритуалы перед останками покойного. Через несколько дней Чун Ринпоче, Дихунлинпа, Гар Чойдинпа и Гомпа, посоветовавшись между собой, попросили его остаться в Дихуне. 13 дней он не соглашался. Наконец, он решил воздержаться от ссор с таглунлинцами и другими монастырями кадампы и на 22 года остался в Драгоценном монастыре Дэнса. На седьмой год, в году Железа-Мыши (1240), распространился слух, что монгольские войска достигли Дама. Когда монахи Дихун Тэла собрались бежать, он посоветовал им не бояться и оставаться на месте. Сначала пришел монгольский командующий Мэлик (Миличи). [766] Как только он взглянул в лицо ламы, в нем зародилась вера, и он почувствовал, что они двое подобны отцу и сыну. Он пообещал позднее сделать подношения. Не нанеся вреда ни людям, ни животным, монгольские войска ушли. Через 28 дней Дорта1, назначенный командующим, прибыл туда. Когда он схватил за руку Гомпа Шакрина, с неба обрушился дождь камней. Дорта спросил: — Что это? Они ответили: — Ты схватил Гомпу, принадлежащего Сыну Ама, и Сын Ама недоволен. Недовольство Сына Ама вызвало недовольство небес, и поэтому упали камни.
— Что он, Амву, делает? — Сын Ама не пашет землю. Другие дают подношения ему в руки, а он поддерживает монашескую общину.
2 Т.е. он никогда не займет этого поста, пока Чен-а жив. Ринпоче Тагсопа был сыном Вен Шераб-гьяла и старшим братом Гьялвы. Он владел различными сиддхами: даром предвидения, способностью появляться в разных местах и стал известен как Вёнпс^ Шарлинпа. Позднее основал Дагён в Сашо в долине О-чу и непрестанно трудился. Так, Тагсопа давал деньги на поддержку отшельников Цари, и этот обычай сохранился поныне. Чен-а Гоман-па стал известен под этим именем, потому что был смотрителем Романа. Он развил в себе многие необычные способности, например, когда монахи шли созерцать к Кайласе и по дороге остались без еды, он узнал, что шидаг — божество местности оставило тушу самки яка. Он поселился в Гслуне, и велико было благо для живых существ. Гьялва Ринпоче родился в год Воды-Свиньи (1203). Отцом его был Йончен Сангьекьяб, а матерью — Еше Цогьял. В 15 лет он стал послушником в присутствии упадхьяи Тонпы и ачарьи Ланпы и получил имя Тагпа Цондуй. В 16 лет он ушел в Уй. Владыка Чен-а благословил его, и в нем зародилось духовное устремление. В 19 лет он пришел в Дихун и получил полное монашеское посвящение в присутствии упадхьяи Тонпы, карма-ачарьи Шарлинпы и тайного наставника Юдампы. После этого он занимался созерцанием и развил таинственные силы. В 33 года, в год Дерева-Овцы (1235), он занял пост настоятеля. [776] Это было на следующий год после ухода Владыки Чен-а в Дихун. 33 года он провел в Дихуне. Когда в него ударила молния, он завернулся в монашеский плащ и остался невредим, с тех пор его называли Тогдугпа (Неуязвимый для молний). жүктеу/скачать 7.18 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|