Состав амфор в закрытых комплексах танаиса конца I середины III вв. Н. Э. 1 С. А. Науменко

Учёт общего состава целых форм амфор и их профильных частей с территории городища Танаис даёт огромное число - свыше 94 000 единиц (по состоянию исследований на 2002 г.). В результате статистической обработки получается минимальное количество сосудов - свыше 15 000 единиц со всей раскопанной на 2002 г. площади, составляющей примерно одну шестую часть цитадели Танаиса. Экстраполяция на общую площадь цитадели (6 га) составила бы около 90 000 амфор за всю историю существования этой части города. И это далеко не полные данные, учитывая отсутствие достаточной информации о точных границах города на западе и юге, о времени существования тех или иных его составных частей и местоположении мусорных свалок. Амфоры в Танаисе находят повсеместно: в уличных вымостках, мусорных напластованиях и свалках внутри города и за его пределами, а также на территории некрополя. Но особенно их много в складах танаисских купцов - в подвалах, которыми буквально изрыта территория основного четырёхугольника городища (рис. 1).

Среди городов античного мира Танаис занимает особое место благодаря наличию огромного числа закрытых комплексов разных эпох, образовавшихся в силу определённых исторических условий. Это и перестройки, вызванные перепланировкой города, и локальные пожары, но главное -катастрофы, последовавшие одна за другой и связанные как с политической обстановкой на Боспоре, так и с изменением ситуации в степи. В конце I в. до н.э. это разгром Танаиса боспорским царем Полемоном [Шелов, 1970, с. 226-229], затем серьёзные разрушения города в пожаре около середины II в. н.э., вызванные перемещением сарматских племен [Арсеньева, Науменко, 2004, с. 37; Naumenko, 2005, s. 123, 134]. Наконец, гибель Танаиса в середине III в. н.э. [Шелов, 1972, с. 299-304]. Среди разнообразных предметов материальной культуры танаитов в этих комплексах содержится подчас огромное число амфор, целых или разбитых, различных типов, бытовавших в одно и то же время в античном мире. Локализация сосудов самых разных производственных центров в непотревоженных танаисских складах, надёжно датированных общим составом находок: амфорами, краснолаковой керамикой, стеклянными, бронзовыми изделиями и монетами, выдвигает этот город в ряд едва ли не первостепенных хронологических индикаторов, особенно для римской эпохи.

Полностью исследованные археологические комплексы, содержащие амфорный материал, на сегодняшний день насчитывают около 150. Большая часть их открыта на территории цитадели (рис. 1) и более 30 - на территории некрополя.

К эллинистическому периоду, завершающемуся в Танаисе, по мнению Д. Б. Шелова, в конце I в. до н.э. [Шелов, 1989, с. 47], относятся пока только шесть комплексов. Они обнаружены на основном четырёхугольнике городища. Наиболее интересен подвал ИО в центральной части города (раскоп VI). В нём были открыты разнообразные артефакты. Среди них синопская амфора ёмкостью 19,5 л с клеймом группы Vb астинома Антипатра, сына Никона, датирующаяся около 248 г. до н.э., родосская амфора ёмкостью 25 л с клеймом [Шелов, 1994, с. 28, № 150] и орнаментированный чернолаковый кубок конца IV в. до н.э., шесть терракотовых протом Деметры, две пантикапейские монеты первой половины III в. до н.э. [Арсеньева, Бёттгер, Науменко, 2001, с. 92 сл., рис. 26-31]. Имеются несколько комплексов времени разрушения города Полемоном, но в них крайне мало амфорных находок [Арсеньева, Науменко, 2001, с. 63-64, рис. 11, 2]. Это обстоятельство объясняется не только слабой изученностью эллинистических слоёв города, но и уничтожением их в период более поздней застройки при сооружении котлованов для подвальных складов римского времени. Поэтому здесь речь пойдёт об амфорах из закрытых комплексов именно этого периода.

Для I в. н.э. зафиксировано пока 4 комплекса, среди которых наиболее показательными являются два: подвал ИО (раскоп VI, усадьба 6) с редкой модификацией очень распространённого типа амфор с воронковидным горлом [Арсеньева, Науменко, 1992, рис. 41, 2] и красноглиняной амфорой неопределённого центра.

Особенно интересен подвал 1 постройки 7 на раскопе XIX, в котором были обнаружены пять типов амфор четырёх различных производственных центров [Arsen eva, Fornasier, 2003, c. 249-252, рис. 9-12]. По находкам краснолаковой керамики, среди которой образцы мисок ESB, форма 75 по Hayes, 75-120 гг. [Hayes, 1985, p. 68, tav. XV, 8-9]², фибулам и их заготовкам, а также монетам Гипиперии (37/38-38/39 гг.) и Котиса I (45-68 гг.) чеканки до 54 г., комплекс датируется второй половиной, а скорее, началом последней четверти I в. н.э. Образовавшийся, по-видимому, в результате локального пожара, он крайне важен, прежде всего, для уточнения хронологии узкогорлых светлоглиняных амфор гераклейского производства типов В и С по Шелову [Шелов, 1978, с. 18, рис. 4-5] или типа С IV, вариантов В и С по Внукову [Внуков, 2006, с. 16, рис. 1, 8-9], бытовавших в городе в I-II вв. н.э. В подвале зафиксировано три фрагментированных экземпляра амфор типа В (рис. 2, 1-2; 3, 1-1а, 2-2а). Чтобы представить полную форму сосудов, приведены два целых экземпляра таких же амфор: из раскопок Танаиса, инв. № 3673, ёмкость 4,8 л (рис. 2, 5; 7, 12) и из погребения 182 Нижне-Гниловского некрополя, ёмкость 6,0 л (рис. 2, 6; 4, 7-7в). При этом амфора из погребения 182 имеет более широкую ножку и несколько другую форму венчика.

Известно, что на смену амфорам типа А приходят сосуды типа В, производство которых, по мнению И. С. Каменецкого, датировавшего их на основании материалов Нижне-Гниловского городища на Дону, а вслед за ним и Д. Б. Шелова, началось со второй трети I и продолжалось вплоть до середины II в. н.э. [Каменецкий, 1963, 30 сл., рис. 6, 1-6, 15-18]. С. Ю. Внуков относит их к 80-м гг. I в. н.э. - 40-м гг. II в. н.э. [Внуков, 2006, с. 167]. По нашему мнению, их производство началось в последней трети I в. н.э. и продолжалось вплоть до начала II в. До середины II в. н.э. сосуды всё ещё фиксируются в комплексах Танаиса, но уже не как поставки массовой тары, а как используемые в быту или мусор.

Переход от типа А к типу В был не скачкообразным, но постепенным. Амфора переходного периода от типа А к типу В, по нашему мнению, могла выглядеть как сосуд из Нижне-Гниловского некрополя, из погребения 5 (рис. 2, 9; 4, 5-5в). Со временем меняется не только форма сосудов, но и их объём. Корпус резко удлиняется, а поддон уменьшается. Известны два варианта этого типа амфор.

У сосудов первого варианта широкие ножки (от 5,2 до 7,0 см) и широкие, уплощённо-овальные ручки, близкие по ширине к ручкам типа А, их объёмы колеблются в пределах 6,0-7,0 л и даже чуть выше. К сожалению, Танаис не располагает целыми экземплярами, поэтому в качестве иллюстрации приведены целые амфоры из Нижне-Гниловского городища (рис. 2, 6; 4, 7-7в).

У сосудов второго варианта с узкими ножками (от 3,6 до 4,2 см) соответственно узкие ручки, горла у этого варианта массивные, высокие и узкие, слегка перекрученные, оформления венчиков бывают различные, валики с максимальным расширением в верхней или средней части, или просто округлые. Диаметры 6,8-7,0 см. Их объём колеблется от 5,3 до 6 л (рис. 2, 5; 4, 6-6 в). Только горло у экземпляров первого варианта чуть ниже. В нашем комплексе присутствуют амфоры второго варианта. О хронологическом соотношении обоих вариантов можно говорить пока гипотетически. Ножки первого варианта зафиксированы в танаисских мостовых I в. н.э. вместе с псевдокосскими амфорами гераклейского производства [Внуков, 2006, с. 16, 167, рис.1, 1-2]. И хотя на городище пока неизвестны комплексы с обоими вариантами, можно думать, что вначале, около середины I в. н.э., появляется форма амфоры первого варианта, как следствие развития типа А. По мере удлинения горло, очевидно, сужалось. В течение постепенной смены одного варианта другим они какое-то время сосуществовали, к тому же в центрах-импортёрах эти сосуды накапливались, используясь в быту, или, разбитые, выбрасывались на улицы.

В этой связи особо хочется отметить серию ножек амфор, встречающихся в слоях вв. и в некоторых комплексах, например, в цистернах II в. н.э., уже как мусор. Это ножки амфор из светлой глины на довольно широких кольцевых поддонах (от 5,2 до 7,2 см), слегка расширяющихся книзу (рис. 2, 7-8; 4, 3-4). Придонная часть амфоры оформлена в виде широкого конуса, как у сосудов типа С. Иными словами, эти находки могут принадлежать сосудам переходного варианта от типа В к типу С. Эта смена, на наш взгляд, могла произойти на рубеже вв. н.э., а возможно, и ранее. К сожалению, Танаис пока не располагает закрытыми комплексами этого времени, поэтому обратимся к его округе. На территории Ростовского городища в 2011 году, южнее бывшего ресторана «Балканы» по ул. Седова, была обнаружена амфора³ с такой же ножкой. Она зафиксирована при зачистке пластов 8-9 в слое конца I - начала II вв. н.э. вместе с верхней частью красноглиняной амфоры неопределённого центра, аналогичной изображённым на рис. 2, 11; 3, 6-6 а; 7, 7. Горло и венчик этой амфоры (инв. № 301) очень близки амфорам типа С, однако ручки имеют профилировку, близкую к амфорам типа В (рис. 4, 1-1 б). Высота сосуда около 63,0 см, диаметр венчика 7,5 см, диаметр тулова около 31,0 см, высота горла 23,0 см, диаметр ножки 6,8 см.

Ещё один экземпляр аналогичной амфоры был зафиксирован в погребении № 32 Кобяковского некрополя в 2011 г. (раскопки «Донского наследия» под руководством М. В. Власкина и Г. Е. Беспалого). Высота амфоры около 58,0 см, диаметр венчика 7,8 см, диаметр ножки 6,5 см (рис. 4, 2­2 б). Можно предположить, что такие сосуды появились в дельте Дона как продукция Гераклеи Понтийской на рубеже I-II вв. н.э. и сосуществовали какое-то время с амфорами типа В второго варианта. Затем именно эти сосуды постепенно дали жизнь амфорам типа С, став их прообразом.

Помимо амфор типа В в этом комплексе находилась и верхняя часть амфоры типа С с массивным венчиком диаметром 8,0 см, высота горла 18,4 см (рис. 2, 3; 3, 3-3 а). Этот тип сосудов, по мнению И. С. Каменецкого, бытовал в Нижнем Подонье во II-III вв. При этом исследователь объединил их с другим, хронологически последующим типом D в одну группу [Каменецкий, 1963, 31-33, рис. 6, 21-22, 24-31]. Также склонен был датировать их и Д. Б. Шелов, справедливо заметив, что они никогда не встречаются вместе с типом D в помещениях, погибших в середине III в. н.э. [Шелов, 1978, 18, рис. 6]. Позже С. Ю. Внуков, доказав их гераклейское происхождение, определил для этого типа (С IV вариант C) дату вторая четверть - конец II (?) в. н.э. [Внуков, 2006, с. 166]. Он считает, что во второй четверти этого столетия происходила смена типов тары В и С, завершившись ко времени разрушения Танаиса около середины II в. (по мнению С. Ю. Внукова, в 40-е гг. этого столетия). На основании материалов, полученных в последние годы на городище из закрытых комплексов, можно утверждать, что амфоры типа С появляются в Танаисе намного ранее середины II в. Известно, что около середины этого столетия в городе произошел мощный пожар, в результате чего погибли многие постройки. Это подтверждается находками краснолаковой керамики и монет Савромата I, Котиса II и Риметалка. Именно в этих комплексах и находят самые крупные образцы амфор данного типа с массивными венчиками, диаметр которых достигает иногда 10,0 см, а также единичные фрагменты амфор предшествующего типа В, попавшие туда как мусор (рис. 7, 12-13). Открытая в 1996 году огромная яма к северу от городища, использовавшаяся, видимо, первоначально для добычи глины, а затем позже засыпанная мусором со следами пожара и с огромным числом амфор типов В и С, является хорошим доказательством одновременного бытования этих двух типов вплоть до середины II в. н.э. Находка горла амфоры типа С в нашем комплексе вместе с амфорами типа В, бесспорно, может указывать на тот факт, что самые ранние образцы сосудов этого типа появляются в Танаисе уже в последней четверти I в. н.э. Другой вопрос: мы не знаем точно, как выглядели целые сосуды. Вышеупомянутые амфоры из округи Танаиса могут пролить свет на это обстоятельство.

Другой тип амфор пока неопределённого центра из яркой оранжево-красной глины с высоким, припухлым в средней части горлом, массивным отогнутым венчиком, образующим воронку, и коническим туловом [Arsen'eva, Fornasier, 2003, c. 250, рис. 9] представлен здесь тремя экземплярами (рис. 2, 11; 3, 6-6а; 7, 7). В Танаисе зафиксированы фрагменты таких сосудов на территории городища, в закрытых комплексах, датированных около середины II в. н.э. Например, целая амфора без венчика обнаружена в башне 4-«северная» в комплексе с другими амфорами и сосудами [Арсеньева, Ильяшенко, Науменко, 2009. с. 39 сл., рис. 6, 1]. Гораздо больше их в переотложенных слоях и мусорных свалках с материалом I-первой половины II вв. н.э. [Арсеньева, Науменко, 2001, с. 60, рис. 16, 4-6, 8]. Тип был выделен И. С. Каменецким по материалам Западного городского района (раскоп VI), где жилые постройки последних двух веков до н.э. были перекрыты мусорными слоями I в. до н.э. - II в. н.э. Не имея в распоряжении целых форм, он выделил тип на основании венчиков, разделив их на два варианта, определив нижнюю дату как рубеж н.э., верхнюю - II в. н.э. [Каменецкий, 1969, с. 136-156, табл. 1, 9-16, 21-23]. Аналогичная амфора происходит из Сухо-Чалтырского городища [Копылов, Томашевич-Бук, Иванов, 1998, с. 103]. Фрагменты подобных сосудов известны в Дакии на поселении Брад [Usachi, 1995, p. 210, pl. 182, 1, 3-4; 184, 1]. А. Опайт на основе материалов раскопок римских лагерей в Восточном Прикарпатье - античной Добрудже выделяет подобные амфоры в тип III, датируя их I в. н.э. [Cpait , 1987, р. 250-251, fig. 5/1 a, b]. В Танаисе эта форма сосудов бытовала примерно с середины I по середину II в. н.э., а возможно, и позже. Однако в закрытых комплексах середины III в. такие сосуды отсутствуют.

В I в. н.э. появляется тип амфор с воронковидным горлом, представленный в этом комплексе тремя экземплярами (рис. 2, 10; 3, 5-5а; 7, 4). Он бытуют вплоть до позднеантичного времени, претерпев известные морфологические изменения. Сегодняшняя коллекция Танаиса располагает большим числом как целых амфор, так и их фрагментов, происходящих из закрытых комплексов около середины II в. н.э. [Арсеньева, Науменко, 1992, с. 81, 151-154, 163, рис. 28, 2-3; 29, 4; 30-33; 46, 3; Arsen'eva, Bottger, 1997, с. 451, рис. 11, 4]. Значительное количество амфор зафиксировано в переотложенных слоях на городище и на городских мусорных свалках [Каменецкий, 1969, с. 154 сл., табл. V, 1-7]. В конце I - начале II вв. н.э. амфоры с воронкообразным горлом поступали в Танаис в двух вариантах. Несмотря на почти одинаковую форму, они отличаются пропорциями отдельных частей, соотношением длины горла, тулова, ручек и ножек, оформлением края венчиков. Так, для первого варианта характерно высокое горло, завершающееся воронкой с округлым и чуть загнутым внутрь краем; широкие и покатые плечи; тулово яйцевидной формы с максимальным расширением в верхней части; ножки, как правило, низкие, конические, с уплощенной подошвой; ручки высокие, вертикальные (рис. 7, 3) [Арсеньева, Науменко, 1992, с. 151-152, рис. 30]. У сосудов второго варианта низкое горло, край воронки всегда утолщен и скошен вовнутрь, реже округлён; плечи очень узкие, покатые; тулово удлинённо-грушевидной формы с максимальным расширением в нижней половине; ножки конические, высокие, с заострённой или плоско срезанной подошвой; ручки короткие, дуговидной формы (рис. 7, 2) [Арсеньева, Науменко, 1992, с. 152-153, рис. 31]. Глина обоих вариантов близка по составу и варьирует от красноватого до светло-розового и бежевого оттенков. Почти во всех случаях присутствует слюда. В коллекции Танаиса только на ручках и горлах амфор первого варианта были обнаружены греческие клейма [Арсеньева, Науменко, 1992, рис. 28, 4; 32, 2]. На многих сосудах имеются дипинти. В нашем комплексе присутствуют амфоры первого варианта, на двух из них - пометки красной краской.

Ещё один центр представлен в нашем подвале так называемой колхидской амфорой, от которой сохранилась верхняя часть (рис. 2, 4; 3, 4). Аналогичные амфоры известны в Танаисе в комплексах I в. н.э., например, подвал ИО в западной части городища, постройка 6 на раскопе XIX.

Примерно около середины II в. н.э. в городе происходят события, о которых свидетельствуют пока лишь археологические данные. В огне пожара погибают не только жилые постройки, но и фортификационные сооружения, в частности, башни. Причину этого события связывают с активизацией сарматских племен [Безуглов 2001, с. 22; Арсеньева, Науменко, 2004, с. 37; Naumenko, 2005, s. 123, 134]. В результате этого пожара образовались закрытые комплексы, которые либо были частично разобраны, либо не трогались вообще, например, некоторые подвалы. Большинство усадеб, очищенных от мусорных завалов, перестраивались уже во второй половине II в. Мусорные свалки этого времени содержат огромное количество амфорного материала конца I - середины II вв. На сегодняшний день известны примерно 19 закрытых комплексов: 15 жилых помещений и подвалов и 4 башни (№ 1, № 3, № 4 и № 4-«северная», цистерны и хозяйственные ямы не учтены). Помещения внутри башен использовались как хозяйственные для солдат городской охраны, поэтому в них находятся многочисленные предметы быта, в том числе и амфоры [Арсеньева, Шелов, 1974, с. 131­132, табл. VI, 1-2; Арсеньева, Науменко, 2008, с. 123-130, рис. 6, 1-2; Арсеньева, Ильяшенко, Науменко, 2009; с. 38-43, рис. 6-7, 13-14].

Кроме того, в складе оказались две амфоры, аналогичные вышеописанным из постройки 4 помещения 3 (рис. 5, 7; 6, 7; 7, 5), и коричневоглиняная амфора-кувшин (рис. 6, 2). Отметим также две колхидских фрагментированных амфоры и горло одной амфоры неопределённого центра из желтовато-коричневой глины с массивным отогнутым наружу венчиком (рис. 6, 4). Наконец, в комплексе была ещё одна амфора типа С (рис. 6, 6). Форма и размеры этого сосуда (объём 5,050 л) не позволяют отнести его ко времени возникновения комплекса. Для середины II в. н.э. она не столь характерна. Амфоры этого времени отличает, прежде всего, длинное, почти цилиндрическое горло с массивным венчиком размером до 8,0 см и выше, и более крупная ножка, аналогичная изображённой выше (рис. 5, 3). Следует заметить, что этот сосуд был найден в верхней части заполнения подвала, а не на дне, как остальные амфоры. Скорее всего, она попала в подвал позже, уже во второй половине этого столетия, когда над этим складом возникает новое помещение, просуществовавшее вплоть до гибели города в середине III в. н.э.

Одним из самых репрезентативных комплексов этого времени является башня 4-«северная», построенная ещё в эллинистическую эпоху рядом с башней 4 для усиления обороны одного из самых важных в стратегическом отношении участков города - входа в цитадель с запада. Она погибла в пожаре вместе с башнями 3 и 4 около середины II в. н.э., но в отличие от них больше не восстанавливалась. В башнях 4 и 4-«северная» размещались солдаты охраны, и поэтому здесь зафиксированы очаги, печь и множество всякой утвари, в том числе и амфоры [Арсеньева, Ильяшенко, Науменко, 2009. с. 40-43, рис. 6-7; 13-14]. Состав амфор из башни идентичен всем вышеописанным комплексам этого времени, а обилие других находок делает его одним из самых важных хроноиндикаторов для римской эпохи. Особо следует отметить находки в башне семи амфор типа С (вариант OV С по Внукову), гераклейского производства [Внуков, 2006, 167, рис. 1. 9]. Три их них восстановлены (№ 98, рис. 7, 73). Амфоры стандартны, высота их от 60,0 до 60,8 см, диаметр венчиков от 8,0 до 8,6 см, диаметр тулова от 23,8 до 24,8 см, диаметры ножек от 4,3 до 4,6 см. Все детали амфор тщательно проработаны, на плечах двух из них имеются дипинти. Объём амфоры № 98 - 7,4 л. Нам представляется, что для середины II в. н.э. такая форма амфоры являлась стандартом, если это слово вообще применимо для римской эпохи. С течением времени амфора уменьшается в размерах, её венчик не такой массивный, горло всё более расширяется книзу, ножка уже менее тщательно сформована. Представление о такой форме сосуда даёт амфора из цистерны II в. н.э. в усадьбе 3 (раскоп VI). Её высота 55,0 см, диаметр венчика 7,6 см, диаметр тулова 23,0 см, диаметр ножки 3,8 см, объём 6,2 л (рис. 7, 14). Как правило, амфоры из цистерн, с отверстиями на плечиках, накапливались в танаисских колодцах постепенно, поэтому там можно встретить и целые формы амфор второй половины II в. н.э.

Самая многочисленная серия закрытых комплексов - подвальные склады середины III в. н.э., открытые почти на всех исследованных участках основного четырёхугольника городища. Их учтено более сотни, не считая многочисленных цистерн (не все из них раскопаны, хотя почти во всех исследованных есть амфоры). Не во всех подвалах была зафиксирована амфорная тара. В некоторых складах находилось от нескольких десятков до двух и более сотен сосудов, как винных, так и для хранения зерновых продуктов (рис. 8, 1-2). Известны подвалы с амфорами только одного или двух производственных центров, как, например, подвал 5 постройки 4 (раскоп XIX), где локализовались 28 амфор типа Зеест 75, каждая из которых емкостью около 135 литров (рис. 9, 1) [Arsen'eva,Bottger, 2000, s. 505-509, aab. 21]. Это значит, что у хозяина одновременно могло храниться в складе около 3780 литров жидких товаров. Однако известно, что крупные амфоры использовались в стационарных условиях для хранения зерновых продуктов. В соседнем подвале 7 той же постройки у того же хозяина были складированы около 200 амфор типа D, все с одной и той же пометкой «ПОМА», за редким исключением - «^ОМА» (рис. 9, 2) [Arsen'eva,Bottger, 2000, s. 511-515, abb. 26-27]. Принимая во внимание, что средняя ёмкость этих сосудов середины III в. около 3,0 л, можно считать, что в складе хранилось не менее 600 литров вина.

Необычайно богатым составом находок и большим количеством сосудов выделяется подвал МБ усадьбы 20 (раскоп XIV) [Арсеньева, Науменко, 1994, с. 61-11; Науменко, 2006, с. 261-267]. Внём было сосредоточено около 180 амфор, относящихся, по меньшей мере, к 16 различным производственным центрам. Помимо амфор, в складе находились краснолаковая и столовая посуда, стеклянные и железные предметы и 30 монет времени от Савромата I (98-104 гг.) и Риметалка (133­136 гг.) до Рискупорида V (242 г.) [Арсеньева, Науменко, 1994, с. 61-63, 111-112, рис. 1]. По составу амфор этот комплекс уникален, ибо в нём представлено практически большинство производственных центров, поставлявших в Танаис свои товары в амфорах в первой половине III в. н.э.

В подвале, площадь которого 31 кв. м, сосуды располагались на глиняном полу. Вдоль стен

Шелов, подытоживший классификацию узкогорлых светлоглиняных амфор, разработанную исследователями Танаиса, констатировал, что этот тип появляется в городе в первой половине III в. н.э. [Шелов, 1978, с. 18 сл., рис. 7]. Позже С. Ю. Внуков отметил, что в целом они датируются последней четвертью II в. н.э. - второй половиной III в. н.э. [Внуков, 2006, с. 167]. В Танаисе эта форма сосудов сменяет предшествующий тип С позднегераклейских узкогорлых амфор, и этот процесс происходит плавно и постепенно. Отличительной особенностью их является огромное количество дипинти на горлах или плечах [Бёттгер, Шелов, 1998], а также нередко наличие на горлах энглифических клейм [Шелов, 1972, с. 121 сл.], появляющихся уже на амфорах типа С. Форма этих сосудов устойчива, но они отличаются параметрами. Так, в нашем комплексе высота амфор колеблется от 38,0 до 42,0 см, диаметры венчиков - от 5,3 до 6,2 см, диаметры ножек - от 2,9 до 3,5 см. Объёмы их соответственно варьируют от 2,5 до 4,5 и достигают иногда даже 5,0 литров⁴. Более крупные экземпляры использовались в городе вторично для подъёма воды из глубоких танаисских цистерн.

Основная масса целых форм амфор типа D имеющихся в нашем распоряжении, это находки из подвалов, погибших в самом начале 50-х годов III в. н.э. Эта серия не позволяет, однако, проследить развитие и трансформацию формы сосуда на протяжении хотя бы 50 лет. Другое дело, находки в цистернах, где они постепенно накапливались, или в погребениях на некрополе, или на хоре Танаиса. В качестве примера мы привлекли одну из 13 амфор, обнаруженных на Xапровском городище в помещении 1 (раскоп II) в 1997 г. № 171 [Беспалый, 1997, с. 27-31, рис. 3]. Её высота 45,7 см, диаметр венчика 6,4 см, диаметр тулова 20,8 см, диаметр ножки 3,8 см, объём 4,950 л. (рис. 12, 4). Автор раскопок считает, что эта часть поселения существовала со второй половины II по первую половину III в. н.э. Идентичная по размерам и объёму амфора известна из погребения 171 танаисского некрополя (раскоп III, 1961 г., № 4331) [Арсеньева, 1977, с. 16-17, табл. XIV, 1] (рис. 15,

19. 
    . Автор датирует это погребение первой половиной III в. н.э., однако состав находок не исключает, что оно могло быть совершено раньше, в последней четверти II в.
    

Эти вышеупомянутые амфоры, бесспорно, являются переходной формой от типа С к типу D и датируются суммарно концом II - первой половиной III вв. н.э. Если мы сравним объёмы амфор типа С второй половины II в. с данными сосудами, то они близки, хотя их морфология уже отличается. Так, объём амфоры типа С из подвала ЕX (поздний вариант С) 5,050 л, а объём сосудов из Xапров и погребения 171 переходного периода 4,950 л (рис. 6, 6; 12, 4). Сравним эти данные с объёмом амфоры типа D из подвала МБ середины III в. Это всего лишь 2,950 л, т. е. на 2 литра меньше (рис. 12, 5; 15,

20. 
    . Конечно, объём сосуда, на наш взгляд, не может быть основополагающим для хронологии, однако можно предположить, что дальнейшее развитие формы шло, в том числе, и по пути сокращения объёма, а значит, всё меньше имела место стандартизация. Может, поэтому всё чаще на сосудах этого времени мы встречаем пометки не только с именами, обозначением содержимого, но и с указанием ёмкости сосуда.
    

Второй по численности тип амфор, представленный в подвале МБ, Зеест 84, насчитывает 26 сосудов (рис. 12, 1; 15, 13). И. Б. Зеест на основе материалов Европейского Боспора объединила в этот тип розовоглиняные амфоры, бытовавшие в период вв. н.э. [Зеест, 1960, 116, табл. XXXV, 84]. В Танаисе эти амфоры широко представлены, главным образом, на городище в закрытых комплексах, погибших в середине III в. н.э. [Шелов, 1972, с. 123 сл.; Арсеньева, Науменко, 1992, с. 139, рис. 14; 140, рис. 16; 146 сл., рис. 26, 2; с. 162 сл., рис. 45, 5; Арсеньева, Науменко, 1994, с. 63 сл., рис. 2-3; 65, рис. 7, с. 66 сл., рис. 9, 1-2]. Xарактерными признаками этих сосудов являются незначительная припухлость горла под венчиком, удлинённо-овальное, близкое к яйцевидной форме тулово с более или менее плавным переходом от плеч и небольшая коническая ножка. Часто на горле под венчиком имеются три мелкие бороздки или более, сделанные до обжига, иногда лёгкая ребристость; тулово всегда гладкое. Различия, наблюдаемые в венчиках, незначительны. Это, как правило, округлый сверху валик, подрезанный снизу горизонтально или желобком, и прямоугольный или округлый валик с клювообразным выступом (рис. 11, 4; 15, 14); на плечах часто - две горизонтальные параллельные бороздки, сделанные до обжига, и на них укреплены ручки. Кстати, подобные бороздки характерны и для других типов амфор, например, Зеест 77 и синопских (рис. 11, 1; 15, 3). Что касается ножек, то они для всех вариантов этого типа одинаковы: конические, примерно одной высоты, у некоторых экземпляров у дна следы от подставок. Отмечаются в Танаисе и формы фракционных амфор, использовавшихся для подъёма воды из цистерн. Различия в глине несущественны: она, как правило, красная или коричнево-красная с фиолетовым или розоватым оттенком, иногда со слюдой, на некоторых амфорах - бледный зеленоватый ангоб. Появление этого типа в Танаисе следует отнести, видимо, ко второй половине II в. н.э., может быть, к концу этого столетия.

Следующий весьма распространенный в Танаисе тип амфор синопского производства насчитывает в этом комплексе 17 сосудов, практически не отличающихся друг от друга (рис. 12, 3; 15, 3). Это единственная в Танаисе форма крупных амфор из светлой глины. В другом комплексе известна аналогичная форма (ЕК, раскоп XIV), отличающаяся лишь бороздками на плечах и в нижней части тулова (рис. 14, 1). Тип выделен на основании находок целых форм и их профильных частей, происходящих из закрытых комплексов середины III в. н.э. и реже из переотложенных слоев на городище [Арсеньева, Науменко, 1992, с. 159, рис. 40; Арсеньева, Науменко, 1994, с. 65, рис. 6; 73, рис. 15, 4]. Близкое по форме горло происходит из Верхней Мезии, где оно объединено с другими формами амфор в тип XXI [Bjelajac, 1996, p. 61, № 102, fig. XXI]. В Горгиппии многочисленные находки этих амфор отмечены в домах II - первой половины III вв. н.э. [Алексеева, 1997, табл. 93, 12; 111, 14-15; 167, 5-7; 171, 18]. Аналогичные по форме и глине сосуды зафиксированы в Синопе, где они и производились [Kassab Tezgor, Tatlican, 1998, с. 424, рис. 5-6]. Танаисские экземпляры характеризуется устойчивостью формы, отличаясь незначительно лишь качеством формовки. Венчики, как правило, в виде округлых или треугольных в сечении валиков, горло припухлое, иногда между ручками на горле или на плечах рельефные бороздки, ножки всегда стандартны - низкие, изредка едва заметные конические выступы. Глина всегда светлая, коричневато-бежевая с чёрными, иногда бордовыми частицами, реже слюдой. Отсутствие этой формы амфор в Танаисе в комплексах около середины II в. н.э. позволяет отнести время их бытования в городе ко второй половине II-середине III вв. н.э.

И. Б. Зеест выделила тип амфор 77 по находкам фрагментов, в основном, с европейской части Боспора, и объединила в тип пестроглиняных амфор, бытовавших во II-III вв. н.э. [Зеест, 1960, 113 сл., табл. XXXII, 76, 77е]. Находки таких амфор зафиксированы в Горгиппии в комплексе винодельни II - первой половины III вв. н.э. и в домах того же времени [Алексеева, 1995, рис. 10, 6; Алексеева, 1997, табл. 98, 8-9; 95, 1, 3; 112, 13; 134, 6; 157, 1; 166, 1; 171, 12; 222, 6]. В Танаисе они широко представлены на городище в комплексах середины III в. н.э. [Арсеньева, Шелов, 1974, с. 158, табл. XXIX, 1; Арсеньева, Науменко, 1992, с. 146, рис. 26, 1; Арсеньева, Науменко, 1994, с. 67, рис. 10, 1­2], в том числе и в подвале МБ - 10 экземпляров (рис. 11, 1; 15, 12). Очень редко они встречается в переотложенных слоях в городе. Время их бытования в Танаисе, очевидно, с конца II по середину III вв. н.э. Этот тип характеризуется устойчивостью формы: стандартным венчиком - округлым сверху валиком, подрезанным снизу горизонтально, или желобком; горло в большинстве случаев цилиндрическое, иногда слабо припухлое под венчиком или чуть суженное книзу и снабжённое одной бороздкой на уровне ручек. На плечах на уровне прилепа ручек почти у всех экземпляров имеется по две бороздки; тулово стандартное, яйцевидной формы с удлинённым корпусом, в нижней части оно сужается, образуя широкий конус, плавно переходящий в полое донце с уплощенной подошвой; ручки у большинства экземпляров треугольные в сечении, с асимметричным желобком изнутри. Однако есть серия амфор с овальными в сечении ручками, близкими к округлым. Интересно, что только на амфорах с подобными ручками обнаружены клейма на верхней части горла под бороздкой, содержащие греческие имена Фаустина и Каллистрата и справа от надписи -изображение ветви [Шелов, 1972, с. 124]. Некоторые исследователи - Гайдукевич, Кругликова - на основании находок клейм с именем Каллистрата, например, в Илурате, считали, что они были привозными, в то время как Д. Б. Шелов всё же считает более вероятным их боспорское, скорее всего, пантикапейское происхождение. Глина у этого типа стандартная, светло-бежево-оранжевая, действительно создает впечатление пёстрой из-за обилия примесей белых, бордовых, бурых частиц. Поверхность всегда покрыта розовато-красным ангобом с металлическим оттенком.

Широко распространённый на Боспоре и в Танаисе тип амфор Зеест 75 насчитывает в складе 7 сосудов (рис. 11, 2; 15, 4), среди которых одна фракционная форма [Арсеньева, Науменко, 1994. с. 71, рис. 13, 3]. Тип выделен И. Б. Зеест на основании многочисленных находок не только на территории Боспора, но и за его пределами. Она определила эти сосуды как амфоры со сложно профилированными ручками, бытовавшие во II-III вв. н.э., и отмечала наличие вариантов этого типа, считая, что они производились в разных центрах Северного Причерноморья [Зеест, 1960, с. 113, табл. XXXI, 75]. Эта форма амфор при всей устойчивости не только параметров, но и морфологических признаков, имеет отличия в форме венчиков. Они или треугольные в сечении (рис. 11, 2), или валикообразные, профилированные мелкими желобками, как, например, в подвале ЕК этого времени (рис. 14, 5). На горле и плечах часто встречаются дипинти и изображения ветви. В Танаисе эти крупные амфоры зафиксированы исключительно в комплексах середины III в. н.э., хотя можно допустить их появление здесь во второй половине II в. н.э. Они служили, как правило, для хранения зерновых продуктов, хотя в город поступали, очевидно, с вином. Их ёмкость - около 135 литров.

Тип Зеест 72 представлен в складе пятью экземплярами (рис. 11, 3; 15, 1). Одна амфора

зафиксированы в закрытых комплексах середины III в. н.э. [Шелов, 1972, с. 122 сл.; Арсеньева, Науменко, 1992, с. 141, рис. 19; 145, 25,1; 160, рис. 43, 1; Арсеньева, Науменко, 1994, с. 65 сл., рис. 8, 1; 72, рис. 15, 1], реже - в переотложенных слоях на городище. Очевидно, в город эта форма тары поступала со второй половины II в. н.э. вплоть до гибели города в середине III в. н.э. Важным признаком является светло-зелёный ангоб на поверхности сосудов, а иногда и внутри верхней части горла. Глина почти всегда неизменна - мелко отмучена, ярко-оранжевая с белыми, иногда серыми частицами. Амфоры, как правило, высокие, иногда более 1,0 м. Кроме того, в коллекции Танаиса есть несколько экземпляров фракционной версии (рис. 15, 2).

В складе находились пять крупных амфор неопределённого центра, емкостью до 88 л (рис. 12, 2). В Танаисе известны находки целых экземпляров на городище в закрытых комплексах середины III в. н.э. [Арсеньева, Науменко, 1992, с. 140, рис. 17; Арсеньева, Науменко, 1994, с. 64 сл., рис. 5]. Небольшое число фрагментов происходит из переотложенных слоев. Тип характеризуется устойчивостью формы, незначительно различаясь лишь размерами. Их горла и верхние части тулова покрыты полосами бледно-жёлтого ангоба.

Помимо крупных амфор, в подвале хранились разнообразные формы сосудов, часть из которых крайне редко встречается в Танаисе. Это единственный экземпляр амфоры неопределённого центра (рис. 13, 4; 15, 18). Точная аналогия известна из помещения 5 второй половины III в. н.э. в Герасе (Иордания), где она была обнаружена в комплексе с амфорой типа Зеест 79 (см. рис. 13, 6; 15, 11) [Fisher, McCown, 1931, с. 31 сл., рис. 3, 4, табл. 11]. Эта редкая форма небольшой амфоры для вина, судя по её морфологии и глине, могла производиться где-то на островном центре в Эгеиде. Ещё три сосуда неопределённого центра из нашего подвала (рис. 13, 5; 15, 17) известны в Танаисе в закрытых комплексах середины III в. н.э. [Арсеньева, Науменко, 1992, с. 157, рис. 38, 1; Арсеньева, Науменко, 1994, с. 69 сл., рис. 12, 2]. Амфоры стандартны по форме, они невысокие, с очень широкими и длинными (почти около половины общей высоты) горлами, имеющими характерное уступчатое рифление. Плечи очень узкие, покатые; тулова яйцевидной формы; ножки невысокие и широкие, на кольцевых поддонах, достаточно устойчивые; ручки широкие, посаженные близко к горлу. Они незначительно отличаются размерами. Высота сосудов от 49,0 до 54,0 см, диаметр венчиков - от 16,0 до 28,0 см, диаметры ножек - от 9,0 до 10,0 см. Объём сосудов 10,0 л. Глина практически идентична и варьирует в оттенках от бежевого до розовато-лилового, на поверхности обычно зеленоватый ангоб, заходящий внутрь сосуда. Часто на горле и плечах дипинти.

Три других амфоры с почти цилиндрическим туловом плавных очертаний и коротким горлом (рис. 13, 3; 15, 10) в Танаисе встречаются в комплексах середины III в. н.э. Форма их стандартна. Горло узкое и низкое с уплощенным высоким краем; широкие выпуклые рифлёные плечи; овальное высокое тулово с рифлением; ножка - маленький цилиндрический выступ (в некоторых случаях отсутствует); ручки овальные в сечении, короткие, дуговидные, крепятся в нижней части горла и на плечах. Глина очень плотная, коричневато-бежевая, иногда с оранжевым, розовым, реже с зеленоватым оттенком, с белыми, иногда чёрными мелкими частицами и мельчайшей слюдой. Подобные амфоры известны из материалов афинской агоры в контексте середины III в. н.э. и, очевидно, являются развитием формы G 197 и H 20 вв. н.э. [Robinson, 1959, p. 68, pl. 15, K 112]. На Керамике в Афинах они зафиксированы в первой половине IV в. н.э. [Bottger, 1992, s. 373, № 72, fig. 3, 7, pl. 102, 6]. В Беренике они известны в период с конца I в. до н.э. по середину III в. н.э. [Riley, 1979, s. 180-182, fig. 82, 222, 224], в Остии во II - первой половине III вв. н.э. [Panella, 1968, p. 101, pl. XXVIII, 467-468; Panella, 1973, p. 476-478, pl. XLVII, 373], в Нижней Мезии в середине III в. н.э. [Dyczek, 1999, s. 117-120, rys. 107]. Центр производства, очевидно, находился в Эгеиде [Panella, 1973, см. выше].

Весьма распространённый в Танаисе тип небольших красноглиняных амфор типа Зеест 79 [Зеест, 1960, с. 114, табл. XXXII, 79] представлен в подвале тремя экземплярами (рис. 13, 6; 15 11). Одна из амфор была заполнена железными гвоздями. И. Б. Зеест, считая сосуды привозными, определила время их бытования не позднее середины III в. н.э. Ареал этих амфор и время их бытования крайне широки: от Британии до Северного Причерноморья с конца II до конца IV вв. н.э. Судя по находкам целых сосудов и их фрагментов в закрытых комплексах середины III в. н.э. и в переотложенных слоях на территории городища, эти амфоры регулярно ввозились в Танаис, начиная со второй половины II в. н.э., поскольку в закрытых комплексах середины II в. н.э. их нет [Арсеньева, Науменко, 1994, с. 69, рис. 12, 1; Arsen'eva, Bottger, 1998, с. 396, рис. 13]. Форма их очень устойчивая, незначительно отличается лишь размерами, глина, как правило, оранжевая с коричневатым, красным или бежевым оттенками, у некоторых есть слюда, иногда в изобилии. Центр их производства, очевидно, локализуется в Эгеиде, возможно, на острове Кос [Keay, 1984, p. 137].

Другой тип небольших амфор, широко распространенных в Западном Средиземноморье, получил свое название по имени города Форлимпополи (Forlimpopoli) на восточном побережье Италии (современная провинция Эмилия Романа) [Aldini, 1978, p. 241-245, fig. 2, pl. 89-90; Aldini, 1981, p. 43]. В нашем комплексе он представлен единственным экземпляром (рис. 13, 9) [Naumienko, Paczynska, 2001, р. 170, fig. 6; Naumienko, Paczynska, 2004, р. 309-312, fig. 5]. В Танаисе эта форма амфор известна во многих комплексах середины III в. н.э., однако появляется в городе, по-видимому, значительно раньше.

Среди группы средних по величине сосудов отметим 2 экземпляра так называемых колхидских амфор (рис. 13, 1-2; 15, 16) и 8 амфор-кувшинов трех разных вариантов (рис. 13, 7-8, 10; 15, 22-24).

Находки одноручных амфор-кувшинов довольно часты в Танаисе в закрытых комплексах середины III в. н.э. [Арсеньева, Науменко, 1992, с. 145, рис. 25, 2; с. 149 сл., рис. 29, 1; с. 154, рис. 34, 2; с. 157 сл., рис 38, 2, 4; с. 163, рис. 46, 2; Арсеньева, Науменко, 1994, с. 68, рис. 11, 3-4; с. 71 сл., рис. 2, 4; Арсеньева, Науменко, 2001, с. 64, рис. 21, 7]. Ареал их крайне широк: например, в Беренике они появляются в начале II в. н.э. и существуют до середины VI в. н.э. В течение этого времени форма их видоизменялась, до конца IV в. н.э. она известна как тип MR 3, с появлением двух ручек в V в. н.э. - тип LR 10 = тип № III 6 (Riley, 1979, s. 183-186, fig. 83, 228-234). В Горгиппии они встречаются в комплексах домов первой половины I в. и II - первой половины III вв. н.э. (Алексеева, 1997, табл. 128, 7; 220, 4; 223, 5). Что касается центров производства этой группы амфор, то они локализуются или на островах Эгейского моря, или на малоазийском побережье Турции в долине Меандра (Hayes, 1976, p. 117). Находки обломков этих амфор в переотложенных слоях на городище Танаиса и в мусорных свалках к северу и югу от города, содержащие материалы конца I - первой половины II вв. н.э., позволяют предположить ввоз таких амфор в город уже в данный период.

Появление их в I в. н.э. на территории Нижнего Подонья доказано находками сосудов этого типа в погребениях Нижне-Гниловского некрополя .

В складе также находилась ещё одна небольшая амфора с воронкообразным горлом на широком вогнутом дне [Арсеньева, Науменко, 1994, с. 73-74; рис. 15, 3; 16, 3].

Таким образом, в подвале МБ были представлены едва ли не все производственные центры, поставлявшие свои товары в амфорах в течение первой половины III в. н.э. на территорию Нижнего Дона. Отсутствовали лишь несколько форм амфор, характерных для этого времени. Одна из них -тип Зеест 80, широко представленный в танаисских складах исключительно середины III в. н.э. [Арсеньева, Науменко, 1992, с. 142 сл., рис. 22]. Для примера мы приводим подвал ЕК, в котором наряду с уже упомянутыми типами сосудов представлены и другие, в том числе Зеест 80 (рис. 14, 4; 15, 5). Тип выделен И. Б. Зеест по находкам лишь верхних частей амфор и поэтому назван ею «красноглиняные амфоры с желобчатыми венцами» из-за их очень характерного массивного венчика. Она отмечала их распространение на Боспоре в период II-III вв. н.э. повсеместно с преобладанием их фрагментов в городах и поселениях европейской части [Зеест, 1960, с. 114 сл., табл. XXXIII, 80]. На самом деле ареал этих амфор крайне широк. Танаисские сосуды характеризуются устойчивостью формы, различаясь лишь размерами. Глина очень хорошего качества, особенно если учесть, что при необычайной массивности верхней части сосуда стенки тулова тонкие, но не хрупкие, и способны выдержать как тяжесть сосуда, так и его содержимое (объёмы амфор от 80 до примерно 140 литров). Очень часты на горле граффити [Arsen'eva, Bottger, 1998, s. 398, abb. 21]. Что касается центра производства этих амфор, то достоверно он пока неизвестен, хотя более вероятным кажется их восточно-средиземноморское происхождение, возможно, Северная Греция или острова Эгейского моря.

Ещё один редкий для Танаиса тип палестинских амфор представлен двумя экземплярами из подвала ЕК, усадьба 18 середины III в. н.э. (рис. 14, 3; 15, 9). Они зафиксированы на территории восточного Средиземноморья, в Крымских памятниках в период III-IV вв. н.э. Центр производства их находился, очевидно, в Эгеиде. В Танаис они ввозились в ограниченном количестве, по-видимому, в первой половине III в. н.э. [Арсеньева. Науменко, 1992, с. 163, рис. 46, 1].

На рис. 15, где представлены основные типы амфор, бытовавших в городе в середине III в. н.э., остались четыре неатрибутированных сосуда. Они происходят из других комплексов. Столовый вариант амфор типа D, по-видимому, гераклейского производства, широко представлен в Танаисе в комплексах этого времени (рис. 15, 6). Морфологически очень близки к типу D, особенно профилировкой венчика и формой горла. Отличительной особенностью их является широкая ножка на кольцевом поддоне, придающая амфоре относительную устойчивость, из-за чего ей дано название «столовый вариант». Глина абсолютно идентична глине амфор типа D.

Редкая для Танаиса форма амфоры ёмкостью 60 л зафиксирована в подвале В на раскопе XX (рис. 15, 7), где она находилась вместе с другими типами амфор: Зеест 72, 77, 75, 80, 84, типом D [Арсеньева, Науменко, 2001. 67, рис. 32, 1; 33, 1]. Подобные амфоры из светлой и красной глины найдены в Горгиппии в домах II - первой половины III вв. н.э. [Алексеева, 1997, 107, табл. 111, 11;

222, 8; 224, 6].