Трагедия в пяти действиях. Перевод Соколовой Н. Н

Брут.

Перевод Соколовой Н. Н.

(Отрывки).

1730 г.

Юний Брут

} – консулы.

Валерий Публикола

Туллия – дочь Тарквиния.

Альгината – доверенная Туллии.

Арн – посол от Порсены, правителя города Клузия.

Мессала – друг Тита.

Прокул – военный трибун.

Альбин, доверенный Арна.

Сенаторы, ликторы.

Действие четвёртое.

Явление 6-ое.

Брут, Тит и Мессала.

Брут

Да, Рим в опасности. Ты слышал? Возлагаю

Что нынче ночью враг приблизился к стенам

Священным Рима.

( Мессале).

В час всеобщего смятенья

Я от сената взял для Тита назначенье.

( Сыну).

Спеши, вооружись, веди войска, не жди.

За Родину опять, на помощь к ней иди,

За Рим и за народ себя, не пожалев,

Отдашь. Ты будешь храбр, надеюсь, словно лев.

Тит

Брут

Тит

Возьмётся управлять в час бедствия судьбой

Народа.

Мессала

Брут

Тит

Брут

С сенатом памятен тебе ещё разрыв.

Не время рассуждать теперь, решайся живо.

Твои претензии, клянусь, не справедливы.

Ты раз уже спас Рим и недоволен… Чем?

Когда бессмертием украсился твой шлем,

Быть может, ожидал ты в консулы избранья?

Ты слишком молод, что б носить такое званье…

Не домогайся, сын, себе наград, ступай!

Послать тебя хочу на место чести, знай!

Пусть на тирана гнев твой ярый устремится!

Я – Родины отец, позволь тобой гордиться!

И, проливая кровь, о почестях забудь

Героем был уж ты, так гражданином будь!

Кончаю я свой путь, исполненный надежды,

Что победитель-сын навек сомкнёт мне вежды.

Величием твоим бессмертен будет Брут,

И доблести его с ним вместе не умрут.

На бой готов идти, тебя не покидая,

Увижу, как мой сын воспрянет, побеждая,

Погибнешь, так и я с тобою пасть готов,

Как честный римлянин, свободный от оков.

Тит

Мессала!

Явление 7-ое.

Те же и Валерий.

Валерий

Брут

Спеши.

Валерий

Брут

Валерий

Злодейский заговор предатель хитро сплёл,

Зачинщика ещё не знаю. Видно, вёл

Он сам с Тарквинием свои переговоры.

Сдадутся многие. В войсках кипят раздоры…

Брут

Валерий

Их ловят. Лелия я знаю и Менаса,

Они близки к царям и поджидают часа,

Что б против общего желания восстать,

Посеять рознь в народ и заговор создать.

Скрывает их наш друг и доблестный Мессала,

И, верно, на него бы подозренье пало,

Когда б не сын твой Тит, что связан тесно с ним…

Брут

Так проследи, прошу! К решениям иным

Она к жестокости прибегнуть запрещает,

Что б римский гражданин – и вдруг захвачен он

По подозрению пустому! Нет, закон

Такой у нашего врага. А мы свободно

Пойдём, и говорить должны мы всенародно,

Что б слабых поддержать и верных похвалить,

Лукавого бойца отвагой удивить.

Услышав голос наш, рассеется коварство.

Пошлите, боги, смерть, но не позор и рабство.

Оба уходят.

Действие пятое.

Явление 6-ое.

Брут и Прокул.

Брут

Чем больше думаю, тем меньше мне доступно

Мой сын, ведь он меня любил и Рим любил!

Не может быть, что б в день один он всё забыл!

Нет, не изменит он, не может быть предатель.

Прокул

Мессала виноват, злодейства он создатель,

Геройской гибели завистники хотят.

Брут

О, если б было так!

Хотя бы и виновный,

Но он единственный, последний сын твой кровный!

Сенат ведь справедлив и поручает вам

Судьбу его решать. Отец пусть судит сам.

Сын в безопасности. Теперь необходимо

Героя вам спасти.

Брут

Явление 7-ое.

Те же и Тит в глубине сцены, окружённый ликторами.

Прокул

Тит

Разверзнись же, земля, и поглоти ты нас!

Позволь мне, государь…

Брут

Мне дарят небеса двух сыновей бесценных,

Один из них погиб. Второй, скажи, где он?

Признайся, жив мой сын!

Тит

Нет, умер, осуждён.

Ответь же на суде, ты, выродок негодный!

Задумал ты врагам предать наш Рим свободный,

Поднялся на отца, что б сделаться царём.

Нарушил клятву ты!

Тит

Я был отравлен, грудь сжимает отвращенье,

Не узнаю себя и не прошу прощенья!

Я в ужасе стою пред тем, что совершил,

Не важно, как и в чём, но я виновен был!

И этот миг меня стыдом неодолимым

Покрыл навек. Друзьям я изменил любимым,

Раскаянье пришло, лишь промелькнул порыв,

Для мести душу мне опять вооружив.

Свершайте приговор! Рим смотрит, ждёт решенья,

Нужна им смерть моя – пример нравоученья.

Пусть римлянин, что мог, как я, быть соблазнён,

Увидев казнь мою, отпрянет, устрашён…

Послужит Риму смерть, как жизнь моя служила,

И кровь горячая, что закипает в жилах,

Прольётся для страны, хочу на пользу ей

Я за свободу сам пролить её скорей!

Брут

Как преступление с геройством сочеталось!

Под сенью боевых, столь доблестных знамён,

Которыми я был с тобою окружён,

Как гений мог завлечь тебя на преступленье?

Тит

Страсть честолюбия и ненависть, и гнев…

Брут

Несчастный…

Отступил я, их не одолев,

Огонь в моей крови, и мною он владеет,

Он был причиной зла и злом он пламенеет.

Открыть я не могу, не оскорбляя вас,

Всей страшной глубины, что недостойна нас.

Настал предел моим несчастьям и дерзаньям,

Прервите с ними жизнь – преступника страданье,

Моим позором вы покрыты. Если ж вы,

Когда-то повели меня путём борьбы,

То шёл за вами вслед повсюду я с желаньем

Вам подражать. Теперь внемлите покаянью.

На раны совести хочу пролить я свет…

Пусть скажет Брут мне: « Сын мой, ненависти нет».

От эти слов мой дух воскреснет и воспрянет,

И доблесть спасена, и слава не увянет.

Потомки вспомнят, Тит, когда на казнь он шёл,

То на пути своём отца опять нашёл.

Во взгляде Брута я прочту: за преступленье

Не отнимает к сыну, гордый, уваженье.

Брут

Да, он раскаялся. О Рим, моя страна!

Встань, бедно дитя отчаянья и муки,

Опора старости, к тебе простёр я руки…

Встань, поцелуй отца! Он смерть тебе решил.

Он, если б не был Брут, то верно бы простил.

Слезами горькими лицо твоё омою,

В последний час будь твёрд, веди себя достойно,

Ступай ты, римлянин, отважнее отца,

И удиви судей бесстрашием конца.

Тит

Его уводят.

Явление 8-ое.

Брут и Прокул.

Прокул

Сенат в волнении, ужасно это дело,

Брут

Подумать нужно нам, – сегодня мы в сраженье

Выходим на врага. В каком же положенье

Оставлен Рим! О нём заботой грудь кипит.

Он дорог мне, как сын. Ведь Риму отдан Тит…

Закончу жизнь свою я, мщенье совершая,

Ведь должен был мой сын в бою мстить, умирая.

Входит сенатор.

Сенатор

О государь!

Он мёртв?

Сенатор

Я видел это сам.

Довольно. Рим спасён… Молитесь же богам…