Твердолобый капитан

Отставной капитан кавалерии Чарльз Кен­нингем Бойкот был типичным английским дворянином, твердым в своих правилах, вну­шенных ему в семье и в школе, решительный в своих поступках, самоуверенный

С таким идейным багажом капитан, выйдя в отставку, взял место управ­ляющего в имениях графа Ирна в Ирландии. Он, может быть, и не представлял себе труд­ностей и даже опасностей, связанных с этой должностью. Но, во всяком случае, то, что он знал об ирландской сельской жизни, внушало ему только пренебрежение. Он не сомневался в своем превосходстве. Чтобы он, англичанин, дворянин, капитан королевской армии, не су­мел справиться с какими-то жалкими ирланд­скими арендаторами! Вероятно, на эти англий­ские и капитанские качества рассчитывал и достопочтенный граф,

Прибыв в имение и поселившись в старин­ном феодальном замке, капитан Бойкот сразу показал арендаторам своего хозяина и окрест­ным поселянам, что он «настоящий человек». «Я им не граф,- говорил он себе.- Я не буду с ними церемониться. Они должны сразу по­нять , что находятся в твердых руках. Никаких послаблений!»

А между тем Ирландия в то время, в конце 70-х годов XIX века, сохраняла во многих от­ношениях еще феодальные порядки. В поме­щике видели естественного господина, который должен заботиться о населении и помогать ему в трудные дни. Законов никто не знал, на­чиная с населения, среди которого грамотных было немного. Люди жили по старине, по обычаю, иногда не­достаточному, часто неопределенному, позво­лявшему различные толкования и связанному с обстановкой местной жизни.

Всему этому Бойкот решил положить конец. Как! В случае неурожая арендатор просит от­срочки или сбавки арендной платы, соседний крестьянин приходит просить семян на посев и находит вполне естественным соби­рать валежник в графском лесу или даже сру­бить там дерево, если он в нужде. Отныне это запрещено, и объявления развешены, и сторо­жа поставлены, и преступившие закон привле­каются к судебной ответственности и штрафу­ются по закону. Бойкота не трогают старинные обычаи, по которым молодые после венчания являются в замок на поклон и приносят специ­альный каравай с налепленными на нем фигур­ками из сусального золота. Арендаторы счита­ют долгом представить первый или последний сноп жатвы и первинки своих овощей и фрук­тов, а поселяне собираются на поляне у ворот для песен и танцев в праздничные дни. Это все пустяки, которыми ему некогда заниматься.

Немудрено, что Бойкота в округе ненавиде­ли. и боялись.

. Но война началась, когда неукоснительный капитан объявил, что отныне земля будет сда­ваться в аренду на новых условиях, которые будут точно перечислены в договоре, и, прежде всего, по более высокой цене. Его не смуща­ло, что качество семян и средства обработки в Ирландии были далеко не те, что в Англии, и что самая земля здесь гораздо сильнее истоще­на вследствие недостаточности удобрения. Он стоял на одном твердо: именье оценивается в такую-то сумму, обложено такой-то суммой налога, значит оно должно приносить соответ­ственную сумму дохода.

Но в это время в Ирландии действовала не без успеха «национальная лига», вокруг кото­рой объединились широкие круги сельского на­селения, возложившие на нее свои единствен­ные надежды. Эта лига ставила себе целью политическую и экономическую организацию Ирландии. И вот в ответ на отчаянный призыв арендаторов графа Ирна лига решила оправдать на деле то доверие, которым она пользовалась в ирландских селах. Бойкот и Ирн получили от лиги решительное требование отменить новые условия сдачи земель в аренду. Но Ирн пола­гался на стойкость и храбрость капитана, а ка­питан заявил, что он не отступится от своих ме­роприятий, несмотря ни на что. Тогда ему была объявлена не столько война, сколько осада. Это произошло в 1880 году. Сначала Бойкот думал взять неустрашимостью. Он выезжал верхом, сопровождаемый собственной стражей, но по­сле двух попыток вынужден был отказаться от этого. Стоило ему показаться в деревне, как раздавался набат, и все население, не исключая женщин и детей, выбегало на улицу. Его осы­пали бранью, комья грязи, камни и палки ле­тели в него и его спутников со всех сторон. Он хотел победить выдержкой. Но его хладнокровие только больше бесило волновавшуюся во­круг него толпу, которая теснила его, не давала проезда, хватала за уздцы, грозила ежеминутно стащить с лошади и растерзать.

Бойкот был вынужден пригрозить, что будет стрелять. Но в ответ поднялся такой рев яро­сти, что он был вынужден выстрелить в воз­дух и, пользуясь минутным замешательством, ускакал в замок. Свалившийся при этом отсту­плении стражник был избит до полусмерти.

После этого Бойкот заперся в замке. Ему надо было действовать, так как его энергич­ный характер не соглашался ни на сдачу, ни на бездействие. Но никто не смел показаться в качестве нового арендатора, и Бойкот решил нанять рабочих и вести хозяйство сам. Однако, из местных жителей никто не являлся предла­гать свои услуги. Сколько ни писал он в раз­ные бюро и агентства в Англию, ответа он не получил. Наконец, обнаружилось, что вся по­чта перехватывалась.. Когда же удалось в кон­це концов выписать рабочих, их пребывание в имении встретило ряд неожиданных и непре­одолимых затруднений.. То пропадал куда-то неизвестно как транспорт провизии, то задер­живалась непонятным образом присылка денег и т. д. Рабочие не смели показаться в деревне, не смели выходить на работу далеко от замка. Эти условия жизни трудно было выдержать, и партия за партией уходила обратно, и по дороге на станцию их провожала улюлюканьем вся де­ревня. Все служащие также покинули замок, и одно время Бойкот находился совершенно один во всем имении, и ему только оставалось в. бес­сильной злобе наблюдать из окна, как во дворе поселяне с хохотом и гиканьем сжигали или ве­шали на виселице его изображение.

Между тем положение сделалось таким угрожающим, что пришлось просить о при­сылке солдат для охраны рабочих, которые иначе не соглашались наниматься, и кое-как сбор урожая был произведен под защитой не­скольких сотен вооруженных солдат.