Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года за образцовое выполнение заданий командования и проявленные мужество и героизм в боях с немецко-фашистскими захватчиками сержанту Миловидову Владимиру Сергеевичу

Родился 20 марта 1926 года в селе Новоселки ныне Комсомольского района Ивановской области в семье служащего. Русский. Окончив 7 классов школы № 39 города Иванова, уехал в родной колхоз. Началась война, и дома нужны были рабочие руки. В пятнадцать лет Вадим стал механизатором.

В августе 1943 года призван Красную Армию, и был направлен на курсы радистов-пулемётчиков танка Т-34. После курсов несколько месяцев был в запасном танковом полку и только через год после призыва попал на фронт.

В действующей армии с августа 1944 года. Боевой путь начал с участия в Ясско-Кишиневской операции. Радист танка Т-34 сержант Миловидов отличился в первом же бою.

26 августа 1944 года в боях у города Фокшаны (Румыния) он действовал в танковом экипаже, который с ходу захватил подготовленный к взрыву мост через реку Сирет. Танкисты удерживали мост до подхода основных сил, обеспечив тем самым переправу наших войск. За этот бой весь экипаж - командир орудия сержант Руднев В.Д., механик-водитель старшина Мурашов П.Р., радист Миловидов В.С. - был представлен к геройскому званию.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года за образцовое выполнение заданий командования и проявленные мужество и героизм в боях с немецко-фашистскими захватчиками сержанту Миловидову Владимиру Сергеевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда" (N 9133).

Именно Владимиру, а не Вадиму. Во всех армейских документах, в том числе в представление и позднее в Указе Вадим Миловидов числился как Владимир. Это был результат ошибки армейского писаря, оформлявшего красноармейскую книжку. Только через 40 лет, при оформлении пенсии, недоразумение было устранено Указом Президиума Верховного Совета от 10 ноября 1986 года.

После Румынии герой участвовал в Венской операции, в походе на Братиславу и Прагу. Освоил специальность механика-водителя танка. Дважды был контужен. В мае 1945 года война для сержанта Миловидова не закончилась. В составе своей танковой армии участвовал в разгроме японцев на Дальнем Востоке. Проехал в танке с боями через хребты Хингана и пустыни Гоби. Победную точку поставил в Порт-Артуре 26 августа 1945 года.

После войны служил в танковых частях Забайкальского военного округа, под Читой. В 1951 году был уволен в запас.

Вернулся на родину. Работал в совхозе "Комсомольский". Член КПСС с 1952 года. В 60-е годы участвовал в освоении целины за что был награжден орденом Трудового Красного Знамени. Последние годы жил в городе Комсомольске, активно участвовал в военно-патриотической работе. Умер 1 декабря 2001 года. Похоронен на кладбище города Комсомольска.

Награжден орденами Ленина, Отечественной войны 1-й степени, Трудового Красного Знамени, медалями.

Его имя увековечено на мемориале в городе Комсомольске. В мае 2005 года на доме, где жил герой, установлена мемориальная доска.

Первый бой случился у меня в Румынии. 24 или 25 августа 1944 года 21-я гвардейская танковая бригада, куда меня, недавнего курсанта учебного танкового полка во Владимире, определили служить, вышла близ городка Текуч к реке Сирет. Через нее лежал мост, миновать который было никак невозможно.

Бригада получила приказ: взять мост и продолжать марш на Фокшаны. Нашему экипажу не повезло: случилась авария. Пока возились с ремонтом, отстали от колонны. Ехали тихонько одни. В "тридцатьчетверке" сидели втроем: механик-водитель Паша Мурашов из Красноярского края, командир орудия и башенный стрелок Вася Руднев из Курской области и я - радист-стрелок. Каждому по восемнадцать. Мы составляли самый молодой экипаж в батальоне, а возможно, и во всей бригаде. Буквально накануне лишились командира и заряжающего; обязанности последнего перешли ко мне.

Вдруг из кустов выскочил какой-то майор он сказал, что бригада к мосту не пошла, другой приказ по радио поступил. Мы должны свернуть с дороги, замаскироваться и ждать дальнейших приказаний. Поблизости виднелся в кустах другой танк из нашей бригады, как и мы, отбившийся от колонны.

До моста оказалось с полкилометра. Длиной мост метров двести. Самой реки не видать - бежит по ущелью. Мост пешеходный, чтобы на подводах проехать, скот перегнать. Но сделан, по виду, людьми умелыми, надежен, танки должен был выдержать.

Подошел майор: "У вас два танка, даю в поддержку роту саперов. Приказываю захватить мост и держать до подхода бригады". Видим из люка: перед мостом немцы копошатся. Руднев выстрелил раз, другой. Немцы побежали на другую сторону. Говорим механику-водителю, чтобы ехал на мост. Сразу скорость взять не смогли: дорога тесновата, саперы к камням прижались, не придавить бы... Сам мост проскочили на пятой скорости, а это 35-40 километров в час. Другой экипаж дорогу нам почему-то уступил.

Время было еще раннее - часов девять. Укрыли танк в кустарнике, вернее в молодом подлеске метров трех высотой, словно для нас и рос. Второй экипаж - в нем было четыре человека - тоже замаскировался удачно. Ждем, когда немцы очухаются. Не может быть, чтобы совсем удрали.

Позднее дошло: нас они стерли бы в порошок, знай, что через полтора часа мост не рухнет от взрывов. Это саперный младший лейтенант сказал после боя, что пока мы первые атаки отбивали, саперы успели снять взрывные устройства, заведенные на те самые полтора часа.

Танкам в горах, как и на городских улицах, неуютно. Маневра нет, гляди в оба, чтобы борт под снаряд не подставить, чтобы гранату под гусеницы не швырнули. Первые атаки были, к счастью, жидковаты, мы огляделись на пятачке, нашли точки, откуда удобнее стрелять. Первыми нас пощупали минометчики с пехотой, потом артиллерия бить начала, несколько танков пустили. Отбивались часа три, солнышко над башнями встало, тогда над мостом закружились одиночные самолеты. Не знаю, что им мешало, может, в горы боялись врезаться, но пикирование обрывали на большой высоте, и бомбы падали впустую.

У меня это был первый бой. И сразу такое пекло! Сидим, отстреливаемся. Снаряды рядом рвутся, осколки от брони отскакивают. Оглохли от собственной пальбы, от немецкого огня, задохлись от пороховых газов. Ни страха, ни мыслей, одеревенели как-то, усталость придавила. Я - радист, мог подмогу позвать. Но даже намерения такого не мелькнуло. С одной стороны, некогда было, бой не прекращался, а еще сидело убеждение: не могли же о нас забыть, кто-то знал, что мост обороняем, принимал меры майор.

Когда стемнело и передышка вышла, посчитали боезапас. Хоть стреляли экономно, снарядов оставалось три: два бронебойных и подкалиберный, ими от танков отбиваться, а еще пулеметный диск - это для пехоты. Очередную атаку не выдержали бы. Выход оставался один: рвануть навстречу, смять, что успеем, что подвернется.

В те минуты и услышали со стороны моста шум, прорезалось лязганье гусениц. Бригада подоспела!