Вторая мировая великая отечественная

Итак, Америка, как свидетельствуют факты, всегда проводила последовательную политику всемерной поддержки коммунистической власти, поработившей Россию. В 1917-м именно Запад обеспечил победу Советской власти в «отдельно взятой

'Иудеи принуждаю! себя «верить в храм Соломонов», в то. что он обязательно должен быгь возведён, -и будет построен. Дело в том. что у иудеев нет законного (по закону Моисееву) священства преемство утеряно, священство ветхозаветное упразднено навсегда, поэтому остаётся верить, что тот храм, который иудеи возведут во времена апокалиптической апостасии, дает освящение лицам, предназначенным быть жрецами нового Соломонова храма. Иными словами: то здание, ко трое будет выстроено в Иерусалиме и названо «Соломоновым» храмом. во-первых, магическим образом сможет превратит т. раввина в священника и, во-вторых, иудейского лжемессию в «бога». Но это самообман — и ничего больше.

441

Америка за годы войны передала СССР по ленд-лизу: 15 тысяч военных самолётов, 7 тысяч танков, 581 судно — целый огромный флот; нефтеочистительный завод и кузнечное оборудование — на сумму 53 млн. 856 тыс. долларов; токарные и сверлильные станки; оборудование для консервных заводов и молочных ферм; лесопильное, текстильное и силовое оборудование— на 69 млн. 813 тыс. долларов; литейный завод, полную электростанцию, телефонное оборудование на 32 млн. долларов; электрогенераторы на 222 млн. долларов; кинооборудование, радиоаппараты и коммуникационные системы на 52 млн. долларов; 9594 товарных вагона, 1168 паровозов; торговые суда (на 123 млн. 803 тыс. долларов); грузовики (на 508 млн. 367 тыс. долларов) и так далее, и так далее. Списки товаров, переданных по ленд-лизу, включают очки на 169 тыс. 806 долларов, рыболовную леску на 57 тыс. 444 доллара, проекционные лампы на 161 тыс. 46 долларов, музыкальные инструменты на 60 тыс. долларов и даже... курительную трубку для «любимого вождя народов», «доброго дядюшки Джо». В списке, опубликованном в своё время майором Джорданом, означена цена этой трубки для Сталина— 10 долларов. Общая стоимость переданных по ленд-лизу товаров, оборудования и оружия составила 1 1 миллиардов 260 миллионов 343 тысячи 603 доллара. При этом нужно совершенно отчётливо понимать, что из Америки в СССР перевозились не бумажные деньги, а реальные грузы: стратегическое сырьё, вооружение, товары и оборудование.

Мы упомянули о майоре Джордане. С его именем связана одна из важнейших тайн XX века. И об этом человеке стоит рассказать.

442

Когда-то, в 1917 году, Джордан, солдат армии США, услышал от своего сержанта: «Держи глаза и уши открытыми, пасть закрытой и записывай всё, что видишь». После происшествия в мае 1942 года на аэродроме Нью-Арк капитан Джордан стал записывать всё то, что, по его мнению, имело важное значение. Впоследствии Джордан опубликовал записи. Его свидетельства достоверно иллюстрируют события, о которых абсолютное большинство людей как в США, так и в России просто не подозревают. Впрочем, в то время и сам Джордан, фиксируя увиденное, не мог и предполагать, какое значение могут иметь эти сведения, — поскольку ни о проекте «Манхэттен», ни об атомной бомбе Джордан не слышал, да и не мог слышать. Проект «Манхэттен» — производство первой атомной бомбы — был настолько засекречен, что, по словам генерала Лесли Гровса', курировавшего проект, без его личной подписи

443

В 1943 году, когда океанские конвои стали нести большие потери вследствие нападения «волчих стай» немецких подводных лодок, значительную часть отправок ленд-лиза начали посылать воздушным путём, для чего у «Больших Водопадов» в штате Монтана был оборудован особый аэродром; на этом объекте капитан Джордан был назначен офицером отправки ленд-лиза. Вступив в должность, он получил президентскую инструкцию, текст которой гласил: «В первую очередь обеспечивать обслуживание, оборудование и переброску самолётов в СССР, давая им предпочтение перед самолётами военно-воздушных сил США». Здесь капитану Джордану пришлось ещё раз убедиться в могуществе тех сил, которые действовали абсолютно необъяснимым—для разумения этого американского офицера — образом. Советские представители по приёмке ленд-лиза посчитали, что звание капитана (завершающее разряд младших офицеров) не соответствует их статусу — и капитан Джордан немедленно превратился в майора. Так добросовестный американский служака совершенно неожиданно для себя оказался в чине старшего офицера. Более того, майорские звёзды на погоны Джордана прикрепил советский полковник Котиков'. — Удивительный случай в военной истории США.

Надо сказать, даже американским офицерам, ответственным за отправку по ленд-лизу, о содержании некоторых грузов не было известно абсолютно ничего. Майор Джордан обратил внимание на регулярные отправки грузов необычайной категории— это были чемоданы, тщательно перевязанные и опечатанные. Джордан на свой страх и риск использовал единственную возможность, чтобы попытаться узнать что-либо о содержании

причин сокрытия и искажения Гровсом важнейших фактов истории создания в США атомного оружия.

' После войны уже бывший полковник А. Г. Котиков будет занимать очень значительные должности: сначала генерал Котиков стал начальником экономического управления СВА и провинции Саксония (центр — Галле), затем, после гибели Берзарина, первого коменданта покорённой немецкой столицы, —комендантом советского Берлина.

444

Хопкинс был особым советником президента и «вторым по значению лицом в Соединённых Штатах». Гарри Хопкинс являлся администратором ведомства, которое называлось «Управление ленд-лизом», — структуры, по сути дела, неподвластной правительству США. Хопкинс был одновременно и председателем «Советского протокольного Комитета». Гарри Хопкинс, таким образом, являлся человеком, обладавшим уникальным правом: определять квоты снабжения для отправки в СССР. Биограф Хопкинса Роберт Шервуд в своей книге «Roosevelt and Hopkins» (1948) откровенно недоумевал: «Как этот субъект столь тёмного происхождения и так мало подготовленный к большой ответственности мог стать особым советником президента США?» Известно, что в молодости Гарри Хопкинс увлёкся идеями Французской революции. Его учителями, определившими удивительную карьеру этой незначительной личности, были два профессора: один — ярый социалист-фабианец'; второй — некий еврей русско-австрийского

'Фабианское общество основано в Англии в 1884 году для распространения в широких общественных слоях социалистических идей. В качестве своей программы фабианцы декларировали постепенное неизбежное превращение капиталистического общества в социалистическую

445

Но вернёмся к атомной истории II Мировой войны. В 1944 году майор Джордан попытался встретиться с главным офицером связи по ленд-лизу при Госдепартаменте США, но встреча не состоялась. Он только услышал от чиновника этого ведомства многозначительную фразу: «Слишком старательные офицеры могут оказаться где-нибудь на острове в Тихом океане». Очень скоро после этой попытки информировать правительство о происходящем Джордан был отозван с должности и убыл из аэродрома у Больших Водопадов.

Всё происшедшее с майором Джорданом очень хорошо подтверждает слова Хайма Вейцмана: «Ведущие политики никогда не доставляли нам никаких трудностей. Подавляющее

систему. В обществе состояли Б. Шоу и Г. Уэллс, который был членом исполкома Фабианского общества. Эта организация, представлявшая собой ответвление английских масонских лож, являлась своего рода школой, поставлявшей полигиков, публицистов и чиновников для самых разных английских партий - от лейбористов до кабинета министров. Фабианское общество с большим вниманием относилось к «успехам социалистическою строительства в СССР», активно участвуя в культурных связях Англии с Советским Союзом. Герберт Уэллс, автор многочисленных романов, пропагандирующих масонские идеи изменения мира, был весьма влиятельной фигурой в Ф. обществе. Его романы носят программные названия, которые были малопонятны для его современников («Человек невидимка», «Борьба миров», «Освобождённый мир», «Машина времени». «Первые люди на Луне», «Когда спящий проснётся», «Бог—невидимый король», «Душа епископа», «Неугасимый огонь»).

В 1918 году Уэллс встречался с Лениным в Кремле и беседовал с «вождём мирового пролетариата» как с единомышленником—о социалистическом будущем мира. В СССР настоящий смысл идей, пропагандируемых Уэллсом, не афишировался. В советской историографии почти нет упоминаний о втором приезде Уэллса в СССР (1934 г.) и встрече со Сталиным, в беседе с которым Уэллс излагал план «построения Социализма по методу Рузвельта», когда главными исполнителями предстанут «организаторы экономики и квалифицированная техническая интеллигенция».— Как видим, планы исполняются...

446

СССР получал из Америки не только вооружение, стратегическое сырьё и технологии. В том же 1944 году министр финансов США Моргентау и его заместитель Гарри Деке iер Уайт¹, кстати, из семьи эмигрировавших русских евреев, осуществили передачу советскому правительству дубликаты печатных досок Министерства финансов США для печатания оккупационных банкнот в Германии после войны. Была поставлена даже специальная бумага для производства этих денег. Неизвестно, сколько банкнот было напечатано вообще, но военная администрация американской зоны в Германии только официально оплатила на 250 млн. долларов больше той суммы, на которую эти банкноты были выпущены в США. А кроме этого, следует помнить, что колоссальные суммы в виде оккупационных банкнот никак не регистрировались, переходя, так сказать, из рук в руки. По свидетельству П. Судоплатова, Советским правительством оккупационные марки печатались практически в неограниченном количестве. Эта свободно конвертируемая валюта изготовлялась с клише, доставленному американцами, в типографии НКВД-МГБ па Лубянке. Судоплатов сообщил, что Советская сторона реализовала 70 млрд. оккупационных марок,— в то время как сами американцы напечатали 10 млрд., из которых израсходованы были только 6 млрд., остальные 4 млрд. были возвращены в Казначейство США².

Как всё это понимать? Что побуждало Америку так помогать СССР? Нацисты — как общий враг? — Но именно Америка

' Помощник министра финансов США, негласный член аппарата компартии США, агентурное имя «Кассир». Судоплатов сообщает: «Уайт, или Вайс, своими корнями происходил из бедного еврейского местечка в Литве» (П. Судоплатов. Разные дни тайной войны и дипломатии. 1941. М., 2003. С. 150).

447

Однако ответы на все эти вопросы всё-таки существуют. Впрочем, прежде чем продолжить исследование, нужно поставить точку в истории пересылки секретной документации американской ядерной программы правительству СССР. Это будет история «советской» атомной бомбы. Тему можно назвать иначе, то есть более точно: исторические обстоятельства создания сионистского государства в середине XX столетия.

Ядерная бомба стала неизбежной реальностью после того, как немецкие физики О. Ган и Ф. Штрассман в декабре 1938 года успешно осуществили расщепление ядра урана-235. 15 января 1939 года О.-Р. Фриш в Дании, а 24 января Дж. Даннинг в США экспериментально установили, что при делении ядер урана-235 выделяется огромное количество энергии. 24 февраля Энрико Ферми, выступая в Колумбийском университете, впервые произнёс слова «цепная реакция» применительно к процессу деления урановых ядер. 3 марта Л. Сциллард и У. Зинн опытным путём установили, что цепная реакция возможна. «В ту ночь у меня почти не оставалось сомнений, что мир ждёт беда», — писал впоследствии Сциллард.

Необходимо сказать, что до этого времени аналогичные исследования проводились и в СССР. В тридцать втором году Абрам Иоффе создал лабораторию по атомному ядру при Ленинградском физико-техническом институте. В тридцать девятом советский учёный А. Лейпунский предсказал, подобно Ферми, возможность цепной реакции. Г. Флёров совместно с Л. Русиновым пришли к тем же результатам, что и американцы Сциллард и Зинп. В 1940 году В. Маслов и В. Шпинель подали в Отдел изобретений 11аркомата обороны СССР заявку на атомный боезапас. В том же году Ю. Харитон и Я. Зельдович теоретически обосновали принцип действия ядерного оружия, рассчитав критическую массу ядерного заряда. В Америке ядерная программа обрела статус государственной политики 11 октября 1939 года, когда Рузвельт принял решение поддержать ядерные исследования, и 1 ноября в США был учреждён Консуль-

448

тативный совет по урану. Исследования успешно продвигались, 18 июня 1942 года был образован Манхэттенский инженерный округ. 17 сентября проект возглавил генерал Гровс.

22 февраля 1942 года старшина Репин во время диверсионной операции под Таганрогом на трупе убитого немецкого офицера инженерных войск обнаружил толстую тетрадь, содержащую непонятные графики и формулы. Командир Репина И. Г. Старинов передал тетрадь представителю ГКО по науке С. А. Балезину, который предоставил этот документ С.В.Каф-танову — Уполномоченному ГКО по науке. При анализе записей были сделаны выводы: убитый на Кривой Косе немецкий офицер прибыл в южные районы России для поисков залежей урана. Именно в это время Кафтанов получает от лейтенанта Г.Н.Флёрова, находившегося в армии, письмо на имя Сталина. В нём говорилось: «Это письмо последнее, после которого я складываю оружие и жду. когда удастся решить задачу в Германии, Англии или США. Результаты настолько огромны, что будет не до того, кто виноват в том, что у нас в СССР забросили эту работу...»

Хронология событий очень выразительна: в конце февраля к Кафтанову попадает письмо Г. Н. Флёрова (после начала вой-

449

Друзья КГБ Кристофер Эндрю и Олег Гордиевский в своей книге «КГБ. История внешнеполитических отношений от Ленина до Горбачёва» поведали такую версию: «Просматривая американские и английские научные журналы, Флёров обратил внимание, что из них исчезли статьи по ядерному распаду, а имена ведущих в этой области учёных больше не встречаются. Он пришёл к правильному выводу, что ядерные исследования засекречены и Соединённые Штаты создают атомную бомбу. Сталин был вне себя от ярости, что ядерную угрозу Советскому Союзу обнаружила не Академия наук, а "какой-то" лейтенант на фронте».

Эта басня товарищей из МИ-5 о ведущей роли писем Г.Флёрова «почему-то» идеально согласуется с концепцией истории советской ядерной бомбы, распространённой в СССР и распространяемой ныне в демократической России. Оказывается, всё началось с писем Г, Флёрова. Как будто не было до этого (в 1940 году) информации из Англии от Джона Кэрнкросса о подробном обсуждении задач по разработке англо-американской ядерной бомбы, имевшем место в октябре 1940 года в Британском Комитете по науке, который возглавлял лорд Хэнки. Кэрнкросс был его личным секретарём, а кроме того—

450

Знали в СССР и о секретном докладе комитета «Мауд» (лето 1941 года) о возможности создания к концу 1943 года «очень мощного оружия с использованием урана-235». Были известны обстоятельства создания проекта «Тыоб эллойз» совместными усилиями Англии и США. (Кстати, советский проект получил «почему-то» тождественное название: «Трубка» — точная калька английского «Tube».)

Но, согласно версии, одинаково удобной и для Запада и для СССР, письма Г. Флёрова послужили толчком к самостоя тельной разработке советскими учёными ядерного оружия. Тогда — согласно официальной версии событий — работа закипела. В 1942 году Курчатов, как главный ядерщик страны, был возвращён в Физико-технический институт, эвакуированный в Казань, и утверждён научным руководителем работ по ядерному оружию. В сорок третьем в Москве создаётся Лаборатория № 2 при АН СССР, куда Курчатов вызвал Харитона, Флёрова, Зельдовича, Кикоина. После взрыва американских ядерных бомб в Хиросиме и Нагасаки, 20 августа 1945 года при ГКО были учреждены Комитет во главе с Берией и Первое главное Управление во главе с Ванниковым, затем преобразованное в Министерство среднего машиностроения. В 1946 году Харитои подготовил тактико-техническое задание на атомную бомбу. Создаётся КБ-11 во главе с П. М. Зерновым — центр по созданию отечественного ядерного оружия. В начале сорок восьмого Совет Министров СССР установил срок проведения испытаний нового оружия — не позднее 1 декабря 1949 года. И 29 августа, раньше намеченного срока, был осуществлён взрыв первой «советской» атомной бомбы.

Такова официальная версия, которую многократно повторяли и повторяют и сами учёные и те, кому было поручено писать на тему: «создание советского ядерного оружия героями советской науки». Согласно такому изложению событий,

451

гениальные и самоотверженно трудившиеся советские физики самостоятельно и успешно решили все проблемы и преодолели все трудности, создав ядерное оружие для СССР. Так в течение десятилетий велась мощная кампания дезинформации. Почему?—Только лишь по мотивам сохранения государственного престижа?—Нет... Но чтобы ответить на этот вопрос, обратимся к реальной истории.

На предложение Феклисова наградить Фукса орденом или избрать его иностранным членом Академии Наук СССР последовал отказ. Президенту АН СССР было поручено на запрос Феклисова дать ответ, который содержал такую фразу: «Это делать нецелесообразно, так как бросит тень на заслуги советских учёных в создании ядерного оружия». Здесь можно бы и закончить о Фуксе, если бы не одно обстоятельство, проливающее свет на истинные мотивы деятельности Клауса Фукса.

Он, конечно, не был советским шпионом. Фукс действовал по планам других сил, одинаково скрытных и влиятельных как в СССР, так и в США. Между прочим, Фукс, как и Оппен-геймер и Ферми, был иудеем, а его семья, оставшаяся в Германии, занималась тем, что осуществляла переброску еврейских

' Л. С. Феклисов, «прекрасно зарекомендовавший себя успешной раз-ведработой» в Лондоне в конце 40-х годов, с 1960 по 1964 г. являлся резидентом КГБ в Вашингтоне, действуя под псевдонимом «Фомин».

452

эмигрантов за границу с дальнейшей их отправкой в Палестину. Сестра Фукса погибла во время одной из таких операций. Фукс, Оппенгеймер, Барух — опорные звенья цепи создания и управления ядерными силами Америки. Они были не только единомышленниками, но и единоверцами — иудеями. С другой стороны Атлантики атомным оружием занимались Абрам Алиханов, Исаак Кикоин, Юлий Харитон, Флёров, Курчатов и Берия. — Тоже единомышленники, тоже единоплеменники и тоже единоверцы. — Удивительный параллелизм: точное повторение стратегической схемы обладания могущественным военным и политическим оружием.

Клаус Фукс пошёл по стопам отца, но сообразуя свой жизненный путь с духом XX века — эпохой Коммунизма. В возрасте двадцати одного года, будучи студентом Кильского университета, Клаус в 1932 году вступил в Компартию Германии и, естественно, стал руководителем студенческой коммунистической группы. В сентябре 1933 года он оказался в Англии, где продолжил деятельность — в подставной организации «Общество культурных связей с Советским Союзом». Любопытно, что в «Обществе» проходили театрализованные чтения материалов показательных процессов в СССР. В это время Фукс был уже устроен; с 1934 года он готовил докторскую диссертацию по физике в Бристольском университете, которую успешно защитил в декабре 1936 года. Научным руководителем новоиспечённого физика был коммунист сэр Невилл Мотт, тоже член «Общества культурных связей с СССР» (впоследствии нобелевский лауреат). В театрализованных представлениях

453

в «Обществе» Клаус Фукс играл Вышинского, — как потом писал сам Мотт,— «обвиняя подсудимых с такой холодной злобой, которой никак нельзя было предположить в столь тихом и скромном молодом человеке».

В декабре 1943 года Фукс в составе группы сотрудников проекта «Тьюб эллойз» отправился в Америку — к коллегам американского проекта «Манхэттен». Перед поездкой Фукс получил инструкции от «миссис Брюер-Сони Кучински» относительно связи с его будущим оператором в США — агентом Раймондом (американское имя — Гарри Голд, настоящее — Генрих Гольдоницкий, родился в еврейской семье в России). С 1944 года начались регулярные встречи Фукса с Раймондом. В августе 1944 года Фукс оказался в совершенно секретной лаборатории в Лос-Аламосе, где к тому времени в числе сотрудников, работавших над атомным проектом, уже находились

454

Для Давида Грингласса непререкаемым авторитетом был старший брат его жены — Джулиус Розенберг (потом его вместе с женой Этель по приговору американского суда казнили 19 июня 1953 года на электрическим стуле в нью-йоркской тюрьме Синг Синг). Супруги Розенберги стали единственными «советскими» агентами, которым пришлось поплатиться жизнью. Впрочем, это было санкционировано теми, на кого они работали. Смысл жертвоприношения заключался в одном: правду об атомной бомбе не должен был знать никто. И в июне 1950 года Давид Грингласс выдал своих родственников, потому что они должны были выполнить роль козлов отпущения,— и они стали таковыми. Розенберги унесли тайну в могилу, наставляемые другим идеологическим куратором мероприятия — так сказать, операции прикрытия,— раввином, который посещал их в тюрьме. Розенберги умерли мучительной смертью. Монтгомери Хайд описывает приведение приговора в исполнение: «После каждого включения тока сорок репортёров, тюремных служащих и других свидетелей тошнило от вони горящего мяса, мочи и кала. Даже после разряда в 2000 волы Этель ещё подавала признаки жизни, и потребовалось ещё два разряда» («The Atom Bomb Spies». London. Hamish Hamilton. 1980). Розенберги выполнили свою миссию — и Запад успешно усвоил легенду, что Этель и Джулиус являлись отважными «советскими» агентами КГБ...

Столь же специфичной была сеть «советских» агентов Канадского исследовательского центра но ядерному проекту. В неё входили Израиль Гальперин, Сэм Карр (настоящее имя Самуил Коган, выходец из еврейской семьи, эмигрировавшей с Украины), секретарь по организационным вопросам компартии Канады; Фред Розе (урождённый Розенберг, родился

455

Архивы КГБ СССР хранят собственноручные записи Курчатова, которые тот составлял при чтении американских отчётов, добытых, как говорили потом, советской разведкой. Эти записи совершенно недвусмысленным образом свидетельствуют, что наш «советский ядерщик № 1» не всегда мог понять, что излагалось в документации американских учёных, и требовал предоставить пояснительные материалы. Если говорить точнее, Курчатов обращался в разведывательный отдел КГБ, как в научный архив собственного учреждения. Не будем голословны. В «Заключении по "Обзорной работе"» от 6 марта 1945 года он поставил перед разведкой задачу: «Исключительно важно иметь более подробную информацию по системе с обычной водой и металлическим ураном для получения плутония».

Речь идёт о получении сверхсекретных сведений иностранных государств. Удивительно, но вся информация, затребованная Курчатовым, неизменно и оперативно доставлялась в Москву. И когда Курчатов отправлялся в Челябинск, с ним в специальном бронированном вагоне с бронированным же сейфом под усиленной охраной НКГБ-МГБ следовали сотни американских чертежей и отчётов атомного проекта «Манхэттен». Ближайшими сотрудниками Курчатова, имевшими доступ к этой документации, являлись Абрам Алиханов, Исаак Кикоин и Юлий Xаритои (последний, кстати сказать, тоже был евреем).— Вот в чём разгадка «гениальности» упомянутых учёных: именно эта группа советских атомщиков пользовалась репутацией чрезвычайно одарённых исследователей, способных решить любую научную проблему.

Так целые десятилетия существовала официальная версия о героическом подвиге плеяды «великих советских учёных-ядерщиков», поддерживаемая периодическими публикациями на данную тему в нужном ракурсе. Впоследствии версия получила развитие — механизм дезинформации совершенствовался. После запланированного развала СССР «информированные», ищу-

456

щие правду историки и журналисты стали писать, что, ноложа руку на сердце, надо признаться: не существовало «русской» атомной бомбы. Была только «американская», умело похищенная «самоотверженными советскими разведчиками». На место троицы Героев Социалистического Труда —Курчатова, Зельдовича, Кикоина решено было поставить неведомых миру героев невидимого фронта: Квасникова, Яцкова, супругов Розенбер-гов. Для чего? — Чтобы правда осталась надёжно сокрытой.

Директором центра по созданию американской ядерной бомбы в Лос-Аламосе являлся Оппенгеймер, назначение которого на этот пост связано с необъяснимыми с позиций обычной логики обстоятельствами. Руководитель проекта «Манхэттен» Гровс знал о том, что Оппенгеймер, как и Эйнштейн, убеждённый сионист. Однако, вопреки запрету службы безопасности, Оппенгеймер всё-таки назначается на должность руководителя в Лос-Аламос. «Из американских физиков-ядерщиков,— как много позже о том писал сам Гровс, — никто не выражал особого восторга в связи с кандидатурой Оппенгеймера». И тем не менее, Гровс делает необъяснимую, странную оговорку: «Потенциальная польза назначения Оппенгеймера оправдывает любой риск нарушения секретности». 20 июля 1943 года он направляет в вышестоящие инстанции поразительно нелогичный рапорт: «Считаю целесообразным немедленно оформить допуск Джулиуса Роберта Оппенгеймера к секретной работе независимо от тех сведений, которыми вы располагаете о нём»'.

Итак, в середине 1943 года Оппенгеймер становится во главе американского центра по производству ядерной бомбы.

' Л. Гровс. Теперь об этом можно рассказать. М, 1964. С. 73.

457

И, удивительное совпадение! — именно с середины сорок третьего года, по свидетельству П. М. Фитина, начальника внешней разведки НКГБ СССР, материалы по атомной бомбе, поступающие из нью-йоркской резидептуры «Антона» (Квасни-кова) становятся «значительно интереснее». В середине августа 1944 года Фукс при помощи Оппенгеймера оказался в Лос-Аламосе. Но сколь бы успешно ни работал Клаус Фукс, объём поступавшей в СССР секретной информации по атомному проекту исключал возможность передачи этой информации одним человеком и даже группой агентов.

Результат?— Настоящая агентура осталась неизвестна, потому что операция прикрытия вполне удалась. Было создано впечатление, что все атомные секреты получены в результате деятельности советской военной разведки. Никто никогда и нигде — ни на свободном Западе, ни за железным занавесом

458

в СССР,— ни словом не обмолвился о настоящей агентуре Наркомата Госбезопасности и о снецопсрациях, которые она выполняла. Такова, вкратце, история «американо-советской атомной дружбы», которая совсем не окончилась в период холодной войны.

Чтобы понять цену этих слов в то время, следует помнить: до этого теория Эйнштейна подвергалась разгромной критике с позиций советской материалистической науки. И вдруг Академия Наук СССР провозгласила, что теория относительности есть единственно правильная система диалектического материализма, позволяющая, наконец-то, понять устроение мира. Это означало буквально следующее: критика Эйнштейна официально запрещалась, а сторонникам Эйнштейна Советское государство и Коммунистическая Партия предоставляли монопольное право на обладание научной истиной в конечной инстанции.

Но причина кардинального изменения оценки теории относительности корифеями советской науки лежит всё-таки гораздо глубже. Заслугу Эйнштейна советские физики, наконец, признали — потому что и не могли не признать.

Академик Я. Б. Зельдович, трижды Герой Социалистического Труда, вспоминал об одном многозначительном эпизоде того времени. Однажды в его присутствии Курчатову позвонили из Москвы и спросили, можно ли опубликовать в «Правде» статью, опровергающую теорию относительности? «Ни на минуту не задумываясь,— с восторгом вспоминал Зельдович,—

К. Делокаров. Философские проблемы теории относительности. М.. 1973. С. 202.

459

Это, по своей сути, полное признание абсолютной зависимости советских физиков от американских атомщиков; откровение о единстве идеологических, мировоззренческих и в конце концов политических основ науки СССР и США. Стоило Курчатову согласиться с критикой научных спекуляций известнейшего сиониста Альберта Эйнштейна—и под вопросом оказалось бы предоставление секретных материалов по созданию американо-советской ядерной бомбы.

Кто же, кроме Курчатова, определял ситуацию в советской физике той эпохи? Чтобы понять это, обратимся к научной карьере главного физика-теоретика в СССР, Это прославленный Ландау. За восемь послевоенных лет, с 1946 по 1954 год, он стал академиком, трижды лауреатом Сталинской премии, Героем Социалистического Труда. Однако в 1938-1939 годах он находился иод следствием по весьма тяжкой обвинительной статье. Но предоставим слово самому Ландау. Дело Л. Д. Ландау содержит такие признания «гениального» учёного: «Участники нашей группы душили инициативу тех сотрудников института, которые пытались ставить на практические рельсы технические и оборонные работы. Талантливых научных работников, разрабатывающих актуальные для народного хозяйства и обороны темы, мы травили — как якобы бездарных и неработоспособных, создавая им таким образом невозможную обстановку для работы».

На вопрос следователя, какие именно научно-технические работы подавлялись Ландау, Вайсбергом, Розенкевичем и Ко-рецом, были получены признания, что их усилиями были оторваны от возможностей практического применения разработок в области атомного ядра, низких температур, ионных преобразований и фотоэффекта. Назвал тогда Ландау и имена изгнанных из института, затравленных учёных: Рябинина, Стрельникова, Желеховского, Помазанова... Чем же окончилось следствие?— 28 апреля 1939 года по личному приказу Берии Ландау

'АиФ. 1987. №23.

460

В СССР символом ядерной науки, промышленности и вооружений стал значок — схема атома: вокруг ядра — эллипсы орбит электронов. Орбиты «почему-то» образуют правильный шестиугольник — «моген довид», «звезду Давида». Символику подчёркивает весьма выразительная деталь: эллиптические орбиты движения электронов вокруг ядра изображены так, что эллипсы с обозначениями электронов образуют треугольник вершиной вверх, орбиты без электронов — треугольник вершиной вниз: это — символ каббалы.

Но вернёмся в Америку, к истории американского ядерного проекта. Расследование антиамериканской деятельности Оппенгеймера, всё-таки начатое в 1942 году, растянулось на долгие десять лет и закончилось практически ничем: всего лишь административным разбирательством перед Комитетом по делам кадров в апреле 1954 года. Рузе в своей книге «Оппенгеймер и атомная бомба» резюмирует: «От смешных измышлений, будто Оппенгеймер был советским агентом, не осталось в конце концов ничего»². Действительно, это святая правда. Никогда Оппенгеймер, как и прочие ключевые поставщики ядерных секретов, не был советским шпионом. Он выполнял приказы тех тайных сил, о которых в тридцать седьмом говорил Раковский, спасая свою жизнь. И эти тайные силы могущественно действовали не только в США, но и в СССР—

' Капица Петр Леонидович, ученик А. Ф. Иоффе. С 1921 года работал под руководством Резерфорда в Кембридже. Капица не случайно попал в Кавендишскую лабораторию Резерфорда, — этот всемирно известный английский физик придерживался оккультных взглядов не только как философ, но и как учёный. П. Л. Капица стал одним из связующих звеньев масонского контроля за научными разработками в СССР. В 1934 году возвратился в СССР, получив должность директора Института физических проблем АН СССР, и таким образом стал куратором научных изысканий в области физики в СССР.

461

Что это были за силы?

В 1955 году в США были изданы материалы Конференции на Мальте и в Ялте 1945 года. В этих материалах передан чрезвычайно интересный разговор, который имел место при встрече Рузвельта и Сталина с глазу па глаз. Американский президент сказал, что он сионист, и спросил, не является ли таковым и маршал Сталин. Сталин, помолчав, ответил: «В принципе— да», добавив, что от него не укрывается трудность вопроса.

Это может показаться невероятным, но вот что пишет в своих воспоминаниях А.Н.Рубакин. В 1943 году он возвращался в СССР из Франции через Африку и Ближний Восток: «Популярность СССР в Палестине в то время была так велика, что с нами обращались особенно предупредительно. До войны здесь к СССР относились враждебно». Наивный Рубакин объяснял это так: «Всё дело в том, что во время войны население Палестины убедилось, что единственной в мире страной, защищавшей евреев, был Советский Союз»¹.

13 мая 1948 года Хайм Вейцман посетил Трумэна. Он сказал президенту Америки, что 15 мая истекает срок британского мандата на Палестину, после чего власть на территории Святой Земли захватит правительство сионистов, и США должны незамедлительно признать это правительство. Именно так всё и произошло. Незамедлительно — через одиннадцать минут после самопровозглашения еврейского государства Израиль — США признали его законным. Второй страной, признавшей Израиль, был, конечно, «антипод» Соединённых Штатов — Советский Союз. Кстати, третьей в чреде создателей-союзников Израиля стала Южно-Африканская Республика.