1 июля. В поисках достойного образования – VI. И дам вам сердце новое, и дух новый дам вам. Иез. 36: 26

Наш текст в каком-то смысле напоминает мне нашего адвентистского Джеймса Бонда. Благодаря служению Дж. Н. Лафборо в 1872 году его брат Сет стал одним из первых адвентистов в Калифорнии. Набив карманы трактатами, он избрал своей первой миссионерской мишенью Джеймса, фермера центральной долины Калифорнии.

Застав его на пашне в компании десяти мулов, он незамедлительно приступил к своей миссии. Начав рассказывать о своей новой вере в поле, он продолжил свою речь в амбаре и в доме. Жена Джеймса, Сара, убежденная баптистка, терпела все это несколько дней, пока наконец ее терпению не пришел конец. Поблагодарив Сета за то, что он посетил их, она сказала, что если он не прекратит свои разговоры о субботе, то ему лучше уйти.

«Сара, - ответил он, - если ты мне покажешь хотя бы один текст в Новом Завете, в котором говорится о нашем долге соблюдать первый день недели, я замолчу».

«Это просто», - сказала Сара.

Убедив Джеймса не начинать пахать, пока этот текст не будет найден, они стали вместе читать Новый Завет. Четыре дня спустя они дочитали последнюю главу Откровения, но текста так и не нашли.

Субботним утром Джеймс Бонд накормил и запряг мулов, готовясь пахать.

Вернувшись в дом, он съел свой завтрак, провел семейное богослужение и вернулся в амбар. Около 9 часов утра его жена увидела его плуг, стоящий праздно на поле. Опасаясь, что с мужем произошло несчастье, она побежала туда и застала его сидящим на ящике и читающим трактаты о субботе. С того момента их семья стала соблюдать субботу.

Позднее, по настоянию Елены Уайт, этот отец одиннадцати детей станет врачом. Пятеро его сыновей станут служителями, а семеро детей - иностранными миссионерами.

Двое из них, Фрэнк Старр Бонд и Уолтер Гай Бонд, возглавили адвентистскую миссию в Испании в 1903 году. Одиннадцать лет спустя Уолтер расстанется там с жизнью в возрасте 35 лет, очевидно став жертвой отравления. Оба они пройдут через испытания, подобные Павловым. Их так же побивали камнями и силой выдворяли из деревень.

Я имею личное отношение к этой истории, поскольку моя жена (Элизабет, или «Бонни», Бонд) приходится внучкой Фрэнку и правнучкой Джеймсу.

Семья - это важно! То, как наши дети относятся к Господу, церкви и служению, во многом зависит от веры их родителей.

Джордж Кинг желал быть проповедником. Но у него была проблема - он не умел проповедовать. Его прерывистая речь и отсутствие образования убедили Джеймса Уайта в том, что у него нет дара проповеди. Но Елена Уайт с ее материнским сердцем уговорила Ричарда Годсмарка, фермера близ Батл-Крика, принять его на зиму, чтобы весной он мог сделать свою первую попытку.

Ободряемый Годсмарком, молодой Кинг проводил все свободное время, проповедуя пустым стульям в гостиной. Затем пришло время пробной публичной проповеди. «Катастрофа» - вот лучшее слово для описания этого события. Тогда Годсмарк предложил Кингу проповедовать другим способом - продавая книги из дома в дом. В результате он начал торговать брошюрами и подписками на «Знамения времени». В первую неделю, когда сумма его продаж составила 62 цента, он не достиг блестящих результатов; но Кингу нравилась его, работа.

С другой стороны, - этот книгоноша - желающий проповедовать, имел желание открыть перед людьми всю полноту трехангельской вести. И вот осенью, 1880 года он убедил руководство адвентистского издательства в Батл-Крике объединить в один том труды Урии Смита по книгам Даниила и Откровение, которые он мог бы предлагать людям. Если включить в эту компиляцию, выразительные иллюстрации зверей и прочих символов, уверял он, такое издание без труда начнет продаваться.

Издатели не разделяли его уверенности, но все же подготовили несколько экземпляров. Успех Кинга был ошеломляющим. В следующем году было подготовлено новое богато иллюстрированное издание «Даниила и Откровения».

Видя успех Кинга и ощущая его воодушевление, к его деятельности вскоре присоединились другие. Так появилась новая адвентистская профессия.

Книгоношество стало еще одним путем, которым Божья весть для последних дней стала достигать людей всего мира. Они покупали книги, читали их и присоединялись к Церкви. Воистину приходило в исполнение Божье обетование, обращенное к Исаии. Как Он посылал дождь, чтобы благословить урожай и насытить сынов земли, так и печатное слово выходило и обращало умы и сердца всего, мира. Напоследок замечу, что свою первую христианскую книгу я купил именно у книгоноши.

Какова мораль истории Джорджа Кинга? Неспособность проповедовать не означает Божью неспособность использовать любого из нас.

Библейская концепция человека подчеркивает важность всех аспектов его здоровья. Писание затрагивает не только духовную жизнь людей, но также и умственную и физическую ее стороны. Об этом свидетельствуют и такие виды служения Христа, как исцеление и наставление.

Миссиологическое следствие такого богословия состоит в создании программы, которая не только касалась бы человеческой духовной природы, но и отвечала умственным и физическим нуждам людей. В итоге получилось то, что я предпочел бы назвать «адвентистский миссиологический прямоугольник».

Этот прямоугольник возник в Батл-Крике, где Церковь учредила свое издательское служение в начале 1850-х, свою организационную структуру в 1861-м, свое первое медицинское учреждение в 1866-м и первое образовательное учреждение в 1872-м. Адвентистское руководство, возможно, не вполне сознавало, что в данный момент делало, но эти учреждения обеспечили выполнение миссии, нацеленной на нужды всего человека. Так они создали миссиологическую модель.

Принимая этот факт во внимание, не следует видеть случай в том, что адвентисты применили этот прямоугольник к Калифорнии, первому «удаленному» миссионерскому полю. Дело приобрело более официальную основу, когда в феврале 1873 года 238 верующих семи церквей объединились в Калифорнийскую конференцию.

Следующий шаг был предпринят в 1874 и 1875 годах, когда начали издаваться «Знамения времени» и образовалась Тихоокеанская издательская ассоциация (сегодня это Пасифик Пресс) в Окленде. Затем в 1878 году возник Сельский центр здоровья в северной части штата. Наконец, в 1882 году было учреждено заведение, которое станет Хилдсбургским колледжем, а позднее Колледжем Тихоокеанского Униона.

В 1870-80-х гг. европейская миссия унаследовала ту же модель. Начиная с 1890-х, этот прямоугольник проследует по всему миру, ибо адвентисты стремились служить благу людей, преображая все аспекты жизни.

У Бога есть весть для людей этого мира. И эта весть не только богословского характера. Она касается более здоровой жизни, лучшей способности мыслить и социальной ответственности.

Какой властью?

Хороший вопрос, который нам стоит задать себе и обдумать. Это касается не только Христа, но и руководителей Его Церкви на земле.

В 1860-х годах не все были довольны вновь созданной Генеральной Конференцией адвентистов седьмого дня. Самыми ярыми оппонентами были первый президент и секретарь вновь организованной Айовской конференции - Б. Ф. Снук и У. Н. Бринкерхофф.

Они выступали против сильной церковной организации и предприняли кампанию критицизма и недоверия высшему руководству Церкви, особенно Джеймсу и Елене Уайт. В июле 1865 года в Айовской конференции на пост Снука был назначен Джордж А. Батлер. Впоследствии Снук и Бринкерхофф ушли из церкви и вместе с некоторыми другими бывшими членами церкви образовали Марион Парти. В отличие от большинства ответвлений адвентизма седьмого дня, Марион Парти не исчезла. Сегодня она известна как Церковь Бога (седьмого дня).

Хотя не все были довольны появлением организации 1861-63 гг., она, похоже, соответствовала своему предназначению в течение, долгих лет после своего учреждения. Марионский бунт был последним существенным расколом в Церкви вплоть до начала двадцатого века.

Спустя десять лет после основания Генеральной Конференции, Джеймс Уайт все так же восхищался результатами деятельности организации: «Когда мы думаем, сколь малым было начало и сколь смутным было зарождение этой деятельности, как скор и крепок наш рост, как совершенна и эффективна наша организация, как велика работа, уже выполненная... Когда мы смотрим на все это и видим, как Бог благословил нас, мы, участники всего этого, можем сказать: велики дела Господни!»

И все же, несмотря на эту похвалу, все было не так хорошо. В адвентистском лагере существовало определенное напряжение по вопросу о природе и границах авторитета Генеральной Конференции, особенно относительно местных конференций. Это напряжение достигло кульминации в 1873 году.

Оно не исчезло и через 130 лет. Это вынуждает нас обратить внимание на этот вопрос в его историческом контексте.

Благодарим Тебя, Господь, за волю, чтобы служить, за разум, чтобы думать, и за сердце, чтобы заботиться. Помоги нам использовать все это в полной мере в общении с Тобой и с Церковью.

25 июля. Каков авторитет Генеральной Конференции? – II.

Созвав же двенадцать, дал им силу и власть. Лук.9:1.

Ни один христианин, верящий Библии, не усомнится в том факте, что Христос дал Своим ученикам власть. Но в наши дни мы испытываем некоторые трудности в вопросах, касающихся власти.

Напряжение в адвентизме по данной теме стало очевидным в 1873 году, когда с ним напрямую столкнулся Джеймс Уайт. Прежде всего он выдвинул свою позицию. Отметив, что «мы без колебаний выражаем нашу твердую убежденность, что наша организация стала результатом Божьего провидения» и что Божья «направляющая рука» явно вела их к организации, которая «за десять лет не обнаружила недостатков, которые следовало бы устранить», Уайт занял оборонительную позицию в дискуссии о роли Генеральной Конференции.

В частности, он писал, что это «просто оскорбление нашей системы организации» - позволить президенту (Джорджу А. Батлеру) и другим членам Исполнительного, комитета Генеральной Конференции выполнять всю работу по организации поместных лагерных собраний, а затем «не проявить должного внимания к их позиции и суждению в важных делах местных конференций».

В подобной манере Уайт высказал наблюдение, что «наша Генеральная Конференция есть наивысшая земная власть для нашего народа и призвана брать ответственность за всю работу в нашей и других странах». Таким образом, «служителям местных конференций и прочих наших учреждений... следует рассматривать наш Комитет Генеральной Конференции как людей, назначенных Богом для осуществления общего руководства работой всех отделов и учреждений».

Далее Уайт заявляет, что представители Генеральной Конференции должны присутствовать на всех деловых заседаниях местных конференций. Преуменьшать роль лидеров Генеральной Конференции, обращается он к читателям, «является оскорблением Божьему сотрудничеству с нами и тяжким грехом».

Нам следует помнить, что Джеймс Уайт употребил сильное, выражение, сказав, что. «Генеральная Конференция есть наивысшая земная власть» в адвентизме, отражая высказывания своей жены.

Мы знаем, что это выражение относится теперь и к местным конференциям. Но каково его значение для жизни конкретной церкви или моей личной жизни? Еще более широким вопросом для нас сегодня является следующий: как я должен относиться к моей Церкви? Этот вопрос тем более важен, что Господь есть Бог порядка, а не хаоса.

Ясность зачастую приходит в результате свободного обсуждения. Это как нельзя более соответствует опыту Церкви в попытке преодолеть трудности, связанные с авторитетом Генеральной Конференции.

Возможно, вслед за статьями Джеймса Уайта на данную тему Джордж А. Батлер, президент Генеральной Конференции с 1871 года, также решился написать о полномочиях президента Генеральной Конференции.

«Ни одно великое движение в мире не обходилось без лидера; это предусмотрено самой природой вещей», - утверждал он в своем обращении на тему лидерства на ноябрьской сессии Генеральной Конференции 1873 года. Если Христос является главой Церкви, доказывал он, то чинить препятствия человеку, призванному Богом руководить Его делом, является «серьезным проступком». Батлер не сомневался, что Джеймсу Уайту отведена роль сродни Моисеевой, и в вопросах, призванных служить пользе делу адвентизма, было бы правильным «отдавать предпочтение суждениям Уайта».

В то время как Батлер писал под предлогом поддержки Джеймса Уайта как истинного лидера адвентистской Церкви, он, несомненно, стремился упрочить и свои позиции.

В ответ делегаты сессии Генеральной Конференции приняли решение о том, что они полностью поддерживают позицию, изложенную в докладе брата Батлера на тему лидерства и выражают твердое убеждение, что недооценка направляющей руки Божией в выборе орудия, посредством которого Он будет руководить этой работой, привела к серьезному ущербу для дела и к духовным потерям для них самих. Резолюция завершалась выражением намерения делегатов «С верностью ... принять во внимание» принципы, предложенные Батлером.

Далеко идущие заявления относительно единоличного руководства, сделанные Батлером, заставили обоих супругов Уайт чувствовать себя крайне неуютно - не только потому что Батлер навязал им роль Моисея, но и потому что они видели опасность в прославлении человеческого руководства.

Джеймс чувствовал, что должен публично опровергнуть заявления Батлера в «Знамениях времени» и в «Ревью энд Гральд». В результате он не оставил ни малейшего сомнения в умах читателей, что Христос является главой Церкви и что Он никогда не назначал ни одного конкретного ученика управлять делами всей Церкви.

Как легко преувеличить или приуменьшить роль руководства Церкви.

Батлер, как мы вчера отметили, проявил излишнюю склонность к преувеличению.

Елена Уайт поддержала мужа в его позиции по отношению к взглядам Батлера.

Она, не принимая авторитет одного человека как лидера, подтвердила полномочия Генеральной Конференции как органа управления. «Вы, - писала она Батлеру, - похоже, не имеете должного понимания той власти, которой Бог наделил Свою Церковь в лице Генеральной Конференции... Когда эта власть, предназначенная Богом для Церкви, будет приписана одному человеку и он будет уполномочен стать судьей другим, тогда библейский порядок будет нарушен. Ваша позиция относительно руководства будет верна, если то, чем вы наделяете отдельного человека, вы передадите высшему церковному органу управления. В Божий замысел не входило сделать так, чтобы Его дело несло на себе печать одного человеческого разума и суждения» (Свидетельства для Церкви, т. 1, с. 492-493).

Признавая, что Джеймс по необходимости являлся лидером в ранний период Церкви, Елена продолжает, что, поскольку адвентисты учредили организацию, «для моего мужа настало время перестать быть тем человеком, который за все отвечает и несет все тяжкие бремена» (там же, с. 501).

К брошюре, содержащей ее письмо Батлеру, Джеймс приложил статью о лидерстве, в которой отмечал, что «никогда не претендовал ни на какое лидерство, иначе как в смысле, присущем любому служителю Христа».

Так Джеймс и Елена Уайт отстаивали власть Генеральной Конференции как органа управления и опровергали индивидуалистическую модель, предложенную Батлером.

Большинство современных адвентистов седьмого дня не придают большого значения вопросу авторитета Церкви. Мы привыкли говорить лишь о том, что нам нравится или безразлично в руководстве.

Но эта тема имеет огромное значение как в Библии, так и в исторической перспективе. И мы правильно делаем, что обращаемся к вопросам о сущности церковного авторитета и его влиянии на нашу жизнь.

Иногда мы усваиваем урок только в условиях жестокого поражения. Подобное произошло с президентом Генеральной Конференции Джорджем А. Батлером. После того, как супруги Уайт, которых он в высшей степени уважал, не приняли его идею единоличного руководства, он раскаялся в своих действиях, подал в отставку, выкупил и сжег все доступные ему экземпляры изданного им трактата «Лидерство» (около 960 штук) и на сессии Генеральной Конференции 1875 года предложил принять резолюцию, отменяющую ратификацию его идей о лидерстве.

Но вместо неотложных действий по такому важному вопросу собрание назначило комиссию, которая занялась исследованием этого дела. На сессии 1877 года, основываясь на результатах работы комиссии, путем голосования было принято решение отозвать принятие тех частей батлеровского трактата о лидерстве, где утверждалось, «что руководство органом управления заключено в руках одного человека». Тогда же было решено, что «наивысшим авторитетом после Бога для адвентистов седьмого дня является воля органа управления этого народа, выраженная в решениях Генеральной Конференции, действующей в рамках своей юрисдикции, и таким решениям необходимо подчиняться всем без исключения, если нет оснований для признания их противоречия Слову Божьему и свободе совести».

Печальным, но неизбежным был тот факт, что делегаты Генеральной Конференции от местных конференций встречались друг с другом лишь несколько недель в году. Естественно; что адвентисты смотрели на президента Генеральной Конференции и немногочисленных членов ее исполнительного комитета как на лидеров. Это было особенно заметно, когда такие сильные личности, как Батлер и Уайт, занимали президентское кресло. Оба имели склонность брать на себя слишком много, и, таким образом, не в теории, но на практике они больше придерживались батлеровского стиля единоличного руководства.

Здесь мы видим важный урок, имеющий прямое отношение к нам, вне зависимости, какого уровня наше лидерство: конференция, община или семья. Какой бы позиции мы ни придерживались относительно лидерства, почти каждый из нас подвержен искушению превышать свои полномочия.

Помоги нам, Отче, в борьбе с нашими природными наклонностями. Сделай нас более совершенными руководителями.

29 июля. Каков авторитет Генеральной Конференции? –VI

Имеющий ухо [слышать] да слышит, что Дух говорит церквам. Откр.2:29.

Некоторые из нас с трудом способны слышать. Похоже, президент Генеральной Конференции Батлер также страдал этим недугом. Елена Уайт неоднократно предупреждала его и своего мужа об опасностях, которые таил в себе их единоличный стиль руководства.

Свое отношение к руководству Батлера она выразила во время сессии Генеральной Конференции 1888 года. Вскоре она писала о неадекватном руководстве Батлера (Письмо 82, 1888 г.).

Оглядываясь на прошлый опыт, она утверждает: «Надеюсь, у нашего народа более не возникнет ни малейшего повода полагать такое поразительное упование в ограниченном, способном на ошибку человеке, какого удостоился брат Батлер; ибо служители не таковы, как Бог, и брату Батлеру в прошлом была отведена излишняя роль. Людей побуждали искать человека, который бы думал за них, был бы их совестью, и теперь они ни на что не способны и не в состоянии блюсти пост своего долга как верные стражи Божьи» (Письмо 14, 1891 г.).

Батлеру было проще очистить свою теорию церковного лидерства от идей о «великих людях» на словах, чем прекратить их практическое применение. Такова человеческая природа, которая является вечной проблемой и с которой не перестают бороться те, кто назначается на руководящие посты.

Этот неприятный факт бытия также заставил Елену Уайт сделать несколько заявлений относительно авторитета Генеральной Конференции в 1890-е годы. За это десятилетие она поднимала этот вопрос несколько раз. В 1891-м, например, она писала, что «была вынуждена занять ту позицию, что в управлении и решениях Генеральной Конференции не было голоса Божьего. Методы и планы были разработаны без Божьего утверждения. Многие решения, выдвинутые как голос Генеральной Конференции, были голосом одного, двух или трех человек, вводящих Конференцию в заблуждение» (Рукопись 33, 1891 г.).

Человеку, тугому на ухо, сложно что-либо объяснять. Мы можем критиковать администраторов, которым вынуждена была противостоять Елена Уайт. Но будем помнить нашу собственную глухоту к тем вещам, которые Святой Дух пытается донести лично до нас.

30 июля. Каков авторитет Генеральной Конференции? –VII

Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны, ибо они неусыпно пекутся о душах ваших, как обязанные дать отчет. Евр.13:17.

Каковы их реальные полномочия?

Вчера мы выслушали отношение Елены Уайт к стилю управления Генеральной Конференцией, которая в действительности являла собой власть президента. Пять лет спустя она поясняла, что «священный характер Божьего дела не осознается более центром этой работы. Голос Батл-Крика, ранее считавшийся авторитетным с точки зрения советов о том, каким образом должна выполняться работа, не является более голосом Божьим» (Письмо 4, 1896 г.). Тщательный анализ подобных утверждений обнаруживает неодобрение тех случаев, когда Генеральная Конференция не выступала в качестве представительского органа; когда ее власть принимать решения оказывалась в руках одного или нескольких людей или когда Генеральная Конференция не следовала здравым принципам.

Такой вывод подкрепляют и дальнейшие высказывания Елены Уайт. Она особо освещает эту тему в своей рукописи, прочитанной перед делегатами сессии Генеральной Конференции 1909 года, в которой она отвечает на раскольническую деятельность А. Т. Джонса, который старался подорвать авторитет Генеральной Конференции в попытке вернуть конгрегационную [общинную] форму церковного управления.

«Временами, - обращалась она к делегатам, - когда небольшая группа людей, которым доверено общее управление работой, стремилась от имени Генеральной Конференции воплотить немудрые планы и ограничить работу Божью, я говорила, что не могу более рассматривать голос Генеральной Конференции, представленный этими несколькими людьми, как голос Божий. Но это не означает, что решения Генеральной Конференции, принятые собранием назначенных представителей всех частей миссионерского поля, не стоят уважения. Бог предусмотрел; чтобы представители Его всемирной Церкви, собранные на Генеральной Конференции, были носителями власти. Заблуждение, в которое рискуют впасть некоторые, заключается в приписывании разуму и суждениям одного или небольшой группы людей всей полноты власти и влияния, которыми Бог наделил Свою Церковь, которая посредством решений и голоса Генеральной Конференции призвана разрабатывать план успешного продвижения Его работы» (Свидетельства для Церкви, т.9, с. 260-261).

В совете многих есть мудрость. И следует добавить, что сбалансированный совет представителей нескольких точек зрения и географических регионов также ведет к взвешенным решениям. Решения всемирной Церкви имеют природную крепость, недоступную отдельным личностям или общинам.

С такими словами Христос учредил Церковь на земле. Но люди перевели и истолковали их различными путями. Перевод Короля Иакова, например, гласит: «Что свяжете на земле, будет связано на небе», создавая впечатление, что Небо утверждает все решения Церкви на земле. Новая Американская Библия продолжает эту мысль, передавая этот текст как «что объявите связанным, на земле, будет связано на небе; что, объявите развязанным, будет развязано на небе».

Такие интерпретации упускают то, что в действительности говорил Иисус.

Греческая видо-временная форма ясно показывает, что этот глагол следует перевести как «(уже) будет связано». Таким образом, Иисус говорит, что «Это Церковь на земле выполняет решения Неба, а не Небо утверждает церковные решения». В этом существенная разница. И эти два перевода исторически привели к двум разным позициям относительно церковного авторитета.

Библейский комментарий адвентистов седьмого дня верно излагает этот текст, отмеечая, что «расширить значение слов "связать" и "развязать" до власти диктовать, во что должны верить члены Церкви и что им разрешено в вопросах веры и практики, значило бы привнести в слова Христа нечто большее, чем Он хотел и чем видели в них ученики; Бог этого не утверждал.

Христовы представители на земле имеют право и ответственность "связывать" то, что было "связано на небе", и "развязывать" то, что было "развязано на небе", то есть требовать или запрещать то, что ясно открывает Вдохновенное Слово. Но пойти дальше этого означает подменить авторитет. Христа человеческим авторитетом... тенденцию, которую Небо не потерпит в тех, кто был поставлен блюстителем граждан Царства Небесного на земле».

Мы посвятили довольно много времени размышлениям о церковном авторитете, поскольку это важная библейская тема, касающаяся нас всех, но большинство из нас мало задумывается об этом.

Вместо того чтобы просто принять или отвергнуть церковный авторитет, нам необходимо понять его богословское обоснование, а также его границы и предназначение.