44 ISSN 2308-6203
Theoretical and Practical Issues of Journalism, 2021, vol. 10, no. 1, pp. 39–50 односторонняя внешняя коммуни-
кация, образ же — верхняя ступень
познания, основанная на вере, идее.
Это соотнесение многосторонне-
го коммуникативного процесса с
глубоким внутренним опытом [14].
Формирование имиджа связано, в
основном, с однонаправленными
коммуникациями (субъект — объ-
ект), а трансляция медиаобраза,
понимаемая как обмен ценностя-
ми, — в идеале должна быть субъек-
тно-субъектной разнонаправленной
(сетевой) коммуникацией.
Постановка проблемы Анализ теоретических работ
показал, что наблюдения, гипоте-
зы и выводы относительно медиа-
образа связаны, в конечном итоге, с
трактовкой сути коммуникационных
процессов. В соответствии с этим,
медиаобраз формируется по двум
сценариям. Во-первых, по субъек-
тно-объектному (пропаганда), где
он трансформируется в конкретный
планируемый имидж и осознается
как цель. Во-вторых, по субъектно-
субъектному (коммуникация), где
медиаобраз превращается в социо-
образ и становится средством. В обо-
их случаях в ситуации задействована
архетипическая инерция, которую яв-
ляется «первым фактором социаль-
ного развития, идущим от прошлого»
[15]. Работы историков, философов и
экономистов, специализирующихся
на проблемах мусульманского мира
[16], арабской культуры [17], в том
числе Иордании [18–21], помогли вы-
явить проявления архетипической
инерции, исторические предпосылки
и современную специфику россий-
ско-иорданских отношений, что не-
обходимо учитывать при изучении
медиаобраза Иордании в Рунете.
Теория институциональных ма-
триц, предложенная социологом
С. Г. Кирдиной [22], дает теорети-
ческую основу для сопоставления
России и Иордании по базовым
институтам, которые регулируют
общественные подсистемы, а имен-
но экономику, политику и идеоло-
гию. Х-государства и Y-государства
обычно конкурируют и занимаются
контрпропагандой в медиапростран-
стве, умножая недопонимание и не-
приязнь. При совпадении матриц
есть общая основа для межгосудар-
ственных эффективных коммуника-
ций, в том числе для взаимного фор-
мирования положительных имиджей
стран. Диалог государств-едино-
мышленников, как правило, сопро-
вождается и пересечениями в архе-
типическом видении настоящего.
Иордания, подобно России, раз-
вивается в парадигме одной и той
же Х-матрицы (восточной), где важ-
на авторитарная власть. Как отме-
чают некоторые исследователи [23],
в сознании арабов прослеживается
тесная связь между вождями и на-
родом. Общественные массы обо-
жествляют национальных политиче-
ских лидеров, творят из них героев.
Подобное отношение к правителям
исторически присуще и России. При
анализе образа страны базовым
элементом становится «образ по-
литического лидера — представ-
ления о личностных качествах по-
литика, связанные с одобрением
или неодобрением политической
деятельности лидера» [24, с. 76]. И
для иорданского, и для российского
политического процесса характер-
на персонификация политической
власти, что напрямую соотносится с
теорией С. Кирдиной и с феноменом
архетипической инерции.