Афиша. Путеводитель. Хельсинки 01. Поймай меня, если сможешь

Начиная с конца 1950-х годов, кварталы вдоль Алексантеринкату - Алекси - начали застраивать блоками, в которые охотно вписывались бутики и торговые дома, бюро и крупные компании, кафе и рестораны. Скромный Раутатало (Rautatalo) - "Железный дом" Алвара Аалто на углу Кескускату и Алексантеринкату, с крытым двором, где бьют фонтаны, был первой ласточкой - центр заболел квартальной застройкой. В лабиринтах, соединенных разноуровневыми переходами, уходящими под землю и выныривающими откуда ни возьмись, с открытыми двориками и площадями под куполом, заблудиться проще простого. На Раутатало смотрит полукруглыми окнами фаст-фуда мрачный World Trade Center, въехавший сюда в депрессию 1990-х, после того как обанкротился бывший постоялец - крупный банк.

Алексантеринкату - идеальное место для бизнес-центра. Улица, на которой в тесноте, да не в обиде соседствуют ампир, югенд, конструктивизм, всегда была торговой. Здесь открывали лавки купцы: и в шведские времена, когда улица, ведущая к гавани, именовалась Королевской - хоть и называли ее невежественные горожане просто Большой; и после прихода русских, когда ей довелось побывать Рауханкату (улицей мира); и наконец, после появления Эренстрема, вытеснившего рынок с новоиспеченной Сенатской площади к Южной гавани. Переименовали ее в 1819 году к приезду Александра I. Изначально в честь Александра, впрочем, хотели назвать другую улицу (Унионинкату), но царь по-детски закапризничал: "Хочу эту, длинную", - и спорить с ним по понятным причинам не стали. Впоследствии "эту длинную" захотели банкиры и рестораторы. Впрочем, масса клубов, кафе, ресторанов в пешеходных шхерах вокруг Алексантеринкату рассчитана в первую очередь на туристов (в том числе из Финляндии или, пуще того, из спальных районов города). Как и любая главная улица, Алексантеринкату всегда была магнитом для приезжих, и о паломничестве в двухэтажный бильярдный салон на месте нынешнего гранитного дома на Фабианинкату, 14 до сих пор ходят легенды, хоть и было это сто лет назад, а сейчас в бильярд лучше играть у Каурисмяки в Corona, что в Камппи. В Камппи стоит и памятник Элиасу Леннроту, жившему над бильярдной в том же доме. Местные, увы и ах, на Алекси не задерживаются.

Ездить по Алексантеринкату дозволяется лишь такси, транспорту дипкорпуса и трамваям. В 2002 году улицу закрывали на полгода, чтобы проложить под ней трубы отопления. Сегодня Алекси - воплощенная мечта финна: здесь никогда не залеживается снег, а слякоть быстро высыхает - правда, весной 2003-го улицу снова превратили в полосу препятствий с экскаваторами напротив дорогих витрин. Лучшее - враг хорошего.

Шопинг на Алекси начинается в Stockmann и продолжается вплоть до Сенаатинтори. В непривычном для Хельсинки здании центральноевропейского югенда (N13) за широкими окнами находится универмаг Aleksi 13. Напротив - самое, пожалуй, известное здание Алексантеринкату - дом страхового общества "Похйола", выстроенный в 1901 году архитектурным трио Гезеллиус-Линдгрен-Сааринен. Подъезд Pohjola стерегут воинственные тролли-атланты и медведи-дозорные. Pohjola, как и железнодорожный вокзал, - тот редкий случай, когда искать архитектурные аналоги в соседних столицах бесполезно: национальный продукт. Рядом находится вход в галерею Kämp, занимающую целый квартал. Галерее, как и реинкарнации отеля, несколько лет.

Разноцветные полотнища над пешеходной Клуувикату напоминают флажковую сигнализацию. Два полосатых, один в крапинку: пора пить кофе. Местонахождение кафе Fazer легко определить по сюрреалистической скульптуре Бьерна Вестрема перед входом. Скульптура, к ужасу Гринписа, напоминает птицу, насквозь простреленную в полете. Прострелили пернатую к столетию кафе. Швейцарец Фазер, прибывший из Питера, открыл свое заведение 17 сентября 1891 года. Бизнес пошел успешно, и впоследствии Фазер основал собственную фабрику, в цехах которой до 1960-х общались по-русски: у шоколадника работала целая армия эмигрантов с востока.

Всего этого могло бы и не случиться, когда бы в XIX веке на месте Раутатиентори, как планировалось, прошел канал и соединил залив Тееленлахти с Южной гаванью. Нужных денег не нашлось, Венецией Хельсинки не стал, зато здесь (одним из первых в Российской империи) появился железнодорожный вокзал (Rautatieasema). Если шведские короли, как правило, прибывали морем на Кауппатори, то русские цари добирались до автономии поездом. Сюда приезжали Хрущев и Брежнев, отсюда отбывал в Москву президент Кекконен. Первый вокзал открылся в Хельсинки в 1862 году - стокилометровая ветка связала столицу с городком Хямеенлинна в озерной Финляндии. Первый паровоз назывался "Илмаринен" (так же, кстати, как и первый пароход) - по имени героя "Калевалы". За строительством железной дороги, как, впрочем, и за другими важными делами Финляндии, следил лично Александр II, приехавший освидетельствовать вокзал в 1863 году. Восемь лет спустя открылось сообщение между Хельсинки и Петербургом, и с тех пор поезда преодолевают границу без остановки: ширина колеи в Финляндии - 1,524 метра, как в России, а не 1,435, как во всей остальной Европе (такой стандарт привез из Америки инженер Уистлер, строивший Николаевскую железную дорогу).

Новый вокзал открылся в 1919 году и с тех пор остается одним из главных символов Хельсинки. Здание из розового гранита, увенчанное тяжелой башней, - безусловно, главное произведение Элиеля Сааринена. Четыре мускулистых стража держат сферические лампы над головами прохожих - в самое темное время года, в декабре, лампы горят по восемнадцать часов в сутки. Тяжелые двери со стороны площади открываются сами, лишь потяни - к ужасу несведущих путешественников: слишком архаичным выглядит здание для таких удобств. Внутри вокзала, направо от входа, находится ресторан Eliel с фресками Ээро Ярнефельта. Перед Eliel - офис Forex, предлагающего лучшие обменные курсы в городе (второй такой - на Похйойсэспланади). Внутреннюю территорию вокзала (финский нулевой километр) накрыли в 2001 году прозрачной крышей. Вокзал таким образом вписали в единый архитектурный комплекс с новым домом печати Саноматало и строящимся рядом отелем.

За неполный век существования хельсинкский вокзал увидел рекордное количество политиков и шпионов. Страна, выдававшая беженцев Советскому Союзу и не скрывавшая наличие у себя западных резидентур, была настоящим шпионским раем. Норвежские агенты, например, с вокзала отправлялись на задания в ссср и здесь же вплоть до конца 1950-х годов устраивали явки. Отсюда уезжал в Россию и прототип Джеймса Бонда, агент британской разведки Сидней Рилли, свободно говоривший не только по-русски, но и по-фински. Рилли (настоящая фамилия - Розенблюм) жил в Петербурге, был одновременно женат на шести женщинах и собирался устроить переворот, взорвать мосты и уничтожить Ленина - до тех пор пока в его планы не вмешалась Фанни Каплан, предвосхитившая события. Рилли эмигрировал в Хельсинки, но вскоре вернулся в Россию, где и был задержан, став самым ценным языком в истории чк, сдавшим всю агентуру британской разведки.

Вокзал - одно из немногих мест в Хельсинки, где стоит следить за кошельком и вообще быть внимательным. Классическая отговорка наркомана, пойманного с поличным: "Где вы это купили?" - "У какого-то афрофинна на вокзале, не помню".

Напротив вокзала расположена, пожалуй, самая убогая постройка в центре, которую горожане окрестили "колбасным домом", - Маккаратало (Makkaratalo, Kaivokatu 6-8). На нижних этажах находятся магазины, на верхних - офисы, а на выступающем пандусе посередине - автомобильная стоянка, та самая колбаса. Дом построили в пору увлечения утилитаризмом в 1960-х. Архитекторам Маккаратало, впрочем, придется повертеться в гробу: в 2002 году городские власти решили снести ужасный пандус, заменив его стеклянной стеной. В ответ на это пресса разразилась гневными призывами: "Руки прочь от нашей колбасы". С логикой "как бы хуже не вышло" - не поспоришь.

За (и под) Маккаратало тянется длинный, многоуровневый пассаж, заканчивающийся на Алексантеринкату у Stockmann, - с многочисленными магазинами, кабаками и бюро услуг. Туннель, ведущий к вокзалу, и надземная часть квартала - подходящее место для того чтобы сэкономить: в самом дешевом супермаркете Alepa (под землей), в молодежном турагентстве Kilroy, в студенческом Unicafe (оба - во дворе Kaivopiha). В счастливые 80-е, когда страна переживала экономический расцвет и не подозревала об обвале 1991-го, старые кварталы в районе вокзала начали перестраивать под полутемные блоки-пассажи, где не понять, на улице ты находишься или в здании, а из бара насквозь просматриваются два соседних магазина. Рядом с проходом в Kaivopiha стоит отель Seurahuone - один из самых известных в городе.

Величавый замок из неотесанного гранита на Раутатиентори - Национальный театр(Kansallisteatteri) с тремя сценами (четвертая находится в соседнем здании, у памятника актрисе Иде Аалберг), просторный, о двух башнях, построил его в 1902 году Онни Тарьянне. В репертуаре непременно обнаруживаются пьесы первого финского драматурга Алексиса Киви. Когда скульптору Вяйне Аалтонену поручили отлить памятник Киви, ему было не позавидовать - исторических свидетельств после смерти литератора почти не осталось, и к тому моменту никто не знал точно, как Киви выглядел. В результате статую Аалтонена, законченную в 1939 году, приняли за образец, хотя историки и сетовали, что получилось слишком депрессивно, в то время как Киви, мол, до болезни был здоровяком, охотником, рыбаком и просто образцом для подражания. Сегодня настроение памятника ("глаза-бы-мои-не-глядели") чаще объясняют тем, что перед Киви то устраивают прыжки на батуте, то строят тенты, где танцуют сальсу полуголые дивы, то происходит еще что-нибудь прекрасное.

Напротив Национального театра стоит "Атенеум", Государственный художественный музей. Над входом в построенное Хейером в 1887 году здание - бюсты Браманте, Фидия и Рафаэля. Космополит-европеец смотрит на форт Национального театра в другом конце площади, и между югендом и неоренессансом возникает электрическое поле: две твердыни противоречат друг другу.

Обширный парк Кайсаниеми (Kaisaniemi) за Национальным театром включает в себя университетский ботанический сад, заложенный в 1830-е годы. Кайсаниеми - излюбленное место студентов, а на Ваппу, 1 мая, местный ресторанчик резервируют студенты шведскоязычные - и сопровождают празднество застольными песнями. (В извечном русско-финском споре, закусывать или не закусывать, шведы, предпочитающие между делом непрерывно петь, традиционно побеждают.) Парк получил свое название по имени владелицы ресторанчика Кайсы Валлунд - и сам дал название прилегающей к нему улице Кайсаниеменкату. Деревянные здания XIX века в северной оконечности парка были перенесены сюда из разраставшегося района Пунавуори.

На юг от парка обнаруживается несколько пристойных заведений вроде пивного ресторана Kaisla (Vilhonkatu 4) - с личными кружками завсегдатаев и их именами на табличках на барной стойке; переполненный иностранцами в любую погоду ирландский паб Molly Malone`s (Kaisaniemenkatu 1); Wayne`s Coffee (Kaisaniemenkatu 3) - редкий пример милой сетевой кофейни. Если по каким-то причинам этих заведений не хватило, чтобы отнять у вас пару часов, загляните в хозяйственный универмаг Kodin Ykkönen ("Все для дома") на Кайсаниеменкату, 5, - даже если вы ничего не собирались покупать, с пустыми руками выйти отсюда нереально.

Национальный театр (Kansallisteatteri) Läntinen Teatterikuja 1B, 17 33 11, 17 33 13 31, Metro Kaisaniemi, Билеты €17-26


05. МАННЕРХЕЙМИНТИЕ И ТЕЕЛЕ

Хельсинский проспект Маннергейма - Маннерхейминтие (Mannerheimintie) - полнокровная главная улица, позвоночник Тееле, позвоночник города. Его предшественником был старинный тракт, соединявший Хельсинки с прежней столицей Турку. Бывшую Турунтие (проспект Турку) переименовали еще при жизни маршала Карла Густава Маннергейма - в 1942 году, к его 75-летию. Сегодня улица Маннергейма - столь же обязательный атрибут любого финского города, как улица Ленина в ссср или Гарибальди - в Италии.

Круглое здание Шведского театра (Svenska Teatern) построено Николаем Бенуа в 1866 году - до него с 1827 года здесь располагался первый в городе деревянный театр, где заезжие труппы давали Оффенбаха. За ним вырастает темно-коричневая глыба Stockmann - крупнейший в Скандинавии универмаг выстроили здесь в 1926 году. Первый стокманновский магазин открылся на Эспланадах, затем перебрался поближе к Сенаатинтори и наконец нашел свое место на углу Маннерхейминтие и Алексантеринкату. Stockmann, первый квартал-торговый центр в Хельсинки, - главное место встречи. Количество свиданий, назначенных под часами у главного входа, не поддается учету. Хельсинкские голуби не отстают от горожан - птичий базар на скульптуре "Три кузнеца" работает в любое время суток. Трое граждан, сосредоточенно молотящие по наковальне, - дидактический символ созидательности, видный с любой точки тесного перекрестка.

За кузнецами стоит Ванха Юлиоппиластало (Vanha Ylioppilastalo), Старый дом студента. Сбор средств на здание, ставшее домом для студенческих организаций, библиотек, музыкального общества, продолжался двенадцать лет, пока в 1870 году постройка с фигурами героев "Калевалы" и надписью "Spei suae patria dedit" ("От родины - ее надежде") на фронтоне не была наконец закончена - к невероятной гордости недавнего гарнизонного города. Жизнь в Vanha - Студенческом доме и одноименном ночном клубе - кипит и сейчас, хотя, конечно, не так, как в 1968 году, когда волна демонстраций докатилась и до тихой Финляндии. Тогда студенты захватили Vanha и даже вывесили на балконе плакат "Революция в университете началась", фотографии которого обошли все газеты. Надолго нордических революционеров не хватило, вскоре все мирно разошлись по домам, а "бунт" 1968 года старшее поколение до сих пор вспоминает как чуть ли не самую громкую демонстрацию в послевоенной истории страны.

Напротив студенческой цитадели поднимается остроконечная башенка Hufvudstadsbladet ("Столичной газеты") - главного шведскоязычного издания в стране.

Крупный торговый центр Forum на углу Симонкату сменил на этом месте своего двухэтажного предшественника. Сегодня три главные торговые точки в центре - Stockmann, Forum и Sokos - связывает лабиринт подземных переходов и надземных пассажей. Отель Sokos с многоэтажным универмагом построили к Олимпиаде-52. Тяжелое серое здание - один из главных торговых центров Хельсинки. А перестроенное в 2002 году кафе Memphis на первом этаже - отправная точка, откуда начинается множество вечерних маршрутов.

Стеклянный дворец Ласипалаци (Lasipalatsi), что напротив Sokos, возник в 1935 году. Здание, построенное в стиле функционализма, долго оставалось чужим в архитектуре Хельсинки, но интенсивная послевоенная застройка Маннерхейминтие приучила город к эклектике, и из чужака Ласипалаци превратился в один из главных символов столицы. После реконструкции 1998 года в стеклянном дворце разместился медиацентр. Сегодня тут находятся телестудии государственной компании Yleisradio (Yle) и коммерческой MTV3, отделение городской библиотеки, где при наличии паспорта или другого документа каждый желающий может воспользоваться бесплатным Интернетом, ресторан Lasipalatsi и кинотеатр BioRex, специализирующийся на арт-хаусном кино. Крохотная студия Yle на углу вызывает умиление, тем не менее именно отсюда каждый день в 5.55 будят страну ведущие утреннего шоу I канала. За их спинами - пробуждающийся Маннерхейминтие, первые трамваи и спешащие на работу прохожие, в которых зрители с удовольствием признают знакомых.

Абстрактная конструкция из двух диоритовых глыб возле студии Yle - не что иное как памятник президенту Паасикиви, проводившему после Второй мировой войны политику сотрудничества с недавним агрессором, Советским Союзом (так называемая "линия Паасикиви", впоследствии продолженная Урхо Кекконеном). Конструкция гордо именуется "Восток-

Запад" - впрочем, знающие люди утверждают, что две глыбы изображают худосочного президента и его толстую жену.

Более благообразная конная статуя Маннергейма перед построенным в 1998 году столичным музеем современного искусства Kiasma была первым памятником президенту Финляндии. Вечером, когда загораются прожектора, проекция всадника в меховой шапке на Kiasma появляется совершенно волшебная. Статуе больше 40 лет, но споры вокруг нее не утихают. Если после открытия лошадников возмутила неестественная иноходь маршалова коня, то в 1990-х, перед возникновением Kiasma, общественность требовала убрать Маннергейма от чудо-юдо-постройки (архитектор - Стивен Холл) и найти для него более приличное место. Маршал, впрочем, с места не тронулся, а футуристическая конструкция Kiasma - асимметричные перекрещивающиеся арки - по сей день раздражает консерваторов. Каждый год в конце августа, когда Хельсинки празднует Ночь искусств и на улицах города не смолкает музыка, за спиной у Маннергейма устраивается концерт молодых групп.

Пешеходная дорожка между Kiasma и зданием почтамта из желтого кирпича ведет к Саноматало (Sanomatalo). Глядя на это прозрачное сооружение, понимаешь, что название "Стеклянный дворец" подошло бы ему куда больше, чем тесному Ласипалаци, но имена не выбирают. Sanoma, крупнейший медиаконцерн Финляндии, издает главную в стране ежедневную газету Helsingin sanomat - Hesari, без которой для финна утренний кофе - не кофе. Газет в стране читают больше, чем где бы то ни было в ЕС. Редакции и административные отделы компании выставлены на общее обозрение: большинство стен во дворце стеклянные. На первом этаже - бутики, кафе и площадка для экспозиций, где на выставке можно встретить премьер-министра в окружении телекамер.

Маннерхейминтие - обитель государственных мужей, в рядах которых, впрочем, обнаруживается все больше дам (37% парламентариев). После постройки здания парламента - Эдускунты (Eduskunta) - в 1931 году официальная жизнь города переместилась сюда с Сенатской площади. Конструкция с 14 коринфскими колоннами, поднимающаяся над улицей, пожалуй, единственное здание в Хельсинки, подавляющее своими размерами. По вторникам и пятницам 200 парламентариев спешат на пленарные заседания в Зал заседаний - огромный цилиндр, украшенный аллегорическими изваяниями. С балкона за работой Эдускунты наблюдают журналисты и неравнодушные граждане. С высокой лестницы, ведущей к главному входу в парламент, открывается отличный вид на запруженный Маннерхейминтие, залив Тееленлахти и разноцветные вагоны поездов, спешащих к вокзалу. Когда в 2001 году Эдускунта рассматривала закон о партнерстве, который легализовал бы гей-браки, христианские демократы и активисты церковных организаций устроили на лестнице коллективные моления, призывая депутатов отклонить проект. Депутаты, тронутые неслыханным к себе вниманием, понаблюдали за паломничеством, но закон приняли. Скромные статуи у лестницы установлены президентам Свинхуфвуду и Стольбергу, чуть поодаль в парке сидит президент Каллио; этих лидеров - в отличие от Паасикиви - рвение скульпторов-абстракционистов не коснулось.

Напротив парламента, через дорогу, в старых железнодорожных складах, которые городские власти каждый год грозятся снести, по выходным кипит маленький блошиный рынок. В правом, если смотреть с проспекта, крыле П-образных складов за €10 в день можно взять напрокат неплохой велосипед - не чета тяжелым сити-байкам. Время от времени во внутреннем дворе складов устраивают концерты - тогда территорию окружают кольцом подростки, пытающиеся разглядеть финских поп-звезд, а экспрессы из аэропорта, маршрут которых проходит по cоседней Карамзининкату, застревают в глухой пробке.


Карамзининкату (Karamzininkatu) - нечастое русское название на карте Хельсинки. Хакасалми, розовый особняк (N2), где сейчас находится отделение Городского музея, принадлежал Авроре Карамзиной - светской даме, красавице, общественной деятельнице. Дочь шведского полковника была фрейлиной императрицы Александры Федоровны, вышла замуж за заводчика Павла Демидова, а после его смерти - за сына историка Карамзина Андрея. Перед смертью активно занимавшаяся благотворительностью дама завещала городу свое поместье в Эспоо, дом за Тееленлахти (сегодняшняя больница Авроры) и свой особняк. Рядом с особняком высится башня Национального музея, выстроенная из красного кирпича и серого гранита Элиелем Саариненом, Армасом Линдгреном и Херманом Гезеллиусом, - оазис национального романтизма в современной застройке Маннерхейминтие.

За кронами деревьев виднеется белоснежный остов Финляндия-тало (Finlandia-talo) - дворца "Финляндия". Скалообразная постройка, идеально вписанная в ландшафт залива Тееленлахти, одно из самых значительных произведений Алвара Аалто, открывается во всей красе с железнодорожного моста или с залива. Именно в Финляндия-тало в 1975 году главы 35 стран подписали небезызвестный Договор о сотрудничестве и безопасности в Европе (Хельсинкские соглашения). Белоснежный каррарский мрамор, который использовал Аалто, не выдержал финского климата, и с наружной стороны его вскоре пришлось заменять. Тут же, у дворца, обнаруживается памятник президенту Кекконену, правившему Суоми с 1956 по 1981 год (местный рекорд) и увековеченному здесь в виде четырех рук, торчащих над небольшим бассейном.

Финляндия-тало должен был стать первой ласточкой в строительстве нового центра Хельсинки на южном берегу Тееленлахти. Еще Элиэль Сааринен планировал отстроить здесь новую улицу, Вапауденкату (улицу Свободы), с мыслью о ней же делал здание Эдускунты Йозеф Сирен. В будущем центре поспешили установить памятник Ларин Параске (Параскеве Никитиной), сказительнице-ингерманландке с Карельского перешейка, самой известной исполнительнице рун "Калевалы". В 1930-х, когда памятник сооружали, планировалось, что Параске будет стоять перед Дворцом культуры Калевала-Тало, который так никогда и не был построен, - и бабушка взирает из парка на пешеходов в гордом одиночестве. Двадцать лет спустя после возникновения Финляндия-тало на Маннерхейминтие появилась Kiasma, рядом с ней - Саноматало, но центр в районе Тееленлахти не застроен до сих пор. По заливу плавают лодки - лодочная станция находится у Финляндия-тало. Тееленлахти одинаково хорош с воды и с берега, со стороны парка Хесперианпуйсто. Моцион у воды (можно по-модному, с лыжными палками) - мероприятие столь же обязательное для финна, как и сауна: и в центре Хельсинки, и где-нибудь в Озерном крае. Кстати, конструкция из палочек и реечек у отеля Radisson SAS Hesperia на Маннерхейминтие называется "Ода 60 000 озер". Озер в Суоми насчитывается свыше 200 000, но переименовывать в связи с этим памятник никто не собирается.

В 1993 году на берегу Тееленлахти построили новое здание национальной Оперы (Ooppera), и театр переехал сюда из ставшей тесной Александринки на Булеварди. Белый утес новой Оперы на берегу залива напоминает конструкцию из лего, собранную на досуге ребенком-великаном.

Начинающаяся от Оперы Хельсингинкату (Helsinginkatu) ведет в городской зимний сад и дальше, в парк развлечений Linnanmäki. Однако если не соблазняться подъемом на старом колесе обозрения и продолжать двигаться вперед по Пааво-Нурмен-тие (Paavo Nurmen tie), то в двухстах метрах окажется Олимпийский стадион - главное сооружение спортивного квартала. Стадион, принимавший Игры 1952 года, выстроили еще к 1940 году - но тогда вместо Зимних игр Финляндия вела изнурительную Зимнюю войну с восточным соседом, и об Олимпиаде пришлось забыть на целых 12 лет. К 1952 году стадион расширили и модернизировали. На 72-метровую башню над стадионом можно подняться: отсюда Хельсинки весь, от моря и до моря, открывается как на ладони. Второй крупнейший в городе - стадион Finnair: две главные спортивные площадки в городе стоят бок о бок. Поодаль, за "Финнэйром", высится Ледовый дворец (Jäähalli), а на холме в парке Эляйнтарха (бывший зоопарк) разместился открытый плавательный бассейн Uimastadion. Хельсинки (как, впрочем, и другие города Финляндии) не теряет надежды принять еще одну Олимпиаду.