История VIII : «Грешники»

Анна отдыхать не хотела, поэтому вытащила из сумочки папку в розовой пластиковой обложке и раскрыла её. С фотографии смотрела девушка лет восемнадцати с коротко остриженными каштановыми волосами, серые глаза даже на снимке казались жизнерадостными. Справа от фото значилось: «Кристина Эшфилд, восемнадцать лет. Место жительства: Белгравия, Лондон. Причина смерти: химическое отравление». Скудная информация, а в ней – человек и его смерть.

- Уже пятый раз смотришь, - сонно сказал Джером Катнер, ворочаясь на соседнем сиденье.

- Спи, - велела ему девушка.

- Терпеть не могу спать в самолётах, - признался психиатр и потянулся к кнопке вызова стюардессы.

Она подошла – вся такая правильная, складная, в тёмно-синей форме с серебристыми крыльями на груди.

- Чашечку кофе, будьте добры, - попросил Катнер.

Анна продолжала всматриваться в лицо на фотографии.

- Господи, Джером, я не понимаю, как могла молодая красивая девушка из очень богатой семьи, с кучей друзей и прекрасными перспективами покончить с собой. Она же приняла целую банку снотворного.

Психиатр пожал плечами.

- Есть у меня версии, но лучше сначала переговорить с её родителями. Надеюсь, они поверят, что я твой ассистент, иначе могут замкнуться.

Три часа спустя на лужайке у викторианского особнячка под островерхой крышей, в элитном районе Белгравия стояли Джордж и Сандра Эшфилд. Совсем недавно они были настоящими чопорными англичанами, ожившими карикатурами на лондонских богачей – надменные, спокойные, непробиваемые. Но трагическая смерть единственного ребёнка сделала их обычными людьми, ведь такому тяжкому горю свойственно стирать социальные, политические и любые другие границы. Лица сделались серыми, как смог над Темзой, взгляд потух.

Джордж нервно достал старомодные часы на цепочке и откинул круглую крышку.

- Американцы… вечно опаздывают, - сказал мужчина, вернув хронометр в карман. – Не стоило нам обращаться к этой шарлатанке.

- Она нам поможет, про Анну Ландер рассказывают только хорошее, - произнесла женщина и всхлипнула.

Напротив особняка остановился чёрный кэб, и супруги Эшфилд увидели девушку в розовом костюме, светлые волосы перехватывал обруч того же цвета. Вслед за блондинкой из салона такси выбрался мужчина с уродливым шрамом от ожога на щеке и виске. Этот субъект нёс увесистые чемоданы.

- Кхм… - смутился Джордж. – Сразу виден серьёзный специалист.

Жена прошептала ему на ухо:

- Пожалуйста, будь с ними вежлив, ради меня… ради Кристины.

Анна представилась и кивнула на спутника.

- Это мой ассистент и… секретарь.

- Собираетесь делать записи, - спросил Джордж. – Мы договаривались, что дело не получит огласку.

- Все материалы исключительно для внутреннего пользования, их уничтожат, когда проблема разрешится, - официальным тоном проговорил Катнер.

- Тогда… прошу в дом.

Хозяева и гости расположились в гостиной возле настоящего пылающего камина – день выдался промозглый. Служанка принесла на подносе чашке с витиеватыми ручками, фарфоровый заварной чайник и серебряный молочник. Джером незаметно включил диктофон в кармане плаща, и Анна начала задавать вопросы о Кристине.

Эшфилды поведали, что девушка училась в Оксфорде, в старинном Колледже Баллиол, на отделении философии. В августе она вернулась домой и без объяснения причин заперлась в комнате. Спустя неделю Кристина покончила с собой.

- Что могло толкнуть её на это? – спросила Анна.

- Вы же экстрасенс, вот и скажите, - огрызнулся Джордж, Сандра вымученно посмотрела на него:

- Дорогой, прекрати. Но, мисс Ландер, я действительно не могу вам сказать, что случилось. Кристина всегда была весёлой, общительной, завела кучу друзей. Мы в шоке от случившегося… это так тяжело, терять ребёнка. Не было и намёков на такой исход до… этого лета. В какой-то момент дочка стала вести себя странно, чего-то бояться, возможно, её преследовали. Она не признавалась в этом, однако мы с Джорджем всё видели. Подобное от родителей не скрыть.

- Ваша дочь могла связаться с… плохой компанией? – поинтересовался Джером.

- Намекаете на наркотики, - понятливо кивнул мистер Эшфилд. – Конечно, только это и приходит на ум каждому, кто слышит о самоубийстве в высшем свете. Нет, уважаемый, сэр, Кристина любила жизнь и заботилась о своём здоровье. Моя девочка была сильной, а то, что толкнуло её к последней, черте оказалось ещё сильней. Узнайте причину, если можете.

- Мы узнаем, - сказала Анна. – Теперь можно узнать, зачем вы обратились к нам, почему не к частному детективу?

Сандра Эшфилд поднесла кружевной платок ко рту, словно хотела заглушить слова, которым предстояло прозвучать в комнате.

- Зеркала, - проговорила женщина. – Кристина появляется в них каждый день, это не зависит от времени суток. Чаще всего её вижу я, иногда Мари, наша служанка, а вчера Джордж…

- Я зашёл в комнату дочери, - мужчина прерывисто вздохнул, справляясь с накатившими эмоциями. – Там большое овальное зеркало над заваленным косметикой и глянцевыми журналами столиком, в нём отражалась Кристина. Она словно стояла по другую сторону окна и шевелила губами, пыталась что-то сказать. Потом вдруг отшатнулась и пропала из поля зрения. Не случись этого, я бы отказался просить вашей помощи.

Анна выпила чай с молоком в глубокой задумчивости. Красивое лицо оставалось спокойным, порой становилось глуповатым. От этого Джордж Эшфилд хмурился и проклинал себя за откровенность, всё больше убеждался, что американцы собираются нажиться на семейном горе. Но вот девушка поставила чашку и серьёзно посмотрела на супругов.

- Отражение призраков – довольно распространённо явление, - с видом лектора сказала блондинка. – Хотя, нужно заметить, и самое слабое. Дух лишь сообщает о своём присутствии, он не в состоянии влиять на материальный мир. Обычно это прекращается на девятый день после смерти. Кристина умерла четвёртого сентября? Значит послезавтра она исчезнет, то есть настолько отдалится от мира живых, что её перестанут видеть даже подобные мне.

Миссис Эшфилд приподнялась в кресле.

- Но… но мы сможем с ней пообщаться, мисс Ландер? Мы хотим сказать Кристине о том, как сильно любили её.

Знакомый холодок сковал сердце девушки. Опять этот вопрос, снова придётся разочаровать человека, который думает, что мёртвые существуют по одинаковым с живыми законам и могут вести непринуждённые беседы через посредника.

- Вы не сумеет поговорить с дочерью, миссис Эшфилд, - прямо сказала Анна. – Она превратилась в тень, примите это.

Женщина замерла, готовая разрыдаться и молить за любые деньги совершить невозможное. Джордж вовремя потянул супругу за рукав, усаживая её обратно в кресло.

- Вам нужно провести ночь в комнате Кристины, правильно? – спросил мужчина. – Мари вас проводит. Мистер Катнер не возражает занять комнату для гостей?

- Нисколько, сэр, - ответил психиатр.

Когда служанка открыла дверь и щёлкнула выключателем, включившим хрустальную люстру, Анна поразилась скромностью апартаментов девушки. От богатого особняка в шикарном районе Лондона она ожидала большего, а тут была кровать, тумбочка, столик с косметикой и шкаф. Стены покрывали розовые обои, в углу справа от единственного окна громоздились белые плюшевые медведи с розовыми бантами.

- Мы бы нашли общий язык, - грустно улыбнулась блондинка.

Джером тронул её за плечо.

- Если станет страшно, не стесняйся, кричи. Моя комната дальше по коридору, как услышу твой голос, сразу прилечу и оторву голову любой потусторонней твари.

- Этот призрак не опасен, - заверила спутника Анна. – Кристина покинет дом и без моего участия. Я просто узнаю причину самоубийства.

Девушка заперлась, чтобы ей не мешали. За распахнутым окном солнце давно опустилось за крыши особняков, сверкали фонари, окна, автомобильные фары. Вечер наполнялся стуком шагов по старым мощёным мостовым.

Анна скинула туфли и легла на стёганое одеяло, строго по центру, скрестив руки на груди. В такой позе ей удобней всего было погружаться в чужое прошлое. «И точно также я буду лежать в гробу, - подумала девушка, но поспешила избавиться от тоскливой картины собственного будущего – в такой мрачной работе требовался максимальный оптимизм.

Сон наступил и… всё. Перед рассветом Анна встала отлично отдохнувшей, погружение почему-то провалилось. Подавив зевок, блондинка достала пудреницу и посмотрелась в круглое зеркальце. Да, этого следовало ожидать – под глазами появились тёмные круги. Прежде, чем отчитаться перед клиентами эту беду следовало изничтожить.

Включать яркую люстру не хотелось, так что пришлось повернуться к окну, чтобы свет уличных фонарей упал на лицо. В зеркальце сейчас была видна входная дверь. Анна едва успела стереть влажной салфеткой пот и вытащить тюбик тонального крема, когда в отражении появилась полупрозрачная фигура Кристина Эшфилд. Блондинка отложила косметику и стала наблюдать за призраком с помощью зеркала.

Фигура испуганно озиралась, потом прошла к столику напротив кровати, сделала движение, будто берёт какую-то баночку и отвинчивает крышку. Вдруг призрак посмотрел на окно и попятился, губы стали беззвучно шевелиться. Анна сумела разобрать что вроде: «Вы меня не получите». Затем юная Эшфилд высыпала в рот содержимое невидимой баночки и растворилась в зеркальной поверхности. Блондинка посмотрела на отражение окна, однако чего-либо подозрительного в нём не обнаружила. Ночная пантомима завершилась.

- И вы требуете деньги за такие россказни! – воскликнул Джордж, когда девушка отчиталась перед ним.

- Вовсе нет, сэр, - сказала Анна и неожиданно спросила. – Окно в комнате вашей дочери смотрит на запад?

- Да, - кивнул мужчина.

- Оксфорд тоже на западе, - задумчиво проговорила блондинка.

- Господи, к чему вы клоните?

- Подожди, Джордж, - прервала супруга Сандра. – Помнишь, как Кристина шарахалась от всех западных окон в доме? Я даже предложила ей поселиться в другой комнате, но бедняжка уверила, что в своём уютном гнёздышке она не боится. Видимо, ошибалась…

- Верно, - произнесла девушка. – Ответы на терзающие вас вопросы кроятся не в доме, они там, где Кристина училась, в Колледже Баллиол. Так подсказывает мне чутьё. Сегодня я и Джером наведаемся туда.

На пороге дома миссис Эшфилд задержала Анну и протянула ей фотографию.

- Вот, мисс, это снято в первый год учёбы напротив одного из общежитий Колледжа. Надеюсь, вам пригодится.

Девушка поблагодарила и посмотрела на снимок: восемь молодых людей обнимались и с улыбками смотрели в объектив, за ними высилось двухэтажное каменное здание со стрельчатыми окнами и двускатной крышей, покрытой черепицей крышей. Приличный возраст постройки выдавала серьёзная усадка – окна первого этажа почти касались земли.

В полдень с вокзала Паддингтон отправлялся скоростной экспресс в Бирмингем, который делал короткую остановку в Оксфорде. Анна и Джером сошли с поезда и добрались до Колледжа на кэбе. Распознав в пассажирах туристов, таксист поведал, что они едут в одно из старейших действующих учебных заведений мира. Его основал ещё в 1263 году Джон де Баллиол, отец шотландского короля Иоанна Первого.

- Британия переполнена историческими местами не меньше, чем Италия, - рассуждал водитель кэба. – Но там, куда вы попадёте, история особая, она жива и полна сил.

И американцы не были разочарованы. Среди рощ и садов стояли старинные здания – немые свидетели великих событий. Увитые плющом стены помнили Ричарда Львиное сердце, Иоанна Безземельного, слышали звон мечей армий Алой и Белой розы, грохот пушек и мушкетов Гражданской войны, они дышали славой битв с голландским флотом в семнадцатом веке и пирровыми победами Крымской войны. Над ними вился дым горящих городов, которые бомбили неуклюжие бомбардировщики кайзера и «Юнкерсы» фюрера. Многие, многие тайны хранили готические библиотеки и викторианские учебные корпуса.

Нужную постройку Анна и Джером нашли на задворках территории Колледжа. Мрачное общежитие постепенно уходило в землю на полянке, с трёх сторон зажатой густыми зарослями, к железной двери, к которой пришлось спускаться по лестнице из трёх высоких ступеней, вела тропинка, выложенная плитняком из светло-бежевого песчаника. Высокие деревья затеняли здания, со стороны небольшого озерца наползала дымка, но свет в окнах не горел.

Катнер потянул на себя дверь, она не поддавалась. Постучал – безрезультатно.

- Никого нет дома, - констатировал психиатр. – Надо бы узнать, живут ли здесь вообще студенты, здание выглядит необитаемым.

Спутники отправились к административному зданию, намереваясь навести справки о жильцах, и повстречали бледного парня. Он, видимо, возвращался из библиотеки, тащил стопку из восьми толстых книг, на самом верху, прижатая остреньким подбородком, лежала Библия. Студент был погружён в собственные мысли и очень перепугался, когда Джером окликнул его и добродушно спросил:

- Тебе не тяжело?

Парень взвизгнул и выронил ношу. Библия в падении раскрылась и упала разворотом на дорожку, что вызвало у студента приступ животного ужаса.

- Я не виноват! Нет! – закричал парень, подхватил книгу и побежал в сторону старого общежития.

- Вот и познакомились с жильцами, - сказал Катнер, глядя на то, как беглец сверкает пятками. – Неуравновешенность налицо.

Психиатр наклонился и собрал разбросанные тома.

Когда спутники вернулись к зданию, дверь была открыта, а в замке торчал ключ. За порогом лежали ботинки. Из тесной прихожей отходили два коридора, здесь же была сквозная лестница из подвала на чердак, она словно вонзилась в общежитие под тупым углом и упёрлась в землю. Наверху слышался взволнованный голос.

Второй этаж почти не отличался от первого – та же квадратная площадка и пара коридор с дверьми, ведущими в комнаты студентов, только место входной двери занимало заложенное кирпичом окно. Болтовня доносилась с чердака.

Там была наспех оборудована часовня, убранство которой включало лишь большое распятие и алтарь – обычный ящик, накрытый белой простынёй. Студент стоял на коленях, целовал ноги Христа и тараторил молитвы на латыни.

Джером положил книги на пол и слегка толкнул парня. Тот поднял на мужчину заплаканное осунувшееся лицо.

- Зачем вы явились? Убирайтесь! – прокричал студент и приник лбом к ступням деревянной статуи. – Вы виноваты! Испугали меня, заставили совершить грех!

Психиатр не знал, что и сказать на это. Его выручила Анна, которая мягко и дружелюбно поинтересовалась:

- Как тебя зовут?

- Тим Шепард, - ответил студент, с подозрением посмотрев на девушку.

- Учишься на философском отделении?

- Да…

- Знал? О Боже, с ней случилась беда! – парень обхватил голову. – Я предупреждал, от воздаяния нельзя сбежать. Мы должны принимать наказания за грехи, так велит Господь и пастыри его!

- Кристина погибла, - сказав это, девушка несколько покривила против истины. – Тебе известно, почему?

- Конечно, она ведь боялась покаяться пастырям, добрым пастырям с запада!

Джером и Анна быстро переглянулись, затем девушка достала фотографию и показала студенту. Бедный парень разрыдался сильнее.

- О, уберите, прошу! Ребята, мои лучшие друзья. Они не слушали меня!

- Ты остался один в общежитии, - это было утверждение, а не вопрос. – Что случилось? Кого ты боишься, Тим?

- Боюсь? Я не могу бояться доброго Бога! Остальные уехали, глупцы, но им не скрыться, их найдут. Понимаете… понимаете, мисс… Это общежитие старое, оно больше века стояла закрытым, пока не случился большой наплыв студентов, мест стало не хватать. Совет Колледжа постановил провести ремонт и заселить жильцов. Мы были первые студенты за много лет… и мы творили грех в своих спальнях, не подозревая, что скоро последует наказание. Оно пришло с запада в начале лета.

Шепард небрежно махнул в сторону запылённого слухового окна, а за ним, в трёх километрах, высилась над деревьями разрушенная церковь.

- Мне не страшно, мой дядя – пастор, - сказал парень и стал заворожено смотреть на руины, точно сам обратился в холодный и недвижный камень.

Психиатр подал девушке знак, означавший: «Большего не добьёмся». Когда спутники отвернулись от распятия, студент прошептал у них за спиной:

- Грех. Все люди грешны и должны очиститься.

Оказавшись снаружи, девушка спросила:

- Что думаешь об этом фанатике?

- Элементарно, Ландер. Он запугал своими пророчествами соседей по общежитию, и они разъехались по домам. Видимо Кристина оказалась более чувствительна, чем другие и, как итог, получила такое же стойкое помешательство. Самоубийство ей представлялось наказанием за грехи, реальные или вымышленные.

- Что ж, складно, не подкопаешься, - похвалила Анна. – Но прежде чем делать окончательные выводы, давай прогуляемся на развалины. Вдруг там сокрыта причина помешательства Шепарда?

Сгущались сумерки, а путешествие по незнакомой местности туда и обратно могло занять больше двух часов, однако Джером не мог сопротивляться просящему выражению личика Анны и согласился. Американцы скрылись в лесу. По счастью им скоро подвернулась тропинка, наверняка протоптанная Шепардом или другим любителем древностей. Девушка шла впереди, мужчина чуть поодаль.

- Интересно, о каком грехе твердил Тим? – спросила блондинка.

- Определённо, речь шла о сексе. Сама подумай, юный возраст, тело бунтует против разума. На эти естественные проявления накладывается религиозное воспитание. В результате – бац! Мы получаем то, что видели.

- Думаешь, он и Кристина…

- Возможно, - пожал плечами психиатр. – Для тебя это так важно?

- Ну, мне просто… С тобой ведь можно говорить о таких вещах, ты же доктор? Джером, скажи, считается ли нормой, когда девушка двадцати двух лет ни разу… Понимаешь? Это не вредно для психического здоровья?

Джером радовался, что темнота скрывала, насколько он покраснел. Как ребёнок, впервые услышавший пошлую шутку.

- Иногда чувствую себя ущербной, - вздохнула Анна. – Смотрю на Сару и, знаешь, мечтаю стать похожей на неё, развязной, берущей от жизни всё. Она так легко знакомится с мужчинами, а я… я не представляю, как это делается.

Катнер прочистил горло и решил ответить откровенностью на откровенность.

- Ну, здесь из меня плохой помощник. Мне уже за тридцать перевалило и за эти годы… Стой!

Признание оборвалось, мужчина показывал в чащу.

- Видишь, кто идёт параллельно тропе?

Девушка пригляделась и ответила:

- Нет.

- Дух предка?

Анна продолжала всматриваться в темноту, разбавленную лунным светом, отражавшимся от листьев деревьев и низкорослых кустарников.

- Тебе показалось, Джером. Я никого не вижу.

- Это не значит, что его там нет, - прошептал психиатр.

Он провожал взглядом что-то невидимое, потом успокоился.

- Фу, ушёл, не заметил. Или ему плевать на нас?

- Ты уверен, что не померещилось? – спросила Анна.

- Мелких рукастых мерзавчиков я запомнил отлично, - сказал Джером. – Это они, клянусь. Ползли туда же, куда и мы – к развалинам. Странно, что ты, духовидица, их не увидела. Может быть, твоё особое зрение обманули? Потому что своим глазам я привык доверять. Предлагаю ночью к руинам не соваться, кто знает, какой неприятный сюрприза нас ждёт.

- Брось, осталось метров двести. Если что, устроим пробежку.

Джерому подобная самоуверенность не нравилось, но он ясно осознавал, Анна не отступит. Она сейчас как гончий пёс, почуявший лисицу, несётся по свежему следу, наплевав на преграды. И всё же фигура в лесу, которую обычный человек заметил, а духовидицы разглядеть не сумела, добра не предвещала. Мысль о том, что появления девушки ждали и как-то сумели её обмануть, пульсировала в мозгу тревожным красным огоньком.

- Пойдём, пойдём, недалеко осталось, - понукала Анна.

Мужчина поплёлся дальше, и вскоре спутники вышли к руинам. Здесь выяснилось, что каменный собор – лишь часть внушительного монастырского комплекса. Острые края разрушенных стен грозили звёздному небу, некоторые постройки обратились в руины, а на мощёном отшлифованными камнями дворе за обвалившейся стеной выросли деревья. Им исполнились века. В архитектуре не наблюдалось величавости и строгости готики, всё выглядело намного скромнее: наклонные стены, наклонные крыши, двери и окна в форме арок и никаких украшений, только старательно обработанный камень, несколько повреждённый временем.

- Монастырь старше университета, - сказал Джером, вспоминая крупицы прочитанного и услышанного об истории Англии. – Такие сооружения возводили в раннем средневековье, то есть примерно с пятого по десятый век нашей эры.

Похоже, недавно прошёл дождь – во впадинах и выбоинах монастырского двора собрались лужи. В них отражались звёзды, но вместо руин… На поверхности воды, колеблемый лёгкой зыбью, плавал собор с цветными витражами, на башне сиял золочёный крест, под ним была звонница с колоколами, дубовые двери в арочном проёме входа были закрыты. Там, на другой стороне отражения, уже падал снег, постепенно скрывавший ковёр из жёлтых и красных листьев.

- Вот это да! – воскликнул Катнер и присвистнул от восторга.

Анна достала пудреницу и стала осматривать монастырь через круглое зеркальце, чувствуя себя Персеем в розовой юбке. И вот-вот должна была явиться Медуза Горгона из своего логова – ярко освещённого собора.

Вот дубовые створки разошлись и на улицу вышла процессия монахов в серых одеждах, из-под накинутых капюшонов выглядывали густые седые бороды, в руках у каждого старца была свечка, а тот, кто шествовал впереди, держал ещё и книгу, украшенную драгоценными камнями.

Джером посмотрел в отражение, затем на разрушенный собор. По эту сторону зеркала не было и намёка на присутствие призраков, но в зазеркалье они продолжали двигаться в безмолвии мимо людей, и пламя свечей вздрагивало в такт шагам.

Спутники начали слежку. Процессия двигалась через лес, скоро стало понятно, что она направляется к общежитию. В пятидесяти метрах от каменного здания монахи вдруг воспарили и пошли по воздуху на уровне чердака, возле круглого слухового окна они исчезли.

Катнер взял у девушки зеркальце и поднялся по стене, цепляясь за плющ, заглянул в часовню. Тим Шепард находился внутри, лежал между алтарём и распятием в позе эмбриона, а призраки окружили его плотным кольцом и монотонно читали молитвы. Постоянно повторялась фраза, которая заставляла студента громко вскрикивать.

Изучая психиатрию, Джером вполне освоил латынь, поэтому смог перевести столь пугавшую парня фразу: «Муки ждут тебя за грехи. Мы вернёмся завтра, чтобы поставить клеймо».

Это действо продолжалось пятнадцать минут, потом монахи покинули чердак через окно и зашагали по воздуху в сторону развалин. Мужчина слез на землю и отдал подруге пудреницу.

- Беру свои слова назад, дело по твоей части, - сказал психиатр и описал увиденное в часовне.

- Следующей ночью Шепард может расстаться с жизнью, - произнесла Анна. – Нужно использовать дневное время и узнать, что разозлило монахов. Они ведь не шутки ради заявляются именно в это общежитие.

Утром американцы посетили библиотеку Колледжа Баллиол, где их встретил доброжелательный смотритель, похожий на дворецкого из английских детективов, такой же худой, почти костлявый, высоколобый, с правильно поставленной речью. Узнав о цели визита, мужчина провёл гостей в помещение с книжными шкафами из красного дерева и проектором для показа слайдов.

- Интересная тема вас интересует, - сказал библиотекарь, доставая с полки том с пергаментными листами. – Я привык думать, что для американцев не существует истории до плавания Колумба. Общежитие, о котором вы спрашивает, старше этого итальянца на испанской службе. Оно возведено в начале пятнадцатого века на фундаменте сгоревшего фермерского дома, а который был построен на полтора столетия раньше из камней старинного святилища. Заметили монастырь в лесу?

Мужчина открыл книгу, это была какая-то хроника с яркими цветными рисунками.

- Монастырь Гвоздей Христовых, - торжественно объявил смотритель. – Возведён беглецами из Рима между четыреста семьдесят шестым и пятисотым годами. Очень богатая обитель, сюда шли христианские паломники со всей Британии, чтобы прикоснуться к драгоценному ларцу с гвоздями, которым Иисуса Христа приколачивали к кресту на Голгофе.

- Неужели настоящие? – спросила Анна.

- Вряд ли, мисс. Раннее средневековье породила горы святых мощей и реликвий, многие по сей день почитаются в церквях, но скорее всего это обычный мусор. Мошенники любили продавать его набожным священникам за огромные деньги. Тогда и появились рёбра апостола Павла, пальцы апостола Петра, зубы Моисей. Может быть в монастыре и хранились какие-то гвозди, но не удивлюсь, если их вырвали из старой повозки.

Библиотекарь постучал пальцем с ухоженным ногтем по картинке: один монах хлещет себе по спине треххвостой плёткой, второй клеймит сам себя раскалённым металлом.

- Люди в обители жили набожные до самоотречения, - пояснил мужчина. – Каждый день они бичевали себя по несколько часов, а за любой грех, даже за мысль о грехе, клеймили себя. Тела многих к концу жизни покрывали десятки ожогов в форме змейки – символа искушения и потерянного земного рая. Поразительный фанатизм. Но он не уберёг монастырь от гибели. Викинги его не трогали, этим скандинавам хватало побережья, однако в 1066 году явился Вильгельм Завоеватель со своими норманнами. После битвы при Гастингсе начался великий грабёж, и обитель пала его жертвой. Монахи погибли, святилище, где хранилась драгоценная дароносица, разнесли по камушку. Историки до сих пор спорят, попала она в руки норманнов или же, как гласят легенды, чудесным образом скрылась от их глаз и продолжает покоиться где-то на глубине под общежитием. Там не мешало бы провести раскопки, но совет Колледжа не согласится рисковать историческим зданием ради миража.

- А скажите, сэр, - произнёс Катнер, когда библиотекарь замолчал, - в поздние годы рядом с общежитием случались загадочные смерти или другие таинственные события?

- Одну минутку, - сказал смотритель.

Он вернул книгу на полку и прошёл к стальному шкафу с выдвижными ящиками, покопался в одном из них и вернулся с коробочкой, полной слайдов. Проектор вывел на белое полотнище экрана снимок газеты восемнадцатого века.

- Одна тысяча семьсот пятьдесят пятый год, студент Баллиол-Колледжа, известный на всю округу гуляка кончает с собой, бросившись в воды Темзы, - озвучил библиотекарь содержание статьи и пояснил. – Жертва, между прочим состоявшая в родстве с графом Йоркским, проживала в знакомом вам общежитии.

Затем мужчина сменил подряд восемь слайдов, приговаривая:

- Девятнадцатый век, дамы и господа. Сразу несколько случаев самоубийства среди любителей играть в карты на деньги. Последняя трагедия случилась перед самым закрытием общежития, в 1896. В этой статье можно увидеть фотографию.

Мертвец в расстегнутом плаще лежал на полу чердака, прямо под слуховым окном, лицо закрывал пропитавшийся кровью платок, рядом валялся револьвер.

- Заметьте, этот парень всегда выигрывал, он разбогател за счёт своих соучеников. Как вдруг такой счастливчик становится нелюдим, постоянно запирается в комнате и, наконец, пускает себе пулю в лоб. Обратите внимание на тыльную сторону ладони правой руки.

- Ожог в форме змейки, - сказала Анна, присмотревшись к тёмному зернистому снимку.

- Именно, мисс. Клеймо грешника.

Поблагодарив библиотекаря за помощь, Джером и Анна вышли на свежий воздух.

- Боже мой, оказывается, монахи бесятся от того, что кто-то живёт на месте святилища. Шепарда нужно скорее убрать оттуда.

Но общежитие было снова заперто, а на громкий стук в железную дверь единственный жилец, если он и был дома, не откликался.

- Придётся чуточку нарушить закон. Анна, прикрой меня своей широкой спиной.

Джером достал из внутреннего кармана электрическую отмычку, напоминающую по виду игрушечный пистолет, и через пять минут простенький замок сдался.

В часовне спутники студента не нашли, поэтому стали обходить комнаты второго этажа. Одну дверь опять пришлось вскрывать. Когда раздался щелчок, Катнер сказал с сожалением:

- И в кого меня превратила государственная служба?

- Скорее, это моё разлагающее блондинистое влияние, - успокоила друга девушка и вошла вперёд него в комнату.

Студент был там, метался в бреду на пропотевших скомканных простынях и уже успел скинуть на пол подушку и одеяло. Стены покрывали написанные маркером изречения из Библии и множество крестов – нарисованных и составленных из двух веточек.

Анна тронула Тима за плечо, парень застонал, но не проснулся. На тумбочке стоял графин с водой, и девушка потянулась к нему, чтобы облить студента, привести его в чувство.

- Сделаешь только хуже, - предупредил Джером.

Парочка расположилась в углу, приготовила верное зеркальце из дамской сумочки и стала ждать темноты. Окно комнаты смотрело на запад и сквозь него в каморку пришли монахи. У одного был железный штырь, на конце которого крепилось раскалённое добела клеймо в форме змейки. Горячий металл стал приближаться ко лбу парня, спустя мгновение должна была зашипеть кожа.

Тут девушка и мужчина встали и загородили собой постель. Рука со штырём замерла.

- Убирайтесь обратно в монастырь! – заявила Анна, надеясь, что призраки её поймут. – Это место больше не ваше святилище, оно стёрто в порошок!

- Реликвия, - прохрипели монахи, и тонкие кисти, прикрытые рукавами сутан, указали на пол. – Гвозди с кровью Христа покоятся в земле, делая её святой. Вы грешите.

Клеймо вновь потянулось к юноше. Анна закрыла его лицо своей рукой. Раскалённый металл прожёг пиджак и блузку, оставив лёгкий ожог на коже, так как монах сразу отдёрнул изуверское орудие. Девушка стиснула зубы, но не закричала.

- Отойди, - взвыли призраки. – Ангел запретил трогать тебя.

- Нет, - отрезала Анна.

Монахи посверлили её взглядами из-под капюшонов, потом тот, кто держал клеймо, сделал шаг назад, его братья повернулись к людям спиной и пропали.

- Ангел узнает, - пригрозил главарь и тоже растаял.

Психиатр посмотрел на спутницу.

- Тебя занесли в списки небесной канцелярии?

- Было бы здорово, но нам обоим понятно, кому подчиняются эти несчастные души.

- Дух предка, - кивнул мужчина. – Мне он не привиделся.

- Зато меня мерзавец обманул, это неприятно, - вздохнула блондинка.

Она обернулась на Тима Шепарда. Парень перестал метаться и крепко заснул.

- Об этом мы поразмыслим позже, пока поищем лопату.

Студента разбудил рано утром шум в подвале. Тим кое-как оделся и спустился по лестнице. Ему предстала прямоугольная яма, из которой ежесекундно вылетала земля. На краю лежал включённый электрический фонарик, в его свете сверкнули светлые волосы.

Шепард откашлялся.

- Эм, даже спрашивать не буду, что вы здесь делаете. Просто настроение у меня сегодня отличное, давно так хорошо не высыпался.

Над ямой показалась голова Катнера.

- Нас благодари, - бросил психиатр и вновь скрылся.

Затем высунулась обнажённая рука Анны с красноватой отметиной.

- Это предназначалось твоему лицу, - сказала девушка.

Парень лишился дара речи, потом совладал с собой и поинтересовался:

- Так вам всё известно?

- Намного больше, чем тебе, - откликнулся Джером.

- А что вы ищите?

Из ямы выбралась Анна, она упёрлась на лопату, как рыцарь на свой меч, и загадочно произнесла:

- Нечто дико зловещее – древнюю святыню, которая влечёт сюда мёртвых монахов каждую ночь. Ужасную…

- Анна! – донеслось из-под земли.

- Ладно-ладно, мы хотим откопать золотую шкатулку с ржавыми гвоздями, - честно ответила девушка.

Тим продолжал стоять в позе вставшего на задние лапы суслика: ноги чуть согнуты, руки по швам. Дело в том, что блондинка не хотела возвращаться в Лондон в перепачканной одежде – ей хватило и прожженной дыры – поэтому скинула всё, кроме кружевных трусиков и лифчика.

- Что с тобой? – спросила Анна у студента, щёлкнув пальцами.

- Ко-ко-кофе вам принести? – заикаясь, произнёс Шепард.

- Будем благодарны, - откликнулся запыхавшийся Джером.

Паренёк сходил на кухню и вернулся с кофейником и чашками, на стенках которых остался тёмный налёт. Видно и в престижном Оксфорде не все студенты отличались чистоплотностью и редко мыли посуду. Взбодрившись дико крепким, холодным и несладким напитком, Тим забрал у девушки лопату и прыгнул в яму. Она уже достигла глубины в добрых два метра.

Вскоре показались человеческие кости, затем прямоугольная каменная плита с едва различимой латинской надписью. Психиатр прочёл вслух:

- Я храню. Да не коснуться святыни грешные руки.

Ценой невероятных усилий подняв плиту, мужчины обнаружили под ней заветный золочёный ларец.

- Вернём её монахам, - сказала Анна и начала одеваться.

Шепард из чувства благодарности увязался за американцами.

День ещё не закончился, и над развалинами сияло солнце, но в зеркальце до сих пор отражалось ночное небо. В дверном проёме собора люди столкнулись с невидимой преградой.

- Дверей на самом деле нет, но они как бы есть, - усмехнулся Катнер и, ориентируясь по отражению, взялся за железные кольца и потянул на себя створки.

Собор – тот, что из зеркала, а не реальный – заполняли монахи. Лишь одно создание существовало одновременно и там, и тут – высокое, облачённое в развевающиеся одежды существо на алтарной площадке. У его ног перекатывались тёмные гладкие комочки, из них периодически вырастали пухлые руки, выпучивались круглые глазёнки с вертикальными зрачками. Их видели Джером и Тим, но не Анна. Однако и девушка, и мужчины слышали шипящий голос предка, произносивший староанглийские слова. Он говорил следующее:

- Настал час страшного суда. Вы, дети господни, слишком долго хранили благочестие в своей обители, пока мир погружался в бездну греха. Господь велит нести слово его дальше, довольно сидеть за стенами монастыря, идите в шумные города, найдите всех сбежавших от вас нечестивцев, которые попирали грязными ногами святилище.

По знаку девушки, Тим поставил дароносицу на пол, и Анна сказала:

- Вот реликвия, теперь она с вами и нет нужды клеймить каждого, кто появлялся рядом с ней.

Монахи все как один обернулись и воззрились на ларец.

- Гвозди! – эхом заметалось в соборе.

- Они будут закопаны в подземелье монастыря, под вашей охраной, - пообещала девушка.

- Наглая ложь грешников! – воскликнул дух.

Анна изумилась такому гневу, она помнила хранителей озера Верхнего совсем иными. Правда, эти древние существа стали действовать по указке доктора Стикса и, очевидно, переняли некоторые стороны его характера.

- Но, ангел, как можешь ты называть грешницей девушку, которую сам велел нам беречь? – спросили монахи, и тут же в их голосах появилось подозрение. – Или ты не ангел?

Духу перестал играть и выхватил из ножен зазубренный клинок, в гневе обрушил его на каменный алтарь – он разлетелся и в реальности.

- Анна Ландер, ты пойдёшь со мной! – сказало существо и, занеся над головой оружие, двинулось по проходу, вперёд покатились тёмные комки.

Но монахи встали между людьми и тем, кто выдавал себя за посланника небес.

- Не прольётся больше кровь в божьем храме, довольно ему мечей и копий жестоких нормандцев.

С этими словами призраки будто из воздуха достали раскалённые клейма и стали жечь ими слуг древнего существа, а покончив с ними, обратили праведный гнев на хозяина. В соборе в прямом смысле запахло жареным, точнее тлеющей мокрой тканью. Дух шипел и пытался кого-нибудь зарубить, однако его слишком плотно зажали в кольцо и продолжали нещадно клеймить.

Что-то со звоном упала на камни. Люди увидели изогнутый чёрный клинок, от его рукояти поднималась ниточка дыма.

Наконец дух вспыхнул и секунду сгорел, обратившись в мельчайший прах, который стал растворяться в спёртом воздухе руин, как сахар в кипятке. Вскоре следов не осталось. Пропало и отражение призрачного мира. Девушка небрежно захлопнула пудреницу и бросила её в лакированную розовую сумочку.

- Выдохните, ребята, - с тёплой улыбкой сказала Анна.

Дароносицу отнесли в подземелье, засунули в нишу и завалили большими булыжниками. Вряд ли здесь священные гвозди могли быть потревожены. Затем американцы вернулись в Лондон и девушка, стыдливо прикрывая дыру в рукаве, отчиталась перед Эшфилдами. Супруги выслушали её, при этом на лице женщины попеременно появлялось недоверие, любопытство и страх.

- Вам бы книжки писать в дешёвые журнальчики, - сказал Джордж, когда блондинка замолчала. – Монахи-призраки, ха! Это в духе Монтегю Джеймса и Чарльза Диккенса. Знал, эх знал же я, что нельзя доверять мошенникам.

- Выпиши им чек, - требовательно произнесла Сандра. – Убийцы Кристины наказаны, заказ выполнен.

- Ты поверила в этот бред? Я бы придумал байку в сотню раз лучше!

- Чек, дорогой, - настойчиво повторила женщина.

Эшфилд зарычал и полез в карман за чековой книжкой.

- Довольны?

Анна покрутила в руках листок, стоимостью в десять тысяч фунтов.

- Простите, я вам сказала, нельзя поговорить с мёртвыми, - напомнила девушка. – Это не совсем так. Ваша дочь сейчас в комнате, можете сказать ей всё, что захотите. Не оглядывайтесь, она невидима для обычного человека.

- Сколько нам будет стоить этот фокус? – гневно спросил мужчина.

- Ничего, - сказала Анна.

- Где… где она? – глаза женщины наполнились слезами.

- Стоит рядом со мной, смотрит на вас. Кристина скоро отправится в лучший мир. Пока не поздно, попрощайтесь с ней.

Секунду висела напряжённая тишина, потом сквозь аристократический лоск потоком хлынули эмоции. Мистер и миссис Эшфилд кричали о своей любви, срывая голос.

- Прощай, дочка! – воскликнул под конец длинной тирады Джордж, спрятав лицо в ладонях.

- Она ушла, - прошептала Анна.

Уже на улице Джером запахнул полы плаща от осеннего холода и произнёс:

- Да, мы всегда узнаём, как нам был дорог человек, только потеряв его навсегда. Древняя мудрость, но верна и по сей день. А зачем ты обманула Эшфилдов?

Анна молча прошла к ожидавшему кэбу. Ей не хотелось объяснять, какую боль она увидела в глазах безутешных родителей, бездну страдания от того, что Кристина умерла в одиночестве. Они искали помощи духовидицы лишь потому, что хотели попрощаться с дочерью. И желаемое было даровано. В конце концов, добрая ложь бывает лучше жестокой правды.

Через некоторое время беглые студенты вернулись в своё общежитие. Шепард их обзвонил и, утаивая ряд деталей, рассказал о событиях, участником которых он невольно стал. Тим разобрал часовню на чердаке, закрасил надписи в своей комнате и снял все кресты, кроме одного, над изголовьем.

Однажды на прогулке, а случилась она две недели спустя после окончания кошмара, студент столкнулся на тропинке с Анной Ландер. В её волосах застрял маленький жёлтый листочек, через плечо была перекинута спортивная сумка. Знакомцы кивнули друг другу и пошли своей дорогой. Тим подумал: «Она возвращалась на развалины. Для чего?»

Каблучки розовых туфель девушки стучали по плитняку дорожки, а в закрытой на молнию сумке лежал, завёрнутый в тряпицу, чёрный зазубренный клинок.