Дальнейшие руководящие положения, данные Гетеанумом Антропософскому обществу

162. Представляя, человек живет своей душой сознательной не в бытии, а в бытии образов, в небытии. Этим он освобождается от сопереживания себя совместно с Космосом. Образы не принуждают. Принуждает лишь бытие. Вели человек все же обращается к образам, то это происходит совсем независимо от самих образов, то есть происходит в свободе от Космоса.

163. В тот момент когда человек находится в процессе представления, он связан с бытием мира только тем, чем он стал из прошлого своих прежних земных жизней и своих жизней между смертью и новым рождением.

164. Этот прыжок над небытием в отношении Космоса человек может сделать лишь благодаря деятельности Михаила и импульсу Христа.

С представлениями (мыслями) и переживаниями воспоминаний, человек находится внутри физического мира. Но куда бы он не направлял свой взор в этом физическом мире, с помощью своих внешних чувств он нигде не найдет чего-то такого, что могло бы дать ему силы представления и воспоминания.

В представлении появляется самосознание. Оно в смысле предыдущих рассмотрении есть то, что человек приобрел от сил земного бытия. Но эти земные силы таковы, что они остаются сокрытыми для восприятий внешних чувств. В земной жизни человек, правда, мыслит только о том, что ему сообщают внешние чувства; но ничто из всего того, о чем он так мыслит, не дает ему самой силы мышления.

Где же находится эта сила, формирующая, исходя из земного, процесс представления (мышления) и образы, воспоминании?

Ее находят, направляя духовный взор на то, что человек приносит с собой из прошлых земных жизней. 0бычное сознание этого не знает. Это живет, в человеке, прежде всего, бессознательно. Но когда человек после духовного бытия вступает на землю, эта сила, тотчас же обнаруживает себя, как родственная тем земным силам, которые не попадают в область действия внешнечувственного наблюдения и внешнечувственного мышления.

В этой области человек пребывает не с представлениями (мыслями), но с "волей" которая действует в смысле судьбы.

Принимая во внимание то, что Земля содержит силы, не попадающие во внешнечувственную область, можно говорить о "духовной Земле" как о противополюсе физической Земли. Тогда оказывается, что человек как волевое существо живет в "духовной Земле" и совместно с ней; как существо же представляющее (мыслящее) он хотя и находится в среде физической Земли, но как такое существо не живет совместно с ней.

Человек как мыслящее существо несет силы из духовного мира в физический; но с этими силами он остается духовным существом, которое лишь является в физическом мире, но не входит с ним ни в какую общность.

Представляющий (мыслящий) человек во время своего земного существования вступает в общность лишь с "духовной Землей". И из этой общности вырастает в нем его самосознание. Следовательно, возникновение самосознания обязано таким процессам, которые разыгрываются с человеком в земной жизни как духовные.

Если окинуть духовным взором то, что здесь изложено, то имеют перед этим взором "человеческое я".

С переживаниями воспоминаний приходят в область человеческого астрального тела. В процессе воспоминания втекают в нынешнее «Я» не только результаты прошлых земных жизней, как это происходит при представлении (мышлении), но тут во внутреннее существо человека втекают те силы духовного мира, которые переживаются человеком между смертью и новым рождением. Этот приток сил идет в астральное тело.

Внутри физической земли нет также никакой области для непосредственного принятия притекающих таким образом сил. Человек как вспоминающее существо столь же мало как и представляющее существо может связать себя с теми вещами и процессами, которые воспринимаются его внешними чувствами.

Но он вступает в общность с тем, что хотя и не является физическим, но что превращает физическое в процессы, в свершения. Эти ритмические процессы в жизни природы и человека. В природе ритмически сменяют друг друга день и ночь, ритмически следуют друг за другом времена года и так далее. В человеке совершаются в ритме дыхание и кровообращение. Также происходит смена сна и бодрствования и так далее.

Ни в природе, ни в человеке ритмические процессы не являются чем-то физическим. Их можно назвать полудуховными. В ритмическом процессе физическое как вещь исчезает.

Вспоминая, человек переносится своим существом в свой ритм и в ритм природы. Он живет в своем астральном теле.

Индийский йог хочет совершенно раствориться в переживании ритма. Он хочет покинуть область представления, область «Я» и во внутреннем переживании, подобном воспоминанию, ясновидчески взирать в мир, который находится позади того, что может знать обычное сознание.

Западная духовная жизнь может не подавлять «Я» ради познания. Она должна привести «Я» к восприятию духовного.

Этого не может произойти, если так проникают в ритмический мир из мира внешних чувств, что в ритме переживают лишь полудуховное становление физического. Но надо находить сферу духовного мира, открывающуюся в ритме.

Итак, возможно двоякое. Первое: переживание физического в ритмическом - как это физическое становится полудуховным. Это есть более старый в настоящее время уже неподходящий путь. Второе: переживание того духовного мира, который в своей сфере имеет космический ритм в человеке и вне человека таким же образом, как человек имеет земной мир с его физическими существами и процессами.

К этому духовному миру принадлежит все, что в настоящий космический момент совершается через Михаила. Такой Дух как Михаил тем, что он избирает ритмический мир своим местом обитания, вносит то, что иначе оставалось бы в люциферической области, в область чисто человеческого развития, не подверженного влиянию Люцифера.

Все это можно узреть, когда человек достигает имагинации. Ибо душа вместе с имагинацией живет в ритме; а мир Михаила есть тот мир, который открывается в ритме.

Воспоминание, память уже находятся в этом мире, но еще не глубоко. Обычное сознание ничего из этого не переживает. Но при вступлении в имагинацию раньше всего всплывает из мира ритма мир субъективных переживаний; однако, они тотчас же переходят в живущие в эфирном мире прообразы, сотворенные божественно-духовным миром для физического мира. Переживают вспыхивающий в космических образах, таящий в себе созидание мира эфир. И ткущие в этом эфире силы Солнца там не только сияют, - они начаровывают из света мировые прообразы. Солнце является как космический живописец миров. Оно есть космический противообраз тех импульсов, которые в человеке живописуют образы представлений (мыслей).

Гетеанум, январь 1925.

Дальнейшие руководящие положения, данные Гетеанумом Антропософскому обществу

165. Человек, правда, живет как мыслящее существо в области физической Земли; но он не вступает с ней ни в какую общность. Он живет как духовное существо таким образом, что воспринимает физическое; но силы для мышления он получает от "духовной Земли" на том же пути, на котором он переживает судьбу как результат прошлых земных жизней.

166. То, что переживается в воспоминании (в памяти), находится уже в том мире, где физическое в ритме становится полудуховным и где происходят такие духовные процессы, как свершаемые в настоящий космический момент благодаря Михаилу.

167. Кто верным образом знакомится с мышлением и воспоминанием, у того возникает понимание, как человек, в виде земного существа живущий внутри земной области, в то же время не совсем погружается в эту область своим существом, а ищет как внеземное существо через общность с ^духовной Землей" своего самосознания как завершения «Я».

Космос, прежде всего, открывается человеку со стороны Земли и со стороны внеземного, со стороны мира звезд.

Человек чувствует себя родственным Земле и ее силам. Жизнь весьма определенно вразумляет его в отношении этого сродства.

Не столь родственным звездному окружению чувствует он себя в настоящую эпоху. Но это длится лишь до тех пор, пока он не сознает в себе своего эфирного тела. Постичь в имагинациях эфирное тело, - это значит настолько развить чувство сопринадлежности с миром звезд, насколько обладают чувством связи с Землей, благодаря сознанию физического тела.

Силы, которые вводят в мир эфирное тело, приходят из периферии этого мира, тогда как силы для физического тела излучаются из центра Земли.

Но вместе с эфирными силами, которые притекают на Землю из периферии Космоса, приходят также те мировые импульсы, которые действуют в астральном теле человека.

Эфир подобен морю, в котором, плывя со всех сторон из мировых далей, приближаются к Земле астральные силы.

Но в настоящую космическую эпоху только минеральное и растительное царства могут приходить в непосредственное отношение к тому астральному, которое притекает на землю на волнах эфира. Но - никак не животное царство и не человеческое царство.

Духовное видение обнаруживает, как в животном царстве живет в эмбриональном состоянии не то астральное, которое в настоящее время притекает на Землю, но то, которое притекало еще во времена древней Луны.

В растительном царстве видят, как образуются разнообразные чудесные формы, в то время как астральное выделяется из эфира и воздействует сверху на растительный мир.

В животном царстве видят, как из духовного мира было сохранено астральное, в далеком прошлом действовавшее во время лунного развития; оно действует как такое сохраненное, оставаясь в настоящее время в духовном мире и не вступая в эфирный мир.

Действенность этого астрального передается также через силы Луны, которые, ведь, равным образом остались от предыдущей стадии развития Земли.

Итак, в животном царстве перед нами результат импульсов, проявившихся внешне-природным образом на предыдущей стадии развития Земли, в то время как в настоящий космический период они отступили в духовный мир, который действенно пронизывает собой Землю.

Духовному видению открывается, что внутри животного царства для пронизания физического тела и эфирного тела астральным телом имеют значение исключительно те астральные силы, которые сохранены в современном земном бытии из глубокой древности. Но раз животное имеет свое астральное тело, то в него действенно вступают солнечные импульсы. Солнечные силы не могут дать животному ничего от астрального; но все же, раз это астральное есть в животном, они должны способствовать его росту, питанию и так далее.

Иначе обстоит с этим для человеческого царства. И оно получает свое астральное прежде всего от сохраненных лунных сил. Но солнечные силы содержат в себе астральные импульсы, которые в отношении животного царства остаются бездейственными, но в человеческом астральном действуют дальше так, как действовали лунные силы при первом пронизаний человека астральностью.

В животном астральном теле видят лунный мир; в человеческом - гармоническое созвучие мира Солнца и мира Луны.

На этом солнечном начале в человеческом астральном теле покоится то, что человек может воспринять для выработки самосознания духовное, излучающееся в земное бытие. Астральное притекает из периферии Вселенной. Оно действует или как такое, которое изливается в настоящее время, или же как излитое в прошлом и сохраненное. Но все, что относится к образованию «Я» как носителя самосознания, должно излучаться из центра некоей звезды. Астральное действует из периферии, а сообразное «Я» - из некоего центра. Земля в качестве звезды импульсирует из своего центра человеческое «Я». Каждая звезда излучает из своего центра силы, которые формируют «Я» какого-либо существа.

Так представляется полярность центра звезды и космической периферии.

Из этого описания видно, как животное царство ныне еще существует в виде результата более ранних сил развития существа Земли, как оно потребляет сохраненные астральные силы, но как оно должно исчезнуть, когда эти силы будут израсходованы. У человека же, наоборот, из солнечного начала приобретены новые астральные силы. И они делают для него возможным нести свое развитие в будущее.

Из всего этого можно усмотреть, что нельзя понять человека в его сущности, если не осознать его связи как с бытием звезд, так и с Землей.

И то, что человек получает от Земли для развертывания своего самосознания, - это проистекает, ведь, также и от действенного в земном бытии духовного мира. - То обстоятельство, что солнечное начало дает человеку все, в чем он нуждается для своего астрального, проистекает от тех деяний, которые разыгрались во время древнего Солнца. Тогда Земля получила способность к развитию импульсов человеческого «Я». От солнечного бытия Земля сохранила именно духовное того времени, но оно сохраняется от отмирания благодаря действию современного Солнца.

Некогда Земля сама была Солнцем. Тогда она была пронизана духом. В современный космический период Солнечное оказывает свое действие извне. Оно непрестанно обновляет коренящееся в прошлом, стареющее духовное. Вместе с тем это действующее в настоящее время Солнечное предохраняет солнечное начало далекого прошлого от впадения в люциферическое. Ибо то, что продолжает действовать дальше, не став воспринятым в силы современности, подпадает люциферическому.

Можно сказать, что в этот космический период чувство сопринадлежности человека с внеземным Космосом стало настолько приглушенным, что человек не замечает его внутри своего сознания. И оно не только стало приглушенным, но еще заглушается чувством сопринадпежности человека и земного бытия. Из-за того что человек свое самосознание должен обретать в земном, он так срастается с земным при наступлении эпохи души сознательной, что земное действует на него гораздо сильнее, чем это совместимо с правильным ходом его душевной жизни. Человек, до некоторой степени оглушен впечатлениями внешнечувственного мира. В состоянии этой оглушенности он не являет себя человеком со свободным, в себе самом живущим мышлением.

Вся эпоха с середины XIX века была эпохой такой оглушенности впечатлениями внешних чувств. Великой иллюзией этой эпохи является то, что слишком сильную жизнь внешних чувств сочли за правильную, - ту жизнь внешних чувств, которая старалась совсем угасить жизнь во внеземном Космосе.

В этой оглушенности могли проявить свое существо ариманические силы. Солнечное начало больше оттеснило Люцифера, чем Аримана, который был в состоянии вызвать - как раз в людях науки - опасное ощущение, что идеи применимы лишь к впечатлениям внешних чувств. Так что именно в этих кругах антропософия может встретить мало понимания. Стоят перед результатами духовного познания. Пытаются понять их с помощью идей. Но эти идеи не охватывают духовного, ибо их переживание заглушено ариманизированным внешнечувственным познанием. И охватывает страх, как бы не подпасть слепой вере в авторитет, если допустить данные духовно видящего.

Во второй половине XIX века все более темным становился для человеческого сознания внеземной Космос.

Если человек снова станет способным переживать в себе идеи также и тогда, когда он не обращается с ними к миру внешних чувств, то навстречу его взору, направленному во внеземной Космос, снова воссияет свет. Но это означает: научиться узнавать Михаила в его царстве.

Когда в некоем будущем осенний праздник Михаила станет настоящим и задушевным, тогда в ощущении справляющих этот праздник людей будет с глубочайшей честностью выступать его лейтмотив и жить в сознании: исполненная идеями душа переживает свет Духа тогда, когда видимость внешних чувств находит отзвук в человеке лишь как воспоминание.

Если человек ощутит это, он в соответствии с этим праздничным настроением снова правильно погрузится в мир внешних чувств. И Ариман не сможет нанести ему ущерб. Гетеанум, январь 1925.

Дальнейшие руководящие положения, данные Гетеанумом Антропософскому обществу

168. В начале эпохи сознания наступила приглушенность чувства единства человека со внеземным Космосом. В противоположность этому чувство сопринадлежности с земным бытием при переживании впечатлений внешних чувств стало как раз у людей науки таким сильным, что это представляет собой оглушение сознания.

169. В этой оглушенности особенно опасно действуют ариманические силы, ибо человек живет в иллюзии, что слишком сильное, оглушающее переживание впечатлений внешних чувств правильно и является истинным прогрессом в развитии.

170. Человек должен найти силу просветить свой мир идей и пережить его просветленным также и тогда, когда он не опирается с ними на оглушающий мир внешних чувств. При этом переживании самостоятельного, просветленного в своей самостоятельности мира идей пробудится чувство единства с внеземным Космосом. Из этого возникает основа для праздника Михаила.

Когда человек, наблюдая собственное человеческое существо, применяет к себе, прежде всего, имагинативное познание, то он в созерцании сбрасывает с себя свою систему органов внешних чувств. Для своего самосозерцания он становится существом без этой системы. Он не перестает иметь перед своей душой образы, которые до этого приносились органами чувств; но он перестает чувствовать себя связанным через эти органы с физическим внешним миром. Органы чувств теперь уже не несут образы, которые он имеет перед своей душой от физического внешнего мира: они для непосредственного созерцания суть доказательство того, что человек, помимо связи через органы чувств с окружающим миром природы, находится с ним еще и в другой связи, которую несут не органы чувств. Это есть связь с тем Духом, который воплощен во внешнем мире природы.

Следовательно, при таком созерцании физический мир отпадает от человека. Это - земное, которое отпадает. Человек больше не чувствует этого земного при себе.

Можно было бы подумать, что вместе с тем у него исчезает и самосознание. Это может казаться выводом из предыдущих рассмотрении, которые обрисовали самосознание как результат связи человека с существом Земли. Но это не так. То, что человек приобрел через земное, остается ему также и тогда, когда он после этого обретения в переживающем познавании сбрасывает с себя земное.

Посредством описанного духовно-имагинативного созерцания обнаруживается, что человек, собственно, вовсе не интенсивно связал с собой свою систему органов чувств. В этой системе органов чувств живет, собственно, не он, а окружающий мир. Этот мир встроил себя со своим бытием в систему органов чувств.

И поэтому имагинативно созерцающий человек рассматривает также систему органов чувств как часть внешнего мира - часть внешнего мира, которая ему, конечно, ближе, чем окружающий мир природы, но которая все же есть внешний мир. Эта часть отличается от прочего внешнего мира лишь тем, что в него человек может погрузиться не иначе, как познавая через восприятия органов чувств. А в свою систему органов чувств он погружается переживания. Система органов чувств есть внешний мир, но человек притягивает в этот внешний мир свое духовно-душевное существо, которое он приносит из духовного мира при вступлении в земное существование.

За исключением того факта, что человек наполняет свою систему органов чувств своим духовно-душевным существом, эта система есть такой же внешний мир, как простирающийся вокруг человека растительный мир. Глаз в конечном счете принадлежит миру, не человеку, - как роза, которую человек воспринимает, принадлежит не ему, а миру.

В эпоху, которую только что прошел человек в ходе космического развития, выступали люди, домогавшиеся познания, и они говорили: цвет, звук, впечатления тепла находятся, собственно, не в мире, а в человеке. "Красного цвета, - так говорили они, - нет вовне, в окружающем человека мире, но это есть лишь воздействие на человека чего-то неизвестного". - Однако истина прямо противоположна этому воззрению. Не краска вместе с глазом принадлежат человеческому существу, а глаз вместе с краской принадлежат миру. Человек во время своей земной жизни не позволяет вливаться в себя земному окружению, но он сам врастает между рождением и смертью в этот внешний мир.

Многозначительно, что к концу эпохи тьмы, когда человек оцепенело смотрит в мир, даже в предчувствии не переживая света духа, верная картина отношения человека к окружающему миру искажается как раз в противоположный истине образ.

Когда имагинативно познающий человек сбросил с себя этот окружающий мир, в котором он живет со своей системой органов чувств, в его переживание вступает некая иная организация, несущая мышление так же, как система органов чувств несет процесс восприятия чувственных образов.

И теперь через эту организацию мышления человек осознает себя столь же связанным с космическим звездным окружением, как раньше через систему органов чувств он осознавал себя связанным с земным окружением. Он познает себя как космическое существо. Мысли - уже не теневые образы; они пропитаны действительностью так же, как во внешнечувственном восприятии - образы органов чувств.

Если познающий человек поднимается теперь к инспирации, то он обнаруживает, что может сбросить с себя также и этот мир, основывающийся на организации мышления, как раньше сбросил земной мир. Он прозревает, как и с этой организацией мышления он принадлежит миру, а не собственному существу. Он прозревает, как мировые мысли правят в нем через его собственную организацию мышления. Он снова замечает, что мыслит не из-за того, что принимает в себя отображения мира, а врастая вместе с организацией мышления в мировые мысли.

Человек есть мир, как в отношении системы органов чувств, так и в отношении системы мышления. Мир встраивается в него. Поэтому в восприятиях при помощи органов чувств и в мышлении он есть не он сам, но он есть тогда содержание мира.

Итак, в организацию мышления человек простирает то духовно-душевное своего существа, которое не принадлежит ни земному миру, ни миру звезд; оно - совершенно духовного рода и пребывает в человеке от одной земной жизни до другой земной жизни. Это духовно-душевное доступно лишь инспирации.

Так человек выступает из своей земно-космической организации, чтобы предстать перед собой через свою инспирацию как чисто духовно-душевное существо.

В этом чисто духовно-душевном существе человек встречается с господствующими силами своей судьбы.

Вместе с системой органов чувств человек живет в своем физическом теле, а с системой мышления - в своем эфирном теле. После сбрасывания обеих систем путем переживающего познания он находится в своем астральном теле.

Каждый раз, когда человек нечто сбрасывает из состава своего существа, то, правда, с одной стороны его душевное содержание становится беднее; но с другой стороны оно в то же время становится богаче. Если после сбрасывания физического тела красота растительного мира, доступного органам чувств, блекнет для человека, то зато перед его душой выступает целый мир элементарных существ, живущих в растительном царстве.

Но оттого, что это обстоит так, у действительно духовно познающего человека никак не господствует аскетическое настроение по отношению к миру, воспринимаемому органами чувств. В духовном переживании он в полной жизненности сохраняет потребность: пережитое духовно снова воспринять также и органами чувств. И как у цельного человека, ищущего переживания всей действительности, восприятия с помощью органов чувств будят стремление к противоположному, к миру элементарных существ, так видение элементарных существ снова пробуждает стремление к тому, что содержится в восприятиях с помощью органов чувств.

В целостной жизни человека дух требует восприятия, а восприятие жаждет духа. В духовном существовании была бы пустота, если бы в нем не было в качестве воспоминания переживаний с помощью органов чувств; в переживании с помощью органов чувств была бы тьма, если бы там, сперва хотя бы и подсознательно, не действовала, освещая, сила Духовного.

Поэтому, когда человек сделает себя зрелым для сопереживания деятельности Михаила, наступит совсем не обеднение душ в отношении переживаний природы, а наоборот - некое обогащение. Также и жизнь чувствований не будет расположена к тому, чтобы отворачиваться от переживаний органов чувств, а возникнет радостное желание целиком воспринять в душу чудеса внешнего мира. Гетеанум, февраль 1925.