Дальнейшие руководящие положения, данные Гетеанумом Антропософскому обществу

106. Михаил снова проходит вверх тот путь, который человечество прошло вниз по ступеням духовного развития вплоть до деятельности интеллекта. Только Михаил поведет вверх волю теми путями, которыми мудрость сошла вниз до своей последней ступени, до интеллекта.

107. То, как Михаил с этого момента мирового развития только показывает свой путь, так что человек может в свободе следовать ему, отличает это водительство Михаила от всех прежних архангельских водительств, да и от всех прежних водительств самого Михаила. Те водительства действовали в человеке, а не только показывали свои деяния. Так что человек в своих действиях не мог быть тогда свободным.

108. Современная задача человека - понять это, чтобы быть в состоянии всей душой найти свой путь в эпоху Михаила.

Можно с точки зрения человечества проследить его поступательное развитие от того этапа сознания, когда человек чувствовал себя членом божественно-духовного порядка вплоть до современного этапа, когда он чувствует себя индивидуальностью, отделившейся от божественно-духовного и обладающей мыслями для собственного употребления. Это было сделано в предыдущей статье.

Но можно также посредством сверхчувственного ясновидения наметить образ того, что переживают во время этого потока развития Михаил и его соратники, то есть тот же самый ряд фактов описать с точки зрения Михаила. Это надо попытаться сделать теперь.

Прежде всего, имеется такое древнейшее время, в отношении которого, собственно, можно говорить лишь о том, что происходит между божественно-духовными Существами. Имеют дело с непрестанным деянием Богов. Боги осуществляют то, к чему побуждают их импульсы их существа; они находят удовлетворение в согласии с этой деятельностью. И значение имеет только то, что они переживают при всем этом. Лишь в одном углу этого поля деяний Богов можно заметить что-то вроде человечества. Оно лишь часть деяний Богов.

То духовное Существо, однако, которое с самого начала обратило свой взор на человечество, –– это Михаил. Это он так расчленяет, до известной степени, деяния Богов, что в одном углу Космоса может существовать человечество. И тот способ, как он это делает, сроден той деятельности, которая позднее приходит к проявлению в человеке как интеллект; но только здесь этот способ действует как сила, которая струится сквозь Космос в распорядке идей, вызывающих действительность. В этой силе действует Михаил. Его задача - управлять космической интеллектуальностью. Он хотел бы достигнуть в этой области дальнейшего прогресса. А этот последний может состоять лишь в том, что в человеческой индивидуальности позднее концентрируется то, что действует как разум сквозь весь Космос. Благодаря этому осуществляется следующее: в ходе мирового развития наступает время, когда Космос больше не живет своим настоящим разумом, но живет своим прошлым разумом. А разум настоящего пребывает в потоке развития человечества.

Михаилу хотелось бы то, что развивается в человечестве как разум, непрерывно сохранять в связи с божественно-духовной сущностью.

Но это встречается с неким сопротивлением. То, что Боги переживают как развитие в направлении освобождения интеллектуальности от ее космического деяния вплоть до включения ее в человеческую природу, - это открыто выступает в мире как факт. И если есть существа, обладающие способностью восприятия, благодаря которой они могут узреть эти факты, то они могут воспользоваться ими. - И такие существа есть. Это –– ариманические существа. Они совершенно предрасположены к тому, чтобы всасывать в себя то, что как разум отделяется от Богов. Они предрасположены к тому, чтобы соединять со своим существом сумму всей интеллектуальности. Тем самым они становятся самыми значительными, самыми всеобъемлющими, самыми настойчивыми носителями разума Космоса.

Михаил предвидит, что человек, все более и более продвигаясь к собственному употреблению разума, должен встретиться с ариманическими существами и что он тогда, вступив с ними в связь, может подпасть их влиянию. Поэтому Михаил попирает ногами ариманические силы; он все время свергает их в область, которая находится глубже той, в которой развивается человек. Михаил, попирающий дракона, низвергающий его в бездну, - это есть живущий в человеческом сознании могучий образ описанных тут сверхчувственных фактов.

Развитие движется вперед. Интеллектуальность, которая сперва полностью находилась в области божественной духовности, настолько отделяется от нее, что становится одушевлением Космоса. То, что прежде излучалось только от Богов, теперь сияет как откровение Божественного из звездного мира. Миром прежде правило само божественное Существо, теперь же им правит ставшее объективным божественное откровение, находясь за которым божественное Существо проходит следующую ступень своего развития.

Снова является Михаил правителем космического разума, поскольку последний в распорядке идей струится через откровения Космоса.

Третья фаза развития есть дальнейшее отделение космического разума от своего источника. В звездных мирах больше не правит как божественное откровение распорядок идей данного времени; небесные тела движутся и организуются сообразно распорядку идей, заложенному в ни в прошлом. Михаил видит, как то, чем он правил в Космосе, - космическая интеллектуальность - все больше находит путь к земному человечеству.

Но Михаил видит также, что для человечества все большей становится опасность подпасть ариманическим силам. Он знает: для себя он всегда будет попирать Аримана; но будет ли так и для людей?

Михаил видит, как наступает величайшее земное событие. Из Царства, которому служит сам Михаил, вниз, в область Земли нисходит Существо Христа, чтобы быть там, когда разум полностью будет у человеческой индивидуальности. Ибо тогда человек сильнее всего ощутит побуждение предаться той Власти, которая всецело, во всей полноте сделала себя носителем интеллектуальности. Но тогда будет Христос; благодаря Своей великой жертве Он будет жить в той же сфере, где живет Ариман. Человек сможет сделать выбор между Христом и Ариманом. Весь мир сможет в развитии человечества найти Христов путь.

Это есть космический опыт Михаила в отношении того, чем он должен править в Космосе. Ради того чтобы остаться вместе с тем объектом, которым он правит, Михаил вступает на путь, ведущий из Космоса к человечеству. На этом пути он находится с VIII века после Р. X., но лишь в последнюю треть XIX века дошел он, собственно, до выполнения своей земной задачи, в которую превратилась его космическая задача.

Михаил ни к чему не может принудить людей. Ибо принуждение прекратилось, ведь, как раз потому, что разум полностью вступил в сферу человеческой индивидуальности. - Но как некое величественное прообразное деяние в сверхчувственном мире, непосредственно примыкающем к видимому миру, может развернуть Михаил то, что он хочет явить. Тут Михаил может показаться в световой ауре с жестом духовного существа, открывающего все сияние и все величие прошлого разума Богов. Тут он может показать, что действие этого разума прошлого в настоящем правдивее, прекраснее и добродетельнее, чем все имеющееся в непосредственном разуме настоящего, который в обманчивом и соблазнительном блеске проистекает от Аримана. Он может дать заметить, что для него Ариман всегда будет низшим духом, попираемым его ногами.

Те люди, которые обладают ясновидением в сверхчувственном мире, ближайшем к видимому миру, воспринимают так, как тут описано, Михаила и его соратников в том, что они хотели бы сделать для людей. Такие люди видят, как благодаря образу Михаила человек в сфере Аримана должен быть в свободе приведен от Аримана к Христу. Если таким людям удается благодаря их ясновидению отомкнуть также сердца и умы других людей, чтобы некоторый круг людей знал, как теперь Михаил живет среди людей, тогда человечество начнет вкладывать верное содержание в празднование дней Михаила, благодаря чему в душах сможет ожить сила Михаэила. Михаил будет тогда действовать среди людей как некая реальная власть. Но человек будет свободен и все же будет свершать через Космос свой духовный жизненный путь во внутренней общности с Христом. Гетеанум, 19 октября 1924.

109. Верно осознать Михайлову действенность в духовной мировой связи значит разрешить, исходя из космических связей, загадку человеческой свободы, поскольку это решение необходимо земному человеку.

110. Ибо в современном отрезке развития человечества "свобода" дана непосредственно как факт каждому понимающему самого себя человеку. Никто не может сказать:

"Свободы нет", - если он не хочет отрицать очевидности факта. Но можно видеть противоречие между тем, что дано фактически, и процессами в Космосе. Это противоречие отпадает при рассмотрении миссии Михаила в Космосе.

111. В моей "Философии свободы" можно найти указание на "свободу" человеческого существа в своевременной мировой эпохе как на содержание сознания; в предлагаемых здесь описаниях миссии Михаила можно найти космическое обоснование "становления этой свободы".

БУДУЩЕЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА И ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ МИХАИЛА

В каком отношении к Михаилу и его соратникам находится ныне человек?

Человек стоит перед миром, который был некогда вполне божественно-духовной сущности, - такой божественно-духовной сущности, к которой принадлежал также и сам он как ее член. Итак, тогда мир, сопринадлежавший человеку, был божественно-духовной сущности. На следующем этапе развития он уже больше не был таковым. Тогда он был уже космическим откровением божественно-духовного, чья сущность витала за этим откровением. Но она все же творила и жила именно в этом откровении. Тогда уже был мир небесных светил. В его явлениях и движениях творило и жило как откровение божественно-духовное. Можно сказать: тогда, когда на небе стояло или передвигалось то или иное светило, - в этом можно было непосредственно узреть деятельность божественно-духовного.

Во всем том, что как божественный Дух действовало в Космосе, в том, как человек в своей жизни был плодом деятельности божественно-духовного в Космосе, - во всем этом, еще не встречаясь с сопротивлением, был Михаил как в своей стихии. Он содействовал как посредник отношению божественного к человеку.

Наступили другие времена. Мир небесных светил перестал нести в себе, непосредственно в настоящем, божественно-духовную деятельность. Он жил и двигался, упорно продолжая то, чем раньше была в нем такая деятельность. Божественно-духовное больше не жило в Космосе как откровение, но только еще как действенность. Отчетливо выступила двойственность божественно-духовного и космического. Михаил на основании своей собственной сущности держался божественно-духовного. Он старался как можно ближе удержать при божественно-духовном и человека. Это он делал все дальше. Он хотел охранить человека от слишком сильного вживания в некий мир, который представляет собой лишь действенность божественно-духовного, но не сущность и не откровение.

Михаил испытывает глубочайшее удовлетворение от того, что ему удалось через человека следующим образом сохранить мир небесных светил еще непосредственно связанным с божественно-духовным. Когда человек, пройдя жизнь между смертью и новым рождением, вновь вступает на путь к новому земному бытию, тогда при нисхождении к этому бытию он старается установить гармонию между ходом небесных светил и своей земной жизнью. Эта гармония прежде была сама собою разумеющейся, так как божественно-духовное действовало в небесных светилах, и в них же имела свой источник также человеческая жизнь: но теперь, когда ход небесных светил лишь продолжает действенность божественно-духовного, эта гармония не имела бы места, если бы человек не искал ее. Божественно-духовное, сохраненное из более раннего времени, он приводит в соотношение с небесными светилами, которые свое божественно-духовное еще имеют в себе лишь как последствие более раннего времени. Благодаря этому в отношение человека к миру входит божественное, соответствующее более ранним временам, но проявляющееся в более поздние времена. То, что это так, –– это есть деяние Михаила. И это деяние дает ему столь глубокое удовлетворение, что он в этом удовлетворении имеет часть своей жизненной стихии, своей жизненной энергии, своей солнечной жизненной воли.

Однако ныне, направляя духовное око на Землю, он видит существенно иное положение вещей. Человек во время своей жизни в физическом мире между рождением и смертью окружен миром, который непосредственно не указывает больше на действенность божественно-духовного, но обнаруживает лишь то, что еще осталось от этой действенности; можно сказать: творение божественно-духовного. Это творение в своих формах вполне божественно-духовного рода. Для человеческого восприятия божественное обнаруживает себя в формах, в природном свершении; но в этом оно не является больше как живое. Природа –– это божественно сотворенное произведение божественного; она повсюду есть отображение божественной действенности. В этом солнечно-божественном, но не божественно-живом мире живет человек. Но он, вследствие обращенного к нему действия Михаила, сохраняет как человек связь с сущностью божественно-духовного. Он живет как существо проникнутое Богом, в мире, непроникнутом Богом.

В этот, оставленный Богом, опустевший мир человек внесет то, что есть в нем, то, чем стало его существо в эту эпоху.

Человечество будет вносить свое развитие внутрь развития мира. Божественно-духовное, откуда происходит человек, может как космически расширяющееся существо человека пронизать светом этот Космос, который существует еще лишь в отображении божественно-духовного.

Через человечество воссияет не та же самая Сущность, которая некогда была Космосом. Божественно-духовное при его прохождении через человечность обретет переживание некоего существа, которого оно прежде не обнаруживало.

Против того чтобы развитие приняло это направление, обращаются ариманические силы. Они не хотят, чтобы изначальные божественно-духовные силы в своем дальнейшем поступательном развитии пронизали светом Вселенную; они хотят, чтобы впитанная ими космическая интеллектуальность пронизала бы своими лучами весь новый Космос, и чтобы человек продолжал жить в этом интеллектуализированном и ариманизированном Космосе.

При такой жизни человек утратил бы Христа. Ибо Христос вступил в мир с интеллектуальностью, которая является совершенно такой же, какой она некогда жила в божественно-духовном, когда это божественно-духовное в своей сущности еще образовывало Космос. Если мы ныне говорим так, что наши мысли могут быть и мыслями Христа, то мы противопоставляем ариманическим силам нечто такое, что защищает нас от подпадения их власти.

Понять смысл миссии Михаила в Космосе - это значит быть в состоянии говорить следующим образом. Ныне надо уметь так говорить о природе, как этого требует этап развития души сознательной. Надо смочь воспринять в себя чисто естественнонаучный способ мышления. Но надо также научиться и так говорить о природе, то есть ощущать ее, как это соответствует Христу. Мы должны научиться говорить языком Христа не только об искуплении природы, не только о душе и божественном, но и о Космосе.

Чтобы наша человеческая связь с изначально божественно-духовным осталась и сохранилась, чтобы мы научились понимать Христов язык о Космосе, –– к этому мы придем, если мы в своем внутреннем сердечном чувствовании полностью вживемся в то, чем являются среди нас Михаил и его соратники, их деяния и их миссия. Ибо понять Михаила значит ныне найти путь к Логосу, который как Христос живет на Земле среди людей.

Антропософия поистине ценит то, чему научился говорить о мире естественнонаучный способ мышления за последние четыре-пять веков. Но она кроме этого языка говорит еще на ином языке о существе человека, о развитии человека и о становлении космоса; она хотела бы говорить на языке Христа-Михаила.

Ибо если люди говорят на обоих этих языках, то развитие не может оборваться и перейти в ариманическое прежде нахождения изначального божественно-духовного.

Когда говорят только естественнонаучным образом, то это соответствует отделению интеллектуальности от изначального божественно-духовного. Она может перейти в ариманическое состояние, если не принимается во внимание миссия Михаила. Этого не будет, если ставший свободным интеллект силового прообраза Михаила снова находит себя в отделившейся от человека и ставшей объективно противопоставленной ему, изначальной космической интеллектуальности, которая находится в основе человека и которая сущностно была явлена во Христе внутри области развития человечества, после того как она отступилась от человека ради развития его свободы.

Гетеанум, 25 октября 1924.

112. Божественно-духовное проявляет себя в Космосе различным образом в следующих этапах развития: 1) через свою изначальную сущность; 2) через откровение этой Сущности; 3) через деятельность, в которой сущность уходит из откровения; 4) через творение, когда в проявленном мироздании уже нет божественного, но есть лишь его формы.

113. Человек в современном естественнонаучном воззрении на природу не имеет отношения к божественному, но лишь к его творению. С тем, что посредством этого воззрения передается человеческому душевному строю, человек как таковой может соединить себя как с силами Христа, так и с ариманическими силами.

114. Михаил проникнут устремлением, силой своего свободно действующего прообраза включить в человечески-космическое развитие сохранившееся в человеке из времен божественной сущности и ее откровения отношение к Космосу так, чтобы то, что говорит естественнонаучное воззрение на природу, относящееся только к отображению, только к форме божественного, перешло в высшее, сообразное Духу воззрение на природу. Хотя оно будет в человеке, но оно будет как раз человеческим последующим переживанием отношения божественного к Космосу, существовавшего во время двух первых этапов космического развития. Антропософия в этом смысле подтверждает естественнонаучное воззрение на природу, образовавшееся в эпоху души сознательной; но она дополняет его таким воззрением, которое является взгляду духовных очей.

Тому, кто воспримет в свой образ мыслей внутреннее, несомое глубоким ощущением созерцание существа и деяний Михаила, - открывается верное понимание того, как может человек принять мир, который есть не божественная сущность, или откровение, или действенность, но творение Богов. Познавая, взирать на этот мир, означает иметь перед собой формы, образования, которые повсюду гласят о божественном; но если не предаваться никакой иллюзии, то в них не найти самостоятельно живущего божественного бытия. И нельзя ограничиваться лишь познавательным рассмотрением этого мира. При этом, правда, самым отчетливым образом открывается конфигурация мира, окружающего теперь человека. Но для повседневной жизни более существенным является чувствование, воление и работа в мире, который в своем образовании хотя и может быть ощущаем как божественный, но не может быть изведан как божественно-живой. Чтобы ввести в этот мир действительно нравственную жизнь, необходимы те этические импульсы, на которые я указал в "Философии свободы".

В этом мире сотворенного для верно чувствующего человека может светить существо Михаила и современный мир свершений. Михаил не вступает как явление в физический мир. Он со всеми своими деяниями держится внутри сверхчувственной области,, непосредственно граничащей с физическим миром современной фазы мирового развития. Благодаря этому никогда не наступит возможность того, чтобы в силу впечатлений, получаемых людьми от существа Михаила, они бы пришли к фантастическому взгляду на природовоззрение или захотели бы так построить морально-практическую жизнь в этом богосозданном, но не оживляемом Богом мире, как если бы тут могли быть этически-духовные импульсы, которые должны были бы быть внесены не самим человеком. Путем мысли или же воли, через перемещение себя в духовное всегда необходимо приходить к Михаилу.

Благодаря этому будут духовно жить следующим образом. Познание и жизнь будут приниматься так, как их надо принимать, вот, уже с XV века. - Но будут держаться откровения Михаила; этому откровению дадут сиять как свету в тех мыслях, которые воспринимаются из природы; его будут нести в сердце как тепло, если будут вести жизнь сообразно миру божественно-сотворенного. - Тогда перед взором будут возникать не только наблюдение и переживание современного мира, но и то, о чем сообщает Михаил, некое прошлое состояние мира, некое состояние мира, которое как раз Михаил вносит в современность благодаря своему существу и своим деяниям.

Если бы это было иначе, - если бы Михаил действовал так, что вносил бы свои деяния в мир, который в настоящее время человек должен познавать и переживать как физический, то человек в настоящее время узнавал бы из мира то, чего в действительности в нем нет, но что было. Если такое происходит, тогда это иллюзорное постижение мира уводит душу человека из соответствующей ей действительности в некую другую, а именно в люциферичеркую.

Тот способ, каким Михаил приводит прошлое к действию в современной человеческой жизни, удерживается в смысле правильного духовного мирового прогресса и не содержит ничего люциферического. Важно, чтобы в воззрении человеческой души жило верное представление о том, как в миссии Михаила устраняется все люциферическое.

Возыметь такую установку в отношении света Михаила, восходящего в истории человечества, значит также смочь найти верный путь к Христу.

Михаил дает верную ориентировку, когда дело касается мира, окружающего человека и существующего для его познания или для его деяний. Путь же к Христу должен быть найден внутри души.

Вполне понятно, что в эпоху, когда познание природы имеет форму, приданную ему за последние пять столетий, также и познание сверхчувственного мира стало таким, как его теперь переживает человечество.

Природа должна быть познана и пережита как нечто во всем оставленное Богами. Вследствие этого человек в своем, так образованном отношении к миру больше не переживает себя самого. Поскольку человек есть сверхчувственное существо, - эта, соответствующая эпохе установка его «Я» в отношении мира природы ничего не дает ему об его собственном существе. И если он имеет в виду лишь эту установку, тогда он может жить не так нравственно, как это соответствует его человечности.

В силу этого дается побуждение не допускать проникновения этого рода познания и рода жизни ни во что, относящееся к сверхчувственной мудрости человека и вообще к сверхчувственному миру. Эта область обособляется от того, что достигается с помощью человеческого познания. Познаваемому противополагается область находящейся вне или же превыше науки откровения веры.

Но этому противостоит чисто духовное деяние Христа. Со времени Мистерии Голгофы Христос достижим для человеческой души. И ее отношение к Нему не должно оставаться неопределенным, и чувствуемым смутно-мистически; оно может стать вполне конкретным, по-человечески глубоко и ясно переживаемым.

Но тогда из этой совместной жизни с Христом в человеческую душу притекает то, что она должна знать о своей собственной сверхчувственной сущности. Тогда откровение веры должно ощущаться так, что в него непрестанно вливается живое узнание Христа. Жизнь может стать пронизанной Христом благодаря тому, что в Христе будет ощущаться Существо, дающее человеческой душе лицезрение ее собственной сверхчувственности.

Так рядом могут стоять переживание человеком Михаила и переживание им Христа. Через Михаила человек, противостоя внешней природе, верным образом найдет путь в сверхчувственное. Природовоззрение сможет поставить себя, без того чтобы быть фальсифицированным в себе самом, рядом с сообразным духу воззрением на мир и человека, поскольку он есть космическое существо.

Благодаря верному отношению к Христу человек сможет в живом общении души с Христом узнать на опыте то самое, что он иначе мог бы воспринять лишь как традиционное откровение веры. Внутренний мир душевного переживания сможет быть пережит как духовно просветленный, а внешний мир природы - как зиждимый духом.

Если бы человек захотел без совместной жизни с Существом Христа получить разъяснение о своей собственной сверхчувственной сущности, то оно увело бы его из его собственной действительности и ввело бы в ариманическую действительность. Христос несет в Себе космически правомерным образом импульсы будущего для человечества. Соединиться с Ним означает для человеческой души космически правомерно воспринять в себя зачатки своего собственного будущего. Другие существа, которые уже в настоящее время обнаруживают такие обличья, которые являются космически правомерными для человека лишь в будущем, –– они принадлежат ариманической сфере. Верным образом связать себя с Христом означает также верным образом охранить себя от ариманического.

У тех, кто требует строгой охраны откровения веры от проникновения в него человеческого познания, существует бессознательный страх того, что человек на подобных путях может поддаться ариманическим влияниям. Это должно быть понято. Но надо также понять, что к прославлению и к действительному признанию Христа ведет то, когда жизни с Христом будут приписывать исполненное благодати излияние духовного в человеческую душу.

Так в будущем могут стоять рядом переживание человеком Христа и переживание им Михаила; благодаря этому человек найдет свой истинный путь свободы между люциферическим заблуждением в иллюзиях мышления и жизни и ариманическим искушением обличьями будущего, удовлетворяющими высокомерие человека, но еще не могущими в настоящее время принадлежать ему.

Впасть в люциферические иллюзии означает не в полной мере стать человеком, не захотеть дойти до этапа свободы, но захотеть остаться на гораздо более ранней ступени развития как богочеловека. Подпасть ариманическим искушениям означает не захотеть ждать, пока при определенной степени человечности наступит надлежащее космическое мгновение, а захотеть опередить эту степень.

В будущем слово Михаил-Христос будет стоять как указатель в начале пути, по которому человек сможет пройти космически-правомерно между люциферическими и ариманическими силами к своей мировой цели.

Гетеанум, 2 ноября 1924.