Ббк 3. (5 Каз) д 42 Ответственный редактор

125
В одной из книг Р.Ю. Почекаева отмечено, что хотя земли, где 
возникла Золотая Орда, были выделены Чингиз-ханом Джучи, но 
управлял он ими в 1222-1227 гг. (явно короткое время), и поэтому 
эти владения получили название «Улус Джучи». Тем самым, в 
его понимании, Джучи управлял улусом пять лет. Вместе с тем 
теперь в этом издании «первым правителем Золотой Орды» ста-
новится Бату. С назначением его правителем вместо отца в 1227 г. 
автор специально оговаривает, что в дальнейшем по отношению 
к Улусу Джучи будет использовать уже понятие «Золотая Орда»
5
[20, с. 10, 11]. 
В одной из последних своих работ он высказал мнение, что 
«даты, связанные с возникновением Улуса Джучи и Золотой 
Орды, далеко не идентичны». В соответствии с принятой сейчас 
точкой зрения начало Улуса связано с 1207-1208
6
гг., когда Джучи 
успешно провел военную кампанию «в Западной Сибири» про-
тив «лесных народов». Чингиз-хан, довольный результатами по-
хода, выделил старшему сыну его собственный удел на приоб-
ретенных землях. Таким образом, первоначальный Улус Джучи 
находился «на территории Западной Сибири и Северо-Западного 
Казахстана». Согласно данному пониманию, Джучи был фор-
мальным основателем Улуса, а его имя было просто использо-
вано в официальном названии этого государства. Фактически, 
заключает автор, золотоордынское государство создал Бату, при 
же источниках название «Золотая Орда» как название государства появляется 
не ранее середины XVI в. Основать государство с таким названием Бату не 
мог»; и наконец, «Таким образом, мнение исследователей, считавших Бату 
основателем Золотой Орды или даже Улуса Джучи очередной, – историогра-
фический миф: …Его можно считать одним из правителей (наряду с Джучи 
и Берке), заложивших основы будущего самостоятельного государства, но 
никак не создателем такового» [19, с. 162, 163, 164, 165-166]. Выдвинутые 
тезисы вряд ли возможно оспорить.
5
Из сочинения Утемиша хаджи, известного как «Чингиз-наме» или «Кара-
таварих», мы знаем, что Бату, из числа наследников отца, получил символ выс-
шей власти «Алтун босағалы ақ өргә» (Белую юрту с золотым порогом) [21, 
с. 92], что прямо указывало на его политическое лидерство в чингизидской 
иерархии.
6
В статье И.В. Антонова, специально посвященной образованию Улуса 
Джучи, также указана эта дата – 1207 год, а сама государственная территория 
оформилась после 1243 г. [24, с. 132].

126
котором были оформлены границы, получена широкая автоно-
мия и т. д. [22, с. 9, 11]. 
Вопрос создания Улуса Джучи затронул и А.Ю. Карпов в сво-
ей книге о Батые, вышедшей в популярной серии «ЖЗЛ». В этом 
произведении он предстает как создатель и основатель Золотой 
Орды, под которой понимается только территория западной части 
или правого крыла Джучиева улуса [23, с. 6, 146, 147, 148]. Здесь 
как бы подготавливается (вернее, напрашивается) закономерный 
вывод, если продолжить его мысль, что Золотая Орда – это не со-
всем Улус Джучи. В данном случае совершенно очевидно стрем-
ление автора изолировать историю «Золотой Орды» (западного 
правого крыла) от ее составной восточной части – левого крыла. 
Возможна ли такая интерпретация?
Полагаем, что источники не дают оснований так считать. Здесь 
тем самым предпринимается попытка искусственно отделить 
собственно образование улуса Джучи (первый удел-владение 
старшего сына Чингиз-хана) от появления будущей Золотой 
Орды (сына и преемника Джучи – Бату). Насколько это опять же 
оправданно? Трудно согласиться с предложенной трактовкой, так 
как все-таки следует исходить из того, что это было одно владе-
ние – Улус Джучи с одной правящей династией – Джучиды, но 
имеющую двухкрыльную структуру управления. Подавляющее 
большинство исследователей считает, что «Улус Джучи» и «Зо-
лотая Орда» – это название одного и того же политического обра-
зования, которое из частного наследственного улуса, возникшего 
в ходе формирования большой Монгольской империи Чингиз-
хана, постепенно выросло в большой Улус Джучи. 
Как преемник, Бату не создавал новый улус, а продолжил пра-
вить уделом-владением как наследник и главный улусный лидер 
джучидской династии. Все известные источники недвусмыслен-
но говорят, что он занял место отца. Даже если Бату и был пер-
вым руководителем правого крыла Джучиева улуса, но вместе 
с тем он одновременно официально являлся главой всего улуса, 
куда входили в том числе и восточные владения Джучидов – ле-
вое крыло во главе с его братом Орду и его потомками. 
Далее, если говорить о термине, тут речь может идти только 
о «Золотой Орде» как ставке-резиденции правителя кочевников. 

127
А для названия кочевой политии в тех условиях следует исполь-
зовать адекватный термин «улус». В этой связи вряд ли можно 
считать корректным переименование названия Джучиева улуса 
после назначения правителем Бату.
Поэтому принять такое видение эволюции Джучиева улу-
са вряд ли возможно. Предложенная в прежней историографии 
трактовка гипотетически была бы допустима только в том слу-
чае, если бы Бату сформировал свое отдельное (независимое) 
государство, которое можно было бы условно назвать улус Бату, 
либо вместо него бы был назначен другой Чингизид – не потомок 
Джучи. Но, как достоверно известно, он не создавал такого го-
сударственного образования и стал законным приемником отца, 
занявшим его место в наследственном улусе. 
Стоит также отметить, что непростая ситуация сложилась и 
в современной научной литературе по поводу даты появления 
Джучиева улуса. В книге К.З. Ускенбая этот вопрос разбирается 
весьма подробно. Автор, привлекая весь объем доступных ис-
точников по этой теме и ссылаясь на мнение Б.Я. Владимирцо-
ва, отметил, что Джучи первым получил свой улус. Это доста-
точно реалистично подтверждается монгольскими источниками 
(«Тайная история монголов» и «Алтан Тобчи»). На наш взгляд, 
автор правомерно отметил, что присоединение «лесных наро-
дов» Южной Сибири и Прииртышья привело к «образованию 
первого чингизовского улуса вне пределов самой Монголии» [25, 
с. 47-48]. Исследователь считает, что наиболее «обоснованной» 
является точка зрения М.Г. Сафаргалиева о появлении Джучиева 
улуса в 1207-1208 гг. [25, с. 60]. В то же время он акцентирует 
внимание на том обстоятельстве, что собственно западный поход 
Чингиз-хана 1219-1224 гг. сыграл решающую в формировании 
территории Улуса Джучи, что связано прежде всего, с завоевани-
ем Восточного Дашт-и-Кыпчака [25, с. 48]. Но парадоксален вы-
вод, к которому в конечном итоге приходит сам автор. Дополняя 
высказанное ранее мнение В.В. Трепавлова, который «формаль-
но» датировал основания Улуса 1224 г., К.З. Ускенбай исходя из 
того, «что эта дата условна», весьма неожиданно указывает, что 
«Улус Джучи был основан самим Джучи после возвращения из 

128
Хорезма в середине – второй половине 1221 года»
7
[25, с. 61]. 
Как и на каком основании Джучи удалось самому создать Улус? 
Думается, все же, что источники не дают возможность так трак-
товать исторические события. Подобная попытка политической 
независимости (фактически бунт против власти отца) со стороны 
Джучи, с высокой долей вероятности, обязательно попала бы на 
страницы синхронных исторических хроник. Невероятно, даже 
если допустить довольно напряженные личные отношения меж-
ду ними, что такое экстраординарное событие было возможно 
при жизни Чингиз-хана. 
Между тем в историографии относительно недавно И.Н. Ун-
дасыновым уже высказывалась мысль о том, что Чингиз-хан в 
1221 году первому передал улус в управление именно Джучи. 
Согласно его видению, это произошло сразу после захвата Хо-
резма, когда Джучи, Чагатай, Угедэй и Толуй прибыли летом 
этого года к отцу на совещание в афганскую крепость Таликан. 
По Рашид ад-Дину, Джучи там не было, так как он сразу после 
падения хорезмийской столицы ушел в Дешт-и-Кыпчак. В то же 
время в «Сокровенном сказании» (§ 260) есть сообщение о том, 
что, взяв Ургенч, старшие сыновья (в их числе и Джучи) явились 
в ставку Чингиз-хана, но получили жесткий выговор за то, что не 
выделили отцу его доли военной добычи. На встрече в Таликане, 
по мнению автора, Джучи получил задание от отца подчинить 
кыпчаков на севере и создать там систему управления завоеван-
ной территорией. В пользу высказанного тезиса И.Н. Ундасынов 
попытался использовать сведения более поздних источников. 
Так, в «Шаджрат ал-атрак» говорится, что «после завоевания Хо-
резма» Чингиз-хан передал Джучи земли от Каялыка до народов 
Восточной Европы, «Булгар, Алан, Башкир, Урусов и Черкесов». 
И будто бы они «стали принадлежать Джучи-хану, и он в этих 
странах утвердился на престоле ханства и на троне правления»
8
7
В то же время автор чуть ранее отмечает, что Чингиз-хан, вернувшись 
из среднеазиатского похода в Монголию, разделил завоеванные территории. 
И далее идет ссылка на «Алтан Тобчи» об отделении Джучи и назначении его 
главным правителем или дарагучи над кыпчаками [25, с. 54].
8
В сочинении Гаффари «Нусах-и-джеханара» говорится, что «Чингиз во 
время похода на таджиков дал ему [Джучи] Дешт-и-Кипчак и Хорезм до край-

129
[26, с. 33-34; 27, с. 204]. Естественно, здесь никак не может идти 
речи о том, что эти отдаленные земли и западные народы в тот 
момент вошли в состав владений Джучи. Их, как давно отмечено 
в литературе, еще предстояло захватить в будущем. Далее, не-
возможно представить в это время утверждение Джучи «на пре-
столе ханства» и чуть ли не самостоятельном «троне правления» 
при живом отце. Эти красивые эпитеты по отношению к основа-
телю джучидской династии и возвышающие его «царственный» 
статус приписаны средневековыми историками позднее. Поэто-
му принять такую дату основания улуса едва ли возможно.
В недавно вышедшей коллективной монографии «Золотая 
Орда в мировой истории» есть целый раздел, посвященный об-
разованию Улуса Джучи. В этом ракурсе интересно, что, по мне-
нию И.М. Миргалеева, Джучи получил улус и земли, которые он 
сам захватил еще при жизни Чингиз-хана. А его столица могла 
располагаться как раз «в одном из бывших кимакских городов» 
на Иртыше [28, с. 72, 74]. Здесь стоит согласиться, что первая 
орда-ставка Джучи находилась примерно в этом районе, накану-
не и в период хорезмийской кампании. 
По мнению В.В. Трепавлова, автора соответствующего раз-
дела, Джучи был дважды удостоен удела (улуса). В 1207 г.
9
, по-
сле добровольного повиновения племен Тувы, Хакассии и Алтая, 
Чингиз-хан передал их в подчинение старшего сына. Примерно 
в 20-х гг. XIII века южно-сибирские земли были перераспреде-
лены в пользу младшего сына Чингиз-хана Толуя и таким обра-
него севера» [27, с. 210]. Но когда именно это произошло, точно не указано. 
В этой связи едва ли возможно эту фразу использовать в пользу обоснования 
какого-либо года.
9
В новейшей литературе заявлена и другая, можно сказать, альтернатив-
ная дата создания Джучиева удела. Так, В.А. Злыгостев в своей книге, катего-
рически отрицая 1207 год как год появления улуса, полагает, что это произо-
шло в период военной активности монголов в Восточном Дешт-и-Кыпчаке в 
1217-1218 годах. Здесь, на степных просторах нижнего и среднего Иртыша 
и примыкающих районах западно-сибирской тайги, «был создан эмбрион 
государства», то есть будущего Улуса Джучи. В качестве доказательства он 
ссылается на сообщение Рашид ад-Дина, о пожаловании Чингиз-ханом этих 
областей в управление Джучи [29, с. 253]. Трудно принять такую вольную 
трактовку как происходивших событий, так и свидетельства источников.
9–5626

130
зом были выведены из-под управления Джучи или его потомков. 
После завершения хорезмийской кампании в 1225 г. Джучи во 
второй раз был выделен его удел, в который вошли Восточный 
Дашт-и-Кыпчак и северные земли Хорезма. Тем самым, с точки 
зрения В.В. Трепавлова, Улус Джучи образовался (был выделен 
Чингиз-ханом) в 1225 г. [28, с. 138-140]. 
Как видно, здесь также указаны две даты наделения улусом 
старшего сына: 1207 и 1225 гг. Стоит еще раз обратить внимание 
на то обстоятельство, что проблема двойной датировки создания 
Улуса Джучи постоянно присутствует в научной историографии. 
Исследователям придется либо соглашаться с двумя указанными 
датами начала формирования Джучиева улуса, либо поддержать 
один из этих подходов. Кроме того, здесь возникает вопрос о 
землях алтайского региона, а именно о территории Прииртышья 
(Восточный Казахстан, верхнее и среднее течение реки Иртыш), 
вошедшей изначально в состав Джучиева улуса. Эта территория 
сохранилась за Джучи и его потомками и позднее, так как, со-
гласно источникам (Рашид ад-Дин), здесь находилась его перво-
начальная ставка-орда. 
1225 г., как год образования Улуса Джучи, имеет и свою уяз-
вимую сторону, связанную с дискуссионностью вопроса о смер-
ти Джучи. Следует напомнить, что в историографии пока еще 
преобладает точка зрения, что Джучи умер за полгода до смер-
ти отца, то есть примерно в феврале – начале марта 1227 года. 
И эта дата признана в большинстве современных работ, посвя-
щенных Джучи. Между тем еще в 70-х годах XX века Л.Н. Гу-
милев, со ссылкой на Рашид ад-Дина, возможно, первым в тот 
период указал, что Джучи скончался в 1225 году [30, с. 487]. В 
последние годы об этом все чаще пишут историки. Так, в работе
З. Қинаятұлы впервые в казахской историографии на основе 
сравнительного анализа источников и литературы обосновывает-
ся эта дата смерти Джучи – осень 1225 года [31, 102 б.]. В моно-
графии К.З. Ускенбая, опираясь на относительно более ранние 
сведения Рашид ад-Дина и Джамал ал-Карши, также доказыва-
ется, что Джучи умер до осени 1225 г. [25, c. 65-67]. В недавно 
опубликованной книге П. Джексона опять же констатируется, 
что Джучи умер в 622 г.х /1225 г. [32, p. 97, 458]. К. Этвуд также 

131
склонен назвать указанный (предполагаемый) год кончины Джу-
чи [33, p. 278]. Скорее всего, это наиболее близкая (допустимая) 
к реальности время его ухода из жизни. Если согласиться с тем, 
что Джучи скончался в середине – второй половине 1225 года, то 
когда он во второй раз получил новый улус в управление? Вряд 
ли это могло произойти в том же году. Трудно представить, что 
его назначение улусным властителем и смерть могли произойти в 
этот временной отрезок. Это выглядит совершенно нереально. 
Таким образом, 1225 год, как наиболее аргументированный 
год смерти Джучи, пока не дает весомых оснований принять 
предложенную дату повторного образования Джучиева улуса. 
Поэтому в этой связи более логично, на наш взгляд, выглядит 
более ранняя дата выделения улуса (1224 г., отмеченный В.В. 
Трепавловым). Именно в этом году Чингиз-хан возвращался в 
Монголию из хорезмийской кампании.
Здесь стоит добавить, что в разбираемом эпизоде со смер-
тью Джучи «компромиссным» (приемлемым) может выглядеть и 
уточнение времени его кончины, а именно конец 1225-го – нача-
ло 1226 гг. По Рашид ад-Дину, наступление Чингиз-хана на стра-
ну тангутов началось в 622 г. х. (1225-1226 гг.). Очевидно, что в 
этом последнем походе, когда он уже, скорее всего, находился в 
тангутских землях, к нему пришло известие о том, что «Джочи 
[уже] скончался» [34, с. 250]. Джамал ал-Карши просто сообща-
ет, что Джучи (Тубини, Туши) умер раньше отца, в 622/1225 г. 
[35, с. 119, 120]. При этом последний автор дает вполне точные 
даты прихода к власти чингизидских правителей раннего перио-
да, в то же время иногда местами путая их имена. 
Для того чтобы прояснить этот вопрос, нужно выяснить, ког-
да именно в последний раз Джучи виделся с Чингиз-ханом. По-
сле захвата ануштегинидской столицы Гурганджа Джучи, как 
известно, оставил после себя управлять Хорезмом баскака Чин-
Тимура [36, с. 343] и не принимает участие в военных действиях 
на территории Средней Азии, а уходит к «своим обозам [угру
кхā]» или «в свое становище [угpук] и улус» [34, с. 219, 257] в 
Дешт-и-Кыпчак. Там он находился около трех лет, с 1221-го по 
начало 1224 года, приведя в покорность здешние кочевые племе-
на, в частности канглы. По сообщению Джувейни, перед уходом 

132
из Мавераннахра, зиму 1223-1224
10
гг. Чингиз-хан провел вбли-
зи Самарканда, откуда послал гонца к Джучи в Дешт-и-Кыпчак, 
чтобы он прибыл к нему для совместной охоты
11
. Весной 1224 
года Чингиз-хан принял решение возвращаться в Монголию и 
двинулся в обратный путь. Перейдя реку Сырдарью, у города Фе-
накет
12
к нему присоединились Чагатай и Угэдэй, где «устроили 
курилтай», на котором отсутствовал Джучи. 
В местности Кулан-баши (южный Казахстан, по всей види-
мости, западное Семиречье), «их нагнал Туши, прибывший с 
другой стороны», пригнав с собой в подарок отцу косяк «серых 
лошадей»
13
. По повествованию Джувейни, все лето Чингиз-хан 
и сыновья находились в Кулан-баши, проводя время в развлече-
10
В издании СМИЗО 1941 г., в комментарии к этому событию, на наш 
взгляд, неверно указан 1222-1223 гг. [27, с. 20]. Видимо, комментаторы опи-
рались на трактовку В.В. Бартольда, который полагал, что Чингиз-хан на об-
ратном пути, уже в начале 1223 г., достиг правого берега Сырдарье, а весной 
того же года ждал сыновей недалеко от Сайрама. Лето 1224 года он провел 
вблизи Иртыша и вернулся в Монголию, весной или осенью 1225 г. [2, с. 523]. 
Из этих рассуждений примерно целый год (с весны-лета 1223 по лето 1224 г.) 
в такой хронологии как бы выпадают. В этой связи такую последовательность 
событий вряд ли можно считать обоснованной.
11
Согласно Абу-л-Гази, послание имело следующее содержание: «Мой 
дорогой сын, приезжай ко мне со всей своей армией, по пути сгони всех жи-
вотных и всю дичь, что будет перед вами в Деште, чтобы мы могли вместе 
устроить большую охоту» [37, p. 139]. По словам Джувейни, Джучи был на-
значен отцом на должность главного организатора и распорядителя охоты: 
«он поручил надзирать за охотой и ловлей зверя, которые у монголов были 
важными занятиями и высоко ими почитались» [36, с. 29].
12
В тексте Джувейни Фенакет назван рекой. На самом деле Фанакат 
(Fanākat), или Бенакент, город на берегу реки Сырдарья [36, с. 553]. Несколько 
по-иному излагает это событие Рашид ад-Дин: «Когда оттуда [от Самарканда] 
он дошел до реки Бенакета [т.е. до Сырдарьи], все сыновья, за исключением 
Джочи, собрались к отцу и они устроили там курилтай. Затем, выступив из 
той местности, они шли медленно и спокойно от стоянки к стоянке, пока не 
дошли до своего коренного юрта и стойбища [макам]» [34, с. 226, 229]. Стоит, 
здесь, пожалуй, отметить ошибку, допущенную персидским историком или 
переводчиками текста. В одном случае он датирует возвращение Чингиз-хана 
621 г.х. (Бичин год) - 1221г., а в другом случае 1224 годом. Верной является 
последняя дата.
13
В сборнике В.Г. Тизенгаузена указано, что Джучи «подарил отцу 20 ты-
сяч серых коней» [27, с. 21].

133
ниях и охоте. Осенью того же года Чингиз-хан продолжил путь 
домой и «весной прибыл в свою родовую орду» [27, с. 20-21; 36, 
с. 94-95]. Надо думать, что и Джучи находился вместе с отцом, по 
крайней мере, до его ухода на восток, а затем вернулся в Дешт-и- 
Кыпчак
14
. Исходя из того, что их встреча состоялась в это время 
(ориентировочно весна-лето 1224 года), Чингиз-хан, вполне ве-
роятно, тогда окончательно распределил общие владения импе-
рии на улусы между сыновьями. 
Может быть, именно к этому времени относится недатиро-
ванное сообщение Джувейни: «Когда во времена правления Чин-
гисхана размеры царства стали огромны, он дал каждому удел 
для его местопребывания, которое они называют юрт. .... Свое-
му старшему сыну Туши он отдал область, простирающуюся от 
Кайялыка и Хорезма до крайних пределов Саксина и Булгара и 
дальше, где только касалось земли копыто татарского коня»
15
[36, 
с. 30].
Такой поздний автор как Абу-л-Гази дает чуть более подроб-
ные сведения о встрече Джучи и отца: «После этого Чингиз хан 
вместе с сыновьями хорошо поохотился, пришел в свой йурт 
[ставку] и, увидев своих детей и жен, пришел в хорошее располо-
жение духа. Затем [он] дал Джучи-хану много наставлений по 
управлению йуртом, [дал] советы, как поступать с врагом и со 
своим народом; и отправил его главой Дешта»
16
[38, p. 131-132]. 
Из этого рассказа следует, что Джучи будто бы вернулся с отцом 
14
В.В. Бартольд особо выделил, что Чингиз-хан вернулся в Монголию со 
своими сыновьями, за исключением «Джучи, который остался в своих обшир-
ных владениях» [2, с. 525].
15
У Рашид ад-Дина владения Джучи обозначены следующим образом: 
«Все области и улус, находившиеся в пределах реки Ирдыш и Алтайских гор, 
летние и зимние кочевья тех окрестностей Чингиз-хан пожаловал в управле-
ние Джучи-хану и издал беспрекословный указ, чтобы [Джучи-хан] завоевал 
и включал в свои владения области Дашт-и-Кипчак и находящиеся в тех краях 
государства. Его юрт был в пределах Ирдыша, и там была столица его госу-
дарства» [39, с. 78].
16
Транскрибированный текст оригинала выглядит так: «Andın soń Chıngız 
han shahzadalar bırlan ıahshı shıkarlar qylyb óz ıýrtı´ga kelıb, o´glan oshaqların kýrýb 
hýshhal boldy. Andın soń Djýchı han´ga ıýrt maslıhatydyn kýb nasıhatlar qılıb ıaý´ga 
va ılga nıchýk qılýrynyń kengashın aıtyb Däst [-i Qipčaq] sarı ýzatdy».

134
в коренной йурт и, там, получив советы и наставления по части 
управления страной и ведения войны, вернулся обратно в Дешт-и- 
Кыпчак. Из какого источника хивинский историк почерпнул эти 
сведения, непонятно. 
В то же время чуть ниже Абу-л-Гази, противоречя себе, отме-
чает, что когда Чингиз-хан вернулся в свой юрт, то неоднократно 
отправлял гонцов к Джучи, чтобы он приехал к нему. Джучи за-
болел и приносил извинения, и поэтому не мог приехать к отцу, 
чем вызвал якобы подозрения с его стороны [38, p. 132]. Причем 
самое интересное, они отчасти совпадают в отдельных фрагмен-
тах с таким же поздним источником, как «Алтан Тобчи», а именно 
«приезд» старших Чингизидов в Монголию к отцу (они явились у 
Лубсан Данзана по его вызову), выделение им владений и выска-
занные настоятельные поучения. У Абу-л-Гази получается, что 
Джучи прибыл с отцом в Монголию, затем вернулся в Дешт-и- 
Кыпчак и уже оттуда как бы вновь был вызван в ханскую ставку, 
что выглядит крайне алогично, и, соответственно, доверия это 
сообщение вызывать не может.
Возвращение монгольского кагана детально описано в «Ал-
тан Тобчи». По этому источнику Чингиз-хан лето провел у реки 
Иртыш и, пройдя перевал Одар, отправил в правое крыло послан-
ца к старшим сыновьям, чтобы они незамедлительно явились к 
нему. Сыновья поспешно пришли к отцу в местность Хара-зайр. 
Затем он прибыл, надо полагать, с сыновьями, в Верховную став-
ку на реке Тухула. Здесь каган «отделил своего сына Джочи, на-
значив его главным правителем кипчаков», и одновременно с 
ним Чагатай получил в управление «страну сартагчинов». Далее 
Джучи выслушал подробные поучения и назидания (в поэтиче-
ской форме) от отца и Богурчи (Боорчу) [40, с. 228-232]. Если 
следовать этому сюжету «Алтан Тобчи», то вызов Джучи и Ча-
гатая и наделение их улусами произошло якобы в Монголии в 
1225 г. Есть определенные сомнения, что это событие произошло 
в этом году. 
Во-первых, не совсем понятно выглядит вызов сыновей в Мон-
голию, если они только недавно специально встречались с отцом и 
провели продолжительное время вместе в Кулан-баши (см. выше: 
сведения Джувейни и Абу-л-Гази) и потом расстались.

135
Во-вторых, не оспаривая факта выделения улусов старшим 
сыновьям, необходимо обратить внимание на то, что «Алтан Тоб-
чи» – единственный источник, где говорится о приглашении и 
прибытии
17
старших чингизидов в каганскую ставку в Монголии. 
Что примечательно, ранние источники, такие как «Сокровенное 
сказание» и Джувейни не сообщают о приезде сыновей в этом 
году. Более того, по сведениям Рашид-ад-Дина, Чингиз-хан не-
однократно вызывал Джучи к себе, но он не мог приехать по при-
чине болезни
18
. 
В-третьих, сам рассказ у автора подан довольно сбивчиво. 
Так, когда Чингиз-хан двигался обратно и проводил лето у Ирты-
ша, и после фразы «наступил седьмой год» имеется пропуск. На 
это место обратила монголовед Н.П. Шастина, детально сверяя 
этот эпизод «Алтан Тобчи» и синхронный текст «Сокровенного 
сказания», зафиксировав прерывистость фразы [40, с. 229, 369]. 
В оригинальной части «Сокровенного сказания» сказано, что 
Чингиз-хан, проведя лето на Иртыше, «на седьмой год похода, 
в год Курицы (1225), расположился в … Хара-тун» [41, с. 189]. 
Явно видно, что этот фрагмент в рассказе «Алтан Тобчи» о воз-
вращении Чингиз-хана вставлен автором позднее в изначальный 
текст «Сокровенного сказания». 
В-четвертых, как отметил первый переводчик рассказа «Ал-
тан Тобчи» о выделении Джучи и Чагатая, Ц.Ж. Жамцарано
19
: 
«Дата этого события не дается, ибо летописец или, быть может, 
секретарь Чингис хана более интересуется тем наказом, каким 
17
По Абу-л-Гази, Джучи якобы прибыл в Монголию вместе с отцом [38, 
p. 131-132].
18
Рашид ад-Дин прямо пишет: «Джучи же неожиданно заболел, и поэто-
му, когда отец по возвращении из страны таджиков прибыл в свои ставки, 

жүктеу/скачать 7.81 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: