ЭПОХА ТРЕТЬЯ: ПРОФЕССИОНАЛЫ

211 – ООН

На следующей недели мсье Жан Люсиндер, президент Французской Республики, выступил с краткой речью на Генеральной Ассамблее ООН. Он настаивал на необходимости пасифицировать Запредельный Континент, поскольку сейчас танатонавтика уже вошла в обычай. После эпохи самодеятельщины, эпохи медицины, эпохи страха, наслаждения, коммерции, астрономии, насилия – пробил час эпохи юриспруденции.

Пора уже законодателям серьезно взяться за свои обязанности. Танатонавтика должна быть регламентирована уставом, соответствующими законами, поправками, кодексом обязательных правил поведения. В противном случае мы останемся с вечным Диким Западом, к тому висящим над головами у всех и каждого.

– Мы уже проголосовали за два законопроекта по танатонавтике и посмотрите, к чему это привело! – заметил представитель Экваториальной Гвинеи, не питавший никаких иллюзий по этому поводу.

– Их оказалось недостаточно, требуется принять новые, – настаивал Люсиндер.

Столкнувшись с довольно-таки вялой поддержкой, он особо принялся напирать на две новые статьи, которые впоследствии стали известны под названием третьего и четвертого закона о танатонавтике.

Статья 3.Запрещается обрывать пуповину любых других эктоплазм.

Статья 4.Каждый физический каркас несет ответственность за поступки своей эктоплазмы.

Затем следовал список наказаний в виде лишения свободы и штрафов, пропорциональных степени тяжести эктоплазменных правонарушений.

Президент Французской Республики был категоричен: Запредельный Континент должен оставаться нейтральной территорией, по типу Антарктиды. Никому не будет разрешено там сражаться или устраивать захватнические кампании.

Генеральный секретарь ООН был полностью с этим согласен:

– Рай существует для всех. Если потребуется, мы введем туда «голубые каски», чьей обязанностью станет поддержание мира и гарантий свободной циркуляции мертвецов и танатонавтов.

По залу побежал удивленный ропот. Представитель с о-вов Фиджи оторвался от своей газеты, а дипломат от Суринама подскочил на месте, выбитый из состояния обычного ступора.

– Да-да, почему бы и нет? – добавил генеральный секретарь. – В конце концов, Горный Старец собрал себе частную армию для захвата всей территории. Получается, нам следует сделать все необходимое для направления туда наших собственных, противостоящих сил, в данном случае корпус «голубых эктоплазменных касок». Своего рода кармическую полицию, что-то в этом духе.

Третий и четвертый законы были проведены большинством голосов. Порядка двадцати стран объявили себя противниками законопроекта или же предпочли воздержаться, чтобы не навлечь на себя гнев со стороны Саудовской Аравии, которая, как все уже знали, официально поощряла и финансировала операции Горного Старца.

С другой стороны, предложение создать кармическую полицию было отклонено. Пока что в Раю не наблюдалось насильственных действий, оправдывающих такой шаг, тем более что он, помимо всего прочего, обещал быть крайне дорогостоящим. И к тому же, тут вновь возникали «земные» дилеммы, связанные с «голубыми касками»: разрешается ли им убивать в случае необходимости или же они там присутствуют исключительно ради предотвращения убийств? Причем в таком необычном месте, вот это настоящая головоломка! Делегаты предпочли отказаться от проекта ооновской эктоплазменной армии.

Люсиндер был прав в том, чтобы перенести проблему эктоплазменных баталий на юридическую почву. Неспортивное поведение на Запредельном Континенте с этого момента было поставлено человечеством вне закона. К тому же, с принятием танатонавтического устава наша деятельность, наконец-то, получила официальное признание. Многие все еще сомневались, что мы прошли через Мох 6, но всем вопросам мы противопоставляли абсолютное молчание.

С этих пор в магазине на первом этаже моя мать торговала полной картой Запредельного Континента, со всеми его шестью дверями и семью познанными территориями. Все это напоминало своего рода горн, с широкой воронкой в основании и узким горлом в вершине. Цвета шли в правильном порядке: голубой, черный, красный, оранжевый, зеленый и белый. Карта выглядела достаточно симпатичной, чтобы ей можно было украсить стену в комнате школьника или человека, кого мучает хроническая бессоница.

Конрад спрятал слова Терра инкогнита под рамкой условных обозначений. Разве мы не разведали все (по-настоящему все) на этой далекой территории?

Да, конечно, мы указали на белую страну, но воздержались упоминать про ангелов или гору света. Еще слишком рано.

В пентхаузе танатодрома «Соломенные Горки» наша группа в энный раз собралась на совещание. Так как Фредди уже не было с нами, чтобы самому рассказать обо всем, народ атаковал меня вопросами по поводу «взвешивания души», ну и, конечно, насчет реинкаранции, которая за этим следовала.

Я рассказывал и пересказывал снова и снова, как мы коснулись дна Рая, говорил о бесконечной колонне мертвых, разделявшейся на четыре ветви, о бескрайней белой равнине, о горе света, о трех судьях-архангелах.

– Я это все видел, но этого не достаточно. Это надо понять.

Причем я, с головой поглощенный своей задачей – спасти жену, – даже не подумал расспросить ангелов поподробнее. Мне просто-напросто казалось, что после «взвешивания» наших хороших и плохих поступков сразу наступает перевоплощение согласно прожитой жизни.

– Вы вообще себе представляете, что стоит за таким утверждением? – мрачно сказал мне президент Люсиндер.

Потрясая карточкой мужчины с седыми висками и глубоким взглядом, очень похожим на его собственный, на меня напирал Рауль с вопросами, мол, а не заметил ли я его отца.

Я чуть не обиделся. Неужто неясно, там такая огромная толпа покойников! Нет, я не заметил твоего отца, тем более что я вообще там ничего не пытался разглядывать, не до этого мне было. Мой друг сам уже мог убедиться, что за поток мертвецов заполнял оранжевую страну. Тамошние души передвигались медленно, плотно сбитыми группами. Совершенно невозможно понять, кто есть кто в этой бурлящей реке из миллионов транзитных душ.

Амандина, чьи обычные черные одежды с этого момента считались траурными одеяниями, приставала со своими расспросами:

– Ты точно уверен, что там был самый край? Что дальше ничего нет?

Я вздохнул. Как можно быть в этом уверенным?

– В глубине видно светящуюся гору. Там проводят взвешивание душ, а сама гора испускает тот самый свет, что нас притягивает, начиная с самой первой двери. И потом, если пройти судилище кармы, я вообще не понимаю, что может быть после этого. Кстати, я ничего такого особенного не видел позади горы, и по одной простой причине: она настолько яркая, что скрывает своим сиянием весь горизонт.

– В таком случае не исключено, что за горой что-то есть…, – заметила моя жена, которая, будучи поглощенной своей собственной дилеммой – возвращаться или нет, – не обратила никакого внимания на обстановку в той местности.

Страстно желая найти своего отца, Рауль предложил новый коллективный полет с целью более полного исследования. Меня лично не очень-то тянуло еще раз лезть на тот свет, но вот все остальные были крайне возбуждены идеей встретиться с ангелами, узнать смысл своей жизни, взглянуть на самый предел знания и т.д. и т.п.

Амандина, Стефания и Роза тут же подняли руки, предлагая себя в добровольцы. Моя супруга совершенно оправилась после госпитализации и находилась в отличной форме. Она хотела туда вернуться, чтобы проверить свою гипотезу, что по другую сторону черной дыры бьет белый фонтан.

Хочешь не хочешь, а мне придется сыграть роль их гида.

Мы вылетели все вместе в среду, 13-го. Я это хорошо помню, дело было в среду, 13-го мая. День стоял особенно ветреный. На улице под ударами вихрей гнулись деревья, а облака гонялись друг за другом. Я не большой любитель ветреной погоды, но… ничего не попишешь, придется лететь!

Мы разместились внутри своих пластмассовых пузырей-овоидов. Спецуниформа подключена к компьютерам. Заурчала видеокамера.

Шесть… пять… четыре… три… два… один. Пуск…

Я нажал на грушу. Вперед, в страну ангелов.