Библиотека верховного суда

Бахтыбаев И.Ж.

Член Конституционного Совета

Республики Казахстан,

к.ю.н

Проблемы применения нормативных постановлений

Верховного Суда Республики Казахстан в деятельности

органов, осуществляющих оперативно-розыскные и

контрольно-надзорные функции
1.Вопрос о правовой природе и проблемах применения нормативных постановлений Верховного Суда Республики является одним из центральных и дискуссионных в отечественной теории права, правоприменения и нормотворчества, а также практики отправления правосудия. Конечно же, перед нашими коллегами из другим стран, особенно, СНГ, стоят аналогичные проблемы, поэтому их обсуждение в предложенном формате не случайно и вселяет надежду на плодотворную работу.

В юридическом сообществе отсутствует единство взглядов ученых-теоретиков права и юристов-практиков на правовую природу нормативных постановлений верховных судов, вследствие этого нет единства в понимании и адекватном воплощении этих актов в деятельности органов, осуществляющих оперативно-розыскные и контрольно-надзорные функции.

Кроме того, само участие верховных судов в создании действующего права, как таковое, иногда все еще не воспринимается, в лучшем случае оценивается как новое для нашего права явление, несмотря на то, что история судебного нормотворчества, если иметь ввиду преторское право времен Древнего Рима, насчитывает не одно тысячелетие. Многие исследователи считают, что данные разъяснения суда не обладают обязательной силой, а имеют только рекомендательный характер. Это мнение, с позиций казахстанской правовой системы, представляется ошибочным. Так, в соответствии с Конституцией РК (статья 81) Верховный Суд РК дает разъяснения по вопросам судебной практики, а нормативные постановления Верховного Суда, согласно пункту 1 статьи 4 Конституции, относятся к действующему праву Республики, которое «рассматривается как система норм, содержащихся в принятых правомочными субъектами в установленном порядке нормативных правовых актах»⁷⁷. Высокий статус нормативных постановлений Верховного Суда подтверждает и Закон Республики Казахстан «О нормативных правовых актах», который в статье 3 относит их к основным видам нормативных правовых актов. В Кодексе об административных правонарушениях (пункт 3 статьи 1) говорится, что «…нормативные постановления Конституционного Совета и Верховного Суда Республики Казахстан, регулирующие административно-деликтные правоотношения, являются составной частью законодательства об административных правонарушениях»⁷⁸.

Согласно постановления Конституционного Совета Республики Казахстан от 6 марта 1997 года № 3, «в качестве нормативного может рассматриваться такое постановление Верховного Суда, в котором содержатся разъяснения судам по вопросам применения законодательства (его норм) и формулируются определенные правила поведения субъектов в сфере судопроизводства. Такое нормативное постановление, являющееся обязательным для всех судов республики, может издаваться только по вопросам применения в судебной практике норм законодательства, в том числе Конституции Республики Казахстан».⁷⁹

По мнению Г.Сапаргалиева, нормативные постановления Верховного Суда, также как и Конституционного Совета, «не обладая свойствами нормативного правового акта,…признаются актами, обладающими свойствами нормативности….являются структурной частью действующего права, они формируют, развивают действующее право, то есть являются одним из его источников».⁸⁰

Подчеркивая безусловно важную роль разъяснений Пленума Верховного Суда, С.С. Алексеев, Н.В. Михалева, Л.В. Смирнов⁸¹ рассматривают такие постановления в качестве подзаконных нормативных актов конкретизирующего характера. Нормативный характер разъяснений Пленума Верхового Суда не в связи с конкретным делом отмечали в середине XX в. С.Н. Братусь, М.М. Исаев и В.И. Каминская⁸².

Традиционно аргументы тех, кто выступал в советский и ранний постсоветский период против официального признания судебного правотворчества и судейского права, в одних случаях сводились к тому, что подобное признание повлечет за собой нарушение принципа, согласно которому «судья подчиняется закону» и судья получит право необходимости действовать «против закона» (contra legal)⁸³; в других случаях – к нарушению принципа разделения властей, что «судья не может создавать законы» и «не может толковать закон»⁸⁴.

Таким образом, полномочия высшей судебной инстанции по принятию постановлений нормативного характера не всегда воспринимаются однозначно, а в ряде случаев ставится под сомнение легитимность самого существования этого важного института права.

Поэтому остается дискуссионным и вопрос о практическом применении нормативных постановлений Верховного Суда Республики Казахстан в деятельности органов прокуратуры и других органов, уполномоченных осуществлять процессуально-надзорные и оперативно-розыскные действия.

2.Вместе с тем пределы дискуссии по этому вопросу позволяют сделать некоторые обобщения существующих позиций и объяснение причин их появления. На этой основе могут быть намечены и предпосылки к выработке теоретического и практического решения проблемы.

Нормативные постановления Верховного Суда представляют собой результат всесторонней, основательной теоретической переработки определенной категории рассмотренных судами дел и обобщения судебной практики. Наличие определенной процедуры принятия нормативных постановлений Верховного Суда, опубликование их в официальных изданиях, обязательный характер содержащихся в них положений свидетельствуют, что нормативные постановления представляют собой акты официального толкования. Толкование закона Верховным Судом представляет собой, как известно, одно из важнейших направлений его деятельности. Стоит согласиться с И.В. Шульгой, который к функциям нормативных постановлений относит обеспечение единообразного и правильного применения судами законов и подзаконных нормативных актов⁸⁵. Именно в нормативных постановлениях по вопросам судебной практики осуществляется официальное толкование норм уголовного, административного, гражданского права, что способствует преодолению неопределенности в их понимании, которое необходимо для установления юридической основы дела и правильной ее квалификации. Совершенно прав Е.Б. Абдрасулов, когда отмечает, что «главным звеном в руководящих разъяснениях Верховного Суда является их содержание, которое определяет, как следует понимать тот или иной термин, выражение или норму в целом, как следует квалифицировать те или иные факты, как следует применять тот или иной закон».⁸⁶

Так, например, статья 9 Уголовно-процессуального кодекса Республики Казахстан гласит, что «Значение принципов уголовного процесса состоит в том, что их нарушение, в зависимости от его характера и существенности, влечет признание состоявшегося производства по делу недействительным, отмену вынесенных в ходе такого производства решений либо признание собранных при этом материалов не имеющими силы доказательств»⁸⁷. Чтобы детально понять содержание и значение этой нормы и соответственно правильно ее применить, необходимо ознакомиться и руководствоваться нормативным постановлением Верховного Суда от 6 декабря 2002 г. № 26 «О практике применения уголовно-процессуального законодательства, регулирующего право на защиту».

Таким образом, значимость применения нормативного постановления в системе действующего права находит свое место в цели, преследуемой принятием нормативного постановления. Основной целью нормативного постановления Верховного Суда является обеспечение единообразия в применении законодательства Республики Казахстан и толковании определенных норм на практике, основанных на идеи и принципах нравственности, гуманизма и справедливости.

Следовательно, на наш взгляд, Верховный Суд принимает нормативные постановления, которые разъясняют вопросы применения норм законодательства, и им формулируются определенные правила поведения всех субъектов судопроизводства, а содержащиеся в таких постановлениях правоустановления являются обязательными в правоприменительной деятельности органов, осуществляющих оперативно-розыскные и контрольно-надзорные функции. К числу таковых относится широкий круг государственных органов, включая органы дознания и предварительного следствия, прокуратуры, технического надзора и контроля (противопожарные службы, пограничные службы, таможенные органы, санитарно- эпидемиологические службы и т.д.).

В комментарии к Уголовному кодексу Республики Казахстан И.Ш.Борчашвили отводит нормативным постановлениям Верховного Суда самостоятельное значение и считает, что они действуют в единстве с теми нор­мами, которые толкуются, а их положения обязательны для всех правоприменителей, в том числе органов дознания, следователей, прокуроров, адвокатов, судов в ходе уго­ловного судопроизводства.⁸⁸Такой же вывод следует также из ряда нормативных постановлений Верховного Суда.

3.Необходимо отметить, что существует большое количество нормативных постановлений Верховного Суда, относящиеся к правоприменительной деятельности оперативно-следственных и контрольно-надзорных органов. Их можно разделить на две группы: нормативные постановления общего характера и нормативные постановления частного характера. В целях полного и объективного раскрытия темы исследования их следует кратко охарактеризовать. В первую группу входят нормативные постановления, регулирующие саму деятельность оперативно-следственных и контрольно-надзорных органов. Эти нормативные постановления выражают определенные правила поведения, относящиеся к непосредственной деятельности этих органов, и их соблюдение является обязательным условием их функционирования. Сюда можем отнести нормативное постановление Верховного Суда Республики Казахстан «О практике применения законодательства о возмещении вреда, причиненного незаконными действиями органов ведущих уголовный процесс» от 9 июля 1999 г.; «О применении судами законодательства об оспаривании решений и действий (или бездействия) органов государственной власти, местного самоуправления, общественных объединений, организаций, должностных лиц и государственных служащих» от 19 декабря 2003 г.N10; «О возвращении судами уголовных дел для дополнительного расследования» от 13 декабря 2001 года № 19 и др.

Вторая группа включает в себя нормативные постановления, применяющиеся непосредственно в процессе деятельности оперативно-следственными и контрольно-надзорными органами, при применении ими той или иной нормы законодательства. Это, например, такие нормативные постановления, как «О применении законодательства о необходимой обороне» от 11 мая 2007 года № 2; «О квалификации некоторых преступлений против жизни и здоровья человека» от 11 мая 2007 года № 1; «О судебной практике по делам о вымогательстве» от 23 июня 2006 года № 6; и многие др.

4. Говоря о необходимости применения нормативных постановлений правоохранительными органами, мы имеем в виду их значимость для правильного разрешения того или иного дела. Хотя представители оперативно-следственных и надзорных органов в своих процессуальных документах не всегда делают ссылку на соответствующее нормативное постановление Верховного Суда, но они его фактически применяют, поскольку прикладная востребованность и высокая ценность нормативных постановле­ний Верховного Суда подтверждается практикой уголовного судопроизводства, где активно и широко используются их нормы и положения и тем самым обеспечивается законность и обоснованность уголовно-процессуальной деятельности органов, ведущих уго­ловный процесс. Суд, если выявит несоответствие решения следователя нормативному постановлению Верховного Суда, со ссылкой на конкретное положение нормативного постановления, может возвратить его на дополнительное расследование.

Если же в процессе правоприменения возникнут противоречия между нормативным правовым актом и нормативным постановлением Верховного Суда, то в соответствии с пп. 4 п. 2 статьи 20 Конституционного закона «О судебной системе и статусе судей Республики Казахстан» он обращается к Президенту с предложениями по совершенствованию законодательства. При обнаружении судами несоответствия применяемых в судебной практике нормативных правовых актов Конституции, то в случаях, предусмотренных ст. 78 Конституции РК, они должны обратиться в Конституционный Совет для признания таких норм или закона в целом неконституционными.

В некоторых из своих нормативных постановлений Верховный Суд прямо указывает порядок применения законодательства в деятельности органов прокуратуры и иных органов, ведущих уголовный процесс. К примеру, нормативное постановление Верховного Суда от 25 декабря 2006 года № 13 «О судебной практике по делам частного обвинения» обязывает органы дознания, следователя и прокурора при поступлении жалобы по делам частного обвинения принять, зарегистрировать и рассмотреть ее на основании части первой статьи 183 УПК, принять меры к закреплению следов преступления и после совершения вышеуказанных действий и установления оснований для привлечения к ответственности в порядке частного обвинения передавать такие жалобы с материалами проверки в соответствующие суды.

Если в данном нормативном постановлении Верховный Суд прямо перечисляет субъектов, которым надлежит им руководствоваться, то в ряде других органы, обязанные исполнять такое постановление, называются в общей форме. В этих постановлениях используются такие словосочетания как «орган, ведущий уголовный процесс», «правоохранительные органы», «органы уголовного преследования», «уполномоченный государственный орган» и др. Тем самым, нормативные постановления Верховного Суда адресуются широкому кругу субъектов, а не только судам Республики.

5.В ходе подготовки к данной конференции нами была изучена практика и проблемы применения нормативных постановлений Верховного Суда, а также позиция ряда государственных органов – основных правоприменителей.

Органы, участвующие в осуществлении оперативно-розыскных и контрольно-надзорных мероприятий,– Комитет национальной безопасности, Агентство финансовой полиции, Комитет уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции и другие государственные органы в своей деятельности, наряду с соответствующим законодательством, непосредственно руководствуются также нормативными постановлениями Верховного Суда. Чаще всего это имеет место при рассмотрении жалоб и заявлений граждан, при квалификации преступлений или иных правонарушений, оценке доказательств и проведении других процессуальных действий и принятии решений, то есть применяют их в ходе досудебного и внесудебного производства.

Как считают правоприменители, нормативное разъяснение законодательства Верховным Судом позволяет им устранить разночтения в позициях отдельных органов, способствует единообразному пониманию существа применяемых законов, а также оперативному устранению имеющихся коллизий в правовых нормах.

Вместе с тем, дискуссионным является вопрос о месте нормативных постановлений Верховного Суда в системе действующего права Республики, в частности, имеют ли они приоритет перед указами Президента, постановлениями Правительства, другими подзаконными нормативными правовыми актами? Актуальность этого связана с тем, что разъяснения норм закона, содержащиеся в том или ином постановлении Верховного Суда, могут войти в противоречие с указанными подзаконными нормативными правовыми актами. Напомню, что в соответствии с Законом РК «О нормативных правовых актах» нормативные постановления Верховного Суда находятся вне иерархии законодательства.

О значимости нормативных постановлений для субъектов правоприменения свидетельствует следующее. Так, органами прокуратуры это регламентировано в отдельных внутриведомственных актах. К примеру, в приказе Генерального Прокурора РК от 16.06.2005 года №25 «Об организации прокурорского надзора за законностью рассмотрения уголовных дел судами первой инстанции», предусмотрена организация приема от прокуроров регулярных зачетов на знание, помимо норм материального и процессуального права, положений нормативных постановлений Верховного Суда.

Государственные органы, осуществляющие оперативно-розыскные и контрольно-надзорные функции, взаимодействуют с Верховным Судом при разработке проектов нормативных постановлений, принимают участие в работе Научно-консультативного совета при Верховном Суде.

6. Вместе с тем, государственные органы отмечают отсутствие нормативной определенности формы и структуры такого постановления.

По нашему мнению, необходимо разработать механизм мониторинга, целью которого стало бы определение актуальности и достаточности нормативных постановлений Верховного Суда, и направленный на обеспечение единообразной судебной практики и исключение ошибок в деятельности правоохранительных органов, так как действующее законодательство нередко запаздывает и не может своевременно удовлетворять объективные запросы стремительно развивающихся общественных отношений.

Кроме того, в своих ответах на наш запрос о проблемах применения нормативных постановлений органы, осуществляющие оперативно-розыскные и контрольно-надзорные функции, указали на отдельные недостатки, связанные с реализацией Верховным Судом праворазъяснительного полномочия.

Ряд из них, полагаем, следует озвучить, поскольку итоги семинара в будущем могут стать основанием для упорядочения нормотворческой деятельности высшего органа судебной власти.

Результаты анализа практики соответствующих государственных органов свидетельствуют о наличии следующих проблем, требующих дополнительных разъяснений законодательства.

По данным Генеральной прокуратуры, до 21 декабря 2002 года преступления, фактически относящиеся к пыткам, органами уголовного преследования и судами квалифицировались как принуждение к даче показаний (статья 347 УК РК), превышение должностных полномочий (статья 308 УК РК).

После ратификации Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных и унижающих достоинство видов обращения и наказания, Уголовный Кодекс был дополнен статьей 347-1 (пытки) и с момента введения её в действие деяния должностных лиц, умышленно причинивших физические и психические страдания лицам с целью получить от них сведения противоправным путем, должны квалифицироваться по указанной статье.

Вместе с тем, на практике такие преступные действия нередко продолжают квалифицироваться по иному обвинению, в частности, по ст.308 УК РК, то есть, пытки, по сути, приравниваются к превышению должностных полномочий. При этом, суды лишь в некоторых случаях принимают меры по переквалификации таких преступных деяний должностных лиц на статью 347-1 УК РК, а в основном ими выносятся приговоры по статье 308 УК РК.

В этой связи, предлагается рассмотреть вопрос о разработке соответствующего нормативного постановления Верховного Суда, разъясняющего особенности применения статей 347-1 и 308 УК РК.

В числе других проблем следует отметить недостаточно оперативное реагирование Верховным Судом на изменения в законодательстве и потребности судебно-следственной практики. Возможно в силу того, что принятие нормативных постановлений является его правом, а не обязанностью, предложения правоохранительных органов в отдельных случаях остаются без рассмотрения либо ответы-разъяснения Суда носят формальный характер.

В частности, отдельные правоприменители указали, что, несмотря на их предложения, нормативное постановление «О практике рассмотрения судами уголовных дел о преступлениях, связанных с коррупцией» от 13 декабря 2001 года № 18 даже в переработанной редакции преимущественно дублирует нормы закона, а значительная часть вопросов, связанных с определением круга субъектов коррупционных преступлений, тяжести последствий и других, остается нераскрытой.

Пункт 15 нормативного постановления от 20.04.06 г. № 4 «О некоторых вопросах оценки доказательств по уголовным делам», согласно которому показания не могут быть признаны допустимым доказательством, если лицо допрошено в неустановленном законом месте и времени, не согласуется с частью 1 статьи 212 УПК, предусматривающей право следователя провести допрос в месте нахождения допрашиваемого, если отсутствует необходимость и время для отрыва его от производства или доставления из другого населенного пункта.

Определенные затруднения в применении вызывает постановление Верховного Суда от 21.06.01 г. №2 «О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за бандитизм и другие преступления, совершенные в соучастии», в соответствии с которым лицо, которое не осознавало, что является соучастником преступления, совершенного бандой или преступным сообществом, не несет ответственности по соответствующим статьям (ч.3 статьи 235, ч.2 статьи 237 УК). Определение уровня «осознания» осуществляется следователем и судом субъективно в соответствии с внутренним восприятием, что, на наш взгляд, явно недостаточно.

Также возникают вопросы при применении нормативного постановления от 11.05.07 г. № 1 «О квалификации некоторых преступлений против жизни и здоровья человека», согласно которому, если умысел виновного был направлен на совершение разбойного нападения или вымогательства и в процессе совершения этих преступлений при применении насилия к потерпевшему виновный умышленно лишил его жизни, то содеянное следует квалифицировать как совокупность преступлений по пункту з) ч.2 статьи 96 УК и соответствующей части статей 179 или 181 УК, а при установлении возникновения корыстной цели после убийства – действия виновного, связанные с завладением имуществом потерпевшего после лишения его жизни, следует квалифицировать по статьям УК, предусматривающим ответственность за преступления против чужой собственности, а убийство – по соответствующей части статьи 96 УК в зависимости от квалифицирующих признаков. Однако, в данном случае умысел корыстной направленности определяется, как правило, только лишь на основании показаний обвиняемого (подсудимого), который в целях смягчения ответственности далеко не всегда искренен.

Несмотря на требования п.п.2 и 3 нормативного постановления от 13.12.01г. № 19 «О возвращении судами уголовных дел для дополнительного расследования», не единичны случаи, когда суды возвращают уголовные дела для дополнительного расследования при отсутствии существенных нарушений уголовно-процес-суального закона, которые лишают суд возможности организовать и подготовить назначение главного судебного разбирательства, а также определить его пределы, что свидетельствует о несоблюдении самими судами требований высшей судебной инстанции.

В постановлении Верховного Суда от 18.07.1997 года №10 «О практике применения законодательства об уголовной ответственности за контрабанду» отсутствует толкование вопроса о том, что подлежит ли дополнительной квалификации действия лица, применившего насилие к лицу, осуществляющему таможенный контроль по статьям 103, 104, 105,106,321 УК РК, что требует дополнительного разъяснения.

Нормативное постановление от 25 декабря 2007 года № 10 «Об условно-досрочном освобождении от наказания и замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания» не способствует надлежащему исполнению статей 70, 84 УК и статьи 169 УИК. В соответствии с пунктом 3 нормативного постановления при отбытии осужденным установленной законом части срока наказания, администрация учреждения или органа, исполняющего наказание, обязана в месячный срок рассмотреть вопрос и вынести ходатайство о представлении либо постановление об отказе в представлении к условно-досрочному освобождению от отбывания наказания или к замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания, которое направляется прокурору для последующего внесения в суд. Прокурор, изучив обоснованность и законность ходатайства, в случае согласия с ним направляет материал в суд, в случае несогласия выносит мотивированное постановление и возвращает материал администрации учреждения или органа, исполняющего наказание. Постановление прокурора об отказе в удовлетворении ходатайства об условно-досрочном освобождении и замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания может быть обжаловано осужденным, его защитником в суд по месту отбывания наказания осужденного или вышестоящему прокурору.

Хотя законодательством предусмотрено, что все материалы (ходатайства о представлении к условно-досрочному освобождению и ходатайства об отказе в предоставлении к условно-досрочному освобождению) должны быть доведены до суда, в этом же пункте постановления указано, что прокурор, в случае согласия с ним направляет материал в суд, в случае несогласия выносит мотивированное постановление и возвращает материал администрации учреждения или органа, исполняющего наказание, то есть материалы в суд передаются не всегда.

7.Следует отдельно рассмотреть вопрос участия заинтересованных ведомств в создании и разработке проектов нормативных постановлений Верховного Суда. Полагаю, что данная деятельность могла бы стать более значимой с участием не только представителей судебной власти, других органов государственной власти, но и общественности, адвокатуры, правозащитных неправительственных организаций в качестве членов Научно-Консультативного Совета Верховном Суде РК (НКС).

8.Одним из вопросов, рассматриваемых нормативными постановлениями Верховного Суда, является создание условий для субсидиарного применения норм одной отрасли законодательства к однородным отношениям и отношениям смежных отраслей. В этой связи нормативные постановления Верховного Суда имеет важное значение с точки зрения привлечения норм, регулирующих однородные отношения и отношения смежных отраслей права при преодолении нормативного недостатка в той отрасли, к предмету регулирования которой относится общественное отношение, то есть в преодолении проблем, связанных с пробелами в праве. Конечно, здесь могут возникнуть вопросы о том, допустимо ли создание Верховным Судом норм права при разъяснении действующего законодательства. Данный вопрос, судя по предыдущим докладам, носит как теоретический, так и практический характер, в частности, с позиций нормотворчества, и требует дополнительных серьезных научных обоснований.

Вместе с тем, на наш взгляд, нормативное разъяснение в целях субсидиарного применения норм права должно иметь место в тех случаях, когда законодатель сознательно отказывается от дублирования идентичных правовых норм в законе по соображениям нормативной экономии.

Наглядным примером является закрепление в Кодексе РК об административных правонарушениях статьи 484, аккумулировавшей регулирование правоотношений, связанных с систематическим нарушением однородных правоотношений, перечисленных в ее первой и второй частях.

По статье 484 КоАП административная ответственность наступает в том случае, если лицо три и более раз в течение года нарушило правила эксплуатации транспортных средств или правила дорожного движения.

Следуя логике структуры юридической нормы данной статьи Кодекса, ответственность, представляется, должна наступать при совершении последующего (третьего и более) правонарушения.

Однако в нормативном постановлении Верховного Суда от 26 ноября 2004 года № 8 «О некоторых вопросах применения судами законодательства об административных правонарушениях» в части разъяснения диспозиции статьи 484 КоАП допущены определенные недостатки, которые привели к ошибочной практике применения указанной статьи как уполномоченными органами, так и судами.

Так, административное производство по статье 484 Кодекса возбуждалось уполномоченным органом только при наличии вступивших в законную силу постановлений о привлечении лица к административной ответственности, свидетельствующих о систематическом нарушении правил эксплуатации транспортных средств или правил дорожного движения. Изложенное в указанном нормативном постановлении разъяснение, по мнению Конституционного Совета РК, необходимо пересмотреть.

9. Следует также обобщить судебную практику по гражданским делам о признании сделок действительными (состоявшимися) и недействительными, поскольку на практике отсутствует единообразие в применении норм гражданского законодательства при определении размера подлежащей уплате госпошлины при одновременной постановке в иске требований о признании сделки недействительной и возврате сторон в первоначальное положение либо истребовании имущества. В этой связи, полагаем необходимым внести соответствующие дополнения в нормативное постановление Верховного Суда №9 от 25.12.2006 г. «О применении судами Республики Казахстан законодательства о судебных расходах».

Возникают проблемы при рассмотрении гражданских дел о признании сделок купли-продажи действительными к лицам, место жительство которых неизвестно или же умершим. Так, исходя из требований п.5 статьи 247 ГПК РК, суд, в случае установления факта смерти ответчика, выяснив отсутствие правопреемства, должен прекратить производство по делу. В то же время, в случае прекращения производства по делу, не ясно, каким образом истец может узаконить состоявшуюся и неоспариваемую никем сделку. В связи с этим, в нормативном постановлении Верховного Суда №13 от 28.06.2002 г. «О судебной практике по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение» следует закрепить возможность рассмотрения требований о признании сделок действительными путем подачи заявлений в порядке особого производства об установлении факта, имеющего юридическое значение, совершения сделки, в частности.

Несмотря на наличие нормативного постановления от 16.07.2007 г. №5 «О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с защитой права собственности на жилище», по-прежнему не находит своего однозначного разрешения в правоприменительной практике вопрос единообразного применения норм, регламентирующих порядок истребования имущества у добросовестного приобретателя.

В этой связи, на наш взгляд, следует дополнить данное нормативное постановление разъяснением, что при выяснении наличия волеизъявления на отчуждение спорного имущества судам следует исходить из конкретных, сознательно совершаемых собственником имущества, действий.

Требуют разъяснения и нормы, регламентирующие порядок выплаты компенсации военнослужащим за неиспользованное по объективным причинам право приватизации предоставленного из государственного жилищного фонда жилища, расположенного в закрытых и обособленных военных городках, пограничных заставах. В частности, в целях единообразного применения норм права с учетом требований статьи 392 ГК РК необходимо разъяснить, подлежит ли компенсации стоимость равнозначного (соответствующего) жилища в другой местности, избранной для места проживания, либо стоимость квартиры в закрытом военном городке.

Благодарю за внимание!