его ученики:
Былые аспиранты,
ассистенты…
Не позабыты
нашим Президентом
Все те,
кто корм клевал с его руки:
И м.н.с.,
и даже лаборанты –
Реформ грядущих
верные гаранты,
Толковые, должно быть,
мужики?!
Ну что ж,
закономерен ход Истории:
Поскольку мы живём
в «лаборатории»,
Кыргызский проводя
эксперимент, –
Возможно, прав
учёный Президент,
Вверх двигая
ребяток из науки?
И лишь одно
меня смущает, други:
Боюсь,
что, даже малость повзрослев,
Никто из них не пикнет,
если шеф
Вдруг в чём-то
поневоле даст промашку,
А будут рвать
последнюю рубашку,
Доказывая,
сколь велик Агай1!
Но правда,
как её не избегай,
Когда-нибудь
да выплывет на свет!
Как жаль,
что оппонентов ярких нет
Вблизи Главы!
Отсюда – результат.
Джигитам голографии –
виват!
У них была
недурственная школа,
Но почему ж тогда
так в жизни голо?
11 апреля 1998 г.
3 мая 1998 г., накануне пятой годовщины введения национальной валюты, курс доллара возрос до 20 сомов.*
НА РАДОСТЯХ!
В рамках
нашего Общего Дома
Бакс прописку
давно получил.
Видно, в честь
пятилетия сома
Он на радостях
так подскочил!
Май 1998 г.
«Утро Бишкека», 4 июня 1998 г.
Отклик на заявление «Демонтаж… памяти», опубликованное в «Слове Кыргызстана» от 29 мая 1998 г. за подписями местных ком-
мунистических лидеров, а также президента Славянского фонда, руководителей ветеранских организаций и ряда других представителей общественности, разгневанных сведениями о якобы имеющих место намерениях бишкекской мэрии убрать памятник Ленину с центральной площади столицы.
ОСКОЛКИ ХУДШЕЙ ИЗ ЛЕГЕНД
Пришла пора замолвить слово и мне – о каменном вожде. Вселясь на площадь Ала-Тоо, шагает Ленин в высоте (уж столько лет!) на юго-запад, указывая «верный путь», с которого мы тихой сапой сумели вовремя свернуть, – за исключением, пожалуй, тех «несгибаемых борцов», чья вера вызывает жалость – как поклонение слепцов им полюбившемуся мраку и чёрным шорам на глазах.
Они опять идут в атаку, захлёбываясь в словесах: «Великий вождь!.. могучий гений!.. философ!.. счастия творец!..» Но для растущих поколений Ильич не только не отец, но даже и не дальний дядя – так, молчаливый истукан, в обход которого, не глядя, идёт свободный Кыргызстан иным путём, иной дорогой – не самой гладкой, но своей. И вопли «Ленина не трогай!» смешны сегодня для людей, для тысяч жителей столицы.
Под дланью бронзовой десницы лишь те кучкуются порой, кому по нраву прежний строй. Но их, таких, не столь уж густо, и, ностальгические чувства выплёскивая всякий раз, те лица вправе ли за нас решать? – как будто бишкекчане сплошь коммунисты иль славяне – приверженцы «совковой» веры, пенсионеры, офицеры… Как будто те, кто подписались, с народом вправду совещались и полномочны (вот где прыть!) за всех сограждан говорить!
Я тоже гражданин столичный, но взгляд высказываю личный: коль этот символ многотонный кому-то люб, пусть бьют поклоны ему хоть до скончанья века. Но почему – среди Бишкека, на главной площади его?! А может, правильней всего – чтоб те, кто славит Ильича, и взяли на свои акча обслуживанье монумента, не тормоша ни Президента, ни мэрию, ни город наш?
Возьмутся пусть за демонтаж коммунистической бригадой, перенесут, куда им надо, свой беспримерный идеал. Всё отдадим – и пьедестал, и бронзовое изваянье. К чему нам противостоянье, пикеты, митинги, психоз?
Хоть памятника перенос диктует Время, но важнее – ускорить демонтаж идеи, порочный ген которой в том, что можно в рай загнать кнутом. А в этом смысле В. Ульянов не лучше всех других тиранов – и Гитлера, и Муссолини. Но немцы поумнели ныне, не славят дуче итальянцы. Когда-нибудь и кыргызстанцы – все до единого – поймут, что рабский дух и рабский труд не делают людей счастливей, а Мавзолей, шалаш в Разливе и наш столичный монумент – осколки худшей из легенд.*
30 мая 1998 г.
Всю весну потешала нас своими внутренними скандалами верхняя палата – Законодательное Собрание Жогорку Кенеша. Поводов к тому было предостаточно: тут и идея ипотечного строительства депутатского городка, о которой так много писала «Вечёрка» в лице своего известного журналиста Кабая Карабекова, ставшего потом видным парламентарием; и незаконное формирование в крошечном Собрании двадцати каких-то комитетов, о чём поведал общественности разобиженный на своих коллег депутат Анвар Артыков; и взаимные обвинения в лоббировании клановых интересов, и оскорбления представителей нацменьшинств, и нецензурные выражения, и даже факты ру-
коприкладства.
ДА ПО́ЛНОТЕ! – ПАЛАТА КАК ПАЛАТА
Жила уныло верхняя палата, жила себе, не мята и не клята, покуда в славном городе Бишкеке не разгорелся спор об ипотеке.
Ах, этот странный термин «ипотека»! – смесь ипподрома с тихою аптекой, ипохондроза – с буйной дискотекой. Что это значит? – знает Карабеков.
А я, признаться, в сути ипотеки не разбираюсь, хоть друзья-коллеги – и журналисты, и народа «слуги» – наговорили с короб друг о друге. Зато я помню, братцы, как когда-то шёл в Кыргызстане спор о двух палатах, и как пришли по ельцинской тропе мы здесь к своим ЗС и СНП.
Ещё я помню 95-й: как за мандаты дрались кандидаты, как в ход пошли и водка, и акча, и сахарок, и жёсткая камча… А вслед – весной, ещё наглядней летом – пошла уже делёжка кабинетов, постов, чинов, квартир жана1 машин… Так из кувшина выпущен был джинн.
Его назад загнать и не пытались – по мелочам смеялись, издевались да компромат сбирали иногда, не доводя скандалов до суда.
Так что ж теперь все будто бы прозрели? – и зашумели вдруг, и загалдели, когда геройский депутат Артыков вдруг, расхрабрившись, надавал всем втыков; когда один из местных краснобаев, не убоясь раздоров и раздраев, на пресловутой теме руки грея, стал угрожать «злокозненным евреям»; а вслед за ним другой его коллега вдруг недоверье выразил узбекам, а третий из законотворцев рьяных сорвал свой гнев на стареньких славянах…
Чему, скажи, должны мы подивиться? – тому, что в той палате не деви́цы, что там давно невинность не в чести? Что комитетов – свыше двадцати, а заседанья в саунах проходят? Что депутаты мастерски наводят тень на плетень, лоббируя законы? Что большинство из них не эталоны, а, проще говоря, временщики? – великое открытье, мужики!
А то у нас в других структурах власти не та же суета, не те же страсти?! А то гнилой коррупции абсцесс расцвёл сегодня только лишь в ЗС?!
Да по́лноте! – палата как палата: здоровых нет, поэтому не надо путём таких разборок неказистых делить её на «чистых» и «нечистых».
А если уж приспичило вот так – давайте чистить весь чумной барак.
Апрель–май 1998 г.
«Утро Бишкека», 6 июня 1998 г.
20 мая 1998 г. Кыргызстан был взбудоражен информацией о том, что в результате аварии грузовика, транспортировавшего контейнер с цианидом натрия из г. Балыкчи на золотоносный рудник Кумтор, произошла утечка 1762 кг химических реагентов в воды реки Барскаун, впадающей в озеро Иссык-Куль.
Этот трагический случай ещё раз показал всю степень невротизации нашего общества, вызвав резкое расхождение во мнениях, противостояние умов населения и власти, врачей и учёных, депутатов и правительства, но особенно – журналистов. Прямо скажем, со стороны последних довлели обвинения главным образом в адрес правительства и «преступной» канадской компании «Кумтор», да ещё и самые мрачные прогнозы относительно судьбы голубого Иссык-Куля.
На этом паникёрском фоне я рискнул высказать собственное мнение, о чём и сейчас не жалею.
НЕ НАДО ЛИШНЕЙ ПАНИКИ
И ЯДА!
Слухи множатся, как гниды:
В Иссык-Куле – цианиды!
Гибнет рай в оправе гор!
Виновата в том «Кумтор»1!!!
Без огня, увы, нет дыма…
«Нагасаки! Хиросима!
Новоявленный Чернобыль!»
…Из реки берутся пробы,
Грозный натрий цианид
Стал всемирно знаменит.
За газетою газета
Соревнуются –
про это
Пишут эдак, пишут так:
«Преступление! Бардак!
Иссык-Куль мы потеряли!»
Днём позднее (трали-вали):
«Всё в порядке, всё о’кей!
Хоть ныряй, хоть воду пей!»
Дескать, злые цианиды
Разлагаются, пойми ты,
Через несколько часов.
Так что можно без трусов
Загорать и бултыхаться;
Людям нечего бояться
Отравленья горных рек.
Доказал всем Кулубек1,
Что Барскаун – не отрава:
Выпил кружечку, и – браво!
Жив-здоров, хвала Аллаху!
Не дрожите вы со страху.
Видели, как плавал он?
Значит, летний наш сезон
Цианидом не накрылся.
…Правда, кто-то отравился,
Даже умер, говорят?
«Яд, оно, конечно, яд.
Начался скота падёж…»
Где тут истина, где – ложь?!
Как опасность соизмерить?
О, Аллах, кому же верить –
СМИ, «Кумтору» ли,
министрам?..
Слишком шустро,
слишком быстро
То хоронят Голубой,
То беде дают отбой.
Да ещё на горькой теме
Спекулируют всё время
Те, кому, как никогда,
Очень на руку беда, –
Наши ультра-патриоты
Даже Иссык-Куля воды
Станут (мы-то знаем их!)
Лить на мельницу своих
Политических амбиций,
Дабы главного добиться:
Оболгать и заклеймить
Тех, кто золотую нить
Вплёл в кыргызский наш шырдак1.
Ждите, граждане, атак!
(Мы ж не можем без истерик.)
Но на иссык-кульский берег,
Верю,
станут все опять
По старинке приезжать –
Семьями и в одиночку.
Так что рано ставить точку,
Дорогие,
и не надо
Лишней паники и яда!*
1–2 июня 1998 г.
«Слово Кыргызстана», 11 июня 1998 г.
СЕГОДНЯ НУЖНО
СПРАВИТЬСЯ С БЕДОЮ!
Ужель народ наивнее, чем даун?!
Ужель так падок на газетный яд?!
Краплёной картой стал теперь Барскаун,
О коем пишут нынче что хотят.
Свистят слова – отравленные пули,
И дураку понятно: кто мишень.
Пошли уже «играть» на Иссык-Куле,
На горькой теме, все, кому не лень:
«Друзья народа», «ультра-демократы»,
«Большевики», «удельные вожди»…
Два-три писца, выдавливая яды,
Уже строчат: «Ату его! Суди!»
Кого «его»? – не трудно догадаться.
Нет, не того, кто, выпустив свой руль,
Синильный груз и прочие эрзацы,
На горе нам,
обрушил в Иссык-Куль;
Нет, не тому – другому рулевому
Цианоборцы карою грозят
И день-деньской усердно мутят омут,
Откуда брызги грязные летят.
«Кто виноват?» – конечно же Акаев
Да иностранцы (подлая «Кумтор»).
А то своих тут мало раздолбаев,
Своих «героев», с допотопных пор;
А то себе мы не вредили, братцы,
Не отравляли реки и леса.
Но то – свои, а эти-то – канадцы,
На них и спустим бешеного пса!
На них и свалим всё, что только можно, –
И цианид, и смертность, и подлог…
За Иссык-Куль, за край родной тревожно!
Но разве это первый нам звонок?
А кто «хвосты» оставил в Майли-Сае1?
А почему снесён водой Сузак2?
Чего ж теперь, статьями потрясая,
На «чужаков» навешивать собак?
Кому нужны зловещие угрозы
И хорошо раскрученный психоз?
Достойно ли
из горя делать козырь,
Из бед людских
и материнских слёз?
Достойно ли,
используя смятенье,
Когда не всё
понятно до конца,
Искать козлов привычных
отпущенья
И отравлять заведомо сердца?
О Иссык-Куль!
Святой твоей водою
Мы все омыты.
Грешников прости!
Сегодня нужно
справиться с бедою,
А не разборки
грязные
вести!
6 июня 1998 г.
«Наша газета», 17 июня 1998 г.
Когда в 1995 году, проходившем под знаком празднования 1000-летия эпоса «Манас», председатель Международного благотворительного фонда «Мээрим» Майрам Акаева попросила меня и мою сестру Наиру помочь в проведении на Иссык-Куле второго по счёту фестиваля «Юные таланты», мы с искренним энтузиазмом включились в эту работу. Ибо та, первая, просьба прозвучала в подкупающе деликатной форме.
И далее на протяжении ряда лет нам доводилось, в меру своих творческих сил и способностей, бескорыстно участвовать в культурно-про-
светительских акциях Фонда, испытывая гордость за нашу маленькую страну, столь богатую юными дарованиями.
Но и негативных чувств накопилось немало: из-за непрофессиональных вмешательств придворного окружения, мелких интриг, а главное – раболепной атмосферы, культивируемой вокруг первой леди её свитой и государственными чиновниками.
* * *
Фестивали-фестивали!
(Мы опять с сестрой творим.)
Фестивали-фестивали –
Гордость фонда «Мээрим».
Превосходные детишки!
И талантливы весьма!
Но – подставки! Но – интрижки!
Но – дурная кутерьма!
Ночь-полночь – для репетиций.
Где костюмы? Где трико?
К первой леди не пробиться –
На Олимпе! Высоко!
Всё опять диктует свита:
«Выдай строчки за полдня».
Но придворного пиита
Им не сделать из меня.
Не гожусь я в дипломаты,
Не умею смех скрывать.
Скоро маты, маты, маты
Буду звонко рифмовать.
Надоели все прикрасы,
Опротивели уже
Режиссёрские указы
От лица Майрам-эже1.
Я отнюдь не карбонарий,
Самохвальством не грешу,
Но последний свой сценарий
Через силу допишу
И расстанусь с этим фондом,
Ей-же-богу, навсегда.
Мне стократ милее фронда,
Чем лакейская среда.
Июнь 1998 г.
Президент А. Акаев в который раз поднял вопрос о лишении депутатов парламентской неприкосновенности по результатам действий, не связанных с выполнением ими прямых депутатских обязанностей.
лечить так лечить!
Всё прекрасно!
Палаты палатами,
Но одни ль
депутаты плохи́?
Почему б,
наряду с депутатами,
Не почистить
другие верхи?
Да, неладно
в семье представительной
(Это всем уже ясно
без слов).
А на ветви,
пардон, исполнительной
Разве мало
червивых плодов?
3 сентября 1998 г.
«Пятница», 31 декабря 1998 г.
Кыргызстан первым из стран Содружества стал членом Всемирной торговой организации (ВТО).
* * *
Мы вступили в ВТО! –
Эта радостней всего.
Но хотелось бы узнать,
Чем же будем торговать,
Если наше производство
Терпит полное банкротство?
14 октября 1998 г.
17 октября в Кыргызстане состоялся очередной всенародный рефе-
рендум по внесению поправок в Конституцию. Они, конечно же, назрели, но странно, что весь блок вопросов (об изменении структуры палат Жогорку Кенеша, о частной собственности на землю, депутатской неприкосновенности, свободе слова и печати, бюджетной политике) был включен в один бюллетень. с возможностью для граждан высказаться только в целом: «да» или «нет».
* * *
В один пакет – все пять вопросов?
Тут растерялся б и философ!
Но наши люди, как всегда,
Традиционно скажут «да».
15 октября 1998 г.
«Пятница»,31 декабря 1998 г.
В России налицо красный реваншизм. Да и у нас стали ощущаться отдельные симптомы той же болезни.
ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ ДИАГНОЗ
Достаточно – в полглаза
и в пол-уха,
Чтоб уловить,
как Русь больна краснухой.
Достаточно – в пол-уха
и в полглаза,
Чтоб ощутить:
и к нам ползёт зараза.
Покуда лоб страны
не столь горяч,
Подумайте о мерах,
Главный врач!
7 ноября 1998 г.
«Пятница», 13 ноября 1998 г.
11 ноября 53-я сессия Генеральной Ассамблеи ООН поддержала инициативу Кыргызстана провозгласить 2002 год Международным годом гор.
* * *
Приятно,
что наш горный регион
Поддержан
всеми членами ООН.
Идея эта хороша –
нет спору!
Пошли б ещё
дела другие в гору!*
13 ноября 1998 г.
«Пятница», 31 декабря 1998 г.
Хотя Нацбанк и Минфин дуэтом убеждали нас в том, что российский финансовый кризис, разразившийся в августе 1998 года, обойдёт республику стороной, сом стал катастрофически падать. Возникла угроза попадания и Кыргызстана в ситуацию дефолта.
* * *
Как живём? –
довольно трансово:
Загрустил
весь Общий Дом.
Кто там хвастал,
что в финансовом
Шторме
выплывет наш сом?..
Заливать нам сказки
бросьте-ка! –
Видит
каждый человек,
Как,
подрагивая хвостиком,
Сом всплывает
брюхом вверх.
15 ноября 1998 г.
«Пятница», 20 ноября 1998 г.
В большинстве торговых точек республики цены предпочитают устанавливать не в сомах, а в так называемых у.е. (условных единицах), т.е. закамуфлированных долларах.
У.Е.СТЬ ХОТЯТ?
Похоже,
в рыночной струе
Цинизму нет границ!
В глазах пестрит всё от у.е.
Условных единиц.
В крутой зайдите магазин,
На рынок ли, базар:
В у.е. коньяк, в у.е. бензин,
В у.е. любой товар.
Сломался сом
и сдался сам.
Всё ясно, но за труд
Тогда уж
и зарплату нам
В у.е. пусть выдают!
Властям неведома ни честь,
Ни совесть лишь бы врать!
Они решили нас уесть
Иль сразу уе..ть?
…Смотрю на яркое колье,
На пышные меха…
И хочется перед у.е.
Поставить букву «ха».*
18 ноября 1998 г.
На одном из правительственных совещаний было констатировано, что поголовье овец в Кыргызстане сократилось более чем втрое. Ни зарубежные инвестиции в сельское хозяйство, ни завоз австралийских баранов-производителей пока что не помогли.
БАРАНЬЕ УПРЯМСТВО
Не грозит республике сиротство –
Помогает ей весь белый свет.
К сожаленью, наше овцеводство
Пострадало сильно за семь лет.
Раза в три отары похудели –
Бешбармачил, видимо, народ?
Всех производителей мы съели,
А без них – какой-такой окот?
Дабы овцематки не скучали
Без ягнят,
пришлось, в конце концов,
Завезти из австралийской дали
Первоклассных ухарей-самцов.
Но, увы, в отарах Кыргызстана
Слабый наблюдается прогресс.
Может, австралийские бараны
Не желают местных «баранесс»?
19 ноября 1998 г.
Внешний долг нашей страны к концу 1998 года составил по самым скромным подсчётам почти 1,5 миллиарда долларов США.
ПЛАЧ ПО ПРОПАВШИМ КРЕДИТАМ
Печась
о судьбе Кыргызстана,
Во имя
победного старта,
Ссудили нам
разные страны
Почти
полтора миллиарда.
Сие ж –
лошадиная доза!
Превыше
любого стандарта!
Но в чём отразились
(о, проза!)
Почти
полтора миллиарда?
Заводы ль
опять задышали?
Село ль
запахало с азартом?
В какие же вены
вливали
Почти
полтора миллиарда?
Да,
были лавины и сели,
Не знали мы
лёгкого фарта.
Но вряд ли
в Сузаках осели
Почти
полтора миллиарда.
И вряд ли
на плаванье сома
Ушли
(бесполезная карта!
Всего лишь
до первого грома!)
Почти
полтора миллиарда.
А может,
права наша пресса,
И то –
не хлопушка-петарда,
Что в чьих-то дворцах,
мерседесах
Сидят
полтора миллиарда?
Но лучше бы Генпрокурора
Спросить,
а не местного барда:
Куда распылились так скоро
Почти
полтора миллиарда?*
19 ноября 1998 г.
«Утро Бишкека», 24 декабря 1998 г.
Кн. «По жизненным мотивам», 2004 г., с. 568
7 декабря российский Президент Б. Ельцин освободил от занимаемых должностей главу своей администрации Валентина Юмашева и трёх его замов.
9 декабря подал в отставку руководитель администрации Президента Кыргызстана Омор Султанов.
Президент России заявил о необходимости наведения порядка в стране и принятии жёстких мер по борьбе с коррупцией.
14 декабря А. Акаев подписал свой Указ об усилении борьбы с экономическими преступлениями, контрабандой и коррупцией.
«ТЕНДЕНЦИЯ, ОДНАКО…»
Старые привычки в силе:
Не заметит лишь болван,
Как движениям России
Подражает Кыргызстан.
Словно ниточкой одною
Связаны их центр и наш.
Первый раз ещё весною
Обозначился дубляж:
…Президенты отдохнули –
И в Кремле раздался гром!
Черномырдина турнули –
Джумагулова на слом.
Поначалу я подумал,
Что в синхронности такой
Заключён всего лишь юмор,
И на факт махнул рукой.
Да недавно в жизни нашей
Вновь отметился повтор:
Из Кремля ушёл Юмашев –
Из БД1 слинял Омор.
Но и этого, брат, мало:
Вот уже в который раз
Там решили
с криминалом
Разобраться –
и у нас.
Там
с коррупцией вступили
В запоздалую
войну –
И у нас
постановили
Сделать чистку,
ну и ну!
Эта связь, как аксиома,
Проявилась к декабрю.
(Про обвал рубля и сома
Я уже не говорю.)
Так, с дистанцией в полшага,
Мы и скачем год подряд.
«Да-с, тенденция, однако…» –
Аксакалы говорят.
15 декабря 1998 г.
«Пятница», 18 декабря 1998 г.
23 декабря, под занавес года Тигра, на заседании Совета Безопасности был заслушан отчёт правительства республики. После докладов премьера и председателя Нацбанка Президент А.А. Акаев предложил кабинету подать в отставку. Причиной тому послужили несогласованные действия правительства и Нац-
банка, приведшие к падению сома, валового продукта, росту инфляции, отсутствию прогресса в экономике и сельском хозяйстве. Многие связали это и с недавним президентским Указом об усилении борьбы с коррупцией и экономическими преступлениями.
Прошёл слух, что ещё до наступления Нового года (Жёлтого Зайца, Кролика или Кота) станет известно имя очередного премьера.
РОЖДЕСТВЕНСКИЙ ПОДАРОК
Не дожидаясь встреч
с Котом
И Зайцем,
Тигр махнул хвостом,
Внезапно
показав клыки!
Трепещут
властные верхи!..
Портфели бросив
и посты,
Ушло правительство
в кусты,
Как заяц стреляный, –
пиф-паф!
Что ж,
Президент, наверно, прав,
Преподнеся
под Новый год
Такой сюрприз! –
чтоб Жёлтый Кот
Не слопал
сомчика живьём.
Но кто теперь-то
в Белый дом
Скакнёт
на нынешнем витке?
Надеюсь,
что не кот в мешке
И не пугливый
робкий кролик,
А энергичный
трудоголик,
Который,
занимая пост,
Не пустит всё
коту под хвост.
23 декабря 1998 г.
«Пятница», 25 декабря 1998 г.1
Достарыңызбен бөлісу: |