Божьи генералы-2 Робертс Лиардон

      3. Священство всех верующих.

      В то время как Нокс успешно нес свое пасторское служение в Бервике, до него начали доходить известия о том, что шотландские протестанты берут верх над регентшей Мэри, а земля “защитников замка” уже возвращена им обратно. Эти новости чрезвычайно ободрили его, но в тот момент Нокс еще не стремился вернуться на родину. Вместо этого он выступал с яркими проповедями в Бервике и его окрестностях, убедительно раскрывая существовавшие религиозные заблуждения и призывая пересмотреть все неверные суждения, касавшиеся Господа.

      Нокс приобрел известность благодаря своему девизу “Не жалейте стрел” - и он на самом деле их не жалел. Слова его проповедей попадали точно в цель, безжалостно атакуя любую попытку богохульства, заставляя замолчать и обезоруживая английских епископов и священников.24 Нокс считал себя боевым топором протестантской Реформации в Англии. Как бы не хотелось некоторым это признавать, но именно Джон Нокс стал одним из наиболее важных отцов англиканской церкви.25

      Слухи о миссис Боуз

      К 1551 году Нокс уже обладал таким влиянием в Англии, что ему предложили должность епископа, а затем пастора, в лондонском соборе Всех Святых. Однако он отказался от этих предложений. Нокс решил остаться в Бервике, где в скором времени возник конфликт, отголоски которого до сих пор беспокоят его врагов.

      Элизабет Боуз, одна из женщин, посещавших церковь, привлекла к себе повышенное внимание Нокса. Она была необычной женщиной.

      Миссис Боуз уже на протяжении тридцати лет была женой очень влиятельного в Англии католика, которому родила пятнадцать детей. Ее пятая дочь, Мэрджори, отправилась вместе со своей матерью, чтобы послушать Нокса. Обе женщины были настолько очарованы силой его проповеди, что после того момента не упускали ни единой возможности послушать проповедника еще раз.

      Факт, что миссис Боуз так резко перешла из католицизма, которого придерживался ее муж, в протестантизм, говорит о том, что она была свободна в своем выборе. Статус миссис Боуз позволил ей лично встретиться с Ноксом, и очень скоро они стали близкими друзьями.

      Даже сегодня вокруг отношений Нокса и миссис Боуз крутится множество слухов. Критики Нокса обвиняют его в прелюбодеянии, подвергая своим нападкам также и личность его подруги. Правдой является то, что оба они регулярно переписывались на протяжении десяти лет.

      Несмотря на то, что Нокс, с момента знакомства с миссис Боуз, балансировал на тонкой грани, я не верю, что отношения между ними зашли так далеко. Письма, написанные миссис Боуз, полны духовных вопросов, адресованных Ноксу; в его же письмах содержатся ответы на них, дополненные собственными мыслями. В том, что некоторые католики, обратившиеся в протестантизм, продолжали исповедоваться перед пасторами, не было ничего удивительного. Также не было удивительным и то, что человек, активно ведущий духовные поиски - мужчина или женщина, - привлек внимание пылкого пророка. Однако, поскольку миссис Боуз была все-таки женщиной, я уверен, что если бы Нокс строго следовал правилам этики и этикета, эти слухи не потянулись бы за ним через всю историю.

      Личное мнение об отношениях

      Я хотел бы заметить, что в подобных отношениях дьявол часто расставляет свои нравственные ловушки, в которые легко могут угодить невнимательные служители. Когда вы являетесь женатым служителем, относитесь к своей супруге как к величайшей драгоценности; пусть она укрепляет вашу уверенность в себе и в ваших силах.

      Позвольте мне заметить также и то, что каждая семья иногда сталкивается с проблемами в области брака/служения, которые необходимо преодолеть. Когда вы испытываете серьезные трудности именно в этой сфере, не совершайте смертельной ошибки, ожидая, что все переменится само собой. Ищите благочестивого и разумного совета. Если же вы не сделаете этого, разрушение придет в ваши отношения и уничтожит их, навязав вам мысль, что брак никогда не должен стоять на первом месте. Не позволяйте гордости отвратить вас от поиска помощи, отгоняйте от себя мысль о том, что никто не сможет вам помочь. За все годы служения мне ни разу не доводилось видеть гордость, которая бы не нравилась дьяволу - наоборот, она является для него питательной почвой. Я видел много грустных примеров, когда супруги, истинно помазанные Богом, теряли абсолютно все, поскольку ждали, что все утрясется само собой, вместо того чтобы самим искать помощи; и глубоко укоренившийся обман пожирал их отношения без остатка.

      Обрученный

      Вскоре Нокс расширил свой пасторат, включив в него также и город Ньюкасл. К концу 1551 года Нокс стал настолько известен в Англии, что был назначен придворным священником. В его

      обязанности входило также чтение проповедей перед королем Англии. Пребывая в новой должности, Нокс получил задание подготовить второе издание “Книги общих молитв”. Однако Нокс возмутился тем, что в книге давалось указание прихожанам становиться на колени во время причастия. Он настоял на том, чтобы в молитвенную книгу был добавлен небольшой отрывок, в котором говорилось, что преклонение колен не означает, что человек верит, будто элементы причастия на самом деле превращаются в плоть и кровь Иисуса. Несмотря на то, что предложение Нокса вызвало продолжительные споры, он добился своего.

      Нокс был очень занят своим служением, но также не забывал и о личной жизни. В 1553 году, хотя об этом практически нигде и не говорится, он предложил руку и сердце дочери миссис Боуз, Мэрджори. Однако мистер Боуз был не очень доволен кандидатурой Нокса и не дал своего согласия на брак. Нокс с уважением отнесся к решению мистера Боуза. Он остался обрученным с Мэрджори, отложив бракосочетание на некоторое время. В то время Нокс жил в Лондоне и периодически совершал путешествия в свои церкви в Бервике, Ньюкасле и близлежащих городах. Такая ситуация способствовала тому, что многие стали обращаться в протестантизм.

      Исполненное пророчество: атака Кровавой Мэри на протестантов

      В первой половине 1553 года жизнь Нокса представлялась исключительно в радужных тонах. В Англии у него было несколько влиятельных врагов-католиков, но это не особенно беспокоило Нокса - его служение процветало. Роль странствующего проповедника позволяла ему успешно распространять протестантское учение. Во время своих проповедей он продолжал крушить пустые традиции и даже пошел еще дальше, назвав имена тех, кого считал предателями. Несмотря на то, что Нокс еще не мог жениться, его личная жизнь, в свете обручения с Мэрджори, выглядела многообещающей.

      Однако события того года вскоре принесли чудовищное опустошение старой доброй Англии. Реакция Нокса на произошедшее настолько очернила его репутацию, что будущие королевы испытывали отвращение, слыша одно лишь его имя.

      6 июля умер король Генри VIII. Нокс сразу же почувствовал повисшее в воздухе напряжение — он знал, что позиции протестантов в Англии были еще очень непрочны из-за недостатка проповедников и частых ошибок в учении. Нокс прилюдно произнес пророческие слова об уничтожении английского движения протестантов.

      К концу месяца на престол взошла королева Мэри Тюдор. Являясь убежденной католичкой, она немедленно стала отменять все протестантские реформы, проведенные ее отцом. Изменения наступили очень быстро. К ноябрю парламент аннулировал все протестантские законы и провозгласил католицизм национальной религией. Протестантов поставили в известность, что до 20 декабря они должны перейти в лоно католической церкви, те, кто не сделает этого, будут считаться еретиками.

      В скором времени Нокс увидел во всей этой ситуации угрозу собственной жизни. Его враги попытались схватить одного из помощников, который вез письма Мэрджори и миссис Бо- уз. В письмах они надеялись обнаружить информацию, послужившую бы им поводом для ареста и казни реформатора.

      Из-за творившегося кругом вероломства сторонники Нокса умоляли его покинуть Англию. В своем письме к Мэрджори и миссис Боуз Нокс писал, что его братья “своими увещеваниями и слезами вынудили его подчиниться”.26 Поступив мудро, но против своего желания, он в январе 1554 года покинул Англию и оказался во французском городе Дьеп. Позже Нокс написал, что был не до конца уверен в том, следовало ли ему покидать Англию, поскольку “никогда он не мог умереть с большей честью”.27 Не желая привлекать ненужных подозрений, Мэрджори и миссис Боуз остались в Англии, однако условились с Ноксом вести регулярную переписку. До сих пор семью Боузов защищали имевшиеся у них привилегии. После бегства Нокса руководство католической церкви посчитало, что теперь оно может спокойно править в Англии, и продолжило творить свои ужасные злодеяния.

      Нокс оказался прав в своем пророчестве об уничтожении протестантизма. Королева Мэри в феврале 1555 года вынесла первое распоряжение о казни протестантского переводчика Библии Джона Роджерса. Во время ее страшного правления было казнено более трехсот человек, включая автора первой версии “Книги общих молитв” Томаса Крэнмера. В своих попытках восстановить католицизм королева пролила так много крови, что ее стали называть Кровавая Мэри.28

      Пребывавший в безопасности Нокс был подобен “боевому коню, выведенному из битвы”. Он очень тяжело перенес свое расставание с Англией и однажды написал о своем единственном успокоении: “Я молюсь о том, чтобы снова получить возможность ринуться в бой”.29

      “Пусть они быстрее отправляются в ад…”

      Под конец своего месячного пребывания в Дьепе Нокс уже не мог спокойно сидеть на одном месте. Он совершил путешествие в Швейцарию, где встретился с Хайнрихом Буллинге- ром, известным и решительным лидером Реформации. Одним из вопросов, которые хотел задать ему Нокс, звучал так: “Обязан ли я подчиняться законам монархии, которая навязывает идолопоклонство?” Однако Буллингер не смог дать ему удовлетворительный ответ.

      Недовольный, Нокс в скором времени снова вернулся в Дьеп, написав протестантам, оставшимся в Англии, ободряющее письмо, где рассказал о том, что услышал в Швейцарии. Вне всякого сомнения, Нокс чрезвычайно переживал за своих английских последователей, непрестанно молясь и думая о них и, возможно, о своем возвращении.

      В конце лета 1554 года Нокс сидел на берегу пролива Ла- Манш, глядя в сторону английского берега, где в то время процветало идолопоклонство. Он думал о том, как сильно нуждались в нем оставшиеся там люди, как много из них умирало мученической смертью и как ему не хватало Мэрджори и миссис Боуз - и все это из-за королевы.

      Нокс больше не мог сдерживать внутри себя горячую ненависть к ереси. Он сел и написал “Добросовестное увещевание, обращенное к исповедующим Божью истину в Англии”. На тот момент это было его самое длинное и самое резкое письмо. Фактически оно призывало к кровопролитию! Нокс атаковал католических епископов, назвав их “садовниками дьявола”, и священников, наградив их эпитетом “слепые нечестивцы”, также заявил, что все они достойны смерти. Нокс раскрыл лицемерие королевского двора, написав, что ранее придворные единогласно считали Мэри “ублюдком, рожденным от кровосмешения, которая никогда не буде править в Англии”; теперь же они подобострастно преклоняются перед ней.

      Нокс даже не пытался сдерживать свой гнев, написав, что если бы Кровавая Мэри была убита еще до того, как стала королевой, то царившей сейчас жестокости в Англии просто бы не было. Он писал: “Иезавель, эта проклятая идолопоклонница, проливала кровь пророков… но я считаю, что она не воздвигла во всем Израиле и половины тех виселиц, которые злобная Мэри поставила в одном только Лондоне”. Свою рукопись Нокс закончил ужасной молитвой от имени Англии: “Не отсрочивай Своей мести, Господи, но позволь смерти с жадностью пожрать их; пусть земля поглотит всех этих нечестивцев, отправив прямиком в ад. Ибо они неисправимы, страх и почтение к Твоему святому имени отсутствует в их сердцах”.30

      Написав еще несколько строк, Нокс запечатал письмо и отправил его в Англию, зная, что оно будет напечатано и распространено по всему королевству.

      Встреча Нокса и Кальвина

      Не имея прихожан, которым бы он мог читать проповеди, а также лишенный возможности участвовать в революции, Нокс вынужден был отправиться в Швейцарию. Во время своего изгнания он испытывал потребность еще в одном важном элементе, которого так не хватало в его жизни. Убедившись, что письмо благополучно покинуло Дьеп, Нокс прямиком направился в Женеву, где планировал встретиться с Жаном Кальвином. Именно там осенью 1554 года два реформатора наконец- таки встретились.

      Несмотря на то, что они боролись за одно общее дело, методы борьбы Кальвина и Нокса существенно отличались. Кальвин был методичным мыслителем, исключительно умным исследователем и спорщиком, который своими безукоризненными знаниями лишал врагов дара речи. Нокс же был смутьяном, предпочитающим не говорить, а действовать, воином, который своей страстной преданностью истине заставлял замолчать противников. Я бы назвал Нокса “Кальвин с мечом”.

      Кальвин восхищался смелостью Нокса, хоть и принимал его несколько небрежно. Вы можете представить себе отношение человека, обладающего прекрасными интеллектуальными способностями, к простому и грубоватому Ноксу. Нокс совершал то, о чем Кальвин, может быть, даже и не мечтал; Кальвин же обладал знаниями, которые так сильно стремился обрести Нокс, надеясь успешно применить их в деле Реформации у себя на родине. Преданность общему делу сделала двух реформаторов хорошими друзьями.

      Находясь в Женеве, Нокс наконец-таки изучил иврит. Теологическую школу Кальвина он назвал “лучшей христианской школой, которая когда-либо существовала на земле со времен апостолов”.31 Нокс и Кальвин проводили вместе много времени, обсуждая различные теологические вопросы и правильное толкование Библии.

      К тому времени гонения на протестантов в Англии приобрели такие масштабы, что многие из протестантов стали искать убежища в Европе. Некоторые из них направились во Франкфурт, где им любезно была предоставлена церковь. Эта группа беженцев написала письмо Ноксу в Женеву; они попросили его приехать в Германию и стать их пастором. Находясь в Женеве всего лишь несколько месяцев, Нокс был настолько счастлив там, что никуда не хотел уезжать. Но Кальвин расценил полученное приглашение как замечательную идею. В конце концов, Нокс согласился и, приняв приглашение, прибыл во Франкфурт в ноябре.

      Споры во Франкфурте

      В Германии дела Нокса стали складываться не так хорошо, как ему того хотелось. В церкви, пастором которой он стал, разгорелись горячие дебаты, касавшиеся того, какую литургию следует использовать; одни хотели оставить старые обычаи англиканской церкви, а другие - ввести новые. Расписавшись в собственном бессилии решить возникшую проблему, верующие написали письмо Кальвину, спрашивая его мнения. Тот же в своем ответе выразил недовольство тем, что они спорят о таких ничтожных вещах, и сказал, что им следует переходить на следующий уровень, который перед ними раскрывает Бог.

      Однако ответ Кальвина не разрешил проблему. В результате в спор вынужден был вмешаться Нокс и примирить обе стороны. Верующие согласились с его доводами и решили пойти на компромисс, стараясь придерживаться старой литургии, насколько это возможно. Однако этому соглашению была уготована короткая жизнь. Прибыла новая группа беженцев, и вскоре те, кто хотел поклоняться по-старому, оказались в явном меньшинстве, а следовательно, вынуждены были уступить. Наконец, в феврале 1555 года Нокс совместно с группой других членов церкви разработал новый порядок богослужения, который в течение нескольких лет был оформлен в виде официального порядка богослужения шотландской церкви, названного “Книгой общего порядка”.

      Измученный ссорами, постоянно возникавшими между духовно незрелыми прихожанами церкви, Нокс в одном из своих посланий упрекнул их в мелочности. В послании он также набросился на грехи политических лидеров, назвав императора Карла V таким же врагом Христа, каким был Нерон.

      Слова Нокса быстро разлетелись по всему Франкфурту. Ситуацию усугубило то, что сам император находился всего лишь в ста шестидесяти милях от города! Местные власти испугались, что их город может столкнуться с серьезными проблемами, если Нокс его тотчас же не покинет. Прихожане церкви приняли решение лишить реформатора должности пастора. Нокс охотно подчинился. Он, а также еще несколько человек, покинули церковь.

      Желая получить одобрение Кальвина, прихожане направили ему письмо, описывая сложившуюся ситуацию, и просили его дать ответ. Однако, получив ответное письмо, они увидели не совсем то, чего ожидали. Кальвин писал: “Я не скрываю, что с господином Ноксом, по моему мнению, обошлись плохо и не по-братски”.32

      Возвращение в Шотландию

      Нокс был тепло встречен Кальвином в Женеве, куда прибыл в апреле 1555 года. В очередной раз он попытался заняться научной исследовательской деятельностью. Находясь под глубоким впечатлением оттого, как Кальвин управлял Женевой, Нокс горел желанием научиться у него как можно большему. Он описывал это так: “Я видел и другие места, где искренне проповедуется весть о Христе; но здесь нравы и религия оказались настолько реформированы, что подобного я нигде не видел”.33

      Что касается Шотландии, то там протестантизму не чинилось особых препятствий. Местные протестанты, пользуясь благоприятной ситуацией, распространяли Евангельскую Весть везде, где только могли. Их сердца были наполнены такой большой надеждой, что они даже верили в то, что однажды к Богу может обратиться и регентша Мэри. Ее дочь Мэри в тот момент получала образование во Франции и в скором времени должна была вернуться в Шотландию уже королевой. Регентша даже прибегла к услугам одного протестанта, чтобы тот представлял торговые интересы Шотландии в отношениях с Францией. Мэри становилась все старше и старше, а любовь регентши к католицизму несколько ослабла. В сравнении с Кровавой Мэри, правившей в соседней Англии, шотландская Мэри выглядела и вовсе добродетельницей! Многие беженцы- протестанты, покинувшие Англию, находили приют в Шотландии, считая, что там они будут в большей безопасности. Но они по-прежнему испытывали огромную потребность в пасторах и проповедниках.

      Тем временем Нокс был занят организацией радикально настроенных английских верующих в Женеве. Он призывал их вернуться в Англию и совершить там протестантский переворот.

      Во время изгнания Нокс продолжал получать письма от миссис Боуз, в которых она писала о повышении давления на себя и свою семью в связи с ее отказом участвовать в католической мессе. Отказ миссис Боуз следовать догмам католической церкви ставил под угрозу также и ее мужа. Мистер Боуз хотя сам и не собирался покидать лоно католической церкви, тем не менее, позволил своей жене и дочери Мэрджори покинуть Англию. Миссис Боуз написала Ноксу, что хочет прибыть с дочерью в Женеву, чтобы там быть свободными в своем поклонении Богу.

      Нокс договорился с миссис Боуз, что она вместе с Мэрджори прибудет к нему в Шотландию. Поначалу реформатору было жалко покидать Женеву и возвращаться в Шотландию. Но в скором времени после серии успешных проповедей там он почувствовал себя безмерно счастливым. Нокс был бесконечно благодарен миссис Боуз, которая повлияла на его решение вернуться.34

      Нокс женится на Мэрджори

      Миссис Боуз и Мэрджори имели в Бервике много знакомых, что облегчило их путешествие в Шотландию. После прибытия Нокса в Эдинбург в августе 1555-го он и Мэрджори сочетались брачными узами.

      Теперь рядом с Ноксом была не только молодая жена, но и теща. О Мэрджори написано совсем не много, за исключением того факта, что она вышла замуж в возрасте восемнадцати лет; Ноксу же на тот момент было тридцать восемь лет. Мэрджори была очаровательной девушкой, и ее брак казался очень счастливым, что являлось еще одним подтверждением отсутствия романтических отношений между Ноксом и миссис Боуз. Она родила своему мужу двух сыновей, первый - Натаниэль, появился на свет в 1557 году. Также Мэрджори помогала Ноксу в его служении, выполняя секретарские обязанности.35

      Его активная деятельность в Шотландии

      Прибыв в Шотландию, Нокс был доволен положением протестантов там - оставшиеся верующие удвоили свои усилия. Большие протестантские общины существовали в Эдинбурге, Сент-Эндрюсе, Данди, Перте и других важных городах. Протестанты уговорили Нокса остаться и послужить для них вдохновением. Он согласился.

      На протяжении следующих девяти месяцев Нокс путешествовал с проповедями по всей Шотландии, неся людям истину. Его манера проповедования заставляла трепетать массы. Примерно на протяжении получаса Нокс обычно спокойно обсуждал какой-либо отрывок из Библии. Затем, применяя написанное к данной ситуации в стране и обществе, он становился “энергичным и решительным”,36 начиная сильно стучать кулаком по кафедре. Один из слушателей Нокса заметил: “Он вызвал у меня такую дрожь, что я не мог писать, ибо перо вываливалось у меня из рук”.37 Нокс чрезвычайно успешно продвигал вперед дело Реформации.

      Шотландские епископы настолько испугались растущей популярности Нокса, что в мае 1556 года потребовали, чтобы он приехал в Эдинбург и предстал перед судом. Но протестантам такое отношение пришлось совсем не по душе. Сотни человек собрались для того, чтобы поддержать Нокса. Регентша Мэри, услышав об этом, а также вспомнив осаду замка Сент-Эндрюс, поступила мудро и отменила судебный процесс.

      Вдохновленные ее решением, протестанты снова обрели надежду, что им удастся склонить Мэри на свою сторону. Они уговорили Нокса написать ей письмо, в котором тот призвал бы ее прислушаться к Божьему Слову.

      Нокс, приступая к написанию письма, попытался освободить свои мысли от презрения, которое испытывал к монар- хам-католикам. Начал он свое письмо мягким тоном, потом перешел к более резкому. Недовольный вспышкой своего гнева, Нокс опять попытался написать что-нибудь хорошее. Но через несколько предложений он снова перешел к обличению лицемерия ее правительства, заявляя, что, если регентша не изменится, ее ожидают вечные мучения в аду.

      Готовое письмо было отправлено регентше. Прочитав его, она ненароком передала письмо архиепископу Глазго и сказала: “Пожалуйста, мой господин, прочитайте этот пасквиль”.38 Усилия Нокса были сочтены шуткой. Хотя очевидно, что оно оказало на регентшу определенное воздействие. После письма она стала менее терпимой к протестантам.

      К этому времени Нокс начал получать письма из Женевы, в которых его настойчиво просили вернуться и снова стать пастором англиканской церкви. Понимая, что Шотландия была еще не готова к переменам, Нокс вернулся в Швейцарию в июле 1556 года.

      Не успел Нокс приехать в Швейцарию, как тут же получил требование вернуться в Шотландию и предстать перед судом в Эдинбурге. Когда он не явился в назначенное время, католики слепили скульптуру и раскрасили ее по подобию Нокса, после чего публично сожгли.

      Нокс, услышав об этом, возмутился до глубины души. Удивительно, но он не бросился сразу же мстить. Вместо этого остался в Женеве еще на два года, лелея свой гнев. До конца жизни Нокс не смог забыть, что регентша Мэри высмеяла его и позволила католикам прилюдно вынести смертный приговор. С того дня он уже твердо считал ее жестокой, коварной и лживой.

      Белое пятно истории: миссис Энн Локк

      В Женеве Нокс оказался среди величайших реформаторов того времени. Однако он был окружен не только ими, но и женщинами. Кроме того, что рядом с Ноксом находилась его жена и миссис Боуз, много других женщин, письма которых он получал даже из Англии и Шотландии, также обращались к нему с вопросами.

      Хотя Нокс и относился с презрением к королевам, а также считал большинство известных ему мужчин лицемерами, к женщинам в целом он относился несколько по-другому. Действительно, если посмотреть на его теплые отношения с миссис Боуз и другими женщинами, очевидным кажется, что Нокс считал женщин своими главными помощниками в деле Реформации.

      В Лондоне жили две женщины, с ними Нокс находился в дружеских отношениях, и они полностью поддерживали его. Одну из них звали миссис Хикмэн, вторую - миссис Энн Локк, с ней у Нокса сложились более близкие отношения.