Двухместные простые предложения с предикатами динамической пространственной локализации

7. Двухместные простые предложения с предикатами динамической пространственной локализации

ЛСГ глаголов движения включает в себя переходные и непереходные глаголы с общим значением перемещения предмета в пространстве. Различные оттенки этого значения данные глаголы реализуют при наличии распространителей со значением: а) пространства, в пределах которого совершается перемещение; б) начальной, промежуточной или конечной точки перемещения; в) объекта перемещения при каузативных глаголах перемещения; г) среды или поверхности, по которой происходит перемещение. Набор названных распространителей представляет собой полную схему семантической валентности этих глаголов.

Э.К. Беднягиной выделяются два типа пространственных отношений: «Один тип пространственных отношений полностью обусловлен экстралингвистическими факторами - это отношение между движущимся и неподвижным предметом, движение предмета по отношению к какой-либо точке в пространстве, отношение, данное нам в объективной реальности независимо от акта речи и лишь отражаемое ею» [Беднягина 1971: 8]. «Другой тип пространственных отношений возникает лишь в самом процессе речи и определяется, таким образом, интралингвистическими факторами. Имеется в виду регулярное выражение направленного движения, воспринимаемого с точки зрения говорящего и целиком зависящее от восприятия движения лицом. Так, один и тот же факт движения предмета по-разному воспринимается и называется говорящим в зависимости от того, направлено ли движение в сторону говорящего или же от него» [Там же: 9].

Местоположение говорящего понимается как позиция, откуда «ведётся наблюдение» за движением. В зависимости от того, где расположен этот «наблюдательно-направительный пункт» в поле зрения говорящего оказывается тот или иной фрагмент отражаемой в предложении внеязыковой действительности. Так, например, ситуация направленного движения (включая двигающийся предмет и точки направления движения - начальную, промежуточную, конечную) может быть отражена следующими предложениями: Ол юйге келди. - Он пришёл домой; Ол юйге кетди. - Он ушёл домой; Ол юйге барады. - Он идёт домой; Ол юйге кирди. - Он зашёл домой; Ол юйге ётдю. - Он прошёл домой; Ол юйге къайтды. - Он вернулся домой. Различия между этими предложениями отражают различия в местоположении говорящего. При обозначении ситуации движения в поле зрения говорящего оказываются разные ее фрагменты. В связи с этим оказываются выраженными не все точки на линии движения. Так, в предложениях Ол юйге къайтды/кирди/келди обозначена та часть ситуации движения, которая включает движение в его конечной точке. В предложениях Ол юйден чыкъды/кетди. - Он вышел/ушёл из дома обозначено движение по отношению к его исходной точке.

От местоположения говорящего зависит также выражение характера направления движения между точками. Так, ситуация движения может быть обозначена в предложении как развивающаяся в направлении к говорящему (ср: Ол юйге къайтды. - Он вернулся домой; Ол юйге келди. - Он пришёл домой), либо в направлении от говорящего (Ср.: Ол юйге кетди. - Он ушёл домой; Ол юйге тебиреди. - Он направился домой).

Таким образом, информация о точках направления движения, а также о характере направления между точками определяется местоположением говорящего. Указание на местоположение говорящего, а в связи с этим указание на характер направления движения относительно местоположения говорящего, может содержаться в глаголе. Ср. предложение типа Ол юйге къайтады. - Он возвращается домой, в котором в глаголе содержится указание на движение к конечной точке и в направлении к говорящему, местоположение которого совпадает с конечной точкой движения.

Следовательно, взаимоотношения отражаемых в предложении ситуации движения и ситуации речи проявляются: 1) в охарактеризованности ситуации движения по признакам локализованность/нелокализованность во времени; локализованность/нелокализованность в пространстве; соотнесенность/несоотнесенность участников ситуации движения с участниками речи; 2) в объеме и характере изображения ситуации движения: представлено ли движение в полном объеме или не в полном объеме, а в отдельном фрагменте, и в каком именно.

Ж.К. Шайкенова уточняет некоторые сведения, касающиеся указания на направленность движения. Так, в отличие от традиционного указания на говорящее лицо как на ориентир, от которого или к которому направлено движение, она предлагает таким ориентиром считать не только говорящее лицо, но объект, предмет вообще [Шайкенова 1981: 22-23].

Решающим моментом, определяющим выбор глагола в каждом отдельном случае выражения в речи персонажей пространственных отношений, является интралингвистический фактор, т.е. ориентация движения субъекта на говорящего [Беднягина 1971: 10]. «В рамках того же интралингвистического отношения направленного движения возможна переориентация направленного движения субъекта с говорящего на другое лицо, предмет или место. В этом случае говорящий выполняет функции субъекта движения» [Там же: 10]. Одно и то же событие излагается говорящим с разных точек зрения, говорящий сам избирает «пространственный центр». «В авторской речи складываются различные пространственные отношения, - пишет Э.К. Беднягина. - Если автор выступает от своего лица или от лица своего героя, то в авторской речи реализуются пространственные отношения интралингвистического типа, характерного для прямой речи, когда движение субъекта ориентировано на говорящего. Если же автор выступает как писатель-наблюдатель, в его речи выражаются пространственные связи, складывающиеся между внешними по отношению к нему предметами и обусловленные экстралингвистически» [Там же: 11]. Справедливость этих мыслей подтверждается многочисленными фактами карачаево-балкарского языка.

Все типы пространственных значений, выражающихся в языке с помощью лексико-грамматических средств, можно разбить на две основные группы: а) первая - с общим значением направления действия-движения в пространстве, б) вторая - с общим значением местоположения или распространения действия-движения в определенной точке пространства.

Любое направленное действие-движение предполагает наличие трёх точек в пространстве, одна из которых является движущейся, вторая - путь (трасса/место движения), третья - неподвижная. Неподвижная точка служит как бы ориентиром, к которому или от которого направляется движущийся предмет. Иначе говоря, значение направления обязательно предполагает исходный и конечный пункты движения.

Как отмечается в специальной лингвистической литературе, «все глаголы направленного движения сочетаются с существительными в дательно-направительном падеже, основная семантическая особенность которого заключается в обозначении направления субъекта» к конечной точке движения [Лизунова 1991: 8]. Направленными глаголами движения считаются те, которые «способны сочетаться с формами, отражающими направленность движения от начальной точки через промежуточную к конечной точке пространства», т.е. формами С₆, С_-ны4, С₃ [Сергеева 1970: 7].

Дательно-направительный падеж (С₃) - самый активный в выражении пространственных отношений, указывает на конечный пункт, предел целенаправленного движения. Ю.Д. Апресян пишет: «Среди форм со значением направления сильнее управляются формы со значением конечной точки, чем формы со значением начальной точки (источника)» [Апресян 1965: 53]. Это относится и к карачаево-балкарскому дательно-направительному падежу. Наверное, этим обстоятельством и объясняется, что предложения, построенные по формальной модели С₁-С₃-Г, являются самыми распространенными среди двухместных предложений, изображающих ситуацию динамической пространственной локализации.