Цивилистики Серия основана в 1992 году

Термин «Пресекательные сроки» произведен от более точного тер­мина «преклюзивные сроки», который в свою очередь происходит от ла­тинского глагола ргаес1иаеге, что в переводе означает преграждать, пре­пятствовать. Уже из существа самого термина, на наш взгляд, вытекает вывод о том, что к пресекательным могут быть отнесены лишь такие сро­ки, социальное назначение которых состоит в том, чтобы при известных обстоятельствах преградить путь, воспрепятствовать действию каких-либо правовых явлений или процессов.

Из этого вытекает также, что Пресекательные сроки в советском гражданском праве это не обычные, нормальные сроки существования субъективных гражданских прав, а какие-то исключительные сроки, с

' СП СССР 1959 г. № 9, ст. 59.

истечением которых преграждается путь, пресекается существование субъективного гражданского права. Только в этом, на наш взгляд, термин «Пресекательные сроки» может найти оправдание своего существования в советском гражданском праве.

Исходной предпосылкой решения проблемы пресекательных сроков является понимание их как одного из видов сроков осуществления субъ­ективных гражданских прав. В отличие от буржуазного гражданского права, которое отдает существование права всецело на усмотрение упра­вомоченного лица, советское гражданское законодательство небезразлич­но к тому, будет или не будет осуществлено то или иное субъективное гражданское право.

Поэтому в тех случаях, когда осуществление или неосуществление того или иного субъективного гражданского права затрагивает интересы всего общества, существенные интересы третьих лиц и т. п., закон уста­навливает сроки таким образом, чтобы побудить управомоченное лицо к осуществлению принадлежащего ему субъективного права.

Это побуждение управомоченного лица к реализации своего права осуществляется законом различными способами. В одних случаях это достигается посредством установления в законе сравнительно коротких сроков существования субъективного права. Так, например, в отличие от права патентообладателя на использование изобретения, которое дейст­вует в течение пятнадцати лет, или, например, в отличие от общего трех­летнего срока действия доверенности, право наследника на принятие на­следства существует лишь в течение шести месяцев со дня открытия на­следства (ст. 546 ГК), право нанимателя заселить по своему усмотрению освободившуюся у него в доме местного Совета излишнюю изолирован­ную комнату существует лишь в течение трех месяцев с момента пись­менного предупреждения его жилищными органами (ст. 316 ГК), и т. п.

В ряде случаев закон стимулирует осуществление субъективных гражданских прав более эффективными способами, в частности путем установления обязанности управомоченного лица осуществить свое право посредством установления в законе невыгодных последствий для упра­вомоченного лица на случай его неосуществления. Одним из таких по­следствий является досрочное прекращение субъективного права вслед­ствие его неосуществления в течение определенного времени.

Именно в этих случаях истечение определенного, установленного законом или договором срока приобретает значение обстоятельства, пре­граждающего путь субъективному праву, пресекающего его дальнейшее действие. Прекращение действия субъективного права выступает здесь

259

______Осуществление и защита гражданских прав_____

как известная санкция за его неосуществление. Именно эти сроки и пред­ставляется целесообразным относить к пресекательным срокам.

Советскому гражданскому праву известны несколько таких случаев.

Статья 306 ГК предусматривает, что в случае временного отсутствия нанимателя, члена его семьи или всех этих граждан право пользоваться жилыми помещениями сохраняется за отсутствующими в течение шести месяцев. Разъясняя эту норму закона. Пленум Верховного суда СССР в Постановлении от 25 марта 1964 г. «О судебной практике по гражданским жилищным делам» указал, что лица, выбывшие с данной жилой площади на новое постоянное местожительство, утрачивают право пользования помещением с момента выезда, а при временном выезде они «могут быть признаны утратившими право на жилое помещение по истечении 6 меся­цев после фактического выезда, за исключением тех случаев, когда по действующему законодательству это право сохраняется за нанимателем в течение более длительного срока»'.

В литературе и в судебной практике этот шестимесячный срок ино­гда рассматривают как срок исковой давности². В действительности же он таковым не является. Исковая давность - это срок, установленный для обращения управомочениого лица к компетентным органам с требовани­ем принудительного осуществления или защиты своего права. С истече­нием исковой давности это право может быть утрачено.

Указанный шестимесячный срок имеет иное социальное назначение. Это не срок защиты права. Истечение его не только не погашает права на обращение в суд, но наоборот, такое обращение в суд будет успешным лишь после истечения этого шестимесячного срока. Установление этого срока имеет своим назначением побудить нанимателя использовать по­мещение по его назначению под страхом утраты самого права вследствие его длительного неосуществления - более шести месяцев.

Вместе с тем срок этот нельзя рассматривать и как срок существова­ния права пользования жилым помещением. Статья 299 ГК предусматри­вает, что срок пользования нанимателем предоставленным ему жилым помещением определяется договором, который и является сроком суще­ствования права пользования жилым помещением. Сущность же рассмат­риваемого шестимесячного срока состоит в том, что неосуществление нанимателем своего права пользования жилым помещением в течение указанного срока может повлечь за собой досрочное прекращение дого-

вора найма жилого помещения. Досрочное прекращение договора найма жилого помещения, а следовательно, и досрочное прекращение права пользования нанимателя является в данном случае известной санкцией за неосуществление права.

Чем же объясняется применение такой санкции? Интересные сооб­ражения по этому поводу высказаны Г. Н. Амфитеатровым. По его мне­нию, принципиальный смысл данной нормы заключается в том, что кроме обычных договорных обязанностей, лежащих на нанимателе, закон тре­бует также, чтобы наниматель «осуществлял свое право, т. е. фактически пользовался предметом найма». «...Оставление нанимателем жилого по­мещения без использования, - пишет он, - противоречит социально-хозяйственному назначению права, и потому такой наниматель не может быть защищен, хотя бы он и был исправен в исполнении своих обязанно­стей по договору»'.

Следовательно, длительное неосуществление права пользования жи­лым помещением по существу является одной из форм осуществления права в противоречии с его назначением, частным случаем, предусмот­ренным ст. 5 Основ гражданского законодательства. Отсюда вытекает и применение такой санкции, как прекращение права пользования помеще­нием на будущее время именно в связи с неосуществлением права.

Именно по этим основаниям предусмотренный ст. 306 ГК срок и следует рассматривать как срок пресекательный, с истечением которого дальнейшее существование права пользования жилым помещением пре­кращается еще до истечения предусмотренного договором срока его су­ществования.

Статья 306 ГК предусматривает также ряд случаев, когда право пользования жилым помещением сохраняется за нанимателем в течение более длительного времени его отсутствия. В частности, право это сохра­няется за военнослужащими срочной службы в течение всего времени прохождения срочной службы; за лицами, временно выехавшими с дан­ной площади в связи с характером работы (экипажи судов, экспедиции и т. п.) либо на учебу, - в течение всего времени выполнения этой работы или обучения; за детьми, переданными на воспитание детским учрежде­ниям, родственникам или опекунам, - на все время их пребывания у ука­занных лиц, если в жилом помещении, из которого выбыли дети, остались проживать члены их семьи; за лицами, находящимися на излечении в ле­чебном учреждении, - в течение всего времени пребывания в нем; в слу­чае заключения лица под стражу - в течение всего времени нахождения

' Г. Н. Амфитеатров Права на жилые строения и пользование жилыми помещения­ми. М., Юриздат, 1948, стр. 54.

261

Осуществление и защита гражданских прав

под следствием или судом. При осуждении лица к лишению свободы, ссылке или высылке на срок свыше шести месяцев, если в жилом поме­щении не остались проживать члены его семьи, договор считается рас­торгнутым с момента приведения приговора в исполнение.

Гражданские кодексы союзных республик предусматривают некото­рые другие случаи такого рода. Так, например, ГК Эстонской ССР в п. 5 ст. 312 предусматривает сохранение жилой площади за опекунами и по­печителями в случае их переезда на жилую площадь подопечного — в те­чение всего времени опеки или попечительства.

Закон рассматривает эти случаи как бесспорные случаи непрожива­ния нанимателя на данной площади по уважительным причинам. Отсут­ствие нанимателя по этим основаниям не влечет за собой прекращения права на жилую площадь независимо от того, в течение какого срока от­сутствует наниматель.

Вместе с тем, с прекращением указанных обстоятельств обязанность нанимателя использовать предоставленную ему жилую площадь для про­живания опять вступает в действие. С этого момента закон, как и в пер­вом случае, предусматривает сохранение жилой площади за нанимателем также лишь в течение шести месяцев. Поэтому невозвращение нанимате­ля на данную площадь, например после окончания экспедиции, возвра­щения судна из плавания, прекращения опеки или попечительства, увольнения военнослужащего срочной службы из армии и т. п., в течение шести месяцев может повлечь за собой утрату права на жилую площадь, если причины отсутствия будут признаны судом неуважительными.

Следовательно, и здесь законом проводится та идея, что неосущест­вление права пользования жилым помещением в течение длительного времени влечет за собой досрочное расторжение договора найма жилых помещений и, следовательно, досрочное прекращение принадлежащего нанимателю права пользования жилым помещением.

Аналогичные правила предусмотрены для случаев бронирования жилых помещений. Статья 308 ГК предусматривает, что в случае коман­дировки за границу, выезда на работу в районы Крайнего Севера и при­равненные к нему местности, а также в иных предусмотренных законода­тельством случаях жилая площадь сохраняется за выбывшими лицами. При этом исполкомы местных Советов выдают указанным лицам охран­ное свидетельство (броню) на определенный срок (обычно на все время пребывания за границей или на срок действия трудового договора, а в случаях, предусмотренных законодательством Союза ССР, - на весь срок отсутствия).

262

Сроки в гражданском праве

Если наниматель или члены его семьи в течение шести месяцев по­сле окончания срока брони не предъявят требования о возврате им поме­щения, договор найма помещения считается расторгнутым.

Новым для советского гражданского законодательства и весьма своеобразным является предусмотренный ст. 107 ГК РСФСР и соответст­вующими статьями гражданских кодексов других союзных республик срок прекращения права личной собственности на жилой дом, сверх од­ного, который также должен быть отнесен к пресекательным срокам.

Статья 106 ГК установила, что в личной собственности гражданина, а равно у совместно проживающих супругов и их несовершеннолетних детей может быть только один жилой дом (или часть одного дома), неза­висимо от того, принадлежит ли он на праве личной собственности одно­му из членов семьи либо является их общей собственностью. Однако в ряде случаев в руках этих лиц даже по независящим от них обстоятельст­вам (например, в результате наследования) либо по иным дозволенным законом основаниям (например, дарение, вступление супругов, из кото­рых каждый имеет жилой дом в личной собственности, в брак и т. п.) мо­жет оказаться несколько жилых домов.

Порядок ликвидации такого положения предусмотрен ст. 107 ГК, ко­торая предусматривает, что, если в личной собственности граждан или у совместно проживающих супругов и их несовершеннолетних детей по основаниям, допускаемым законом, окажется более одного дома, то соб­ственник вправе оставить в своей собственности любой из этих домов. Другой же дом (дома) собственник должен продать, подарить либо про­извести его отчуждение каким-либо иным способом.

Какова же правовая природа этого годичного срока?

Этот годичный срок, который начинает течь со дня возникновения права собственности на второй дом (дома), закон называет сроком «для добровольного отчуждения собственником дома (домов)». Из этого сле­дует, что закон предоставляет собственнику право в течение этого срока произвести отчуждение дома по своему усмотрению как гражданину, так и организации и любым дозволенным законом способом. Это, следова­тельно, есть прежде всего срок осуществления собственником права рас­поряжения своим имуществом и уже по этой причине не может быть при­знан сроком исковой давности.

Вместе с тем, предоставляя собственнику годичный срок для осуще­ствления этого права, закон обязывает собственника осуществить его под угрозой лишения этого права. Если собственник не произведет в течение года отчуждения дома в той или иной форме, этот дом по решению ис­полкома местного Совета подлежит принудительной продаже в установ-

ленном законом порядке. Вырученные от продажи суммы за исключени­ем расходов, связанных с принудительной продажей, возвращаются соб­ственнику. Если же ввиду отсутствия покупателей строение не будет про­дано в принудительном порядке, то по решению исполкома местного Со­вета оно переходит безвозмездно в собственность государства.

Таким образом, неосуществление собственником права распоряже­ния вторым строением в течение установленного законом годичного сро­ка влечет за собой не только утрату права его «добровольного отчужде­ния» в течение этого срока, но в последующем приводит также и к утрате права собственности на этот дом. Поскольку право собственности в СССР носит бессрочный характер, то с истечением указанного годичного срока это право может быть досрочно прекращено, постольку срок этот также является сроком пресекательным.

К пресекательным следует отнести также предусмотренные ст. 145 ГК сроки возврата найденных вещей потерявшему их лицу, а также пре­дусмотренные ст. 147 сроки возврата собственнику безнадзорного или пригульного скота.

Лица, нашедшие потерянную вещь, либо организация, которой эта вещь передана, обязаны возвратить вещь потерявшему ее лицу, а если это лицо не будет обнаружено, то передать ее на хранение в милицию либо исполкому сельского Совета депутатов трудящихся. Милиция и исполни­тельный комитет сельского Совета депутатов трудящихся обязаны хра­нить эту вещь в течение шести месяцев. Если в течение этого срока поте­рявший вещь будет обнаружен, то вещь ему возвращается. Если же поте­рявший вещь в течение шести месяцев не будет обнаружен, то вещь без­возмездно переходит в собственность государства.

Обнаруженный и задержанный кем-либо безнадзорный и пригуль­ный скот должен быть возвращен собственнику. Если же собственник его неизвестен, то задержавший его обязан в трехдневный срок сообщить об этом милиции либо исполкому сельского Совета депутатов трудящихся.

Органы милиции или исполком сельского Совета принимают меры к розыску собственника скота, а на это время передают скот на содержание близлежащему совхозу или колхозу. В случае обнаружения собственника скота в течение шести месяцев (в отношении рабочего и крупного рогато­го скота и их молодняка) или в течение двух месяцев (в отношении мел­кого скота и его молодняка) со дня передачи скота на содержание колхозу или совхозу скот возвращается собственнику. При этом собственник обя­зан возместить совхозу или колхозу стоимость содержания скота с заче­том выгод, которые были ими получены от его использования.

264

Сроки в гражданском праве

Если в течение указанных сроков собственник скота не будет обна­ружен, то он утрачивает право собственности на этот скот, который без­возмездно переходит либо в собственность колхоза, которому он был пе­редан на содержание, либо также безвозмездно переходит в собствен­ность государства и передается в оперативное управление совхозу, где он содержался.

Срок хранения находки и сроки содержания безнадзорного и при­гульного скота однотипны по своему характеру. Их особенности опреде­ляются спецификой возникающих в данном случае отношений.

Особенность рассматриваемых отношений состоит в том, что зако­нодатель, определяя порядок передачи на хранение найденных вещей и передачу на содержание колхозам и совхозам безнадзорного и пригульно­го скота, конструирует отношения между хранителем (содержателем) и собственником имущества, как обязательственные отношения по хране­нию (содержание следует рассматривать как квалифицированное хране­ние) со строго определенным сроком хранения и востребования собст­венником своего имущества.

Из этого следует, что сроки, установленные ст. ст. 145, 147 ГК, это не сроки исковой давности, а лишь сроки хранения и возврата собствен­нику утраченного имущества. О сроках исковой давности применительно к данным случаям можно было бы говорить лишь тогда, когда собствен­ник в установленные сроки обратился бы с требованием возврата находки или безнадзорного или пригульного скота, но организации, у которых это имущество находится на хранении, отказали бы ему в возврате имущест­ва. В этих случаях установленные ст. ст. 145, 147 сроки вообще переста­ют действовать ввиду обнаружения собственника и начинает течь обыч­ный срок исковой давности.

Однако это обязательство хранения имущества необычное. Его осо­бенность в том, что оно возникает не на основании договора, а преду­смотрено самим законом на случай небрежного или бесхозяйственного отношения собственника к своему имуществу. Именно поэтому закон устанавливает, что с истечением сроков хранения этого имущества пре­кращается не только право на востребование этого имущества, но также и право собственности или иное основанное на законе или договоре право лица, утратившего имущество. В данном случае сроки существования права собственности не совпадают с указанными сроками. Утрата права собственности или иного права лицом, потерявшим имущество, в извест­ном смысле может рассматриваться как санкция за неосуществление им права в надлежащем порядке. Поэтому эти сроки также следует считать сроками пресекательными.

В связи с признанием пресекательным срока возврата безнадзорного или пригульного скота возникает вопрос о том, может ли быть продлен этот срок в том случае, когда скот, принадлежащий совхозу и, следова­тельно, являющийся государственной социалистической собственностью, оказался ввиду необнаружения собственника в собственности колхоза. Как известно, ст. 17 Основ установила, что правила исковой давности не распространяются на требования о возврате государственного имущества из незаконного владения колхозов и иных кооперативных и обществен­ных организаций или граждан. Однако эти правила к рассматриваемому случаю применены быть не могут, так как, во-первых, сроки востребова­ния безнадзорного или пригульного скота не являются давностными, а являются пресекательными сроками, продление которых возможно лишь в случаях, прямо предусмотренных законом, и, во-вторых, скот, пере­шедший к колхозу после истечения указанных сроков, оказался у колхоза на законном основании, и потому правила о виндикации в данном случае не применимы.

Своеобразный пресекательный срок установлен ст. 510 ГК РСФСР для осуществления организацией права использовать произведение, пере­данное ей автором на основании авторского договора, в соответствии с его назначением.

По издательскому, постановочному или по иному другому автор­скому договору организация, с которой автор заключил этот договор, приобретает право на использование переданного ей автором произведе­ния. Содержание этого права состоит в использовании произведения ус­тановленным в договоре способом и в том, что никакая другая организа­ция не вправе воспользоваться этим произведением без ее разрешения (кроме случаев, прямо предусмотренных законом). Соответственно и сам автор не вправе передать без согласия этой организации свое произведе­ние для использования какому-либо другому лицу. Как предусматривает ст. 509 ГК, срок, в течение которого автор не вправе передать свое произ­ведение другому лицу для использования, определяется типовыми дого­ворами, но во всех случаях не может превышать трех лет со дня одобре­ния произведения организацией.

Из этого следует, что право организации на использование произве­дения также существует максимально лишь в течение трех лет.

Своевременное использование (опубликование, постановка и т. п.) произведения имеет большое научное, культурное или иное обществен­ное значение. Поэтому новое гражданское законодательство не только предоставляет организации право использовать это произведение, но и обязывает ее к этому. Статья 510 ГК РСФСР предусматривает, что орга-

низация обязана «осуществить или начать использование произведения» обусловленным по договору способом и в установленный договором срок, который, однако, не может превышать двух лет со дня одобрения ею произведения.

Устанавливая такую обязанность осуществить право на использова­ние произведения в течение максимального двухгодичного срока, закон вместе с тем предусматривает на этот счет и соответствующие санкции. Если организация не осуществит или не начнет использования одобрен­ного ею произведения в указанный срок, то она обязывается выплатить автору обусловленное договором вознаграждение полностью. Вместе с тем автору предоставляется право отказаться от договора и потребовать возврата переданных по договору экземпляров произведения.

Несмотря на то, что в данном случае закон ставит расторжение ав­торского договора, а следовательно, и прекращение права организации на использование произведения в зависимость от усмотрения самого автора, указанный максимальный двухгодичный срок (или срок, предусмотрен­ный договором) следует рассматривать как срок пресекательный по край­ней мере в тех случаях, когда автор воспользовался правом на расторже­ние договора, которое является санкцией за неосуществление организа­цией своего права (обязанности) в установленный срок.

Таковы основные виды пресекательных сроков в советском граж­данском праве. Рассмотрение их показывает, что для всякого пресека-тельного срока характерны три основные особенности.

1. Пресекательный срок не тождествен со сроком существования субъективного гражданского права, действие которого прекращается с истечением пресекательного срока, хотя в некоторых случаях и может совпадать с ним по размеру.

2. С истечением пресекательного срока субъективное гражданское право прекращается досрочно, то есть до истечения установленного зако­ном или договором нормального срока его существования.

3. Досрочное прекращение субъективного гражданского права с ис­течением пресекательного срока является правовой санкцией, применяе­мой к управомоченному лицу за неосуществление либо ненадлежащее осуществление принадлежащего ему права.

Особое место среди сроков осуществления гражданских прав зани­мают так называемые гарантийные сроки. Термин «гарантия» в советском гражданском законодательстве имеет два самостоятельных значения. В

одних случаях закон понимает под гарантией один из способов обеспече­ния исполнения обязательств между социалистическими организациями (ст. 210 ПС). Сущность такой гарантии состоит в том, что одна социали­стическая организация (обычно организация вышестоящая по отношению к должнику) обязуется уплатить определенную сумму денег организации-кредитору, если организация-должник не выполнит своего обязательства. Гарантия в этом смысле есть особая форма поручительства, существую­щая в отношениях между социалистическими организациями.

При неисполнении обязательства должником кредитор вправе предъ­явить иск как к самому должнику, так и к его гаранту (поручителю). Для предъявления иска к гаранту закон устанавливает определенные сроки. Статья 208 ГК предусматривает, что поручительство прекращается, если кредитор в течение трех месяцев со дня наступления срока обязательства «не предъявит иска к поручителю». Если срок исполнения обязательства не установлен или определен моментом востребования, то при отсутствии иного соглашения ответственность поручителя прекращается по истече­нии года со дня установления поручительства.

В литературе правовая природа этих сроков трактовалась по-разному. Одни авторы считали эти сроки давностными, другие относили их к так называемым пресекательным срокам, а иногда их даже признава­ли гарантийными сроками. В настоящее время этот вопрос четко разре­шен ст. 208 ГК, которая рассматривает эти сроки как сроки для предъяв­ления иска, то есть как сроки исковой давности. Причем природа этого срока как давностного не изменяется от того, что в случаях, когда гаран­тия дается организацией Госбанку, взыскание по гарантии производится банком в бесспорном порядке. Во всех случаях сроки, предусмотренные ст. 208 ГК, являются сроками для принудительного осуществления пра­ва, с истечением которых такая возможность осуществления права по­гашается.

Гарантию как одну из форм поручительства следует отличать от га­рантии качества продукции. Сущность гарантии качества продукции со­стоит в том, что продавец или изготовитель гарантирует покупателю не только наличие в проданной вещи необходимых качеств, но и ее надеж­ность в работе в течение определенного времени. Причем продавец (изго­товитель) в случае обнаружения недостатков в проданной вещи обязуется безвозмездно их исправить или заменить вещь в течение определенного срока, который и называется гарантийным сроком.

Гарантийные сроки устанавливаются государственными стандар­тами, техническими условиями или определяются сторонами в догово­ре. Они могут быть различны как по своему размеру (от нескольких

дней до нескольких лет), так и по характеру: гарантийные сроки экс­плуатации изделия, гарантийные сроки хранения продуктов, сроки год­ности продукции.

В советской правовой литературе нет единства в понимании сущно­сти гарантийных сроков. Нет этого единства и в законодательстве. По­пытки дать в законе определение гарантийного срока предпринимались неоднократно, однако единого понятия гарантийного срока до сего вре­мени не сложилось. Трудность определения гарантийного срока, на наш взгляд, состоит в том, что гарантийный срок представляет собою не толь­ко юридическое понятие, но также и понятие технико-экономическое. Однако в определениях гарантийного срока, даваемых в законе и в лите­ратуре, всегда на первый план выступает то одна, то другая его сторона.

Между тем для правильного понимания существа гарантийных сроков и их служебной роли необходимо рассматривать их не только с чисто юридических позиций, но и с точки зрения тех материальных предпосылок, которые определяют закрепление в законе правил о га­рантийных сроках. С методологической точки зрения только такой под­ход к решению проблемы гарантийных сроков может дать положитель­ный результат.

Общеизвестно марксистское положение о том, что право в конечном счете определяется экономикой. Это положение в полной мере примени­мо не только к исследованию природы права в целом, но и к исследова­нию его отдельных отраслей и институтов. Не является с этой точки зре­ния исключением и институт гарантийных сроков. Однако материальная основа этого института имеет ту особенность, что на характер и в особен­ности на размеры гарантийных сроков оказывают свое влияние не только производственные отношения, но и уровень развития производительных сил. Иначе говоря, материальная основа института гарантийных сроков носит технико-экономический характер.

Институт гарантийных сроков неразрывно связан с качеством произ­водимой продукции, которое в свою очередь находится в зависимости от уровня развития производительных сил общества. <...>

Зависимость качества продукции от уровня развития производитель­ных сил определяет и основные особенности гарантийных сроков. С од­ной стороны, уровень развития техники, технологии производства и на­учно-технической мысли определяет объективные критерии для установ­ления технических уровней изделий, для определения показателей их на­дежности и долговечности, в частности для определения срока службы изделия. А это, в свою очередь, дает объективные критерии для опреде­ления продолжительности гарантийных сроков службы изделия. Г а -

269

Осуществление и защита гражданских прав

рантийные сроки лишь тогда будут действи­тельно гарантийными, когда они будут техни­чески обоснованными нормами безотказной службы того или иного изделия.

Но здесь же обнаруживается и другая сторона взаимосвязи. Дело в том, что устанавливаемые ГОСТами, техническими условиями или дого­ворами гарантийные сроки при известных условиях могут оказывать об­ратное влияние на развитие производительных сил, на совершенствова­ние техники и технологии производства, они способны в известной мере стимулировать технический прогресс. Однако такую способность гаран­тийный срок может приобрести лишь в том случае, когда он будет не только технически обоснованной нормой безотказной службы изделия, не только простой констатацией уже достигнутого уровня развития техники и технологии производства, но будет технически обоснованной прогрес­сивной нормой безотказной службы изделия.

Иначе говоря, для того, чтобы максимально использовать возможно­сти, заложенные в гарантийном сроке не только для обеспечения опреде­ленного качества производимых изделий, но и для дальнейшего его по­вышения, срок этот должен быть установлен с известным превышением технически обусловленной нормы безотказной службы изделия. <...>

Было бы неправильным, на наш взгляд, понимать требование уста­новления «длительных сроков гарантии» как произвольное определение продолжительности гарантийного срока. Такое произвольное определе­ние длительности гарантийных сроков было бы проявлением осужденно­го нашей партией субъективистского подхода к решению хозяйственных вопросов. В основу каждого гарантийного срока должен быть положен точный технико-экономический расчет.

Несомненен также и практический вред подобного рода волевых решений в установлении длительности гарантийных сроков. Установле­ние чрезмерно длительных гарантийных сроков, не соответствующих уровню техники и технологии производства, может привести к тому, что предприятие - производитель продукции будет затрачивать чрезмерно много сил и средств на исправление недостатков продукции, нести боль­шие убытки и по существу из производителя продукции превратится в ремонтника выпускаемых изделий. Это не только нарушит нормальную хозрасчетную деятельность предприятия, но и затормозит дело дальней­шего совершенствования техники и технологии производства этой про­дукции. Превышение размеров гарантийных сроков над технически обос­нованными нормами может быть лишь таким, которое соответствует пре-

дусмотренным планом темпам развития технического прогресса в сфере производства данного вида продукции.

С другой стороны, установление гарантийных сроков меньшей про­должительности, чем технически обоснованные нормы, может повести к ущемлению прав приобретателей данной продукции и вместе с тем при­ведет к утрате гарантийным сроком его стимулирующего значения как средства, оказывающего известное влияние на технический прогресс.

Таким образом, с технико-экономической стороны гарантий­ный срок следует понимать как технически обоснованный прогрессивный срок безотказ­ной службы изделия. При этом гарантийный срок безот­казной службы изделия следует отличать от срока службы изделия, под которым понимается календарная продолжительность эксплуатации из­делия до его предельного состояния, например, до первого капитального ремонта.

Это различие важно иметь в виду потому, что срок службы изделия обычно много больше гарантийного срока. При этом, на наш взгляд, га­рантийный срок следует рассматривать как срок, если так можно сказать, известного испытания изделия на прочность при соблюдении нормальных условий его эксплуатации. Нормальное прохождение изделием этого сро­ка должно быть свидетельством того, что приобретенное изделие будет долго и надежно служить его приобретателю. Только при таком положе­нии гарантийный срок станет действительно гарантией доброкачествен­ности и надежности изделия и обеспечит максимальное удовлетворение потребностей граждан и социалистического народного хозяйства.

Именно на эту технико-экономическую сторону гарантийного срока обращается внимание в ряде определений, даваемых в нормативных актах и в литературе. Так, например, Положения о поставках продукции опре­деляют гарантийные сроки как сроки, в течение которых «поставщик га­рантирует доброкачественность поставленной продукции»'. Особые ус­ловия поставки судов гражданского назначения рассматривают его как гарантию завода-изготовителя «безотказной работы» морских, речных и озерных судов². Типовой договор на выполнение ремонтных и других работ предприятиями объединений «Сельхозтехника» определяет его как

' См п 40 Положения о поставках продукции производственно-технического назначения и п. 37 Положения о поставках товаров народного потребления (СП СССР 1959 г № 11, ст. 68).

² См.: «Сборник инструктивных указаний Государственного арбитража при Совете Минист­ров СССР», вып. 21. М., Госюриздат, 1963, стр. 4. 271