Философия: Энциклопедический словарь

Как выражение моральности и основа действий О. отлична от убежденности. Выделение «этики убеждения» и «этики О.» позволило М. Веберу разграничить два типа поведенческой ориентации. Этика О. — это этика практической, сориентированной на объективные результаты деятельности; она требует непременно учитывать возможные результаты предпринимаемых усилий и отвечать за них. Поэтому этика О. в особенности актуальна в рамках политической или хозяйственной деятельности.

Вебер М. Политика как призвание и профессия // Вебер М. Избр. произв. М., 1990; Ролз Дж. Теория справедливости. Новосибирск, 1995; Hart H.L.A. Punishment and Responsibility. Oxford, 1969; Zimmerman M. An Essay on Moral Responsibility. Totowa, 1988.
ОТКРОВЕНИЕ — сообщение человеку воли Бога. Как показывает история религии, такое сообщение может иметь самую разнообразную форму. Это может быть вытянутый жребий, пророчество жрецов, сновидение, видение, экстатический опыт, особая рукопись или книга, прорицание, стихийное бедствие, эпидемия и т.д. Божественное сообщение приходит, как правило, необычным путем, но это не обязательное условие. О. воспринимается не столько рассудком, сколько сердцем, причем его восприятие свободно от заблуждения и доступно лишь немногим избранным, да и то лишь в редкие мгновения.

ОТНЕСЕНИЕ К ЦЕННОСТЯМ — программа радикальной перестройки социальных и гуманитарных наук (наук о культуре), призванная исключить из этих наук явные оценки и в максимальной степени заместить понимание как подведение под ценность каузальным пониманием. Само понятие «О. к ц.» было введено Г. Риккертом, считавшим его ключевым в процессе формирования понятий и суждений в индивидуализирующих науках о культуре: «Если мы понимаем какой-нибудь объект индивидуализирующим способом, то особенность его должна быть связана каким-нибудь образом с ценностями, которые ни с каким другим объектом не могут находиться в такой же связи».

В дальнейшем М. Вебер (и др.) попытался разработать целостную программу исключения прямых оценочных утверждений из наук о культуре и, прежде всего, из истории и социологии. Центральным в этой программе было понятие О. к ц., предполагавшее: учет перспектив развития исследуемых социальных явлений (их «шансов» в будущем) и введение на этой основе кажущихся чисто описательными идеальных типов; вынесение всех оценок за пределы теоретической системы; возможно более полное исключение из такой системы понимания как подведения под общую оценку путем замещения его операцией каузального понимания. Невозможно раз и навсегда исключить ценности (а значит, и оценки) из атмосферы, в которой развиваются науки о культуре, ибо «человеческое поведение» становится «действием» лишь в том случае и постольку, «поскольку действующий индивид или действующие индивиды связывают с ним субъективный смысл». Не входя прямо в ткань социальной или гуманитарной теории, ценности должны составлять тот контекст, в котором она существует, быть общими координатами теоретизирования, но не его составной частью. О. к ц. как вынесение ценностей за скобки теории не является оценкой, поскольку оно представляет собой лишь общее освещение той сцены, на которой разворачивается теоретическая деятельность. «Отнесение той или иной группы исследуемых явлений к определенным общечеловеческим ценностям, актуализируемым в данную эпоху и выражающим ее преобладающий интерес, — это, по Веберу, "чисто логический метод", который вовсе не открывает двери в эмпирическое исследование "практическим оценкам" (Ю.Н. Давыдов). Поскольку понятия теории несут на себе отблеск ценностей, в контексте которых она существует, эти понятия являются только способами идеальной типизации, некоторыми образами-схемами, позволяющими наиболее удобным способом упорядочивать эмпирический материал, поставляемый конкретными исследованиями. Таково, напр., понятие «капитализм» у К. Маркса и В. Зомбарта: в свете ценностей, принимавшихся Марксом, капитализм есть клонящийся к гибели общественный строй, непосредственно предшествующий коммунизму; согласно Зомбарту, руководствовавшемуся совсем иными жизненными впечатлениями и ценностями, не заявляя, впрочем, о них явно, капитализм представляет собой достаточно совершенный, установившийся на неограниченно долгое время строй.

Проблема О. к ц. вызвала и продолжает вызывать большие споры. В 1960-е гг. в дискуссиях по поводу «логики социальных наук» активно участвовали социолог Т. Парсонс, Г. Маркузе, Ю. Хабермас и др.

Концепция О. к ц. являлась первой серьезной попыткой разрешить основную методологическую проблему, связанную с социальными и гуманитарными науками, — дилемму объективности и субъективности. Человеческая деятельность невозможна без оценок (и их частного случая — норм); науки, изучающие человека и общество, имеют своей конечной целью рационализацию человеческой деятельности (указание лучшего из возможных способов действия), и потому формулируют неявные или даже явные оценки. С др. стороны, оценка всегда субъективна, она выражает какие-то индивидуальные или групповые предпочтения; по поводу одних и тех же социальных перспектив (напр., будущего капитализма) могут высказываться самые разные оценочные суждения.

Концепция О. к ц. не отличалась ясностью и не решила вопрос о месте ценностей в социальном и гуманитарном познании. Но она впервые прямо поставила данный вопрос и наметила один из возможных путей его решения (см.: Описательно-оценочные высказывания).

Вебер М. Исследования по методологии науки. М., 1980. Ч. 1—2; Ивин А.A. Ценности в научном познании // Логика научного познания. М., 1987; Вебер М. Избр. произв. М., 1990; Давыдов Ю.Н. Макс Вебер и современная теоретическая социология. М., 1998; Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре. М., 1998.

ОТНОШЕНИЕ в логике — то, что в отличие от свойства характеризует не отдельный предмет, а пару, тройку и т.д. предметов. Традиционная логика не рассматривала О.; в современной логике О. — пропозициональная функция от двух или большего числа переменных. Бинарным является, напр., О. «быть больше», тернарным — О. «находиться между» и т.д.

ОТЧУЖДЕНИЕ (нем. Entfremdung, англ. alienation) — 1) отношения между субъектом и к.-л. его функцией, складывающиеся в результате разрыва их изначального единства, что ведет к обеднению природы субъекта и изменению, извращению, перерождению природы отчужденной функции; 2) сам процесс разрыва этого единства.

В теориях общественного договора (Т. Гоббс, Ж.Ж. Руссо) под О. понимался процесс обезличивания, деиндивидуализации социальных отношений, возникающий с передачей государству прав личности.

В философии Г.В.Ф. Гегеля О. было одной из центральных категорий. Он понимал О. как внешнее проявление мирового разума в природе и истории и опредмечивание, институциализацию сущностных сил человека. Последний аспект гегелевской трактовки О. был использован Л. Фейербахом для объяснения феномена религиозной веры — Бог есть О. человеческой сущности, отделенной от человека и противопоставленной ему.

Присущий гегельянству интерес к анализу О. был сохранен и в философии К. Маркса. С т.зр. последнего, феномен, О. появляется в период разложения родового общества и превращения его в классовое. По Марксу, О. — социальное явление, неизбежное в антагонистических общественно-экономических формациях, вытекающее из специфики разделения труда в классовом обществе. При капитализме наиболее глубинной формой О. становится О. труда. В капиталистическом обществе продукт, произведенный рабочим, становится для него чуждым предметом. Чем больше труда вкладывает рабочий в свой продукт, тем могущественнее делается чуждый для него предметный мир (мир капитала), а сам пролетарий, его внутренний мир все более обедняются. Труд при этом выступает как нечто внешнее для человека, не принадлежащее его сущности. В таком труде работающий, говорит Маркс, не утверждает себя, а отрицает, «чувствует себя не счастливым, а несчастным, не развивает свободно свою физическую и духовную энергию, а изнуряет свою физическую природу и разрушает свои духовные силы». Преодоление, снятие О. труда возможно, согласно марксизму, лишь в результате революционных социальных преобразований: замены капиталистических производственных отношений социалистическими.

Гегелевская и марксовская трактовка О. оказала значительное влияние и на понимание этого явления философией 20 в.

Филос. мысль 20 в. анализирует важнейшие формы О., присущие современному обществу. При этом преимущественное внимание уделяется тем формам О., субъектом которых является человек, лишенный части своих сущностных характеристик и тем самым утративший свою природу, «обесчеловеченный». Основным показателем О. признается наличие в мировосприятии современного человека следующих доминант:

• чувство бессилия, ощущение того, что судьба индивида вышла из-под его контроля и находится под детерминирующим влиянием внешних сил;

• представление о бессмысленности существования, о невозможности получить путем осуществления к.-л. действий рационально ожидаемый результат;

• восприятие окружающей действительности как мира, в котором утрачены взаимные обязательства людей по соблюдению социальных предписаний, разрушена институциализированная культура, не признается господствующая система ценностей;

• ощущение одиночества, «исключенности» человека из существующих социальных связей (маргинализация человека в обществе);

• чувство утраты индивидом своего «подлинного Я», разрушения аутентичности личности, т.е. самоотчуждения.

Э. Дюркгейм, противопоставляя современное, промышленное, общество традиционному, отметил утрату членами первого чувства общности, рост в нем индивидуализма и дезинтеграции и развил концепцию аномии, описывающую состояние О., порожденного индустриализацией. Этот же процесс разрушения и О. традиционных связей проанализирован и в работе Ф. Тенниса «Община и общество».

По О. Шпенглеру, О. нарастает по мере превращения культуры в цивилизацию, в которой господствует бездушный интеллект, безличные формы социальной связи, подавляющие творческие начала личности.

Аналогичные процессы были описаны М. Вебером, уделившим особое внимание формализации социальной организации, ее бюрократизации, сопровождающейся обезличиванием человека, утратой им индивидуальной свободы. Г. Зиммель отмечал тенденцию «интеллектуализации» общественной жизни и О. индивида от социальных и культурных образований, перехода его в рациональную «одномерность», сопровождающегося ростом свободы и ответственности человека. В поздних работах Зиммеля О. рассматривается как результат извечного противоречия между творческими аспектами жизни и застывшими, объективированными формами культуры (учение о «трагедии творчества»).

Отмеченные выше подходы к анализу социального О. были развиты и углублены в сер. и втор. пол. 20 в. в работах социологов различных направлений. Дюркгеймовская концепция аномии была использована Р. Мертоном при анализе отклоняющегося (девиантного) поведения. Веберовская теория рационализации получила дальнейшее развитие в работах теоретиков франкфуртской школы.

Для антисциентистских направлений философии 20 в., в частности для экзистенциализма, характерно рассмотрение в качестве одного из существенных источников О. процесса превращения техники в самостоятельную, существующую по собственным законам силу. Так, по К. Ясперсу, техническое О. стало центральным, поскольку техника все более переполняет предметное бытие человека, функционируя и изменяясь по чуждым человеческой самости законам. В ряде случаев, напр. в амер. экзистенциализме, в качестве источника О. выступает не только техника в собственном смысле слова, но и приравниваемая к ней рационалистическая философия, особенно неопозитивизм. Утверждается, что принятие установок рационализма, концепций объективной истины и объективного времени заставляет человека жить не по субъективным нормам «жизненного мира», а по законам «научной картины мира», что и является причиной О.

Снятие подобных форм О., по мнению авторов таких трактовок, возможно путем переориентации человека на сугубо личностное мировосприятие и адекватный ему образ жизни. В отличие от такого решения проблемы Ясперс считал, что преодоление О. состоит в развитии коммуникации, в глубоко индивидуальном и интимном общении, воспитании в себе способности к «дискуссии», противостоянии любому фанатизму.

Ж. П. Сартр в своих работах утверждает, что неотчуждаемость свободы человека, с одной стороны, и фундаментальная конфликтность межличностных отношений («бытие-для-другого») — с другой, антитеза творческой индивидуальной практики и безликого, инертного социального бытия, с неизбежностью порождают О. Кроме того, Сартр различает «синхроническое» и «диахроническое» О., причем последнее понимается как результат опредмечивания, как неснимаемое, неизбежно присутствующее в предметной деятельности человека.

Различая «подлинное» и «неподлинное» бытие, М. Хайдеггер рассматривает О. как форму существования человека в обезличенном мире повседневности. С его т.зр., О. проявляется в выполнении индивидом социальных ролей, в подчинении его общественным нормам поведения, мышления, языка.

Неофрейдизм (Э. Фромм, К. Хорни, Г.С. Салливан) ищет истоки О. и самоотчуждения человека гл.обр. в межличностных отношениях, в социально-психологических явлениях. Франкфуртская школа видит причину О. в доминировании в обществе инструментальной рациональности, превратившейся в идеологию господства человека как над природой, так и над человеком. Средством устранения О. сторонники школы считают распространение в обществе мировоззрения, основанного на «критическом мышлении», разоблачающем разнообразные формы ложного сознания, вскрывающем истоки социального О. и самоотчуждения личности, подавления человечности.

Г. Маркузе разработал концепцию «одномерного человека», который, будучи включенным в навязанную ему потребительскую гонку, оказывается отчужденным от таких своих социальных характеристик, как критическое отношение к существующему обществу, способность к революционной борьбе за его преобразование и т.п.

В противоположность Маркузе, X. Аренд утверждает, что распространение О. человека вызывается лишением его частной собственности. Согласно этой концепции, именно частная собственность обеспечивает необходимую для человека степень «скрытности», «приватности», а также его социализацию. Развитие О. Аренд связывает с двумя историческими процессами: во-первых, с экспроприацией собственности у значительного числа представителей «рабочей бедноты», лишившей их «семейно-собственной частной доли мира», и, во-вторых, с укреплением современного государства, которое стало субъектом многих жизненных процессов, ранее регулировавшихся самим индивидом. Критика О. занимала значительное место в идеологии контркультуры, в частности, в концепциях Т. Роззака и Ч. Рейча.

Распространенность О. в развитых обществах в 20 в. была столь широка, что те или иные его формы фиксировались большинством социологов и социальных психологов (так, напр., амер. социальный психолог М. Макоби выделил особый психологический тип личности — «воин в джунглях»: человек, абсолютно отчужденный от всех др. людей и воспринимающий их как потенциальных врагов).

Проблема истоков, сущности и путей снятия О. остается открытой.

Alienation: the Cultural Climate of Our Time. New York, 1964; Vol. 1—2; Alienation: a Casebook. New York, 1969; Geyer R.F. Alienation Theories. Oxford, 1980.

Д.М. Носов

ОЦЕНКА — высказывание, устанавливающее абсолютную или сравнительную ценность какого-то объекта. Способы выражения О. чрезвычайно разнообразны. Абсолютные О. выражаются чаще всего предложениями с оценочными словами «хорошо», «плохо», «(оценочно) безразлично». Вместо них могут использоваться слова: «позитивно ценно», «негативно ценно», «добро», «зло» и т.п. Сравнительные О. формулируются в предложениях с оценочными словами «лучше», «хуже», «равноценно», «предпочтительно» и т.п. В языке для правильного понимания О. важную роль играет контекст, в котором они формулируются. Можно выделять обычные, или стандартные, формулировки оценочного высказывания, но в принципе любая грамматическая форма способна в соответствующем контексте выражать оценку. Выделить О. среди др. видов высказываний, опираясь только на грамматические основания, трудно.

Понятие О. может быть прояснено путем противопоставления его дескриптивному (описательному) высказыванию, а также с помощью исследования внутренней структуры оценок и их видов.

О. является выражением ценностного отношения утверждения к объекту, противоположного описательному, или истинностному, отношению. В случае истинностного отношения отправным пунктом сопоставления утверждения и объекта является последний; утверждение выступает как его описание. В случае ценностного отношения исходным является утверждение, выступающее как образец, стандарт. Соответствие ему объекта характеризуется в оценочных понятиях. Позитивно ценным является объект, соответствующий высказанному о нем утверждению, отвечающий предъявленным к нему требованиям.

Допустим, что сопоставляются какой-то дом и его план. Можно, приняв за исходное дом, сказать, что план, соответствующий дому, является истинным. Но можно, приняв за исходное план, сказать, что дом, отвечающий плану, является хорошим, т.е. таким, каким он должен быть.

В обычном языке между истиной и оценкой есть определенное различие. Слово «истинный» употребляется, как правило, только применительно к высказываниям, слово же «хороший» многофункционально. Напр., «Хорошо, что гремит гром» — это оценка, говорящая о соответствии ситуации какому-то не указанному явно представлению; «Хорошая трава — зеленая» — в этом высказывании фиксируется одно из свойств, входящих в стандартное представление о том, какой должна быть «настоящая» трава; «Этот снег хороший» — оценка, основанием которой является образцовое представление о снеге, и т.п.

Оценочное отношение мысли к действительности чаще всего выражается не с помощью особых оценочных понятий, а высказываниями с явным или подразумеваемым «должно быть»: «Ученый критичен», «Электрон на стационарной орбите не должен излучать» и т.п.

О. включает следующие части, или компоненты: субъект О. — лицо (или группа лиц), приписывающее ценность некоторому объекту; предмет О. — объект, которому приписывается ценность, или объекты, ценности которых сопоставляются; характер О. — абсолютная и сравнительная; основание О. — то, с т.зр. чего производится оценивание. Не все эти части находят явное выражение в О. Но это не означает, что они не обязательны. Без любой из них нет О. и, значит, нет фиксирующего ее оценочного высказывания.

О. не является ни истинной, ни ложной. Истина характеризует отношения между описательным высказыванием и действительностью; О. не являются описаниями. Они могут характеризоваться как целесообразные, эффективные, разумные, обоснованные и т.п., но не как истинные или ложные. Споры по поводу приложимости к О. терминов «истинно» и «ложно» во многом связаны с распространенностью двойственных, описательно-оценочных высказываний, которые в одних ситуациях функционируют как описания, а в др. — как О.

Т.н. «Юма принцип», вызывавший до недавних пор дискуссии, говорит о невозможности логического перехода (вывода) от фактических (описательных) утверждений к утверждениям долженствования. Данный принцип принимается логикой О., отвергающей как выводимость О. из чистых описаний, так и выводимость описаний из О. Это не означает, однако, ни того, что между описательными высказываниями и О. нет вообще никаких связей, ни того, что О. не способны иметь косвенное эмпирическое обоснование.

Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. М., 1985; Ивин А.А. Ценности в научном познании // Логика научного познания. М., 1987; Он же. Основы теории аргументации. М., 1997; Гусейнов АЛ, Апресян Р.Г. Этика. М., 1998; Wright G.H. von. The Varieties of Goodness. London, 1963; Hartman R.S. The Structure of Value. Southern Illinois University Press, 1967; Iwin A.A. Grundlagen der Logik von Wertungen. Berlin, 1975.

A.A. Ивин

ОЦЕНОК ЛОГИКА — раздел логики, изучающий логическую структуру и логические связи оценок. О.л., являющаяся ветвью модальной логики, слагается из логики абсолютных оценок, формулируемых обычно с помощью понятий «хорошо», «плохо» и «(оценочно) безразлично», и логики сравнительных оценок, в которых используются понятия «лучше», «хуже» и «равноценно».

Сравнительные оценки называются также предпочтениями,а их логика — логикой предпочтений.

Первая попытка создать логическую теорию абсолютных оценок («логику добра») была предпринята еще в 1920-е гг. Э. Гуссерлем. Однако впервые эта логика была сформулирована только в кон. 1960 — нач. 1970-х гг. (А.А. Ивин, Е. Калиновский, X. Вессель и др.).

В логике абсолютных оценок принимается, что позитивно ценное (хорошее, добро) и негативно ценное (плохое, зло) взаимно определимы: объект является хорошим, когда его отсутствие негативно ценно; объект является плохим, когда его отсутствие позитивно ценно. Напр.: «Быть здоровым хорошо, только если быть больным плохо»; «Плохо, что случаются пожары, только если хорошо, когда их нет». Безразлично то, что не является ни хорошим, ни плохим. Среди законов О.л. положения:

• ничто не может быть одновременно хорошим и безразличным, безразличным и плохим;

• если что-то безразлично, то и противоположное безразлично («Если все равно, что небо голубое, то было бы все равно, если бы оно не было голубым»);

• хорошо первое и хорошо второе, только если хорошо вместе первое и второе («Хорошо иметь правый башмак и хорошо иметь левый башмак, только если хорошо иметь и правый, и левый башмаки») и др.

Принимаемый обычно в логике абсолютных оценок принцип аксиологической полноты утверждает, что всякий объект является или хорошим, или безразличным, или плохим. Этот принцип справедлив только в случае предположения, что множество вещей, о ценности которых имеется определенное представление, совпадает со множеством всех вещей. Такое предположение не всегда оправданно. Напр., то, что у трапеции четыре стороны, скорее всего, ни хорошо, ни плохо, ни безразлично, такого рода факты вообще лежат вне сферы наших оценок.

Другой важный принцип — принцип аксиологической непротиворечивости: противоречащие друг другу состояния не могут быть вместе хорошими (плохими). Напр.: «Неверно, что хорошо как путешествовать, так и не путешествовать, летать самолетами и не делать этого» и т.п. Этот принцип требует внутренней непротиворечивости системы принятых оценок; реальные множества оценок нередко непоследовательны.

Нормы — это частный случай оценок, а именно групповые оценки, поддержанные угрозой наказания. Нормативные понятия «обязательно», «разрешено» определимы в терминах абсолютных оценочных понятий: «Обязательно А» равносильно «А позитивно ценно, и хорошо, что уклонение от А ведет к наказанию». Нормативное высказывание является сокращенной формулировкой оценочного высказывания. Это означает, что О.л. содержит деонтическую логику и является в этом смысле более фундаментальной.

Другая ветвь О.л. — логика предпочтений.

Логическое исследование сравнительных оценок началось в кон. 1940-х гг. в связи с попытками установить формальные критерии разумного (рационального) предпочтения. В качестве самостоятельного раздела модальной логики логика предпочтений начала развиваться после появления работ Г.Х. фон Вригта.

В логике предпочтений принимается, что «лучше» и «хуже» взаимно определимы: один объект лучше другого в том и только том случае, когда второй хуже первого. Напр.: «Здоровье лучше болезни» равносильно «Болезнь хуже здоровья». Равноценное определяется как не являющееся ни лучшим, ни худшим («Бронзовая скульптура равноценна мраморной, только если бронзовая скульптура не лучше мраморной и не хуже ее»). Равноценными могут быть и хорошие, и плохие объекты.

В числе законов логики предпочтений положения:

• ничто не лучше самого себя;

• если одно лучше другого, то неверно, что второе лучше первого («Если троллейбус лучше автобуса, то неверно, что автобус лучше троллейбуса»);

• ничто не может быть и лучше, и хуже другого («Неверно, что зима лучше лета и вместе с тем зима хуже лета»);

• если первое лучше второго, а второе равноценно третьему, то первое лучше третьего;

• все равноценно самому себе;

• если первое равноценно второму, а второе — третьему, то первое равноценно третьему, и т.п.