Дэвид Ванн, Томас X. Нэйлор, Джон Де Грааф Потреблятство. Болезнь, угрожающая миру


Глава 28. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРЕДПИСАНИЯ



бет24/26
Дата12.07.2016
өлшемі2.82 Mb.
#194219
1   ...   18   19   20   21   22   23   24   25   26

Глава 28. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРЕДПИСАНИЯ



Самое устройство нашей страны противодействует добровольной умеренности.

Майкл Якобсон, автор книги «Рыночное безумие»
Сегодня мы расплачиваемся за рост материального благосостояния, которым определялся послевоенный «Золотой век»: обезображенные пейзажи, загрязненные воздух и вода, разрушение озонового слоя, парниковый эффект. Поскольку страны третьего мира тоже нуждаются в значительном расширении своего материального производства, только переориентация развитых стран на модель развития, основанную на нематериальных ценностях и увеличении количества свободного времени, может гарантировать нам наше общее будущее.

Ален Липьец, французский экономист, член Партии зеленых
В предыдущих главах мы рассматривали добровольно персональные, общественные и профессиональные стратегии, направленные на то, чтобы победить вирус синдрома потреблятства. Все эти способы борьбы необходимы. Они в состоянии помочь миллионам людей предотвратить болезнь. Но иногда эпидемия достигает таких масштабов, что необходимо вмешательство политиков. И они принимают меры, как правило, в форме карантина.

Мы считаем, что в случае синдрома потреблятства критическая точка уже достигнута.

Несмотря на двадцать лет демагогии, прививших населению Америки глубоко циничный взгляд на то, что правительство может хоть когда нибудь хоть что нибудь сделать правильно, мы | считаем, что оно все же может сыграть важную роль в формировании общественного устройства, неблагоприятного для распространения синдрома потреблятства или, выражаясь в более позитивных терминах, располагающего к простой, умеренной жизни. Мы открыто становимся на сторону тех, кто говорит, что болезни нашего общества невозможно вылечить только личными поступками.

Подобно тому, как разнообразны и взаимосвязаны симптомы синдрома потреблятства, такими же должны быть и общественные усилия наложить на них карантин. Не существует простого способа для решения этой проблемы. Нужна всесторонняя стратегия, в которую были бы включены управляющие органы всех уровней: от местных до федеральных, и построенная, как нам представляется, вокруг нескольких ключевых направлений деятельности:

· уменьшение количества рабочих часов;

· реорганизация налоговой системы и системы заработной платы;

· корпоративная реформа, включая введение ответственности за полный цикл «жизни» продукта;

· инвестирование в устойчивую инфраструктуру;

· переадресация правительственных субсидий;

· новая концепция защиты детей;

· реформа финансирования избирательных кампаний и наконец

· новая концепция экономического роста.





ВОЗВРАЩЕНИЕ НА НЕВЫБРАННУЮ ДОРОГУ

Прежде всего, если мы хотим предотвратить дальнейшее распространение синдрома потреблятства, мы должны восстановить общественный настрой, призывы к которому в течение полувека были одним из основных видов деятельности профсоюзов, а потом внезапно утратили их благосклонность. В 16 й главе мы рассказывали, что после Второй мировой войны американцы оказались перед «знаменательным выбором», по выражению экономиста Джульет Скор. Когда производительность в нашей стране возросла более чем вдвое, мы могли сократить количество рабочих часов в два раза – или еще сильнее – и поддерживать тот уровень жизни, который в 50 е годы казался нам процветанием. Мы могли пойти на компромиссный вариант, позволив нашим материальным запросам возрасти, но все же в какой то степени пожертвовать темпом роста производительности в пользу большего количества свободного времени. Вместо этого мы направили все свои силы на то, чтобы больше производить и больше потреблять.

Установленная законом от 1938 года сорокачасовая рабочая неделя по прежнему является нашим стандартом. С помощью нового закона мы могли бы ввести другой стандарт, и нам следует это сделать. Это должен быть подходящий для всех стандарт в виде тридцатичасовой рабочей недели, состоящей из шестичасовых рабочих дней, как было предложено в 1930 х (тоже было сделано позже в 1993 году в виде законопроекта, составленного представителем Демократической партии Люсьеном Блэквеллом из Пенсильвании и представленного для рассмотрения в Конгресс) или тридцатидвухчасовой рабочей недели, состоящей из четырех восьмичасовых рабочих дней. Впрочем, для многих работающих американцев любой из двух вариантов был бы идеальным.

Возможно, гораздо более важным является учет ежегодного количества рабочих часов – сейчас оно составляет в среднем около 2000 в год и превышает соответствующий показатель у одержимых работой японцев. Две тысячи рабочих часов – это 250 восьмичасовых рабочих дней. Прибавьте к ним 104 выходных дня и девять государственных праздников – и вы получите 363 дня. При этом на отпуск остается только два дня в году. Вот до чего в наше время дошла Америка.

Если бы рабочий день в среднем равнялся шести часам, мы проводили бы за работой около 1500 часов в год – что приближается к норме для Западной Европы. Это составляет 500 дополнительных часов – двенадцать с половиной недель! – свободного времени. Вот наше предложение; установить в качестве стандарта рабочий год, равный 1500 часам для работников с полной занятостью, следя при этом, чтобы максимальная длина рабочей недели не превышала сорока часов. А затем позволить работникам самим решать, как заполнить освободившиеся 500 часов.

СОКРАЩЕНИЕ РАБОЧЕГО ДНЯ – ПО ГИБКОМУ МЕТОДУ

Несколько прекрасных идей, годных для применения в разных странах и касающихся способов сокращения рабочего дня, можно обнаружить в малоизвестной, но имеющей большое значение книге Андерса Хайдена «Распределить работу – сберечь планету».

Любой из этих способов может быть применен по добровольному соглашению между работником и работодателем, но узаконивание более короткого рабочего дня означало бы введение штрафов, которые работодатель обязан был бы заплатить в случае, если имело место превышение максимальных 1500 часов работы в год.

Социологические опросы показали, что половина работающих американцев согласилась бы на разумное снижение заработной платы в ответ на сокращение рабочего дня. Но сокращение заработной платы не должно быть основано на принципе «один к одному». Работники показывают более высокую продуктивность, когда у них более короткий рабочий день. Уменьшается количество прогулов, и улучшается здоровье работников. Поэтому, как решил Келлог в 1930 году, тридцатичасовая рабочая неделя должна оплачиваться как тридцатипятичасовая, а может быть, и выше.

И в самом деле, Рон Хили, бизнес консультант из Индианаполиса, убедил несколько местных промышленных предприятий применить следующую стратегию оплаты труда работников (план «30–40»). Подающие надежды служащие получают обычную заработную плату за сорок часов работы в неделю, в то время как их рабочая неделя равна тридцати часам. Возросшая производительность рабочих показала, что эксперимент прошел оченьуспешно.

МЕНЬШЕ СВЕРХУРОЧНОЙ РАБОТЫ, БОЛЬШЕ ОТДЫХА

Чтобы победить синдром потреблятства, мы не должны бояться регулировать соотношение между размером заработной платы и количеством свободного времени работника. Помимо сокращения длины рабочего года до 1500 часов, закон мог бы гарантировать и право работника на дальнейшее сокращение времени, проводимого им на работе. Право меньше работать, вместо того, чтобы получать более высокую зарплату – при увеличении производительности. Право меньше работать за меньшую зарплату – при отсутствии изменений в уровне производительности.

В самое ближайшее время нам необходимо получить закон, эапрещающий принудительную сверхурочную работу, которой частенько злоупотребляют работодатели, устраивая своим работникам пятидесятичасовую, а иногда и более длинную рабочую неделю на длительные периоды времени. Основным требованием нескольких забастовок, недавно прошедших на промышленных предприятиях, была отмена этой привилегии работодателей следствием которой стало то, что сотни тысяч рабочих почти перестали видеться со своими семьями.

И если рабочий год, содержащий в себе 1500 рабочих часов представляется слишком амбициозной целью, и быстрое ее достижение не кажется возможным, то увеличение длины отпуска (до трех недель после одного года работы и до четырех недель после трех лет работы), как было предложено недавно в одной из статей журнала «Побег» (Escape), с очевидностью является необходимым. Редактор этого журнала Джо Робинсон в настоящее время проводит кампанию под названием «Работать, чтобы жить», чьей целью является принятие Конгрессом закона о размерах отпуска, сравнимых с теми, которые полагаются по закону жителям Европы. Член предвыборного штаба Джорджа Бушамл., тогда еще только кандидата, на вопрос об идее увеличения длины отпусков сказал: «Отличная мысль. Мы все нуждаемся в этом». Но что касается самих кандидатов в президенты, то только Ральф Нейдер действительно поддержал эту идею. Теперешнее положение дел таково, что даже японцы имеют законное право на ежегодный отпуск длиной в двадцать пять дней. А сколько по закону полагается нам? Ноль.



РАСПРЕДЕЛЕНИЕ РАБОТЫ ВО ВРЕМЯ ЭКОНОМИЧЕСКОГО СПАДА

Есть и еще одна причина, по которой следует начать претворять в жизнь планы перераспределения работы путем уменьшения длины рабочего дня. Дело в том, что текущий экономический взлет не будет продолжаться вечно (он может закончиться еще раньше, чем выйдет в свет эта книга). Даже сейчас – в ноябре 2000 года – акции NASDAQ33 падают в цене, а число людей, живущих за счет компьютера, уменьшается каждый день (конец засилья компьютеров?) с ростом числа увольнений. Когда время экономического спада в самом деле наступит, сможем ли мы просто сказать «ну, что ж, не повезло», если потеряем свою работу? Однако есть более удачный выход из положения. Допустим, компания вынуждена сократить объем своей продукции на двадцать процентов и убеждена, что вследствие этого ей придется уволить одну пятую своих работников. А что если вместо этого компания сократит рабочую неделю каждого работника на один день?

Конечно, всем работникам придется научиться обходиться меньшим количеством денег – что, в конце концов, не так уж плохо. Зато никто из них не станет изгоем. И мы предсказываем, что вскоре им начнет нравиться вновь появившееся у них свободное время. С другой стороны, если мы отвергнем эту стратегию, и миллионы людей внезапно окажутся перед лицом безработицы, можно с уверенностью ожидать нового взлета негативных социальных последствий: роста преступности, распада семей, увеличения числа случаев самоубийств и впадения в депрессию и так далее. Запомните, что вы прочитали это здесь.

ВЫХОД НА ПЕНСИЮ: ШАГ ЗА ШАГОМ

Существуют и другие способы обмена денег на свободное время. Многие ученые каждые несколько лет уходят в специальные отпуска продолжительностью от четверти года до целого года, получая в этот период пониженную заработную плату. Почему бы не использовать систему таких отпусков каждые семь или десять лет в отношении всех работников, которые желают получить их и согласны на небольшое снижение заработной платы в период нахождения в отпуске? Нам всем не помешало бы время от времени менять батарейки.

А как насчет системы постепенного ухода на пенсию? Для многих из нас внезапный переход от сорокачасовой рабочей недели к полному отсутствию работы – это удар по самолюбию, а также резкое возрастание ощущения скуки. Вместо этого мы могли бы разработать систему пенсионного и социального обеспечения, которая бы позволила нам выходить на пенсию постепенно. Допустим, в возрасте пятидесяти лет мы сокращаем свой Рабочий год на 300 часов – а это почти восемь недель. Затем в козрасте пятидесяти пяти мы уменьшаем его еще на 300 часов. В Шестьдесят лет – еще на 300. В шестьдесят пять – еще. И вот мы достигли 800 рабочих часов в год (при этом наша годовая зарплата не меняется). Теперь нам должна быть предоставлена возможность или полностью прекратить оплачиваемую работу или пп должать работать 800 часов в год столько лет, сколько мы зауп тим.

Это позволило бы нам задолго до окончательного выхода на пенсию начать учиться ценить свободное время, уделять больше внимания работе на общественных началах и просто расширять наш кругозор. Это позволило бы большему количеству молодых работников определиться с должностями, которые они могут занимать, а работникам более пожилого возраста дольше оставаться рядом, чтобы наставлять молодых. Это позволило бы немолодым работникам сохранять включенность в свою профессию и одновременно установить равновесие в своей жизни.

Вариант этой идеи, имеющий свои достоинства, заключается в том, чтобы позволить работникам пользоваться некоторыми разновидностями выхода на пенсию на любом этапе их карьеры; например, когда работники нуждаются в большем количестве времени для воспитания детей. Есть, наконец, и самый продвинутый способ организации своей трудовой жизни, принятый в некоторых европейских странах и заключающийся в том, что определенное количество отработанных часов составляет общий стаж оплачиваемой работы, представляющий собой сумму отработанных в разное время часов.

НАЛОГИ

В некотором смысле, президентские выборы 2000 года крутились вокруг налогов. Гор хотел уменьшить налоги, взимаемые с американцев, Буш хотел уменьшить их еще сильнее, чем Гор. Чего не хватало, так это разговоров о видах снижаемых налогов и о том, что должно быть достигнуто в результате их снижения. Было одно исключение: как еще более ярый сторонник синдрома потреблятства, чем Гор, Буш выступал за отмену налога на наследство, а это налог, который в настоящее время обязаны платить только самые богатые жители Америки, то есть два процента американцев.

Однако изменения в налоговой системе, подобные тем, которые уже реализуются в некоторых европейских странах, могут оказать существенную помощь в обуздании синдрома потреблятства. Первым шагом по направлению к этим переменам может стать введение так называемого прогрессивного потребительского налога. Предложенный экономистом Робертом Фрэнком в его книге «Роскошная лихорадка», налог призван заменить собой личный подоходный налог. Вместо последнего, людей будут облагать налогом в соответствии с тем, сколько они потребляют. Ставка этого налога будет колебаться от двадцати процентов (при размере годовых трат, не превышающем 40000 долларов) до семидесяти процентов (при размере годовых трат, большем, чем 500000 долларов). В сущности, идея заключается в том, чтобы обложить самым серьезным налогом тех, кто страдает наиболее тяжелой формой «роскошной лихорадки» (которая в терминологии Фрэнка, судя по всему, является синонимом синдрома потреблятства) и тем самым побудить их экономить, вместо того, чтобы заниматься расточительством.

В то же время мы должны дать американцам с низкими доходами возможность удовлетворять свои основные нужды, не работая в нескольких местах одновременно. Старая католическая идея о прожиточном минимуме для семьи может быть реализована в виде негативного подоходного налога или налоговых скидок, что гарантировало бы каждому гражданину простой, неудовлетворительный жизненный уровень, не позволяющий ему переступить черту бедности.

Не менее многообещающими являются так называемые «экологические налоги». Их сторонники предлагают вместо налогов на «хорошее», таких, как налог на прибыль и налог на заработную плату, препятствующих повышению уровня занятости населения, ввести налоги на «плохое», например, на загрязнение окружающей среды или растрачивание не возобновляющихся природных ресурсов. Смысл всего этого в том, чтобы добиться отражения рынком истинной стоимости наших покупок. Мы будем платить гораздо более высокую цену за автомобиль, неэкономно расходующий топливо, или немного более высокую Цену за эту книгу (чтобы окупить истинную стоимость бумаги), но урок музыки или билет в театр – не подорожают.

Дополнительные налоги на углерод снизят объем сжигаемого ископаемого топлива. Налоги на загрязнение окружающей среды снизят загрязненность воды и воздуха. Стоимость устранения загрязнения будет взиматься в качестве налога на продажу товаров, чье производство стало причиной этого загрязнения.

Подобный налог может сделать экологически чистую пищу такой же дешевой, какими сейчас являются продукты, выращенные при помощи пестицидов. Налоги на истощение природных ресурсов сделают более высокими цены на не возобновляющиеся ресурсы и снизят в сравнении с ними цены на товары, рассчитанные на длительное функционирование.

Поскольку создание системы таких экологических налогов является сложным делом, может пройти много времени, прежде чем удастся сократить потребление, приносящее вред как окружающей природе, так и обществу, и одновременно внедрить альтернативные, более мягкие по отношению к окружающему миру способы организации жизни. В настоящее время ситуация такова, что мы субсидируем те виды деятельности, которые нам следовало бы облагать налогами – например, добывающую промышленность и, в частности, горное дело (2,6 миллиарда долларов субсидий ежегодно) или автомобильные путешествия и авиаперелеты. Мы можем и должны изменить эту ситуацию, поощряя экологически чистые технологии и виды деятельности (см. главу 25), такие, например, как получение ветряной и солнечной энергии, а также создание экологически безопасных семейных ферм, вместо того, чтобы развивать нефтяной и сельскохозяйственный бизнес.



ОТВЕТСТВЕННОСТЬ КОРПОРАЦИЙ

Еще один способ сократить число нежелательных последствий потребления – это потребовать от корпораций взять на себя всю ответственность за полный цикл «жизни» производимых ими продуктов. Эта идея в настоящее время завоевывает широкое признание в Европе. Замысел прост и хорошо изложен в книге «Натуральный капитализм», которую написали Пол Хокен и Эмори и Хантер Левине. Суть ее в том, что компании больше не будут продавать нам свои продукты. Они будут сдавать их нам в аренду. Затем, при наступлении срока функционирования продуктов, те же компании будут принимать их назад для вторичной переработки, тем самым сохраняя ценные природные ресур» сы.

Эта идея контроля за продуктом от первого дня его появлени до последнего начинает завоевывать существенную поддержку со стороны корпораций. Она внедряется под руководством Рея Андерсона, управляющего Interface Corporation, компанией, изготовляющей промышленные покрытия и фирм, включившихся в движение «Шаг к природе». Все перечисленные организации согласились на полную ответственность за «жизненный цикл» своих продуктов. Если компании возьмут на себя полную ответственность за свои продукты, они будут вынуждены включить возникшие у них в связи с этим затраты в цены этих продуктов.

ГОЛЛАНДСКИЙ ПРИМЕР

К 2006 году этот вид ответственности станет законом в странах Европейского Союза, по крайней мере, в отношении компаний, выпускающих автомобили. Но при наличии такого количества компаний и их продуктов, которые расходятся по всему миру, более эффективным путем решения проблемы может оказаться закон, действующий на территории Голландии. В Голландии при покупке машины человек дополнительно платит «налог на демонтаж». Когда приходит конец срока функционирования автомобиля, его отвозят на специальный завод, где его тщательно разбирают, снимая все детали, которые могут быть использованы вторично. Только металлический корпус автомобиля ломают и отправляют на переплавку (в Соединенных Штатах ломают все – провода, пластиковые части и так далее, причем значительный процент деталей утрачивается, превращаясь в обыкновенный мусор). На голландских заводах (чья работа обходится дешево и где не используются высокие технологии) занято много рабочей силы, и там принимаются любые автомобили. «Налог на демонтаж» является частью Голландского национального плана деятельности по улучшению состояния окружающей среды (или «Зеленого плана») и вскоре будет распространен на многие другие товары народного потребления.



ПРЕКРАТИТЬ НАСИЛИЕ НАД ДЕТЬМИ

Защитник прав потребителей Ральф Нейдер назвал возрос'чоо за последнее время воздействие маркетинга на детей формой «насилия над детьми со стороны корпораций». Как будто маркетологи сознательно поставили своей целью заразить детей синдромом потреблятства, распространяя этот вирус везде собираются дети. В наших силах как минимум не допускать коммерциализации наших школ, начиная с «Канала номер один» Борьба с трансляцией в школах «Канала номер один» объединяет левых и правых – и Нейдер и филлис Шлафли, оба выступили против него в Конгрессе – и предлагает, тем самым, способ связать мостами страну, разорванную в клочки идеологическими противоречиями.

Во вторых, мы можем ограничить количество телевизионной рекламы, направленной на детей. В Швеции и Квебеке она уже запрещена. Если у вас есть дети как и у каждого из нас, вы, наверняка, мечтаете избавиться от телевизионной рекламы, манипулирующей их сознанием. Более того, жесткие требования к содержанию рекламы дадут понять корпоративной Америке, что усмирение эпидемии синдрома потреблятства – это серьезное дело.

РЕФОРМА ФИНАНСИРОВАНИЯ ИЗБИРАТЕЛЬНЫХ КАМПАНИЙ

Конечно, существуют десятки других идей, касающихся изменения законодательства для успешной борьбы с синдромом потреблятства, и которые за неимением места мы здесь не излагаем. Но ни одна из этих идей не принесет плодов до тех пор, покате, кому выгодно распространение синдрома потреблятства, держат в руках бразды правления нашей политической системой. Цена на проведение избирательной кампании – на выборы парламента одного только штата Нью Джерси в 2000 году было потрачено 100 миллионов долларов – ставит кандидатов в положение обязанных перед теми, кто платит за ее проведение, а те, кто платит, «хотят сохранить свое главенствующее положение».

Итак, первым законодательным действием, направленным против синдрома потреблятства, должна быть финансовая ре форма, которая отстраняла бы от политики Комитет политических действий и предоставляла бы всем конкурирующим кандидатам равное количество эфирного времени для изложения сво идей и планов, вместо того, чтобы показывать остроумные, но имеющие смысла тридцатисекундные рекламные ролики, о ший техасский уполномоченный по делам сельского хозяйства Хайтауэр прав, когда говорит: «Вода не станет чистой до тек пор, пока мы не уберем свиней из ручья».

НЕ НАСТУПИТ ЛИ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ КРАХ?

Что, если американцы начнут покупать менее крупные автомобили, эффективно использующие топливо? Что, если мы будем меньше путешествовать на далекие расстояния во время отпуска? Что, если мы упростим свой образ жизни, будем тратить меньше денег, покупать меньше вещей, меньше работать и наслаждаться большим количеством свободного времени? Что, если правительство станет вознаграждать за бережливость и наказывать за расточительство, узаконит более короткий рабочий день и будет взимать налоги с рекламодателей? Что, если мы добьемся того, чтобы потребители и корпорации платили истинную цену за товары? Что произойдет с нашей экономикой? Наступит ли ее крах, как предполагают некоторые экономисты?

Если честно, мы не можем сказать точно, потому что ни одно индустриальное государство еще не вступило на этот путь. Но имеется достаточно оснований надеяться, что такая дорога может быть пройдена. Пусть поначалу на ней встретится немало ухабов, зато потом она станет ровней. Если же мы продолжим движение по магистрали, на которой находимся сейчас, то все закончится как в случае с оклендской автомагистралью 880 во время землетрясения 1989 года. Разрушившись, она стала непроходимой.

Конечно, мы не будем отрицать, что если каждый американец примется за добровольную умеренность прямо с завтрашнег0 дня, результатом станут сплошные нарушения в экономической системе. Но этого не произойдет. Уход от синдрома потреблятства, если нам вообще посчастливится стать его свидетелями, будет происходить постепенно, заняв, возможно, время жизни целого поколения. Экономический рост, мерой которого является ВВП, замедлится, а может быть, даже и прекратится. Но, как утверждает экономист Джульет Скор, есть много европейских стран (среди них Голландия, Дания, Швеция и Норвегия), чей экономический рост всегда значительно отставал от нашего, но качество жизни в этих странах (если судить по показателям, которые мы считаем важными) – включая свобод ное время, участие в гражданской жизни, более низкий уровень преступности, более высокую гарантию занятости, равенство лп ходов, здравоохранение и общую удовлетворенность жизнью – выше, чем в нашей стране. Экономические системы этих стран не демонстрируют никаких признаков близкого краха. Концентрация этих стран на достижении равновесия между экономическим ростом и поддержанием стабильности широко приветствуется всем политическим спектром. Вот как сказал об этом бывший голландский премьер министр консерватор Рууд Люб берс:

– Это правда, что голландцы не стремятся достичь максимального размера валового национального продукта на душу населен ния. Скорее, мы стремимся к достижению высокого качестважи»? ни, справедливого и стабильного устройства общества, единства его членов. Хотя эффективность голландской экономики на каждый рабочий час очень высока, количество этих рабочих часоу довольно ограниченно. Нам это нравится. Излишне упоминать, что у нас остается больше времени на те важные аспекты нашей жизни, которые не являются частью наших профессий, не оплачиваются и на которые всегда не хватает времени.

ВРЕМЯ ДЛЯ КОРРЕКТИРОВКИ СВОЕЙ ПОЗИЦИИ

Если законодательная деятельность, направленная на борьбу с синдромом потреблятства, приведет к снижению темпа экономического роста или к «устойчивому состоянию» экономики, при котором экономический рост вообще отсутствует, пусть так и будет (как мы расскажем в следующей главе, рост ВВП – это плохая мера общественного здоровья). Кроме того, одержание победы над синдромом потреблятства уменьшит число стрессов увеличит количество свободного времени, улучшит здоровье людей и сделает их жизни длиннее. Появится больше времени для семьи, друзей и поддержания добрых отношений с соседями. На дорогах станет меньше транспорта, меньше разъяренных водителей, станет меньше шума, снизится загрязнение окружающей среды, мы будем добрее и мягче друг другу, а в жизни появится больше смысла.

В телевизионной рекламе 60 х годов актер утверждает, что сигареты Коо1 «так приятны и чисты, как глоток чистого воздуха». Когда мы теперь смотрим эту рекламу, нам трудно сохранить серьезное выражение лица, но в те времена, когда она только появилась на телевидении, никто не смеялся. За время, прошедшее с тех пор, мы поняли, что сигареты вредны для здоровья, что они незаметно убивают нас. Мы наложили запрет на телевизионную рекламу сигарет. Мы обложили их продажу суровыми налогами, мы отвели специальные места для курения и пытаемся заставит табачные компании оплачивать полную стоимость вреда, наносимого сигаретами. Когда то мы думали, что курить – сексуально, теперь мы считаем, что это вульгарно.

В отношении курения наша позиция, безусловно, изменилась. Теперь, когда становится все очевиднее, что синдром потреблятства столь же опасен, не пора ли подумать о новой смене позиции?



Гпава 29. ЕЖЕГОДНЫЕ ПРОВЕРКИ



Валовой национальный продукт включает в себя загрязнение воздуха, рекламу сигарет, содержание службы «Скорой помощи», чтобы освобождать наши автомагистрали от последствий дорожно транспортных происшествий. В нем учтены специальные замки для наш их дверей и тюрьмы для людей, которые взламывают эти замки…Но он не принимает во внимание здоровье членов наших семей, качество их образования и удовольствие, которое приносят им развлечения.

Роберт Кеннеди, 1968
Пациент, выздоравливающий от рака, нуждается в регулярных медицинских осмотрах, чтобы следить за тем, как идут дела. Коль скоро мы встали на путь выздоровления, ежегодные проверки помогут предотвратить рецидивы болезни, приносящие с собой как денежные, так и энергетические затраты. Задержавшиеся в организме микробы, такие, как долги, подверженность влиянию рекламы, одержимость собственностью, могут стать причиной возвратных процессов как у отдельных индивидуумов, так и в сообществах людей и даже в целых экономических системах. Ежегодные осмотры помогают не давать этим микробам себя проявить, а затем и вовсе их уничтожить!

Мы заявляем, что количественные показатели, такие, как прибыль от инвестированного капитала, налоговые поступления и ВВП, не могут сообщить нам всего того, что нам необходимо знать о нашем здоровье. Мы представляем здесь альтернативные показатели, которые помогают создать более целостную картину: персональный контроль потребления, общественные показатели и истинный индикатор прогресса (GPI).

Слишком часто все сложности жизни сводятся к одному, не дающему покоя вопросу: «Достаточно ли у нас денег?». Вики Робин, являющаяся одним из авторов книги «Жизнь или кошелек» считает, что это слишком узкая постановка вопроса. Указывая на то, что мы и в самом деле продаем свою жизненную энергию за деньги, она спрашивает:

– Соответствует ли количество затраченной нами энергии количеству удовлетворения, ощущению хорошо сделанного дела, количеству полученных материальных ценностей?

Находится ли подобный способ траты жизненной энергии в согласии с нашей системой ценностей и жизненными целями?

Если вы хотите определить, болен человек или здоров, вы не удовольствуетесь одним только взвешиванием. Кровяное давление, само по себе, тоже не скажет вам, здоров ли человек. Подобным образом, общая сумма расходов (такая, как ВВП) слепо измеряет количество, а не качество, не отличая экономию от расточительства.



СОЗДАНИЕ ЛИЧНОЙ ИСТОРИИ

Очень простой индикатор присутствия благополучия и радости жизни – это то, испытываете ли вы чувство тревоги, когда просыпаетесь утром. Но безжалостная, суровая правда заключается в том, что однажды утром вы можете энергично вскочить с кровати, чтобы к полудню узнать, что вы уволены с работы (так дорого приходится платить за радость жизни). Или еще хуже: вы можете внезапно обнаружить у себя заболевание, еще более опасное, чем синдром потреблятства, и у вас останется только год жизни. Действительно ли вы заняты самыми важными жизненными делами, такими, как соприкосновение с людьми, идеями, природой? Что вы всегда хотели сделать, но не сделали, потому что были слишком заняты зарабатыванием и тратой денег? Как совершить больше таких поступков, которыми потом можно гордиться?

Все эти вопросы позволяют нам критически взглянуть на свою жизнь и взять управление ею в свои руки. Честные ответы на эти вопросы избавляют нас от иллюзий и отметают устаревшие жизненные образцы. Они помогают дойти до сути того, что понастоящему имеет значение. Как заметил Ирвин Ялом, «не завладеть планом хода своей жизни означает позволить своему существованию стать случайностью».

Хорошим началом для того, чтобы вновь обрести власть над своей жизнью, является определение своих основных ценностей. Запишите в блокнот самые значительные события своей жизни, включая отношения с людьми, случаи рождения и смерти, достижения, приключения, озарения и разочарования. Вспомните ваш первый дом со времени вступления во взрослую жизнь и свою первую любовь. Отметьте для себя значение принадлежащих вам материальных ценностей в сравнении со значимостью перечисленных событий. Принесли ли они такое же полное удовлетворение, какое вы получали от отношений с людьми, эмоций, поступков?

А теперь набросайте список принципов, которые наиболее важны для вас – среди них могут быть честность, доверие, бескорыстная любовь, забота о природе, стабильность в финансовых вопросах, бесстрашие, поддержание собственного здоровья, Это принципы, на которые вы опираетесь во время принятия решений относительно своей жизни, это ваши самые главные, самые высокие ценности. Применяйте эти принципы в отношениЗД с людьми, в вашей карьере, пользуйтесь ими, строя планы на будущее и спросите себя, стоит ли ваша текущая гонка за богатством и приобретением новых вещей тех усилий, которые вы в нее вкладываете?

Подвергая себя ежегодной проверке, достаньте ваш блокнот и начинайте вспоминать. Заслуживают ли какие либо из собьт тий прошедшего года попасть в список «великих хитов» ващей жизни? По прошествии очередного года, кажутся ли вам какието из событий предыдущей жизни менее важными? Кем из людей, с которыми вам довелось общаться в прошедшем году, вы больше всего восхищаетесь? Удалось ли вам не выйти за рамки вашего личного этического кодекса, не считая, быть может нескольких простительных исключений?



ЧТО ПО НАСТОЯЩЕМУ ВАЖНО

А теперь пришло время нокаутирующего удара – спокойной ночи, синдром потреблятства! Путем соотнесения вашей личной истории и системы ценностей с вашими годовыми издержками, вы можете установить, следуете ли вы своим собственным принципам. Каждый год, когда вы подаете налоговую декларацию, займитесь также и ревизией собственной жизни – но не ограничивайте себя во времени. (В конце концов, эта процедура направлена на то, чтобы облегчить вам дальнейшую жизнь.) Находится ли объем ваших потребительских трат в соответствии с тем, что по настоящему имеет значение? Не слишком ли много вы истратили на оплату коммунальных счетов, развлечения или технические приспособления? Может быть, ваши траты вынудили вас работать сверхурочно, что, в свою очередь, сократило количество времени, которое вы провели со своей семьей? Испытываете ли вы удовлетворение от сделанных вами благотворительных взносов? Получаете ли вы какую нибудь положительную отдачу от истраченных вами денег?



ПРОВЕРКА СОСТОЯНИЯ ГОРОДСКИХ СООБЩЕСТВ: ПОКАЗАТЕЛИ СТАБИЛЬНОСТИ

В недавней статье, опубликованной в «Денвер Пост», сообщались результаты различных исследований, согласно которым Денвер стоит высоко в национальном рейтинге, относительно «пригодности» городов для жизни. Но в том же номере сообщалось, что в отношении загруженности дорог транспортом и нарастания связанных с этим проблем Денвер тоже один из первых в стране. Конечно, хорошее всегда сопровождается каким то количеством плохого. Вопрос в том, с каким количеством плохого мы готовы смириться?

Это и есть вопрос, которым десять лет назад задались активисты города Сиэтла, собрав вместе людей, представляющих собой срез городской жизни: бизнес элиту, выборных лиц, врачей, экологов и так далее, с тем, чтобы эти люди составили контрольный список показателей устойчивости жизни города. (Под «устойчивостью» понимается – «наличие – жизнестойкости – и – энергии – в – культурной, экономической, экологической и социальной областях».) Постоянно следить за сорока показателями – это не так уж легко, но координатор проекта Ли Хетчер убежден, что эти индикаторы обеспечивают получение более полной информации о здоровье людей, состоянии мест, где они живут и состоянии экономики Сиэтла, чем традиционные показатели, такие, как цены на недвижимость или количество строящихся домов. Сотни жителей Сиэтла уже потратили тысячи часов бесплатной работы на то, чтобы разработать и усовершенствовать эти показатели.

Хетчер указывает, как взаимосвязь показателей способствует распространению целостного мышления среди жителей города. «Возьмем, к примеру, факт возвращения лососей для нереста, – говорит он. – Этот показатель имеет отношение к экономике – а внутри нее к туризму, отдыху, рыбалке – точно так же, как и к экологии – то есть к проблеме с лесозаготовками и грязной водой, стекающей с улиц города в ручей, где живут лососи. Если мы увидим, что число лососей в нашем ручье растет, это, вероятно, будет означать, что нам удается лучше заботиться о среде обитания, которую мы с ними разделяем».

Если в городе хорошо поставлено обучение детей различным видам искусства, то может упасть уровень детской преступности, увеличиться число детей, закончивших среднюю школу, атакже может вырасти общий уровень занятости. Если же увеличится число детей, живущих в бедности, то могут возрасти как уровень преступности, так и количество случаев заболевания различными болезнями, результатом чего явятся долго не заживающие шрамы на теле общества.

Для Линды Сторм, которая живет в Сиэтле уже восемнадцать лет, состояние показателей напрямую связано с ее личными жизценными ценностями. «Для меня устойчивая и гармоничная жизнь в Сиэтле – это наличие недалеко от дома мест, где я могу гулять и встречаться со своими соседями (Улицы для пешеходов, д1еста для прогулок, Поселки городского типа, Добрососедские отношения}, дышать свежим воздухом (Состояние воздуха) и наблюдать живые растения (Биологическое разнообразие, Наличие островков живой природы». Однако многие из этих позитивных показателей уступают негативным, таким, как Площадь непроницаемых поверхностей (пятьдесят девять процентов площади Сиэтла к настоящему времени заасфальтировано).

Новости не всегда совпадают с нашими надеждами и ожиданиями, но само наличие инструмента для сравнительного анализа состояния города стимулирует интенсивную заботу о нем. Ли Хетчер говорит: «Наши показатели подобны измерительным приборам и шкалам на панели управления самолетом. При тщательной их разработке и внимательном наблюдении за их показаниями мы узнаем о том, как проходит полет, и можем принимать правильные решения относительно своих дальнейших действий. При отсутствии индикаторов мы – просто пассажиры, сидящие в своих креслах.



ОБЩЕНАЦИОНАЛЬНАЯ ПРОВЕРКА: ИСТИННЫЙ ИНДИКАТОР ПРОГРЕССА (СРI)

Телевизионные дикторы, брокеры по инвестиционным ценным бумагам, кредиторы – вот те, кто полагается на ВВП как на показатель национального процветания. Но действительно ли ВВП сообщает нам о состоянии здоровья нашей экономики? Экономисты из организации под названием «Переопределение прогресса» (КР) так не думают. В своем докладе под названием «Почему больше – не всегда лучше» они пишут:

– Представьте, что вы получаете письмо от своих далеко живущих друзей с рассказом о том, как они провели год, прошедший со времени предыдущего письма. Друзья сообщают, что год прошел как нельзя лучше, потому что они потратили больше Денег, чем тратили в предыдущие годы. Все началось с сезона Дождей, когда у них стала протекать крыша, а двор их дома, расположенного на холмах Ист Бэй, начал оползать. Много слоев кровельного материала пришлось снимать с крыши, прежде можно было начать ее восстановление, а чтобы двор не смыдО окончательно, на помощь пришлось позвать инженеров. Вскоре Джейн попала в аварию и сломала ногу. Лечение в больнице, хирургическое вмешательство, курс физиотерапии, замена автомобиля, домработница, нанятая для помощи по хозяйству, заставили ваших друзей пожертвовать некоторой частью своих сбережений. Потом их обокрали, и пришлось купить новый компьютер, два телевизора, видеомагнитофон и видеокамеру. Кроме того, они установили сигнализацию, чтобы обезопасить свои новые приобретения.

Эти люди потратили больше денег, чем когда либо прежде и отчасти способствовали росту ВВП, но сделались ли они счастливее? Вряд ли в этом ужасном году. А как насчет страны, чей ВВП продолжает расти? Становятся ли ее жители более счастливыми? Ясно, что это зависит от того, как именно тратятся деньги.

Главная цель организации «Переопределение прогресса» – выявление того «плохого», что скрывается за понятием ВВП, служившего в течение последнего полувека мерилом всего для представителей традиционной экономики. Пока ВВП растет – все прекрасно. Политики указывают на раздувшийся ВВП как на доказательство того, что их политические инициативы приносят плоды, а вкладчики убеждают самих себя, что при росте экономики в целом, цены на акции тоже будут расти. Тем не менее даже главный разработчик ВВП (затем ВНП) Симон Кузнец считал, что «едва ли можно делать выводы о благополучии страны, исходя из таких показателей, как ВНП».

И вот почему: несмотря на то, что общая сумма продолжает расти, значения многих составляющих ее ключевых переменных значительно ухудшились. Как мы уже упоминали, усилилась разница между богатыми и всеми остальными. Кроме того, нация все больше и больше пользуется поставками из других стран, что является показателем наличия малого количества сбережений и большого государственного долга. Вред, наносимый экономике и окружающей среде нашим пристрастием к ископаемому топливу, продолжает расти.

Когда в городе вырубают деревья, чтобы расширить улицы, а владельцы домов встают перед необходимостью покупки кондиционеров, ВВП растет. Он растет и тогда, года разводятся родители, строятся новые тюрьмы, когда доктора прописывают пациентам антидепрессанты. Загрязнение окружающей среды тоже способствует росту ВВП, как объясняет Джоан Клейюнас, сотрудница организации «Переопределение прогресса». «ВВП учитывает загрязнение окружающей среды, по меньшей мере, четырежды – когда оно происходит, когда оно устраняется, когда оно оказывает вредное влияние на здоровье людей и когда вознаграждаются те, кто внедряет экологически чистые технологии». Тщательный анализ показывает, что в действительности значительная часть экономики, как она отражена в ВВП, основывается на преступлениях, расточительстве и загряз. нении окружающей среды!

В противоположность ВВП – который объединяет все денежные сделки – СIP оценивает общий размер издержек, учитывая в качестве «незаметного» ценного вклада работу по дому, обязанности родителей и добровольный бесплатный труд. При этом из него вычитаются ной экономики:



ИЗДЕРЖКИ СРI

Цена преступности Цена распада семей

Уменьшение количества свободного времени

Цена частичной занятости или занятости на должности, не соответствующей квалификации работника

Цена предметов длительного пользования

Цена на пользование средствами связи

Цена на снижение загрязнения, источником которого являются домашние хозяйства

Цена на автомобильные аварии

Цена на загрязнение воды

Цена на загрязнение воздуха

Цена на шум

Уменьшение количества места, где можно наблюдать живую природу 1

Уменьшение площади сельскохозяйственных земель

Истощение не возобновляющихся ресурсов

Цена нанесения долгосрочного вреда окружающей среде

Цена истощения озонового слоя

Сокращение площади древних лесов

Дополнительные способы измерения должны быть введены, ятобы следить за использованием природных ресурсов, знать соотношение между тем, что мы имеем, и тем, сколько мы используем. Такие показатели, как экологический показатель, разработанный организацией «Переопределение прогресса», помогают нам увидеть, как наш потребительский образ жизни ежегодно уничтожает природные ресурсы в количествах, превышающих те, которые природа способна за это время восстановить. Подобно расточителю, который отправляется за покупками, сняв все деньги со своего сберегательного счета, мы лишимся процентов, постоянно выплачиваемых нам природой, если и дальше будем продолжать в том же духе.

Матис Вакернагель, экономист из организации «Переопределение прогресса», говорит: «Экологический показатель завоевывает все более прочные позиции в области анализа состояния рынка. Некоторые банки уже пригласили наших сотрудников для проверки надежности правительственных долговых обязательств. Они хотят знать, действительно ли в странах наступил дефицит экологических ресурсов, правда ли, природные богатства растрачиваются слишком безрассудно?»

Истинный индикатор прогресса и экологический показатель действительно призывают к здравому смыслу, оперируя аналитическими и прагматическими методами. Жизнеспособность нашей страны, так же как и отдельного человека или сообщества, не поднимется, если мы будем продолжать чертить графики роста и безрассудно предаваться прежним методам ведения дел. Она больше зависит от чего то настоящего, такого, как здоровье людей, чистота мест, в которых мы живем, богатство природы и благополучие будущих поколений. На всех уровнях нашего общества настало время запланировать очередной ежегодный осмотр.





Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   18   19   20   21   22   23   24   25   26




©dereksiz.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет