Диагностика кармы



бет12/14
Дата20.07.2016
өлшемі0.86 Mb.
#212800
түріКнига
1   ...   6   7   8   9   10   11   12   13   14

  • Кстати, я хочу пойти заниматься в трена­жерный зал, — обращается ко мне один из при­сутствующих. — Если наращу мышцы и стану сильнее, это может повредить?

  • Может. Зачем ты хочешь идти на трени­ровки?

  • Как «зачем», чтобы стать сильнее, увеличить объем мышц, сделать красивее фигуру.

  • Соответственно, чтобы девушки заглядыва­лись? Не так ли? — предполагаю я.

  • Ну а почему бы и нет.

  • Вот теперь смотри, какие у тебя цели:

    1. укрепить здоровье — концентрация на жизни;

    2. стать сильнее — то есть повысить свою защиту и укрепить судьбу; 3) усилить желание со стороны женского пола. И чем больше ты будешь концент­рироваться на этом в тренажерном зале и чем больше успехов добьешься, тем больше будет по­том проблем по здоровью, по судьбе и в отноше­ниях с женщинами.

    • Так что ж теперь делать — не заниматься спортом?

    • Дело в том, что занятия спортом, как и лю­бые действия человека, могут быть тоже направле­ны на накопление любви. И тогда при физических нагрузках в душе появляется не тяжесть, напря­жение и злость, а легкость, добродушие и восторг. Энергия идет не на увеличение мышц, а на тонкие стратегические планы любви и добродушия. Тогда мышцы, не увеличиваясь в объеме, становятся го­раздо сильнее и выносливее. Тело становится по-настоящему красивым. Но, чтобы научиться создавать правильное внутреннее состояние, а по­том сохранять его в момент перегрузок, здесь нужно долго работать и результаты придут далеко не сразу. Зато они будут держаться дольше и не повредят ни здоровью, ни судьбе.

    Кстати, мне как-то рассказывали интересную историю. Не ручаюсь за точность деталей, расска­жу, как услышал. Как-то сборная Франции по ве­лосипедному спорту проводила тренировки. И вот тренер дает отмашку и велосипедисты в макси­мальном темпе начинают мчаться вперед. Идет подготовка к мировому чемпионату, и настроение у всех соответственно очень серьезное. И вдруг в этот момент мимо них промчался на обыкновен­ном велосипеде какой-то парень и исчез вдали. У тренера глаза полезли на лоб. Они тут все из сил выбиваются, форму нарабатывают, а какой-то деревенский парень бьет все рекорды, даже не ду­мая об этом. На второй или третий день тренер этого парня все-таки поймал и стал спрашивать, чем тот занимается и как смог достичь таких неве­роятных результатов. «Дорогой, мне некогда с тобой разговаривать, я работаю пожарником, а ве­лосипед мне нужен для того, чтобы съездить в со­седний город к любимой девушке. Мне нужно приехать туда, успеть сделать еще кучу дел и вер­нуться назад». Махнул рукой и помчался дальше. Потом тренер все-таки нашел его и упросил при­нять участие в чемпионате мира. Кажется, он стал пятикратным чемпионом мира по велосипедным гонкам. Чем масштабнее те цели, которые мы ста­вим перед собой, тем большего в жизни мы можем добиться. А самой масштабной целью является об­ретение своего Божественного «я».

    • А как же боевые искусства?

    • Точно так же, — отвечаю я. — Это у нас здесь мальчики ходили на бокс для того, чтобы поколотить друг друга, или похвастаться перед де­вочками, или завоевать какое-то место на чемпио­нате. И когда у нас появились школы каратэ и различных видов боевых искусств, все это превра­щалось в обыкновенный мордобой и производство преступников. Если я пришел в секцию для того, чтобы поколотить кого-то, чем больших успехов я достигаю, тем больше хочется в подсознании кого-то унизить или уничтожить. А дальше проб­лемы по здоровью и по судьбе. На самом деле смысл боевых искусств совершенно другой. Вот представьте: уходит святой в горы в Тибете и пы­тается обрести то состояние, в котором исчезает зависимость от воли, желаний и жизни, и в мо­мент, когда его душа отрешается от жизни и жела­ний, ему легче почувствовать свое Божественное «я» и сконцентрироваться на нем, а затем он спус­кается к людям в долину и вдруг замечает, что он не может удержать это состояние. Он возвращает­ся назад и вновь обретает состояние полета души, и потом спускается в долину, пытаясь сохранить это состояние. И когда это получается, он понима­ет, что пошел дальше в своем развитии. Оказыва­ется, быть святым в гуще людей гораздо тяжелее, чем, отрешившись от всего, сохранить невозмути­мость, радость и любовь, когда тебя толкают, уни­жают и несправедливо к тебе относятся. И еще тяжелее сохранить правильное внутреннее состоя­ние, когда нужно защищаться или нападать. Ис­кусством становится то, что изнутри согрето лю­бовью. Цель боевого искусства — не унижение и уничтожение соперника, а сохранение своего ис­тинного «я» в самых тяжелых и неподходящих для этого условиях; не внешняя победа, а внут­ренняя и в первую очередь над своим человече­ским «я». Умение победить, не сражаясь, доказы­вало внутреннюю гармонию того, кто занимался боевыми искусствами. Истинный победитель — это тот, о чьей победе не подозревают. Победив­ший свое человеческое я, уже победил любое вой­ско. Сначала мы относимся к своему человеческо­му «я», как рабы к своему хозяину, пресмыкаясь перед ним и завися от него; потом с раздражением и ненавистью, как слуги, которые хотят уйти на свободу; потом мы начинаем его топтать, как хо­зяин своего нерадивого слугу; потом мы начинаем любить его, как своего несовершенного ребенка, без высокомерия, страха и раздражения, помогая своей любовью и правильно воспитывая его.

    • Подытожим то, что ты сказал, — говорит приятель. — Итак, каковы причины болезни?

    1. Неблагоприятная среда — это понятно.

    2. Вредные привычки. 3. Неправильное отноше­ние к еде и сексу. 4. Неправильное мировоззрение и соответственно характер.

    • Мировоззрение я бы поставил на первое место.

    • А от недостатка секса могут быть болезни?

    • Так же как от недоедания. Допустим, ваше чувство любви должно превратиться в сексуаль­ную энергию, а у вас раздражение, обиды, нерв­ные перегрузки и сексуального влечения в ре­зультате не наступает. Это все равно что вам нужно поесть, а у вас от переживаний пропал ап­петит. Естественно, могут появиться проблемы. Но опять же Ваше гармоничное внутреннее со­стояние само подскажет, что есть, в каком коли­честве и когда. Иногда хочется поголодать, ино­гда объесться.

    • А когда сексуальный акт очень короткий, о чем это свидетельствует?

    • В первую очередь это связано с состоянием женщины, а не мужчины. У нее, значит, повы­шенная подсознательная концентрация на жела­ниях.

    • Но если все проходит очень быстро — это хорошо или плохо?

    • Я думаю, то же самое произойдет, если вы за минуту съедите ваш обед. Для трансформации энергии ведь нужно время.

    • И каким должно быть такое время?

    • Приблизительно от 5 до 20 минут, то есть то же самое, что говорят врачи. Кстати, одна женщи­на меня недавно спросила: что является причиной булемии? То есть она сначала ест, потом ее тош­нит. Тема та же самая — ревность, желания. Один из признаков зацепки за желания — зависи­мость от еды. Человек не может побороть желание поесть. Накапливается комплекс, который приво­дит к рвоте. Когда я говорю ревность, я подразу­меваю зависимость от жизни и желаний. Просто у одного человека это может выглядеть как зависть, у другого как злословие, у третьего как нежелание жить при обиде, унынии, у четвертого как рев­ность, у пятого как страх перед будущим. Когда ребенок боится остаться один, повышенно боится смерти — это та же зависимость от жизни и жела­ний. Поскольку в основе всех желаний лежит сек­суальное влечение, то есть продолжение жизни, лечится эта зависимость в первую очередь сохра­нением любви, когда унижено это чувство. Уме­ние простить любимого человека, который предал, обидел, поссорился, умение сохранить любовь, когда разрушается жизнь, то есть во время болез­ни и смерти — все это позволяет устранить причи­ны, лежащие в основе многих проблем.

    • Но если я постоянно буду прощать человека, который меня предает и непорядочно себя ведет, я же буду его поощрять?

    • Все мы дети Божии. Если ребенок хулига­нит, вы же его в душе всегда простите, хотя при этом и накажете. Просто не нужно забывать, что все мы взрослые дети.

    • У меня есть интересный вопрос, — вмешива­ется один из сидящих. — Я занимался йогой, там в принципе можно свести все физические упраж­нения всего к двум. Это поза верблюда и поза кро­лика. В первой позе, стоя на коленях, начинаешь медленно выгибаться назад. Во второй — наобо­рот. Так вот, первая поза очень тяжело дается женщинам, а вторая мужчинам. Почему?

    • Потому что первая поза — это унижение же­ланий. А вторая — воли, управления. Для жен­щин что главное — семья, дети, продолжение рода, то есть желание. Для мужчин — работа, способности, управление, воля. Так что эти глав­ные позы позволяют заблокировать концентрацию на двух главных тенденциях человеческого счастья. Можно сказать, что йога — это филосо­фия, написанная движениями и позами.

    Через несколько дней я еду в поезде, который уносит меня в Москву. Под ритмичный стук колес я постепенно возвращаюсь к своей проблеме. Итак, пока я не могу понять причину оттока энер­гии. Если приведу почки в порядок, начнет стра­дать печень. Пока есть отток энергии, что-то должно болеть. Может быть, я иду на первой пе­редаче? Скорости, на которые я вышел, глубина проблем, которые я решаю, требуют включения пятой передачи, а я все еду на первой или второй. Надо что-то кардинально менять. В первую оче­редь спрятаться, выключиться из повседневного режима жизни. Когда змея меняет кожу, ей нуж­но остаться одной. Кстати, вот еще одна причина болезни. Человек противится своей судьбе. Ему нужно, скажем, сменить профессию, привычки и образ жизни, а он настолько зацепился за стаби­льность благополучного существования, что отка­зывается делать то, что требует от него судьба. Ну а дальше заболевание или смерть. Кстати, о работе. Может, мне пора заканчивать с экстра­сенсорикой? В последнее время очень хочется за­няться живописью. Это ведь тоже не случайно. А с исследованиями в последнее время проблемы стали накапливаться гораздо быстрее, чем я их решаю. Но мои привычки мне точно надо менять. Суетиться в последние секунды — не очень при­ятное занятие. В памяти всплыл эпизод двухго­дичной давности.

    Я ехал на дачу. Свернули с главной трассы на более узкую дорогу. Впереди, посередине дороги шел грузовик. Я стал обходить его слева, набирая скорость 120—130 км/ч, в этот момент грузовик начал поворачивать налево, огни поворота были заляпаны грязью, я их просто не увидел. Но было уже поздно. Я еще сильнее вдавил педаль тормоза и вдруг понял, что колеса заклинило. И мы, как на салазках, на огромной скорости въезжаем в грузовик. Спасла только моя привычка бороться за жизнь до последнего. У меня оставались одна или две секунды. Еще немного, и мы въехали бы под грузовик. Тогда вместо того, чтобы панически давить на тормоз, я нажал на газ. Машина рвану­ла вперед, обретая сцепление с дорогой, и тут же я вывернул руль направо. Как в замедленной съемке, я увидел угол борта грузовика, который проплыл в пяти сантиметрах от стойки нашей лег­ковой машины. Мы сделали зигзаг и промчались дальше мимо грузовика. Моя рассеянность на до­роге могла дорого обойтись всем. Я для себя ре­шил больше так не делать.



    Кстати, я всегда делал еще одну глупость. На поворотах переходил с одной передачи на другую, отжимая сцепление. После этого я начал повороты проходить, переключаясь на третью — максимум на четвертую скорость, что позволяло мне сохра­нить управление машиной. Передачу включал пе­ред поворотом, предварительно сбросив скорость, и уж если притормаживал, то ни в коем случае не отжимая сцепление. Лучше менять тормозные ко­лодки, а не костыли. Одна из моих худших при­вычек — обидчивость, раздражительность, повы­шенная требовательность к людям. Все это — формы управления другими людьми. Почему же я не могу от них отказаться? Потому что я не сумел сформировать другие. Что такое управлять дру­гим человеком? Это найти компромисс между его желаниями и моими. Я раньше раздражался, ко­гда работники недобросовестно что-то делали. Схема рассуждений была следующей. Человек по­лучает зарплату, он ею доволен, значит, если он свое дело не делает, он ведет себя не порядочно. Я ему доверяю, а он меня подводит и обманывает. Стало быть, он плохой и подлежит осуждению. Я попытался пересмотреть эту схему. Первое — человек никогда не будет работать в первую оче­редь на меня. Он работает на свою жизнь, на свои желания. Если я этого не буду учитывать, я буду пытаться стопроцентно его подогнать под себя, и между нами будет конфликт. Второе — я дове­ряю, доверяюсь кому-то. А на самом деле я просто перекладываю свои обязанности на другого и на­чинаю зависеть от него. Чем больше я кому-то до­веряю, тем больше я от него завишу. Так что, час­то мое повышенное доверие на самом деле было обыкновенной ленью и нежеланием правильно управлять. Вопрос, как правильно управлять? Если я буду управлять каждой мелочью, у меня не хватит сил. Допустим, есть поверхность шара, и на нем миллионы точек, а в центре шара одна точ­ка. Можно управлять через поверхность, можно управлять через центр. Значит, нужно отказаться от контроля над мелочами, перестать обращать на них внимание. Но зато неукоснительно требовать соблюдения двух-трех главных пунктов. Многие, воспитывая детей, постоянно одергивают их, конт­ролируют каждый шаг и раздражаются при малей­шем неправильном поступке. Нами управляют наши привычки. Значит, если сформировать у ре­бенка правильное направление, то повод для раз­дражения исчезнет. Я попытался проанализиро­вать суть моих претензий к детям. В конце концов собрал их и сказал:

    • Чтобы у нас не было конфликтов, запомни­те: вы должны делать две вещи. Первое: любить, уважать родителей и заботиться о них. Второе: если родитель что-то попросил, нужно это выпол­нить, причем немедленно. После этого стало на­много легче. Мы с детьми стали понимать друг друга. А значит, иногда все свои пожелания и пре­тензии просто нужно свести к нескольким глав­ным принципам. И тогда любые проблемы в обще­нии и управлении дают нам толчок к развитию, а не к потере энергии через раздражение и недо­вольство. Я вспомнил недавнюю ситуацию, кото­рая произошла со мной.

    Опишу ее в общем. Мне и, скажем, деловому партнеру нужно было выполнить несколько меро­приятий. Из-за моей невольной ошибки он в опре­деленной степени пострадал. И вот мы встречаем­ся, чтобы оговорить дальнейший план действий. В разговоре он напоминает о моей ошибке. Я на­чинаю защищаться, в ответ обвиняя его. Конф­ликт случайно не завершился полным разрывом отношений. Самое интересное, что во многом я вынужден был уступить. Оказывается, чем боль­ше я пытался защитить свою правоту или достоин­ство, тем меньше я управлял ситуацией. Вспомнив весь наш разговор, я создал для себя несколько правил: 1) не защищаться эмоционально, когда тебя обижают, то есть никогда не отвечать упре­ком или обидой на обиду; 2) не обвинять, не гово­рить обидных вещей; 3) демонстрировать добро­душие и говорить комплименты. На другой день мне позвонил этот же человек. Он начал разговор в обвинительно-наступательном режиме. Но я уже вел себя совершенно по-другому.

    • Вы говорите мне обидные вещи, — сказал я. — Вы думаете, это поможет нашим отноше­ниям?

    И если вчера главная тенденция была обвини­тельно-недоброжелательной, то теперь она стала добродушно-разъяснительной. Я сначала демонст­рировал свое добродушие, а затем спокойно решал любые вопросы, становясь уже не напротив собе­седника, а как бы рядом с ним. Второй разговор прошел так, как будто его вели два совершенно разных человека. Один был вчера, другой появил­ся сегодня.

    Я вспомнил один эпизод, который рассказал мой пациент. Он с двумя друзьями сидел на ла­вочке возле Никольского собора. Они выпили. В этот момент подошли два молодых милицио­нера.



    • Вот этот пьяный, — указали они на одного из нас. — Вы можете идти, а его мы забираем с собой.

    Обычно такая ситуация — пожертвование не­большой суммы денег на нужды милиции. Но здесь молодые ребята были настроены решитель­но. В таких случаях я обычно раздражался и до­казывал свою правоту, обвиняя или упрекая других. Но я вдруг неожиданно повел себя по- другому.

    • У вас есть друзья? — спросил я милицио­неров.

    Вопрос был неожиданный. Они замялись.

    • Ну есть, а в чем дело?

    • А вы бы бросили своего друга, если бы вам предложили это сделать?

    Некоторое время они, постепенно соображая, смотрели на нас. Потом один из них махнул ру­кой, они повернулись и ушли.

    • Как бы вы объяснили этот случай? — спро­сил меня пациент.

    • На человеческом уровне наши интересы ни­когда не могут полностью совпасть. И чем больше мы пытаемся управлять кем-то, концентрируясь на человеческом, тем больше будет рождаться об­винений, упреков и раздражения. Если же в пер­вую очередь мы видим в человеке Божественное, мы всегда найдем общий язык и понимание. И тогда любой вопрос решается быстро и взаимо­выгодно. Значит, нужно выработать у себя при­вычку в первую очередь видеть в человеке Боже­ственное и обращаться к этому Божественному с любовью и добродушием. Кстати, и дети должны в такой форме относиться к родителям. Сначала впереди всех чувств, которые нужно испытывать к родителям, — это любовь и добродушие. Как бы ни обидел родитель, эмоционально защищаться нельзя, то есть раздражаться, обижаться и упре­кать. Тогда взаимное общение будет совместным поиском Божественного, а не отстаиванием и раз­рушением человеческого.

    Если в первую очередь мы испытываем любовь к другому человеку, тогда мы легко можем почув­ствовать то человеческое, которое проистекает из Божественного. Чтобы управлять человеком, нуж­но просчитать его возможное поведение. Для этого нужно от поведения перейти к его потребностям и желаниям. И насколько мы их чувствуем, на­столько нам легко определить его слабые стороны, то есть повышенную зависимость от чего-то, и на­оборот, умение что-то преодолеть. Как относиться к другому человеку? Так, чтобы он легче пришел к Богу. И, видя в нем Божественное, мы будем видеть, когда можно помочь его человеческому, а когда можно ограничить и ущемить его. И чем по­нятнее для нас другой человек, тем легче с ним найти единый язык и сообща решать какую-то проблему. Законы управления сводятся к позна­нию сути человеческого, через все большее обра­щение к Божественному. И насколько мы привык­ли энергию, идущую из любви, в первую очередь обращать к Божественному «я» человека, настоль­ко нам не страшна его индивидуальность, непохо­жесть на нас, которая может стать источником конфликта. И тогда нам гораздо легче принять боль и унижение своего человеческого «я». Заме­нить рефлекс обиды и осуждения на рефлекс устремления к любви достаточно сложно, но мы должны пройти этот путь, хотим мы того или не хотим.

    В памяти всплывает недавний разговор со зна­комой. В ее голосе слышалось отчаяние.



    • Не знаю, как смогу все это выдержать, — говорит она. — У моего внука на руке обнаружи­ли опухоль. Через 3 дня должны делать биопсию. Дочь не читала ваших книг. Пожалуйста, подска­жите, что нам делать, как работать?

    Раньше бы я немедленно кинулся диагностиро­вать ребенка и смотреть причины появления опухоли, устранив которые, мы устранили бы опухоль. Сейчас разговор протекает совершенно по-другому.

    • Ребенка не нужно диагностировать, — го­ворю я.

    • А что же нам тогда делать?

    • Диагностика имеет смысл тогда, когда чело­век сделал максимум для того, чтобы измениться, реально научился сохранять любовь, что бы ни случилось. Сначала проблему нужно решать в об­щем плане, а потом смотреть детали. А вы хотите с деталей начать и думать вы будете не о любви, а о техниках, которые помогут удалить опухоль. А ситуация достаточно понятная и без диагности­ки. Вот смотрите, вы сказали фразу: «Смогу ли я это выдержать?» Значит, вы и сейчас не прини­маете травмирующую ситуацию. А ведь вы читали мои книги и смотрели видеокассеты. Что тогда го­ворить о вашей дочери? Чем меньше мы устремля­емся к любви в неприятностях, тем больше несчас­тий нам дают. У вашей дочери были проблемы с мужем?

    • Ну да, там какое-то недовольство было по­стоянно.

    • Если мы не ориентируемся на любовь, мы ориентируемся на человеческое. И тогда мы долж­ны создать модель — стереотип правильного пове­дения: либо усредненную, которую видим из окружающего мира, либо завышенную — идеаль­ную. Все, что выходит за рамки этой модели, вы­зывает у нас отторжение, неприятие, внешнюю или внутреннюю агрессию. Чем меньше у нас люб­ви, тем жестче мы отстаиваем принятую нами мо­дель. У вашей дочери много лет была ситуация, которую она не принимала. Это называется не­приятие унижений по судьбе. Воля, судьба, спо­собности — все это связано с руками и ногами. У матери долгое время накапливался негатив, а в ребенке он взорвался опухолью. Еще раз могу по­вторить: для рождения и выживания ребенка нуж­на любовь. Она приходит, когда мы отстраняемся от человеческого. Я не буду сейчас смотреть вашу дочь, но я уверен, что самый щадящий способ от­странения она принять не сумела. Если она через людей не научила ребенка очищаться, то его не­правильная реакция на будущие события будет сразу закрываться болезнью. Но раз здесь воз­можна онкология, скорей всего, у матери нет воз­можности сохранить любовь не только в самом щадящем варианте, но и в более жестком, когда лечат болезнями и несчастьями. Если мать можно очистить только смертью, то она еще будет жить, но у ее ребенка шансы выжить только в случае не­излечимого заболевания или инвалидности. Ко­нечно, здесь причина не только в матери — это и прошлая жизнь ребенка, это наследие всего рода. Но с матерью он связан сильнее всего, и соответ­ственно ее изменения должны быть максимальны­ми. Пройдите по жизни заново и научитесь благо­дарить Бога за обиды от людей и за неприятности по судьбе. Научите ребенка накапливать любовь, и он выздоровеет. Чтобы вам выработать рефлекс любви и добродушия, нужны тысячи повторений проблемных ситуаций. Нужно сказать себе самой, что обращение к любви и к Богу — это не времен­но, на какой-то период, пока проблемы, это безу­словно и навсегда. Тогда у вас пойдут глубинные изменения.

    Я лежу в купе на верхней полке. Медленное по­качивание и размеренный стук колес. Память вы­хватывает обрывки ситуаций. Мы все ждем чуда и хотим сразу попасть в рай. Разговор в машине. Мощный джип уверенно идет по горной дороге. Слева внизу несутся голубые воды реки Катонь.

    • Ты мне дай средство, как разом снять все за­цепки, — обращается ко мне мой собеседник.

    • У тебя все долго и мучительно. Прощай, не сожалей, не бойся.

    • Должно быть такое средство, когда разом очищаешь душу и снимаешь все зацепки.

    Я пожимаю плечами.

    • Это средство я знаю только в теории. Нужно все человеческие зацепки свести к одной и потом от человеческого «я» шагнуть в Божественное. И если Божественное станет большей реально­стью, чем человеческое, тогда душа очистилась и зацепки сняты.

    • Но это опять долгий путь, — машет он ру­кой. — Опять призываешь мучиться, страдать, медленно ползти вперед. Ты мне дай средство, чтобы разом зацепки снять.

    • А зачем тебе давать, — невозмутимо говорю я. — Оно у тебя есть.

    • Какое? — радостно оживляется собеседник.

    • Пистолет. Разом снимает все зацепки.

    Собеседник опять машет рукой.

    • Я тебе серьезно.

    • Понимаешь, в чем дело, — говорю я. — Ты хочешь за несколько мгновений очистить душу, то есть научиться прощать, стать намного мягче ха­рактером, во всем видеть Божественное. Нам ино­гда годы требуются преодолеть одну вредную при­вычку, а ты хочешь весь характер полностью из­менить. Ты просто умрешь при таких быстрых изменениях. Запасов любви не хватит.


      Достарыңызбен бөлісу:
  • 1   ...   6   7   8   9   10   11   12   13   14




    ©dereksiz.org 2024
    әкімшілігінің қараңыз

        Басты бет