Джин Ландрам «13 женщин, которые изменили мир»

МЕЖДУ СЕМЬЕЙ И КАРЬЕРОЙ

Свадьба Мадонны с Шеном Пенном в день ее рождения 16 августа 1985 года в

Малибу, Калифорния, сопровождалась громкими фанфарами. Он был на пять лет

моложе ее, обладал смуглым цветом лица и хрупким телосложением. Возможно, он

напомнил ей ее отца в молодости, добавляя мистический комплекс Электры в

жизнь Мадонны (Бего, 1992). Такое сочетание молодости, комплекции и цвета

кожи всегда составляли тот тип, который возбуждал у Мадонны сексуальные

аппетиты. Многие из ее задушевных друзей - гомосексуалисты, и большинство ее

сексуальных партнеров относятся приблизительно к описанному физическому

типу. Это замужество было настоящим бедствием с самого начала. Скандал

следовал за скандалом. Молодожены стали известны как "ядовитые Пенны".

Репортеры избегали их, боясь неустойчивого нрава Пенна и угроз вооруженного

нападения с его стороны. У Пенна было обыкновение бросаться с побоями на

репортеров, на Мадонну и вообще на любого, кому случалось с ним не

согласиться в чем-либо. Он был чрезвычайно неуравновешен. По свидетельству

биографов Мадонны Андерсона и Бего, однажды он связал ее и в течение

нескольких часов угрожал ее жизни. Брак длился только три года, большую

часть из которых они провели отдельно: то Пенн сидел в тюрьме за нападение

на представителей прессы, то Мадонна была на съемках натуры или в турне.

Скандал был на первом плане их бурного брака. Шен был одержимым, и когда он

сталкивался с ее внесупружескими связями, его тянуло к насилию. Однажды он

бросил ее полностью одетой в бассейн, в другой раз засунул ее голову в

газовую духовку. Пенн достиг пика своего маниакального поведения в 1989

году, когда ворвался в ее дом в Малибу, два часа ее избивал, а потом связал

и бросил так на девять часов. Мадонна была избита и покрыта синяками, когда

на следующей неделе она зарегистрировала развод. Она оставила ему дом в

Малибу стоимостью 4 миллиона и с тех пор живет одна (Андерсон, 1991; Бего,

1992).

бесчисленные связи с обоими полами. У нее установился провокационный стиль

жизни, соответствующий ее имиджу. Если верить ее биографам, она продолжает

утверждать, что хочет создать семью с мужчиной пли без него. Но все же для

нее всегда на первом месте карьера. Во время одного из примирений с Пенном

она пообещала родить ему ребенка, если он бросит пить и прекратит

агрессивное поведение. Она отказалась от своего обещания, когда Уоррен Битти

предложил ей роль Махоуни в "Дике Трейси".

Камилл Барбоун, агент Мадонны в начале восьмидесятых, говорит: "Она любит

секс. В ней сильно мужское начало. Она обольщает мужчин так же, как мужчины

обольщают женищ... Она - сексуальное человеческое существо. Она может

общаться с людьми только таким способом. Это все, что она знает. Это все,

чего она достигла. В то же время секс ничего не значит для Мадонны. Он

означает конец отношений. Она думает о сексе так же, как некоторые мужчины -

очень неразборчивые мужчины" (Андерсон, 1991). Эрика Белл, чернокожая

танцовщица и близкая подруга ее молодости, говорит: "Мадонна не боялась

ничего. Мы все одевались пошикарнее, усаживались в ее лимузин и мчались по

Манхэттену на авеню D. Когда она замечала какого-нибудь смазливого

пуэрто-риканского парня, она приказывала шоферу остановить машину, опускала

окошко и окликала его: "Эй, милашка, хочешь прокатиться?" Белл описывает

вечеринки в Апартаментах Мадонны, где "Мадонна спала сразу с тремя-четырьмя

парнями". Они даже играли в такую игру: садились в лифт и совращали ничего

не подозревающих молодых людей между этажами. Барбоун однажды прикинул, что

Мадонна переспала по меньшей мере с сотней различных мужчин между 1979 и

1983 годами. Это - некоторая разновидность либидо, напоминающая сексуальные

наклонности, которые мы можем обнаружить во многих мужчинах. Мадонну

определенно можно было бы назвать "помешанной на мужчинах". Период

нимфомании (начало восьмидесятых, как считают ее биографы) легко перевел ее

в высшую лигу в собственной игре, где она играла роль "можно все, что

угодно". Она хорошо соответствовала этому образу.

Но материнства в ней не было. Один из ее самых близких советников

говорит: "В ее теле нет материнской косточки". Мадонна не соглашается с

таким утверждением, говоря в "USA Today" в 1992:
"Шон и я хотели иметь ребенка. И с Уорреном мы тоже все время говорили об

этом. Только все не было подходящего времени. Я думаю о том, чтобы иметь

детей, все время. Во мне есть какая-то часть, которая говорит: "О Боже, я

хочу безумно влюбиться в кого-нибудь, и чтобы эта любовь была надолго. Важно

иметь рядом отца, но когда думаешь об этом, нужно еще спросить себя: "Тот ли

это человек?"

снова". Но добавила, что она собирается стать матерью в ближайшее время.

Несомненно, Мадонна пожертвовала семьей ради карьеры с самых ранних лет

жизни. Она приближается к биологическому рубежу и должна решить, будет ли

она заниматься семьей или нет. Кажется, что природа Мадонны, подсознательно

влекомая к успеху, отбросит любую попытку разделить ее время с мужем и

ребенком. Время покажет. Мадонна сделала выбор в пользу профессионального

над личным в пути на вершину своей профессии, который кажется необходимым

условием успеха для женской карьеры. Мадонна, суммируя опыт замужества и

своей жизни, делает определенные выводы:

замужем. Кто мог бы жить рядом со мной?" (Андерсон, 1991).

ЖИЗНЕННЫЕ КРИЗИСЫ

Мать Мадонны умерла от рака, когда той было пять с половиной лет. Это

настолько травмировало девочку, что оставило неизгладимый след в ее душе и

сильно сказалось на ее личности. Сейчас мы видим это на MTV и повсюду. Корни

ее болезненной тяги доминировать, властвовать и "управлять миром" можно

обнаружить в детской травме, связанной в конечном итоге с кончиной ее

матери. В главе шестой о кризисах в жизни женщин описывается, как происходит

суперобучение в травматическом состоянии. Травма вводит человека в подобное

трансу состояние theta. Состояние theta особенно сильно в детях, и в

сочетании с кризисом оно усиливается. Очевидно, именно это и случилось с

Мадонной, когда несколько последующих лет ее взаимоотношений с отцом,

монахинями и религиозными образами усилились и отпечатались в ее

бессознательном. Она не могла взять под контроль это травматическое событие,

и, как следствие, ее охватила идея контролировать все в своей взрослой

жизни. Мадонна использует образы отца и матери и религиозные реликвии как

необычную опору в попытке контролировать те вещи, которые она не могла

контролировать в детстве. Мадонна говорила "Vanity Fair" в 1992 году, что ее

потребность доминировать основывается на том, что, "потеряв мать, затем

очень привязавшись к отцу, потеряла отца из-за мачехи и пронесла сквозь свое

детство размышления о вещах, которые любила и в которых была уверена, но

которых лишилась". Мадонна убеждена, что с ней все в порядке, хотя ей и

нужна терапия из-за ее чрезмерной тяги к совершенствованию и одержимости в

достижении цели ("Vanity Fair", октябрь 1992):
"У меня не было матери, которая могла бы стать образцам женщины, я была

предоставлена самой себе, и это, возможно, дало мне смелость поступать

именно так. Я думаю, когда вы действительно получили в детстве какую-нибудь

травму, у вас есть выбор - либо вы все преодолеете, подниметесь вверх и

добьетесь настоящего внимания, либо вы станете ужасно интровертированным и

получите серьезные личные проблемы."

Какая глубокая и проницательная самооценка! С ранних лет в Мадонне

запечатлелась и обусловилась неукротимая потребность выделиться и жажда

любви и родительской заботы со стороны всех и каждого. Самостоятельно

реализуя свои детские требования любви и заботы, она стала сама себя любить

и о себе заботиться - повторяющаяся схема, которую мы обнаруживаем в

женщинах-мечтательницах. Они стремятся к исполнению своих детских фантазий

во взрослой жизни. Если говорить о Мадонне, то она также удовлетворяла

потребность (буквально и фигурально) в отцовской привязанности и защите. Ее

бунт представляет нечто большее, чем только крик о помощи ребенка,

брошенного отцом, и определяется потребностью взрослой Мадонны унизить

любого, кто когда-нибудь захочет снова причинить ей боль. Она признается:
"Я не преодолела мой комплекс Электры. В конце клипа "О папа", где я

танцую на могиле матери, я пытаюсь принять смерть матери. Я должна была

пережить потерю матери, потом должна была пережить чувство вины за ее уход,

потом пережить потерю отца, когда он женился на моей мачехе. Я была только

маленькой сердитой брошенной девочкой. И я сержусь до сих пор" ("Vanity

Fair", апрель 1990).

На столе у кровати Мадонны стоит снимок темноволосой, невинного вида юной

famine fatale . Когда ее спрашивали, ее ли мать на

фото, она отвечала: "Да. Ей здесь шестнадцать. Я такой никогда не была".

Ранняя травма Мадонны и кризис сделали ее женщиной, которая нуждается в

совращении всех мужчин, но никогда не позволяет им вторгнуться в свои

эмоции. Она говорила: "Как все молодые девушки, я любила отца. Я заявляла,

если он умрет, я хочу быть похороненной в гробу вместе с ним".

Доказательством ее комплекса Электры была линия фильма "Правда или отвага",

когда она говорит: "Я потеряла право спать (с отцом) после того, как он

трахнул меня. Такое ребячество" (Андерсон, 1992).

Такого рода диалог заставляет поверить в отчаянную потребность Мадонны в

отцовской любви и ее попытку подавить эту нужду в родительской любви и

привязанности. Ранний жизненный кризис сыграл критическую роль в

формировании этой потребности и способствовал созданию женщины, обладающей

одним из самых мощных либидо в двадцатом веке.

жүктеу/скачать 1.68 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: