Доклад российских неправительственных организаций по соблюдению Российской Федерацией Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания в период 2006 – 2012 годы Октябрь 2012



бет5/14
Дата02.07.2016
өлшемі1 Mb.
#172083
түріДоклад
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   14

ВОПРОС 7.

  1. В приведенной ниже таблице собрана статистика административных выдворений и депортаций с 2004 г. по 2012 год.30

Год

Депортаций

Выдворений

2004

26

88 260

2005

15

75 756

2006

11

55 800

2007

45

28 050

2008

65

18 808

2009

60

34 016

2010

362

29 199

2011

656

27 929

2012. 1-5

293

9 948



  1. Из таблицы видно, что после появления Приказа ФМС России от 12 октября 2009 № 758/240 (п. 137 выше) число депортированных увеличилось на порядок, что можно было ожидать при расширении круга должностных лиц, наделенных правом принимать решения о депортации. Как отмечалось выше, решения о депортации невозможно обжаловать, скорость их исполнений намного выше, чем решений о выдворении. Фактически к задержанным с целью депортации не допускается адвокат. Таким образом, процедура депортации должна быть признана незаконной. Административное выдворение и депортация должны быть объединены в единую процедуру, решение должно приниматься судом, у гражданина, по отношению к которому это решение принимается, должна оставаться возможность его обжаловать.

  2. Меры по обеспечению гарантированного статьей 3 ЕКПЧ права в рамках процедуры административного выдворения и, тем более, депортации не принимаются по причинам, указанным выше (см. п. 133 выше).

  3. Правительство не ответило на вопрос Комитета о мерах по обеспечению прав выдворяемых лиц не подвергаться обращению, запрещенному статьей 3 Конвенции. Данное обстоятельство, само по себе, подтверждает, что такие меры не принимаются.

Важные аспекты, не затронутые вопросами Комитета

  1. В течение отчетного периода имели место, а в 2011-2012 г.г. участились, случаи внеправовой передачи запрашивающим государствам лиц, экстрадиция или высылка которых в рамках любой из предусмотренных законом процедур невозможна либо затруднена. Такие лица подвергались похищению с последующим незаконным перемещением их в запрашивающее государство. Так, в сентябре 2010 г. в Москве был похищен Санджарбек Сатвалдиев – уроженец Узбекистана, принявший гражданство РФ31. В начале 2011 г. он был обнаружен под стражей в Узбекистане и впоследствии осужден на 7,5 лет тюремного заключения. Сообщалось, что во время предварительного следствия он подвергался пыткам32. Россия ничего не предприняла для возвращения своего гражданина. С августа 2011 г. по март 2012 г. из России в Таджикистан и Узбекистан были вывезены не менее 6 человек, пятеро из которых являются заявителями ЕСПЧ, защищенными от выдачи Правилом 39 Регламента Суда33. Имеются сведения о том, что трое из похищенных в ходе судебного процесса в Таджикистане заявляли о применении к ним пыток с целью добиться согласия на оформление якобы добровольной явки с повинной к таджикским властям, самооговора и показаний против других обвиняемых34. Тот факт, что во всех указанных случаях похищенных вывозили самолетами из российских аэропортов, причем, без прохождения обязательных предполетных процедур (контроля безопасности, пограничного и таможенного контроля), исключает версию о непричастности властей РФ к осуществлению подобных операций. В общей сложности, НПО располагают сведениями о не менее чем 10 лицах, похищенных и незаконно вывезенных в Узбекистан и Таджикистан в течение последнего времени. В большинстве случаев они подвергались в странах назначения пыткам и были осуждены на большие сроки лишения свободы по сомнительным обвинениям.

  2. Практика рассмотрения ходатайств о предоставлении статуса беженца, фактически, исключает шансы заявителей на его получение:

  1. в случаях отсутствия уголовного преследования заявителя в стране исхода миграционные органы утверждают, что его/ее опасения необоснованны, поскольку сведений о межгосударственном розыске подателя ходатайства не имеется. При этом игнорируется тот факт, что уголовное преследование является крайней и наиболее жесткой, но не единственной формой преследований, вынуждающих заявителей обращаться за статусом беженца;

  2. если же о признании беженцем ходатайствует лицо, требуемое к выдаче властями страны исхода, то миграционные органы, не исследуя содержания (фабулы) предъявленных ему/ей обвинений, априорно полагаются на их якобы обоснованность и, тем самым, фактически, уклоняются от анализа обстоятельств заявителя. Обращение такого лица за статусом беженца ФМС России расценивает как стремление заявителя уклониться от уголовной ответственности за совершение преступлений, вменяемых ему/ей в стране исхода.

  3. в 2011 г. возобновилась практика принятия решений об отказе в допуске заявителей к процедуре рассмотрения ходатайств о признании беженцем. Так, к гражданину Узбекистана Юсупу Касымахунову, имеющему веские опасения подвергнуться пыткам в случае экстрадиции на родину, были применены положения об исключении из защиты убежищем без рассмотрения его ходатайства по существу и даже без его интервьюирования. Более того: ФМС России не только признала это решение территориального миграционного органа законным и обоснованным, но и указала, что после его вступления в силу у Касымахунова не может быть принято заявление о предоставлении временного убежища на территории РФ (см. п. 120 выше). Тем самым, заявитель был лишен возможности реализовать через институт убежища свое право по статье 3 Конвенции, являющееся фундаментальным и абсолютным.

Статья 10

ВОПРОС 10.

  1. Информирование о запрете пыток и практическое обучение по вопросам исполнения обязательств, вытекающих из Конвенции, наиболее актуальны для сотрудников пенитенциарных учреждений, а также для сотрудников МВД (в первую очередь – полицейских). Следует отметить, что Россия предпринимает некоторые меры по информированию и обучению этих должностных лиц. Ниже приводится анализ этих мер и оценка их достаточности для исполнения Россией обязательств, вытекающих из Конвенции.

Обучение сотрудников пенитенциарных учреждений

  1. В п. 195 Пятого периодического доклада РФ указано: «Все программы обучения, повышения квалификации сотрудников уголовно-исполнительной системы (УИС), а также их профессиональной подготовки содержат сведения об общепризнанных принципах и нормах международного права, а также международных договоров Российской Федерации в сфере обеспечения прав человека. Кроме этого, до сотрудников УИС в обязательном порядке доводятся постановления ЕСПЧ, касающиеся деятельности исправительных учреждений и СИЗО». Эта информация соответствует действительности. Руководители исправительных учреждений, опрошенные представителями НКО, отмечали, что они постоянно наставляют своих подчиненных о недопустимости применения силы в отношении заключенных (за исключением оговоренных в законе случаев). Можно также отметить, что число учебных мероприятий, посвященных соблюдению прав человека и международных стандартов прав человека, включая стандарты гуманного отношения к заключенным, для сотрудников ФСИН увеличилось.

  2. Вместе с тем, эксперты полагают, что меры, принимаемые для обучения сотрудников ФСИН, недостаточны:

«Я думаю, что основная проблема — это кадры. С кадрами связаны и вопросы грубого обращения, медицинские вопросы, непредоставление свиданий, проблемы, связанные с низкой воспитательной и психологической работой. Кадры неквалифицированны. Наверное, на сегодняшний день мало внимания уделяется именно подготовке кадров. Институтов всех остальных много, а вот понятие прав человека, наверное, должным образом не изучается»35.

  1. Вероятно, что усилия по информированию и обучению сотрудников ФСИН не достаточно эффективны из-за нестабильности кадрового состава в пенитенциарных учреждениях: руководство ФСИН говорит о текучести кадров как о существенной проблеме36. Возможно, что еще одна причина, из-за которой сотрудники пенитенциарных учреждений плохо усваивают стандарты прав человека, связана с формальным подходом к их преподаванию в ведомственных учебных заведениях (о данной проблеме см. ниже). Сгладить эту проблему могло бы привлечение специалистов государственных правозащитных институтов и экспертов НКО к преподаванию прав человека сотрудникам ФСИН. Такой опыт существует и высоко оценивается участниками37.

Обучение полицейских

  1. По сравнению с сотрудниками ФСИН полицейские в меньшей степени включены в программы обучения международным стандартам прав человека, включая запрет пыток и жестокого обращения. Это можно понять даже по более осторожным формулировкам п.193 Пятого периодического доклада РФ, которые вполне соответствуют реальному положению дел: «На службу в органы предварительного следствия и дознания в преимущественном порядке принимаются лица с высшим и средним юридическим образованием. При поступлении на работу сотрудники в обязательном порядке изучают уголовное законодательство Российской Федерации, задачами которого являются: охрана прав и свобод человека и гражданина, собственности, общественного порядка и общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя Российской Федерации от преступных посягательств; обеспечение мира и безопасности человечества; предупреждение преступности; уголовное судопроизводство, назначение которого состоит в защите прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений; защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод». То, что указанные меры предпринимаются, нельзя не приветствовать. Однако простое сопоставление п.195 и п.193 указанного доклада позволяет заметить, что авторы указывают на изучение следователями и дознавателями российских законов, но не международных норм в сфере прав человека. И это не случайное стилистическое отличие, это отражает реальную картину подготовки сотрудников правоохранительных органов.

  2. Рядовой и младший командный состав МВД (полиция), как правило, получает профессиональную подготовку в центрах профессиональной подготовки МВД. Более высокую квалификацию можно получить в высших учебных заведениях МВД.

  3. Центры профессиональной подготовки МВД включают в программы курсов правовой подготовки проблемы прав человека и соответствующие международные нормы, однако, в небольшом объеме. Содержание понятий в сфере прав человека, в том числе запрет пыток, курсантам разъясняется, как правило, в рамках изучения уголовного и уголовно-процессуального законодательства РФ, что не позволяет проанализировать их достаточно глубоко.

  4. Обучение будущих сотрудников полиции боевым приемам борьбы, использованию огнестрельного оружия и пр. включает в себя обучение пропорциональному применению силы. Например, обучая боевым приемам борьбы, инструктор уделяет существенное внимание отработке алгоритмов и навыков применения тех или иных приемов, обеспечивающих минимальную болезненность для объекта воздействия. В случае неудовлетворительного освоения этих навыков сотрудник даже может быть отстранен от определенного вида деятельности. На занятиях также разъясняется, что физическая сила, спецсредства, огнестрельное оружие могут применяться только в определенных ситуациях, акцентируется внимание на минимизации ущерба (обычно используется этот термин, а не «пропорциональность»).

  5. Сейчас учебные центры при подготовке будущих сотрудников полиции стали уделять довольно много внимания специфике работы с несовершеннолетними, что следует расценить как определенный прогресс в подготовке полицейских. В тоже время специфика работы с лицами, находящимися в состоянии опьянения, не рассматривается. Отсутствие у полицейских ориентиров и отработанных навыков обращения с такими людьми, от которых сложно ожидать адекватной реакции, часто становится причиной действий, унижающих человеческое достоинство.

  6. Программы подготовки сотрудников МВД также предусматривают, что им разъясняются обязанности сотрудников правоохранительных органов докладывать обо всех известных правонарушениях своих коллег. Но, как правило, отдельно не выделятся необходимость рапортовать о подозрениях в применении пыток со стороны сослуживцев.

  7. Высшие учебные заведения МВД дают больше возможностей для ознакомления студентов с проблемами соблюдения прав человека. Студенты выполняют научно-исследовательские работы по правам человека и регулярно проводят научные конференции с секциями по правам человека. Указанные учебные заведения в 1990-х гг. ввели в учебную программу курс «Обеспечение прав человека в деятельности органов внутренних дел». Наличие такого курса важно с точки зрения подготовки правоохранителей в сфере прав человека. Однако профессиональная квалификация преподавателей, ведущих этот курс, в ряде случаев не позволяет донести до обучающихся ценности прав человека, понимание обеспечения прав человека как важнейшей обязанности представителя власти и т.п. Наполнение курса часто зависит от научных и мировоззренческих интересов преподавателей, поэтому в содержании курсов может преобладать теоретический материал, слабо связанный с практической деятельностью сотрудников полиции.

Например, структура курса лекций «Обеспечение прав человека в деятельности органов внутренних дел», подготовленного для курсантов Саратовского юридического института МВД России38, состоит из 10 лекций общим объемом 248 страниц. Большую часть лекций авторы посвятили рассмотрению общетеоретических вопросов: «Права человека в истории политико-правовой мысли», «Принципы прав человека и гражданина», «Система основных прав и обязанностей человека и гражданина» и т.д. Изучение этих проблем, конечно, значимо. Но дисбаланс учебного материала налицо: лишь одна лекция («Обеспечение органами внутренних дел гражданских, социально-экономических и политических прав человека и гражданина», 30 страниц) касается проблем обеспечения прав человека в практической деятельности сотрудника полиции. При этом некоторые лекции не соответствуют предмету курса: «Международное сотрудничество органов внутренних дел России» (20 страниц), «Социальная и юридическая защищенность сотрудников органов внутренних дел» (20 страниц).

  1. После прохождения начальной подготовки в процессе службы сотрудники полиции участвуют в регулярных инструктажах личного состава и специальных занятиях. Раз в пять лет они также проходят обязательную переподготовку.

  2. В п.192 Пятого периодического доклада РФ сказано, что «Согласно приказу МВД России… во всех подразделениях регулярно проводятся занятия с личным составом, на которых, в частности, изучаются вопросы соблюдения законности в служебной деятельности, охраны прав и свобод граждан, организации быстрого, полного и всестороннего расследования уголовных дел». Эта информация соответствует действительности. Инструктаж личного состава, как правило, включает в себя наставление соблюдать права человека. Однако обычно это делается в общей форме. Проводимые занятия, как правило, не носят практикоориентированный, интерактивный характер. Они сводятся к предоставлению слушателям той или иной информации. Такая форма занятий не помогает сотрудниками полиции понять, как именно им надлежит действовать, исходя из сообщенной информации.

  3. Главный недостаток программ профессиональной подготовки сотрудников российских правоохранительных органов – отсутствие интеграции проблематики прав человека в подготовку сотрудника к выполнению каждого конкретного профессионального действия. Одной из причин является отсутствие концептуального осмысления роли полиции как службы обществу и обеспечения прав человека как обязанности и элемента профессиональной компетентности лиц, обеспечивающих общественный порядок. Отсюда – невнимание руководства МВД к методической работе по интеграции прав человека в программы профессиональной подготовки, агрессивное, во многих случаях, сопротивление преподавателей учебных заведений МВД внедрению в их дисциплины элементов обеспечения прав человека (юристы-позитивисты не находят места правам человека в юриспруденции, жизненный опыт «практиков» подсказывает им, что полицейские тактики совсем не обязательно насыщать «правами человека»). К истокам проблемы можно отнести и традиционный разрыв теории и практики в профессиональном обучении. На данном этапе учебные заведения МВД, в первую очередь центры профессиональной подготовки, реформируют свои учебные программы в сторону большей практической ориентированности, что нельзя не приветствовать. Насколько реформированные модули программ обучения интегрируют формирование профессиональных компетенций, связанных с обеспечением прав человека, пока сказать трудно.

ВОПРОС 12.

  1. Оказание медицинской помощи лицам, содержащимся в местах лишения свободы, остается одной из наиболее проблемных областей пенитенциарной системы и в первую очередь проявляется в:

  • отсутствии в штате исправительного учреждения профильных специалистов (окулист, хирург, эндокринолог, кардиолог, невропатолог и др.). Следственные изоляторы, даже больничные отделения при СИЗО, не содержат необходимого медицинского оборудования, лекарственных препаратов и условий для лечения тяжелобольных людей, состояние здоровья которых может угрожать их жизни. Так, например, проверка, проведенная Генпрокуратурой, показала, что в 2010 году на медицинское обслуживание осужденных было выделено 24% от необходимого объема денежных средств, почти 60% эксплуатируемого медицинского оборудования произведено в 70-80-х годах прошлого века39.

  • невозможности для заключенного получить информацию о своем состоянии здоровья (назначениях врача, диагнозе и т.п.) и наличии/отсутствии необходимых лекарств;

  • затруднениях в получении своевременной медицинской помощи при не ярко выраженных симптомах заболеваний (головная боль, повышение давления, проблемы с желудком и т.п.). В соответствии с Приложением № 2 к Правилам внутреннего распорядка (ПВР) СИЗО заключенный может иметь при себе только лекарственные препараты по назначению врача СИЗО. Если у заключенного внезапно повысилось давление, он должен написать заявление на медицинскую помощь и попросить вызвать его к врачу. Если ситуация не требует сиюминутного вмешательства, к врачу могут вызвать через несколько дней, а медикаменты выдать еще позже. Учреждения УИС снабжаются медикаментами нерегулярно, медикаменты самые дешевые и малоэффективные. Известны случаи, когда врачи СИЗО отказывались подтвердить необходимость приема медикаментов, выписанных заключенному, до помещения его/ее под стражу.

Псковская область, ИК-3

Из обращения матери осужденного Я. Коренчука (январь 2010 г.): «…с сентября 2008 г. сын неоднократно сообщал мне о постоянно беспокоящих его сильных болях в животе. В медсанчасти ему не оказывали медицинскую помощь, ему выписывали обезболивающие средства, а его состояние постоянно ухудшалось. Только когда сын стал терять сознание от боли, на него обратили внимание и направили в больницу для обследования, по прибытии куда он мучительно скончался от гнойного перитонита». По обращению матери в прокуратуру в возбуждении уголовного дела по факту неисполнения или ненадлежащего исполнения фельдшером медсанчасти своих обязанностей, повлекших смерть человека, было отказано.40

  • Нередки случаи, когда для оказания больным, содержащимся в СИЗО, квалифицированной диагностической и консультативной помощи необходим вывоз в гражданские больницы, направление в которые дает департамент здравоохранения. Из-за отсутствия четкой координации между СИЗО и департаментом, этого направления можно ждать от 30 до 45 дней. Вывоз из СИЗО осложняется и тем, что необходимо организовать сопровождение из 3-4 конвоиров. Из-за нехватки сотрудников конвоя невозможно обеспечить консультации в медицинских учреждениях всем, кому необходимо, и своевременно.

  1. Гибель Сергея Магнитского и Веры Трифоновой в СИЗО «Матросская тишина» (Москва) вызвали широкий общественный резонанс и надолго приковали общественное внимание к проблематике оказания адекватной медицинской помощи в СИЗО. В январе 2011 года, реагируя на общественный запрос и требования российских правозащитников, Правительство РФ приняло Постановление от 14 января 2011 г. № 3 «О медицинском освидетельствовании подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений». Постановление было принято в целях реализации статьи 110 УПК РФ, согласно которой мера пресечения в виде заключения под стражу должна быть изменена на более мягкую в случае, если у подозреваемого или обвиняемого выявляется тяжелое заболевание, препятствующее его содержанию под стражей.

  2. Постановление определяет порядок проведения медицинского освидетельствования подозреваемых или обвиняемых на предмет наличия у них тяжелого заболевания, включенного в перечень заболеваний, препятствующих содержанию под стражей. В список болезней вошли туберкулез, злокачественные образования четвертой группы, ВИЧ, тяжелые формы сахарного диабета, воспалительные болезни центральной нервной системы, болезни щитовидной железы, тяжелые формы атрофических и дегенеративных болезней нервной системы и мышц с прогрессирующим течением, гипертония третьей степени, болезни артерий, болезни глаз, сопровождающиеся слепотой, хронические болезни сердца, заболевания почек и мочевыводящих путей.

  3. Появление нормативного правового документа, призванного навести порядок в весьма запущенной сфере «тюремной» медицины, следует только приветствовать, однако, чтобы эти заболевания препятствовали содержанию человека под стражей, они должны быть в последней стадии, т.е. когда человек практически уже на грани смерти.

  4. Кроме того, пока данное постановление фактически не повлияло на практику освобождения из-под стражи. За девять месяцев 2011 года из всех следственных изоляторов России на медицинское освидетельствование были направлены около двухсот тяжело больных граждан, и лишь 35 из них выпустили из под стражи.41 Связано это с несколькими факторами. Во-первых, врач СИЗО находится в непосредственном подчинении начальнику СИЗО42 и не только не имеет стимулов быть самостоятельным в своих решениях, но и подвергается различным рискам за отстаивание профессиональных взглядов.43 Во-вторых, следственные органы заинтересованы в том, чтобы заключенный находился под стражей (так удобнее оказывать на него давление, в том числе, используя состояние его здоровья) и оказывают давление на администрацию и врачей СИЗО, приводящее к тому, что не принимаются должные меры по оказанию медицинской помощи и направлению на медицинское освидетельствование. Кроме того, по сведениям членов ОНК встречаются и ситуации, когда даже при подтверждении врачами болезней, входящих в перечень, суды продлевают задержанному меру пересечения в виде содержания под стражей.

В СИЗО №5 Екатеринбурга 14 июня 2011 года скончалась тяжелобольная заключенная. По сведениям председателя ОНК Свердловской области, подследственная «болела СПИДом, хроническим гастритом, циститом, анемией и вирусным гепатитом. При этом к июню у нее уже несколько недель держалась высокая температура. Врачи подтвердили у нее наличие болезней, входящих в перечень тяжелых заболеваний, которые указаны в постановлении российского правительства. Однако Октябрьский районный суд Екатеринбурга продлил срок ее содержания в СИЗО до 31 августа 2011 года».44

  1. Осужденные могут направить жалобы на неоказание или ненадлежащее оказание медицинской помощи и лечения в прокуратуру, УФСИН и/или в суд. В большинстве случаев официальная проверка констатирует, что медицинская помощь оказывается в необходимом объеме, состояние здоровья осужденного удовлетворительное. Происходит это потому, что система не заинтересована в выявлении у себя нарушений и не стремится к улучшениям. Стабильность положения, пусть даже плохого, признак жизнеспособности любой системы.


Достарыңызбен бөлісу:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   14




©dereksiz.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет