Dreamer cat неопубликованный роман Стивена Кожаного
жүктеу/скачать 0.68 Mb.
|
| Реб говорит, что он хочет остаться и выследить индейцев, но Джейк говорит ему не быть дураком, нам и так предстоит провести целый день, собирая коров, которые разбежались по сторонам, когда началась стрельба. Реб злится, и он попытался ударить Джейка, но Джейк блокирует, захватывает Реба за рубашку. Он говорит Ребу, что он все понимает, что он поможет разыскать индейцев, которые убили его брата, но сначала мы должны отвести стадо. Реб успокаивается и соглашается.
Мы едем в тишине, потом мы передаем стадо и покидаем город с полными карманами денег. Несмотря на смерть Дейва, мы настроены развлечься, и мы устраиваемся в салоне с несколькими бутылками скверного виски и колодой карт. Мы играем в покер, и я постоянно выигрываю. Реб вскоре выбывает из игры, отходит и стоит у стойки бара, выпивая. Незнакомец спрашивает, может ли он присесть к нам, смуглый парень с недельной щетиной на подбородке и темными, задумчивыми глазами. Он носит черную шапочку, таким образом сразу понятно, что он злодей. Я продолжаю выигрывать, и когда он проигрывает пятьдесят долларов, он вскакивает и выхватывает кольт. Он быстр, слишком быстр, и его револьвер находится в его руке, а мой - в кобуре. Я начинаю паниковать, и кричу, что это не справедливо, что я не должен умирать за несколько долларов, и тут Джейк разбивает одну из бутылок виски об его голову. Злодей падает на стол и разламывает его. Я забираю деньги, а Джейк говорит нам, что пришло время идти, наша четверка покидает салон и вскакивает на лошадей. Мы едем через пустыню, края наших шляп опущены, чтобы оградить нас от жестокого солнца, потягиваем теплую воды и скрываемся в тени в полуденную жару. Мы нашли могилу Дейва, все еще заметную среди скал. По крайней мере волки не получили его тела. Мы подъезжаем к валунам, где мы потеряли след индейцев. Никаких следов, конечно их уничтожили ветры пустыни, но Джейк говорит нам рассредоточится и искать индейцев, а затем встретится около могилы Дейва. Я ничего не нахожу, но время идет быстро и когда я возвращаюсь, Джейк и Док уже там, ожидают меня. Док нашел индейский лагерь, приблизительно в десяти милях на запад, таким образом мы садимся и варим кофе, ожидая возвращения Реба. Черный кофе горяч и горек, и Док разливает его в синие и белые кружки с обитыми краями. Я обжигаю язык. Реб хочет пойти сразу же, в его глазах жажда крови, и я могу видеть, что он жаждет мести, но Джейк говорит нет, скоро будет темно, поэтому мы должны подождать. Следующим утром мы едем туда, где Док нашел индейский лагерь, и прячем лошадей позади холма. Лагерь находится в долине между тремя холмами. Река пересекает долину, в ней индейские женщины стирают одежду, в это время их дети играют на речном берегу. Шкуры диких животных сохнут на шестах возле группы из приблизительно дюжины маленьких вигвамов. Нет лошадей, что означает отсутствие мужчин на охоте. Или на краже коров. "Давайте проучим ублюдков," говорит Реб, но Джейк удерживает его. Мы ложимся среди скал и наблюдаем. "Мужчин там нет" - говорит Джейк. "Есть только женщины и дети." "Они все индейцы," - говорит Реб с ненавистью в голосе. "Спокойнее" - советует Док. Дюжина вигвамов означает по крайней мере дюжину воинов, и я думаю, что нас только четверо. Джейк говорит, что мы подождем возвращения мужчин, но начинает смеркаться, а их всё ещё нет, и мы знаем, что они не будут путешествовать ночью. "Придвиньтесь, Джейк," - говорит Реб. Мне не нравится, как он это сказал. Мой живот начинает покалывать, а мой рот пересох. Джейк спрашивает Дока, что он думает, и Док говорит, что мы не можем позволить им избежать неприятностей за то, что они сделали Дейву, и что это была их ошибка. Никто не спрашивает меня, что я думаю, я там только наблюдатель, но я хочу сказать им, что это неправильно, что там только женщины и дети, но я следую за ними к лошадям. Мы берем наше оружие и вместе скачем вниз по склону холма к вигвамам, пока не достигаем конца склона, а затем мы поднимаем коней в галоп. Молодая девочка, несущая дрова, первой замечает нас, и кричит, предупреждая остальных. Реб стреляет в нее даже не целясь, но попадает ей прямо в лицо, она падает назад, все еще удерживая прутья и ветки. Реб кричит от удовольствия и дает шпоры его лошади. Док и Джейк тоже начинают стрелять, поскольку мы несемся через вигвамы вниз к реке. Женщины бросают одежду и мчатся подобрать их детей. Джейк стреляет в старуху и попадает ей в спину, и затем он стреляет в мать, держащую маленького ребенка. Док кричит и стреляет в группу детей, совсем малышей. Я захвачен происходящим, адреналин бежит в моей крови, я тоже кричу и начинаю стрелять. Я попал в молодую девочку, но я не уверен, убил ли я ее, потом Джейк и я преследуем группу из трех женщин, которые бегут в один из вигвамов. Они скрываются внутри, а Джейк и я объезжаем его вокруг, стреляя через стенки вигвама, и хохочем, когда женщины издают предсмертные крики. Я знаю, что это неправильно, я знаю, что этого не должно было произойти, но в то же самое время я наслаждаюсь этим, я получаю кайф от этого, чего я никогда не испытывал прежде. Я кричу как животное, и мои руки дрожат так сильно, что я роняю несколько патронов, когда перезаряжаю свой пистолет. Реб спрыгивает с лошади и хватает девочку-подростка. Он бросает ее на землю и рвет ее платье. "Я выебу тебя, индейская девка," – вопит он и бьет ее по голове. "Хорошая идея," - говорит Джейк, спрыгивает с лошади и привязывает её к одному из шестов. Я следую его примеру. Женщины пробегают мимо нас с двумя молодыми девочками - подростками в один из вигвамов. Мы следуем за ними. Они кричат, когда мы врываемся в вигвам. Джейк вкладывает пистолет в кобуру. "Скажи, разве эти молодухи не смазливые?" - спрашивает он меня, и я говорю да. Старая женщина - возможно их мать - встает перед ними, они сжимаются за её спиной. "Избавься от нее," -говорит Джейк. Я убираю свой пистолет и выхватываю охотничий нож. Женщина машет на меня руками и кричит. Девочки прячут их лица. Я знаю, что это неправильно, но я не могу остановить себя. Я не хочу останавливать себя. Я двигаюсь к женщине, хватаю ее за шею и втыкаю нож в её живот. Она задыхается, а я вытаскиваю нож и снова и снова втыкаю в неё. Она падает вниз. Я вытираю нож об штаны и прячу в ножнах. Джейк хватает одну из девочек и срезает ножом ее платье. Ее кожа мягкая и коричневая. Она очень молодая. "Возьми другую девку," говорит Джейк. "Наслаждайся." Я хватаю вторую девочку. Она совсем молода, ее волосы сплетены в две длинные косы, её груди маленькие и немного пухлые. Ее глаза широко раскрыты от испуга. Ее страх заставляет меня чувствовать себя храбрым и сильным, я хватаю ее за запястье и толкаю ее к выходу, выводя ее из вигвама впереди себя. Я слышу, как сзади меня Джейк расстегивает молнию в штанах, в то время как девочка что-то тихо лепечет. Я возбуждаюсь, и при входе из вигвама я опрокидываю девочку так, чтобы она упала на спину. Она сжимает ноги и пытается свернуться в клубок. Я ложусь на неё. Тут я слышу шум сзади меня, оборачиваюсь, выхватываю револьвер. Это - ........ ..... Полумрак. В студии записи. Я весь в поту и дрожу, я одновременно возбужден и чувствую отвращение. Возбужден тем, что я убил старую женщину и взял ее дочь, и чувствую отвращение от всего этого. Или возможно было большее, я не только чувствовал отвращение, я наслаждался этим. Макс возле меня, и Эрби тоже. Появляется Рат, кладет передние лапы возле моей головы и фыркает в мое ухо. "Вы ужасно выглядите," – говорит она, облизывая мою щеку. "Вы в порядке?" - спрашивает Макс. "Все хорошо," - отвечаю я, но я не уверен, правда ли это. Макс снимает наушники и кладет их в шкаф. Я сажусь и протираю глаза. "Похоже, Вам нужно кофе, настоящее кофе," - говорит Рат. "Вы можете найти для меня кофе, Эрби?" Мне не нужно говорить ему, что считаю дерьмом кофе без кофеина, он знает, что я люблю. И что я не люблю. Я жду, пока Эрби покинет кабину. "Вы знали, что находится на том пси-диске?" – спрашиваю я у Макса. Он выглядит удивленным. "Дикий запад, ковбои и индейцы," - говорит он, смотря на дисплей в его руке. "В чем проблема, Лейф?" "Кто был Фантазером?" – спрашиваю я. Он снова смотрит на дисплей, и я знаю, что он тянет время. Он знает всех Фантазеров, и я абсолютно уверен, он знает всё о тех троих погибших. "Ник Вулрич," говорит он. "Никогда слышал о нем." "Не удивительно. Это был его первый пси-диск. Действительно ли это было хорошим?" Я игнорирую его вопрос, поскольку думаю, что он не полностью честен со мной. "Что Вы можете сказать мне о нем?" Он снова он исследует дисплей, и я хочу отобрать и разбить дисплей об его голову. "Успокойтесь" - говорит Рат. "Похоже, Вы собираетесь взорваться" Она права, я сержусь, и я думаю, что это из-за пси-диска, Макс один из моих самых старых друзей, я никогда не захотел бы травмировать его, независимо от того, каков он. "Он новичок, очень хорошо исполнил работу на вступительном экзамене, и это его первая запись." "Вы видели сценарий?" - Конечно он видел. Но он смотрит на меня и говорит нет. "Это пошло наверх," - говорит он. "Наверх?" "На самый верх," говорит он. "В кабинет директора." "Я хочу увидеть его" - говорю я. "Сейчас". Макс кивает, но он, кажется, не относится серьезно к моим словам. Рат вспрыгивает на кушетку и прислоняется ко мне. Она рычит, охраняя меня. "Я имею в виду прямо сейчас, Макс." "Я свяжусь с его секретарем" - говорит он и оставляет меня в кабинке одного. "Я все еще здесь" - говорит Рат. Одного за исключением Рат. "Что случилось?" – спрашивает она, наклонив голову, изучая меня карими глазами. "Это было очень неистово, намного более неистово, чем что-либо, что я когда-либо испытывал," - говорю я. "Это нарушает правила, зритель не должен непосредственно участвовать в насилии или половых актах. Это не имеет смысла, Рат. Каждый Фантазер знает, что любой пользователь пси-диска должен быть наблюдателем, а не участником. Нормально видеть кого-то убитым, и принимать участие в поединках, но они не должны убивать сами. Нормально наблюдать насилие, но нельзя принимать участие в нем." "И тот пси-диск позволил Вам принять участие," - спрашивает она. "Не только позволил," - отвечаю я. "Поощрял. Подталкивал. Соблазнял." Макс возвращается и говорит мне, что Луи Эйнтрелл может принять меня. Я должен надеяться на лучшее. За прошлые четыре с половиной года я заработал для Си-Би-Эс 75 миллиардов долларов. "Разве Вы не собираетесь сперва помыться?" - спрашивает Макс, когда я покидаю кабину. "Нет времени," - говорю я. Эрби возвращается с пластмассовым стаканчиком кофе и вручает его мне. "Спасибо, Эрби. Вы можете найти для меня полотенце?" Я захожу за ширму и одеваюсь. Эрби передает меня полотенце, и я вытираю жидкость с моей головы. Они идут со мной к лифту, но я настаиваю, чтобы я пошел в пентхаус один. Один за исключением Рат. Лифт говорит мне, что на улице тридцать градусов, что доллар поднялся на два пункта относительно иены и опустился на четыре относительно юаня, а затем начинает рассказывать последние курсы акций на Токийской бирже. Японский концерн «Shosadio» подписал контракт на 75 миллиардов иен по поставке стратегических ядерных боеголовок в Таиланд. Я говорю ему заткнуться, и он повинуется. Я должен пройти двух секретарей и личного помощника, чтобы добраться до кабинета Луи Эйнтрелла. Он и его личный штат занимает весь пентхаус, и его кабинет достаточно большой, чтобы посадить маленький самолет. Руководитель Си-Би-Эс одет, как всегда, безукоризненно, костюм темно-синего цвета, ослепительно белая шелковая рубашка и красный галстук. Он встает поздороваться со мной, на протянутой руке видно два дюйма белой манжеты и золотые часы. Он пожимает мне руку и говорит, что рад видеть меня, и как долго мы не виделись. Почти год, говорю я, и он качает головой. Он пристально оглядывает его кабинет, как пилот вертолета в поиске посадочной площадки, и выбирает два темно-зеленых бархатных кресла перед длинным, низким журнальным столиком. Он провожает меня к ним и ждет, чтобы я сел поудобнее, прежде чем он заговорит. "Итак, Лейф, Макс вроде думает, что Вы хотите обсудить со мной что-то очень важное, достаточно важное, что бы оправдать изменение моего расписания. Чем я могу помочь Вам? " Он пристально изучает мои глаза, улыбаясь потрясающей улыбкой. "Этот человек очень скользкий," - говорит Рат. Она легла перед Эйнтреллом и впилась в него взглядом. Я хочу рассмеяться, но я знаю, что Эйнтрелл неправильно поймет меня, так что я кусаю мою щеку и стараюсь сохранить серьезный взгляд на моем лице. "Вы смотрели сценарий пси-диска, который записывал Ник Вулрич, с ковбоями и индейцами? " "Его передавали мне некоторое время назад, и я думаю, что сейчас он вернулся в творческий отдел." "Но Вы согласовывали его?" "Чёрт, Лейф, Вы знаете порядок. Я получаю сценарии из творческого отдела, а затем они передаются в Юридический, и потом в студию записи. Конечно я видел его." "Его глаза слишком сблизились," - говорит Рат. Улыбка Эйнтрелла никогда не действовала на нее, и сейчас она не действует и на меня. "Вы не увидели ничего неправильного в сценарии?" – спрашиваю я, и он качает головой. "Например?" – спрашивает он. "Например участие в убийствах и изнасиловании," - говорю я, и когда я говорю это, я вспоминаю, как смотрела девочка, когда я схватил ее. Испуганная. Слабая. Беззащитная. Эйнтрелл вздыхает и наклоняется ко мне. "Хорошо, хорошо, я признаю, что близко к этому, но это его первый диск. Мы хотели дать ему свободу, позволить его творческому потенциалу раскрыться, а не душить его с первого дня. " "Есть творческие правила, и есть прямое нарушение закона, закон гласит, что зрители пси-диска могут только наблюдать насилие или секс. Мы знаем, что незаконно позволять зрителям принимать участие. " Эйнтрелл смеется, откидывая назад его голову и всплескивая руками. "Вы хотите сказать мне, что Вы никогда не включали пси-диск с порно? " – спрашивает он. "Нет, я не говорю этого. Я говорю, что их создание незаконно." "Незаконно сейчас, я согласен," - говорит он. "Но законы меняются. Алкоголь был незаконен во время сухого закона. Несколько лет назад была незаконна марихуана. Закон гибок. Он развивается. " "И Вы ожидаете, что закон по пси-дискам изменится?" "Лейф, я не говорю об этом. Законы создают политические деятели, а не бизнесмены. Я говорю, что мы решили позволить мальчику свободу." "Даже при том, что это было незаконно?" "Возможно потому, что это незаконно," - говорит Рат. "Возможно он хочет выиграть один шаг в соревновании компаний. " "Я думаю, что я могу только повториться, Лейф," - устало говорит Эйнтрелл. "Все, что я могу сделать, это заверить Вас, что нет никаких претензий к Си-Би-Эс по поводу выпуска незаконных пси-дисков." "Но Вы не были бы против запаса нескольких незаконных дисков на случай изменения закона, не так ли? " – спрашиваю я, и Эйнтрелл улыбается в ответ. Он встает, и Рат отскакивает назад, освобождая ему дорогу. Я тоже встаю, и Эйнтрелл показывает мне на дверь. "Что, Вы думаете, случилось с этими тремя Фантазерами?" – спрашиваю я его около двери. Он кладет руки на мои плечи и становится похожим на удава, готовящегося выжать жизнь из меня. "Леиф, мы все надеемся, что это Вы сможете рассказать нам," - отвечает он. "Наши конкуренты потеряли Фантазеров?" - высказываю я мысль, внезапно появившуюся у меня в голове. У Эр-Си-Эй (Recorded Cerebral Artists Inc) столь же много Фантазеров, как и у Корпорации. "Я не знаю, я узнаю и сообщу Вам. Мы скоро снова поговорим, я обещаю. И удачи с оставшимися двумя пси-дисками. " Он продолжает говорить, не давая мне сказать что-либо. Дверь закрывается позади меня, едва не прищемив хвост Рат. "Вы задаетесь вопросом, почему он уже не узнал про Эр-Си-Эй, не так ли?" - говорит Рат. "Да, это то, что я думал," – отвечаю я. "Я знаю," – говорит она, и задирает нос. Симпатичная. Мы возвращаемся к Максу и Эрби, и когда мы заходим в кабинет Макса, они оба внезапно замолкают, и выглядят виноватыми, как будто они высказали грязную шутку. "Как он?" - спрашивает Макс. "То же самое как обычно," – отвечаю я. "Эго размером с планету." "Он хочет, чтобы Вы включили другие два пси-диска?" Я киваю, и Рат тоже. "Да, но не сегодня. Я измотан." "Это плохо?" - спрашивает Эрби, и я говорю да, это было плохо. Мы прощаемся с Максом. Лифт желает нам хорошего дня. Эрби ждет лимузин, но я говорю ему, что предпочитаю пройти пешком. "Домой?" – спрашивает он, и я говорю да. Стоя на тротуаре, я спрашиваю, есть ли у него знакомства с кем-либо из Эр-Си-Эй. Его глаза сощуриваются, ощущая западню, потому что это строго запрещено в наших контрактах. Си-Би-Эс и Эр-Си-Эй фактически в состоянии войны. "Не волнуйтесь, Эрби," - говорю я ему, "это не пойдет дальше. Я только должен знать, есть ли у Эр-Си-Эй те же самые проблемы, что и у нас." "Вы хотите поговорить с одним из Фантазеров Эр-Си-Эй?". "Не обязательно," - говорю я. "Можно с одним из их кураторов. С кем-то, кто может знать." "Я посмотрю, что я могу сделать," говорит Эрби. "Завтра," - говорю я ему, и он понимает безотлагательность. Он садится в автомобиль, Рат и я идем пешком. Бродяга в черном пальто и красно-зелено-желтом шарфе, обмотанном вокруг его шеи, просит у меня 50 $. Его зубы черные, его кожа покрыта красными пятнами, и его дыханием воняет чем-то алкогольным, отдаленно напоминающим японский солод. Его глаза смотрят на меня, но он, кажется, меня не видит, это взгляд зрителя пси-дисков. Рат рычит, но он игнорирует ее. Он достаточно реален. Реален и беден. Я вынимаю мой бумажник и даю ему 50 $. Он берет банкноту и уходит, не благодаря меня. Даже не видя меня. Двое модно одетых бизнесмена, разговаривающие по мобильным видеофонам, странно смотрят на меня, и я вспоминаю, что я совершенно лысый. По пути к квартире я думаю о пси-диске Вулрича. Изображения были настолько сильны, что они воздействовали на мое сознание гораздо больше, чем обычные пси-диски. Да. был недостаток в глубине, но была такая большая энергия, своего рода сила, которая тянула меня через это, даже при том, что я подсознательно хотел бороться против этого. Я задался вопросом, действительно ли я смог бы записать диск столь же сильный, как этот. Мои диски имеют тенденцию быть более тонкими, более характеризованными, и с более сложными сюжетами. Есть всегда действие, что делает пси-диски настолько популярными, но я использую действие как часть развития сюжета. Я не против наблюдения смерти, и смерти яростной, но должна быть причина для этого. Секс тоже может добавить изюминку в диск, даже изнасилование, но пси-диск Вулрича, казалось, не имел никакой другой основы, кроме приятного возбуждения. Даже это было бы в норме, если бы не было того факта, что зритель фактически участвовал в изнасиловании и убийствах. Черт, я вовсе не ханжа, и Эйнтрелл прав, все смотрели незаконные порнографические диски, но единственные из них, которые я когда-либо включал, были вуаеристскими. И есть различие. Одно дело наблюдать насилие, и совершенно другое – принимать в нем участие. Психологи в значительной мере обесценили те теории, что коммерческие пси-диски могут поощрить восприимчивых людей скопировать в реальной жизни то, что они смотрят, хотя растущее число насильников все еще настаивают, что они сделали это только потому, что они были развращены порнографическими пси-дисками. Но они действительно согласны, что если позволить зрителю фактически испытать насилие и секс, это вероятно, развратит его, особенно если смотреть длительный период. Пси-диски могли стать репетицией для реальных дел. Я прежде не был убежден в этом, но после просмотра небольшой саги Вулрича я понял, что они имеют в виду. В течение некоторого времени после просмотра диска я был в эмоциональном напряжении, которое только сейчас начинает смягчаться. Я действительно хотел убить и изнасиловать. И это только после одного просмотра. Вообразите то, на что я был бы похож после недели, или даже месяца, просмотра пси-дисков вроде этого. Я стал бы животным. "А что неправильного в том, чтобы быть животным?" - спрашивает Рат, поднимая голову. Я игнорирую ее, слишком много людей вокруг, я и так странно выгляжу с моей лысой головой. "У Вас много шляп в квартире," - говорит она самодовольно. Я по прежнему не могу заснуть, картинки набега на индейскую деревню продолжают пробегать в моем сознании. Больше всего меня волнует, что изображения очень сильны, и адреналин тоже. Моя головная боль кажется более сильной, чем вчера. Рат, кажется, тоже неуютно, она постоянно перемещается по кровати и мяукает каждый раз, когда двигается. В семь часов я решаю, что больше не могу лежать в кровати, и я иду под душ, одеваюсь, и выхожу прогуляться. Я надел старую твидовую кепку. Не то чтобы нехватка волос физически неудобна, погода достаточно хорошая, но это притягивает любопытные взгляды. "Еще это выглядит довольно глупо," - говорит Рат. Внезапно моя кошка стала экспертом по моде. Движение по главным дорогам уже бампер к бамперу, большинство из них на автопилоте, механизмы сервомотора управляются компьютером, получающим информацию от навигационных спутников в сотнях миль над Землей. Воздух наполнен шумом и выхлопными газами. Мы доходим до парка. Это стало традицией, утренняя прогулка вокруг озера, последний шанс собрать мои мысли перед просмотром диска. К тому же это отлично для меня, подготавливает моё сознание непосредственно к тому, что находится на втором пси-диске, и у меня есть чувство, что просмотр не будет приятным. Мы спускаемся вниз и видим спящего на скамейке, его голова лежит на пластиковом пакете, содержащем всё его имущество. Он громко храпит, а Рат рычит. Ветер поднял маленькие волны на озере, он играет с мехом Рат, заставляя выглядеть, как будто её гладят невидимой рукой. Она поворачивается к ветру и позволяет ветру играть по ее лицу, ее глаза закрылись, она мурлыкает. Я встаю рядом и следую ее примеру. Хорошо здесь. Шум города не просачивается в парк, нет выхлопных газов и гула моторов. Полицейский реактивный вертолет стрекочет в вышине, ракеты класса воздух-земля висят под его короткими крыльями. "Что волнует Вас?" - спрашивает Рат. "Вы не боитесь?" "Я не знаю," – отвечаю я, и это правда. "Я только чувствую, что я связан с чем-то, что я не понимаю. Я думаю, что Эйнтрелл знает намного больше, чем сказал мне. " "Вы думаете, что Корпорация знает, что случилось?" "Я думаю, что у Эйнтрелла есть хорошие идеи, и возможно у Макса тоже." Рат бродит вокруг меня, медленно размахивая хвостом, кивая головой вверх и вниз, она всегда так делает, когда погружена в свои мысли. Она обходит меня со всех сторон, шагая так, как будто она в клетке. "Мне жаль, что я не могу сделать это лучшим для Вас," говорит она. Я опускаю руку и щекочу ее сзади левого уха. "Ты здесь, и это помогает," - говорю я. "Ты единственная, кому я могу доверять." Она становится на задние лапки и кладет передние на мою грудь. "Вы должны верить," - говорит она нежно. Я наклоняю голову и трусь об неё носом. У нее великолепная теплая шкурка. "Вы не думаете, что они преднамеренно хотят покалечить Вас?" "Это не невозможно, не так ли?", - отвечаю я. "Еще один пси-диск, и они должны заплатить мне около миллиарда долларов. Если я не смогу записать его, они не должны мне платить ничего. " "Если бы это было причиной, Леиф, тогда это была бы чертовски сложная игра, легче просто убить Вас," - говорит она, и я вынужден согласиться с ней. "Пойдем," - говорит она. "Вам нужно тренироваться." Мой самый большой поклонник и мой самый большой критик. Телефон в квартире сообщает мне, что звонил Эрби. Я велю ему соединить меня с ним. Эрби говорит, что у него есть некто, кто хочет встретиться со мной, и просит, чтобы я встретил его внизу через десять минуты. Как обычно, он пунктуален. Лимузин останавливается у тротуара, его двери распахиваются. Двое человек на заднем сиденье, Эрби и парень с короткими волосами, покрашенными в малиновый цвер, в черной кожаной байкерской куртке с цепями. жүктеу/скачать 0.68 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|