Екатерина Вильмонт Кино и немцы!
жүктеу/скачать 0.69 Mb.
|
|
– Ваш муж курит? – Я давно в разводе, и муж как раз не курил. Курили родители, их друзья, да и у нас в агентстве почти все курят. – В каком агентстве? – Я работаю в рекламном агентстве. – Не может быть! – Почему? – удивилась Майя. – Мне всегда казалось, что люди, работающие в рекламе, до ужаса наглые и могут прошибить лбом любую стену, даже Великую Китайскую, но к вам все это явно не относится. – Это правда, – улыбнулась Майя, – но я не агент, я, собственно, что-то вроде редактора, я слежу, чтобы рекламные тексты были грамотными, ну иногда и сама сочиняю слоганы… – Что вы закончили? Филфак или пединститут? – Филфак, а как вы догадались? – Интуитивно, – улыбнулся он. – Майя, в этом году праздники такие длинные… Вы на лыжах ходите? – Давно уж не ходила. – А театр любите? – Да нет… А вы что, меня клеите? – неожиданно даже для самой себя спросила она. А он жутко обрадовался. – Ага, я вас клею или кадрю, как вам больше нравится! Или вам это не по душе? – По душе, – тихо сказала Майя и потупилась. – Майя, вы мне ужасно нравитесь. Он взял ее руку и поцеловал в ладонь. Она вздрогнула. Подняла на него глаза. Он смотрел так ласково, так взволнованно, что ей немедленно захотелось обнять его, прижаться к нему… Что это? Долгожданное новогоднее чудо? Нет, чудес не бывает, а новогодние чудеса кончаются плохо, от них потом долго еще болит сердце и, как пишут в романах, «кровоточит душа». А этот даже не скрывает, что женат, значит, может предложить только адюльтер… Конечно, адюльтер все же лучше, чем ничего, но я устала. Я больше не хочу… Он сразу заметил, что она вдруг погасла. Я сделал что-то не так, я поторопился, с ней, видимо, надо иначе… Что ж, она того стоит. Из подъезда выбежала Валя. – Облом! – воскликнула она, садясь в машину. – Инга уехала по контракту в Арабские Эмираты. – Господи, несчастный ребенок! – огорчилась Майя. – Давай попробуем папаше звякнуть, – напомнила Валя. Но телефон был по-прежнему выключен. – Вот ублюдок! Просто зла не хватает, своими бы руками удавила! – горячилась Валя. – Вот что, девушки, есть идея! – подал голос Борис Андрианович. – Папаша этот обещал забрать девочку четвертого числа, а завтра только еще второе. Посему предлагаю умотать ребенка по всяким зрелищным мероприятиям, чтобы ей некогда было грустить. Цирк, дельфинарий, уголок Дурова, да мало ли что можно придумать! А если еще взять Валечкину команду… – С моей командой ничего не выйдет, мы завтра с утречка в Ковров уезжаем, к Николашиным родителям. – Жаль, но ничего, мы с Маечкой и вдвоем ее умотаем так, что спать будет без задних ног и ни о чем не вспомнит! – Вот сразу понятно, что сыну вашему двадцать пять лет, – улыбнулась Валя. – Где вы билеты на все это достанете? – Достану, не сомневайтесь, у меня такой блат! – весело воскликнул Борис Андрианович. – Дайте мне ваш телефон, Майя, и я вечером сообщу вам программу на завтра. Думаю, с утра мы Василису отправим на какую-нибудь елку… – Не уверена, что ей это будет интересно, – заметила Майя, – она – компьютерный ребенок. – Думаете? Ну что ж, к чертям елку. Пойдем в зоопарк или еще куда-то. – Он остановился на светофоре, вынул из кармана сотовый телефон. – Говорите ваш номер, Майя. Ей понравилось его предложение развлекать Василису на всю катушку. Придется дать ему телефон, но как только Василису заберут, я его пошлю… Не надо мне таких радостей, ни к чему. Хватит с меня! Он не укладывается в сценарий… Слишком уж банально… Искать подход к женщине через ребенка, пусть даже чужого… Да, на этот раз я использую его. Меня достаточно часто использовали, теперь моя очередь. Он, кажется, не из тех, кто будет в случае отказа вести себя по-хамски. Вот и отлично. У Василисы сделалось такое грустное лицо, когда ей сообщили, что мать в отъезде. – Тетя Майя, а можно я сейчас к вам пойду? – спросила она дрожащим голосом. – Конечно, я за тобой и пришла! – нарочито бодро заявила Майя. – Спасибо! Майя сама едва сдерживала слезы. – Ты есть хочешь? – Нет, Николай Иванович нас покормил. – А пирожное? – Нет, спасибо. – А хочешь, я тебе какой-нибудь фильм поставлю? – На видео? – Да.
– У вас разве есть детские? – А ты только детские смотришь? – Нет, конечно, просто папа дает мне только детские. Но когда его нет, я всякие смотрю. Некоторые он убирает на верхнюю полку в шкаф, но достать не проблема. Я думала, там у него интересное, про любовь… А оказывается, про войну и про бандитов, совсем неинтересно. – А ты любишь про любовь? – Ага! – А хочешь, я тебе поставлю один спектакль, очень веселый, тебе понравится. Я его видела в театре, когда была младше тебя, и до сих пор обожаю. – Про любовь? – И про любовь тоже. – Хорошо. Спасибо, тетя Майя. – Знаешь, ты зови меня просто Майя. – Хорошо. А вы со мной тоже будете смотреть? – Обязательно. И Майя поставила ей «Хануму». Они сели рядышком на диван. Майя принесла два пакетика фисташек и бутылку кока-колы. – Ну вот, теперь можно смотреть! Ей было немного тревожно. Вдруг девочке станет скучно, вдруг возникнет непонимание, но нет. Сначала Василиса весело смеялась над пьяным князем в исполнении блистательного Стржельчика, а потом полностью погрузилась в атмосферу старого Тифлиса, изредка задавая Майе вопросы, и в какой-то момент Майя вдруг почувствовала, что девочка радуется, по-настоящему радуется! Радуется искусству! Чему еще может радоваться эта бедняжка, пусть невольно, но подкинутая чужой тетке? А Василиса уже подпевала дивной Людмиле Макаровой: «С той поры, как создан свет, лучше свахи в мире нет, я в работе день-деньской, продолжаю род людской!» И Майя, бесчисленное множество раз видевшая спектакль, вновь преклонилась перед гением Товстоногова. И ведь не Шекспир, не классика, а пустячок, водевиль, но это настоящий Театр! С большой буквы! – Какой кайф! – захлопала в ладоши Василиса. – Майя, мне так понравилось! А можно еще раз посмотреть? – Можно, но не сейчас. Тебе пора спать! Уже десять часов. Пойдем, помоешься и в кровать! – Я сама моюсь! – Конечно, сама, ты же большая. Я только дам тебе полотенце, мочалку. У тебя есть зубная щетка, ночная рубашка? – Есть. Мне Лийза уложила сумку. – Лийза это кто? – Она вроде няни… – Финка? – Нет, русская, но была замужем за финном. Она хорошая. – Ты достань из сумки одежку, мы ее в шкаф повесим. Василиса принялась вынимать вещички из сумки. – Ой, Майя, смотрите, это же папин телефон! Он забыл его… Она испуганно протягивала Майе мобильник. – Теперь понятно, почему он выключен… – вне себя от злости проговорила Майя. – Он на самолет опаздывал… – Ничего страшного. Четвертого он приедет сюда. Он же, наверное, уже сообразил, что потерял телефон. Господи, что за кретин, думала Майя, стеля постель. Вот мне бы такую дочку… А эти папаша с мамашей не родители, а сплошное недоразумение. И никакой он не герой-эмчеэсник, просто болван. Придется переписать сценарий и отдать главную роль Борису… Андриановичу. Она уложила чистую, пахнущую гелем для душа «Мята с шоколадом» Василису, погасила свет и ушла на кухню с книжкой. Инна настоятельно советовала ей почитать бестселлер ушедшего года «Код да Винчи», но не читалось, она была слишком взволнована. А вдруг этот безумный папаша вовсе не объявится? Вдруг он решил избавиться от дочки? Я-то буду счастлива, но каково девочке придется? Ужас! Нет, нельзя об этом думать! Я буду его разыскивать, его и мать. Кажется, там есть бабушка в Екатеринбурге. Вероятно, еще нестарая, отцу, по словам Василисы, всего тридцать шесть, как мне… Борис Андрианович обещал позвонить… Интересно, позвонит или нет? Наверное, нет, он скорее всего подумал, вернее, одумался и решил, что ему не нужны лишние хлопоты. Он и так свозил нас в Ясенево, потом отвез домой, и хватит, он совершенно чужой человек… Как странно, чужой человек, но уже не кажется чужим… Интересно, такое бывает в одностороннем порядке? Ее мысли прервал телефонный звонок. Она вздрогнула. Борис? – Алло!
– Инга? – раздался незнакомый мужской голос. – Инга, ты меня извини, но обстоятельства так сложились… – Я не Инга! – Так позовите ее. – Вы Игорь? – Инга, кончай придуриваться, меня не обманешь! Василиса где? – Она спит. Послушайте… – Нет, это ты меня послушай! Посмотри в Василисиной сумке, я, кажется, забыл мобильник! – Вы действительно забыли мобильник, но я не Инга! – Слушай, ты всегда любила в игры играть, а мне не до того, у меня Сенька умер, я чуть на похороны не опоздал, уже на кладбище в последний момент примчался, он не умер, его убили, Людка одна с тремя пацанами… – Я вам очень сочувствую, но я не Инга, Инга уже два года тут не живет. – Не понимаю, как можно придуриваться, когда тебе такое говорят, я не глухой и не идиот, я же слышу твой голос, дура ненормальная! – Нет, это вы дурак ненормальный, и вы безусловно глухой идиот, – рассвирепела Майя, сама себе удивляясь. – Я русским языком вам говорю, Инга тут больше не живет! Она уехала работать в Арабские Эмираты и почему-то не поставила вас в известность. Вы оба весьма странные люди и никудышные родители! В трубке слышалось глухое сопение. – Вы чего? Это правда? – Да, правда, меня зовут Майя, Майя Красногорская, я уже два года живу в этой квартире, Ингу в глаза не видела, но сегодня попыталась ее найти и выяснила, что она в Арабских Эмиратах. – А Василиса? – упавшим голосом спросил горе-папаша. – Спит, я же сказала. – С ней все в порядке? – Да. Она говорит, что вы четвертого должны за ней приехать. – Ну надо же, у вас с Ингой так голоса похожи… Послушайте, девушка, вы, конечно, извините, что так вышло… Дотерпите с моей девчонкой до четвертого? – Безусловно. – А если до шестого? – Что? – Понимаете, ситуация такая… Брата моего убили… Надо жинке его помочь все утрясти, а тут праздники, будь они неладны. До четвертого могу и не успеть… – Видите ли, я, разумеется, буду только рада, ваша дочка – прелесть и мне будет приятно, но все же вы поговорите с ней. Она ведь вместо матери попала к чужой тетке. – Вы не тетка, – голос невидимого собеседника вдруг приобрел бархатные нотки. – Я просто вижу, что вы красавица.. – Я не красавица и не клюю на такие дешевые приемчики. Позвоните завтра утром и поговорите с девочкой. – А вы сейчас ее не позовете? – Нет! – отрезала Майя. – Она спит, у нее был тяжелый день. – Послушайте, Майя Красногорская, разбудите ее, завтра у нас с утра столько дел… Похороны, поминки… – Стоп! Вы начали с того, что едва успели на похороны… К тому же я не уверена, что первого числа вообще кого-то хоронят… – Ну да, виноват… Похороны завтра, это правда. А вам нравится моя дочка? – Она мне очень нравится, а вот вы… – Ну вы же меня не видели еще… – А что, это такое сногсшибательное зрелище? – хмыкнула Майя. – Ладно, простите дурня, просто вдруг подумал… Вы замужем? – Нет, но за вас замуж не собираюсь. – А может, я ваша судьба? – Идите к черту! – не выдержала Майя. – Вы… – Врун, болтун и хохотун, знаете, как у Высоцкого? Но я в принципе хороший парень. – Вы пьяны? – догадалась вдруг Майя. – Ну уж и пьян… выпил малость с горя, а услыхал ваш голос, представил себе всю эту историю, ну прямо как в детском кино, меня и пробрало… Вы не думайте, я вам все возмещу… – Что возместите? – крайне удивилась Майя. – Ну, расходы ваши на Василису… – Идите к черту! – Понял! Значит, вы потерпите ее до шестого? – Да! Только уж вы найдите все-таки время позвонить ей, а то она бог знает что вообразить может. – Обязательно! Что вы, я ж ее люблю не знаю как… Майя, а вы это… все-таки замужем? – А вам какое дело? – Нет, я так спросил… Ладно, извините меня ради всего святого, но у вас голос и вправду как у Инги. Один в один! Из-за этого все и вышло. Я вам накануне звонил, вы трубку взяли, а я повесил… А потом еще как прилетел позвонил, вы опять сняли трубку, ну я и решил, что Инга дома… До встречи! Майя пришла в смятение. Этот человек какой-то странный – легкомысленный, вязкий, похоже, врун, каких мало, и в то же время наивный и чем-то обаятельный… Она на цыпочках вошла в комнату. Василиса спала на диване, укрывшись с головой, а маленькая розовая пятка высунулась наружу. Майя поправила одеяло, потушила верхний свет и опять ушла на кухню. Ложиться спать рано, да и Борис Андрианович может еще позвонить. Хотелось, чтобы позвонил. Но он не позвонил. Майя проснулась, когда было уже светло. Василиса в ночной рубашке стояла на стуле и вертела в руках снятый с полки белый бюстик Наполеона. – Привет, ты зачем туда залезла? – улыбнулась Майя. – Это кто? – спросила Василиса. – Наполеон. – А зачем? – Что зачем? – Зачем он тут стоит? – Да ни за чем. Подарил один дурень, ну не выбрасывать же великого императора. – А если разобьется, вам жалко будет? – Да нет. Ты хочешь его разбить? На здоровье. – Нет, зачем, я так спросила… А этот Наполеон, он, что ли, торты любил? – Может быть, я как-то не задумывалась… Знаешь, вчера папа звонил. Василиса поставила на место бюстик и спрыгнула на пол. – Что он сказал? – Что приедет за тобой шестого и что обязательно еще позвонит. Ты давно проснулась? – Не очень. – Что ты хочешь на завтрак? – Мюсли с молоком. – А у меня нет мюслей. Потом сходим, купим, какие ты захочешь. Может, овсянку? Василиса скроила такую рожу, что Майя сразу поняла – овсянка не пройдет. – А хочешь «арме риттер»? – Что? – удивилась Василиса. – Жареный белый хлеб, вымоченный в молоке. Можно с медом, можно с вареньем. – Хочу, это, наверное, вкусно. – Очень! – воскликнула Майя. У нее у самой потекли слюнки при воспоминании об этом блюде ее детства. – А как, вы сказали, это называется? – Моя бабушка называла это «арме риттер», то есть бедный рыцарь. Это по-немецки. – А варенье у вас какое есть? – Вишневое и клубничное. Ты какое больше любишь? – Вишневое, – уверенно ответила Василиса и побежала в ванную комнату. – Как ты вкусно готовишь! – воскликнула она, умяв уже третий кусок жареного хлеба с вишневым вареньем. – Ой, простите! – поправилась она тут же. – Ничего, говори мне «ты», так всем удобнее. – Ну, что мы с тобой сегодня будем делать? – Я хочу в Кремль! – Попробуем! Вчера один дядька обещал достать билеты в цирк, в театр, но, похоже, обманул. – Тот, который Наполеона подарил? – Нет, совсем другой. – Мужчины все обманщики, – вздохнула Василиса. Но тут зазвонил телефон. – Это папа! – закричала Василиса. – Нет, папа утром очень занят. – Майя, это Борис… С добрым утром. – С добрым утром, Борис Андрианович, – обрадовалась Майя. – Я уж решила, что вы не позвоните. – Ну что вы! Просто я вчера предпринимал титанические усилия, чтобы обеспечить Василисе культурную программу, и закончил очень поздно, звонить в такой час было уже неприлично. – И ваши усилия увенчались успехом? – Вы улыбаетесь, да? Мои усилия были ненапрасны. Сегодня мы идем в цирк, все втроем! На дневное представление. Завтра на «Щелкунчика». – Тоже втроем? – Я сто лет не был на балете. А еще завтра мы пойдем в дельфинарий, а на четвертое я ничего не наметил, вдруг отец рано заберет девочку… Вы, кстати, с ним связались? – Да, я расскажу при встрече. Спасибо огромное. – Я заеду за вами в половине двенадцатого. – Ну вот, мы сегодня идем в цирк! – возвестила Майя. – А в Кремль? – Успеем и в Кремль, не волнуйся. Ты в цирке была когда-нибудь? – Была, с бабушкой в Екатеринбурге. – А балет видала? – Только по телевизору, папа говорит, это скукота! Много твой папа понимает, подумала Майя, но вслух сказала: – Нет, балет – это очень красиво! И тут опять зазвонил телефон. – Это точно папа! И Василиса схватила трубку. – Слушаю! Папа? Ой, извините, сейчас. Это тебя. – Лицо у нее стало грустное. – Алло!
– Майка, откуда у тебя взялся ребенок? – смеялась Инна. – Я подумала, ты уже вернулась… Ну как съездила? Как тетушка? «Все девушкой, Минервой?» – процитировала она «Горе от ума». – Она в больнице, я не ездила… – ляпнула Майя. – Она не хочет. – Что ж ты не позвонила, не пришла встречать? И что с теткой? – У нее… печень… Она очень раздражена. – Тетушка или печень? – Обе!
– А ребенок откуда? – Ой, Инка, тут такое творится! Василиса, иди одевайся! Майя поведала подруге историю появления в ее доме Василисы. – Обалдеть! Кино и немцы! – отреагировала Инна. – Инка, что за выражение? – засмеялась Майя. – Понимаешь, Федька привел девицу, которая на все закатывала глаза и восклицала: «Кино и немцы!» Вот я и заразилась. Борис Андрианович ждал внизу, стоя у своей «Нивы». – О, девушки, привет! – Добрый день, – улыбнулась Майя. – Здрасте! – сделала книксен Василиса. – Прошу садиться. – А вы кто, Майин папа? – Да ты что! – испуганно воскликнула Майя. – Я таким старцем выгляжу? – усмехнулся Борис Андрианович. Но Майя почувствовала, что ему это было неприятно. – Василиса от смущения сболтнула глупость, – решила поправить дело Майя. – А мы в какой цирк едем, в старый? – Да, на Цветном бульваре. – Сто лет не была в цирке, с раннего детства… – А я с раннего детства моего сына. Не так уж Василиса далека от истины. Вот, благодаря ей мы и вспомним, каково это – ходить в цирк! – Я не хожу в цирк, потому что не могу смотреть на дрессированных зверей, мне их жалко. – Почему? – спросила сзади Василиса. – Ну, они же не для цирка родились на свет… – Ты думаешь, их там мучают? – Я не знаю, но мне так кажется… – Сегодня во втором отделении как раз дрессированные хищники, тигры и пантеры, – сообщил Борис Андрианович. – Ой, – ужаснулась Майя, понимая, что ей предстоит. Но тут они подъехали к цирку. – Так, дамы, предупреждаю – после цирка мы все идем в ресторан, там Василису ждет сюрприз! – Здорово! Я хочу мороженого! – А тебе можно мороженое? – засомневалась Майя, которой в детстве довольно долго запрещали его есть. – Можно! Очень даже можно! Мороженое было куплено. А еще Василиса сфотографировалась с живым тигренком. Восторг был полный. Майя ей даже позавидовала. – Васюта, а он приятный на ощупь? – спросила она. – Как папин вишневый свитер. Но тут прозвенел звонок.
Вдруг сзади кто-то тронул его за плечо. Он оглянулся. Немолодая женщина в шапке из рыси. – Боря, что ты тут делаешь? – Лида, привет! Вот так встреча! Ты с кем тут? – Я-то с внучкой, а вот с кем ты? Рядом с ней сидела девочка лет шести и беспрерывно вертела головой во все стороны. – А ко мне родственники приехали из Екатеринбурга… – слегка смутился он. Василиса вдруг подмигнула Майе. А Майя покраснела. Черт знает что, подумала она. Просто кино и немцы! Хорошо, что Василиса сидит между нами. Я вовсе не хочу, чтобы у этого милого человека были из-за нас неприятности. Тетка в рысьей шапке была очень похожа на тех, кто с упоением сообщает гадости о неверных супругах и подписывает анонимки «Доброжелатель». Стоп, о какой неверности речь? Кто кому неверен? Мы просто повели в цирк девочку, случайно попавшую в сложное положение, не более того. В сценарии такая тетка не предусмотрена, да и вообще как бы все не вернулось к первоначальному варианту с Василисиным папой… У него ужасно сексуальный голос, да и вообще он, наверное, симпатяга, весельчак… Врун, болтун и хохотун… Еще молодой, красивый и отчаянно одинокий… У него есть только Василиса… И ему с ней трудно… А она… умница, сразу все поняла про тетку в рысьей шапке и так весело мне подмигнула… Он и впрямь староват для меня, и к тому же у него есть жена, взрослый сын. Ну его в самом деле! А новый год начался многообещающе! У меня появился выбор! Да, тетушка что-то зажилась, пора окончательно пришить старушку! Майя вдруг развеселилась. И с наслаждением предалась искусству цирка. Даже второе отделение с дрессированными хищниками вопреки ожиданию доставило ей удовольствие. Звери были так красивы и грациозны, и дрессировщик работал непринужденно, словно был с тиграми и пантерами на дружеской ноге. Майя, сама себе поражаясь, самозабвенно хлопала вместе со всеми. – Я вижу, вы получили удовольствие, – тихо сказал Борис Андрианович. – И вам это к лицу. Майя посмотрела ему в глаза и смешалась. Кино и немцы! – Дядя Боря, а какой сюрприз в ресторане будет? – полюбопытствовала Василиса. – Увидишь! – загадочно ответил Борис Андрианович. Они приехали в большой и явно дорогой ресторан, где еще в дверях услышали детский гомон. В глубине ресторана стены были увешаны пестрыми шариками, украшены еловыми гирляндами, а вокруг елки Снегурочка водила хоровод с ребятишками примерно Василисиного возраста. – Борис Андрианович! – поспешила к ним молодая женщина. – С Новым годом! Рада вас видеть! А это и есть Василиса? Добро пожаловать на праздник! А это Майя? Будем знакомы! Рита! – Очень приятно! – пробормотала сбитая с толку Майя. Между тем Рита помогла Василисе раздеться, сунула ее куртку в руки гардеробщику и увела к детям. А Борис Андрианович крепко взял Майю под руку и повел в другой зал, где было намного тише. – Господи, вы что, Дед Мороз? – Так, чуть-чуть! Тут мы сможем спокойно пообедать, поговорить, пока наша девочка будет веселиться! Рита моя старая знакомая, мы раньше жили на одной площадке, у нее дочке девять лет, а муж тоже известный хоккеист… Она вчера позвонила поздравить… – И вы рассказали ей про Василису? – Да, и попросил достать билеты в цирк. – Потрясающе! – Вам тут нравится? – Ну, я пока не поняла. К ним подошел официант немыслимой красоты. – Господи, просто Феликс Круль! – тихо ахнула Майя. – Надеюсь, он не столь расторопен, – засмеялся Борис Андрианович. – Боже, вы читали Томаса Манна? – Я очень люблю Томаса Манна. – Сейчас не так часто можно встретить человека… – Который любит Томаса Манна? Значит, я редкий экземпляр. – Да уж, взялись помогать первым встречным теткам… – Какая же вы тетка? Вы совсем-совсем не тетка… У нее глухо забилось сердце. – Знаете, я все время думаю, кого вы мне напоминаете… Какого-то актера… Я совсем недавно его видела… На видео, а вспомнить никак не могу. – Фильм был американский? – Кажется, да… – А случаем не Кевина Костнера в «Видимости гнева»? – Боже мой, ну конечно! Как вы догадались? – А мне сестра принесла кассету и сказала: «Посмотри, Борик, он похож на тебя как две капли воды!» Что ж, лестное сравнение. – Знаете, мне молодой Костнер совсем не нравился, а тут он какой-то другой… – начала Майя и тут же залилась краской. – Майечка, знаете, я… как теперь говорят, запал на вас, причем сразу… – А вы Визбора любите? – вдруг спросила она. – Боже мой, при чем тут Визбор? Вы просто хотите сменить тему? Вам неприятны мои слова, да? – Нет, почему, приятны… – Вы чудачка! – Да нет, просто я… Мне почему-то вчера, когда мы с Валей садились к вам в машину, показалось, что вы должны в дороге петь Визбора… жүктеу/скачать 0.69 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|