Энциклопедический

терной эмоции» («Art as experience», N. Υ., 1934, p. 129). Ряд представителей совр. бурж. эстетики стирает гра­ницы между П. и безобразным.

Марксистская эстетика раскрыла закономерную связь между П. и трудовой деятельностью человека, на основе к-рой вообще возникло его эстетич. отношение к миру. К. Маркс отмечал, что «... человек строит также и по законам красоты», поскольку он в практич. созидании предметного мира утверждает себя в своей обществ.-человеч. сущности и, в отличие от животного «... произ­водит универсально..., будучи свободен от физической потребности...», «... свободно противостоит своему про­дукту... умеет производить по меркам любого вида и всюду он умеет прилагать к предмету присущую мерку» (M a p к с К. и Э н г е л ь с Ф., Соч., т. 42, с. 93, 94). Многообразные явления природы и обществ. жизни обладают свойством П. в той мере, в какой они в своей конкретно-чувств. целостности выступают как обществ.-человеч. ценность, свидетельствующая об утверждении человека в действительности, предметно воплощающая свободное развитие человека и общества. Поэтому вос­приятие и переживание П. вызывает бескорыстную лю­бовь, чувство радости и ощущение свободы.

Определ. закономерности (правильность, симметрич­ность, гармония, ритм, пропорциональность, «целесооб­разность», мера в звуковых и цвето-световых отноше­ниях), характеризующие внеш. облик явлений, стали обладать эстетич. значимостью, поскольку через позна­ние и использование их человек утверждает себя в мире. Свойством П. обладает сам человеч. труд как свобод­ная, творческая, общественно значимая деятельность, доставляющая наслаждение «... игрой физических и интеллектуальных сил» (Маркс К., там же, т. 23, с. 189), а также её результаты, несущие на себе «отпе­чаток» большого мастерства и высокой культуры. В продуктах человеч. деятельности П. выступает как про­явление и, следовательно, как свидетельство целесооб­разности и совершенства.

П. в иск-ве — его художеств. ценность — обуслов­лено правдивым отражением жизни (красота истины), выражением гуманистич. идеалов, а также мастерством, создающим форму, гармонически соответствующую содержанию.

П. как ценность, в к-рой выражено объективное эстетич. значение явлений, осваивается через субъек­тивные эстетич. оценки, сквозь призму вкусов и идеа­лов людей. Важнейшей задачей эстетич. воспитания является формирование и развитие способности чело­века воспринимать подлинную ценность П.

В советской лит-ре по эстетике проблема П.— предмет дискуссии, в центре к-рой соотношение в П. объективного и субъективного, природного и общест­венного.

• Ванслов В. В., Проблема П., М., 1957; Дмитрие­ва Н. А., О П., М., I960; Эстетическое. Сб. ст., М., 1964; К p ю-ковский Н., Логика красоты, [Минск, 19651; Л о-с е в А. Ф., Шестаков В. П., История эстетич. категорий, [М.], 1965; Природа и функции эстетического, [M.J, 1968; Стο­лович Л. Н., Категория П, и обществ. идеал, М., 1969; Каган М. С., Лекции по марксистско-ленинской эстетике, Л., 1971²; Борев Ю. Б., Эстетика, М., 1981³; К а л a н­т а р Α., Проблема П. К истории и теории вопроса, Ер., 1981; Philosophies of beauty..., select, and ed. by E. P. Carritt, Oxf., [1962]. Л. Н. Столович.

оценка этого вклада опосредствуется социально-психо­логическими факторами и может подвергаться иска­жениям,

До кон. 18 в. слово «П.» использовалось в Зап. Европе в смысле, близком к исходному (латинскому),— не­обычный эффект иллюзиониста («престижиратора»), а затем метафорически применялось к деятелям лит-ры и иск-ва. В кон. 19 в. говорили о П. политич. и др. ли­деров, если их влияние основывалось на уважении и восхищении сограждан. Тард объяснял движение моды и т. п. явления как результат подражания носителю II. Дальнейшие исследования показали, что человек действительно склонен идентифицировать себя с облада­телем П., и это часто заставляет стремиться к престиж­ной профессии, заимствовать вкусы и мнения носителей П. и т. д. Неофрейдизм исходит из того, что чем острее у индивида внутр. беспокойство и тревога по поводу отношения к нему окружающих, чем больше в нём под-сознат. неуверенности в собств. ценности и безопасно­сти, тем сильнее, как контр-баланс, проявление стремле­ния к П. По мнению Мида, поскольку другие — это «зеркало», определяющее человеч. «Я», П. обеспечивает самоутверждение личности — уважение к себе, гаран­тированное уважением других людей.

Марксистская социология исходит из того, что осно­вы II. определяются системой обществ. отношений, а господствующая в обществе система ценностей предоп­ределяет критерии оценивания и обусловливает высо­ту П.

Динамику П. нельзя толковать однозначно как отра­жение какого-то одного фактора. Однако П. поддаётся эмпирич. определению и выступает как важный показа­тель таких недоступных прямому наблюдению явлений, как система ценностей общества, степень социальной дифференциации и т. п. Изменение П. за определ. пе­риод позволяет судить о происходящих социальных изменениях. Реклама и пропаганда в бурж. обществе в значит. степени основаны на придании П. определ. позициям, предметам, вкусам и верованиям. Средства массовой коммуникации, находясь в руках господств. класса, способствуют перераспределению П. в его ин­тересах.

Исследования в СССР и др. социалистич. странах показали, что П. профессий, насел. пунктов и т. д. оказывает большое влияние на проф. ориентацию мо­лодёжи, отношение рабочих к труду и социальную мо­бильность. Изучение П.— необходимое условие соци­ального прогнозирования и воздействия на динамику П. в интересах общества.

• Замошкин Ю. А., Кризис бурж. индивидуализма и лич­ность, М-, 1966; Здравомыслов А. Г. и Я д о в В. А., Отношение к труду и ценностные ориентации личности, в кн.: Социология в СССР, т. 2, М., 1966; Человек и общество. Сб. [Л.), 1967; Рубинов А. 3., Лестница П., М., 1976; Черно-воленко В. Ф., Осеовский В. Л., Π а н и о т-т о В. И., П. профессий и проблемы социально-профессион. ориентации молодежи (опыт социологич. исследования), К., 1979; Rosenberg M., Occupations and values, Glencoe, 1957; Packard V., The status seekers, N. Y., [1959].

ПРЕФОРМИЗМ (от лат. praeformo — заранее образую, предобразую), учение о существовании в зародышевых клетках организма материальных структур, определя­ющих осн. черты развития и строения организмов сле­дующего поколения. Наивно-преформистские идеи впер­вые получили выражение у Гиппократа и Анаксагора (в учении о гомеомериях), но были вытеснены учением Аристотеля об эпигенезе, согласно к-рому зародышевое развитие организмов есть процесс, осуществляемый путём серии последоват. новообразований. Эпигенетич. представления господствовали в период поздней антич­ности и в ср. века. Непосредств. предшественником совр. П. было учение о преформации (предобразовании), возникшее в эпоху Возрождения как реакция на ср.-век. представления о господстве в организме «жизнен­ной силы». В 17 в. раннепреформистские концепции были конкретизированы на данных микроскопии А. Ле-венгуком, М. Мальпиги и Я. Сваммердамом, ошибочно

считавшими, что, наблюдая зародыш, "видеть" сформировавшиеся части (органы, ткани, структуры) взрослого организма. Из учения о преформации, но­сившего механико-материалистич. характер, делались креационистские выводы: предполагалось, что все бу­дущие поколения как бы вложены в зародышевые клетки «впервые созданных» организмов. В монадоло­гии Лейбница концепция преформации была распрост­ранена на всю эволюцию мироздания, т. е. приобрела методология, значение. В работах преформистов 18 в. (Ш. Бонне, А. Галлер, Л. Спалланцани) учение о пре­формации вылилось в отрицание новообразований в ходе историч. бытия организмов и стало одним из крае­угольных камней метафизич. картины мира. В течение 18 — нач. 19 вв. П. был постепенно вытеснен эпигенетич. представлениями, сторонники к-рых, однако, нередко отбрасывали и то ценное, что содержалось в работах преформистов: идею развития на базе детерминирован­ных и относительно консервативных наследств. струк­тур. Упадок П. продолжался до 2-й пол. 19 — нач. 20 вв., когда благодаря созданию теории индивидуаль­ности хромосом и выяснению сущности процессов кле­точного деления, оплодотворения, эмбриогенеза и наследств. передачи спор между П, и эпигенезом был поставлен на принципиально новую почву. Совр. кон­цепция онтогенеза включает элементы как П., так и эпигенеза. Генетич. информация, содержащаяся в зиготе, детерминирует норму реакции организма в ходе его развития. Новое в процессе развития организ­ма возникает как благодаря непрерывному переходу организации зародыша на более высокий уровень, так и мутациям, вносящим в онтогенез принципиально новые компоненты.

• Равен X., Оогенея. Накопление морфогенетич. информа­ции, пер. с англ., М., 1964; Дэвидсон Э., Действие генов в раннем развитии, пер. с англ., М., 1972; Bandlow E., Philosophische Aspekte in der Entwicklungsphysiologie der Tiere, Jena, 1970.

ПРИРОДА, 1) в широком смысле — всё сущее, весь мир в многообразии его форм; понятие П. в этом значении стоит в одном ряду с понятиями материи, универсума, Вселенной. 2) В более узком смысле — объект науки, а точнее — совокупный объект естествознания («наук о П.»). П. в целом выступает как общее понятие об объекте, задающее принципиальную схему понимания и объяснения того или иного конкретного предмета изу­чения (напр., представления о пространстве и времени, движении, причинности и др.). Такое общее понятие П. разрабатывается в рамках философии и методоло­гии науки, к-рые выявляют его осн. характеристики, опираясь при этом на результаты естеств. наук. Как предельная абстракция, осн. характеристиками к-рой являются универсальность, законосообразность и само­достаточность, понятие П. выдвигается на первые роли в социально-культурном плане в эпоху Возрождения в условиях борьбы против религ. догматизма и ср.-век. схоластики, но закрепляется оно лишь с утверждением опытного естествознания (16—17 вв.). Совр. естество­знание наследует традиции понимания П., выработан­ные в новое время, но одновременно существенно обо­гащает их. Это выражается в представлениях о разви­тии П. и его специфич. закономерностях, о различных формах движения материи и различных структурных уровнях организации П., в расширении представлений о типах причинных связей и т. п. Напр., с созданием теории относительности существенно видоизменились взгляды на пространственно-временную организацию объектов П.; развитие совр. космологии обогащает представления о направлении естеств. процессов; достижения физики микромира способствуют значит. расширению понятия причинности; прогресс экологии привёл к пониманию глубоких принципов целостно­сти П. как единой системы. 3) Наиболее употребитель-

ПРИРОДА 529

но толкование понятия П. как совокупности естеств. условий существования человеч. общества. В этом смыс­ле понятие П. характеризует место и роль П. в системе исторически меняющихся отношений к ней человека и общества. Понятие П. употребляется для обозначения не только естественных, но и созданных человеком ма­териальных условий его существования — «второй П.». По словам К. Маркса, постоянное осуществление обмена веществ между человеком и П.— закон, регулирующий обществ. произ-во; без такого обмена была бы невозмож­на сама человеч. жизнь (см. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 23, с. 51, 514).

Реальную основу отношения человека к П. образует его деятельность, к-рая всегда осуществляется в ко­нечном счёте в П. и с данным ею материалом. Поэтому и изменение отношения к П. на протяжении истории общества определяется прежде всего изменением харак­тера, направленности и масштабов человеч. деятель­ности. Интенсивное развитие комплекса социальных наук приводит к тому, что наряду с понятием П. интег­рирующую роль в познании начинает играть понятие деятельности.

До начала совр. научно-технич. революции эксплуа­тация П. носила преим. экстенсивный характер, т. е. основывалась на увеличении объёма и разновидностей получаемых от П. ресурсов. При этом масштабы дея­тельности общества практически не были ограничены извне, со стороны П.— человек мог брать у неё «без счёта», столько, сколько позволяла его собств. производит.

сила. К сер. 20 в. такой способ эксплуатации начинает приближаться к критич. точкам, причём сразу в неск. отношениях: масштабы потребления тра-диц. источников энергии, сырья и материалов стано­вятся сравнимы с их общими запасами в земной П.; та же картина вырисовывается и в отношении естеств. базы для произ-ва продовольствия в связи с быстрым ростом населения планеты; совокупная деятельность общества оказывает всё более заметное влияние на П., ощутимо вторгается в её естеств. механизмы са­морегуляции, резко видоизменяет условия существо­вания живой материи. Всё это создаёт объективно-при­родную основу и необходимость перехода от экстенсив­ного к интенсивному способу эксплуатации П., т. е. более полному, эффективному и разностороннему использованию её ресурсов. Со стороны самого общест­ва эта необходимость подкрепляется соответств. изме­нением характера деятельности, к-рая теперь уже не может развиваться спонтанно под воздействием своей собств. внутр. логики, а требует спец. регулирования, поскольку оказывается ограниченной совокупность её материальных, природных условий. В совр. обществе инструментом такого регулирования выступает нау­ка — гл. орудие интенсивности произ-ва и рационали­зации, осмысленного переустройства материальных отношений человека с П. На науку всё более последова­тельно ориентируется и человеч. деятельность. В итоге начинает складываться новый тип отношения общества к П.— отношение глобального управления, к-рое ох­ватывает как процессы в П., так и деятельность обще­ства в целом и предполагает разработку рациональных программ этой деятельности, учитывающих характер и границы допустимого воздействия на П. и необходимость её сохранения и воспроизводства. П. во всё больших масштабах становится существенным и разумно управ­ляемым компонентом социального организма.

Для первобытного человека, почти полностью раст­ворённого в П., характерно её одухотворение. Мифоло-гич. мышление ещё не располагает основаниями для чёткого противопоставления П. и человека. Собствен­но теоретич. отношение к П. впервые складывается с отделением философии от мифологии, т. е. с появлени­ем теоретич. мышления как такового. В ценностном

плане это отношение оказывается двойственным: та часть П., которая вовлечена в орбиту деятельности че­ловека, толкуется с утилитарно-прагматич. точки зре­ния как потребительская ценность, как источник ре­сурсов для человека и место его обитания (эта ценност­ная позиция сохраняется вплоть до сер. 20 в.); П. же в целом долгое время выступает как неизмеримо превос­ходящая человека сила и потому — как идеал гармонии, нерукотворного совершенства. Этот тип ценностного отношения определяет и направление теоретич. размыш­лений о П. Через всю антич. философию проходит трак­товка П. как совершенства, как средоточия логоса. Антич. мышлению свойственно обращаться к П. как к эталону организации, мерилу мудрости, а жизнь в сог­ласии с П. и её законами расценивается здесь обычно как самая благая и, желанная. Существенно иное отно­шение к П. складывается с утверждением христиан­ства, к-рое рассматривает её как воплощение матери­ального начала, как «низ», где всё преходяще и измен­чиво. Земному, П. резко противопоставляется вечное, абс. духовное начало — бог, безусловно стоящий над П. В противоположность античности осн. идеей здесь является не слияние с П., а возвышение над нею. Воз­рождение вновь обращается к антич. идеалам толкова­ния П. и всего естественного, природного как воплоще­ния гармонии и совершенства. Эта позиция и позднее многократно воспроизводится в самых разных кон­текстах, в частности в концепции естеств. права (Руссо и др.), выводившей право из данных П., «естеств.» законов человеч. общежития, а также в ряде школ лит-ры и философии, активно проводивших лозунг «назад к П.» и усматривавших в нём единств. спасение от разрушит. действия бурж. порядков.

Этот же идеал отношения к П. в новое время сыграл немалую роль в превращении П. в объект науч. изуче­ния. Вместе с тем развитие науки и начало активного освоения П. на базе развития пром-сти существенно трансформировали первонач. схему идеализиров. и поэтизиров. отношения к П. Опытное естествознание выдвигает идею «испытания» П. По отношению к поз-нават. и практич. активности человека П. начинает выступать как объект, как поприще деятельности, как косная и инертная сила, требующая покорения, установления над нею господства разума.

Такой тип отношения к П. сохраняется до тех пор, пока действит. господство над нею не начинает превра­щаться в реальность. Когда мир, созданный деятель­ностью человека, становится соизмеримым с миром П., т. е. когда деятельность общества достигает планетар­ных масштабов, становится по своему объёму сравни­мой с масштабами процессов в П., утилитарно-праг­матич. отношение к П. постепенно перестаёт быть само­довлеющим и безграничным, оно дополняется осозна­нием растущей зависимости самой П. от человека и его деятельности. На этой основе складывается новый тип ценностного отношения к П., к-рый можно назвать социально-историческим и к-рый исходит из оценки П. как уникального и универс. вместилища человека и всей его культуры. Такая оценка предполагает от-ветств. отношение к П., постоянное соизмерение нужд общества и возможностей П., учёт того, что сам чело­век и человечество есть часть П.

В науч.-теоретич. плане этой ценностной переориен­тации соответствует переход от идеи абс. господства над П. к идее отношений общества и П. как отношений партнёров, соизмеримых по своему потенциалу. Пер­вым теоретич. выражением этой позиции явилась соз­данная В. И. Вернадским концепция ноосферы. Соз­нание потенциального (а в нек-рых пунктах и актуаль­ного) превосходства общества над П. постепенно, хотя и не безболезненно, рождает новый подход, основанный на идее единого, сбалансированного и ответств. управ­ления социальными и природными процессами и усло­виями. Во 2-й пол. 20 в. этот подход начинает получать распространение и выступать в качестве основы регу-

лирования деятельности и всей системы практич. от­ношений общества и П., в т. ч. мероприятий по охране природы и защите окружающей среды.

Взаимодействие П. и общества по-разному протека­ет в разных социально-экономич. условиях. Ещё осно­воположники марксизма показали, что капитализм ро­ждает хищнич. отношение к П., источник к-рого заклю­чён в господстве частного, индивидуалистич. интереса. По словам К. Маркса, «... культура, если она разви­вается стихийно, а не направляется соз­нательно..., оставляет после себя пустыню» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 32, с. 45). Практика совр. капитализма свидетельствует о том, что бурж. строй создаёт серьёзные препятствия на пути построения рационального управления П. В противо­положность этому сама сущность социалистич. строя благоприятствует рационализации отношения к П., хотя такая рационализация осуществляется не авто­матически, а требует спец. усилий и затрат со стороны общества. См. также Экология социальная.

• Энгельс Ф., Диалектика П., Маркс К. и Эн­гельс Ф., Соч., т. 20; Ленин В. И., Материализм и эмпи-риокритицизм, ПСС, т. 18; Человек, общество и окружающая среда, М., 1973; Вернадский В. И., Размышления натура­листа, кн. 1—2, М., 1975—77; Сен-Марк Ф., Социализация П., пер. с франц., М., 1977; Рожанский И. Д., Развитие естествознания в эпоху античности. Ранняя греч. наука «о при­роде», М., 1979. Э. Г. Юдин.

В многолетней и страстной полемике со сторонника­ми различных идеалистич. школ П. учил, что природа материальна и что дух (сознание) представляет свойство материи, движущейся по неотвратимым, изначально присущим ей законам. Вместе с тем, придерживаясь деизма, П. полагал, что сами эти законы созданы божеств.

разумом. С принципом материальности мира П. соединял идею строжайшей причинной обусловленности (необходимости) всех явлений, отвергая утверждения теологов, будто при таком понимании человек как части­ца материи не несёт ответственности за свои поступки.

П. развивал и популяризировал учение Гартли о том, что все психич. процессы, включая абстрактное мышле­ние и волю, совершаются по укоренённым в нервной системе законам ассоциации. П. выступал с критикой философии шотландской школы.

П. принадлежит также ряд ценных работ по истории науки и методологии науч. исследования.

• The theological and miscellaneous works, v. 1—25, L., 1817— 1832; Writings on philosophy, science and politics, ed., with an introd. by .1. A. Passmore, N. Y.— L.. 1965; в рус. пер.— Избр. соч., М., 1934; в кн.: Англ. материалисты 18 в., т. 3, М., 1968.

• История философии, т. 2, М., 1941, с. 246—50; История фило­софии, т. 1, М., 1957, с. 615—19; Holt A. D., A life of J. Priestley, L., 1931.

ПРИЧИНА И СЛЕДСТВИЕ, филос. категории, отоб­ражающие одну из форм всеобщей связи и взаимодейст­вия явлений. Под причиной (лат. causa) понимается явление, действие к-рого вызывает, определяет, изме­няет, производит или влечёт за собой др. явление; по­следнее называют следствием. Производимое причиной следствие зависит от условий. Одна и та же причина при разных условиях вызывает неодинаковые следст­вия. Различие между причиной и условием относитель­но. Каждое условие в определ. отношении является причиной, а каждая причина в соответств. отношении есть следствие. П. и с. находятся в единстве: одинако­вые причины в одних и тех же условиях вызывают оди-

наковые следствия. В области обществ. наук причины отличаются от поводов — процессов, способствующих их проявлению.

В противоположность идеалистич. воззрениям, отри­цающим объективное содержание понятий П. и с., мате-риалистич. концепции обосновывают взгляд, согласно к-рому знание причинно-следственных связей отражает с большим или меньшим приближением реальные, объек­тивно существующие связи и взаимодействия вещей и процессов объективного мира.

В отличие от метафизич. материализма, видевшего только одну сторону причинной зависимости — воз­действие причины на следствие, диалектич. материа­лизм признаёт отправным пунктом анализа понятия причины самодвижение материи, к-рое выступает как взаимодействие. Совокупность всевозможных взаимо­действий вещей и процессов природы составляет всеоб­щее (универсальное) взаимодействие, исходя из к-рого «... мы приходим к действительному каузальному от­ношению» (Энгельс Ф., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 20, с. 546). П. и с. суть отд. стороны, моменты, звенья универс. взаимодействия. Только мысленно изолируя отд. его акт и абстрагируясь от обратного влияния произведённого на источник порож­дения, можно говорить об одностороннем действии при­чины на следствие. В реальных процессах следствие не является пассивным, оно может воздействовать на свою причину.

П. и с. могут меняться местами: следствие может стать причиной другого следствия. Во мн. областях объективной действительности само взаимодействие П. и с. выступает как причина изменения явлений и процессов.

В природе и обществе существует бесчисленное мно­гообразие форм взаимодействия, взаимосвязи и взаимо­обусловленности явлений и соответственно — многооб­разие причинно-следств. зависимостей. В совр. науке классификация причинно-следств. связей проводится по различным признакам. Так, по признаку природы отношений причинно-следств. связи подразделяются на материальные и идеальные, информационные и энер­гетические, физические, химические, биологические, социальные; по характеру связей — на динамические и статистические; по числу и связности воздействий — на простые, составные, однофакторные, многофактор­ные, системные, внесистемные. Причинно-следств. связи подразделяются также на внешние и внутренние, глав­ные и неглавные, объективные и субъективные, всеоб­щие, особенные, единичные и др.

В гносеологии понятие причиино-следств. связи вы­полняет важную методологич. функцию, ориентируя ис­следователя на прогрессивное движение познания по причинно-следств. цепи — от случайности к необходимо­сти, от единичного к особенному и общему, от формы к содержанию, от явления к сущности.

• Энгельс Ф., Диалектика природы, Маркс К. и Э н-г е л ь с Ф., Соч., т. 20; Л е н и н В. И., Материализм и эмпи­риокритицизм, ПСС, т. 18; его же, Филос. тетради, там же, т. 29; Аскин Я. Ф., Филос. детерминизм, Саратов, 1974; Основы марксистско-ленинской философии, М., 1980⁵; см. ст. Причинность и лит. к ней.