Энциклопедический

наделённая вещностью созерцаемого образа, сближает Г. с древнегреческой философской традицией и отда­ляет его от Канта (с к-рым имелся ряд соприкосно­вений) .

Г. обладал необычайно широким кругозором в исто­рии философии, творчески перерабатывая всевозмож­ные влияния — в 70-х гг. Спинозы, позднее Аристотеля, Плотина, Канта, всякий раз интересуясь духом филосо­фии и близкими себе моментами, к-рые он мог воспри­нять и развить. Существенной для судеб диалектики Г. была его связь с Гегелем, с к-рым у Г. были дружеские отношения: гётевское видение живой диалектики при­роды и мысли и гегелевская диалектика благодаря сво­ему всеобъемлющему характеру и глубине оказывались сопоставимыми и родственными явлениями (помимо воли Г., к-рый не любил «туманное философствование»). Центр. понятия эстетики Г. были разработаны им в классицистич. период (на рубеже веков) — это понятие «символа» как наглядного, пластич. и вещного образа, означающего самого себя и благодаря этому вбирающе­го в себя глубокий смысл бытия, и понятие «стиля» как меры в передаче жизненного материала, избегающей любых крайностей. В «Фаусте», уникальном по пост­роению художеств. произв., над к-рым Г. работал всю жизнь, нашёл отражение широкий круг филос. проб­лем истории, морали и даже науки (происхождение Земли и т. д.).

• Die Schriften zur Naturwissenschaft, Bd l, Weimar, 1947; в рус. пер. —Избр. соч. по естествознанию, М., 1957; Избр. фи­лос. произв., М., 1964.

• Зиммель Г., Г., М., 1928; К а н а е в И. И., И. В. Г., Очерки из жизни поэта-натуралиста, М.—Л., 1964; его же, Г. как естествоиспытатель, Л., 1970; Вернадский В. И., Мысли и замечания о Г. как натуралисте, в его кн.: Избр. труды по истории науки, М., 1981; G a d a m e r H. G., Goethe und die Philosophie, Lpz., 1947; Schmilz H., Goethes Altersden­ken im problemgeschichtlichen Zusammenhang, Bonn, 1959; Zimmermann R. Chr., Das Weltbild des jungen Goethe, Bd l, Münch., 1969; B o l l а с h e r M., Der junge Goethe und Spinoza, Tüb., 1969; J a s z i A., Entzweiung und Vereinigung, Hdlb., 1973; B üb n er R., Goethe und Hegel, Hdlb., 1978.

ГЕТЕРОНОМНАЯ ЭТИКА, см. Автономная и гете­рономная этика.

ГЕШТАЛЬТПСИХОЛОГИЯ (от нем. Gestalt — фор­ма, образ, облик, конфигурация), одно из ведущих направлений в зап.-европ., особенно нем., психологии 1920—30-х гг., к-рое в противовес атомизму интроспек­тивной психологии (В. Вундт, Э. Б. Титченер) подчёр­кивало целостный и структурный характер психич. образований. Осн. представители Г.: М. Вертхеймер, В. Кёлер, К. Коффка, а также во многом близкие к ним К. Левин, К. Гольдштейн, X. Груле, К. Дункер и др. Сложившись первоначально на основе исследова­ния зрит, восприятия, Г. распространила затем свои идеи на изучение мышления, памяти, действия, лич­ности и социальной группы.

Тезис о принципиальной несводимости целого к сумме составляющих его частей был выдвинут в кон. 19 в. австр. искусствоведом X. Эренфельсом в противовес гос­подствовавшим в то время представлениям ассоцианиз-ма. Специфич. характеристика целого была названа Эренфельсом «геттальткачеством» переживания; она может сохраняться при изменении всех отд. частей (напр., одна и та же мелодия может быть проиграна в разных тональностях или на разной «высоте» и т. п.) и, наоборот, теряться при их сохранении (напр., мело­дия, проигранная «с конца») — т. н. критерии гешталь-та, по Эренфельсу. Следующий шаг в развитии Г. (Вертхеймер, 1912) состоял в демонстрации того, что целое вообще нечто другое, нежели сумма «частей», к-рые выделяются из него посредством «изоляции» (обособления). Далее в работах Кёлера и Вертхеймера было показано, что части целого в собственном смысле суть «функции» или «роли» в нём, т. е. целое имеет функ­циональную структуру. Структура эта обладает дина-мич. характером, всякий гештальт под действием внутр. сил (к-рые порождают, поддерживают и восстанавлива­ют определ. тип его организации, а также производят

его реорганизацию) стремится перейти в состояние мак­симально возможного при данных условиях равнове­сия. Это состояние характеризуется предельно дости­жимой црегнантностью (от нем. prägnant — чёткий, выразительный) организации гештальта, т. е. её прос­тотой, правильностью, завершённостью, выразитель­ностью и осмысленностью. В качестве языка для описа­ния гештальтов был использован заимствованный из физики аппарат теории поля (Кёлер, 1920), а затем — теории «открытых систем» (Кёлер, 1958).

Выдвинутый Г. принцип целостности при анализе психич. явлений был воспринят в последующем разви­тии психологии; при этом были подвергнуты критике известный физикализм общей концепции Г., игнори­рование ею культурно-историч. характера человеч. психики.

• Кёлер В., Исследование интеллекта человекоподобных обезьян, пер. с нем., М., 1930; К о ф ф к а К., Основы психич. развития, пер. с нем., М.— Л., 1934; Психология мышления, М., 1965; Ярошевский М. Г., История психологии, Μ., 1976², гл. 12; Хрестоматия по истории психологии, М., 1980, разд. 2; Kohle г W., Gestalt psychology, Ν. Υ., 1929; Κ ο f-f k a K., Principles of gestalt psychology, N. Y., 1935.

ГИЛЕМОРФИЗМ (от греч. ύλη — материя и μορφή — форма), термин, возникший в кон. 19 в. для обозначе­ния восходящего к Аристотелю учения о форме и мате­рии как осн. принципах бытия.

ГИЛОЗОИЗМ (от греч. ύλη — материя и ζωή — жизнь), термин, введённый Кедвортом в 1678 для обозначе­ния натурфилос. концепций (преим. ранних греч. философов), отрицающих границу между «живым» и «неживым» и полагающих «жизнь» имманентным свой­ством праматерии. Как учение о всеобщей одушевлён­ности универсума Г.— синоним панпсихизма, однако его не следует отождествлять с витализмом, отделяю­щим «жизненную силу» от физико-химич. материи. Г.— противоположность механицизма с его представ­лением о косной, «мёртвой» материи, с одной сторо­ны, и внеш. «силе» как источнике её движения — с другой.

Г. ранней науч.-филос. традиции уходит своими корнями в древнейшие анимистич. представления (см. Анимизм). Г. отождествляет «живое» и «сущее», пони­мает бытие как «жизнь», а небытие — как «смерть». Существенность этой концепции для ранней греч. «науки о природе» (φυσιολογία) уясняется уже из эти­мологии слова φύσις — «природа», восходящего к пра-индоевроп. корню *bheu-/bhu- — «быть», «существовать», «растя» (как и рус. «быть», «бы-линка»), выражающему идею «ставшего бытия» как результата произрастания на свет. Отсюда — название простейших онтологич. сущностей (элементов) «корнями» (Эмпедокл) или «семе­нами» (Анаксагор). В более или менее чистом виде Г. засвидетельствован для Фалеев («всё полно богов» со ссылкой на одушевлённость магнита и янтаря), Анак-симена (В 2), Гераклита (В 30) и Диогена Аполло-нийского. Откровенному Г. платоновского «Тимея» (космос как живой организм) противостоят весьма уме­ренные гилозоистич. рудименты у Аристотеля (особен­но в теории надлунного мира). Чистый Г., как правило, требует последоват. монизма и исключает необходи­мость демиурга, отсюда — частая близость Г. к пан­теизму. Додумывание гилозоистич. предпосылок до конца приводит к построению последоват. паралле­лизма микрокосмоса и макрокосмоса (Анаксимен, Ге­раклит, платоновский «Тимей», стоицизм); целесооб­разность космич. организма оказывается естеств. мос­том к телеологич. объяснению природы (начиная с Дио­гена Аполлонийского).

Предельным случаем Г. можно считать гилоноизм (греч. νους, νόος — «сознание, дух, разум»; термин предложен голл. учёным В. Вердениусом в 1977) — учение о наделённости праматерии сознанием или о панестезии («всечувствительности») бога-универсу­ма, засвидетельствованное, напр., для Ксенофана (В 24), Гераклита (В 64), Диогена Аполлонийского (В 4) и Эмпедокла (В 110, 10), и особенно близкое к новоев-роп. панпсихизму (Фехнер и др.).

• S p i t /. e r H., Über Ursprung und Bedeutung dos Hylozois-rnus, Graz, 1881; G u L h r i e W. K. G., In the betiinmng Some Greek views on the origins of life and the early state of man Ithaca, 1965; Verdenius W. J., Hylozoism in early Greek thought, «Janus», 1977, v. 64, p. 25 -40

• в рус. пер.: Основы теоретич. логики, М., 1947 (совм. с В. Аккерманом); Основания геометрии, М.— Л., 1948.

• Pид К., Г., пер. с англ., М., 1977 (с приложением обзора Г. Вейля математич. тр. Гильберта).

ГИЛЬБЕРТ ПОРРЕТАНСКИЙ, см. Жильбер Порре-танский.

ГИПОСТАЗИРОВАНИЕ (от ипостась), наделение самостоят. бытием к.-л. отвлечённого понятия, свойства, идеи (напр., «числа» в пифагореизме и т. п.). ГИПОТЕЗА (от греч. ΰπό&εσις — основа, предположе­ние), науч. допущение или предположение, истинност­ное значение к-рого неопределённо. Различают Г. как метод развития науч. знания, включающий в себя выдвижение и последующую экспериментальную про­верку предположений, и как структурный элемент науч. теории.

Зарождение метода Г. исторически связано с ранни­ми этапами развития антич. математики. Др.-греч. математики широко применяли в качестве метода мате­матич. доказательства дедуктивный мысленный экспе­римент, включавший в себя выдвижение Г. и вывод из них с помощью аналитич. дедукции следствий с целью проверки правильности первонач. догадок. Принци­пиально иной подход к Г. был предложен Платоном, к-рый рассматривал Г. как посылки разработанного им аналитико-синтетич. метода доказательства, способно­го обеспечить абсолютно истинный характер вывода. Подобное понимание эвристич. роли Г. было отвергну­то Аристотелем, концепция к-рого исходила из невоз­можности использования Г. как посылок силлогистич. доказательства (поскольку в качестве последних мыс­лились лишь общие, необходимые и абс. истины), что обусловило последующее негативное отношение к Г. как форме недостоверного или вероятного знания. В антич. науке и естествознании нового времени метод Г. применялся в основном лишь в неявной, скрытой форме в рамках др. методов науч. познания (в мыс­ленном эксперименте, в генетически-конструктивном и индуктивном методах). Об этом свидетельствуют «Начала» Евклида и статика Архимеда, а также исто­рия формирования механики Галилея, теории Ньютона, молекулярно-кинетич. теории и др. Лишь в методологии и философии кон. 17 — нач. 19 вв. в процессе осмысле­ния успехов эмпирич. исследований постепенно стала осознаваться эвристич. роль метода Г. Однако ни рационалистическому, ни эмпирическому направле­ниям в классич. методологии и философии не удалось обосновать необходимость Г. в науч. познании и пре­одолеть антидиалектич. противопоставление Г. и зако­на. Так, напр., Кант пытался дать гносеологич. обос­нование науч. Г. и сформулировать критерий их отли-

чия от Г. чисто спекулятивного характера. Однако он ограничил сферу применения науч. Г. узкой областью сугубо эмпирич. исследований, приписав методу Г. вспомогательный, подчинённый статус по отношению к априорному знанию как знанию безусловно всеобщих и необходимых истин.

В 70—80-х гг. 19 в. Ф. Энгельс на основе принци­пиально нового понимания гносеологич. статуса зако­нов и теорий как относительно истинных утверждений ограниченной общности обосновал роль науч. Г. не только в процессе накопления и систематизации эмпи-рич. материала, но и на этапах уточнения, модифика­ции и конкретизации экспериментальных законов и теорий. Рассматривая Г. как форму «...развития естест­вознания, поскольку оно мыслит...» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 20, с. 555), Энгельс выдвинул положение о взаимосвязи Г. с законами и теориями как формами относительно истинного знания.

Науч. Г. всегда выдвигается в контексте развития науки для решения к.-л. конкретной проблемы с целью объяснения новых экспериментальных данных либо устранения противоречий теории с отрицат. результа­тами экспериментов. Замена к.-л. Г. в процессе раз­вития науки другой, более подходящей Г., не означает признание её абс. ложности и бесполезности на определ. этапе познания: выдвижение новой Г., как правило, опирается на результаты проверки старой (даже в том случае, когда эти результаты были отрицательными). Поэтому выдвижение Г. в конечном итоге оказывается необходимым историч. и логич. этапом становления дру­гой, новой, Г. Напр., разработка Планком квантовой Г. опиралась как на выводы, полученные в рамках клас-сич. теории излучения, так и на отрицат. результаты проверки его первой Г. Диалектич. рассмотрение исти­ны как процесса, взятого вместе с результатом, приво­дит к выводу, что любой относительно завершённый этап познания, выступающий в форме относит, истин (экспериментальных законов, теорий), не может быть оторван от процесса собств. становления. Развитие теорий и построение прикладных моделей всегда тре­бует введения ряда вспомогат. Г., к-рые образуют с исходной теорией одно целое, взаимно подкрепляя друг друга и обеспечивая прогрессирующий рост науч. зна­ния. Так, в частности, применение квантовой механи­ки в качестве теоретич. основы предсказания свойств различных химич. веществ оказывается невозможным без введения спец. рода Г.

В качестве науч. положений Г. должны удовлетво­рять условию принципиальной проверяемости, озна­чающему, что они обладают свойствами фальсифицируе-мости (опровержения) и верифицируемое™ (подтверж­дения) (см. Фальсификация и Верификация). Однако наличие такого рода свойств является необходимым, но не достаточным условием научности Г. Поэтому эти свойства не могут рассматриваться как критерий де­маркации между науч. и «метафизич.» утверждениями (на чём, в частности, настаивали сторонники логич. эмпиризма). Свойство фальсифицируемости достаточно строго фиксирует предположит, характер науч. Г. Поскольку последние являются утверждениями ограни­ченной общности, они могут как допускать, так и пря­мо или косвенно запрещать нек-рое состояние дел в физич. мире. Ограничивая универсальность предыду­щего знания, а также выявляя условия, при к-рых воз­можно сохранить частичную универсальность того или иного утверждения о законах, свойство фальсифици­руемости обеспечивает относительно прерывный харак­тер развития науч. знания.

Др. свойство науч. Г.— верифицируемость — поз­воляет установить и проверить её относительно эмпи-рич. содержания. Наибольшую эвристич. ценность представляет собой подтверждение такими фактами

и экспериментальными законами, о существовании к-рых невозможно было предположить до выдвижения проверяемой Г. Так, напр., предложенная Эйнштейном в 1905 квантовая Г. спустя почти десятилетие была подтверждена экспериментами Милликена. Свойство верифицируемости служит эмпирич. основой процес­сов становления и развития Г. и др. форм теоретич. зна­ния, обусловливая относительно непрерывный харак­тер развития науки.

Вместе с тем определ. методологич. значение имеет вероятностная или сравнит. оценка соперничающих Г. по отношению к классу уже установленных фактов.

Эвристич. роль метода Г. в развитии совр. науч. знания нашла отражения в гипотетико-дедуктивных теориях, представляющих собой дедуктивно организо­ванные системы Г. различной степени общности. Такие теории являются неполными, что открывает значит. возможности для их расширения и конкретизации за счёт дополнит. Г., прикладных моделей, а также теоретич. моделей экспериментальных установок. Всё это в конечном итоге обеспечивает достаточную широ­ту и гибкость применения Г. и др. развитых форм науч.-теоретич. знания для отражения сложных объек­тов и процессов объективной реальности. См. Теория, Гипотетико-дедуктивный метод, Дедукция, Модель.

• Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 20; Руза-вин Г. И., Методы науч. исследования, М., 1974; его же, Науч. теория. Логико-методологич. анализ, М., 1978; Баже­нов Л. Б., Строение и функции естественнонауч. теории, М., 1978; Меркулов И. П., Науч. революция и метод Г., «В Ф», 1979, № 8; его ж е, Гипотетико-дедуктивная модель и развитие науч. знания, М., 1980. И. П. Меркулов.

ГИПОТЕТИКО-ДЕДУКТИВНЫЙ МЕТОД, метод рас­суждения, основанный на выведении (дедукции) зак­лючений из гипотез и др. посылок, истинностное значение к-рых неизвестно. Поскольку в дедуктивном рассуждении значение истинности переносится на зак­лючение, а посылками служат гипотезы, то и заключе­ние Г,-д. м. имеет лишь вероятностный характер. Со­ответственно типу посылок гипотетико-дедуктивные рассуждения можно разделить на три осн. группы. К первой, наиболее многочисл. группе принадлежат такие рассуждения, посылками к-рых являются гипо­тезы и эмпирич. обобщения. Ко второй относятся ги­потетико-дедуктивные выводы, осн. на посылках, про­тиворечащих либо точно установленным фактам, либо теоретич. принципам. Выдвигая нек-рое предположе­ние как посылку, можно из него вывести следствия, противоречащие известным фактам. Таким путём в ходе дискуссии можно убедить оппонента в ложности его предположений и допущений (к этой же группе принадлежит метод приведения к нелепости). К третьей группе гипотетико-дедуктивных рассуждений относятся такие, посылками к-рых служат утверждения, проти­воречащие принятым мнениям и убеждениям.

Гипотетико-дедуктивные рассуждения впервые на­чали анализировать в антич. философии в рамках диа­лектики. Последняя рассматривалась как искусство ведения полемики, в ходе к-рой ставилась задача убе­дить противника либо отказаться от своего тезиса, либо уточнить его посредством вывода из него следствий, противоречащих фактам (Платон называл такой метод сократическим). В науч. познании Г.-д. м. получил раз­витие в 17—18 вв., когда значит. успехи были достиг­нуты в области изучения механич. движения земных и небесных тел. Первые попытки применения Г.-д. м. были сделаны в механике, в частности в исследованиях Галилея. Механику, изложенную в «Математич. на­чалах натуральной философии» Ньютона, можно рас­сматривать как гипотетико-дедуктивную систему, по­сылками к-рой служат осн. принципы (законы) движе­ния. Созданный Ньютоном метод принципов оказал громадное воздействие на развитие точного естество­знания.

Г.-д. м. настолько глубоко проник в методологию совр. естествознания, что нередко его теории рассмат-

риваются как тождественные с гипотетико-дедуктив­ной системой. Гипотетико-дедуктивная модель довольно хорошо описывает формальную структуру теорий, од­нако она не учитывает ряд др. их особенностей и функ­ций, а также игнорирует генезис гипотез и законов, являющихся посылками. Поэтому такая модель служит прежде всего средством для анализа логич. структуры готовой (сложившейся) естеств.-науч. теории.

С логич. т. зр. гипотетико-дедуктивная система пред­ставляет собой иерархию гипотез, степень абстрактно­сти и общности к-рых увеличивается по мере удаления от эмпирич. базиса. На самом верху располагаются гипотезы, имеющие наиболее общий характер и поэто­му обладающие наибольшей логич. силой. Из них как посылок выводятся гипотезы более низкого уровня. На самом низшем уровне системы находятся гипоте­зы, к-рые можно сопоставить с эмпирической действи­тельностью.

С методология, т. зр. Г.-д. м. даёт возможность ис­следовать структуру и взаимосвязь не только между гипотезами разного уровня, но и характер их подтверж­дения эмпирич. данными. Вследствие установления ло­гич. связи между гипотезами гипотетико-дедуктивной системы подтверждение одной из них будет косвенно свидетельствовать о подтверждении других, логически с ней связанных гипотез. Этим объясняется стремле­ние к объединению их в рамках гипотетико-дедуктив-ных систем.

Разновидностью Г.-д. м. можно считать математич. гипотезу, к-рая используется как важнейшее эврис-тич. средство для открытия закономерностей в естество­знании. Обычно в качестве гипотез здесь выступают нек-рые уравнения, представляющие модификацию ранее известных и проверенных соотношений. Изменяя эти соотношения, составляют новое уравнение, выра­жающее гипотезу, к-рая относится к неисследованным явлениям. Так, напр., М. Борн и В. Гейзенберг приняли за основу канония. уравнения классич. ме­ханики, однако вместо чисел ввели в них матрицы, построив таким способом матричный вариант кванто­вой механики.

В процессе науч. исследования наиболее трудная задача состоит в открытии и формулировании тех прин­ципов и гипотез, к-рые служат основой для всех даль­нейших выводов. Г.- д. м. играет в этом процессе вспо-могат. роль, поскольку с его помощью не выдвигаются новые гипотезы, а только проверяются вытекающие из них следствия, к-рые тем самым контролируют про­цесс исследования. См. также Дедукция, Теория.

• в рус: пер.: Избр. книги, пер. В.И.Руднева, [Μ.Ι 1936-Соч., пер. В. И. Руднева, 1т.] 2—3, М., 1941—44.

• Moon R. О., Hippocrates and his successors..., L., 1923; P o h l e n z M., Ilippokrates und die Begründung der wissen­schaftlichen Medizin, B., 1938; WeidauerK.j Thukydides und die hippokratischen Schriften, Hdlb., 1954.

ГЛОБАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ [франц. global — всеоб­щий, от лат. globus (terrae) — земной шар], совокуп­ность жизненно важных проблем человечества, от решения к-рых зависит дальнейший социальный про­гресс в совр. эпоху,— предотвращение мировой тер­моядерной войны и обеспечение мирных условий для развития всех народов; преодоление возрастающего разрыва в экономич. уровне и доходах на душу населе­ния между развитыми и развивающимися странами пу­тём ликвидации их отсталости, а также устранение го­лода, нищеты и неграмотности на земном шаре; пре­кращение стремит. роста населения («демографич. взрыва» в развивающихся странах) и устранение опас­ности «депопуляции» в развитых капиталистич. странах; предотвращение катастрофич. загрязнения окружаю­щей среды, в т. ч. атмосферы, Мирового океана и т. д.; обеспечение дальнейшего экономич. развития челове­чества необходимыми природными ресурсами как во­зобновимыми, так и невозобновимыми, включая продо­вольствие, пром. сырьё и источники энергии; пред­отвращение непосредств. и отдалённых отрицат. пос­ледствий науч.-технич. революции. Нек-рыми исследо­вателями в число Г. п. включаются также проблемы здравоохранения, образования, социальные ценности и т. п.

Эти жизненно важные проблемы хотя существовали и прежде в той или иной мере как локальные и регио­нальные противоречия, приобрели в совр. эпоху пла­нетарный характер и беспрецедентные масштабы вслед­ствие сложившейся на земном шаре конкретно-исто-рич. ситуации, а именно — резкого обострения не­равномерности социально-экономич. и научно-технич. прогресса, а также возрастающего процесса интерна­ционализации всей обществ. деятельности. Вопреки мне­нию мн. учёных и обществ. деятелей на Западе, в част­ности представителей Римского клуба, Г. п. порожде­ны не столько колоссально возросшими средствами воздействия человечества на окружающий мир и огромным размахом (масштабом) его хоз. деятельности, к-рый стал сопоставим с геологич. и др. планетарны­ми естеств. процессами, а прежде всего стихийностью обществ. развития и анархией произ-ва в условиях ка­питализма, наследием колониализма и продолжающей­ся эксплуатацией развивающихся стран Азии, Африки и Лат. Америки многонац. корпорациями, а также др. антагонистич. противоречиями, погоней за при­былью и текущими выгодами в ущерб долговременным, коренным интересам общества в целом. Глобальность этих проблем вытекает не из их «повсеместности» и тем более не из «хищнич. природы человека», якобы одина­ково присущей любой социальной системе, как утверж­дают бурж. идеологи, а из того обстоятельства, что они так или иначе затрагивают человечество в целом и не могут быть полностью разрешены в рамках отд. гос-в и даже географич. регионов. Они не могут также успешно решаться изолированно одна от другой.

Общечеловеч. характер Г. п. отнюдь не придаёт им надклассового и внеидеологич. содержания, как полагают бурж. учёные, рассматривая их с позиций абстрактного гуманизма и либерально-реформистской филантропии. Глобальность этих проблем не отменяет классового подхода к их исследованию и принципиаль­ных различий в методах и способах их решения в раз­личных социальных системах. Марксисты отвергают распространённые на Западе пессимистич. и псевдооп-тимистич. концепции Г. п., согласно к-рым они либо во­обще не могут быть разрешены и неминуемо ввергнут