Энциклопедический

На всех стадиях обществ. развития труд, обществ. произ-во есть гл. условие обмена веществ между чело­веком и природой. Г. с. представляет собой арену тру­да, естеств. основу трудовой деятельности человека, естеств. предпосылку материального произ-ва. Исполь­зуемые обществом природные богатства делятся на два вида: а) естеств. источники средств жизни (дикие рас­тения, плоды, животные и т. д.); б) естеств. богатства, являющиеся предметами труда,— уголь, нефть, энер­гия падающей воды, ветра и т. д. (см. К. Маркс, в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 23, с. 521). По мере развития производит. сил общества изменяются и рас­ширяются рамки Г. с. На ранних ступенях истории гл. обр. использовались естеств. источники средств жизни, в дальнейшем решающую роль приобретают ископае­мые и энергетич. ресурсы, т. е. природные богатства, являющиеся предметами труда.

Обществ. развитие, рост производит. сил приводили к изменению значения тех или иных природных усло­вий: благоприятные в одну эпоху, они становились неблагоприятными в другую, и наоборот. Изолирован­ность Др. Египта, защищённого от вторжения кочевни­ков пустынями, первоначально в 3—2-м тыс. до н. э. была благоприятна для его социального развития, од­нако в дальнейшем, по мере создания мирового рынка, роста торг. связей и обмена, эта изолированность стала тормозить развитие экономики, а построенный в 19 в. Суэцкий канал приобрёл важное значение для Египта. Т. о., роль Г. с. в жизни общества определяется уров­нем развития материального произ-ва.

Сами по себе естеств. условия безразличны к потреб­ностям людей, но общество преобразует их и подчиняет своим целям. Ведущая и решающая роль в изменении Г. с. принадлежит человеку. Но масштабы, характер и формы этого изменения зависят от обществ. строя и прежде всего от характера производств. отношений. «Всякое производство,— писал К. Маркс,— есть при­своение индивидуумом предметов природы в пределах определенной общественной формы и посредством нее» (там же, т. 12, с. 713). Капиталистич. произ-во разви­вает технику таким путём, что подрывает источники вся­кого богатства. Капитализм мешает рациональному и планомерному воздействию на Г. с. и зачастую обуслов­ливает вредные для общества изменения Г. с. Маркс подчёркивал: «...Культура, если она развивается сти­хийно, а не направляется сознательно... оставляет после себя пустыню...» (там же, т. 32, с. 45).

Социализм открывает новую эпоху в освоении при­роды. Он обеспечивает новый характер, масштабы и силы для рационального использования и планомерного изменения Г. с.

С началом совр. науч.-технич. революции резко из­меняется само содержание проблемы отношения чело­века и Г. с. Если раньше природные ресурсы на-

много превосходили возможности общества в их ис­пользовании, то теперь масштабы потребления энер­гии, сырья и материалов стали сравнимы с их наличны­ми запасами на Земле. Деятельность человека приводит к загрязнению окружающей среды, оказывает существ, влияние на механизмы саморегуляции в природе. В связи с ростом населения планеты становятся всё ощу­тимей небеспредельные возможности естеств. базы для произ-ва продовольствия. В этих условиях перед чело­вечеством всё более остро возникает проблема сохране­ния окружающей среды. См. также Глобальные пробле­мы, Природа.

* Μ а р к с К., Капитал, т. 1, 3, Маркс К. и Эн­гельс Ф., Соч., т. 23, 25; Энгельс Ф., Диалектика приро­ды, там же, т. 20; Л е н и н В. И., Развитие капитализма в Рос­сии, ПСС, т. 3; Π л е х а н о в Г. В., Очерки по истории мате­риализма, Избр. филос. произв., т. 2, М., 1956; его же, Ма-териалистич. понимание истории, там же; Федоров Е. К., Взаимодействие общества и природы, Л., 1972.

ГЕОГРАФИЧЕСКАЯ ШКОЛА в социологии, натуралистич. учения, к-рые приписывают первостепен­ную роль в развитии обществ и народов их географич. положению и природным условиям. Крайней формой этого направления является механистич. географич. детерминизм, утверждающий почти полную обусловлен­ность деятельности человека естеств. средой.

Вопрос о влиянии географич. среды (в первую оче­редь, климата) на обычаи, нравы, образ правления и нек-рые обществ.-историч. процессы рассматривали уже антич. авторы (Гиппократ, Геродот, Полибий). В эпоху становления капитализма (16—18 вв.) идея объек­тивного, «земного» формирования общества и его уч­реждений под воздействием специфич. природных усло­вий (Монтескье, Тюрго и др.) была прогрессивной, т. к. противостояла мифолого-теологич. истолкованиям ис­тории. Развёрнутые социологич. системы в русле Г. ш. были созданы в 19 в. (Бокль, Кузен, Ренан, Тэн). В це­лом социально-филос. мысль эволюционировала от глобальных сопоставлений общества и природы к спец. изучению влияния разных факторов географич. среды (климата, почвы, рельефа, водных ресурсов и полезных ископаемых, флоры и фауны, космич. процессов и др.) на конкретные обществ. процессы и явления (распре­деление и плотность населения на земном шаре, виды занятий и хоз. деятельности, производит. силы, темпы экономич. и культурного развития, политич. строй, типы социальной организации и др.). Становлению по­литич. географии способствовали работы нем. географа Ф. Ратцеля, у к-рого наметилась тенденция распростра­нения географич. понятий и биологич. аналогий на сфе­ру политич. идеологии. В эпоху империализма возникло наиболее реакц. течение в рамках Г. ш.— школа нем. геополитики. Его теоретич. базой служили учения о якобы чисто природных причинах и географически де­терминированных тенденциях политич. развития и эк­спансии государств-организмов, игнорировавшие «че­ловеч. фактор» в историч. процессе. Понятия геополи­тики — «жизненное пространство», «естеств. границы» и др. впоследствии использовались для оправдания фаш. агрессии. Для французских школ социальной гео­графии 19—20 вв. (Ф. Ле Пле, Э. Демолен, А. де Тур-виль и др.; «поссибилисты» П. Видаль де ла Блаш, Л. Февр и др.) характерны более значит. акцент на ак­тивную роль человека и культуры во взаимодействии с природой, борьба со статич. концепцией географич. сре­ды, призыв к её конкретно-историч. рассмотрению не только как продукта естеств. последовательности собы­тий, но и как результата человеч. труда и культуры. В целом Г. ш. отличают антиисторизм и натурализм в поиске источников развития общества. См. также ст. Географическая среда и лит. к ней.

Первыми представителями Г. были швед. государст-вовед-пангерманист Р. Челлен, к-рый предложил во время 1-й мировой войны термин «геополитика» (как учение о гос-ве — география, и биологич. организме, стремящемся к расширению), нем. географ Ф. Ратцель, англ. географ X. Маккиндер, амер. адмирал А. Т. Мэ-хэн. В период между двумя мировыми войнами Г. уси­ленно культивировалась в Германии и стала офиц. док­триной нем. фашизма. Главой нем. геополитиков был генерал К. Хаусхофер, основатель и ред. (в 1924—44) журн. «Zeitschrift für Geopolitik», пропагандировавше­го идеи реваншизма и агрессии; Хаусхофер был тесно связан с верхушкой фаш. партии. В США в 40-х гг. идеи Г. развивали Н. Спикмен и др.

После 2-й мировой войны Г. стала возрождаться в США, ФРГ и др. В ФРГ с 1951 снова выходит журн. «Zeitschrift für Geopolitik»; возродился «Союз геополити­ки». Совр. геополитики пытаются объяснять противопо­ложность между социалистич. и капиталистич. страна­ми различными факторами, включая географич. обу­словленность.

ГЕОЦЕНТРИЗМ, геоцентрич. система ми-р а (от греч. γη — Земля), учение о центр. положении Земли в Солнечной системе и Вселенной. Согласно Г., не только Луна, но и планеты, Солнце и звёзды обраща­ются вокруг Земли как единого центра, что соответст­вует повседневным наблюдениям. Со времён Пифагора в философии и науке утвердилось представление о гар­монии мира, включавшее требование строгого кругового и равномерного движения небесных тел; однако с нача­лом систематич. астрономич. наблюдений выяснилось, что видимые пути нек-рых тел (планет) явно не удовлет­воряли этому требованию. Платон сформулировал в качестве центр. задачи астрономии объяснение видимых несовершенных движений. Эту задачу решали Аристо­тель и Птолемей. В системе Птолемея, явившейся вер­шиной Г., планеты движутся строго равномерно по кру­говым орбитам — эпициклам, а центры последних — по другим, также круговым орбитам — деферентам. Сочетание этих совершенных движений в итоге даёт ви­димое запутанное движение (соответствие наблюде­ниям достигается хитроумным подбором элементов орбит).

Г. стал осн. принципом космологии христианства и был связан с представлением об особой роли и цент­ральном положении человека в мироздании (антропо­центризм). Благодаря авторитету Аристотеля и церкви он господствовал ок. двух тысячелетий, пока не сме­нился как в науке, так и в обыденном сознании гелио­центризмом.

и врача-натурфилософа 1 в. до н. э.. Асклепиада из Вн-финии. В диалогах Г. обсуждались такие астрономич. теории, как вращение Земли вокруг своей оси, враще­ние Венеры и Меркурия вокруг Солнца, Солнца — вокруг Земли (ср. гелиогеоцентрич. систему Тихо Бра­ге), гелиоцентрич. гипотеза и даже гениальная догадка о существовании др. планетных систем («каждая звез­да — мир, содержащий землю...»). Астральная концеп­ция души («душа — свет», происходящий из Млечного Пути) неясным образом сочеталась с отрицанием суб­станциальности души в диалоге «О том, что в Аиде».

• Фрагменты: Die Schule des Aristoteles, Texte und Komm., hrsg. v. F. Wehrli, Bd 7, Basel — Stuttg., 1969".

• Loni'e I. M., The «Anarmoi onkoi» of Heraclides of Pontus, «Phronesis», 1964, v. 9, № 2, p. 156 sq.; его же, Medical theory in Heraclides of Pontus, в кн.: Mnemosyne, Lip-siae, 1965, p. 126 sq.; RE, Suppl. XI, 1968, col. 675—86.

Книга Г.— руководство к мудрости, её осн. поня­тие — «мудрое». Это — и мудрость мудреца, и внеш­нее, «отличное от всех (отдельных) вещей» (фр. 108 DK), приобщение к чему и делает мудреца мудрецом. Мудрость же «мудрого» и, стало быть, и мудреца в еди­ном «всё знать» (50), т. е. обладании таким знанием, ус­воив к-рое, «можно управлять решительно всеми веща­ми» (41). От «мудрого» к мудрецу знание передаётся, как от мудреца к его ученику, через «глагол» (логос), к-рый предшествует и своему актуальному изречению, и са­мому мудрецу. Как таковой, логос вечен и отражает действит. положение вещей (1). Но хотя логос доступен («общ») всем (17, 2, 113, 116), люди его не воспринима­ют, как, впрочем, и мудрецы — поэты Гомер, Архилох и Гесиод, философы Фалес, Пифагор и Ксенофан, а также историк Гекатей. Все они (за исключением Би-анта из Приены — см. «Семь мудрецов»— и Гермодора — сподвижника Г.) «единому знанию всего» предпочли различные виды «многоучёности», к-рая «уму не нау­чает» (40). «Чтобы говорить с умом, нужно опираться на всеобщее» (114), т. е. понимать, что «единое, расходясь, само с собою сходится: врозь обращённое сопряжение, как у лука и лиры» (51), связавшее в «гнутом и не гну­том сходящееся расходящееся, созвучное несозвучное, и из всех [их сделавшее] единое, а из единого — всё» (10). Единое, из всех противоположностей состоящее, есть «мудрое», или бог (32), ибо «бог — это день ночь, зима лето, война мир...» (67), т. е. «все противополож­ности» (Ипполит). Но и отдельные, попарно сопряжён­ные противоположности образуют некие единства, гл. содержание к-рых — тождество самих этих противопо­ложностей: живое и мёртвое, бдящее и спящее, юное и старое (88), болезнь и здоровье, голод и пресыщение, усталость и отдых (111), прекрасное и безобразное (82), чистое и грязное (61) и т. д. суть одно и то же.

Но природа каждого такого отд. единства «любит скрываться» (123), т. к. «сопряжение неявное явного крепче» (54). Чтобы постигнуть её конкретно, нужно уметь приложить общий закон, для чего нужна опре-дел. психологич. установка на познание (86, 18, 22, 101), опора на показания органов чувств (55, 101А, 7), поверяемых судом души (107) согласно правде (28). Ду­ша же, чтобы быть мудрой, должна быть сухой (118), т. к. влажность ей вредна (117, 77), а превращение в воду смертельно (36). Душа — воспарение (AI5), вос­парением же, объемлющим землю,— т. е. мировой ду­шой — является и логос, с к-рым она общается — по-

ГЕРАКЛИТ 109

стоянно через дыхание, а во время бодрствования и че­рез глаза и уши (А16, ср. 75, 89,26. Благодаря этому общению с всеобщим логосом (к-рым она как бы питается, пропуская его сквозь тело), душа живет и познает, или, в терминологии Г., растит свой собственный логос (115), постоянно обновляясь и отодвигая свои «пределы»: как «в одну и ту же реку ты не вступишь дважды» (91^а), так и «пределов души ты не отыщешь, хотя бы ты весь путь црошёл — столь обширен её логос» (45), ибо «на вступающих в одну и ту же реку все новые и новые во­ды текут; а души из влаги (?) воспаряются» (12). Сам логос, вероятно, мыслится как круговорот или поток душ-воспарений, в к-ром мы как бы купаемся. Такая трактовка образа реки не исключает наличия у Г. зна­менитого тезиса о том, что всё течёт (не засвидетель­ствованного в фрагментах, а потому отвергаемого мн. учёными как ошибочное толкование образа реки, вос­ходящее к Кратилу и Платону): участие и центр. поло­жение логоса в общем круговороте элементов (36,12,77) оправдывает распространение этого образа на все вещи, но с существенной оговоркой: всё течёт не как попало, а повинуясь законам единого мудрого (64).

Мир этот, но Г., никем не создани есть «вечно живой огонь, мерно загорающийся и мерно потухающий» (30). На этот огонь «обмениваются все вещи» (90), выплавлен­ные из него, как слитки из золотого песка (Аристо­тель 304а 20). Детали космогонии и космологии Г. трудно восстановимы. Сюда, вероятно, относятся фраг­менты о превращениях «элементов» (31, 76, 60, 102), уче­ние о «недостатке» и «избытке» огня (мировом пожаре) (65, А 10) и др.

Г.— первый греч. философ, вышедший за рамки чис­то натурфилос. построений мистики чисел и религ.-этич. исканий и попытавшийся определить единую объ-ективно-логич. закономерность (диалектику), лежащую в основе всякого процесса и состояния, разработать элементарную теорию познания и использовать полу­ченные т. о. общефилос. выводы для объяснения ряда частных физич., политич., этико-религ. и социальных проблем своей эпохи.

* Свидетельства и фрагменты: DK I, 139—90; raclito. Testimonialize e imitazioni, introd., trad, e comm. a cura di R. Mondolfo e L. Taran, Firenze, 1972; Marcovich M., Eracllto, Frammenti, Firenze, 1978».

• Муравьев С. H., Жизнь Г. Э., «ВДИ», 1974, № 4, с. 3—23 и 197—218; 1975, JV« 1, с. 27—Ί8 и 229—44; 1976, № 2, с. 47—71; Лебедев А. В., Новый фрагмент Г., там же, 1979, № 2, с. 3—23; 1980, H 1, с. 29—48; Heroclftus of Ephesus. Cos­mic fragmants, ed. with an introd. and comm. by G. S. Kirk, Canib., 1954; L'annee philologique, t. 16, P., 1970 и след, тома (библ.); RoussosEv. N.. Heraklit-BibJiographie, Darmstadt, 1971; West M. L., Early Greek philosophy and the orient, Oxf., 1971, p. 137—202; Bollack J., Wismann H., Heraclite ou La Separation, P., 1972; Battegazzore A. M., Gestualita e oracoiarita in Eraclito, Genova, 1979.

ность) простых сущностей, находящихся в «интеллиги­бельном пространстве». В отличие от «феноменального пространства», т. е. поля представлений, заключённого в нашей душе, «интеллигибельное пространство» у Г.— это абстрактное понятие, сопоставимое с понятием пространства в · математике. Среди моментов, сбли­жающих Г. с позитивизмом 1-й пол. 19 в. и удаляющих его от диалектики нем. классич. идеализма,— определ. математизация философии на фоне характерного для Г. сочетания эмпиризма, психологизма и отвлечённой спе­куляции. Аналогичная математизация имеет место и в психологии Г. с её анализом «души» и «Я» как понятий, к-рые, подобно «вещи», подвергаются критич. рассмот­рению. «Душа», по Г.,—«простая реальная сущ­ность», и Г. рассчитывает абстрактные формулы, соглас­но к-рым сосуществуют в единстве сознания различные представления души (Г. пользуется при этом термина­ми «торможение», «вытеснение» и др.). Математич. ме­тоды не находят, однако, здесь адекватного для себя материала — одно из свидетельств разнородности фи­лос. начал Г. Философия Г. не получила в Германии широкого распространения. Напротив, в Австрии она влилась в традицию филос. реализма и в сер. 19 в. стала офиц. университетской системой философии. В Авст­рии получили развитие и эстотич. идеи Г.: Р. Циммер­ман (Zimmermann R., Allgemeine Ästhetik als Form­wissenschaft, 1865) развернул их в систему абстракт­ного формализма, О, Гостински же (Hostinsky O., Her­barts Ästhetik in ihren grundlegenden Teilen, 1891) выделил в них моменты, связанные с постижением ком­позиции художеств. произведений как структуры равно­весия, существующего между его смысловыми частями. В педагогике, определяя цель воспитания как гармо­нию воли с этич. идеями и выработку многостороннего интереса, Г. считал осн. путями достижения этой цели управление (подавление «дикой резвости» ребёнка), воспитывающее обучение и нравств. воспитание. Боль­шой популярностью в европ. педагогике 2-й пол. 19 — нач. 20 вв. пользовалось учение Г. о четырёх ступенях обучения («ясность», «ассоциация», «система», «метод»).

• Sämtliche Werke, Bd 1 — 19, Lpz. — Langensalza, 1887—1912; в рус. пер. — Психология, СПБ, 1875; Избр. педагогич. соч., т. 1, М., 1940; Идеи эстетич. воспитания, т. 2, М., 1973, с. 322— 334.

• Шишкин Н., О детерминизме в связи с математич. психологией, «Вопросы философии и психологии», 1891, кн. 8; История философии, т. 3, М., 1943, с. 472—78; F r i t z s с h Т., J. F. Herbarts Leben und Lehre, Lpz.—13., 1921; Weiß G., Herbart und seine Schule, Münch., 1928.

ка», в. 1, 1906) Г. впервые выразил принцип своего мировоззрения, преодолевавшего теологич. картину истории: язык, по Г.,— создание человеч. разума. После фрагментарной работы «И ещё одна философия истории человечества» («Auch eine Philosophie der Geschichte zur Bildung der Menschheit», 1774) Г. создаёт монументальные «Идеи к философии истории человечест­ва» (Т11—4, 1784—91, рус. пер. 1977), где изложение на­чинается с картины постепенного формирования Земли и завершается очерком историч. развития человечества. Продолжением «Идей» явились «Письма для поощрения гуманности» («Briefe zur Beförderung der Humanität», Bd 1—10, 1793—97). Поздний Г. вёл острую полемику против Канта («Метакритика критики чистого разу­ма» — «Metakritik zur Kritik der reinen Vernunft», 1799, «Каллигона» — «Kalligone», T 1 1—3, 1800, по­свящённая критике кантовской эстетики), в к-рой высказал ряд материалистич. идей. Проведённая Г. идея становления и развития мира как органического целого, равно как его философия культуры во многом определили последующее развитие всей нем. филос. мысли.

• sämtliche Werke, hrsg. v. B. Suphan, Bd 1— 33,1877—1913; Werke, Bd 1—5, B.— Weimar, 1978; в рус. пер.— ИзОр. соч., M,—Л., 1959.

• Га им Р., Г., его жизнь и соч., пер. с нем., т. 1—2, М., 1888; Г у л ы г а А. В., Г., М., 1975'; KantzenbachF. W., J. G. Herder in Seibstzeugnissen und Biiddokumenten, Reinbek bei Hamb., 1970.