Евгений Иванович Старков родился 27 февраля 1934 года в городе Перми. Его сознательное детство прошло в частном доме на Старом Плоском посёлке. Приходилось много помогать родителям, но если в руки попадала интересная книга
- Может, вы позволите мне объяснить, как произошло это недоразумение
жүктеу/скачать 4.05 Mb.
|
- Может, вы позволите мне объяснить, как произошло это недоразумение. - Какое недоразумение, если есть документ, что ты в пьяном виде сбил пешехода.? – не унимался Ожгибесов. Караваев пытался объяснить, как он непьющий человек был признан пьяным, но его почти не слушали. -Что за цирк позволяете вы? – сказал секретарь райкома. – На кобыле в райком приехали. - Э то, с вашего позволения, не кобыла , а конь. Вы, новерно, забыли, что наш район сельскохозяйственный, так знайте, что в нашем колхозе ещё есть конный двор, в котором содержатся приличные кони. Ожгибесов продолжал защищать Сухановского, которому Караваев не дал провести воспитательную работу. Постепенно у сдержанного председателя стали сдавать нервы. - Вам что, делать нечего? –вспылил он. - Да он забыл куда пришёл. –возмутился Ожгибесов. - Да. Я ехал в наш рай ком, а попал в какой то пивбар. Все дружно зашумели, но его уже понесло. - Как можете вы, набравшись пива, -продолжал он. - воспитывать меня непьющего? Или вам положено пить на работе? Райком словно взорвался. а распалившийся Караваев предложил: - Давайте пригласим сюда экспертизу и проверим каждого из вас. Если полфужера шампанского через четырнадцать часов показало наличие алкоголя, то вы, пол-часа назад выпившие по бутылке пива, уж точно не трезвы. Громче всех на Караваева кричал Ожгибесов: - Выгнать его к чёртовой матери из партии и снять с работы! -С работы? Хоть сегодня, - согласился председатель. – только люди вам этого не простят. Один ваш капитан Жоро что стоит. Из этого трепача главный инженер такой же,как из меня скрипач. Ладно, мне некогда заниматься с вами пустопорожней болтовнёй. на мне пока ещё целый колхоз висит. Уже не слушая крики членов райкома, Караваев вышел из кабинета и заспешил на свежий воздух. Его сердце стучало как молот. Присев на ограждение у автостоянки, он почувствовал себя совсем плохо. Валидола в кармане не оказалось, он остался дома в рабочей куртке. - Девушка, - обратился он к проходящей мимо молодой женщине. – вы не сможете сбегать за валидолом. Аптека была за углом, и через три минуты у Караваева было спасительное лекарство. - Может, всё-таки вызвать скорую. – предложила женщина. - Нет, нет, спасибо, - отказался он. – сейчас мне будет лучше. 15 Прощай утопия Валидол действительно помог. Купив в магазине буханку чёрного хлеба, Караваев покормил своего скакуна и направился в обратный путь. Ребятишки у детского садика прыгали от восторга, увидев живую лошадь. На здании ремзавода почти метровыми буквами было написано: «Народ и партия едины». Буян шёл красивым шагом. Это позволяло Караваеву спокойно размышлять. Прочитав надпись не стене ремзавода, он задумался над тем, что дала народу коммунистическая партия. - Захватив власть путём военного переворота, коммунисты развязали отвратительную братоубийственную гражданскую войну. – размышлял Караваев. – Сколько народу погибло в ней! А сколько умных, талантливых и просто любящих свою Родину были вынуждены покинуть Россию. Потом ликвидировали крестьянство. В тридцатых годах уничтожили всех грамотных военных начальников. Превратив страну в огромный ГУЛАГ, развернули настоящий геноцид против своего народа. Да были и не малые успехи. В тридцатых годах резко вырвалась вперёд наша промышленность. Мы разгромили фашистских захватчиков. Первыми вырвались в космическое пространство. Но благодаря каким жертвам всё это достигнуто, если даже сам Королёв не избежал ареста. В далёком детстве мне казалось, что гуманиз и коммунизм слова близкие по значению, но на самом деле это далеко не так. Долгие годы нам обещают светлое будущее, но почему-то за всю мою сознательную жизнь, мы ни на шаг к нему не приблизились. Коммунизм – это просто утопия. А ведь если захотеть, то можно не в далёком будущем, а через два-три года жизнь простых людей в нашей стране сделать на много зажиточней и интересней. А вера в светлое будущее это больше походит на какую-то религию, чем на главную идею народной партии. Неожиданно для себя Караваев сделал вывод, что он не согласен с главной идеей партии. - Всё, надо кончать, - решил он. – но надо так написать заявление о выходе из партии, чтоб райкомовские деятели не могли отказать. Всадник слегка дёрнул поводья, и Буян тут же перешёл на галоп. Знакомые пейзажи подняли настроение у Караваева. У правления ждал Ваня Парапир. - Ну как съездили? – спросил он. - Нормально. – ответил председатель, слезая с седла и добавил: - Буян молодец. - Да в райкоме- то как? – допытывался подросток. – Капитан Жора трепался, что всыплют вам по первое число. - В райкоме тоже нормально, ведь за первым числом бывает и второе, и третье. Всё перемелется. Живы будем, не помрём. – пошутил председатель, обняв парнишку за плечи. Не знавший отцовской ласки, Ваня растерянно застеснялся.Караваев почувствовал это и неожиданно спросил: - Откуда, дружок, у тебя такая странная фамилия? - Это у меня батя из Молдавии. Он здесь в леспромхозе работал, а потом уехал к себе на родину. Там у него, оказывается, семья, дети. - Ну а национальность у тебя какая? - Конечно русский. Ведь были великие русские мореплаватели Крузенштерн, Беринг, а я буду великий конюх Парапир. Всё лучше. чем Поносов. Я, когда паспорт получал, взял фамилию отца. Вот закончу школу и пойду работать на конный двор. - Э, нет, дружище, - возразил караваев. -тебе надо учиться дальше. Из тебя может получиться хороший главный животновод. В тот же вечер Караваев написал заявление о выходе из партии, но, прочитав его утром, порвал. Так было несколько раз. Критиковать КПСС он не боялся, но считал бесполезным занятием. Надо убедить, что он потерял веру в построение коммунизма и потому не имеет морального права быть членом КПСС. Когда председатель колхоза принёс своё заявление к парторгу, тот потерял дар речи. Через три дня открылось партийное собрание с повесткой: «Персональное дело коммуниста Караваева». - Товарищи коммунисты! –торжественно начал свою речь Сухановский, но вовремя спохватившись, покашлял и уже совершенно в другой тональности продолжил: - Я должен вам сообщить, что в нашей партийной организации не всё в порядке. Ещё в ноябре месяце коммунист Караваев, находясь в нетрезвом состоянии, совершил наезд на пешехода, а три дня назад написал заявление, которым наносит страшный вред нашей коммунистической партии. - Да. Действительно произошло ДТП, - перебил выступавшего Валентин Михайлович. – только было всё наоборот. Пьяный пешеход налетел на уже остановленный автомобиль. Вы все знаете, что я не пью. Наш секретарь тоже это отлично знает и я уверен, что он уже послал в ГАИ письмо, с просьбой во всём тщательно разобраться. А заявление, наверно, будет лучше, если его прочитаю я сам. Обескураженный Сухановский не знал что делать, а Караваев взял со стола листок и, не глядя на него. по памяти, не спеша, высказал своё заявление. В наступившей тишине было слышно, как тяжело дышал ветеран войны Александр Максимович. К шумному дыханию добавлялся слабый звон его орденов и медалей. - Вот вы товарищ Бушмелев, - обратился Сухановский к ветерану. - как самый старший из нас вправьте мозги нашему председателю. - А чо? – хрипло отозвался Александр Максимович - я бы сам давно такое написал, да грамоты не хватает. А главное боимся мы. На фронте не боялся, а в мирной жизни запугали. Мы ведь как думали: разгромим фашистов и лет через пять, нусама большое через десять заживём как нормальные люди. А нам всё говорят: - подождите, потерпите. Да этого светлого будущего никогда не будет. Нас фронтовиков-то на всё село четверо только осталось. Дочь Нюрка говорит, что в городе все магазины пусты. Вот оно – светлое будущее. Сухановский уже пожалел, что дал слово обычно не многословному ветерану. Теперь он надеялся только на директора школы. - В заявлении Караваева, -сказал директор школы. - я лично ничего крамольного не нахожу. Всё изложено логично. Предлагаю удовлетворить его просьбу. - Да вы что? – взбесился секретарь партячейки. – Сговорились что ли. Нас за это по головке не погладят. Через полмесяца Караваева вызвали в райком. Сначала он не хотел ехать. но потом, прихватив валидол, снова на Буяне отправился на проработку. Удивительно, но о прошлом инциденте никто не напоминал и даже не кричали на Караваева, а спокойно выслушали его заявление, Только Ожгибесов не удержался. - Да как можно не верить в научно доказанную истину – коммунизм. – возмущался он. - А вы, товарищ Ожгибесов, верите в загробную жизнь? – спокойно спросил Валентин Михайлович. - Какая ещё загробная жизнь? Это же религиозные предрассудки. Ты ещё спроси верю ли я в Иисуса Христа. - Коммунизм – это тоже религия, а с рождества Христова почему-то почти во всём мире ведётся летоисчисление. Ожгибесов,набрав побольше воздуха,хотел ещё что-то выдать, но первый секретарь остановил его: - Хватит! Всё ясно, а вы, Валентин Михайлович, можете идти. Наше решение мы сообщим вам по телефону. - Ну вот, всё обошлось даже без валидола. – подумал Караваев, выйдя на улицу. Ему показалось, что райкомовские даже чего-то боялись. 16 Первое место Теперь Караваеву надо было, во что бы то ни стало, вывести колхоз на первое место. Вывести врагам назло, друзьям на радость и можно спокойно кончать с работой. Подолгу сидели они с агрономом над картой колхоза и каждый раз инженер автоматик узнавал что-нибудь новое из области агрономии. За Красным угором было не большое, окружённое лесом, поле. Это поле много лет давало обильный урожай, но кому-то взбрело в голову увеличить это поле и вырубили лес до самой реки. Теперь там даже в тихую погоду сквозит, как в форточке. Зимой весь снег сдувает в реку. В начале апреля всё поле уже чистое. Сев проводится в совершенно сухую землю. Даже в прошлом году, когда в мае были дожди, там овёс, по сравнению с другими полями, дал плохой урожай. - Можно попробовать в феврале провести снегозадержание. – предложил Синицын. - Что ж ты раньше молчал?! – обрадовался председатель. Долгими вечерами Валентин Михайлович писал письма сыну, но ни о ДТП, ни о выходе из партии не говорил ни слова. Писал больше о природе, о своих новых познаниях в сельском хозяйстве, о планах на будущее. Давал полезные советы по армейской жизни. Письма от солдата были короткими, но удивительно тёплыми. Он уже водил автомобиль и осваивал БТР. Почти каждую неделю звонила Женя и сообщала, что у Миши всё в порядке. Конечно, Жене он писал более обстоятельные письма. Костя Чудинов никак не мог решиться переехать в Октябрьское, ведь зимой в колхозе у механизаторов работы не много. Но вот Караваев узнал, что колхозные лесорубы, заготовлявшие деловой лес для пилорамы, организовали не легальную продажу дров в другие деревни и на вырученные деньги каждый день напиваются прямо в лесу. Караваев лично, как говорят, застукал водителя при разгрузке дров. Изворотливый шофёр наврал, что помог престарелой тётке и что больше этого не повторится. Однако через несколько дней люди видели как колхозная машина с дровами снова ушла в соседнюю деревню, а жёны лесорубов пожаловались председателю профкома колхоза, что их мужья пьяные чуть не замёрзли в лесу. Председатель, не раздумывая снял водителя с машины и позвонил Косте, чтоб он срочно приезжал на работу. Лесорубы чужака встретили довольно прохладно, но скоро поняли, что без выпивки они могут заработать на много больше. Поселился Костя в двухквартирном доме через стенку от Фоминых. В выходные на Москвиче Караваева ездили в город. Иногда наоборот жёны на автобусе приезжали в деревню. Вчетвером ходили на лыжах. Чудиновым очень понравилось место у реки, где они будут строить свой дом. Как-то в кабинет председателя робко вошла Тамара. - На работу не возьму. – опередил её Караваев. - Да я по другому вопросу, - виновато сказала женщина, прикрывая дверь. Она долго сбивчиво объясняла цель визита. - Такими делами у нас занимается профсоюз, - сказал председатель, с трудом поняв суть вопроса. – но ты не член профсоюза. Значит надо идти к парторгу Сухановскому. - Так я на него и жалуюсь. - А-а-а. – протянул Караваев, окончательно поняв в чём дело. – Тогда напиши заявление участковому и посадят нашего капитана Жору за растление несовершеннолетних. - Посадят? – удивилась Тамара. – Да сажать-то может не надо. - А я бы тебя посадил за плохое воспитание дочери. Ей хоть шестнадцать-то исполнилось? - Недавно. - А я слышал, что она уже в прошлом году никому не отказывала. - А чё с ней сделаешь, ведь не зашьёшь у неё. - Значит, я должен повлиять на Сухановского, чтоб он с тобой спал, а твою дочь не трогал. Тамара молча опустила глаза. - Извини, - продолжал Караваев. – я такой власти не имею, тем более, что у жоры есть жена и семья. А заявление участковому ты обязательно напиши. - Так посадят ведь. - Не бойся. Таких не сажают. За зиму Фомины и Чудиновы заготовили и вывезли лес для строительства своих домов и оформили документы на земельные участки. Когда началась посевная, Костя сел на трактор и сразу выбился в передовики. Погода была, как по заказу, и сев провели в сжатые сроки. Костя Чудинов несколько дней отдыхал в городе. До отправления автобуса оставалось часа три, кагда он случайно на улице встретил Альфреда Бабича бывшего соседа по бараку.Альфред очень обрадовался и набивался к Косте в гости, но он сказал.что скоро уезжает в Октябрьское, а у него ещё куча дел. – Куда, куда? – переспросил Бабич и. услышав ответ обрадовался ещё больше. – Так у меня там двоюродный дядька Николай Григорьевич Замараев живёт. Его все знают. - затараторил он.
– А ты давно его навещал? – спросил Костя. – Может его уже живого нет? – Да ты что? – возмутился Бабич. – А вообще-то лет десять не был , а может и больше. – Вот так мы поддерживаем родственные отношения. констатировал Костя. –Слушай! Решено! – закричал Бабич. –Я еду с тобой. Сейчас сбегаю за чамоданом и на автовокзал.
– Скажу честно, - признался Альфред, - некоторые приятные особы вдохновляли меня на лирические стихи. но это была чисто платоническая любовь., а она. а онаа.. – Что она? – не понял Костя. – Застукал я её с другим и не где нибудь, а в нашей постели. – Ну дела-а. – протянул Костя, а Бабич продолжал: – Чуть не убил обоих, а потом извинился и ушёл. Мы же культурные люди. Вот надо где-то пожить месяц , другой, чтоб успокоиться. Ни Николая Григорьевича Замараева, ни его жены в живых уже не было.Лет семь за их избой приглядывают соседи и не дают растаскивать. Когда-то лет двадцать назад приезжал с Украины к Замараевым сын, а потом , говорят, он погиб в автокатастрофе. А внуков даже никто не видал. Конечно, Альфред Бабич расчитывал совсем на другое. но не возвращаться же обратно. Совсем старенькие соседи отнеслись к нему в приветливо, даже обрадовались. Они хорошо знали его мать и многое могли рассказать про дядю Николая. Несколько дней Альфрад жил у соседей, но потом привёл в божеский вид избу Замараевых и переселился туда. Онне думал, что с выходом на пенсию так круто изменится его жизнь. Вечерами за чашкой крепкого чая у него стали появляться стихи с глубоким философским смыслом. Зашёл как-то Бабич в колхозный клуб. Обрадовался обнаружив там не плохую библиотеку. Приветливая симпатичная заведующая библиотекой в свою очередь обрадовалась новому посетителю, а когда Альфред прочитал несколько стихотворений на сельскую тему, тут же вызвла заведующую клубом. – Вот этого товарища надо обязательно привлечь к участию в нашей самодеятельности. – объявила она. Не секрет, что дни летом на много длиннее, но и дел у селянина летом не мало. За делами быстро летит время. Посевная, сенокос и вот уже жатва. Председатель на своём Буяне неожиданно, появлялся то тут, то там. Одних он хвалил, других просил, а кое-кому доставалось и крепкое слово. Урожай удался на славу. Особенно радовал ячмень за Красным угором. - Ну, Аркадий Иванович, с твоими знаниями и опытом быть тебе председателем колхоза. – постоянно твердил Караваев. Когда Лия Борисовна вышла из автобуса, председатель провожал последние машины на элеватор. - Смотри, какую пшеницу мы вырастили. – сказал он, приподнимая полог. – Чувствуешь запах хлеба? Лия Борисовна кроме запаха пыли ничего не уловила, но глядя на восторженного мужа. согласно кивала головой. - Почему я не пошёл в сельхозинститут? – продолжал Караваев. – Это оказывается так интересно, так здорово. Ведь, если никто не мешает и добросовестно работать, то наше сельское хозяйство может не только Советский Союз, но и полмира прокормить. - Ты что, и дальше собрался тянуть лямку председателя? – испуганно спросила Лия Борисовна. - Об этом дома поговорим. – сухо ответил муж, заметив подошедшего Сухановского. Сам он давно уже окончательно решил после завершения страды подать в отставку. Через полгода Лия Борисовна выходит на пенсию и надо вплотную заняться своим индивидуальным хозяйством. Надо обязательно завадить какую-то живность. В газете напечатали заметку, что в селе Абрамова разводят необычных коз, которые дают много молока. Вот таких коз и собирался завести Караваев, а у него даже нет нормальной конюшни. Надо выписать лес и до весны срубить новую конюшню. Всё хуже и хуже становилось с продуктами. С промтоварами тоже не лучше. Второй год Валентин Михайлович пытается купить новый костюм. Сначала не мог подобрать по фигуре, а потом одежды в магазинах совсем не стало. При виде обильного урожая, Караваеву порой казалось, что страна выходит из прорыва, но пустые полки в городских магазинах говорили совсем о другом. Лия Борисовна насажала столько разных овощей, что в её отсутствие вечерами Караваеву приходилось не только поливать, но и даже кое- что пропалывать. В результате урожай получился не плохой. Пока Валентин Михайлович работал. он мог под зарплату при забое на ферме брать мясо. А что будет дальше? Когда в районе подвели итоги, и местная газета сообщила о том, что колхоз «Луч» по всем показателям занял первое место, решили провести собрание. На собрание приехал Ожгибесов, видимо об этом позаботился парторг. Отчёт председателя был немногословен. Он старался доказать присуиствующим, что при добросовестном труде без пьянства на многоповышаются не только показатели колхоза, но и материальное положение колхозников. В конце он поблагодарил всех членов коллектива, при этом низко, низко поклонился. Главный экономист колхоза зачитала прикоз по колхозу о премировании лучших тружеников коллектива. Караваев лично вручал премии и от всей души жал руки людям, которые не подвели его. Потом неожиданно вышел дед Трофим Ивнович с гармошкой и сним бабва Маня с балалайкой из ансамбля «Сударушки». Онизапели куплеты прославляющие героев дня. Досталось в куплетах и нерадивым. Бабич тоже присутствовал на собрании и наблюдал ,как люди реагируют на его работу. Со вторым вопросом было на много сложней. Люди не хотели отпускать председателя. так много сделавшего для них. - Товарищи, войдите в моё положение. – умолял Караваев. – от двух инфарктов я убежал, а третий меня доканает. Извините, но мне хочется дождаться внуков. Я обещал спасти колхоз от развала и эту задачу выполнил. Теперь прошу отпустить меня на пенсию. На должность председателя колхоза я предлагаю кандидатуру Синицына Аркадия Ивановича. Это очень грамотный и ответственный товарищ. Без него мы бы не получили такого урожая. – Нет, нет! – закричал Синицын. – Я не смогу. В агрономии я разбираюсь, а командовать не умею. Караваев сам не обладал особыми командирскими чертами, но темнее мене справился с таким не лёгким и совершенно не знакомым ему коллективом. Синицина уважали за его знания, и лучшей кандидатуры не было. Но слово попросил Ожгибесов. – Да. Караваев был не плохим председателем, начал он. – правда последний год он стал не туда гнуть и пошёл против линии партии. – Это выходит, что он против партии вывёл колхоз на первое место. – сказала с места главный экономист колхоза. – Одному председателю ничего не сделать. – стал выкручиваться представитель райкома. – Первое место – это заслуга всего коллектива. Он хотел ещё что-то добавить очерняющее председателя, но понял, что народ его не поймёт и сразу перешёл к кандидатуре Синицина. – Зачем насильно заставлять человека, - сказал он, - если в колхозе есть не мало достойных людей. После этого стали предлагать от главного экономиста до заведующего складом, но все давали самоотвод. В зале наступил шум и даже хохот. Выждав какое-то время снова взял слово Ожгибесов. Он предложил на должность председателя Сухановского и так расхвалил его, что сам капитан Жора удивился. Караваеву хотелсь прекратить разыгранный балаган, но для этого он должен был остаться председателем и объявить прямую войну Ожгибесовым и Сухановским. Для таких сражений требуется крепкое здоровье, а он уже полез за валидолом. Когда выходили из клуба шутница бабка Онисья посвоему показывала разыгранный спектакль. – Равняйсь, смирно! Кто за капитана Жору? – Единогласно! – выкрикивала она, вскидыва кверху руку. Все смеялись, хотя надо было плакать. – Что мы с тобой наделали?! – сказал Караваев Аркадию Ивановичу на следующий день. – Ведь этот капитан в два счёта развалит весь колхоз. – Извини, я не думал, что выберут этого бездельника. – понурив голову ответил главный агроном. – Я сегодня всю ночь не спал, - продолжил Караваев. – мы с Иваном Трофимовичем Поляковым до утра о крестьянской жизни проговорили. жүктеу/скачать 4.05 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|