Габдуннасыр Курсави — татарский Лютер

Первый татарский политик.

Таким человеком в татарской истории был Рашид Ибрагим: первый татарский политик, политэмигрант, редактор. Он писал памфлеты и богословские труды, создавал политические программы и оставил нам автобиографию, поражающую и сегодня своей глубиной и искренностью. В татарской истории советского времени о нем помнили в основном по ядовитой реплике Тукая, где он с издевкой говорил о деятельности Рашид казыя по исламизации японцев. Хотя повод для насмешки сомнителен: Рашид казый умер в Токио, где тогда существовала мечеть, объединявшая как японцев, так и тюрок.

Жизнь его похожа на авантюрный роман, разыгрывавшийся на всем пространстве Европы и Азии. Он встречался с министром внутренних дел России Святополк-Мирским и на горе Арафат в дни хаджа проповедовал свои взгляды мусульманам, несколько лет провел в суфийской келье в Медине и подписывался в Женеве под письмом президенту США Вудро Вильсону в защиту прав нерусских народов Российской империи...

Его путеводной звездой была идея единства исламского мира, который должен был достичь экономического и политического уровня европейской цивилизации, сохранив свое исламское содержание. Остановимся хотя бы на некоторых эпизодах из жизни этого человека.

Рашид Ибрагим был уроженцем Тобольской губернии. Его предки были, возможно, даже не сибирскими татарами, а узбеками. Подростком его привезли в медресе аула Кышкар в Заказанье, но тамошний уровень знаний его не удовлетворил. В 1879 году молодой Рашид решил продолжить свое образование в Медине. Тогда там было три-четыре казанских текке (суфийских общины).

По воспоминаниям Р. Ибрагима, в 1879 г. он внимательно следил за деятельностью министра просвещения Турции Муниф паши в сфере реформы образования. "В Стамбуле многие лица и высокопоставленные чиновники обсуждали вопросы преподавания и воспитания с Муниф пашой. Тот много высказывался о потребности реформы образования и в конце заявил: "Для того, чтобы провести у нас реформу образования, надо ее одеть в чалму и чапан. Среди мусульман невозможно вводить образование каким-либо другим методом". Ибрагим вспоминал, что "в газете Муниф паши "Гимран", пользуясь необычайной свободной печати, печатался ряд статей, посвященных будущей судьбе мусульман России, написанных с большим уважением к нам". Именно у Муниф паши Ибрагим взял идею реформы образования, которое готово принять европейскую программу, но при сохранении мусульманских ценностей и формы.

По возвращении на родину Ибрагим был избран казыем (судьей) Оренбургского Духовного Собрания. В эти годы борьбу за реформу образования развернули уже мусульмане России. Благотворитель Гани бай Хусаинов, который финансировал сотни школ, искал поддержки у духовенства. В 1892 г. состоялось первое совещание по вопросам реформы школ и просвещения. Оно не принесло реальных результатов, так как решение мог принять только муфтий, который избегал любых инициатив. Рашид казый самовольно дал фетву (разрешающий акт мусульманского права) на направление заката (милостыни) на нужды школ. В том же году он посетил экзамены в школе Гани бая и одобрил преподавание по новому методу ("ысул джадид"). Фетва Рашид казыя означала, что колеблющиеся мусульмане могут пойти в новометодную школу, не опасаясь бойкота со стороны общины.

На рубеже XIX-XX веков Фатих Карими, братья Габдулла и Губайдулла Буби, Рашид Ибрагим, Муса Биги начинают приходить к идее необходимости реформы государственного строя ради прогресса и автономии татар. В Европе уже существовали конституционные режимы, основным лозунгом турецкой оппозиции было восстановление Конституции 1876 г. В 1895 г. Рашид казый отправляется в поездку по странам Европы и Азии. Знакомство с европейскими реалиями приводит его к все большей критике российской действительности. Он становится первым татарским политическим эмигрантом и публицистом. По возвращении в Россию в 1900 г. он начинает издавать альманах "Миръат" ("Зеркало"), где агитирует за создание национальных автономных учреждений и реформы российского режима по европейскому образцу.

Муса Биги так описывал начало всероссийского мусульманского политического движения, основной объединяющей фигурой которого стал Рашид казый Ибрагим. 13 августа 1904 г. прибывший из Стамбула Р. Ибрагим был арестован в Одессе. 21 августа по настоянию мусульман он освобожден. В начале сентября в Петербурге Рашид казый встретился с министром внутренних дел Святополк-Мирским и деятелями "Союза Освобождения" (единого союза всей российской оппозиции). Позднее в Москве он беседует с известным земским деятелем М. А. Стаховичем. В начале октября Рашид Ибрагим начал свои поездки по России с целью подготовки съезда мусульман. На первом этапе его деятельность концентрируется среди татар Волго-Уральского региона. Он приезжает в Иж-Буби, затем в Оренбург, Троицк, Уфу, и приходит к заключению, что «необходимо устроить съезд во время ярмарки в Мензелинске". 26 ноября он рассылает письма Вали Яушеву (знаменитому Троицкому ревнителю Ислама, купцу-миллионеру и благотворителю), братьям Буби, Шайхулле Шафигуллину (миллионеру, ревнителю Ислама и национальной светской школы), а 28 ноября Шакиру Хальфину (представителю мензелинского рода баев Хальфиных), казанскому мулле Зарифу Амирхану и книгоиздателю Галиаскару Камалу. В конце 1904 г. на имя премьер-министра С. Ю. Витте поступает первое прошение мусульман о даровании им политических и гражданских прав. Его непосредственным инициатором был Петропавловский ахун Яушев. В январе 1905 г. Рашид Ибрагим обсуждает с Юсуфом Акчурой, который был очень близок к Гаспринскому, вопрос о политическом союзе мусульман Казани и Крыма. Акчура отправляет письма Гаспринскому и лидеру азербайджанских либералов Топчибашеву. Именно тогда началось великое объединительное движение мусульман России, своим размахом поразившее даже Ленина.

В начале 1905 г. Ибрагим умудрился заложить основы и радикально-демократического политического движения татарской молодежи, которое все более переходило от просветительных к чисто политическим целям. Шакир Мухаммедъяров вспоминает, что в начале 1905 г. из Петербурга в Казань прибыл Рашид казый Ибрагим. В номерах "Сарай" на нынешней улице Кирова он встречается с членами молодежного радикального кружка Гаязом Исхаки, Хусаином Ямашевым, Гумером Терегуловым. На встречи Рашид казый привозил прокламации, которые составили затем основу программы молодых радикалов.

На II Всероссийском мусульманском съезде в январе 1906 г. он был единственным из татар, кто поддержал пункты программы партии "Иттифак", провозглашавших широкую децентрализацию и автономию. По этой программе каждая область имела свой бюджет, парламент, законы, чиновников, и Россия образовывалась на основе союза свободных областей. Рашид казый был и одним из авторов этой программы.

Рашид казый Ибрагим был в то время единственным политическим деятелем, неустанно разъяснявшим принципы автономии. Так, в статье "Что такое автономия, и какой она бывает?" он настаивал на создании отдельных земских управ, формировании мусульманского корпуса, который бы размещался в невоенное время в мусульманских губерниях, и образовании школ, отдельных от русских— "для сохранения морали". Рашид Ибрагим писал: "Если мы не сможем сейчас решить земельный (территориальный) вопрос, то вопрос автономии обязательно поднимется, хотя и впоследствии." Рашид казый считал, что вопрос дальнейшего увеличения автономии должен решаться потомками, но обеспечение вышеназванных пунктов является долгом их поколения. В целом, стремление Ибрагима к максимальной самоизоляции татар совпадает с приговорами собраний в сельских районах. Вопреки утверж­дениям советской эпохи, татарская деревня стремилась к минимальным контактам с любыми органами российского государства и почти не до­веряла и земству.

На съезде Рашид казый Ибрагим заявил, что "нашей целью является организация общества с разрешения правительства. Нужно разъяснять основные цели этой организации, выпускать газеты и совершать другие действия, пробуждать к жизни ответственных людей. Потому что без таких людей мы не можем бороться, для этой цели нужно создавать общество, чтобы готовить народ для борьбы с правительством" (именно так!).

В этом был весь Рашид казый. Он добивался разрешения на открытие съезда под предлогом борьбы с революционерами, но и сам был сторонником свержения правительства — правда, скорее через избирательные бюллетени.

На III Всероссийском мусульманском съезде в августе 1906 г. Рашид Ибрагим выступал первым. Уже была распущена слишком радикальная для правительства Первая Дума и чувствовалось, что дни революции и относительной свободы подходят к концу. Он призвал к единству и братству всех мусульман по примеру ансаров и мухаджиров, то есть первых мусульман, соратников пророка Мухаммада. Ибрагим заявил: "Единство (иттихад) — это основная политика нашей религии, братство — самая определенная основа". Ибрагим фактически призвал мусульман России положить начало их политическому единству со всеми мусульманами мира в лице исламской нации ("умма исламия"). По мнению оратора, программа должна была состоять из четырех разделов: борьба с миссионерством, развитие школ, положение имамов и улемов и финансирование предыдущих разделов. При этом основной задачей была названа реформа мектебов и медресе.

Позиция Ибрагима является характерной для поколения национальных деятелей 1860 — 1880-х гг., предшествующих джадидам. Эта группа ориентировалась на противостояние миссионерству и опиралась на финансовую поддержку исламской буржуазии. При этом вопросам собственно политической деятельности по европейским стандартам, в силу российских условий, места почти не уделялось.

После поражения революции 1905 — 1907 гг. вместо лозунга единства мусульман России возрождается лозунг исламского единства. В книге Рашида Ибрагима "Бин бир хадиси шариф шархи" ("Толкование тысячи и одного священного хадиса") (1907 г.) говорилось, что "у нас вера и "миллет" (нация) составляет одно... если мы потеряем свою обособленность, то будем совершенно стерты, сделаемся ничем... Сколько у европейцев имеется изобретений и приготовленных орудий и материалов для сохранения политической жизни, столько же сполна и следует нам приготовить. Сколько бы не было новых наук, необходимых для мусульманской жизни, все их надо взять, но при условии остаться нам самими собой". В политической сфере утверждалось, что "все мусульмане составляют одну нацию". В военной сфере требовалось, чтобы «для защиты достоинства и чести Ислама каждый отдельный мусульманин обязан быть сведущим и в современных военных науках".

Эта книга была запрещена цензурой. Рашид Ибрагим посчитал царское правительство деспотическим и покинул Казань ради Стамбула. Здесь с 1908 г. он издавал журнал "Сират аль-мустаким". В 1909 г. во время хаджа на горе Арафат Рашид казый призывал мусульман к объединению против христианского завоевания. В апреле 1911 г. в Уфе с похожей речью выступил ректор медресе «Галия» Зыя Камали: «Русское правительство... нас как можно давит... Мы потеряли свои права совершенно». З. Камали призывал, чтобы, подобно эпохе Мухаммада, в Медине для совета могли собраться мусульмане различных государств. Там они бы могли «поговорить и посоветоваться в каких бы то государствах ни было, если притесняют наших братьев… то общими силами бороться с правительством и вернуть обратно все свои прежние права и преимущества, которые у нас ныне утеряны». В своем выступлении З. Камали излагает идею исламского единства, если не в форме создания единого халифата, то в форме образования своеобразного общемусульманского парламента – Шура, по образцу Совета первых веков хиджры. Как и социалисты, он сводит противостояние между русскими и татарами к противостоянию между рабочими и бюрократией. Таким образом, З. Камали, как и Р. Ибрагим, был сторонником концепции исламского социализма и антиколониальной революции. Концепция федеративной республики и создания национального аппарата были заложены в программе «тангчылар» Гаязом Исхаки. Чуть позднее близкие идеи разовьет завуч «Галии» Галимджан Ибрагимов.

Рашид Ибрагим видел в христианском Западе главного врага мусульманского мира, и худшие враги — это царская Россия, занявшая Поволжье, Кавказ, Туркестан и Крым и... Великобритания, чей флаг тогда реял над Египтом и нынешним Пакистаном. Еще до Мулланура Вахитова и Мирсаида Султан-Галиева он пришел к лозунгу революции колоний. Рашид казый вернулся к активной деятельности после победы Февральской революции в России. В 1919 г. он призывал на Юнусовской площади Казани уходящих на фронт красноармейцев бороться с англичанами, занявшими тогда Палестину и Стамбул, как он призывал к тому же двадцатью годами ранее на Сенном Базаре.

Рашид Ибрагим был практически первым социалистом мусульманского мира. После него пытались и пытаются так или иначе скрестить Ислам с социализмом Бен Белла в Алжире, Каддафи в Ливии, Асад в Сирии, Хусейн в Ираке. Все эти попытки пробуждают от спячки мусульманский мир, изгоняются американцы и европейцы, строятся новые заводы, открываются школы, но... в итоге все эти страны оказываются в глубоком кризисе и для усмирения собственных граждан широко используется оружие. Рашид Ибрагим был ценим и уважаем в татарском обществе, но татары пошли по либеральному пути Гаспринского. Результаты усилий Вахитова и Султан-Галиева также трудно назвать успешными. Гаспринский или Ибрагим, либерализм, сотрудничество с властями и свободное общество или социализм, борьба и жесткий контроль? Эти альтернативы и сегодня достаточно реальны и стоит задуматься о современных путях развития. Нужно уметь учиться на ошибках, а не повторять их.

О Галимджане Баруди существует всего одна книга, к счастью недавно переизданная в издательстве «Иман». Ее автор Юсуф Акчура. Она ("Дамелла Галимджан Баруди") посвящена периоду учебы Баруди, времени формирования его личности. Акчура отмечает, что Баруди являлся внуком отставного николаевского солдата, то есть человека, за 25 лет напрямую ощутившего все плюсы и минусы Российского государства. Знание русского языка и российских реалий сделали отца Мухаммеджана Галеева из человека, не имевшего практически ничего, миллионером и одним из лидеров мусульманской общины Казани.

Наряду с борьбой за национальное образование и устои Ислама он всегда был готов к разумным компромиссам с властями. Именно эти традиции и воспринял его сын Галимджан.

В бухарском медресе молодой Галимджан Галеев окончательно убеждается в архаичности старых методов. Вместо средневековых идеалов ученого, сам Баруди выдвигает идеалы служения Родине и нации. "Для личности самое великое счастье — счастье служить Родине, а для сынов нации — служить ее счастью, моя сладкая мечта использовать достижения образованных наций. Пробуждать сынов Божьих, называемых татарами, направлять их по пути наук и знания — я понимаю эту необходимость, этим я занимаюсь. И, находя в этом священном труде согласие Аллаха, я в этом достигаю счастья". Галимджан вырабатывает основы программы обучения и воспитания. Ее цель — создание личности, преданной Родине и нации, личности высокоморальной. Примерами для таковых должны служить пророк Мухаммад и его соратники.

Газету Гаспринского "Тарджеман", первый центр политической консолидации тюркского мира, активно поддержала татарская элита. В первое десятилетие существования газеты среди наиболее активных сторонников этой программы можно назвать в Казани Шигабетдина Марджани и главу медресе "Мухаммадия" Галимджана Баруди.

Баруди был мюридом (учеником) знаменитого шейха Зайнуллы Расули, которого современники за его авторитет называли "королем татар". Гаспринский писал в статье "Шейхство и шейхи", что "Зайнулла хазрет и Галимджан Баруди... поистине радеют и служат интересам народной жизни и его религиозно-нравственному облагораживанию". Особое внимание Расули уделял медресе Г. Баруди "Мухаммадия". В 1891 г. он заложил первый камень в его основание и "постоянно спрашивал о делах медресе и положении его хальф (учителей)". При открытии "Мухаммадии" Расули произнес следующую речь: "Вместе проявляйте иджтихад (усердие) на пути реформы образования, служите этому пути, не враждуйте и не разделяйтесь в национальных и религиозных делах, на это я даю вам благословение". Так к концу XIX века лидирующее положение среди духовенства Казани начинает занимать ректор медресе "Мухаммадия" Галимджан Баруди.

Пиком мусульманского политического движения в 1905 — 1907 гг. является III Всероссийский Мусульманский съезд, состоявшийся 16-21 августа 1906 г. в Нижнем Новгороде. Съезд возглавил Президиум, в который вошел Галимджан Баруди.

Основной проблемой, стоявшей на повестке дня, было обсуждение вопроса реформы Духовных Собраний. В итоге было принято решение о создании пяти муфтиятов в основных мусульманских регионах России и формировании высшего теологического органа во главе с Раис аль-улама — главой религиозной автономии в ранге Имперского министра с правом доклада императору (пожалуй, не стоит объяснять зачем и в сегодняшней России нужно иметь право на доступ к Самому?)… Исмагил Гаспринский призвал к тому, чтобы автономию возглавили такой улем, как Галимджан Баруди и такой политик, как Юсуф Акчура. Таким образом, муфтием должен был стать улем, а его помощником — юрист.

Преподаватель «Мухаммадии» Ахметжан Мустафа заявил, что мусульманам не нужны муфтий и муфтият, назначенные правительством. Основной задачей муфтия должна стать реформа Духовного Собрания и школ. При этом должны быть изданы фетвы, обеспечивающие прогресс нации.

Следующей важнейшей проблемой стал способ избрания приходами духовенства. В программе большинства, зачитанной ректором медресе "Буби" Габдуллой Буби, значились три пункта: избрание приходом, экзамен и одобрение Духовным Собранием. Галимджан Баруди возглавил Духовную комиссию съезда. По программе реформы управления духовными делами в России создавались пять Махкама-и-Исламия (Мусульманских Собраний). Им передавались все религиозные дела мусульман, включая контроль над медресе, мечетями и вакфами, утверждение духовных лиц и судопроизводство по вопросам никаха (брака), талака (развода) и мираса (раздела имущества). Средний уровень должны были составлять губернские и уездные меджлисы духовенства. Главой мусульман России избирался Раис аль-улама, имеющий право личного доклада Императору. Все духовенство избиралось только мусульманами. Рекомендация Гаспринского провозгласить Раис-аль-улама Галимджана Баруди обозначала открытый разрыв с муфтиями и всей системой официального религиозного устройства. Однако татарское духовенство, поддержанное буржуазией, было уже принципиально готово к переходу к религиозной автономии. В ЦК партии мусульманской элиты "Иттифак" вошли пять улемов и модернизаторов Ислама: Габдулла Апанай, Галимджан Баруди, Габдулла Буби, Рашид Ибрагим, Муси Биги. Заметим, что из 11 татар 5 представляют духовенство и/или модернизаторов Ислама.

При обсуждении вопроса о способе подготовки учителей социалист и сторонник Гаяза Исхаки Фуад Туктаров предложил, чтобы функции рушдия (среднего разряда медресе) не смешивались с функциями учи­тельских школ. Тем самым, он выступил за разграничение систем духовного и светского образования. Ректор же медресе "Мухаммадия" Галимджан Баруди выступил за совмещение функций имама и учителя. Он отметил, что в российских условиях нереально полное разделение обязанностей имама и учителя, функций мечети и школы. Баруди заявил: "С моей точки зрения, нахождение мектебов и медресе в руках имамов будет наиболее удачным вариантом". Позицию Баруди поддержал и Габдулла Буби, заявивший, однако, что для преподавания имамы должны сдавать специальные экзамены. В целом, данная дискуссия представляет собой ключ к последующим событиям, связанным с забастовками шакирдов. Шакирды требовали максимального введения в программу медресе светских предметов, в результате чего медресе фактически превращались в учительские школы. Большинство ректоров соглашались с теми или иными уступками, но в итоге стремились к сохранению статуса медресе как религиозных учебных заведений. В ответ зачастую вспыхивали стачки шакирдов. Эти стачки оканчивались частичной модернизацией, сопровождавшейся добровольным уходом или изгнанием наиболее радикальных шакирдов, как, в частности, в медресе "Мухаммадия". В итоге, шакирды даже грозились убить Баруди, ставя его на одну доску с кадимистом-доносчиком Ишми-ишаном. В прошениях к властям уже в 1910-е г. он писал о своей борьбе с революционным движением. Он стремился сделать шакирдов своими мюридами, но времена суфизма прошли.

В доносе кадимистов на имя казанского губернатора в 1910 г. указывалось, что "Галеев (Баруди—А.Х.), Апанаев, Буби, Гаспринский... портили нашу мусульманскую молодежь и теперь заразят мирный народ, если не вывести вон новометодников... наши мусульмане станут помышлять о ханстве". Впрочем, сбор информации с мест представителями жандармерии опровергал, как правило, подобные доносы.

Исходя из общности цели в сфере образования, в начале ряд мударрисов поощряли реформаторское движение шакирдом. В 1906 г. Гаяз Исхаки в Казани под влиянием мулл-лидеров "Иттифака", особенно Галимджана Баруди, создает Союз шакирдов "Берек" ("Единство"). С 16 мая 1907 г. намечалось устроить съезд учителей и шакирдов для создания Общероссийского союза шакирдов "Берек". В циркуляре казанского губернатора указывается, что "Берек" является "отголоском постановлений Нижегородского мусульманского съезда 1906 г. Его главными целями являются свержение самодержавия и созыв Учредительного Собрания". В рапорте казанского полицмейстера говорится, что данный съезд проводится при поддержке мулл Галимджана Баруди и Габдуллы Апаная. В казанское медресе Галеева, под предлогом участия в неразрешенных учительских курсах, прибыло 59 человек. Пристав 5-ой части "оставил постановление о закрытии таковых, а находившимся там лицам было предложено немедленно разъехаться". Репрессии на организаторов съезда обрушились через год. 7 мая 1908 г. по указанию Казанского губернатора были высланы в Вологодскую губернию Галимджан Баруди, Салихджан Галиев, Габдулла Апанай и Габдельхамид Казаков. Однако именно один из участников «Берек» Галимджан Ибрагимов в 1926 году в книге «Татары в революции 1905 г.» назовет Баруди не только черносотенцем, но и погромщиком. Нет более жесткого критика, чем вчерашние поклонники… К счастью, Галимджан-хазрата уже не было среди живых. Впрочем, Ибрагимову еще при жизни придется пережить столь же абсурдные и унизительные обвинения.

После смерти Столыпина в 1911 г. правительство отказалось от политики прямых репрессий. Баруди провел несколько лет в мусульманских государствах и совершил хадж. Однако он уже был не в том возрасте, когда отлучка от дома, семьи, учеников и паствы дает результаты. К счастью, в отличие от Курсави, Баруди сумел вернуться домой, где возобновил руководство медресе и редактирование богословского журнала «Дин ве адаб» («Религия и литература»). В эти годы к общественной деятельности вернулись Галимджан Баруди, Гаяз Исхаки, Али-Мардан Топчибашев. Однако идея единого движения мусульман России была подорвана невозможностью создать легальную политическую партию и сильную думскую фракцию. Общие просветительские задачи мусульман России были решены, а религиозное и экономическое единство не были достигнуты. Баруди все больше отходит от общественной деятельности. В 1914 г. он тяжело переживает смерть Исмагила Гаспринского, с которым его связывали десятилетия совместной общественной деятельности.

Однако в марте 1917-го года вновь ставится вопрос об автономных национальных органах. В марте 1917 г. буржуазия финансировала создание национальных фондов, то есть финансовых институтов автономии. 24 марта 1917 г. в Казани в доме Валиуллы Ибрагимова проходит собрание наиболее уважаемых членов — старейшин общины под представительством Галимджана Баруди. Буржуазия приняла решение официально создать "Милли сермая" (Национальная казна), составившую 825.223 рубля на 27 марта. Галимджан Баруди сам пожертвовал 1.000 рублей.

В первые послереволюционные дни после смещения муфтия-черносотенца Сафы Баязитова контроль над Духовным Собранием, установила комиссия, созданная из общественных деятелей Уфы и местного духовенства. Основными кандидатами были Баруди и Фахретдин, представлявшие соответственно мусульман Казани и Оренбурга. Фахретдин отказался от должности, и само избрание Баруди должно было символизировать роль Казани как священной столицы мусульман Волго-Уральского региона.

На I Всероссийском мусульманском съезде в мае 1917 г. духовенство вело самостоятельную политику. Оно приняло "деятельное и активное участие во всех политических делах", настаивало на параллельном сосуществовании национальных и религиозных органов. Ключевым моментом, усилившим самостоятельность духовенства, стало избрание в мае 1917 г. на I Всероссийском мусульманском съезде независимого Духовного Собрания во главе с муфтием Галимджаном Баруди. Тем самым, муфтий стал единственным лидером, избранным представителями всех мусульман России и своеобразным символом единства российской уммы. В муфтии были выдвинуты пять кандидатур, включая Галимджана Баруди, Мусу Биги, Габдуллу Буби, Хасан-Гату Габяши и Садри Максуди. Избрание наиболее авторитетного из улемов — Баруди, выдвигавшегося на пост Раис аль-Улама еще на III Всероссийском мусульманском съезде в августе 1906 г., обозначило прекращение традиции назначения муфтиев государством. Баруди и избранные казыи представляли джадидов и в большинстве своем являлись активными политическими деятелями на протяжении всего периода своей деятельности.

Духовенство было готово к самостоятельным действиям и начало подготовку к собственному съезду. 20 мая 1917 г. в Казани была сформирована комиссия по подготовке Всероссийского съезда улемов (духовенства) из руководства "Общества духовенства". Таким образом, сторонники Баруди взяли под свой контроль подготовку проведения съезда духовенства. Сам факт наличия многочисленных сторонников среди духовенства показывает реальную роль Баруди как лидера духовенства Казани и в период перед Февральской революцией 1917 г.

20 июля 1917 г. на предварительном заседании II Мусульманского съезда муфтий Галимджан Баруди заявил: "Свобода — это право, данное Аллахом мужчинам и женщинам... Каждый пусть поймет, что такое свобода, и будет действовать во имя ее". В автономии нужны "единство и союз. В нашем сердце есть вера, есть наш главный учитель — Коран и наше рвение".

Если в мае-июле 1917 г. религиозные и светские структуры сосуществовали параллельно, то в июле 1917 г. муфтият стал одним из назаратов (министерств) в правительстве национально-культурной автономии, что поставило духовную власть под контроль светской. Лично Баруди от имени духовенства призвал всех членов нации к воплощению автономии в жизнь.

11 января 1918 г. на сессии Миллет Меджлисе произошло избрание состава коллегий назаратов (министерств автономии). Пост председателя Диния (Религиозного) Назарат сохранил Галимджан Баруди. Реальная власть в Диния Назарат в руках деятелей ордена Накшбандийа: шейха Баруди и его мюридов Тарджемани и Сулеймани, то есть духовенства, связанного с буржуазией Казани.

Советский режим, разогнавший Милли Идарэ, восстановил автономию Диния Назарат. Но Баруди отказался от этого "дара данайцев". Он вместе с лидером Милли Идарэ Максуди возглавил "правительство в изгнании", не думая о борьбе за власть. После роспуска Милли Идарэ в 1919 г. он вернулся в Уфу, арестовывался советскими властями. Последние месяцы жизни он провел в борьбе с голодом, захлестнувшим в результате большевистской политики Волго-Уральский регион, и скончался в Москве от болезни.

Баруди был истинным духовным лидером своей нации. Он верил в единство всех мусульман-татар. Но жизнь перечеркнула его многие планы. Однако образ мудрого педагога и суфийского наставника-шейха, богослова, способного дать ответ на требования времени, и, наконец, первого лидера нации остается в памяти татар.