Рождение нации российских мусульман

Рождение нации российских мусульман

В истории человечества найдется не так много примеров личностей, изменивших историю своего народа и своей эпохи. Это полулегендарный Ликург в Спарте, Солон и Перикл в Афинах, Нума Помпилий в Риме; в Новое время это "отцы-основатели" в Америке, Бисмарк в Германии, Кавур в Италии, Масарик в Чехословакии.

Гаспринский не был революционером и бунтарем, и его мысли не могли вдохновить молодежь на радикальные действия. Да и как можно было поверить в историческую и революционную роль человека, который даже в глазах полиции выглядел благонамеренным обывателем.

Впрочем, уже его младшие современники, начиная с 1893 года и особенно на рубеже веков, достаточно адекватно оценивали его, называя "баба" — отцом-создателем тюрко-татарской нации, которая объединила мусульман России. Для отечественной историографии деятельность Гаспринского является отправной точкой политического движения мусульман России, направленного на самоопределение. История национал-коммунизма в Туркестане, Азербайджане, Крыму, Татарстане и Башкортостане начиналась с истории создания Гаспринским тюркского национального движения, как такового. В мировой историографии тюркского политического движения он считается основателем общетюркского общественного движения. В теоретических работах по национальному вопросу упоминаются всего лишь три элемента тюркского политического движения: империализм и ассимиляционная политика младотурок, светское авторитарное государство Ататюрка и политическая нация Гаспринского. При этом указывается, что только последняя модель строится на примате прав личности над государством и способна к постоянному саморазвитию.

Изучать Гаспринского сложно. В условиях цензуры он постоянно скрывал свою истинную позицию, надевал маску верноподданного, которая, казалось бы, даже срослась с его лицом. В его суждениях трудно найти гениальный полет мысли; будучи прекрасным педагогом, он всегда старался формулировать свои идеи понятно и для простых людей. Поражает его оптимизм, вера в свое дело и предназначение, постоянный подвижнический труд. Этот человек полагал, что он в состоянии вдохнуть жизнь в омертвевший тюркский мир, и он выполнил свою задачу.

Исмагил бей Гаспринский становится отцом эпохи национального буржуазного развития. Он родился 8 марта 1851 г. в крымском селении Гаспра в семье офицера. К этому времени крымские татары уже составляли меньшинство на своей земле и оказались аутсайдерами русского Крыма. Вместе с тем, их малочисленность и оторванность от других мусульманских народов давали возможность для реформы стагнирующего общества. После образования в мектебе (начальной школе), Гаспринский неимоверными усилиями отца попадает в Московскую Военную гимназию. Здесь он знакомится со славянофильскими взглядами издателя Михаила Каткова, с чьим сыном он сдружился. Гаспринский воспринимает идею самостоятельного национального развития, а вместе с ней осознает и роль газеты как распространителя новых общественных идеалов и просветителя общества. У Каткова Исмагил бей заимствовал идею служения собственной нации и постоянного ее просвещения посредством издательской деятельности.

По утверждению классика социологии Макса Вебера, основным типом политика-вождя является демагог. Под эти термином Вебер понимает его значение в эпоху классической Греции как руководителя суверенного собрания демоса. Вебер пишет, что «главнейшим представителем данного жанра является ныне политический публицист и, прежде всего, – журналист». Далее Вебер отмечает, что в условиях отсутствия парламента журналист фактически является единственным типом политика–вождя. Вебер подчеркивает, что в допарламентских условиях возможны только локальные «сначала нерегулярные политические союзы, самое большее – локальные политические клубы». При этом «только журналист является оплачиваемым профессиональным политиком, и только газетное предприятие – постоянным политическим предприятием вообще».

Из философской доктрины славянофилов Гаспринский заимствовал идеи Фихте, выраженную им в «Речах к германской нации». Фихте рассматривал идею «национальности как коллективной личности, имеющей свое особое призвание». В своей доктрине национального бытия Фихте оценивал германскую нацию как единое целое, несмотря на государственные границы, славянофилы так же говорили о русской нации как о единстве всех православных христиан. Поэтому Гаспринский подразумевал под нацией не отдельные тюркские мусульманские этносы России, а всю совокупность мусульман России, объединенных под руководством духовенства, буржуазии и интеллигенции.

Позднее Гаспринский отправляется в Стамбул и Париж, где знакомится с общественной жизнью Европы и Турции. Вторым источником вдохновения для Гаспринского стал период пребывания в Париже времен III Республики. Он изучал опыт французского министерства образования и был сильно впечатлен упором министерства на развитие именно начальных светских школ. Этот принцип лег в основу «ысул джадид» – «нового метода».

Гаспринский откровенно подчеркивал принцип лаицизма, то есть светского образования, комментируя способ создания джадидской школы в случае сопротивления местного муллы: «Учитель, одобренный духовным собранием, имея приговор или приглашение частного прихода может обратиться к местному учебному начальству за разрешением открыть частное мектебе, то есть школу. Мы бы советовали также пригласить учителя русской грамоты, чтобы дети параллельно обучались татарскому и русскому». Таким образом, Гаспринский здесь откровенно противопоставляет духовную школу светской и педагогов-мугаллимов муллам, одновременно занимавшимся преподаванием, мударрисам.

По утверждению казанского миссионера Я. Д. Коблова, Гаспринский использовал стремление мусульман России и, прежде всего татар, к созданию общеобразовательной школы в соответствии с потребностями времени: «Здесь кроются источник и основная причина появления и проникновения новометодного направления в конфессиональные магометанские школы».

Наряду с принципом обучения Гаспринский заимствовал во Франции принцип всеобщей воинской обязанности как инструмента воспитания гражданственности среди мужского населения. Он не мог откровенно выступать с идеей массового создания мусульманских воинских частей, но всегда приветствовал идеи создания хотя бы небольших национальных воинских подразделений, обучение мусульманской элиты в военных учебных заведениях и назначение мусульманского духовенства в гарнизоны и части действующей армии. 1 июня 1900 г. Гаспринский присутствовал на освящении штандарта крымско-татарского дивизиона. В комментарии Гаспринский высказался за увеличение количества и численности такого рода частей, основанных на национальном признаке.

Идея единой и неделимой нации, как коллектива, заменившего средневековые региональные общности и создавшего новые национальные институты, также является французским заимствованием в теории Гаспринского.

Гаспринский заимствовал в Европе идею эволюции. Он утверждал, что причина отсталости мусульман от «других народов в умственной и политической жизни, прежде всего, в отсутствии идеи и цели... Англичанин или немец, приступая к какому-либо торговому или промышленному делу, ставит перед собой обдуманную задачу и стремится к ней в течение долгих лет. Так общества и народы задаются целями, осуществление коих может быть лишь в будущем. Без общественных задач и стремлений не может быть ни народного дела, ни народной жизни». В пример мусульманам Гаспринский ставил также Германию и Японию. В этом отношении его идеи находились в противоречии с утверждениями К. Насыри, который, как мы цитировали ранее, выступал за заимствование только русского опыта. Способом изменения сознания мусульман в этом направлении Гаспринский считал, прежде всего, развитие знаний и просвещения.

По утверждению Томаса Каттнера: «Гаспринский определял Запад как заключающую в себя Европу и Америку и отмечал две характерные черты их обществ: модернизацию и просвещенное умение управления государством... Запад, несомненно, представлялся ему образцом для подражания».

Культурная ориентация на Европу не обозначала отказа от гражданской лояльности российскому государству, а только дополняла ее. В отличие от ваисовцев и лидеров сопротивления российскому законодательству в сфере образования, Гаспринский стремился к сотрудничеству с государством на пути прогресса. Он активно выступал за все меры по модернизации российского общества, повышение его благосостояния, культурного и образовательного уровня. Гаспринский рассматривал российскую реформу образования и государственную школу для мусульман как неизбежный шаг в эволюции государства. Гаспринский стремился включить джадидский мектеб в российскую систему образования. До 1905 г. его действия не встречали сопротивления правительства. Гаспринский никогда не занимал анти-русскую позицию, всегда стался сохранять дружеские отношения с русскими и действовать как лояльные подданные царской империи, хотя некоторые русские националисты не верили его лояльности.

На страницах «Тарджемана», где Гаспринский призывал всех граждан России следовать пути европейских народов. В 1904-1905 гг. большое внимание уделялось Японии, как стране, овладевшей западными технологиями, но сохранившей свои моральные и культурные устои. Таким образом, Гаспринский был сторонником создания в мусульманском мире европейских общественных учреждений, науки, образования и техники (в рамках позитивистской доктрины), при параллельном сохранении религиозных и моральных норм Ислама.

Особое внимание Гаспринский уделял печатному делу, создав в Бахчисарае крупнейший издательский центр. Он отмечал, что в 1780-1880-х гг. мусульманская печать в Казани включала в себя Коран и «десятка два названий других книг, исключительно учебно-религиозного содержания и несколько книжек сказочного характера». С конца 1870-х гг. появляются книги светского характера, а религиозные книги начинают переводиться с арабского «на народные языки населения». Число новых книг у мусульман России достигает около 100 наименований. Однако вначале они издаются на «грубом уличном языке», а позднее «происходит улучшение по лучшим образцам джагатайского, азербайджанского и османского наречий». При этом Гаспринский особо отмечает сочинения, посвященные вопросам истории, доказательству необходимости прогресса и образования, научных знаний и книги, раскрывающие основы гражданственности и человеческих обязанностей. Главной предпосылкой такого расцвета Гаспринский считает высокий процент грамотности среди российских мусульман.

Гаспринский являлся инициатором открытия типографий, непосредственно принадлежащих мусульманам. В 1881 г. он создал свой издательский дом в Бахчисарае. В 1897 г. ахун Гатаулла Баязитов и Ильяс Бораганский открыли издательство «Нур» в Петербурге. В 1899г. была создана типография братьев Каримовых в Казани, а в 1901г. было открыто издательство Каримовых в Оренбурге. В 1906-1909 гг. произошло создание типографий, принадлежащих татарам, в Петербурге, Казани, Астрахани, Уфе и Оренбурге.

По возвращению в Крым в 1878 г. Гаспринский формулирует и свои основные теоретические постулаты об отношении мусульман России к русской государственности и основным направлениям реформ в мусульманском обществе в статье «Русское мусульманство: Мысли, заметки и наблюдения». Первым тезисом Гаспринского является тезис об исторической неизбежности поглощения земель бывших тюркских ханств российским государством. Поэтому возникает вопрос о механизмах формирования отношений между мусульманами и Россией на длительную перспективу. Автор отмечает, что мусульмане России практически не имеют никакого отношения к общественной и культурной жизни русских. Основой здравой национальной политики Гаспринский провозглашает равенство и уважение к правам наций. Он замечает, что Финляндия с ее автономными учреждениями «страна несравненно больше русская», чем лишенная самостоятельности и русифицируемая Польша.

Далее Гаспринский остановился на культурном развитии мусульман России. Образ жизни мусульман в сфере культурного развития не изменился с времен независимых ханств. Наоборот в медресе были утрачены основы научных дисциплин и заменены схоластикой. Абсолютно не изменился образ жизни основной ячейки общества – традиционной общины. По утверждению Гаспринского: «всякая такая община представляет собой миниатюрное государство с прочной связью частей с целым и имеет свои законы, обычаи, общественные порядки, учреждения и традиции, поддерживаемые в постоянной силе и свежести духом исламизма». При этом «каждая мусульманская община имеет свою школу и мечеть». Гаспринский отмечает, что даже изолированные среди русского населения мусульмане, благодаря такой системе организации, «не утратили никакой татарско-мусульманской черты».

Признание бессмысленности ассимиляционной политики неизбежно должно привести к выработке других механизмов включения мусульман в общественную жизнь России. Гаспринский предложил сделать татарский язык языком преподавания в государственных начальных и ремесленных школах. Преподаватели таких школ должны были получить образование в 9-10 реформированных медресе, превращенных фактически в учительские институты. Эта программа представляет собой целостную совокупность мер, направленную на создание культурных институтов общества на уровне национальной начальной школы. При этом такая школа обеспечивалась преподавателями из лиц собственного вероисповедания и учебной литературой.

В своей общенациональной деятельности Гаспринский вначале сосредоточился на установлении контактов с мусульманской элитой различных регионов России и создании на местах показательных мектебов — центров обучения новому методу. Основным источником информации здесь выступал «Тарджеман».

В самой первой статье газеты «От редакции» утверждалось, что «Тарджеман» («Переводчик») «будет служить по мере сил проводником трезвых, полезных сведений из культурной жизни в среду мусульман и обратно...». «Тарджеман», как первый центр политической консолидации тюркского мира, активно поддержала татарская элита. За первое десятилетие существования газеты среди наиболее активных сторонников этой программы можно назвать в Казани – Шигабетдина Марджани, педагога Хади Максуди, мударриса Галимджана. Баруди, купцов Сулеймана Аитова, Мухаммед-Садыка Галикеева, Ахмеда Хусаинова, в Уфе – муфтиев Салим-Гирея Тевкелева и Мухаммедъяра Султанова, казыев Рашида Ибрагима и Ризу Фахретдина, ахуна Шарафетдина Сулейманова, в Троицке — ишана и мударриса Зайнуллу Расули и купцов Яушевых, в Оренбурге — педагога и издателя Фатиха Карими и купца Гани Хусаинова, в Симбирске — купца Ибрагима Акчурина, в Стерлибаше — мударрисов братьев Тукаевых, в Екатеринбурге — купцов братьев Агафуровых. Конечно, трудно назвать муфтиев истинными поборниками идей Гаспринского, но он всегда стремился найти общий язык с общенациональными лидерами, хотя бы и назначенными властями.

Одновременно Тарджеман-бабаю удалось сплотить вокруг себя представителей всех групп национальной элиты, включая буржуазию, духовенство, интеллигенцию и дворянство.

Гани бай Хусаинов стал основным благотворителем татарского просвещения в конце XIX-начале XX века. Он осознал потребности общества в обеспечении его грамотой, ремеслами и науками для его развития в буржуазных условиях. Подобно ряду других представителей татарской буржуазии он понял, что буржуазное развитие является единственным путем выхода мусульманского общества из упадка и стагнации. Событием, изменившим судьбу татарского просвещения, считается встреча в 1893г. в Самарканде Гани бая с Исмагилом Гаспринским. Тогда же в Самарканде была основана первая школа звукового или нового метода – «ысул савтия» или «ысул джадиде».

Джадидское образование в городах, как правило, возникало по инициативе буржуазии. В Казани обучение по новому методу началось в Юнусовском сиротском приюте. Преподавание вел Хасан-Гата (Габяши) по учебнику Гаспринского «Худжа-и-сыбьян». В Верхнеуральске, под покровительством бая Абдулвали Яушева, во 2-м и 3-м приходах мектебы перешли на новый метод и приступили к преподаванию русского языка. В Казани попечителями II-го городского русско-татарского мужского училища и русского класса при медресе Ново-Татарской Слободы были купцы Габдулла Апанай и Сулейман Аитов соответственно. В 1899г. Гани бай организует учительские курсы по подготовке учителей для новометодных школ в Каргале. Он пишет: «Отправляя учителей новометодных школ во все места, мы требуем, чтобы их поставили во главе школ». В 1901 г. Гани бай на меджлисе духовенства Оренбурга, Каргалы, Троицка, Бухары и Шахрисабза, несмотря на сопротивление всех других имамов, получает фетву Зайнуллы Расули на обучение детей в русских общеобразовательных и профессиональных школах.

Представители средневековой мусульманской духовной элиты в лице шейха Зайнуллы Расули, Гильмана Каримова, Галимджана Баруди становятся ключевыми фигурами в процессе создания структур джадидского образования, как религиозного, так и светского. Эти представители духовенства поняли необходимость реагирования татарского общества на российские реформы Нового времени. Они согласились с утратой своих монопольных позиций в сфере образования во имя сохранения целостности татарской мусульманской общины и недопущения дальнейшей ассимиляции ее членов, находившихся вне его экономической и образовательной системы. Крупные экономические центры типа Казани, Оренбурга, Уфы, Троицка являлись основными пунктами, где осуществлялось создание новой национальной элиты, обладающей реформированным мусульманским и (или) русским образованием.

Татарское дворянство, обладавшее, как правило, европейским образованием, фактически с самого начала поддержало джадидскую школу, рассматривая ее как альтернативу министерской школе. Уже в 1870-е гг. татарские земские деятели вели борьбу с миссионерскими школами в Белебеевском уезде и добивались земских ассигнований для мусульманских школ. Мурзы и будущие депутаты Думы от «Иттифака» Кутлуг-Мухаммед Тевкелев и Шахайдар Сыртланов проявили себя защитниками национального образования и в дальнейшей думской деятельности. В Уфе мурзы выступали как члены попечительского совета медресе «Галия» и «Усмания». В 1915 г. Гумер Терегулов возглавил отдел мусульманского образования при Уфимской губернской земской управе. В Казани Саид-Гирей Алкин был попечителем VI-го мужского русско-татарского училища.

Светская интеллигенция делилась тогда на лиц свободных профессий и учителей. Первая группа зачастую состояла из представителей мурз. В целом татарские юристы-недворяне в лице таких деятелей как Абусугуд Ахтямов, Джигангир Байбурин проявили себя как обще национальные деятели в дни революции 1905-1907 гг. Учителя были представлены преимущественно преподавателями и выпускниками Уфимской и Казанской Татарской Учительской Школ. Как указывал историк Ибрагим Терегулов: «Мусульманская интеллигенция весьма была малочисленна и обреталась, главным образом, в главных мусульманских центрах. Главную массу этой интеллигенции составляли народные учителя, выходцы из Татарской Учительской Школы в Казани». Эта группа также фактически единодушно поддержала идеи Гаспринского.

В целом, реформы Гаспринского привели к возникновению качественно новой группы мусульманской элиты России — национальной светской интеллигенции. Если учесть то факт, что в досоветский период у татар фактически не существовало чиновничество, то национальная интеллигенция была последней по времени формирования из групп татарской элиты и первой группой элиты, сформированной в условиях нации Нового времени.

Вспомним, что в это время мусульмане Внутренней России и Сибири, а также Крыма образовывали особые общности, называвшиеся миллетами. Однако главы Собраний — муфтии, а позднее и судьи-казыи назначались правительством. Тем самым миллет тюрко-татар был фактически лишен всякой автономии и способности к саморазвитию. В отсутствие реальных результатов деятельности муфтиев С.-Г. Тевкелева, а затем М. Султанова, политика правительства в эпоху конца правления Александра II, а затем и Александра III, проводившего политику преобладания русского этнического начала и уничтожавшего основы местной этнической и религиозной автономии, часть лидеров и наиболее активных членов общин пришли к осознанию необходимости реформ Нового времени. Не случайно, что Гаспринский приобретает сторонников своей деятельности именно среди наиболее активных защитников Ислама в городах, где противостояние новой политике правительства приняло наиболее открытый характер: в Казани, Уфе, Оренбурге, Троицке. Наличие в этих районах не только городских, но и сельских общин способствовало не только углублению, но и расширению влияния мусульманской элиты, сохранению и упрочению ее положения среди татарского общества.

Идеи национальной светской школы, издания газеты как объединителя нации и посредника между нацией и правительством, массового светского книгопечатания являлись логическим продолжением идей мусульманского мектеба, религиозной пропаганды и издания религиозной литературы. Вначале большинство традиционных лидеров скептически относились к изданию «Тарджемана» и к новому методу, однако спустя несколько лет они нашли практическое применение результатам деятельности Гаспринского в сфере религиозной пропаганды, изучения светских предметов и государственного языка своими детьми и будущими сотрудниками и клиентами их фирм.

Гаспринский выдвинул идею миллета, хоть и возглавлявшегося духовным главой всех мусульман России Шейх уль-Исламом, но по своей сущности имеющего структуру, сходную со структурой нации по австро-венгерской схеме культурно-национальной автономии. По Гаспринскому каждая нация должна являться юридическим лицом, обладать своими экономическими учреждениями (банками, кооперативами и т.д.), автономной системой образования, просветительными и благотворительными учреждениями, а также политической структурой. К началу XX века была сформулирована политическая программа тюрко-татарской нации, сочетавшая как типично буржуазные требования (политические и гражданские свободы, конституционное государство и т. д. ), так и правовые акты и нормы, характеризующие ее как "миллет" — особую этническую структуру в рамках имперского государства (особый правовой статус, концентрация вокруг конфессиональных структур, национально-пропорциональная система формирования органов власти, создание воинских частей по конфессиональному признаку и т.п.).

Нация российских мусульман Гаспринского строится на идее единства всех мусульманских народов России, перед которыми стоят сходные задачи приобщения к современной цивилизации и гражданскому обществу под лозунгом "Единство в языке, действиях и мыслях".

Основной институт этой нации — 4-летний мектеб, где преподавались чтение, письмо, основы религии, правильное чтение Корана, счет, диктант, правописание, правила тюркского языка. Вводилось преподавание предметов по учебникам, основанным на началах европейской педагогики — вместо изучения конкретных богословских произведений. По этой школе и все движение и получило название "ысул джадид" (новый метод). По замечанию разгневанных православных миссионеров, выпускника такой школы уже ничто не могло поколебать в верности основам религии и нации. Поэтому идеи Гаспринского вначале победили там, где мусульмане были в меньшинстве: среди татар городов, диаспоры и регионах дисперсного расселения татар.

В 1900-е гг. происходит формирование общенациональной системы образования, основанной на унифицированном языке и программе преподавания. Джадидские мектебы и медресе в начале XX века создали структуру национального образования. В новых медресе начинается параллельное преподавание религиозных и светских дисциплин. Это "Зинджирлы" в Бахчисарае, "Мухаммадия" в Казани, "Хусаиния" в Оренбурге, "Расулия" в Троицке, "Галия" и "Усмания" в Уфе и "Бубия" в Иж-Буби. Все больше татар получают светское образования за рубежом и в русских учебных заведениях.

Одновременно Гаспринский начинает активную книгоиздательскую деятельность. Он создает целый "печатный концерн", объединяющий издание газет и журналов, художественной и учебной литературы. Новая национальная эпоха стимулирует развитие многожанровой беллетристики, публицистики, учебной и энциклопедической литературы. Стандартизированный и упрощенный литературный язык Нового времени — "тюрки" является одной из основ складывания тюркской нации. К концу XIX века соратники Гаспринского в Казани и Оренбурге создают первые собственные типографии волго-уральских татар. В 1892 г. появляются первые буквари на диалекте волго-уральских татар по новому методу, а в 1899 г. выходит первая программа 4-х летнего мектебе, куда были включены тюркский язык и история татар.

В 1898 г. в Уфе проходит совещание представителей национальной элиты, заложившее фундамент создания татарского языка и реформы просвещения. Оно приняло решения, где утверждалось, что "основы религии и науки у каждого племени должны излагаться на собственном языке... Нам нужна религия и нужны другие прочные знания, школа должна быть по возможности единообразной".

Главным символом деятельности Гаспринского станет газета "Тарджеман" ("Переводчик"), издававшаяся в 1883 — 1918 гг. Неслучайно в народе его называли "Тарджеман-бабай" — "дедушка Тарджеман". Исмагил бей Гаспринский создает эту газету как важнейший инструмент объединения нации. "Тарджеман" выходит при благословении великого богослова и реформатора Шигабетдина Марджани.

Гаспринский всегда выступал сторонником увеличения числа мусульманских газет в России. Он сумел превратить редактора в фигуру общенационально масштаба. В 1906 г. более половины членов ЦК партии «Иттифак», включая самого Гаспринского, Саид-Гирея Алкина, Юсуфа Акчуру, Хади Максуди, Рашида Ибрагима, Мусу Биги и Али-Мардана Топчибашева представляли основные национальные газеты. Чуть позднее в состав руководства партии вошел и редактор «Вакыт» Фатих Карими. Они являлись ключевыми фигурами политического движения мусульман России периода революции 1905—1907 гг.

Печать была единственным реальным механизмом связей внутри татарского общества. Газеты воспринималась татарским обществом как ежедневные просветители и проводники в мире современности. Отсюда следует постоянная готовность общества сообщать в газеты всю информацию о значимых событиях, наличие огромной добровольной корреспондентской сети на местах. В отсутствии возможности создать политические партии до 1917г. редакторы и сотрудники газет выполняли функцию профессиональных политиков и общественных деятелей.

Уже в советский период, когда Галимджан Ибрагимов и, особенно, Мирсаид Султан-Галиев попытались создать историю татарского общественного движения, им, в основном, пришлось свести ее к перечислению национальных печатных изданий, причем началом движения неизменно выступал «Тарджеман» Гаспринского. Период влияния «Тарджемана» представляет целую эпоху зарождения общественного движения вообще. Газеты стали символами политических группировок, важнейшими центрами их консолидации, для исследователей — важнейшими историческими источниками. В 1925г., когда уже цензура вовсю свирепствовала, Исмагил Рами сумел воспроизвести портреты практически всех лидеров национального движения путем перечисления основных сотрудников ведущих татарских газет в альбоме «Вакытлы татар матбугаты» («Татарская периодическая печать»).

Гаспринский с самого начала ставит целью выведение мировоззрения мусульман из тесных рамок традиционной общины, ее верований и стереотипов в широкий мир цивилизации, приобщение их к российской государственности и культуре. Одной из сквозных тем газеты является развитие человечества: от последних достижений науки до открытия новометодной школы в захолустном ауле. Гаспринскому удается создать удивительно целостную картину мира, хотя и немного наивную. Любое движение человеческой мысли, труда, политические реформы, появление новых образованных людей, книг, создание школ, газет, благотворительных обществ вызывает у него неподдельную радость. Его оптимизм, вера в человека кажутся фантастическими. Но он никогда не смотрел на мир через розовые очки. Гаспринский обладал великой способностью увидеть жизнь в движении, в эволюционном развитии. В каждом человеке он замечал личность в ее связи с миром и Богом. Средневековая мусульманская схоластика и деспотические режимы Востока подчинили личность государству, но это противоречило канонам Ислама с его идеей о свободе личности и об отсутствии посредников в лице духовенства между Богом и человеком. Великие богословы Курсави и Марджани сформулировали это теоретически, Гаспринский же видел, как можно добиться развития личности, ее освобождения от коллективизма средневековья. "Тарджеман-бабай" показывает те тысячи связей, которые соединяли мусульман России со всем миром и между собой, делает все для упрочения этих связей, для того, чтобы мусульмане могли самостоятельно выбрать себе путь из тысячи дорог.

"Тарджеман" был органом горячих сторонников европейского пути развития нации. Тысячи читателей газеты знакомились с позициями наиболее образованных мусульман России. Гаспринскому удавалось убедить своих противников в том, что его идеи являются единственно правильными.

Пресса уделяла огромное внимание формированию национальной элиты. До этого европейски - образованные люди, отходили от духовной жизни нации, ассимилировались, как, например, роды Хальфиных и Ибрагимовых. Среди ряда мурз, получивших только русскоязычное образование, было слабым знание татарского литературного языка. Так редактор «Казан Мюхбире» и лидер татарских либералов города Саид-Гирей Алкин в принципе не писал по-татарски. Постоянным фактором была эмиграцию татарской интеллектуальной элиты в страны мусульманского мира. В Египет уехали еще соратники Курсави. Основатель современной беллетристики и автор первого татарского романа Муса Акъегет заде уехал в Стамбул, где преподавал в Высшей школе военного командования и стал одним из основателей турецкой политэкономии.

В доджадидскую эпоху татарское общество не давало возможности для самореализации этих людей, их реального влияния на развитие нации. Татарская пресса дала возможности для постоянного участия этой новой элиты в жизни общества, прорвала их одиночество. Теперь образованная личность, приложившая незаурядные усилия для своего образования, преодолевшая многие преграды оказывалась в центре национальной жизни. Вспомним пример Садри Максуди. Гаспринский призывал руководствоваться примером Садри Максуди, который получил мусульманское, русское и европейское образование, встречался для выработки жизненной позиции со Львом Толстым и классиком турецкой литературы Ахмедом Мидхатом. В «Тарджемане» положительно оценивается его первый роман, газета дает ему напутствие для поездки на учебу в Париж, а по возвращению в Россию Гаспринский обеспечивает его избрание в члены ЦК «Иттифака». Газеты регулярно освещают деятельность Максуди в Думе, предоставляют ему трибуну для выступлений.

Таким образом, светская интеллигенция занимает нишу учителей джадидских мектебов и медресе-мугаллиомв, работников издательств и типографий, сотрудников печатных изданий. Если светская интеллигенция, воспитанная Ильминским и в целом в русских учебных заведениях, не сумела стать группой национальной элиты, то интеллигенция из числа соратников Гаспринского смогла уничтожить монополию духовенства в системе образования и духовного развития нации.

Новая картина мира буквально взорвала старую, которая не выходила зачастую за пределы слободы или деревенской околицы. Как любое средневековое общество мусульмане России жили мифами о мире и о себе. Основными постулатами были слепая преданность догматическому толкованию Ислама, а также миф о белом царе (русском императоре) и турецком халифе-султане, в образах которых сливались бесчисленные реальные и легендарные правители. Единственным источником истины были старые книги, чем древнее и толще, тем вернее. Гаспринский уничтожил фантомы и на их место поставил реальных людей. Он проводил идеи воспитания из мусульман российских граждан, обладающих одновременно всем спектром прав и несущих ответственность за развитие России.

Национальное просвещение политизирует татарскую молодежь, заставляя ее переоценивать основы нации и религии. В доносе консерваторов-кадимистов утверждалось, что Гаспринский и его соратники "портили нашу мусульманскую молодежь и теперь заразят мирный народ, если не вывести вон новометодников... наши мусульмане станут помышлять о ханстве". Однако именно Гаспринский был противником реакционной концепции "дар-уль-харб" — "дома войны", объявлявшей все территории немусульманских государств полем битвы за торжество веры. По этой концепции, любой, знающий "язык неверных", учащийся, общающийся с ними, одевающийся в их платье, да и просто едящий с ними, становился вероотступником. Это деление всегда было неприемлемо для Гаспринского, с ним он боролся до конца жизни.

Гаспринский неоднократно подчеркивает, что эпоха средневековых ханств прошла, и мусульмане из подданных средневековых государств должны превратиться в граждан государства Нового времени. Вековой фатализм, неприятие изменений сменились верой в возможность реформ, выгодных для нации и Ислама и соответствующих сути Корана. Гаспринский максимально использует идеи реформаторства, творческого духа в Исламе, ссылаясь на то, что даже пророк Мухаммад говорил о необходимости изменений в жизни "уммы" (исламской нации) в соответствии с потребностями времени.

В 1890-х гг. в Казани, Петербурге, Троицке, Касимове, Астрахани, Семипалатинске начинается создание благотворительных обществ — культурных центров общин, имеющих коллегиальное управление в противовес единоличному главенству в общине традиционной. Ориентация благотворительных обществ на развитие светского образования привлекала молодежь, стремившуюся к устройству в жизни в соответствии с изменившимися условиями.

Идеи Гаспринского дали толчок для развития и политического движения. Его учеником был будущий создатель правительства и парламента нашей культурно-национальной автономии Садри Максуди. Гаспринский становится ключевой фигурой всех трех всероссийских мусульманских съездов, проходивших в 1905 — 1906 гг. Он добивается принятия своей программы религиозной и образовательной автономии, признания "тюрки" официальным языком нации и создания общероссийской партии мусульманской элиты "Иттифак-эль-муслимин".

В 1906 г. на выборах в I Государственную Думу "Иттифак" получает все депутатские мандаты мусульман. Юсуфу Акчуре удается добиться согласия кадетов на религиозную и культурно-национальную автономию мусульман и признание "тюрки" языком преподавания в государственных школах. Однако репрессии царского правительства перечеркивают все планы. Мусульмане не получают никаких новых прав, "Иттифаку" отказывают в регистрации, эмигрирует или высылается ряд виднейших деятелей партии и планируемой автономии. Радикальные настроения проникают в молодежную среду, где имя Гаспринского начинает подвергаться поношениям. Окончательный удар планам тюркского единства и компромисса с Россией наносится отказом Государственной Думы (1910 г.) признать "тюрки" в качестве языка преподавания в начальной государственной школе. Правительство Столыпина переходит к политике прямых репрессий. В ответ происходит радикализация молодежи и рост антироссийских и протурецких настроений и действий.

По мнению джадидов, если Марджани вернул татарам их прошлое, то Гаспринский создал их настоящее. Не случайно, что Гаспринского называли «Отцом нации», то есть отцом-основателем, воплощающим архетип мудрого и справедливого отца. Многочисленные отклики на смерть Гаспринского отражают именно феномен нации, потерявшей своего отца. Фатих Карими прямо называет его духовным отцом 30 миллионов тюрок-мусульман, который вырвал их из векового прозябания, вернул им волю и уверенность в собственных силах, направил на путь учебы и труда.. Смерть Гаспринского в августе 1914 г. становится своеобразным катарсисом для мусульман России.

В годы советского режима после относительно объективных отзывов 1920-х гг., кажется не было той клеветы, которую бы не обрушили на Гаспринского, особенно после изгнания крымских татар в 1944 г. Не случайно, что его юбилей впервые был отпразднован уже после возвращения (авдет) крымских татар на свою Родину и стал одним из символов нового обретения Родины. И сегодня имя Гаспринского является символом единства тюркских народов, их способности дать достойный ответ вызову современности.