Гийом Мюссо Бумажная девушка

34

Книга жизни

Клузо заходил каждый день, проверяя, нет ли инфекции и не накопилась ли жидкость в перикарде, но, по его словам, все было в порядке.

Я сделал из больницы рабочий кабинет. С половины восьмого утра до семи вечера я, надев наушники, сидел в кафетерии на первом этаже и работал, а в полдень обедал в столовой для сотрудников, попадая туда по личной магнитной карте Клузо. Интересно, когда он сам успевал есть и спать? Непонятно… В палате Билли для меня поставили дополнительную кровать, и мы, как и раньше, проводили вечера вместе.

Никогда еще я не был так влюблен.

Никогда работа не продвигалась так быстро.

* * *

«Керуак и К°».

Взглянув на витрину, она не поверила своим глазам.

Книга была там!

Раскрытый роман с этикеткой «Уникальный экземпляр» лежал рядом со сборником стихов Эмили Дикинсон и афишей фильма «Неприкаянные» с дарственной надписью Мэрилин Монро.

Кароль почувствовала, что за ее спиной стоит Мило.

— Поздравляю, ты проявила чудеса настойчивости. Думал, на этот раз мы ее не найдем, — сказал он, подходя к витрине.

— Ты уверен, что это тот самый экземпляр?

— Сейчас проверим, — ответил он, дергая дверь.

Кеннет Эндрюс собирался закрывать магазин. Он стоял у шкафа, убирая на место книги, с которых только что стер пыль. Прервав работу, старик поприветствовал посетителей.

— Добрый вечер, чем могу помочь?

— Мы бы хотели посмотреть одну книгу.

Кароль показала на роман Тома.

— А! Это уникальный экземпляр! — воскликнул продавец.

Он достал с витрины книгу, практически не дыша, словно это была старинная рукопись.

Мило тщательно осмотрел роман, удивившись тому, как бесцеремонно с ним обращались временные владельцы.

— Ну что? — с тревогой спросила Кароль.

— Это он.

— Мы покупаем! — с энтузиазмом воскликнула Кароль.

Она была растрогана и горда собой. Благодаря ее усилиям жизнь Билли теперь была в безопасности.

— Прекрасный выбор. Сейчас заверну. Как будете платить?

— Э-э-э… А сколько она стоит?

За долгие годы работы у Кеннета Эндрюса развилось чутье на выгодные сделки. Видя энтузиазм покупателей, он, глазом не моргнув, назвал астрономическую сумму:

— Шесть тысяч долларов.

— Что? Вы шутите? — поперхнулся Мило.

— Уникальный экземпляр, — объяснил продавец.

— Это грабеж!

Старик показал на дверь:

— В таком случае не буду вас задерживать.

— Ну и не надо! Идите вы знаете куда… — вспылил Мило.

— Спасибо, сейчас туда и отправлюсь. Вам тоже приятного вечера, — ответил Эндрюс, возвращая роман на витрину.

— Подождите! — взмолилась Кароль. — Я заплачу, сколько вы просите.

Она достала кошелек и протянула кредитную карту.

— Вы очень любезны, мисс, — сказал старик, беря небольшой пластиковый прямоугольник.

* * *

Профессор Клузо бросил на нее суровый взгляд.

— Больно, когда нажимаю здесь? — спросил он, ощупывая грудину.

— Немного.

Врач выглядел обеспокоенным. У Билли поднялась температура, шрам покраснел и загноился, а края слегка разошлись. Возможно, легкая инфекция, но профессор на всякий случай назначил несколько анализов.

* * *

— Мне очень жаль, но, похоже, у вашей жены кое-какие проблемы с банковской картой…

— Я ему не жена.

Повернувшись к Мило, Кароль сказала:

— Наверное, я превысила лимит со всеми этими авиабилетами, но у меня есть деньги на накопительном счете.

— Это безумие! Тратить последние сбережения на книгу… — пытался вразумить ее Мило.

Но Кароль и слушать не хотела.

— Надо связаться с банком, чтобы они перевели деньги с одного счета на другой, но сегодня пятница, а это может занять много времени, — объяснила она продавцу.

— Ничего страшного. Зайдете, когда уладите проблему.

— Понимаете, нам очень нужен этот роман.

— Я отложу его до вечера понедельника.

Эндрюс снял книгу с витрины и положил на прилавок.

— Мы можем доверять вам?

— Обещаю, что никому его не продам.

* * *

На этот раз боль была гораздо сильнее. Все выходные у девушки не спадала температура, и Клузо перевел ее из отделения для выздоравливающих в кардиологический центр.

Врач стоял у изголовья и осматривал шрам: он сильно покраснел и продолжал гноиться. Клузо боялся, как бы воспалительный процесс не перешел в кость и костный мозг и не привел к медиастиниту.⁹⁴ Это редкое, но очень опасное осложнение, вызванное золотистым стафилококком, хорошо знакомо кардиологам.

Билли прошла несколько обследований, но было до сих пор непонятно, что же вызвало осложнение. Рентген грудной клетки показал разрыв двух металлических нитей, но образовавшиеся после операции гематомы не давали разглядеть некоторые детали снимка.

Возможно, волноваться рано…

После недолгих колебаний профессор решил лично взять еще один анализ. Он воткнул тонкую иглу в полость между легкими, чтобы сделать забор медиастинальной жидкости. Гной был виден невооруженным глазом.

Клузо прописал антибиотик внутривенно и, не теряя времени, отправил пробирку в лабораторию.

* * *

Мягкое осеннее солнце освещало Манхэттен. Олег любил бродить по городу, прогулки позволяли ему спокойно поразмыслить и найти ответы на важные вопросы. В одиннадцать часов его ждала деловая встреча: он собирался заключить договор о крупной сделке с недвижимостью. Его компания хотела приобрести несколько жилых зданий и складов в Вильямсбурге, Гринпойнте и на Кони-Айленде, чтобы затем переоборудовать их в жилье класса люкс. Местных жителей не особо радовал проект, но его это не касалось.

Олегу было сорок четыре года, но из-за круглой, как шар, головы он выглядел моложе. Никто бы в жизни не догадался, что этот мужчина в джинсах, вельветовой куртке и свитере с капюшоном входит в число самых богатых людей России. Он не выставлял деньги напоказ, не ездил в лимузине, как это любят делать олигархи, а его охрана умела соблюдать дистанцию и не бросалась в глаза. Когда ему было двадцать шесть и он преподавал философию в Петропавловске-Камчатском, ему предложили место в муниципальном совете этого крупного порта на востоке России. Он принял активное участие в жизни города, затем благодаря перестройке и ельцинским реформам занялся бизнесом. В какой-то момент он сошелся с подозрительными личностями, которые помогли ему улучшить благосостояние, умело воспользовавшись политикой приватизации государственной собственности. Олег не был похож на афериста, и противников часто вводил в заблуждение его мечтательный безобидный вид, за которым скрывалась стальная воля. С тех пор он проделал длинный путь и давно избавился от неудобных знакомств. У него была недвижимость в Лондоне, Нью-Йорке и Дубае, яхта и личный самолет. Кроме того, он приобрел профессиональную баскетбольную команду и конюшню «Формулы 1».

Олег остановился перед витриной небольшой книжной лавки «Керуак и К°». Его взгляд привлекла афиша фильма «Неприкаянные» с автографом Мэрилин Монро.

«Может, подарить Марике? Почему бы и нет…»

Он встречался с Марике ван Эден, двадцатичетырехлетней голландской моделью, которая два года не сходила с обложек модных журналов.

— Доброе утро, — бросил он, входя в магазин.

— Чем могу помочь? — отозвался Кеннет Эндрюс.

— Автограф Мэрилин настоящий?

— Конечно, к нему прилагается сертификат подлинности. Отличная вещь…

— …которая стоит?

— Три с половиной тысячи долларов.

— Хорошо. Можете сделать подарочную упаковку?

Олег даже не думал торговаться.

— Минутку.

Пока продавец аккуратно скручивал в трубочку афишу, Олег вынул карту «платинум» и положил на прилавок рядом с книгой в темно-синей кожаной обложке.

«„Том Бойд. Трилогия ангелов“. Это же любимый писатель Марике…»

Миллионер открыл роман и полистал.

— Сколько стоит?

— Мне очень жаль, но книга не продается.

Олег улыбнулся. Его, как бизнесмена, больше всего интересовали вещи, которые якобы не продавались.

— Так сколько? — повторил он.

Круглое лицо уже не выглядело таким простодушным. В глазах загорелся опасный огонь.

— Сожалею, но книга уже продана, — спокойно сказал Эндрюс.

— Если она продана, почему лежит здесь?

— Покупатель придет за ней сегодня.

— Значит, он еще не заплатил.

— Нет, но я дал слово.

— И сколько стоит ваше слово?

— Мое слово не продается, — твердо ответил книгопродавец.

Эндрюс тут же почувствовал себя неловко. Этот тип выглядел угрожающе. Старик взял кредитку, затем протянул русскому упакованную афишу и чек, радуясь, что разговор окончен.

Олег был иного мнения. Вместо того чтобы направиться к двери, он уселся в кресло из рыжеватой кожи напротив прилавка.

— Мне кажется, купить можно все.

— Я так не думаю.

— Кстати, что там говорил ваш Шекспир?

Олег задумался, вспоминая цитату:

— «Деньги делают уродов красивыми, стариков молодыми, несправедливых справедливыми, подлецов благородными…»⁹⁵

— Нельзя так цинично думать о людях.

— Что, по-вашему, нельзя купить? — спровоцировал старика Олег.

— Вы прекрасно знаете: дружбу, любовь, чувство собственного достоинства…

Миллиардер отмел этот аргумент.

— Человек слаб и продажен.

— Однако есть моральные и духовные ценности, которые не подчиняются этой логике.

— Просто у каждого своя цена.

На этот раз Эндрюс показал на дверь.

— Желаю вам хорошего дня.

Но Олег не шелохнулся.

— У каждого своя цена, — повторил он. — Назовите вашу.

* * *

Кароль не верила своим глазам. Мало того, что металлическая штора опущена, на двери весит впопыхах написанное объявление, предупреждающее возможных покупателей:

Мило в ярости забарабанил по железной шторе. Кароль попыталась урезонить его:

— Хоть все тут разнеси — не поможет.

Она достала из сумки шесть тысяч долларов наличными и отдала ему большую часть.

— Мне надо возвращаться на работу, а тебе спешить в Париж, чтобы поддержать Тома. Это единственное, что мы можем сделать.

На этом и порешили. Все еще не придя в себя от разочарования, друзья вместе сели в такси и отправились в Международный аэропорт им. Джона Кеннеди. Кароль отправилась в Лос-Анджелес, а Мило — в Париж.

* * *

Удобно устроившись в кресле, Олег рассеянно полистал книгу Тома Бойда и убрал в украшенную бантом упаковку.

«Оригинальный подарок. Надеюсь, ей понравится», — подумал он.

Остаток путешествия он провел, улаживая дела, а потом разрешил себе пару часиков взремнуть.

* * *

Накануне вечером Билли заснула, измученная температурой, и до сих пор не просыпалась.

— Плохие новости? — догадался я.

— Отвратительные. У нее медиастинит. Это опасная инфекция, нужно срочно что-то делать.

— Снова будете оперировать?

— Да, прямо сейчас.

* * *

Самолет Олега Мордорова приземлился в аэропорту Орли Юг в шесть часов утра, скромная машина доставила его в самый центр Парижа на остров Сен-Луи.

Автомобиль остановился на набережной Бурбон перед красивым особняком XVII века. С дорожной сумкой в руке и конвертом под мышкой Олег вошел в лифт и нажал на кнопку с цифрой «шесть». Из двухуровневой квартиры, занимавшей последние этажи здания, открывался потрясающий вид на Сену и мост Мари. Влюбленный Олег подарил Марике это гнездышко в самом начале их отношений.

Открыв дверь своим ключом, миллиардер вошел в тихую, залитую бледным утренним светом квартиру. На диване из белой кожи валялось жемчужно-серое приталенное пальто Марике, а рядом лежала мужская кожаная куртка, принадлежавшая явно не Олегу…

Он тут же все понял и не стал подниматься в спальню.

Выйдя на улицу, миллиардер попытался скрыть от шофера охватившее его чувство стыда и неловкости, но не сдержался и в порыве злости изо всех сил швырнул книгу в Сену.

* * *

Рана сочилась гноем. Клузо решил не вскрывать грудную клетку. Чтобы выкачать экссудат, он установил шесть дренажных трубок и соединил их с емкостями с отрицательным давлением. В завершение он хорошенько скрепил грудину новыми стальными нитями, чтобы движения от дыхания не мешали заживлению раны.

«Ну что ж, операция прошла успе…»

— У нее геморрагия! — крикнул интерн.

* * *

Роман в обложке из темно-синей кожи, защищенный лишь пластиковым пакетом, некоторое время спокойно качался на волнах, но постепенно вода стала просачиваться внутрь упаковки.

За несколько недель книга совершила немало путешествий: из Малибу в Сан-Франциско, оттуда в Рим, затем в Азию, потом обратно в Америку, на Манхэттен, и вот теперь во Францию.

Она, можно сказать, изменяла жизни тех людей, в чьи руки попадала.

Этот роман в корне отличался от других литературных произведений: его сюжет родился в голове подростка, потрясенного тем кошмаром, в котором проходила жизнь его подруги.

Много лет спустя, когда автор погрузился в пучину депрессии, один из персонажей сошел со страниц книги, чтобы помочь ему.

Но вода постепенно размывала чернила… Похоже, реальность решила заявить о своих правах и окончательно стереть Билли с лица земли.