Глава XXXIII СТРАНЫ ВОСТОКА ВО ВРЕМЯ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Глава XXXIII

СТРАНЫ ВОСТОКА ВО ВРЕМЯ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

• 
  В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 23, с. 3.
  

Первая мировая война значительно ускорила развитие ко­лониальных и зависимых стран Востока, втянула его народы в международную политику, создала предпосылки для нового подъема национально-освободительного движения, несравнен­но более организованного и мощного, чем революционное дви­жение периода пробуждения Азии.

Во время войны неизмеримо возросло значение колониальных а зависимых стран Азии и Африки как глубоких тылов импе­риалистических держав.

Война требовала огромного количества снаряжения, про­довольствия, одежды, металлов, самого разнообразного сырья. В связи с этим резко увеличились вывоз материальных ценно­стей и экономическая эксплуатация угнетенных стран. Держа­вы-метрополии перекладывали финансовое бремя войны на свои колонии. Намного возросли всякого рода налоги и по­боры.

В годы войны во всех странах колониального мира царила сильнейшая дороговизна. Быстро падала и без того мизерная заработная плата рабочих. Усилилась эксплуатация крестьян­ства помещиками и монополиями. Сотни тысяч крестьян окон­чательно разорялись, покидали деревни, превращались в ни­щих. В Африке колонизаторы расширили применение прину­дительного рабского труда. Десятки миллионов людей в Азии и Африке гибли от голода и болезней. В некоторых колониях сократилось население.

Империалисты заставили народы колоний платить огромный налог кровью. За четыре года войны Франция мобилизовала в своих колониях около 1,4 млн., Англия — свыше 4,5 млн. че­ловек. В Египте, население которого в то время немногим превышало 10 млн., в так называемые трудовые и верблюжьи корпуса было мобилизовано 1,5 млн. человек. Английский офи-Чер, служивший во время войны в Египте, писал: «Приезжав­ших на базар крестьян окружали и отправляли на ближайший мобилизационный пункт. Убегавших лови пи в окрестных де­ревнях и под конвоем направляли в казармы». Насильно оде­тых в военные мундиры жителей колоний посылали на самые
опасные участки фронта погибать вдали от родины во имя ин­тересов своих поработителей.

Империалисты использовали в качестве пушечного мяса и народы полуколоний, формально сохранявших самостоятель­ность. Во имя интересов германского империализма гибли на фронтах турецкие солдаты. В 1917 г. в войну был вовлечен Китай, пославший в распоряжение стран Антайты сотни тысяч рабочих-кули.

Начавшаяся в Европе война втянула в свою орбиту весь колониальный Восток. И хотя непосредственные военные дей­ствия затронули здесь лишь страны Ближнего Востока, война определила развитие всего колониального мира.

Сократился ввоз промышленных товаров из метрополий в колонии и зависимые страны. Это дало толчок росту их на­циональной промышленности. Особенно заметно увеличилось промышленное производство в Индии, Китае, Египте, Корее.

Ускорилось развитие капитализма и в других странах колони­ального мира. Но оно по-прежнему происходило уродливо и однобоко, колониальные и зависимые страны Востока остава­лись аграрно-сырьевыми придатками капиталистических госу­дарств Запада.

Развитие капитализма в колониях и зависимых странах имело важные социальные последствия.

Численно вырос и окреп национальный пролетариат. В наи­более развитых в промышленном отношении странах Востока особенно в Китае и Индии, к концу войны он являлся уже важ­ной общественной силой. Возникли предпосылки для подъема рабочего движения, для превращения его из стихийного в со­знательное, для распространения в странах Востока идей марксизма-ленинизма.

Война нанесла большой урон сельскому хозяйству колоний и зависимых стран. Связанное с войной повышение спроса на продукты сельского хозяйства обогащало помещиков, спеку­лянтов, кулаков. Усилилась классовая дифференциация в деревне, быстро росли ряды бедноты и сельскохозяйственного про­летариата. В некоторых странах продукты сельского хозяйства лишились прежних рынков сбыта, продавались за бесценок. К концу войны почти всюду резко сократились посевные пло­щади и поголовье скота. Война революционизировала кресть­янство угнетенных стран Востока, создала предпосылки для активного участия многомиллионных крестьянских масс в на­ционально-освободительном движении.

В связи с развитием капитализма выросла, окрепла и разбо­гатела национальная буржуазия колониальных и зависимых стран. Она все более тяготилась иноземным гнетом, стремилась к власти. Война обострила противоречия между национальной буржуазией колониальных стран и монополистическим капита­лом метрополий. Активизировались выступления национальной буржуазии против империализма.

Многое увидели и многому научились миллионы солдат их колоний, призванные империалистами в армию. Они побывали в разных странах. Их кругозор расширился. «Империалистская война, — отмечал В. И. Ленин,— помогла революции, буржуа­зия вырвала из колоний, из отсталых стран, из заброшенности* солдат для участия в этой империалистской войне. Англий­ская буржуазия внушала солдатам из Индии, что дело индус­ских крестьян защищать Великобританию от Германии, фран­цузская буржуазия внушала солдатам из французских коло­ний, что дело чернокожих защищать Францию. Они учили уменью владеть оружием. Это чрезвычайно полезное умение... Империалистская война втянула зависимые народы в мировую историю» *.

* В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 41, с. 233—234.

Участие Турции в войне на стороне германского блока

Турция пришла к кануну войны крайне ослабленной, раз­дираемой глубокими внутренними противоречиями. В стране господствовала политическая реакция. Младотурецкое прави­тельство проводило шовинистическую политику по отношению к нетурецкому населению и жестоко преследовало малейшие проявления демократического движения турецкого народа.

Балканские войны подорвали и без того расстроенные фи­нансы и экономику страны. Платежи иностранным кредиторам поглощали почти половину государственного бюджета. Сель­ское хозяйство было разорено. Национальной промышленно­сти почти не существовало. Усилился контроль иностранного капитала над турецкой экономикой.

Преобладающие позиции в Турции занимал английский и французский капитал. Ему принадлежало 85% облигаций от­томанского долга и почти половина других иностранных капи­таловложений. Накануне войны резко усилилось экономиче­ское и политическое проникновение германского империализма в Турцию. Хотя экономические позиции Германии в Турции были слабее позиций Англии и Франции, ее политическое влия­ние быстро росло. В 1913 г. в Турцию прибыла германская во­енная миссия во главе с Лиманом фон Сандерсом. Она полу­чила широкие полномочия и фактически установила свой конт­роль над турецкой армией.

Война должна была решить, будет ли Турция поделена между странами Антанты или станет колонией германского им­периализма. После июльского кризиса 1914 г. развернулась борьба за то, какая из двух империалистических коалиций ис­пользует в своих интересах выгодное стратегическое положе­ние Турции и поставит себе на службу ее сырьевые и людские ресурсы. Особенно сильную заинтересованность в вовлечении Турции в войну на своей стороне проявляла Германия. Гер­манские империалисты рассчитывали таким путем окенчатель-но подчинить Турцию, превратить ее в свою колонию, исполь­зовать для реализации своих планов турецкую армию.

Англия и Франция считали свои позиции в Турции достаточ­но прочными и не видели непосредственных военных выгод от ее участия в войне на стороне Антанты. Стремясь к разделу Османской империи, они не хотели связывать себя союзни­ческим обязательством сохранять ее территориальную целост­ность. Известная заинтересованность в военном союзе с Турцией, которая могла бы при случае сыграть определенную роль на Балканах в борьбе с Австро-Венгрией, была у царской России, но русская дипломатия была связана зависимостью от Англии и Франции. Главные усилия дипломатии стран Антанты были направлены на то, чтобы предотвратить выступление Турции на стороне Германии. Нейтралитет Турции позволил бы Анг­лии и Франции использовать сырье и другие ресурсы Османской империи.

В результате секретных германо-турецких переговоров, на­чавшихся еще в июле, 2 августа был подписан тайный германо-турецкий договор о союзе. Он устанавливал, что если Россия вмешается в австро-сербский конфликт и Германия выступит на стороне Австро-Венгрии, то Турция также обязана объявить войну России.

На другой день после подписания договора турецкое пра­вительство провело мобилизацию. Одновременно оно объявило о «нейтралитете» Турции в начавшейся войне. «Мы объявили себя нейтральными, — писал впоследствии Джемаль-паша, — только для того, чтобы выиграть время: мы ждали момента, когда наша мобилизация закончится и мы сможем принять участие в войне».

Это, однако, не означало, что выступление Турции на сто­роне Германии уже окончательно предрешено. Она не была го­това к войне. Сильным влиянием по-прежнему пользовались страны Антанты.

Между тем Германия усиливала нажим на Турцию. 10 ав­густа германским крейсерам «Гебен» и «Бреслау» удалось ускользнуть от английской эскадры и прорваться в Дарданел­лы. Турецкое правительство поспешило объявить, что оно «ку­пило» корабли. Немецким крейсерам присвоили новые, турец­кие названия, а немецкие матросы и офицеры надели турецкие фески. Вскоре весь турецкий флот перешел под командование прибывшего на «Гебене» немецкого адмирала Сушона. Герман­ские позиции в Турции весьма заметно усилились.

После поражения на Марне заинтересованность Германии в турецком союзнике значительно возросла. В октябре Герма­ния предоставила Турции крупный заем. Это была плата за вступление в войну. 29 октября 1914 г. германо-турецкие кораб­ли под командованием адмирала Сушона бомбардировали Се­вастополь и другие русские порты. Турция включилась в пер­вую мировую империалистическую войну на стороне герман­ского империализма.

Как и другие полуколонии, Турция была лишена возмож­ности проводить самостоятельную, независимую политику. Вступление ее в войну было следствием усилившейся зависи­мости от Германии. Но в равной мере ответственность за это несли и правящие классы Турции. Сами зависимые и ущемляе­мые иностранными империалистами, турецкие помещики и ком­прадоры стремились поправить свои дела за счет порабощения и ограбления других народов. Со свойственным представителям цепляющихся за старое классов авантюризмом правящая мла-дотурецкая клика активно содействовала вступлению Турции в войну на стороне Германии, рассчитывая при помощи немцев реализовать бредовые планы захватов в Закавказье, Средней Азии, Иране, Африке.

Германские империалисты никогда не принимали всерьез эти планы своих «союзников». Гинденбург называл их «восточ­ной политической фантазией». Подобно тому как в XIX в. аг­рессивные и реваншистские устремления турецких султанов использовала в своих интересах Англия, так теперь германский империализм использовал агрессивные планы правительства младотурок для достижения своих целей, и прежде всего для порабощения самой Турции.

После вступления в войну Турция из полуколонии несколь­ких империалистических держав стала германской полуколо­нией. Германия превратила ее, указывал В. И. Ленин, «в своего и финансового и военного вассала» *. Под полный контроль немцев перешла турецкая армия. Опираясь на Энвера и ему подобных, немцы полностью подчинили себе турецкое прави­тельство. В министерствах распоряжались немецкие советники. Их цензуре подлежали также тексты султанских указов и ре­лигиозные обращения главы мусульманского духовенства — шейх-уль-ислама. Правительственные учреждения и султанский дворец охранялись германскими войсками.

* В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 30, с. 247.

Под германский контроль перешли важнейшие отрасли эко­номики и финансы Турции, а также ряд концессий, принадле­жавших до войны капиталистам стран Антанты. Германия без­жалостно выкачивала из Турции продовольствие и сырье.

Усилилась также эксплуатация трудящихся турецкими по­мещиками, капиталистами, кулаками. Младотурецкие лидеры использовали войну для безудержной наживы. В Стамбуле возник целый квартал новых домов, построенных на доходы от спекуляции сахаром, углем и даже пустыми мешками. Эти дома народ называл «дворец сахара», «дворец угля», «дворец мешков».

Крайних пределов достигла шовинистическая политика по отношению к угнетенным национальностям. Особенно тяжелые испытания пришлось пережить армянскому населению Турции. В мае 1915 г. турецкое правительство издало закон о выселе­нии армян из прифронтовой полосы, но в действительности ар­мяне изгонялись из всей Анатолии и Стамбула. Свыше полу­тора миллионов армян, включая стариков и детей, были от­правлены по этапу в концентрационные лагеря Сирии и Ирака (Месопотамии). Выселение сопровождалось массовыми погро­мами и убийствами, у армян отнималось все имущество и про­довольствие, сотни тысяч людей гибли от голода и болезней. Всего погибло более миллиона армян.

Одновременно усилились репрессии против арабского на­селения. В 1915—1916 гг. турецкие власти жестоко расправились с участниками арабского национального движения в Си­рии. Сотни арабов были казнены и брошены в тюрьмы. В этот же период была истреблена половина айсоров, проживавших в Турции.

Арабы усиливали борьбу против турецкого гнета. Антиту­рецкое движение арабов пыталась использовать в своих ин­тересах Англия, обещавшая создать после войны независимое арабское государство. Это был заведомый обман арабов. В то самое время, когда английские представители вели переговоры с арабскими вождями, было подписано секретное соглашение о разделе арабских владений Турции между Англией и Фран­цией. Все же английскому командованию удалось в 1916 г. поднять антитурецкое восстание бедуинов Хиджаза во главе с правителем Мекки Хусейном аль-Хашими. В дальнейшем зона восстания распространилась на Иорданию и Сирию.

В соответствии с планами германского генерального штаба и авантюристическими устремлениями младотурок главные силы турецкой армии под командованием Энвера начали в кон­це 1914 г. наступление против России, которое завершилось для турок катастрофой. В дальнейшем русские войска перешли в наступление, продвинулись в глубь Анатолии и уже в начале 1916 г. взяли Эрзурум, а затем Трабзон и Эрзинджан. Неуда­чей закончилось и турецкое наступление на Египет.

Более успешно для турок развивались военные действия на Дарданелльском и Месопотамском фронтах. В районе Дарда­нелл турецкие войска, возглавляемые противником младотурок, талантливым командиром-патриотом Кемалем Ататюрком, около года стойко отбивали атаки англо-французского десанта, выса­дившегося на Галлиполийском полуострове с целью овладеть проливами и Стамбулом. В январе 1916 г. англо-французским войскам пришлось оставить Галлиполийский полуостров.

В Ираке английские войска, наступавшие с юга, были окру­жены турками в Кут-аль-Амаре и в 1916 г. капитулировали. Но авантюристическая политика младотурок, бросивших глав­ные силы турецкой армии в безнадежный поход на Кавказ, свела на нет эти частные успехи, позволила английским вой­скам начать новое наступление в Ираке и Сирии.

Поражение главных сил турецкой армии на Кавказском фронте предопределило военный разгром Турции в первой ми­ровой войне. К весне 1917 г. положение турецких армий было уже безнадежным.

Война губительно сказалась на экономике страны. Ката­строфически сократились посевные плошади и поголовье ско­та. В годы войны в Турции не наблюдалось сколько-нибудь значительного развития промышленности, но буржуазия внут­ренних районов Анатолии экономически окрепла. Увеличился вывоз сельскохозяйственных продуктов из Анатолии в Герма­нию и Австро-Венгрию. В то время как крестьянство нищало, быстро богатели купцы-скупщики, помещики, кулаки. Вслед­ствие сокращения ввоза промышленных товаров из-за грани­цы в Анатолии начали создаваться мелкие предприятия, здесь были сосредоточены кожевенные, суконноткацкие, сапожные и другие мастерские, обслуживавшие армию. Усилению анато­лийской буржуазии способствовало и то, что во время войны фактически не применялся режим капитуляций.

Окрепнув экономически, анатолийская буржуазия стреми­лась овладеть внутренним рынком, расширить свои политиче­ские позиции.

Хозяйничанье германского капитала, антинародная полити­ка Энвера и его клики вызывали глубокое недовольство са­мых широких слоев турецкого народа. Несмотря на осадное положение, в столице, Стамбуле, и в других городах вспыхи­вали голодные бунты. Нередки были убийства немецких сол­дат и офицеров. Начиная с 1915 г. в Стамбуле распространя­лись антигерманские прокламации. Против авантюристической политики лидеров партии «Единение и прогресс» высказыва­лись буржуазные круги. Стихийные вспышки недовольства охватили деревню. Антивоенные настроения распространялись среди солдат и офицеров турецкой армии.

Некоторые представители высшего офицерства и правящей партии стремились предупредить революционные выступления народных масс путем дворцового переворота и свержения пра­вящего «триумвирата». В 1916 г. был раскрыт заговор, участ­ники которого рассчитывали передать власть Кемалю Ататюр-ку, известному своими антигерманскими настроениями и при­обретшему большую популярность после успешной обороны Дарданелл.

В стране нарастал глубокий политический кризис. Победа Германии в войне означала бы окончательное превращение Турции в бесправную колонию германских монополий, полную ликвидацию ее самостоятельного государственного существо­вания, победа Антанты — раздел Османской империи другими империалистическими хищниками.

Только революционная борьба народных масс могла спасти страну. В годы войны в Турции сложились важные предпосыл­ки подъема революционного и национально-освободительного движения, а победа Великой Октябрьской социалистической революции создала реальные условия для национального ос­вобождения турецкого народа.

Нарушение нейтралитета Ирана обеими воюющими коалициями

Накануне войны зависимость Ирана от иностранных колони­заторов быстро возрастала. Называя Иран, Китай и Турцию полуколониями, В. И. Ленин отмечал, что «первая из этих стран почти целиком стала уже колонией, вторая и третья ста­новятся таковыми» *.

* В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 27, с. 377.

Подобно Турции, Иран был одним из объектов борьбы им­периалистических держав, которая привела к первой мировой войне. Перед войной резко усилилась германская активность в Иране. В городах Ирана действовали многочисленные отделе­ния немецких фирм. Германские империалисты рассчитывали, что строительство Багдадской железной дороги позволит им подчинить не только Турцию, но и Иран.

Не удовлетворяясь условиями англо-русского соглашения, по которому юго-восточная часть Ирана признавалась сферой британского влияния, Англия стремилась к подчинению всего Ирана. Учитывая возраставшую зависимость царизма от за­падноевропейского капитала, Англия рассчитывала вытеснить царскую Россию из Ирана, превратить Иран в свою колонию. Между тем русская империалистическая буржуазия стремилась сохранить и расширить свои позиции в Иране. Наконец, опре­деленные агрессивные планы относительно Ирана имели и ту­рецкие правящие круги.

К началу войны войска царской России и Англии, вступив­шие в Иран для подавления революции, не были полностью эвакуированы. На р. Карун находились английские военные корабли, английские отряды занимали города Ахваз и Хоррем-шехр (Мохаммеру) в Хузестане. На службе у Англии нахо­дились вооруженные отряды феодальных вождей кочевых пле­мен. Русские войска остались в некоторых пунктах провинции Азербайджан вблизи границы России.

2 ноября 1914 г., сразу же после вступления Турции в вой­ну, иранское правительство опубликовало официальное заявле­ние о нейтралитете. Но ни одна из воюющих коалиций не по­желала считаться с нейтралитетом разделенного на сферы влияния, лишенного своей национальной армии, зависимого Ирана.

В ноябре 1914 г. турецкие войска одновременно с наступ­лением на Кавказском фронте вторглись в иранский Азербай­джан. Турецкая оккупация сопровождалась массовыми грабе­жами и истреблением азербайджанцев, курдов, армян. Однако господство турок было непродолжительным. Разгром турецких войск на Кавказском фронте позволил русскому командова­нию развернуть наступление в Иране. В начале февраля 1915 г. русские войска вступили в Тебриз, турецкие войска были из­гнаны из Азербайджана, но продолжали удерживать за собой некоторые районы на западе Ирана.

Турецкое наступление было частью обширного германо-ту­рецкого плана вовлечения Ирана в войну на стороне герман­ского блока. Немецкие агенты подкупали ханов „кочевых племен, знатных вельмож, министров. Они пытались вместе с тем использовать в своих интересах широкое недовольство народа главными поработителями Ирана — английскими империали­стами и русским царизмом. Немецкая пропаганда изображала Германию другом Ирана и всех мусульман.

В начале 1915 г. немецким агентам удалось организовать восстание племен на юге страны. Восставшие бахтиарские пле­мена разрушили часть нефтепроводов Англо-персидской неф­тяной компании. Организованные немцами отряды захватили многие города Южного Ирана. Осенью 1915 г. возобновили наступление турецкие войска, занявшие Керманшах и Хама-дан.

Действуя на юго-западе и юге Ирана, германские империа­листы стремились закрепиться на подступах к Индии. С этой же целью через Иран была послана в Афганистан германо-австрийско-турецкая военная миссия, которой удалось добрать­ся до Кабула, но попытка вовлечь Афганистан в войну на сто­роне Германии провалилась.

Действия немцев и их союзников — турок на юге и юго-западе Ирана сказывались на положении в его столице — Тегеране. Помимо подкупленной немцами части придворной знати и феодальной аристократии германской ориентации при­держивалось большинство деятелей партии демократов. Крайне слабая, связанная с помещиками иранская буржуазия, по­литические лидеры которой боялись опереться на народ, рас­считывала на помощь немцев в своей борьбе против гнета анг­лийского империализма и русского царизма. Такая недально­видная политика была на руку германскому империализму. Только немногие деятели этой партии, и прежде всего лидер демократов Азербайджана Мохаммед Хиабани, отвергали вся­кое сотрудничество с немцами и турками.

Созванный после длительного перерыва меджлис, в кото­ром большинство мест получили демократы, высказался в кон­це 1914 г. за поддержку Ираном германо-австрийско-турецкого блока.

Англия и Россия ответили на это отправкой новых войск в Иран. Англичанам удалось отбросить турок и бахтиар от райо­на нефтеразработок. В октябре 1915 г. на иранском побережье Каспийского моря высадился русский экспедиционный корпус генерала Баратова и, начав продвижение на Тегеран, занял Казвин. В ноябре под давлением русского и английского по­сланников шах распустил германофильский меджлис. Часть депутатов распущенного меджлиса и уволенные в отставку министры в сопровождении германского посла и турецкого ат­таше выехали в г. Кум, где объявили об образовании времен­ного национального правительства. В связи с наступлением русских войск членам германофильского правительства при­шлось бежать в оккупированный турками Керманшах.

На юге страны продолжались антианглийские восстания племен, которые были подавлены английскими войсками лишь к концу 1916 г. Для закрепления своего влияния англичане на­чали создавать наемные воинские части из иранцев под коман­дованием английских офицеров (корпус южноперсидских стрелков).

К началу 1917 г. почти вся территория Ирана была оккупи­рована: север — войсками царской России, запад, вплоть до Хамадана, — германо-турками, юг — англичанами.

За годы войны особенно усилил свои позиции в Иране анг­лийский империализм. Расширилась деятельность Англо-пер­сидской нефтяной компании, расхищавшей природные богат­ства страны. Добыча нефти увеличилась с 80 тыс. т в 1913 г. до 1100 тыс. т в 1919. Компания стала государством в госу­дарстве. Она имела свою охрану, полицию, школы. Корпус южноперсидских стрелков, заменив ликвидированные жан­дармские части и превратившись в единственную номинально иранскую вооруженную силу на юге страны, стал важным орудием ее порабощения. После подавления восстаний боль­шинство феодальных вождей кочевых племен Южного Ирана перешли на службу к англичанам. Усиливалось влияние Анг­лии на тегеранское правительство. С августа 1916 г. его воз­главил английский ставленник Восуг-эд-Доуле.

Военные действия разорили страну. Оккупанты отнимали у крестьян продовольствие и скот. Увеличились поборы помещи­ков и налоги. Сильно сократились посевная площадь и пого­ловье скота. Начался голод. В большинстве провинций свиреп­ствовала эпидемия тифа.

В отличие от некоторых других стран колониального Восто­ка, где в годы первой мировой войны наблюдался рост про­мышленности, в Иране война привела к упадку промышлен­ности, ослаблению буржуазии, уменьшению численности рабо­чих, разрыву экономических связей между разными частями страны и усилению феодальной раздробленности. Власть цент­рального шахского правительства стала фиктивной. Губерна­торы отдельных провинций не выполняли его приказов.

Политика империалистов, превративших страну в арену во­енных действий, разруха, усиление эксплуатации, бедствия, которые переживали трудящиеся, вызывали растущее недоволь­ство народных масс. Крестьянские партизанские выступления против иностранных империалистов охватили многие области Ирана. В некоторых районах происходили вооруженные вы­ступления и против иранских помещиков. Сильное партизан­ское движение развернулось на севере Ирана — в провинции Гилян, где в труднодоступных лесных районах обосновались вооруженные отряды, называвшие себя дженгелийц^ами («джен-гель» по-персидски «лес»). Основную массу дженгелийцев со­ставляли крестьяне, ремесленники, городская беднота, мелкая буржуазия. К дженгелийцам присоединялись курды, работав­шие батраками у гилянских помещиков. Но руководство этим движением находилось в руках представителей буржуазии и мелких помещиков. Его возглавил Мирза Кучёк-хан. Дженге-лийцы пользовались широкой поддержкой населения. Несмот­ря на многочисленные попытки, шахскому правительству и царским войскам не удалось ликвидировать их отряды.

С конца 1916 г. антиимпериалистические выступления в Иране усилились. Во многих городах и селениях стали появ­ляться прокламации, призывавшие к борьбе с оккупантами и их ставленниками.

Революционное движение в Иране особенно усилилось пос­ле Февральской буржуазно-демократической революции в Рос­сии. Большое влияние на иранских патриотов оказал пример русских революционных солдат. Солдатские комитеты и сове­ты, образованные в русских войсках, находившихся в Иране, установили связи с местным населением. В Керманшахе (отби­том к этому времени у германо-турок) был создан объединен­ный комитет из солдатских депутатов и местных иранских революционеров. В Гиляне русские революционные солдаты бра­тались с дженгелийцами. В городах Азербайджана происхо­дили встречи и совместные выступления русских солдат и мест­ных демократов. 1 мая 1917 г. в Тебризе состоялась совместная демонстрация русских солдат и местного населения. 2 июня русские солдаты участвовали в манифестации в память героев иранской революции 1905—1911 гг. Иранскому народу стали известны лозунги русских большевиков, требовавших прекра­щения империалистической войны и вывода русских войск из Ирана.

Особенно заметно оживилось в 1917 г. демократическое движение в Азербайджане. Активизировали свою деятельность местные организации партии демократов, возглавляемые Мо-хаммедом Хиабани. Состоявшаяся в конце августа конферен­ция азербайджанских демократов приветствовала русскую ре* волюцию и русских большевиков. «Мы должны,— говорилось в постановлении конференции,— сдружиться с партией, которая отмечает в своей программе свободу народов своей страны и Других стран».

Усиление империалистического гнета и рост демократического движения в Китае

После начала войны империалистические державы усилили на­жим на Китай, стремясь использовать в своих интересах мате­риальные и людские ресурсы страны и полностью поработить китайский народ. Но положение Китая несколько отличалось от положения Турции и Ирана, из-за которых развернулась острая борьба между двумя воюющими группировками им­периалистических держав — германским блоком и Антантой.

Вследствие отдаленности от Китая Германия не имела реаль­ных шансов привлечь его на свою сторону. Очевидным было также и то, что Германия не сумеет в условиях войны сохра­нить свои позиции в Шаньдуне. В Китае поэтому развернулась борьба между державами, принадлежавшими к одной империа­листической коалиции (Англия, Франция, Россия, Япония) или сочувствующими этой коалиции (США до вступления в войну на стороне Антанты). При этом Англия, Франция и Россия были отвлечены военными действиями в Европе, которые по­глощали их основные вооруженные силы и экономические ре­сурсы. Борьба за Китай временно отошла для них на второй план. Но крупное наступление на Китай развернули Япония и США.

Вопрос о вступлении Китая в войну рассматривался импе­риалистами Антанты лишь в плане дальнейшего закабаления страны и был связан главным образом с японо-американской борьбой за Китай. Что касается использования ресурсов Китая в войне, то державы Антанты имели возможность использовать их и без официального вступления Китая в войну.

Объявив в конце августа 1914 г. войну Германии, Япония под предлогом военных действий против небольшого германского гарнизона Цзяочжоу (Циндао) высадила свои войска в Шань­дуне. Японские империалисты становились хозяевами Шань-дунского полуострова — большой китайской провинции, бога­той полезными ископаемыми, с портами, имевшими важное коммерческое и стратегическое значение. Обладание Шаньду-ном давало возможность держать под угрозой Пекин и Тянь-цзинь.

Но японские империалисты этим не ограничились. 18 янва­ря 1915 г. японский посол предъявил китайскому правительству ноту, состоявшую из «21 требования». Необычной была обста­новка вручения этого документа. В нарушение установивших­ся обычаев он был вручен, минуя министерство иностранных дел, лично президенту Юань Шикаю, к которому японский посол явился ночью. Первое, что увидел Юань Шикай, развер­нув ноту, были дредноуты и пулеметы, изображенные водяны­ми знаками на бумаге, в которой излагались японские требо­вания. Это был ультиматум.

«21 требование» состояло из пяти групп требований. Первая группа должна была закрепить господство Японии над Шань-дуном. Вторая группа касалась Северо-Восточного Ки­тая и Внутренней Монголии. Япония требовала продлить до конца столетия сроки «аренды» Порт-Артура и Дальнего, ЮМЖД и Аньдун-Мукденской железной дороги, исключитель­ных прав на приобретение в аренду земель, разрешения тор­говли и промышленной деятельности, эксплуатации рудников и пр. В третьей группе требований японцы добивались превра­щения единственного в то время в Китае, Ханьепинского, металлургического комбината в смешанное японо-китайское пред­приятие, что означало бы передачу Японии одной из главных баз развития национальной промышленности Китая. Четвертая группа включала требование не сдавать в аренду третьей дер­жаве каких-либо гаваней или островов у берегов Китая. Наи­более тяжелой была пятая группа требований, предусматри­вавшая назначение японских советников по политическим, фи­нансовым и военным вопросам в правительственные органы Китая, создание в ряде местностей смешанной, японо-китай­ской полиции, постройку смешанных, японо-китайских военных заводов и обязательную закупку Китаем не менее 50% бое­припасов в Японии. Кроме того, выдвигались требования по­стройки Японией железных дорог в Центральном Китае и дальнейшего расширения различных японских привилегий. Стремясь запугать китайское правительство, Япония направи­ла дополнительные военные силы в Шаньдун и на Ляодунский полуостров.

Учитывая начавшееся в Китае массовое антияпонское дви­жение и отрицательное отношение России, Англии и США к пятой группе требований, японское правительство вынуждено было отказаться от большей их части и объявить их «пожела­ниями». 9 мая 1915 г. Юань Шикай заявил о принятии четырех групп японских требований. Этот день вошел в историю Китая как «день национального позора».

Навязав Китаю кабальные соглашения, японский империа­лизм значительно усилил там свои позиции. Это, в свою оче­редь, вызывало обострение империалистических противоречий между Японией и другими державами, и особенно японо-аме­риканских противоречий. Но империалисты выступали единым фронтом против демократического движения китайского на­рода.

После 9 мая 1915 г. усилилось массовое движение протеста против японской агрессии. Начался бойкот японских товаров.

Американские империалисты полагали, что, подавив с по­мощью японцев демократическое движение китайского народа, они сумеют, опираясь на свое экономическое превосходство, подчинить себе весь Китай, вытеснить оттуда конкурентов. Американские монополии рассчитывали реализовать свои пла­ны при содействии реакционной клики помещиков, милитари­стов и компрадоров, возглавляемой Юань Шикаем, который стремился к реставрации монархии, мечтал стать новым богды­ханом.

Одним из главных вдохновителей этих планов был советник Юань Шикая по конституционным вопросам американский профессор Ф. Гудноу. В июле 1915 г. Гудноу опубликовал спе­циальный меморандум по вопросу о государственном устройст­ве Китая, в котором всячески обосновывал «преимущества» мо­нархического строя. Вскоре американский посол в Китае получил указание своего правительства признать будущий монар­хический режим в Китае, как только он будет создан.

Генерал-губернаторы провинций по указке Юань Шикая начали посылать в столицу петиции с требованием восстанов­ления монархии. В ноябре — декабре 1915 г. в провинциях проводились собрания специально подобранных «представите­лей населения», которые высказались за восстановление монар­хии и «просили» Юань Шикая стать императором. В декабре Юань Шикай «внял этим просьбам» и дал официальное согла­сие. День 1 января 1916 г. был объявлен первым днем нового монархического летосчисления.

Известие о восстановлении монархии вызвало общее возму­щение в стране. Стихийные восстания вспыхнули в Хунани, Ху-бэе, Сычуани. В Шанхае восстала команда военного корабля. Усилилась деятельность сторонников Сунь Ятсена.

В этой обстановке многие представители правящего лагеря предпочли отмежеваться от Юань Шикая. Центром борьбы против монархической реставрации стали южные провинции, начавшие так называемую «третью революцию». 25 декабря 1915 г. командующий войсками провинции Юньнань провоз­гласил независимость Юньнани от Пекина. В январе 1916 г. объявила о независимости провинция Гуйчжоу, в марте — Гу-анси, в апреле — Гуандун. Четыре южные провинции объеди­нились, образовав Южную федерацию во главе с Военным со­ветом «армии защиты республики». Все новые и новые про­винции отказывались признавать власть Юань Шикая. В мае 1916 г. в Китай вернулся Сунь Ятсен, который призывал бо­роться за республику и требовал наказания Юань Шикая. «Си­туация напоминает человека, скачущего верхом на диком тиг­ре», — метко характеризовал положение Юань Шикая Лян Ци-чао. Юань Шикаю пришлось официально заявить об отказе от восстановления монархии. В начале июня он неожиданно умер.

«Третья революция» ликвидировала монархическую аван­тюру Юань Шикая, однако у власти остались те же самые силы, которые породили его режим.

Преемником Юань Шикая на посту президента республи­ки стал вице-президент Ли Юаньхун. Учитывая силу народно­го движения, он объявил о восстановлении конституции 1912 г. 1 августа 1916 г. был созван, старый парламент, распущенный в 1913 г. Формально новое правительство признавала вся стра­на. Военный совет в Южном Китае самораспустился. Однако наметившееся объединение страны оказалось непрочным. Как иностранные империалисты, так и китайские помещики и ком­прадоры всячески поддерживали различные милитаристские клики, видели в них оплот против растущего демократического движения народных масс. У власти б Пекине укрепились север­ные (бэйянские) милитаристы, представителями которых были президент Ли Юаньхун, новый вице-президент Фын Гочжан и премьер-министр Дуань Цижуй.

Милитаристы рассматривали парламентские учреждения лишь как послушное орудие своей диктатуры. Так, дуцзюнь (военный губернатор) провинции Шаньдун, выступая при от- крытии местного провинциального собрания, заявил, обращаясь к депутатам: «Господа! Вы напоминаете птиц, запертых вместе в большой клетке. Если вы будете вести себя хорошо и петь приятные песни, мы будем кормить вас; в противном случае вам придется обходиться без пищи».

Вскоре возобновилась борьба южных провинций против Пе­кина. Эта борьба отражала стремление милитаристов Юга к самостоятельности, к расширению своего влияния на пекинское правительство. Многие южные милитаристы были связаны с Японией и Англией. Однако на Юге было сильно и демокра­тическое движение, продолжались стихийные крестьянские вы­ступления. Здесь пользовались большим влиянием сторонники Сунь Ятсена. Милитаристы южных провинций были вынужде­ны считаться с ₍этим демократическим движением, выступать в защиту прав парламента, против пересмотра конституции 1912 г.

Обострялась также борьба внутри бэйянской милитарист­ской клики. Она отражала усилившиеся японо-американские противоречия. Постепенно бэйянская клика разделилась на две основные враждующие группировки — чжилийскую *, возглав­ленную Фын Гочжаном и связанную с американскими и англий­скими империалистами, и прояпонскую клику во главе с Дуань Цижуем**.

В числе других вопросов, вокруг которых шла острая поли­тическая борьба, все большее значение приобретал вопрос о вступлении Китая в войну против германского блока. Импе­риалисты рассматривали вовлечение Китая в войну как повод для предоставления ему новых кабальных займов, заключе­ния неравноправных «военных соглашений» и т. п. Китайская реакция, помещики, компрадоры, милитаристы, в свою очередь, рассчитывали при помощи чрезвычайных законов военного вре­мени расправиться с демократическим движением, укрепить свою диктатуру.

* Большинство генералов этой клики родились или получили военное об­разование в столичной провинции Хэбэй, которая до 1928 г. имеповалась Чжили.

** Позднее сторонники Дуань Цижуя создали политический клуб, поме­щавшийся на улице Аньфу в Пекине, и их стали называть аньфуистами.

Япония, в начале войны опасавшаяся, что присоединение Китая к Антанте затруднит ей захват Шаньдуна, в 1916 г. за­ручилась согласием держав Антанты на передачу ей герман­ских «прав» в Шаньдуне. Теперь вступление Китая в войну да­вало Японии новые возможности для укрепления влияния.

14 марта 1917 г. правительство Дуань Цижуя порвало дип­ломатические отношения с Германией. Но предполагаемое вступление в войну было в Китае крайне непопулярно. До на­рода доходили сведения о предстоящем заключении кабаль­ного военного соглашения с Японией. Против вступления Ки­тая в империалистическую войну решительно выступал Сунь Ятсен, заявлявший, что единственно необходимой войной для Китая была бы война за восстановление его национального су­веренитета. В условиях общего народного недовольства против планов Дуань Цижуя решительно выступили южные провинции страны.

Народное движение протеста против вступления Китая в войну сказалось на позиции депутатов парламента. 10 мая пар­ламент отклонил предложение правительства об объявлении войны Германии. Правительству Дуань Цижуя пришлось по­дать в отставку.

Политическая обстановка становилась все более напряжен­ной. Северные милитаристы требовали роспуска парламента. 1 июля в Пекин неожиданно вступили войска правителя про­винции Аньхой генерала Чжан Сюня. Это был один из наибо­лее реакционных милитаристов бэйянской клики, открытый сто­ронник восстановления маньчжурской династии. Солдаты Чжан Сюня по-прежнему носили косы — символ подчинения мань­чжурским императорам. Чжан Сюнь и его клика разогнали парламент и провозгласили богдыханом последнего отпрыска цинской династии — Пу И.

Как и следовало ожидать, новая монархическая авантю­ра провалилась. Вторичное «царствование» Пу И продолжа­лось только 12 дней. Убедившись, что авантюра Чжан Сюня вызвала негодование в стране, Дуань Цижуй двинул свои вой­ска на Пекин и под флагом «защиты республики» вернулся к власти.

Переход пекинского правительства под контроль Дуань Ци­жуя и его клики свидетельствовал о дальнейшем расширении японского влияния в Китае.

14 августа 1917 г. правительство Дуань Цижуя объявило войну Германии.

Политика империалистических держав способствовала уси­лению милитаристского режима дуцзюней. Реальная власть перешла к различным генеральским кликам. Они имели свои армии, выпускали свои деньги, собирали в свою пользу много­численные налоги с населения. Различные милитаристские кли­ки объединялись в союзы, вели войны друг с другом. Наиболее сильные в тот или иной момент генеральские клики контро­лировали пекинское правительство, власть которого стала носить чисто номинальный характер, распространяясь, как правило, лишь на немногие провинции, примыкающие к сто­лице.

Война оказала большое влияние на социально-экономиче­ское развитие Китая. Хотя во время войны усилилась эксплуа­тация китайского народа иностранными империалистами, од­нако вследствие нарушения международных хозяйственных связей частично ослабла конкуренция иностранных держав на китайском рынке. Это создало более благоприятные условия для роста промышленности и капитализма в Китае. Число фаб­рично-заводских предприятий с 30 и более рабочими, приме­няющих механические двигатели, увеличилось более чем вдвое. Самыми высокими темпами шло развитие текстильной и муко­мольной промышленности. Наряду с ростом числа предприя­тий, принадлежавших иностранному капиталу, росла и китай­ская национальная промышленность. Если в 1914 г. китайским капиталистам принадлежала 21 хлопчатобумажная фабрика, го в 1919 г. — 32. Удвоилось число механических мельниц и спичечных фабрик, принадлежавших китайскому капиталу. В глубинных районах страны наблюдался рост полукустарных предприятий, представлявших первоначальные формы капита­листического производства. Увеличились добыча угля и выплав­ка стали (объем производства был очень мал).

Рост промышленности и капитализма имел важные соци­альные последствия. Выросла китайская национальная бур­жуазия. Несколько окрепли экономические и политические по­зиции китайских купцов и промышленников. Усилились проти­воречия между национальной буржуазией и иностранным им­периализмом.

Но самым важным социально-экономическим итогом войны был рост рабочего класса. За время войны число промышлен­ных рабочих в Китае увеличилось более чем вдвое, достигнув примерно 2 млн. человек.

Война принесла новые бедствия трудящимся Китая. Допол­нительные тяготы и страдания народ испытывал из-за усилив­шейся борьбы милитаристских клик. В ряде провинций мили­таристы собирали налоги за многие годы вперед. Все это при­водило к росту недовольства широких слоев населения, под­готовляло новый революционный подъем.

Разрозненные и стихийные крестьянские выступления не прекращались во многих провинциях Китая, особенно на Юге. Начались первые пролетарские выступления, которые пока еще тоже были стихийными и неорганизованными. В 1915 г. вспых­нула, например, забастовка на Аньшаньских угольных копях, которая была подавлена при помощи войск. Один из ее руко­водителей, рабочий-шахтер, был казнен. В 1916 г. произошло уже 17 забастовок, а в 1917 г. — 21. Отдельные забастовки носили открыто антиимпериалистический характер. Когда в 1916 г. французские империалисты пытались присоединить к территории своей концессии в Тяньцзине новый район, рабо­чие французского сеттльмента провели всеобщую забастовку протеста, которая заставила французское правительство отсту­пить.

К концу войны заметно активизировалась национальная бур­жуазия. Учитывая рост демократического движения в стране, южные генералы в сентябре 1917 г. пригласили Сунь Ятсена возглавить созданное ими в Гуанчжоу правительство. Юг на длительное время отделился от Севера.

Сунь Ятсен провозгласил целью нового правительства борь­бу в защиту республиканской конституции. Но гуанчжоуское правительство Сунь Ятсена не было подлинно демократическим правительством. В то время у Сунь Ятсена не было еще креп­ких связей с массами. Его правительство зависело от милита­ристов, которые всячески ограничивали прогрессивные, демо­кратические устремления Сунь Ятсена.

Процессы, происходившие в Китае в годы первой мировой войны, оказали влияние на культурную жизнь страны. Среди китайской интеллигенции усилились антиимпериалистические и антифеодальные настроения. Она включается в «движение за новую культуру».

В 1915 г. в Шанхае был основан общественно-политический и литературный журнал «Синь циннянь» («Новая молодежь»). Он выступал с резкой критикой феодальных пережитков, тре­бовал осуществления в Китае буржуазно-демократических пре­образований. Активную роль в журнале играли основоположник реализма в современной китайской литературе Лу Синь, пере­довой ученый, профессор Пекинского университета Ли Дачжао, ставший в дальнейшем первым пропагандистом марксизма в Китае, и другие представители демократической интеллиген­ции. С этого времени «движение за новую культуру» приняло характер организованного общественно-политического движе­ния. Многие участники «движения за новую культуру» после победы Великой Октябрьской социалистической революции ста­ли коммунистами.

Хотя военные действия не затронули непосредственно Индию, мировая война оказала огромное влияние на ее развитие. Ин­дия стала основным колониальным тылом, опираясь на кото­рый Англия участвовала в империалистической войне.

Военную политику англичан активно поддержали индийские помещики и буржуазия. Война сулила им огромные материаль­ные выгоды. Кроме того, поддерживая военные усилия британ­ского империализма, индийская буржуазия рассчитывала до­биться от него определенных политических и экономических уступок.

Сотрудничество национальной буржуазии облегчило англий­ским властям мобилизацию и широкое использование людских

и материальных ресурсов Индии в империалистической войне. В некоторых районах в армию забирали всех работоспособных мужчин в семье. Солдаты Индии сражались на многих фрон­тах в Европе, Азии и Африке. Английские власти мобилизова­ли индийских рабочих, которые направлялись на военные рабо­ты во Францию, оккупированные английскими войсками районы Ирака и в другие страны. Голодающая Индия снабжала зер­ном английские армии, находившиеся в Азии и Африке. Все индийские войска, действовавшие на фронтах, сражались и фи­нансировались за счет населения Индии.

В годы войны усилились политические репрессии и террор британских колониальных властей. В 1915 г. был введен в дей­ствие «Закон об обороне Индии», предоставивший властям неограниченные полицейские полномочия. Тысячи людей за­ключались в тюрьмы без суда и следствия.

Война дала новый толчок развитию индийской промышлен­ности. Индийские фабриканты получили заказы на поставку обуви, обмундирования, снаряжения и различных материалов. Английские колониальные власти пошли на некоторые ус­тупки индийской буржуазии. В 1915 г. были введены 5-про­центные пошлины на все товары, ввозимые в Индию, а в 1917 г. пошлины на хлопчатобумажные ткани были подняты до 7,5%. Военно-стратегические интересы британского империа­лизма, опасения, что Индия будет временно отрезана от Англии, заставляли британские власти содействовать известному разви­тию промышленности в Индии. На экономическую политику британских властей влияла также усилившаяся в годы войны иностранная, прежде всего японская, конкуренция на индий­ском рынке.

Особенно значительно выросла за время войны текстиль­ная промышленность. Увеличилась продукция джутовой и дру­гих отраслей легкой и пищевой промышленности. Наблюдался также рост некоторых отраслей тяжелой промышленности. Значительно расширились металлообрабатывающие заводы Тата, получившие крупные заказы и государственные субсидии. Расширились также заводы Бенгальской железоделательной и стальной компании, возникли новые металлургические пред­приятия.

Однако Индия все еще оставалась крайне отсталой в про­мышленном отношении страной. Она совсем не имела своего машиностроения и других важнейших отраслей тяжелой про­мышленности. По-прежнему господствующее положение в эко­номике Индии, в ее промышленности занимал британский капи­тал, значительно увеличивший свои капиталовложения в годы войны.

Вместе с тем экономически окрепла и выросла индийская буржуазия. Оплаченный капитал индийских акционерных ком­паний увеличился за войну с 500 млн. до 1,06 млрд. рупий.

Некоторый рост национальной промышленности сопровож­дался усилением концентрации и централизации производства и капитала. Английские монополии и крупная индийская бур­жуазия наживались на войне, получая колоссальные прибыли. Прибыли компании Тата выросли более чем в 4 раза. Текстиль­ные фабрики Бомбея выплачивали дивиденды в размере 120%, а некоторые из них платили даже 250%.

Важнейшим следствием развития индийской промышленно­сти был рост рабочего класса. Число промышленных рабочих, включая железнодорожников и горняков, составляло к концу войны примерно 2,5—2,6 млн. человек. Рабочий класс Индии, получивший свое боевое крещение еще во время револю­ционных событий 1906—1908 гг., превратился в значительную силу.

Война несла неисчислимые бедствия и страдания народным массам Индии. Политическое положение в стране становилось все более напряженным. Несмотря на законы военного време­ни, уже в 1915—1916 гг. происходил ряд выступлений народ­ных масс. Мелкобуржуазные террористические организации де­лали попытки поднять вооруженное восстание. В Пенджабе действовала подпольная революционная организация «Гадр». Все чаще вспыхивали бунты индийских солдат на родине и за ее пределами. В 1916 г. в Сингапуре восстала бригада англо­индийских войск. Волнения охватили сикхские части в Пен­джабе.

На политическую обстановку в стране влияло также уси­ление противоречий между индийской национальной буржуа­зией и английским империализмом. Окрепшая экономически, национальная буржуазия стремилась консолидироваться поли­тически. Она укрепляет свою партию — Индийский нацио­нальный конгресс. Придавая важное значение пропаганде в широких массах требования национальной независимости Ин­дии, Тилак создает Лигу индийского гомруля. Под таким же названием действовала организация, созданная известной об­щественной деятельницей Индии и Англии англичанкой Анни Безант. Лига -индийского гомруля, возглавленная А. Безант, вкладывала в лозунг индийского гомруля более умеренное содержание, чем лига Тилака. Она вела пропаганду не только в Индии, но и в Англии. При этом А. Безант считала, что, пойдя навстречу требованиям патриотов и предоставив Индии гомруль, Англия сохранит здесь свое влияние.

В 1916 г. в Лакхнау одновременно состоялись съезды Ин­дийского национального конгресса, в который теперь вернулись Тилак и его сторонники, и Мусульманской лиги. Заседая от­дельно, оба съезда выдвинули одинаковые требования: немед­ленного предоставления Индии широкого самоуправления, на­значения индийцев на ответственные командные посты в армии, таможенной автономии, контроля над финансами.

В период войны большое влияние в различных слоях ин­дийского общества приобрел выдающийся политический дея­тель Индии Мохандас Карамчанд Ганди, призывавший бороть­ся за самостоятельность Индии методами ненасилия.

Английскому правительству все труднее было держать Ин­дию в повиновении старыми способами, приходилось маневри­ровать. В августе 1917 г. оно опубликовало декларацию минист­ра по делам Индии Монтегю, в которой Индии была обещана конституция по образцу конституций британских доминионов. В заявлении указывалось, что реформы будут проводиться по­степенно в течение срока, который будет определен по усмотре­нию британского парламента. Это заявление на время успокои­ло индийскую буржуазию.

Но недовольство народных масс продолжало нарастать. Тек­стильщики Бомбея провели в 1917 г. крупную экономическую забастовку. Развертывались крестьянские выступления.

Победа Великой Октябрьской социалистической революции открыла новую эпоху в освободительной борьбе народов Ин­дии. Навсегда ушло в прошлое то время, когда колонизаторы могли себя чувствовать в Индии более или менее спокойно и прочно.

Начало кризис аколониальной системы империализма

Наряду с подъемом демократического и национально-освобо­дительного движения в Индии, Китае, Иране, Турции оживи­лось освободительное движение в других странах колониально­го Востока. Крупные антиимпериалистические выступления раз­вернулись в Корее и Вьетнаме. Усилилось национально-осво­бодительное движение в Индонезии. В Египте в начале 1916 г. происходили антиправительственные демонстрации резервистов, призванных в армию. Антиимпериалистические выступления охватили и сравнительно отсталые африканские колонии. Вос­стания местного населения вспыхнули в области, примыкающей к оз. Чад, и на территории Вадаи в Сенегале. В 1916 г. на поч­ве недовольства рекрутскими наборами происходили вооружен­ные столкновения между африканцами и французскими вой­сками в Западной Африке. В том же году начались массовые антиимпериалистические выступления на Мадагаскаре. В Ма­рокко и Ливии борьба против французских и итальянских ко­лонизаторов приняла форму вооруженного сопротивления. Ма­рокканцы вытеснили французов из внутренних районов страны. В Ливии итальянцы с трудом удерживали лишь немногие пунк­ты на побережье.

Весь ход развития колониальных и зависимых стран в годы первой мировой войны подготовил почву для нового мощного подъема освободительной борьбы угнетенных народов. Однако в полном объеме последствия войны выявились во время рево­люционных выступлений народов колониального Востока, раз­вернувшихся под влиянием Великой Октябрьской социалисти­ческой революции.

В период войны, особенно после победы Великой Октябрь­ской социалистической революции, начался кризис колониаль­ной системы империализма. Он отразился на всех сторонах жизни колониальных и зависимых стран, на характере их от­ношений с метрополиями.

Основой и главным содержанием кризиса колониальной си­стемы стало прогрессивно нараставшее национально-освободи­тельное движение угнетенных народов колониального Востока. Народы колоний и зависимых стран Азии и Африки стали од­ним из решающих факторов международного развития.